Текст книги "Уроки лидерства. Недельные главы Еврейской Библии"

Недельная глава Тольдот. Цена молчания

Нафтали-Цви-Йеѓуда Берлин (1816–1893), глава Воложинской ешивы, высказал тонкое предположение, что Ицхак и Ривка не слишком тесно общались. «Отношения Ривки с Ицхаком были совсем не такие, как у Сары и Авраѓама или Рахели и Яакова. Когда у тех возникала проблема, они не боялись говорить о ней. Не так было у Ицхака с Ривкой» (комментарий ѓаамек давар к Берешит, 24:65).

Берлин считает, что эта дистанция появилась в тот момент, когда Ривка видит, что Ицхак «вышел в поле для молитвы» (Берешит, 24:63), и «тогда она взяла покрывало и закуталась [в него]» (Берешит, 24:65). Берлин комментирует это место так: «Она покрылась, испытав благоговейный трепет и неловкость, так как она чувствовала, что недостойна быть его женой, и с того момента это смятение отпечаталось в ее сознании».

Их отношения, считает Берлин, никогда не были непринужденными, откровенными и доверительными. Из-за этого в ряде критично важных ситуаций возникали проблемы. Можно предположить, что Ривка никогда не рассказывала Ицхаку о пророчестве накануне рождения близнецов Эсава и Яакова, в котором Господь открыл ей, что «старший будет служить младшему» (Берешит, 25:23). Очевидно, по этой причине она любила Яакова больше, нежели Эсава, зная, что тот избран Господом. Если Ицхак это знал, то почему он благоволил к Эсаву? Вероятно, он не знал, потому что Ривка ему ничего не рассказала. Поэтому много лет спустя, услышав, что Ицхак намерен благословить Эсава, она была вынуждена составить план для обмана мужа: она просит Яакова притвориться Эсавом. Почему же она просто не рассказала Ицхаку, что благословить следует Яакова? Потому что тогда она была бы вынуждена сознаться, что, пока дети росли, она держала мужа в неведении относительно пророчества.

Если бы она поговорила с Ицхаком в день благословения, Ицхак мог бы сказать нечто, что изменило бы весь ход событий, всю их жизнь и жизнь их детей. Думаю, что Ицхак мог бы сказать так: «Разумеется, мне известно, что Яаков, а не Эсав будет продолжателем договора с Богом. Но я приготовил два разных благословения сыновьям, каждому – свое. Я дам Эсаву благословение на богатство и власть: “Пусть пошлет тебе Бог небесную росу и плодородную землю, изобилие хлеба и молодого вина. Пусть народы служат тебе, пусть поклоняются тебе племена!” (Берешит, 27:28–29). И я дам Яакову то благословение, что Господь дал Авраѓаму и мне, благословение на детей и Землю обетованную: “Пусть Бог Всемогущий благословит тебя и сделает твой род плодовитым и многочисленным – и ты станешь сообществом народов. Пусть Он даст тебе благословение Авраѓама – тебе и твоим потомкам, – чтобы ты унаследовал страну твоего проживания, которую Бог отдал Авраѓаму”» (Берешит, 28:3–4).

Ицхак и не намеревался давать Эсаву благословение на продолжение договора с Богом. Он намеревался дать каждому сыну соответствующее тому и другому благословение. И хитроумный план обмана, придуманный Ривкой и претворенный Яаковом, был вообще не нужен. Почему же Ривка этого не поняла? Потому что она и ее муж не общались друг с другом.

А теперь давайте разберем последствия. Ицхак, старый и ослепший, чувствует, что Яаков его обманул. Он «затрепетал, [объятый] сильным испугом» (Берешит, 27:33), а затем, осознав, что произошло, сказал Эсаву: «Приходил твой брат и хитростью отобрал [предназначенное] тебе благословение» (Берешит, 27:35). Эсав точно так же чувствовал себя обманутым и испытывал такую острую ненависть к Яакову, что поклялся его убить. Ривка была вынуждена отправить Яакова в изгнание, тем самым лишив себя на целых два десятилетия возможности общения с любимым сыном. Для Яакова последствия обмана растянулись до самой его смерти, что вылилось во вражду между его женами и его детьми. «Немногими и злополучными были годы моей жизни» (Берешит, 47:9), – говорит он фараону в старости. Итак, четыре судьбы сломаны из-за одного поступка, в котором даже не было необходимости – ведь Ицхак дал бы Яакову «благословение Авраѓама» и без всякого хитроумного обмана, зная, что тот – Яаков, а не Эсав.

