Текст книги "Психология веры"

Учитель сказал: «Кто утром услышит о Пути, тот может вечером умереть спокойно».

Конфуций

Мнения исследователей относительно того, является ли конфуцианство религией, амбивалентны. Предметом спора обычно служит наличие или отсутствие в учении трансцендентного начала. Некоторые исследователи настаивают на том, что это учение – форма просвещенного атеизма, а представления о Небе и верховном владыке и их куль т – лишь дань уважения предкам. Представления Конфуция о невыразимости Дао соотносили с тем, что он не говорил о духах; подчеркивали тот факт, что проблема первоначала и единства бытия не была основой его собственного философского мировоззрения. Тем не менее было очевидно, что отмеченная позиция Конфуция определила развитие культуры Китая, где во всех сферах жизни иррациональное было отодвинуто (но не исчезло) на второй план, а на первый вышла реальная практика – прежде всего ее социальные и этические аспекты.

Действительно, Конфуций не был пророком, провозглашавшим откровения. Несмотря на это большинство ученых пришли к заключению, что его можно рассматривать как основателя одной из религий мира, поскольку он трансформировал архаичную религию Древнего Китая в религиозную философию и нравственный закон, который до сих пор управляет китайским сознанием. Как религия мира, конфуцианство представляет собой синтез учения Лао-цзы и учения Конфуция. Относительно понимания строения мира и бессмертия души Конфуций принял взгляды Лао-цзы. (По представлениям последнего, когда настает время смерти, тело погибает, умирает, но его дух никогда не уничтожится.) Собственные открытия Конфуция касались способов создания идеального общества. Это общество возникало в результате работы человека над собой, то есть перевоспитания с опорой на правила долга и обуздания страстей согласно принципам порядка и середины. При этом трансцендентное, космическое начало и элементы сверхъестественного в конфуцианстве выражены в безличных, почти метафизических терминах. (Это отличает конфуцианство от индуизма и зороастризма, где законам приписывается божественное происхождение.)

1. Мировосприятие. Вечная первооснова мира – Дао, отражающее идею его единства. Мир – не столько множество вещей и предметов, сколько совокупность процессов. С этой позиции превращения и изменчивость – более значимые характеристики реальности, чем стабильность. Субстанция Дао выступает как закономерность, которой подчиняются процессы («что» будет происходить?), а категория Ци, энергия, показывает «за счет каких сил» это будет происходить. В этой системе субстанция и энергия переливаются друг в друга в процессе возникновения мира. (Тем не менее сходство с законами риты и аша в индуизме и зороастризме просматривается.) Как представляется развитие мира?

В самом начале Дао породило пределы в пустоте, а они породили время и пространство. (Если пределов нет, то как измерять пространство и время?) Время и пространство породили изначальный эфир, который затем разделился на два мировых начала – инь и ян. Такая раздвоенность противоположных начал нужна для движения, так как Вселенная построена на действии и противодействии, на единстве противоположностей. В рамках подобного понимания развитие мира не нуждается во внешнем воздействии, в первотолчке, ибо имеет внутренний источник движения. (Только взаимодействие противоположностей обуславливает развитие, как в зороастризме.) Однако здесь имеется существенное различие – взаимодействие инь-ян предполагает вечное сосуществование в гармоничном цикличном взаимодействии противоположностей.

Женское и мужское начала (инь и ян) нерасторжимо соединены в своем истоке, когда разделения еще нет. Оно произойдет, когда будет названо предвечное имя и начнется отсчет времени эволюции мира. Тогда эти начала породят Небо, землю и человека, а уже эта триада породит все сущее, всю тьму вещей, существ и явлений. Дальнейшие этапы представляют собой процесс, в ходе которого вещи и явления, чьи незримые семена уже заложены в информационном поле Дао, постепенно материализуются, вычленяются из хаоса, обретают свои формы, место и функцию в космосе. Таким образом, осуществляется мировой круговорот Ци: оно то находится в состоянии единого, то под воздействием Дао раздваивается и, раздвоившись, вновь порождает все формы. Исчерпав формы, в индивидуальном пути развития Ци возвращается в изначальное состояние мирового пространства, и все снова повторяется. Космогенез представлен как процесс периодический. Дао – гигантская космическая бездна, все порождающая и все поглощающая, куда, как в гигантский плавильный котел, погружается все то, что закончило свой земной путь и откуда возникает после переплавки, в иных образах и обличьях. Вселенная пульсирует. (Такой взгляд на динамику Вселенной сходен с представлениями индуизма, буддизма и зороастризма.)

