Текст книги "Зов Горящих Кораблей"

Один из спартанцев был так близко, что пуля, которую я выпустил от испуга, отлетела от его щита прямо мне в ногу. Ему удалось сшибить меня, автомат отлетел куда-то в сторону. Боль моя была несильной, поэтому два удара щитом, нацеленных на мою шею не достигли своей цели. Спартанец наступил на место ранения, в глазах чуть помутнело, голова откинулась назад, и я увидел его собратьев несущихся за Сэмом. Если я сейчас не найду в себе сил – одолеть этого балвана, то всё было зря. Лицо моего обидчика было сильно изуродовано огромными порезами, кровь из которых стекала прямо на меня. Нехило же ему досталось. Замахнувшись щитом, он приготовился добить меня, но я не был бы собой – если бы умер здесь и сейчас. Я успел подставить кисть, тем самым предотвратив процесс отделения моей головы от тела. Кисть хрустнула, но не сломалась. Я рычал от гнева и боли, спартанец эмоционировал точь в точь. Вторым моим действием было – задрать руку и выстрелить острым клинком прямо в незащищённую шею. Благо у него не было при себе меча – иначе план был бы обречён. Рука поднялась несколько тяжело, но пальцы моментально сжали кнопку механизма выпускающего стрелу, но спартанец успел выставить кисть, и стрела застряла прямо в его ладони. Спартанец со смехом осмотрел свою ладонь, откинул свой щит и, схватив меня за горло, поднял над собой. Из-за кучи-малы творившейся вокруг, я не мог получить поддержку в данный момент времени, что не могло не огорчать в силу нынешних обстоятельств. Я изо всех сил бил его по кулаку, сжавшему мою глотку, но ему хоть бы хны. Он развернул ладонь и занёс острую часть лезвия, готовясь кольнуть меня, я вновь выдвинул одну из рук, сдерживая лезвие, а второй продолжал бить его кулак. Яркий красный свет, просвистевшая, словно свиристель пуля, раздробила череп спартанца, но не убила его, он отшвырнул меня в сторону моего автомата. Осталось лишь нажать на спусковой крючок.

– Tha plirósete gia aftó2929
  От. Греч. – Ты поплатишься за это!


[Закрыть]! – сказал женский голос, принадлежавший спартанке.

Видно я убил её мужа.

Я не успел встать на ноги, поэтому пнул её в ногу, нарушив её устойчивость, и выпустил несколько пуль, затем, на меня потянулись ещё спартанцы, как на кусок мяса, я начал отстреливать их, отползая назад. Спартанцы тянулись за мной как стая мух, не позволяя мне встать. Вдруг, глаза бежавших ко мне сзади округлились от ужаса.

– Den boreís3030
  Греч. – Ты не можешь.


[Закрыть]… Eíthe o Apóllonas na mas ekdikitheí3131
  Греч. – Да отомстит за нас Аполлон


[Закрыть]… O thánatós sou tha eínai pio odynirós apó ton dikó mas, prodóti! Gios tou Efiálti3232
  Греч. – Твоя смерть будет мучительней нашей, предатель! Сын Эфиальта!


[Закрыть]! – только и доносилось из их уст.

– Ваши жизни – в сделку не входили! – в гуще сражения сказал механизированный голос, из маски, принадлежащий Ван-Мардвику.

Он в лёгкую расправлялся со спартанцами. Первое, что я увидел своими глазами, это его увороты от взмахов тяжёлого мяча, такой обычно носят спартанцы, вес которых достигает не меньше ста пятидесяти килограмм. Спартанец пытался прибить его этим оружием, размером с человека, но Ван-Мардвик без труда перескакивал с места на место, пока не кольнул его сердце с правого бока. За этим, он как юла избежал второго оппонента и вспорол ему глотку. Третий и четвёртый убили сами себя, пытаясь зажать его с двух сторон, но он выпрыгнул так резко, что спартанцы не успели остановиться. Его манера боя была нацеленной на ключевые точки, не защищённые бронёй, ничего лишнего, никакой агрессии – только сосредоточенность. И всё это время, что он сражался, его взгляд был на мне. Он шёл за мной, но что я сделал ему? Я не видел его никогда ранее, а может я уже забыл и я действительно насолил ему. Я поднялся на ноги и также обратился в его сторону. Спартанцы разделились на несколько зон, сконцентрированных для выполнения. Перезарядив обойму последним, прикреплённым к груди магазином. Ван-Мардвик резко развернулся к своим более массивным подчинённым и что-то прошептал им, те обогнули его и двинулись, вперёд пробежав мимо меня. Контролёры сосредоточились на истреблении спартанцев. Не все видели жестокую расправу фельдмаршала и поэтому находились в замешательстве, когда контролёры, которых они называли svólous3333
  Греч. – Глыбами.


