Текст книги "Дочь Земли. Трансформация женской судьбы"

17

Жизнь продолжала идти своим чередом. После того как мы с Игорем решили начать все сначала, я порхала по жизни как влюблённая дурочка. За версту обходя кофейню и Алекса. Сбрасывая его звонки и не отвечая на сообщения. Боясь даже подумать о том, что наша встреча когда-то произойдёт.

А сегодня… взяла и сама зашла в нашу кофейню! У меня было отличное настроение, и я подумала, что нет смысла больше прятаться и сбегать. Я хотела увидеть Алекса. Я готова была ему всё рассказать и прояснить ситуацию. Сказать, что я очень люблю своего мужа и больше не хочу причинять ему боль. Поэтому нам лучше не видеться больше. Без обид. Без претензий. И спасибо за всё!

Да, таким был мой идеальный план! Я решительно толкнула тяжёлую дверь кофейни и сразу же провалилась в забытую атмосферу лёгкости и тепла. Запах любимого кофе, смех официанток, лаунж-музыка и, конечно, капучиновые глаза моего старого друга.

Я стояла у двери и смотрела на него. Он смотрел на меня. Молчал. Делал кому-то кофе. Мне стало неловко, и я отошла к столику у окна. Подожду здесь.

Через какое-то время подошёл Алекс. Поставил передо мной большую чашку капучино с корицей на кокосовом молоке. У меня впервые побежали мурашки от такого привычного аромата. Алекс молчал. Я подняла на него глаза. Он взял меня за руку, потянул. Я встала. И тогда он молча обнял меня. Я прижалась к нему всем телом и поняла, что не могу! Не могу сказать ему правду. Не могу сделать ему больно! Не могу просто прогнать его из своей жизни, как ненужную собачонку. Это нечестно…

* * *

Следующие полчаса мы с Алексом проговорили за столиком у окна. Я придумала какую-то нелепую историю о том, как я уезжала к маме и не смогла с ним выйти на связь. Он сделал вид, что поверил мне, и рассказал о том, что уже давно приехала его подруга Мари, и они с ней теперь частенько тусуются и отрываются. Что он очень хочет нас познакомить. Что скоро состоится его концерт, и он будет рад там меня видеть. Весь наш разговор был настолько натянутым и пустым, что я, наскоро попрощавшись, выскользнула за дверь и облегчённо выдохнула на улице.

Что за бред? Теперь я должна скрывать от Алекса отношения с собственным мужем? Настасья, ты вообще в своём уме? Почему мне так сложно просто сказать ему правду? Почему я теперь ощущаю, что изменяю Алексу с Игорем? Почему мы просто не можем быть с ним друзьями?

Я чувствовала, как мои лёгкие, радостные отношения с Алексом обрели тяжесть и чувство вины, как только я выбрала мужа сердцем. Они стали вдруг для меня обузой, хотя я понимала, что Алекс не изменился! Он был таким же весёлым и харизматичным. Вот только я не могла сказать ему правду. И это вранье душило меня.

* * *

Чтобы не думать о нём, я поехала на встречу Женского Круга. Сегодня круг вела Джая, но Ноана тоже была там. И я надеялась, что эта встреча поможет мне выбраться из липкой паутины вины и вранья.

Мои отношения с Женским Кругом обрели совершенно новую форму. Я была искренне рада каждой девушке в этом Кругу! Я больше не ревновала Ноану к Кругу, а с удовольствием участвовала в групповых практиках и звучании. Я обняла девочек, Джаю, к которой испытывала особенно тёплые чувства, и заняла своё место у очага.

Сегодня Джая говорила о звучании Правдой. О том, как важно не предавать себя и не идти на компромисс со своей совестью. О том, как враньё разрушает женщину. Что это яд, отравляющий отношения. Я скривилась в притворной улыбке. Как неслучайны все случайности в этом мире! Мне хотелось сбежать с этой встречи. Но я понимала, что она как раз под мой запрос.

Мы делали разные практики. Мы звучали и танцевали. Мы смотрели друг другу в глаза и находили опору для правды. А затем была практика в парах.

Джая села напротив меня. Ноана издалека наблюдала за происходящим. Меня начинало всё раздражать. Полвстречи уже позади, а тяжесть от встречи с Алексом не покидала меня.