Деятельность человека отражается на состоянии космоса за счет того, что тепло, как внутри тела, так и в окружающем мире, имеет один источник – энергию Ци. Тем самым человек оказывается не обособленной, замкнутой монадой, а включенным в динамическую систему, то есть у него есть многочисленные связи с окружающим миром. Циркуляция Ци в мире имеет непосредственное отношение к человеку, поскольку человек–мир – единый континуум. Тогда, улучшая себя, человек гармонизирует мир. (Здесь просматривается сходство с зороастризмом.)

2. Общество. При создании принципов идеального общества Конфуций исходил из представления, что во Вселенной принцип Дао воплощается силой, которая помогает людям придерживаться определенных правил во взаимоотношениях. Если люди смогут регулировать эту силу правильными отношениями друг с другом, не будет ссор, распрей и войн – воцарится гармония. Соблюдение этических норм – это регуляция космических сил, таких которые выступают как необходимое условие и единственный способ выживания. Можно сказать, что конфуцианство – это религия приспособления к миру (в отличие от индуизма и буддизма, которые формируют стремление к окончательному исходу из этого мира).

Расцвет индивидуальности не составляет главной темы у Конфуция; главное – это рост в обществе гуманности за счет ритуальных действий людей. Ведь человеческие взаимоотношения – не врожденное свойство человека, они не определены физиологически, это не инстинкт и не рефлекс. Социальные отношения представляют собой ритуал. Обрести культуру – значит принять отношения, символические по своей сути, которые носят не биологический или инстинктивный характер, а определяются традицией и уважением к другим в их общественных обязанностях. Конфуций понял, что подлинные свойственные человеку способности имеют магический характер, а все правила, в соответствии с которыми приличный человек должен вести себя в обществе, более чем условны. Акцентируя значимость этого обстоятельства, он проложил новый путь – через священную церемонию – ритуал, который укореняет «все скоротечное во вневременном».

Ритуалы обеспечивают осуществление должных действий без усилий, подчиняясь лишь непроизвольно начатому и соответствующему обстановке символическому жесту. Однако совершенное исполнение ритуала требует, чтобы личное участие было доведено до автоматизма, «погружено» (интериоризовано). Только тогда оно становится частью личности. Подчеркнем, что этот путь ведет от ритуального, автоматического, внешне правильного поведения внутрь – к возникновению правильного мышления на базе такого поведения. Цель ритуала – двойственная. Это и изменение личности, и становление социального взаимодействия. Первая задача решается пониманием роли правильного исполнения ритуала. Автоматическое исполнение ритуала помогает человеку расслабиться, стать самим собой за счет того, что нравственное самоограничение постепенно перерастает во внутреннюю необходимость. Решение второй задачи облегчается, когда становится очевидным, что только с помощью ритуалов в обществе появляется согласованность социальных действий.

Возможно ли психическое развитие без ритуалов? Да, поскольку душевное самосовершенствование может направляться и исключительно внутренними потребностями. Однако дар этот встречается не столь часто, чтобы на него можно было положиться. Поэтому Конфуций на его место ставит строгие правила, которые сможет применять каждый. Обязательное многократное и в положенное время их исполнение обеспечивает поворот к нужным действиям и в конечном счете (за счет интериоризации) направляет и облегчает процесс осуществления самих душевных движений. С позиции этого учения все поведение человека определяет этикетность. Это оказывается лишь иным обозначением способности проникновения в психику через ритуал для выработки категорий долга и справедливости. Конфуций понимал ритуал широко, поэтому культивировал и его религиозную схему, считая главными в ритуале (помимо этикетности) понятия долга и справедливости, то есть жертвы и чувства благоговения.