[Закрыть] и считали их своими союзниками, начали месить их. Расстояние между нами очистилось, и мы предстали друг пред другом.

– Наивно было полагать, что ты умрёшь под завалами. – сказал Ван-Мардвик.

– Я надеялся, что эта участь постигнет тебя. – откровенно ответил я.

– Не судьба. – он шутливо развёл руками. – Я знал с самого начала.

– Это уже неважно. – отрезал я и спустил курок.

После трёх пуль, он не упал, лишь колыхнулся, ещё три, также не сложили его.

– Попробуй ещё раз!

Под моим неподдельным шоком и паникой я зажал спусковой крючок. Пули вылетали без остановки, а ему хоть бы хны, кровь хлестала в разные стороны, а когда патроны закончились, мне стало очень страшно. Ван-Мардвик невозмутимо потянулся и сказал:

– Я же тебе говорил, что я не совсем обычный обыватель.

– А как ты посмотришь на это? – спросила Савина, делающая замах.

Я был удивлён, что ей удалось выжить после падения с пятиэтажки. Она швырнула в Ван-Мардвика бомбу-липучку, которая прицепилась к его шлему и тут же взорвалась. Ошмётки шлема и лица вперемешку с кровью разлетелись в разные стороны, Ван-Мардвик с ужасающим криком упал на колено, держась за лицо. Он не прекращал кричать. Его крик был пронзительным, пробирающим на эмоции. Мне даже стало – его жаль. Такая кончина неимоверно мучительна, его голова должна была разлететься в разные стороны, но она осталась на месте, что говорила о его явном отличии от «простого обывателя».

Савина не сдерживая яростного крика, понеслась на него, готовясь пришить его. И когда она была совсем близко, Ван-Мардвик в секунду оказался на ногах, ещё через секунду, он уже увиливал от её парных клинков отступая в сторону баррикад, откуда его нещадно настреливали в спину, но эта ситуация была ему на руку, ведь Савиной тоже приходилось уклоняться от пуль своих же союзников.

– Ала-а-а-а-ан-н!

Я обернулся в сторону мэрии и увидел Аю, которая показывала мне посмотреть назад. Я увидел контролёров, один из них схватил Сэма. Юноша болтался в попытках вырваться и молил о помощи.

– Oh merde3434
  Франц. – Ой блять!


[Закрыть]! – выругнулся я и на бегу, ловко поддел ногой махайру, которую тут же поймал на лету и побежал Сэму на выручку.

– Ну уж нет! – воспротивился Ван-Мардвик и уклонившись ударил Савину в живот с такой силой, что та отлетела на верхний ярус баррикад, сбив стрелков. Его дыхание участилось, когда он сдёрнул с себя вторую половину шлема, половина, которая сохраняла юношу, была красна от гнева, а вторая, сущая хлябь, в которой сияла дыра в щеке. Мозги струйкой стекали сразу на плечо, теперь видимые, многочисленные связки тряслись, сжимая всё внутри меня, на макушке были лоскуты волос, а также зияли белые кости. Я не выдержал и наконец, спросил напрямую:

– Почему ты смотришь на меня с такой ненавистью?

– Ты отнял у меня всё!

– Ага, это конечно здорово, но… Я пожалуй… – не договорив, я побежал к Сэму.