Все эти высокие речи о правде! Вся эта праведная мораль не работала! Вы что, предлагаете мне прямо сейчас стать святой и забыть о реальной жизни? Или, наоборот, стать бессердечной? Причиняя боль близким людям. В этом ваша любовь и добро? Я начинаю думать, что врать иногда гораздо более человечно…

– Ты злишься? – осторожно спросила Джая, читая это в моих глазах и тяжёлом дыхании. Я ничего не имела против неё. Она даже мне нравилась. Но её душеспасительные беседы сегодня уже стояли поперёк горла! Мы в паре? Надо звучать своей правдой?! Отлично! Вот и посмотрим, чья правда окажется сегодня сильней!

– Мне просто кажется, что нечестно будет восхвалять правду, не давая её обратной стороне и шанса на оправдание! – сказала я с вызовом, чувствуя, как приятный азарт разливается по моему телу. Я понимала, что просто оправдываю себя. Но это было мне необходимо. Я словно спасала себя. Вытаскивала себя из ямы своей вины. Я была неплохим оратором, и пришло время вспомнить свой талант бунтаря. – Ложь во спасение! Ложь во благо! Сколько раз ложь буквально спасала мне жизнь. Просто я, например, умею врать гармонично. Экологично, если хотите. Я делаю это красиво! Виртуозно! Изящно! Я училась этому всю свою жизнь… набивая синяки и опасные шишки. Я выстрадала этот талант! И, наверное, даже горжусь им.

Нет, это не ложь! Это красивый спектакль!

Я не манипулирую! Я импровизирую!

Я раскрашиваю вашу серую жизнь яркими красками! Я жонглирую фактами и эпитетами, словно артист на арене цирка! Я талантливая актриса! Просто вместо маленькой сцены я предпочитаю весь мир.

Я поняла, что уже кричу. Размахивая руками и яростно жестикулируя. Девушки на поляне отвлеклись от своих пар и, развернувшись к нам, наблюдали за этим спектаклем. Тем лучше. Я люблю, когда много зрителей. Вы хотели правду? Так вот она! Кушайте на здоровье!

При этом я, не отрываясь, смотрела Джае в глаза. Она была моим главным оппонентом сегодня. Это она подняла тему правды. Расхлёбывай, дорогая! Джая смотрела на меня спокойно, с капелькой сожаления. Чем ещё больше злила и раззадоривала меня.

– Я никому не делаю плохо своим враньём! Наоборот, сегодня своим враньём я спасла человека от боли. Я тонко чувствую каждого и даю людям то, что они хотят получить! Даже если это неправда. Я забочусь о людях. Я уберегаю их. От самих себя. От реальности. Даже от Правды! От этой боли и мучительной безысходности! Я увожу их от конфликтов! Я избегаю наказания. Я делаю людям лучше! Что же в этом плохого? – Торжественно закончила я и в ожидании смотрела на Джаю. Девушки вокруг переглядывались и шептались. Джая молчала. Моя хвалебная ода Лжи, кажется, не произвела на неё ни малейшего впечатления. Она смотрела будто бы мимо меня и наконец равнодушно проговорила:

– Я не вижу тебя сейчас. Ты мне больше неинтересна. В тебе нет ничего настоящего. Только фальшь. Начиная с нарисованного краской лица и заканчивая этой приторно-радостной речью.

Ты сама не веришь себе. Но самое грустное – ты уже не способна даже это понять.

Я задохнулась от возмущения! Как она смеет так со мной разговаривать?! Тоже мне Ноана нашлась. Я поискала глазами Ноану и увидела, что она с интересом наблюдает за нами издалека. Что ж, наш батл ещё не закончен. А Джая между тем продолжала:

– Каждая твоя ложь искажает пространство вокруг тебя! Каждое лживое слово наносит удар по твоему энергетическому полю. Создаёт помехи в твоём пространстве. И с каждым словом, с каждым решением, с каждой уловкой ты отрезаешь себя от мира Души, от своего чувственного опыта, от себя Настоящей! Ты так далека от себя, моя девочка. Настолько далека, что даже уже не скучаешь.

В её голосе было столько нежности и сожаления, что мне стало страшно. Я поняла, что опять воюю. Воюю с ней. Воюю с собой. Я не знаю, как вылезти из этого водоворота. Как перестать воевать?!