Умение выполнять ритуалы – не врожденное качество, оно зависит от обучения. Поэтому ритуал может рассматриваться как выразительная и утонченная форма ежедневного культурного общения. Человеку предоставляется право на индивидуальное добровольное исполнение традиции, в рамках которой открывается возможность для относительной независимости. (Исполняй все, что положено и как положено, а думать можешь, как хочешь; если сможешь в рамках этих автоматизированных ритуалов думать неправильно!) Ритуал направляет не только формирование гармонии социальных форм взаимодействия. Его следствие – и некоторый демократизм человеческого общения, так как, исполняя ритуал, человек обходится с другими людьми как с равными, свободными соучастниками ритуала. По мысли Конфуция, совершенная община людей благодаря ритуалам должна стать объектом божественного почитания. Да и вся человеческая жизнь в своей целостности выступала как великий произвольный и священный ритуал, как высшая цель, превосходящая жизнь отдельного человека.

3. При построении идеального общества Конфуций опирался на авторитет прошлого. Это отличает его учение от других религий мира, акцентировавших отношение к будущему. В конфуцианстве нет понятия прогресса, эволюции. Если для буддизма будущее это иллюзии сознания, то для конфуцианства – это более или менее удачное повторение прошлого, это высокая древность, так как она – недосягаемый идеал. Постоянное возрождение старого было представлено как путь познания нового. Это не обуславливает, как полагают многие, ограниченность идеала. С позиции Конфуция, уважение и почитание идеала и воплощавшего его ритуала должно корениться в подлинной любви и уважении к своему прошлому. Такой идеал понятен и легок в усвоении, так как соответствует человеческой природе. Конфуций эффективно использовал повествование о мифическом прошлом для утверждения нового идеала, основанного на ином понимании природы и способностей человека. Он учил находить вдохновение в традициях собственного народа и, отталкиваясь от них, способствовать приобщению народа к гуманности и гармонии, последовательно проводя в жизнь эти принципы.

4. Конфуций рассматривал фанатизм и мистику как проявления максимализма и отвергал их, предпочитая срединный путь. Середина выступала как условие идеального состояния общества, достигаемого умеренностью во всем, обдуманностью поступков, неторопливостью и педантичным исполнением ритуалов. (Отношение Конфуция к высшим сущностям было сродни молчанию Будды.) Неудивительно, что его последователи мало склонны к мистицизму, отвлеченной метафизике и аскетизму. (С зороастризмом конфуцианство роднит чуждость всякому религиозному фанатизму, аскетизму, умерщвлению плоти и исступлению в любых формах, однако, в отличие от него, – красота тела, физическая сила и секс всегда считались чем-то низменным.) Совершенство человека достигалось в сфере этического и духовного развития.

Конфуций хорошо понимал, насколько уязвимым делают человека желания и страсти. Нередко он задавал риторический вопрос: «К то может быть несгибаемым, если он так много желает?» (Изр. 5; 11:144, с. 75). Им предложен путь преодоления страстей через упорядочивание и регламентацию, которые придают чувствам надлежащую форму и не дают уклоняться к крайностям. (В отличие от индуизма и буддизма, такой путь исключал оттенок фатализма, связанный с неумолимым законом кармы, по которому только смерть и перерождение могут улучшить место человека в системе каст земной жизни.)

В отличие от подчеркивания чувственности, конфуцианство акцентировало рациональность и в частной жизни. Например, удовлетворение любовной страсти полезно для здоровья, получения жизнеспособного потомства, укрепления семьи, а также достижения душевного равновесия. Поэтому конфуцианство выработало детальные правила даже для половых сношений, чтобы регулировать внешние наслаждения человека и тем самым умерять его внутренние страсти. В этих правилах утверждалось, что тот, кто управляет своими сексуальными наслаждениями, будет жить в мире и достигнет старости, а кто, пренебрегая правилами, отдастся во власть этих наслаждений, заболеет и повредит собственному организму.

Он не упускал из виду изначально разные способности людей и признавал несколько путей, ведущих к знанию (или самосовершенствованию): путь размышления – это путь самый благородный, подражания – это путь самый легкий, и опыта – это путь самый горький. (В этом тоже можно усмотреть сходство с индуизмом и буддизмом.)