Такова цена, которую платят люди за неспособность к общению. Тора предельно искренне говорит о таких вещах, что и делает ее столь мудрым путеводителем по жизни – реальной жизни среди реальных людей с их реальными проблемами. Общение чрезвычайно важно. Вначале Господь создал мир природы со словами: «Да будет…» Мы же создаем словами мир общества. Таргум переводит фразу «И стал человек живым существом» (Берешит, 2:7) как «И стал человек говорящей душою». Для нас речь – это жизнь. Жизнь – это общение. Человеческое общение существует, покуда мы умеем говорить. Мы можем рассказывать другим людям о наших надеждах, наших страхах, чувствах и мыслях.

Вот почему любой лидер – от родителя до генерального директора – должен ставить перед собой задачу налаживать доброе, честное и открытое общение. Общение создает здоровые семьи, успешные команды и процветающие корпорации. Люди должны четко понимать, в чем состоят у них как у единой команды общие цели, в чем заключаются их особые роли, какие обязанности у них есть, какие ценности они должны воплощать и каких поведенческих норм придерживаться. Следует поощрять тех, кто успешно справляется с этим, и подвергать конструктивной критике тех, у кого получается плохо. Критиковать следует поступки, а не людей, ибо каждый человек должен чувствовать, что его уважают, при всех возможных претензиях. Это последняя особенность – одно из коренных различий между «моралью вины», которую исповедует иудаизм, и «моралью стыда», которая господствовала в Древней Греции (вина позволяет сделать четкое разграничение между поступком и личностью, а стыд – нет).

Бывают времена, когда многое зависит от открытости и честности в общении людей. В недавней истории был момент, когда именно это определяло судьбу мира. Во время Карибского кризиса 1962 года Соединенные Штаты и Советский Союз оказались на грани ядерной войны. В разгар кризиса, как это описывает Роберт Макнамара в своем фильме «Туман войны», президент США Джон Кеннеди получил от первого секретаря ЦК КПСС Никиты Хрущева два послания. Одно носило примирительный характер, другое было воинственным. Большинство советников Кеннеди полагало, что второе послание отражало реальные взгляды Хрущева, и предлагали отнестись к нему серьезно.

И лишь один человек, Луэллин Томпсон-младший, который в 1957–1962 годах был послом в Советском Союзе, отлично знал характер советского руководителя. Когда-то он даже жил с Хрущевым и его женой под одной крышей. И он сообщил Кеннеди, что примирительное письмо скорее всего выражает личные взгляды Хрущева, тогда как воинственное, вероятно, было написано с целью угодить советским генералам. Кеннеди прислушался к Томпсону и предоставил Хрущеву возможность дать задний ход без потери лица. В результате войны удалось избежать. Страшно подумать, что могло бы произойти, если бы в нужный момент Томпсону не удалось понять, что истинно и что ложно в общении двух лидеров.

Родители и руководители обязаны формировать культуру, в которой имеет место честное, открытое и уважительное общение, что подразумевает умение не только говорить, но и слушать. Иначе трагедия за кулисами дождется своего выхода на авансцену.

Недельная глава Вайеце. Свет в темные времена

Но что именно сделало Яакова – не Авраѓама, не Ицхака или Моше – истинным отцом еврейского народа? Мы – «религиозное братство Яакова», «дети Израиля». Яаков, или Израиль – человек, чья имя мы носим. Но не с Яакова началось странствие евреев, а с Авраѓама. Яаков не представал перед лицом испытаний, подобных тому, что ожидало Ицхака во время жертвоприношения. Он не вывел людей из Египта и не принес им Тору. И в то же время все его дети остались верны вере, в отличие от детей Авраѓама или Ицхака. Но этот факт просто заставляет вернуться к вопросу: почему он преуспел там, где Авраѓам и Ицхак потерпели поражение?