– Ты тоскуешь от одиночества. Потому что люди вокруг тоже не видят тебя. Им не прорваться сквозь искаженное ложью пространство. Их любовь разбивается о твою холодную лживую маску. Мёртвую и Убогую. Они несут тебе свои Души, но ты не способна почувствовать их. Упиваясь весь день своей мнимой свободой. И скуля по ночам о своём одиночестве. Что ж, продолжай! Зрители жаждут шоу! – последние слова она произнесла громко и нарочито торжественно…

Я вздрогнула и подняла на неё глаза. Красивая картинка моей жизни уже не казалась мне столь заманчивой. Эта хрупкая женщина вытащила на свет то, что я прятала от себя многие годы. Карточный домик моих убеждений снова рассыпался в прах.

Я столкнулась лицом к лицу со своим Одиночеством. Холодным и беспощадным. Это чувство, что накрывало меня долгое время, пока я врала Игорю. И ещё сегодня, когда я соврала Алексу. Это чувство, в котором я, по сути, живу.

Я судорожно попыталась поймать взгляд Джаи. Такой доброй, заботливой, хрупкой подруги. Мне хотелось её участия и поддержки! Но ей, кажется, я и правда стала неинтересна. Она глядела мимо меня.

«Я не вижу тебя…» – эхом звучали её слова. Девушки на поляне тоже вернулись к своим беседам. И даже Ноана опять занялась костром.

* * *

Я почувствовала себя тенью. Пустой оболочкой. Неживой Куклой.

Куклой, которую дёргали за веревочки все, кому только не лень. Родители и реклама, мужчины и общество.

Кукла, которая вообразила себя кукловодом! Упиваясь иллюзией власти и ложной свободой. Ду-у-ура-а-а!

Мне отчаянно захотелось БЫТЬ! Не понарошку! Не по написанному кем-то сценарию! Не по выдуманной кем-то фантазии! А по-настоящему! Из плоти и крови! Здесь и сейчас!

Мне так захотелось дышать! Петь! Кричать! Стать ВИДИМОЙ! Неудобной! Конфликтной! ЖИВО-О-ОЙ!

Внутри всё клокотало и бурлило. Где-то там глубоко мелкой судорогой пробивались рыдания. Но на лице по-прежнему была маска. Я по привычке старалась «держать лицо»! Не сейчас. Не здесь. Здесь же люди!

Горло сковало предательской хваткой. Лицевые мышцы сводило до острой боли. Тело было уже готово отдаться, но внутренняя актриса не желала сдавать позиции.

– Правда обладает огромной Силой, – голос Джаи звучал будто издалека, но и от него моё тело покрылось мурашками, словно это была Ноана. – Иногда Правда приносит боль. Но эта боль исцеляет и освобождает.

Вот и всё… больше не было сил сопротивляться. Последний бастион взят.

Я уронила лицо на колени и зарыдала в голос.

Да-да-да! Боль вскрывала всё моё тело, и я просто захлёбывалась в ней! Больше я не хотела сопротивляться.

Всё тело ломило, словно цепи, сковывавшие меня все эти годы, вдруг проявились, оголив кровоточащие раны на теле.

Я увидела то невероятное напряжение, которое носила на своих плечах. Весь этот страх, что моя ложь раскроется! Необходимость держать в голове всю цепочку событий, чтобы врать правдоподобно. Необходимость всё время быть «в голове».

Эту зависимость от привычки всё время врать. Этот наркотик.

– Говори… – звучал в тишине голос Джаи. – Я слушаю, говори…

Я с трудом разлепила губы. Глотнула холодный воздух. И начала говорить.

Я говорила о самых страшных вещах в моей жизни! О том, в чём боялась признаться самой себе! О том, о чём обещала больше не вспоминать! Похоронить глубоко, в самых тёмных уголках своей памяти. Я ворошила эти могилы. Мне было больно и страшно. Но больше я не хотела молчать!

Говорила о своих преступлениях и грехах. О том, что почти изменила своему мужу.

Говорила о том, как меня изнасиловали в юности. И что, кажется, я сама спровоцировала это насилие.

Говорила о том, как я изменила своему первому мужу. Да, чёрт возьми, изменила! А потом ещё раз… и ещё…

О том, как обижала родителей…

О том, как предавала подруг…

О том, как предавала себя…

В какой-то момент я почувствовала непонятный кайф мазохиста! Мне хотелось идти в эту правду всё глубже и глубже! Доставать подробности всё постыднее и страшней! Я чувствовала эту силу, эту энергию, которую давала мне правда! Мне хотелось, чтобы все слышали о моём позоре! Я словно шагала со скалы! И уже в полёте я обретала крылья!