5. В конфуцианстве первичны мораль и этика. Если вопрос веры всегда был делом совести каждого и зависел от его выбора, то малейшее нарушение морали всегда сурово осуждалось и преследовалось как общественным мнением, так и властями. В отличие от других религий мира, где бесспорен примат религиозного начала, тогда как мораль и вся система этики – нечто производное, черпающее свой авторитет именно в божественном откровении, в конфуцианстве картина совершенно иная. Божественные откровения были в значительной мере замещены авторитетом древних легендарных мудрецов. В Китае всегда считалось, что образ жизни личности и устройство государства определяют друг друга. Если в стране происходят беспорядки, то образцовая личность возвращается в пределы собственного дома и общины, чтобы начать восстанавливать нарушенный порядок. Личность не рассматривалась как средоточие передовых интересов, независимых от общественных потребностей. Поэтому традиционная модель самореализации не требует высокой степени личной автономии и даже противостоит ей. Конфуцианец не может даже представить себе личность в отрыве от других, поскольку вся гамма взаимоотношений человека и его мира – социально опосредована. Наиболее универсальной формой мышления было устойчивое представление о соответствии между человеческим и космическим, микрокосмом и макрокосмом.

6. Конфуцианство отличается отсутствием жречества и сводится к строгому соблюдению обрядов. Оно в большей мере, чем индуизм и буддизм, ориентировано на социальную деятельность. В центре его интересов – учет нужд большинства (экстравертность), в то время как индуизм и буддизм скорее асоциальны и аполитичны, а также интровертны. Подразумевается, что личность выигрывает от членства и сама бывает полезной благодаря членству в мире взаимных привязанностей и обязательств, которые побуждают и стимулируют личность, определяя ее собственную значимость. Поскольку самоосуществление – дело социальное, постольку от «эгоистических» поступков следует отказаться как от препятствия на пути к собственному росту и самореализации. Здесь «Я» является осознанием собственных социальных ролей при взаимных отношениях с другими.

Самосовершенствование виделось в способности жертвовать личными интересами ради сохранения группы. Этим определялась социальная позиция человека, не акцентированная на личности. Как известно, буддизм, напротив, отдает предпочтение индивидуалистическому взгляду на человека. Именно сознание индивидуума, его внутренняя жизнь и сущность играют в нем центральную роль.

Такая идея индивидуализма диаметрально противоположна духу корпоративности китайской семьи и несовместима с традиционной лояльностью к ней. Так, буддийский институт монашества противоречил заветам конфуцианства, предписывающего детям постоянно ухаживать за родителями и беречь свое тело, в котором продлевается жизнь родителей.

Гуманность – одно из основных положений нравственности конфуцианства. В этом оно обнаруживает сходство с иными религиями мира. «Не делайте другим того, чего себе не желаете. Так вы не сотворите зла ни государству, ни семье». Вместе с тем гуманность в конфуцианстве не связана с всепрощением, это скорее соответствие правилам, регулирующим поведение. На вопрос, следует ли воздать добром за зло, Конфуций возразил: «А чем же тогда платить за добро? Платите добром за добро, а за обиду воздавайте по справедливости». Здесь нравственность – это искусство жить в обществе. В центре конфуцианства всегда стояло устройство правильной и упорядоченной жизни человека на этом свете – сегодня, сейчас. Молитве и религиозному экстазу предпочтен строгий ритуал и церемониал, мифу и легенде – торжественные оды и гимны. (При сопоставлении конфуцианства с буддизмом обнаруживается, что последний более интровертен, поскольку для стремящегося к мокше главное – существование в будущем, в последующем рождении, а для конфуцианства эта жизнь – главное, что стоит ценить.)

В отличие от даосизма, в основу которого заложена идея пассивной бездеятельности, когда всем существам надо давать идти своим путем и воздерживаться от искушения навязать им свою волю, конфуцианство утверждает, что человек обязательно должен действовать. Только работая над собой, он может достичь нравственного совершенства. Поэтому Конфуций уважал любой труд, но особенно труд профессионалов – учителей и чиновников. От них он требовал не только непрерывного повышения квалификации в течение всей жизни, но и периодического прохождения экзаменов.

7. Конфуцианство в Китае было больше чем религией, поскольку религия организует и контролирует лишь духовную жизнь людей, регулируя нравы и обычаи. При этом наряду с религией в большинстве стран всегда существовала и светская власть, которая не только отделяла себя от духовной, но нередко и противопоставляла себя ей. В отличие от подобного двоевластия, конфуцианство совмещало в себе и религию, и государственную власть, контролируя всю жизнь страны. Оно всегда было лояльно к роли государства, считая власть, данную правителю императору, дарованной Небом, поскольку он состоял в непосредственной связи с Небом, приносил ему жертвы и возносил к нему молитвы. Оно призывало властителя к власти и узаконивало эту власть. Поэтому император имел право управлять и природой, и людьми.