Я бежал сломя ноги мимо, ещё продолжающегося сражения не обращая на него должного внимания, но удар щита, в правую сторону тела, снёс меня с ног, при падении, я не смог сдержать напряжение в руках и махайра отлетела в сторону. Падение было-таки не из приятных, но думать об этом долго не пришлось. Я вытащил припасённый кольт, пуля из которого мгновенно достигла цели. Следом, я избежал прямого контакта с враждебной махайрой, вильнув всем телом в сторону и уже на спине сделал ещё один выстрел. Спартанцы активно налегли на меня, как крокодилы на одинокого странника, блуждающего по водам джунглей. Я раскинул ноги по сторонам, чтобы не лишиться их, после очередного выпада со стороны нового, уже прибывшего на место умершего собрата – спартанца. Мне удалось резким движением поднять себя, хотя я едва не повалился на землю, но спина вывезла груз моего тела и отбросила меня вперёд. Я уклонился от лезвия, идущего навстречу моей шее, и ударил очередного спартанца – магазином в висок, его голова чуть откинулась вниз, и я добил его ударом в затылок, потом я услышал резкий деревянный хруст, прорвали одну из баррикад. Я метнулся туда, стреляя в спины спартанцев, пытавшихся преодолеть последний плот обороны.

– Мы справимся, помоги Сэму! – крикнул мне Крамер, который полез на передовую.

– Его сейчас убьют, Алан! – утвердила Ая.

– Ая – магазин, сука! – рявкнула Дженис, кинув в неё пустой магазин.

– Сейчас! Сейчас! Не кричи! Я не такая боевитая как ты!

– Ты не говори, а делай!

Я быстро оценил происходящую ситуацию. Стрелять по контролёрам – бесполезно. Можно попробовать взобраться, по ним и запрыгнуть на второй этаж здания, где находится лавка. Меня смущало одно, я нигде не видел Ван-Мардвика, он как будто испарился. Я быстро спустился вниз к остальным и в толпе достаточно быстро нашёл Савину, её поблёскивающий был сильно потрёпан, но всё равно выделялся на общем уровне, тряпок остальных.

– Где Ван-Мардвик? – спросил я у неё.

– Не знаю.

– Чёрт…

– Петля! Петля! Петля!

– Да? Что?

– Сосредоточь свой прицел на мне и не спускай его. Увидишь парня с подправленным личиком, стреляй по нему. Это его не убьёт, но как минимум замедлит.

– Понял тебя.

Он навёлся на меня, теперь за мной тянулась не только тень, но и красная точка.

– А что делать мне? – вдруг спросила Савина.

– Сражайся. – прозаично ответил я и пустился в сторону контролёров обстреливающих лавку.

Здесь главное действовать быстро. Броня контролёров уязвима и если, выстрелить в незащищённую часть, есть шанс, хотя бы ранить то, что сидит в этой броне, а также выпирающие части, по которым достаточно удобно вскарабкиваться, но не стоит выключать из головы вариант, в котором неожиданно появится Ван-Мардвик. Перед выходом, я перезарядил кольт. В этот раз, бежать было гораздо тяжелее, будто к ногам были привязаны булыжники. Возможно, это было связано с тем, что мне опять приходиться возвращаться, хоть и в поредевшие, но всё ещё боеспособные ряды спартанцев, которые скорее умрут, чем сдадутся. Хочется лечь в прохладную постель, расслабиться, сомкнуть очи и ни о чём не думать, поддавшись приятной сонливости.

– В гробу выспишься, Алан! – грозно сказал я самому себе.

– Мы прикроем! – напоследок кинул Брендан. – Только вытащи его оттуда, молю. – проговорил Брендан, в момент перезарядки.

– Если он умрёт, Паркер назначит хорошую награду за мою голову. – прозаично сказал я.

– Ты не меняешься, Де Фаре. – сказала Дженис.

– Я думал, что ты уже иного мнения обо мне. – улыбнулся я.