Похоже, ответ можно найти в главах Вайеце и Ваишлах. Яаков – человек, которого самые великие прозрения посетили тогда, когда он в одиночестве, ночью, далеко от дома вынужден был бежать от одной опасности к другой. В главе Вайеце, спасаясь от Эсава, он делает остановку для ночевки и только камень может положить себе в изголовье. И в этот момент он видит сон.

Ему снится лестница, стоящая на земле, верх которой упирается в небо, и по ней спускаются и поднимаются Ангелы Божьи. Когда Яаков пробудился от сна, он подумал: «Понятно, что в этом месте присутствует Бог, а я этого не знал». Он испугался и сказал: «Как страшно это место! Это и есть Дом Бога, это врата небес» (Берешит, 28:12–17).

В главе Ваишлах он, спасаясь бегством от Лавана и убоявшись перспективы вновь встретиться с Эсавом, в ночи сражается один на один с незнакомцем. И сказал ему этот неизвестный: «Не Яаковом будешь ты зваться впредь, а Израилем, ибо ты противоборствовал Богу и людям и одолел». Тогда Яаков назвал это место Пнуэль, сказав: «Я видел Бога лицом к лицу и остался в живых» (Берешит, 32:29–31).

Это решающие для всей жизни Яакова встречи с Господом, но они происходят всегда между важными периодами, когда один этап завершен, а другой еще не начат, когда Яаков одинаково рискует и если будет двигаться вперед, и если попробует вернуться назад. Но именно в эти моменты наибольшей уязвимости он встречает Господа и находит в себе мужество продолжать путь, невзирая на все его опасности.

Эту силу Яаков и передал еврейскому народу. И замечательно не только то, что этот малочисленный народ пережил все трагедии, которые стали бы концом любого другого народа: разрушение двух Храмов, вавилонское и римское завоевания, два изгнания, преследования и погромы в Средние века, разгул антисемитизма в Европе XIX века и Холокост. Замечательно то, что после каждого такого катаклизма иудаизм обновлялся и достигал новых высот.

Во время вавилонского плена евреи стали еще более преданы Торе. После разрушения Иерусалима римлянами они создали великие литературные памятники: Мидраш, Мишну и Гемару. На протяжении Средних веков они становились авторами шедевров в области права и комментариев к Торе, поэтами и философами. А спустя всего лишь три года после Холокоста евреи создали Государство Израиль, что ознаменовало возвращение евреев в свою страну из изгнания.

Перед тем как стать главным раввином, я должен был пройти медицинское освидетельствование. Врач поставил меня на беговую дорожку и запустил ее на довольно высокой скорости. «Что вы хотите выяснить, – спросил я у него, – как быстро или как далеко я могу идти?» «Ни то ни другое, – ответил он. – Я хочу выяснить, сколько времени после того, как вы сойдете с дорожки, потребуется вам для восстановления нормального пульса». Так я узнал, что мерилом здоровья является способность организма к восстановлению. Эта истина верна для любого человека, но вдвойне – для лидеров и для еврейского народа как нации лидеров. Именно об этом, по моему мнению, и говорит словосочетание «царство священников» (Шмот, 19:6).

Кризисы – это удел лидеров. Когда Гарольда Макмиллана, премьер-министра Великобритании в 1957–1963 годах, спросили, что в его должности было самым сложным, он ответил фразой, ставшей крылатой: «События, мой мальчик, события». Плохие события случаются нередко, и, когда они происходят, лидер обязан взвалить на себя их бремя, чтобы все остальные могли спокойно спать.

Лидерство, особенно в делах духовных, всегда сопряжено со стрессом. Четыре персонажа Танаха – Моше, Элияѓу, Ирмеяѓу и Йона – молили Бога даровать им смерть, ибо у них не было сил продолжать жить. И так было с лидерами не только в далеком прошлом. Авраам Линкольн страдал от жестоких приступов депрессии. Как и Черчилль, который называл депрессию своим «черным псом». Ганди и Мартин Лютер Кинг в юности совершали попытки самоубийства, и ими овладевала тяжелая форма депрессии во взрослой жизни. Приступы этой болезни испытывали великие художники и творцы, такие как Микеланджело, Бетховен и Ван Гог.