8. Жизнеспособность. Основной причиной гибкости и приспособляемости конфуцианства считается его рационализм. Он предопределил определенную терпимость к инакомыслящим. Фундаментальное значение придавалось преобразованию человека в процессе обучения правильным и своевременным действиям – ритуалам, а не развитию догмы. Здесь просматривается некоторое сходство с индуизмом, поскольку долг и конфуцианца, и индуиста не в том, чтобы правильно думать, а в том, чтобы правильно поступать. Обычно в понятие рационализма конфуцианство включает и логику, поскольку, с позиции европейской культуры, она парадоксальна – противоположна аристотелевой. В ней «А» и «не-А» не исключают друг друга. В ней мыслительные задачи решаются не путем постепенного приближения к цели через построение все более совершенных высказываний, то есть не путем «линейного» мышления, а путем «охватывания» его различных ракурсов – «концентрического мышления». Установка парадоксальной логики такова, что важна не столько мысль, сколько действие. Если правильная мысль не есть наивысшая истина, то незачем бороться против тех, кто в своем мышлении пришел к другим формулировкам, – отсюда терпимость.

Глава 5
Иудаизм

Если голоден враг твой, накорми его хлебом; если он жаждет, напои его водою.

Притч. 25, 21

Слушайте Мои слова! Если бывает пророк у вас от Яхве, в видении ему Я открываюсь, во сне Я говорю с ним.

Не так Мой раб Моисей: во всем Моем доме самый верный он. У ста к устам Я говорю с ним явно, а не загадками, и облик Яхве он видит!

Числ. 12, 6–8

Основателем этой религии считается Моисей. Легенда о рождении и детстве Моисея содержится в первой главе книги Исход. Когда родился Моисей, положение израильтян в Египте ухудшилось, и, желая их извести, фараон призвал повивальных бабок, пользовавших еврейских женщин, и приказал им умерщвлять младенцев мужского пола. Смиренно выслушав его, они приказа не выполнили, объясняя это тем, что не поспевают к роженицам и они разрешаются от бремени еще до их прихода. Тогда фараон повелел стражникам уничтожать младенцев – топить их в Ниле (Исх. 1; 16–22).

Мать Моисея Иохаведа и его отец Амрам к моменту его рождения уже имели двоих детей: девятилетнюю дочь Мариам и трехлетнего Аарона. Рождение Моисея пришлось на то время, когда «повелел фараон своему народу: всякого новорожденного у евреев сына бросайте в реку, а всякую дочь оставляйте в живых». Три месяца после рождения ребенка мать прятала его, а когда прятать уже не могла, она изготовила корзину из тростника, осмолила ее, положила туда младенца и оставила в тростнике у берега Нила. Дочь фараона подошла к реке мыться, нашла в тростнике корзинку и спасла ребенка. Сестра Моисея наблюдала за этим. Она увидела, что дочь фараона забирает ребенка, и предложила свою помощь, чтобы найти ребенку кормилицу. Получив согласие, она привела в кормилицы свою мать, так что та получила своего ребенка с наказом вскормить его за плату.

Когда ребенок подрос, мать отвела его к дочери фараона, которая усыновила его. Мальчика нарекли египетским именем Моисей, означающим «вытащенный из воды», «спасенный». Моисея поселили у дочери фараона в качестве усыновленного, и он воспитывался во дворце и обучался в храмах. Поэтому Моисей был посвящен во «всю мудрость египетскую» (Деян. 7, 22, 34). Там он усвоил механику государственного устройства, структуру суда и армии, то есть получил фундаментальную подготовку для своего будущего служения. Клемент Александрийский признавал, что Моисей был сведущ в священной науке Египта. Многие исследователи считают, что если бы Моисей рос в рабстве, вместе со своими соплеменниками, у него никогда не развились бы гордость, мудрость и смелость, необходимые для того, чтобы возглавить восстание народа.