Преодолев преграду, я сначала выстрелил в ногу, а после снёс спартанца, голову которого защищал шлем, а спину – щит. Потом, два уворота, посредством кружения корпусом, потом, я не заметил несущуюся навстречу моему ещё здоровому правому плечу махайру. Рука в ту же секунду онемела, и пришлось ловить выпавший кольт, противоположной рукой, поймав его, я почувствовал лезвие, которое едва вошло мне в бок и в ту же секунду вылетело, располосовав правую сторону туловища. У меня едва хватало сил, чтобы оставаться в сознании, лишь гнев давал мне сил, и я продолжил движение, несмотря на насаждавших спартанцев, мне ещё удавалось, щуря глаза попадать в них и в последний момент уводить своё тело от наточенных лезвий. Из последних сил, я всем телом, упал на ногу одного из контролёров, который активно потрошил стены здания из своего пулемёта. Увидев подбегающих к нему спартанцев, он развернулся и беспорядочно начал обстреливать всю площадь. Я взбирался по нему, под градом ненужных при стрельбе частиц гильз, которые прежде чем скатиться вниз, били по моей голове. Пробираясь выше, я успешно потянулся за выгнутую трубу протащив себя выше, но когда ступил на неё ногой, та сдвинулась вниз, я едва не сорвался вниз, держа себя одной рукой, за основание плеча брони контролёра. Он мотнул головой и, увидев меня, швырнул здоровенный пулемёт, раздавив трёх нерасторопных спартанцев и попытался скинуть меня, как жука, но к тому времени, я уже восстановил равновесие и встал ногами на его плечи, готовившись прыгнуть в одно из окон нужного мне здания. Набравшись уверенности, я оттолкнулся и весьма удачно разбил стекло, попав на второй этаж. Правда приземление вышло, вновь не из приятных. Скользкий пол катил меня вперед, и я сносил все препятствия на своём пути, который с визгами и скрипами падали на паркет, пока не ухватился за привинченный к полу стол, точнее быть, за его последнюю ручку, вначале пролетев под ним. Подержавшись несколько секунд, я ослабил хватку и позволил себе полежать несколько секунд, перевести дух. Встав, я прочесал взглядом комнатку. Дом художника. Много картин, высохших банок, ещё жгучий нос запах красок, заляпанные стены, бардак. Дверь, которая должна была вести в подъезд, из которого я мог попасть в лавку была заперта, а мне ой как не хотелось выламывать её. Размяв правое плечо, которое сразу начало побаливать, можно представить, что оно живое и понимает, какая боль его ждёт. Разогнавшись, я влетел в непрочную с виду дверь, но удар был недостаточно сильным, из-за того, что в последний момент, я замедлился, сработал инстинкт самосохранения. Я тихо взвыл от боли, схватившись за плечо, как жаль, что нет иного выбора. Ещё раз. Дверь дала отпор. Ещё большая боль ударила мне не только в плечо, но и в голову, которая как будто этого и ждала, активировав какой-то скребущий механизм. С третьего раза, петли не выдержали и я вынес дверь. Даже не покатился по лестнице следом за ней, схватившись за перила. Лавка была на первом этаже, я, перелетая несколько ступеней за раз, оказался в просторном помещении, ставшим жертвой бронебойных патронов. Огромные полотна защитили Сэма и девушку, с которой они зажались под прилавком.

– Какого чёрта ты ещё не забил данные на панель гранатомёта?! – логично спросила я, прихватив его за воротник.

Сэм нёс какой-то невнятный бред, разобрать который, было не под силу даже лингвисту. Неожиданно, сидевшая рядом с ним девушка толкнула меня в плечо:

– Отстаньте от него! Это я ему сказала!

– Вы кто такая!? – спросил я, не задумываясь, наставив на неё кольт.

– Старший портной – Клаудия Галашне! – без доли страха в голосе ответила она, отведя дуло в сторону.

Первым, на чём я акцентировал внимание в её образе – это странные «недо-очки» без стёкол и ободков. И только потом, на покрашенные в фиолетовый волосы, свисавших с плеч:

– Qu’est-ce qu’il y a sur ton visage3535
  Франц. – Франц. – что за херня у тебя на лице?


[Закрыть]? – подумал я, смотря на это.

– Вы хоть и красивы лицом, но душа у вас грязна как сапоги свинопаса! Это подарок моей бабушки! – вдруг съёрзничала девушка.

Я был не сказано, удивлён её познаниями французского и тому, что случайно проговорил свою мысль вслух.

– Откуда такие познания у простой портнихи? – поинтересовался я, осматривая гранатомёт. На панель всё ещё не были вбиты сказанные мной Сэму координаты.

– Бабушка была аристократкой! У них в роду положено знать французский! – заявила она.

– Любопытно, но мне если честно без разницы, мне нужна ваш отец, с которым мы обговорили план действий. – заявил я.

Девушка залилась слезами, повизгивая с хрипом.

– Они мертвы. Эти здоровяки убили их. – сказал Сэм, прижав её к себе. – Всё будет хорошо, Клаудия, мы освободим вас и отомстим за ваших родителей, правда, Алан?