Какая тут причинно-следственная связь: величие приводит к моментам отчаяния или отчаяние заставляет человека двигаться к величию? Так ли это происходит, что лидерам приходится пропускать сквозь себя стрессы и напряженность своей эпохи, или же, наоборот, те, кто привык испытывать стрессы, находят для них выход, становясь исключительными людьми, то есть лидерами? В литературе пока нет однозначного ответа на этот вопрос. Но Яаков в эмоциональном плане был более нестабилен, нежели Авраѓам, который даже перед лицом крупных испытаний сохранял безмятежность, или Ицхак, который вообще был отрешен от внешнего мира. Яаков боялся, Яаков любил, Яаков провел в изгнании больше времени, чем любой другой патриарх. Но он выдержал все испытания и упрямо шел вперед. Из всех персонажей книги Берешит только он выжил, преодолев все выпавшие на его долю испытания.

Способность к выживанию и восстановлению – одно из качеств, необходимых лидеру. Готовность и воля жить в условиях постоянного риска – вот что отличает таких людей от всех прочих. Об этом сказал Теодор Рузвельт в одной из величайших речей, когда-либо посвященных этой теме:

Речь идет не о критике, не о человеке, который подмечает, где сильный спотыкается или где деятельный мог бы добиться большего. Похвалы достоин человек, который сам находится в гуще событий, чье лицо покрыто пылью, потом и кровью, кто отважно стремится чего-то достигнуть, кто ошибается, кто раз за разом опаздывает, потому что не бывает попыток без ошибок и поражений, но при этом стремится к деяниям; кому ведом великий энтузиазм и великая преданность, кто тратит себя на стоящее дело; кому в лучшем случае в конце ведом триумф его достижений и кто в худшем случае терпит неудачу, но, по крайней мере, он терпит неудачу после дерзновенных усилий, поэтому он никогда не встанет в один ряд с теми, обладающими холодной и робкой душой, кому неведомы ни победы, ни поражения[19]19
  Речь «Гражданин республики», произнесенная Теодором Рузвельтом в Сорбонне 23 апреля 1910 года.


[Закрыть].

Яаков пережил соперничество с Эсавом, неприязнь Лавана, натянутые отношения с женами и детьми, раннюю смерть его возлюбленной Рахели и разлуку – долгие двадцать два года – со своим любимым сыном Йосефом. Он сказал фараону: «Немногими и злополучными были годы моей жизни» (Берешит, 47:9). Тем не менее на его пути ему повстречались ангелы, они или боролись с ним, или поднимались по лестнице в небо, но они осветили ночную тьму аурой причастности к Богу.

Бороться, терпеть поражение, бояться и все же продолжать идти вперед – вот к чему должен быть готов лидер. Таким был Яаков, человек, с которым в самые горестные моменты жизни случались величайшие духовные прозрения.

Недельная глава Ваишлах. Будь собой

Я много раз говорил, что эпизод, в котором еврейский народ обрел свое название – когда Яаков боролся с безымянным противником ночью и получил имя Израиль, – как мы видели выше, является ключевым для понимания того, что значит быть евреем. И я утверждаю здесь, что он столь же критически важен для понимания того, что значит быть лидером.

Есть несколько гипотез относительно того, кто был тем незнакомцем, который боролся с патриархом в ту ночь. Тора называет его человеком (Берешит, 32:25). Пророк ѓошеа называет его ангелом (Ѓошеа, 12:4–5). Мудрецы говорят, что это был Самаэль, ангел-хранитель Эсава и злой дух[20]20
  Берешит раба, 77; Раши, комментарии к Берешит 32:35; Зоѓар I, Ваишлах, 170a.


[Закрыть]. Сам же Яаков уверен, что это был Бог. «Яаков назвал это место Пнуэль (то есть Лицо Бога), ибо [сказал]: «Я видел Бога лицом к лицу и остался в живых» (Берешит, 32:31).

Я же считаю, что мы можем понять этот фрагмент только в контексте всей жизни Яакова. Яаков появился на свет, держа Эсава за пятку. Он купил первородство Эсава. Он похитил благословение Эсава. Когда его ослепший отец спросил, кто перед ним, он ответил: «Я Эсав, твой первенец» (Берешит, 27:19). Яаков желал быть Эсавом.