Портрет. Предания сохранили описания внешности и характера Моисея. Среднего роста, он был очень сильным, настоящим богатырем. В его лице с необычно широким лбом поражал пристальный взгляд черных глаз, вызывавший тревогу. Ему была свойственна крайняя немногословность, за что он был прозван «молчальником». Моисея отличала постоянная сосредоточенность и то, что при разговоре он часто заикался, то ли подыскивая слова, то ли боясь высказать свою мысль. Уже в молодости между его бровями появилась роковая складка, которая отличает человека, предназначенного для подвига, – казалось, что на его лбу как бы застыла грозовая туча (322, с. 137–138).

Характер. Уже с детства Моисей отличался вспыльчивостью и был скор на расправу. (Во время одной из таких вспышек он убил египетского надсмотрщика, а позднее, возмущенный изменой своего народа, в гневе разбил скрижали Завета.) Он казался застенчивым, но по временам значительная идея вырывалась у него, оставляя в сознании собеседника сверкающий след, подобно вспышке молнии. И тогда становилось ясно, что если «молчальник» начнет действовать, то проявит устрашающую смелость. В характере Моисея постоянно отмечали справедливость. С нею связаны упомянутые в Торе знаменательные события в жизни Моисея, до того как он стал пророком. Первый решающий эпизод произошел, когда Моисей, уже став зрелым мужем, находился на одной из фараоновых построек.

Он вышел к братьям своим, сынам Израилевым, и увидел тяжкие работы их; и увидел, что Египтянин бьет одного Еврея, из братьев его.

Посмотревши туда и сюда и видя, что нет никого, он убил Египтянина и скрыл его в песке.

Исх. 2; 11–12

Во втором эпизоде он выступил как судья и примирил двух дерущихся евреев. В третьем он защитил дочерей медиамского жреца, оскорбляемых пастухами. Во всех упомянутых случаях он вел себя как борец за справедливость, причем не только для евреев.

Убив в порыве негодования египетского надзирателя, Моисей постарался скрыть следы своего нечаянного убийства. Однако молва об этом распространилась; Моисею грозила смертная казнь, и он вынужден был бежать из Египта. (Когда Моисей покинул Египет, ему было 40 лет). Он направился в малодоступную местность Синайского полуострова – гористую и пустынную землю Медиамскую. Там Моисей был радушно принят. Шейх бедуинов Иофор приютил его и даже выдал за него свою дочь Сапфору (отметим, что жена его не была еврейкой.) Она родила ему двух сыновей – Гиршома и Елиезера, которые не были вовремя обрезаны и поэтому не смогли стать его восприемниками и наследовать славу отца. (Восприемником Моисея стал Иисус Навин.)

Долго и спокойно жил Моисей среди бедуинов и пас стада на склоне Хоревских гор. В земле Медиамской он прожил тоже 40 лет. Однажды, когда он пас овец, то увидел пламя над кустом терновника. К уст горел, но не сгорал («неопалимая купина»). И вдруг из куста послышался голос. И сказал Яхве:

Увидел Я бедствие Моего народа, который в Египте, и услышал Я вопль из-за притесняющих их, ибо Я узнал об их страданиях. А теперь иди, Я пошлю тебя к фараону, и выведи Мой народ, сынов Израиля, из Египта. И сказал Моисей Богу: «К то я, что я пойду к фараону и что я выведу cынов Израиля из Египта?» И Он сказал: «Я буду с тобой, это тебе знамение, что Я посылаю тебя».

Исх. 3, 7–12

Усомнился Моисей и, хотя Бог обещал ему помощь, продолжал сомневаться в своих силах, так как знал, что он совсем не оратор, поскольку с детства заикался. Его речь была недостаточно внятной, а когда его охватывало волнение или гнев, он совсем не мог говорить. Но Бог успокоил его, сказав, что его старший брат Аарон будет громогласно помогать Моисею, разъясняя его призывы и проповеди. Господь даровал ему чудесные знамения: его посох, брошенный на землю, превращался в змею; рука его то белела, словно пораженная проказой, то вновь становилась обычного цвета. Увидев такое, глубоко потрясенный Моисей покорился.