– Да-да, только сделаю то, что должен был сделать ты. – скрепя зубами ответил я, выводя цифры на панель приделанной к гранатомёту.

– Он только и ждёт этого! – заявила Клаудия. – Он перепрограммировал ваше оружие! Прошу, не делайте этого!

Стены здания задребезжали, я начал яростнее вбивать данные на сенсорном дисплее, руки начали потеть и дрожать от страха. Вдруг стена перед нами разлетелась в щепки и один из контролёров уже согнулся перед тем как войти в лавку, я нажал на кнопку запуска. Заданные точки, выделенные красным цветом, вдруг погасли, дисплей потух на секунду, а потом с пиликаньем вся карта начала окрашиваться в красный, это означало, что я только что запустил бомбёжку всего города, вместо отдельных его частей, кишащих спартанцами.

***

Моя голова до сих пор пульсирует от этих воспоминаний. Горький вкус рома, словно расплавленное железо стекал по стенкам желудка. Параллельно я выкурил очередной самокруток сделанный из растущего на задворках бухты у здешних торгашей табака, который я любезно позаимствовал прошедшей ночью с их плохо охраняемого поля. То, что произошло тогда можно сравнить с похмельем. Будто бы меня, пьяного в хламину опустили головой под воду. Сейчас я чувствую ясность мыслей, но при этом абсолютную пустоту. Снаряды превратили город в руины, а людей, людей, которых я обещал спасти. Обгорелые до сажи, с раскрытыми от ужаса пастями и пустыми глазницами, мужья закрывали собой своих жён и детей, немногим удалось выжить. Я никого не потерял из своего отряда, можно сказать абсолютное чудо, но какой ценой. Собственноручно я уничтожил целый город, лица умерших теперь сняться мне каждую ночь. Сюжет один – Ад, я иду по тропе, кишащей людьми, которых я убил, они пол, они стены, они потолок, их руки тянутся, чтобы схватить меня, они говорят со мной, но я не слышу их, в ушах стоит звон, который стоял после взрывов. Я чувствую холод, покрывающий моё тело и полное незнание, что делать дальше.

– Коннона Брадшо держат в Tin city3636
  Англ. – Оловянный город.


[Закрыть]. Завтра там будут выступления на арене и Диодора с Нурией полагают, что твой друг будет одним из участников. Такова судьба здешних пленников. – сказала Дженис.

– Мы должны вытащить его оттуда. Брадшо – единственный человек, на этой планете обладающий любой информацией на кого угодно и на что угодно. Высвободив его, он наверняка поведает нам что-то о новом фельдмаршале и об острове с лекарством.

Дженис посмотрела вдаль на уходящее за море солнце.

– Не надоело смотреть на него? – спросила она, имея ввиду мой корабль.

– Нет, это ведь всё что у меня осталось от былой жизни. Я был его капитаном, столько сражений мы прошли вместе, что он стал мне ближе родного отца. Эта утрата была болезненной, но, когда я увидел его вновь, какая-то часть меня зажглась, несмотря на печальный конец, с этим кораблём связано больше хороших эмоций, чем плохих, он напоминает мне о прошлом, счастливом прошлом. – сказал я и потянулся за новой самокруткой.

– Военный корабль и счастливое время. Звучит лицемерно. – приметила Дженис и попросила дать ей самокрутку.

– Огонь?

– Свой есть!

– Все эти пушки скорее демонстрация мощи, которую может показать корабль, если его обидеть, а так… Грозный вид предназначен для устрашения. Я всегда был за мир, за тихую и простую жизнь. – объяснил я.

– Нарцисс, фаворит моделей, гадкий, смазливый, самовлюблённый эгоист готовый на всё ради лучшего места в общества, отпетый убийца, превышающий свои полномочья. Я многое о тебе слышала Алан Де Фаре. Сын творца Гектора, все говорят о тебе в плохом ключе.

Я расстроенно усмехнулся, прокручивая её воспоминания и сопоставляя их с произошедшими в прошлом событиями.