Почему? Потому что Эсав был старшим сыном. Потому что Эсав был сильным, физически зрелым охотником. А самое главное, потому что Эсав был любимцем отца: «Ицхак любил Эсава, потому что ему [нравилось] есть добытое [им], а Ривка любила Яакова» (Берешит, 25:28). Яаков дает яркий пример того, что французский литературовед и антрополог Рене Жирар назвал «миметическим желанием»: мы хотим того, чего хочет кто-то, потому что мы хотим быть этим кем-то[21]21
  Girard R. Violence and the Sacred. London: Athlone Press, 1988. См. в русском переводе: Жирар Р. Насилие и священное / Пер. с франц. Г. Дашевского. М.: Новое литературное обозрение, 2010.


[Закрыть]. Результатом такого желания является напряженность между Яаковом и Эсавом. Эта напряженность достигает невыносимой степени остроты, когда Эсав обнаруживает, что Яаков получил благословение, предназначенное Эсаву, и клянется убить Яакова после кончины Ицхака.

Яаков бежит к Лавану, где его ждут новые конфликты; возвращаясь домой, он узнаёт, что Эсав выступил ему навстречу с отрядом в четыреста человек. Давая необычайное по силе описание эмоционального состояния Яакова, Тора рассказывает нам, что Яаков «сильно испугался и опечалился» (Берешит, 32:7), – его страх, вне всякого сомнения, был вызван тем, что Эсав попытается его убить, а опечален он был, вероятно, потому, что враждебность брата была небеспричинной.

Яаков, как мы видели ранее, и впрямь обидел брата. Ицхак говорит Эсаву: «Приходил твой брат и хитростью отобрал [предназначенное] тебе благословение» (Берешит, 27:35). Спустя много веков пророк ѓошеа говорит: «Но и с Йеѓудой у Господа суд; и Он накажет Яакова за его поступки и воздаст ему по делам его. Еще во чреве матери схватил он за пятку брата своего, а возмужав – боролся с Богом» (Ѓошеа, 12:3–4). Ирмеяѓу использует имя Яакова как нарицательное, для обозначения человека, решающегося на хитрый обман: «Остерегайтесь друг друга и не доверяйте ни одному из братьев, ибо каждый брат, лукавя, обманывает (аков яаков), и всякий друг разносит клевету» (Ирмеяѓу, 9:3).

Покуда Яаков хотел быть Эсавом, между ними были напряженность, конфликт и соперничество. Но в ту ночь, готовясь к новой встрече с Эсавом после двадцати двух лет отсутствия дома, Яаков вступает в борьбу с самим собой; в итоге он сбрасывает личину Эсава – того, кем он хотел быть все эти годы. И это важнейший момент в жизни Яакова. Отныне он вполне удовлетворен, став самим собой. Только когда мы перестаем хотеть быть кем-то иным (как писал Шекспир: «Когда ‹…› я завистью нещадною томим к чужой надежде, участи, друзьям, к уму, таланту, доблестям чужим, себя за это презирая сам»[22]22
  Шекспир У. Сонет 29. Цит. в пер. А. Финкеля.


[Закрыть]), мы можем жить в мире и согласии с собой и миром.

Таков один из тяжелых вызовов лидерства. Лидеру слишком легко достается популярность, если он таков, каким люди хотят его видеть: либерал хорош в глазах либералов, консерватор – в глазах консерваторов, – и если он принимает решения, которые приносят ему временную славу, а не продиктованы принципами и убеждениями. Советник американского президента Дэвид Герген писал о Билле Клинтоне, что тот «не вполне понимает, кто он, и старается идентифицировать себя с мнением, которое нравится окружающим. Это ведет его к многочисленным противоречиям, отчего у многих и сложилось впечатление, что в его натуре перемешаны сильные и слабые стороны»[23]23
  Gergen D. Eyewitness to Power. New York: Simon and Schuster, 2001. P. 328.


[Закрыть].

Лидеры иногда стараются «сохранить единство команды», говоря разным людям разные вещи, но в конечном счете эти разночтения выплывают наружу, особенно в условиях тотальной прозрачности, созданной современными средствами массовой информации, и в результате лидер начинает производить впечатление человека, лишенного моральной цельности. Люди перестают доверять его высказываниям. Восстановление утраченного доверия может занять долгое время. Позиции такого политика пошатнутся, и ему, возможно, даже придется уйти в отставку. Мало что так делает лидера непопулярным, как погоня за популярностью.