Выполняя наказ Бога, Моисей с семьей вернулся в Египет. Евреи встретили его предложение покинуть Египет с недоверием и робостью. Они уже привыкли к неволе. Тогда Моисей пошел к фараону и просил ослабить узы рабства, чтобы евреи могли приносить фараону больше пользы. Если же это невозможно, то просил хотя бы отпустить евреев за городскую черту, чтобы они могли в пустыне приносить жертвы своему Богу. (Такая его просьба была обусловлена представлением, что свобода обретает свое истинное значение, только если используется для почитания Бога.) Фараон отказал во всех его просьбах и даже усилил нажим на евреев. Желая оказать дополнительное воздействие на фараона и в качестве доказательства своей пророческой миссии, Моисей продемонстрировал чудеса, дарованные ему Богом. Сначала его посох превратился в змею, затем цвет кожи руки, которую он положил за пазуху, стал из темного белым. Это тоже не произвело впечатления на фараона, повидавшего много магов. Тогда, чтобы заставить фараона действовать, Моисей наслал на Египет 10 казней (Исх. 7–11).

Воды Нила превратились в кровь (Исх. 7, 17–21).

Повсюду, даже в спальни и кухни, заползали жабы (там же, 8, 1–11).

Напали мошки на людей и на скот (там же, 8, 16–29).

Песьи мухи поразили скот (Исх. 8, 22–31).

Моровая язва (там же, 9, 2–7).

Появились нарывы на коже у скота и людей (там же, 9, 9–12).

Град побил посевы (там же, 9, 18–28).

Саранча съела урожай (там же, 10, 1–19).

Наступили три дня «тьмы египетской» (там же, 10, 21–23).

Смерть поразила первенцев (там же, 11, 5).

Ужаснулся весь народ египетский. Тогда фараон пригласил Моисея и сказал: «Встаньте, уйдите из среды моего народа». (Исх. 12, 31).

Согласно Торе, из Египта вышло 600 тысяч только взрослых мужчин, а всех вместе существенно больше. Они ушли так быстро, что не успело взойти тесто для хлеба, и они ели пресный хлеб (мацу), считая, что лучше быть свободными и есть мацу, чем жить в рабстве и хорошо питаться. Считается, что когда Моисей вывел евреев из Египта, ему было 80 лет. Моисей выводил народ из Египта окольным путем, чтобы те не вздумали вернуться. Он направил его к юго-востоку, стремясь, обогнув западный залив Черного моря, проникнуть в степи Синайского полуострова. Такой путь имел и дополнительное преимущество – прямой путь на северо-восток был прегражден сплошной стеной пограничных укреплений. Фараон, оправившись от потрясения «казней египетских», двинул вдогонку за беглецами свое войско. У видев преследовавших их египтян, Моисей сотворил очередное чудо: он ударил своим посохом, море расступилось и евреи прошли по морю «как посуху». Это был как бы туннель с отвесными водяными стенами. Однако когда преследующее их войско фараона вошло в этот туннель, Моисей снова ударил посохом, и море сомкнулось, похоронив войско фараона.

В период возвращения в Египет и позднее, во время исхода, Моисей творил чудеса. Среди чудес, описанных в Ветхом Завете, – расступающееся Красное море, движение огненного столпа, выбивание Моисеем жезлом воды из скалы (Числ. 20; 8:33, с. 173). Однажды через Моисея Господь вызвал землетрясение, поглотившее трех его соплеменников, возмутившихся его единоличной властью. Они погибли вместе с семьями (322, с. 168). Когда евреи подошли к горькому источнику Мерр, Моисей отломил ветку стоящего недалеко дерева, кинул ее в воду, и вода стала пригодной для питья, сладкой. Они все еще шли по земле фараона, когда стало нечего есть. Тогда Моисею во сне явился Бог:

И сказал Господь Моисею: вот, Я одождю вам хлеб с неба, и пусть народ выходит и собирает ежедневно, сколько нужно на день, чтобы Мне испытать его, будет ли он поступать по закону Моему, или нет.

Исх.16, 4

Так была получена манна – круповидная пища с запахом кориандра, часть которой Моисей велел положить в ковчег. Израильтяне питались манной в течение 40 лет странствий по пустыне.

Бог и далее не оставлял Моисея, шел перед станом в виде облака или столпа огненного. Да и медный змей на посохе Моисея обладал чудодейственной, исцеляющей силой. Каждый, прикасавшийся к нему и даже на него смотревший, выздоравливал. После общения с Богом Моисей не только мог творить чудеса, но имел и видения. Так, в «Видении Моисея» он оказывался в раю и давал описание Древа жизни, из-под ствола которого бьет источник, растекающийся на четыре рукава.