– Но. Я слышала и о другой стороне медали твоей личности. Хоть ты и был на первых ролях, на всех мероприятиях, в душе ты был одинок. Тебя никто не понимал. Все считали тебя чокнутым, потому что, ты не хотел быть тем, из кого тебя лепили. Устой нового мира казался тебе неправильным, и ты всё ходил поперёк горла семьям основателей. Ты видел изъяны и несовершенства, но в тебе не было юношеского максимализма, твои взгляды были взрослыми и трезвыми. Ты был помолвлен и у тебя был ребёнок.

– Хватит! – резко попросил я, отодвинувшись от Дженис на другой край.

Только отодвинувшись, я заметил, что она старалась пододвинуться ко мне как можно ближе.

– Это бремя было не для такого как ты. – с каменным лицом произнесла Дженис.

Я встал, закипев от эмоций:

– Конечно, не гожусь! Я всего лишь человек, и я один, а вас миллионы!

Дженис встала и осторожно подошла ко мне, начав протискивать свои руки в мои:

– Твои глаза наполнены болью и гневом, ты ненавидишь себя и только себя. Такое выражение глаз не может иметь тот, о ком мне говорили. Ты и вправду не тот, кем тебя видят. Те люди… Все люди ошибаются, ты несёшь тяжёлую ношу лидера, тебе приходится принимать решения в кратчайшие сроки, мотивировать людей на действия, нести ответственность. Я не поняла этого сразу, но понимаю сейчас, как тебе тяжело. Если тебе будет нужно…

– Нет! Дженис! Что ещё осталось сегодня по плану?

Дженис быстро переключилась, будто бы ничего и не произошло:

– Брендан сказал, что мы будем отделывать крышу ондулином, а то она уже протекает. Что… Эт-т…

Девушка смотрела на мою шею, на которой был виден кусочек горящей вены, я быстро подтянул воротник.

– Тебе показалось!

– Алан!

– Показалось, мисс Тодд! Больше ни слова! – сказал я, перейдя на высокий тон.

Мы вернулись обратно в бухту, и я первым же делом полез на крышу, помогать Брендану и Марку которые меняли древнее, уже заплесневевшее и протекающее покрытие, в котором скопилось уйма всякой жижи, сажи и грязи.

– Даров, Алан! – сказал покрытый сажей с головы до ног Марк и протянул руку.

– Салют, что вы мне предложите? – сказал я, пожав руку Марка.

– Привет! Мы отковыриваем старое покрытие, а ты кладёшь листы ондулина и прикручиваешь их к новому каркасу. – сказал Брендан, пожав мне руку.

– Вы купили каркас? – спросил я.

– Да, Сэм нашёл подрядчика, который охотно поставляет нам всё что нужно. – ответил Крамер.

– Надеюсь подпольно?

– А как же ещё? Мы-ж не дураки, не бойся. – обнадёжил Крамер.

– Дженис рассказала тебе о Брадшо? – вновь заговорил Марк, поступательно работая ломом.

Я кивнул и взялся за лист, понеся его на один из зияющих отрезков крыши.

– И как будем его вытаскивать?

– Оловянный город кишит наёмниками, попробуем смешаться с толпой. Это первое, что пришло мне в голову. Более детальный план будет чуть позже. Надо будет попросить Сэма съездить в картотеку, чтобы он добыл мне карту города и несколько фотографий, чтобы иметь понятие как выбраться.

– Что привело Брадшо в Спарту? – задумался Марк.

– Без понятия, когда вытащим его оттуда, тогда и получим ответ. Думаю, ему будет несложно ответить на все интересующие меня вопросы.

Я вбивал гвозди в сделанные для них отверстия, незатейливая работа, не отнимающая много сил. Позже к нам подключился Жуан-Витор, который закончил инструктаж для новых сотрудников «пиратской бухты». Вчетвером дело пошло гораздо быстрее и к моменту, когда на небе ещё не появились звёзды, мы закончили. Спускаясь, мы договорились собраться в баре перед сном.

Мы вновь собрались в нашем уголке, но в силу значительного пополнения наших рядов, помещение пришлось увеличить, жертвуя вместимостью для простых посетителей-гурманов, любящих вырваться куда-нибудь под вечер, но, впрочем, ко времени, когда мы собрались, в помещении оставалось немного народу, да и то это те, кто уже оплатил готовые к поселению номера. Все, не считая меня и Дженис, играли в настольный футбол: команда на команду, по два человека в каждой. Я же, как истинный лидер – сидел в углу – воплощая в своей голове план завтрашних действий, рассматривая карту города и фотографии, которые привёз Сэм, уминая, хоть и чересчур сладкий, и сухой панкейк, зато нам завезли новую партию коньяка, который отметал сухость моего перекуса.