Я говорила всё громче и все увереннее! Возбуждённо и быстро!

И вдруг… замолчала.

Я подошла вплотную к самому страшному. К тому, что нельзя не то что простить, даже произнести.

Ноги мои свела судорога, живот горел и болел.

Горло, которое, кажется, освободилось от такого потока правды, вдруг снова сжала невидимая рука. И слёзы… даже слёзы остановились, застряв где-то на полпути.

Я не могла! Нет! Это же невозможно! Лучше молчать! Лучше врать! Лучше забыть! Притвориться, что этого не было, никогда.

Джая сидела напротив и смотрела мне прямо в глаза.

Дерзко. Смело. Открыто.

Я проваливалась в эту честность и, кажется, напитывалась её силой.

– Правда часто приносит боль, – тихо проговорила она, – но боль эта исцеляет и освобождает.

Долгий протяжный вой вырвался из моего живота. Вой волчицы, тоскующей по убитому детенышу. А я… недостойна была даже тосковать!

Я снова начала говорить. Чужим, глухим голосом, пряча глаза. Сдирая новую маску с лица вместе с кровью.

С каждым словом, всё больше погружаясь в эту боль. С каждым словом, всё больше обретая свободу.

– Я убила его! – прохрипела я. – Я убила его… Убила своего собственного ребёнка! Я сделала аборт! Я убила его…

Отчаянно, с вызовом я подняла глаза на Джаю. На эту хрупкую нимфу из доброй сказки. Что ты скажешь теперь?! Но её взгляд не изменился. Она всё так же смотрела на меня тепло и открыто. Ни тени осуждения не промелькнуло на её лице. Будто бы она уже знала. Или просто готова была принять меня любой.

Волна напряжения вдруг скатилась с моих плеч, словно тяжёлая лавина снега с высокой горы. И рыдания сотрясли всё мое тело. Боже! Какое облегчение было просто признаться в этом страшном грехе! Просто произнести! Просто сказать!

Я рыдала, кричала и выла… жадно глотая этот новый холодный воздух. Воздух честности и свободы! Я отпускала себя! Я наконец-то могла говорить!

Я говорила о своих бессонных ночах, когда сожалела об этом убийстве и проклинала себя!

О долгих годах тщетных попыток забеременеть! В первом и во втором браке… И снова вина! И проклятья в свой адрес.

О лживых улыбках, слащавых рассказах о том, что жизнь без детей наш осознанный выбор! Ведь мы так молоды и успешны! Активны и счастливы.

О том, как поверила в это сама. Пришлось поверить. Чтобы хоть как-то жить дальше.

Я не простила себя в этот вечер.

Но я смогла обрести что-то не менее ценное. Я обрела опыт Правды. Я испытала её воскрешающую и исцеляющую Душу силу. Я поверила Ей. И мне захотелось поверить Себе. Снова.

Заново. По-другому. Мне захотелось быть. А значит, я буду говорить правду. Я просто буду.

Мой дневник

Ух! Я до сих пор под впечатлением от Джаи и её практики. Вот уж не ожидала, что кто-то ещё сможет пробить меня как Ноана! А с виду такая хрупкая, воздушная, скромная. Невольно закрадывается мысль: неужели и я так смогу? Что там они говорили про потенциал Женской Энергии и Силу Сестёр? Про то, что, возможно, и я смогу вести свой Женский Круг?

Опишу здесь практику Отпускания, которую дала мне Ноана для продолжения этой темы.

Остаться одной, чтобы никто не мешал. Отключить телефон. Поставить музыку. Зажечь свечи. Взять бумагу и ручку. Настроиться на процесс.

Закрыть глаза и вспомнить ситуацию, которую мне важно сейчас прожить. То, за что мне, например, стыдно. То, за что я не могу себя простить. То, что гложет меня и о чём я не хочу вспоминать. Погрузиться именно в чувства этой ситуации! Потому что плохо нам только от наших чувств, как повторяет всегда Ноана.