Великие лидеры обладают мужеством жить в условиях непопулярности. Линкольн при жизни постоянно становился объектом оскорблений и насмешек. В 1864 году «Нью-Йорк таймс» писала о нем: «Его постоянно обвиняли в том, что он клятвопреступник, узурпатор, тиран, растоптавший Конституцию, уничтоживший все свободы в своей стране, что он безрассудный авантюрист, бездушное ничтожество, наживающееся на страданиях умирающей нации»[24]24
  Цит. по: Kane J. The Politics of Moral Capital. Cambridge: Cambridge University Press, 2001. P. 71.


[Закрыть]. Черчилль, пока не стал премьер-министром в годы Второй мировой войны, подвергался поношениям как неудачник. После войны он потерпел поражение на всеобщих выборах 1945 года. Джон Ф. Кеннеди и Мартин Лютер Кинг были убиты. Когда умерла Маргарет Тэтчер, нашлись те, кто выбежал на улицы и праздновал это событие.

Яаков не был лидером. В его время еще не сложилась нация, которую он мог бы возглавить. Однако Тора очень подробно излагает нам события, которые должны создать у нас представление о его борьбе за самоидентификацию, потому что это была не только его борьба. Она происходит у всех нас (слово авот, используемое для описания Авраѓама, Ицхака и Яакова, означает не только «отцы», или «патриархи», но также и «архетипы»). Очень непросто преодолеть желание быть кем-то другим и иметь то, что есть у другого. Такие желания время от времени возникают у большинства из нас. По убеждению Жирара, это и было основным источником конфликтов на всем протяжении человеческой истории. И нам может понадобиться целая жизнь, полная борьбы, чтобы понять, кто мы, и отбросить желание стать тем, кем мы не являемся.

Чаще, чем кто-либо другой в книге Берешит, Яаков оказывается в гуще конфликта. Он ссорится не только с Эсавом, но и с Лаваном, видит распрю между Рахелью и Леей, вражду между Йосефом и его братьями. Такое ощущение, будто Тора говорит нам, что покуда нас раздирает конфликт изнутри, вокруг нас тоже будут возникать раздоры. Нам следует снять напряжение внутри себя, прежде чем стараться разрешить чужие конфликты. Нам надо быть в ладу с самими собой, прежде чем мы сможем жить в ладу со всем миром.

Вот что происходит в этой главе. После битвы с незнакомцем Яаков переживает смену личности. Он возвращает Эсаву похищенное у него благословение. А до этого он вернул ему и материальное благословение, отправив брату сотни коз, овец, баранов, верблюдов, коров, волов и ослов. И он возвращает ему благословение, которое гласило: «Ты станешь господином над своими братьями, поклонятся тебе сыновья твоей матери» (Берешит, 27:29). Яаков семь раз поклонился Эсаву. Он называет Эсава господином (Берешит, 33:8), а себя – рабом (Берешит, 33:5). Он даже произносит слово «благословение», хотя этот момент нередко упускается в разных переводах. Он говорит: «Прими благословение мое, которое принесено тебе» (Берешит, 33:11). В итоге два брата встречаются и расстаются с миром.

Люди конфликтуют. У них могут быть разные интересы, страсти, желания, темпераменты. Но даже если это не так, все равно братья будут конфликтовать, это известно каждому родителю. Дети – и не только дети – нуждаются во внимании, но никто не может уделять всем одинаковое внимание. Управление конфликтами, которые оказывают влияние на отношения в любой социальной группе, – задача лидера, но если лидер не уверен в своей миссии или сомневается в своих лидерских качествах, конфликты будут вспыхивать снова и снова. Даже если лидер считает себя миротворцем, он не сумеет их избежать.

Единственный выход – «познать себя». Люди должны бороться с самими собой, подобно Яакову в ту судьбоносную ночь, – сбрасывать с себя личину того, кем им нравится быть, но кем они не являются. Они должны смириться с тем, что кому-то понравятся и они сами, и ценности, которые они защищают, а кому-то – нет. Они должны понять, что лучше завоевать уважение немногих, чем всеобщую популярность. Для этого может потребоваться всю жизнь вести неустанную борьбу, но в результате можно обрести колоссальную силу. Нет человека сильнее, чем тот, кто знает себя и свои возможности.