– Блять! Джон! Какого хуя!? Почему ты им поддаёшься!? – взорвался Марк на своего союзника по команде.

– Не поддаюсь я! – опроверг Джон Джон.

– Да кому ты пиздишь, чёрт!? Я же видел, как ты ждал, пока Диодора найдёт нужный рычаг и провернёт его! – настоял Марк.

– Я не понимаю твой жаргон! Даже если я и поддавался, они девушки, и мы должны иногда им уступать! – заявил Джон Джон.

– Хера с два! Требую реванш!

– Угомонись, Марк, матч окончен. – ласково протянула Ая, которая ещё неделю назад была готова убить его.

Отряду Марка и Кайетана также не удалось выполнить свою задачу. В лагере их поджидала немецкая гвардия, позволившая проникнуть им вглубь поселения, а после атаковала во время закладки. Пришлось уматывать, подпаливая всё позади себя.

– Чёрт с вами! – недовольно фыркнул он и пожал протянутые руки хихикающих спартанок.

Следующим был матч между парами: Кайетан&Ая, Сэм&Триггви, снайпер, которого я принял в команду, как и выживших: сестёр спартанок, Савину, которая не присутствовала в баре, зализывая раны в своём номере и даже Клаудию Галашне, в ходе голосования.

Спартанки после выигранного матча сразу уселись возле меня.

– Что по плану, мистер освободитель? – колко спросила Диодора.

Сёстры не могли простить мне эту ошибку, ведь потеряли всех своих людей – и им не оставалось иного выбора, как присоединиться к нам.

– Бросьте вы, мистер Де Фаре первый с долгих времён, кто взял на себя ответственность и почти добился успеха. – сказал Джон Джон, пытаясь сгладить углы, но он сильно раздражал меня своей пижамой с бело-чёрными полосками, от которых мутнело в глазах и после было тяжело на чём-то сосредоточиться.

– Спасибо, Джон. Мне искренне жаль, что всё так вышло. – сдержанно ответил я, закинув в себя содержимое уже шестой по счёту рюмки. – План есть! Мне не удосужилось побывать в оловянном городе, но что я понял по имеющейся информации – это огромная дыра вниз, построенная внутри megálo psári3737
  Греч. – Большая рыба.


[Закрыть], который обитал в здешних местах. О нём я тоже почитал, гигантский хищник, размером с футбольное поле, когда я носил службу на шхуне, мне пару раз приходилось сталкиваться с его родственниками, помельче, я считал эти встречи – танцами со смертью, то с ним это… Я даже не знаю, как назвать.

– Пинки под задницу! Типо… Если шхуна быстрая, ветер дует удачно, то по сути эта махина будет кусать воздух и волны будут подкидывать шхуну. – шуточно сказал Марк, расположившись рядом.

Мы посмотрели на него как на идиота, дав понять, что он сморозил полную connerie3838
  Франц. – Херню.


[Закрыть]. После небольшого молчания и затихшего гула игравших, которые ожидали момента, когда я вновь начну говорить:

– Город кишит кладоискателями вне закона, шахтёрами в законе, наёмниками, ищущими хороший контракт, контрабандистами, которые покупают с рук качественные минералы, обменивая их на кредиты, ну и рабы, производящие хоть какую-нибудь продукцию и дерущиеся на арене, за возможную славу и пропитание, иногда перепадают гроши за победу и их работорговцы. Мой план заключается в разделении на пять групп – пять классов – пять задач. Цель – найти Брадшо и вытащить его общими усилиями. Разделение необходимо, чтобы не вызывать подозрений и позволит нам рассредоточиться по городу. В город мы попадём через лифт, как и все, но уйти так же не получится. В подобных случаях – лифт отключают, но, я нашёл вариант со служебным краном, расположенным где-то в шахтах, он давно не использовался, но судя по материалам бывших сотрудников, отвечавших за него, он всё ещё работает.

– Есть ещё, но? – наперёд угадала Нурия.

– Да, но кран находится в уже заброшенных шахтах, потому что они кишат какими-то существами, какими, выяснить мне не удалось, поэтому это тоже становится одной из задач. Ни полиция, ни ведьмаки, ни сталкеры блуждающие на нижних уровнях не смогли прогнать существ, и было приятно решение заблокировать сеть шахт. По задачам каждого из отрядов: рабы – устроить бунт в своём блоке, для отвлечения внимания. Шахтёры – пробраться на самый последний уровень, добыть вагонетки и пробить путь к крану. Контрабандисты – должны пробраться в блокпост и включить энергию на нижнем уровне, чтобы кран вновь заработал. Наёмники – найти и вытащить Брадшо. Электрики – лишить полицию связи между собой, обрубив каналы. Состав групп, оглашу утром. Мисс Галашне! Галашне!

Галашне пулей вылетела из кухни и подбежала ко мне.

– Простите меня, Де Фаре. Миссис Брукс попросила меня подшить старый китель её мужа. – девушка стояла скованно, пытаясь сжать себя как можно сильнее.

– Сколько костюмов ты сможешь сшить за ночь?

– Это зависит от множества факторов… Покройка, материал, размер…

– Если тебе будет помогать мисс Брукс? Успеете за ночь сшить на всех?

– Д-да.

– Отлично! Значит план готов, осталось воплотить его в жизнь. – произнеся эту мысль в слух, я почувствовал облегчение, сменив позу на более расслабленную.

– У вас есть всё необходимое? – заботливо спросил Джон Джон.

Портниха кивнула и убежала как маленькая мышка.

– Странная она. – подметила Диодора.

– Ну конечно, когда твой город превратили в груду камней, твоих родителей убили, а человек, который сравнял этот город, решал твою судьбу в ходе голосования, а если бы большинство голосов было бы за то, чтобы не брать её? Что тогда? Не успев отойти от произошедшего, бедную девчонку заставляют работать больше прежнего. – яростно высказался Нурия.

Ей явно было не всё равно, тело было напряжено, да так, что он не сразу восстановил дыхание, которое было похоже на задыхающегося скакуна.

– Успокой пыл – спартанка! Её никто не принуждает и не держит! – ответил я в повышенном тоне.

Причём мой ответ не понравился мне самому, из-за того, что приходилось отвечать так резко. Я точно этого не хотел.

Нурия поджала губы к носу и сказала:

– Мм, ну да. Я спартанка и ты будешь порицать меня?

– Нет.

– Сестра! Возьми себя в руки! – встряла Диодора, останавливая негативный порыв своей сестры.

– Может, посмотрите за матчем звёзд? – ехидно, раскинув руки, предложил Триггви.

– Хуёзд максимум. – проворчал Марк, но всё же переместился вслед за остальными.

– Эй! Что тут у вас?! – спросила ворвавшаяся лёгкой походкой Дженис, её лицо было измазано в саже и за километр пахло бензином.

– Крамер соорудил настольный футбол, вот – решили устроить мини-турнир! – воскликнул Жуан-Витор.

Я намотал на свою ладонь первое попавшееся полотенце и вылив на него бесхозный стакан с водой, неуверенной из-за непонятного мандража походкой я подошёл к ней и едва касаясь её лица, начал оттирать сажу.

– Всё лицо в саже. – объяснил я, в надежде избавиться от смущённого взгляда девушки, но её глаза не сползали с моего лица.

– Плохо вытерла.

– Да ты растёрла его по своей роже! – произнёс Марк.

– Отвянь, Марк! – съёрничала Дженис.

Когда её лицо стало полностью чистым, я швырнул тряпку в сторону, отвернувшись ото всех из-за дикого смущения. Не могу понять, что в этой мужиковатой бабе заставляет меня трепетать. Да и она, с момента нашей первой встречи, стала относиться ко мне иначе. Проявляя благосклонность. Я, по-моему, единственный, кто за всё то время, что мы прибываем здесь, не стал жертвой её насмешек.

– Девушка как архитектура, а архитектура – это застывшая музыка. Каждая по-своему Аспазия вначале, но Армида после, как узнаешь поближе. – сказал Кайетан в порыве игры, успев протереть стекавший со лба пот.

– Вы сейчас договоритесь и выяснять отношения нам уже придётся не на словах, а на ринге и я вас щадить не стану! – твёрдо сказала Дженис, залпом выпив стопку коньяка.