Открыть глаза и просто начать писать. Писать всё, что чувствую в этот момент. Не сдерживаясь в выражениях и не пытаясь себя оправдать. Ноана называет это необходимостью выписаться, разрешить своим чувствам подняться со дна и актуализироваться в пространстве. Потому что, пока я прячу их сама от себя, я и повлиять на них не могу!

Самое главное здесь – писать правду! То, как это на самом деле, а не то, как я это себе объяснила. Признаваться и каяться.

Мне всегда казалось, что покаяние – это какой-то отживший себя архаизм. Но в практиках у Ноаны я увидела, как оно мощно работает по сей день. Открывая сердце и искренне каясь в грехе, не важно, перед Богом, перед своей душой, перед каким-то ещё человеком, я чувствую, как мне становится легче! Как груз, который годами я носила на своих хрупких плечах, скатывается с меня и вина ослабляет свою смертельную хватку! Главное, как говорит Ноана, – в покаянии принять решение больше не делать так. Потому что иначе оно из «душевной работы» превратится в «магический ритуал» и очень скоро перестанет работать.

Так и в практике отпускания, важно не просто признать себя виноватым, покаяться в ситуации, но и принять решение, что больше я никогда так не поступлю.

И затем, только после того как я ощутила глубокое покаяние и решение больше никогда так не поступать, можно «выписать себе индульгенцию». Принять, что в той страшной ситуации я не могла поступить иначе. Просто принять как факт. Если бы могла, поступила бы! Но я не могла. В каждый момент времени своей жизни мы делаем лучший из возможных выборов. И не один мой выбор не был ошибкой. Всё это запрос моей Души. Это её чувственный опыт. Путь обретения Любви. Он не снимает с меня ответственности. Но позволяет начать снова дышать и идти вперёд.

Здесь можно положить свою левую руку на низ живота, правую на свое сердце. Закрыть глаза и, глубоко проживая каждое слово, сказать: «Несмотря на то, что мне пришлось это пережить. Несмотря на то, что я сделала этот выбор (можно конкретизировать), я люблю и принимаю себя. Я люблю и принимаю себя. Я люблю и принимаю себя!»

Если в письме моём много боли и я почувствую такую потребность, письмо можно сжечь, наблюдая внимательно за огнём, представляя, как всё ненужное оставляет меня! Мне действительно после этого стало легче!

18

Происходило нечто невероятное. Я стала искать общества Джаи. То есть не просто приходить на Большой Женский Круг, а общаться с ней наедине. Хотя этого не требовали ни Ноана, ни обстоятельства.

Я, которая отвергала саму идею женской дружбы, звонила Джае по телефону и предлагала встретиться за чашечкой кофе и обсудить новые практики, что дала нам Ноана. Джая смеялась, что кофе она не пьёт, но с радостью звала меня в новое веганское кафе на чайную церемонию. Я не понимала всех этих изысков, но радовалась возможности нашей встречи.

С ней было легко. Красивая, загорелая, она слушала меня внимательно и с интересом. Хотя мне казалось, что я несу сущий бред. Мне почему-то очень хотелось ей всё-всё рассказать! О нашей странной встрече с Ноаной! О том, как я воевала с ней и не понимала самых простых вещей! О сложностях этого года, о муже и о работе. Об Алексе. Без конкретики и имён! Просто о факте его существования. Об этой кикиморе, с которой он сейчас, наверно, встречается. Мне всё равно! Я теперь с Игорем. Но эта девица меня определённо бесит.

Джая смеялась и слушала. Не принимая ничью сторону. Но мне было достаточно и этого. Мне было важно, что я могла говорить. Вот ведь как удивительно. Оказывается, это тоже «звучание» и оно мне тоже необходимо! С Игорем так не поговоришь.

Джая тоже рассказывала мне много. О том, как с мужем и сыном путешествует по миру. О том, как пишет посты и мечтает издать свою книгу. О том, как зимует в Индии, Таиланде, на Бали. О том, что её сын не ходит в школу и никогда не ходил в садик. Никогда не болел и не посещал врачей. У меня просто взрывался от этого мозг! Неужели так можно? Неужели можно жить вне рамок, вне общества? Неужели можно прожить измену и остаться вместе? Любить друг друга? Неужели можно не ходить на работу и при этом жить на широкую ногу?

Я смотрела на Джаю как на инопланетянку. Я словно смотрела захватывающее кино, понимая, что я так не смогу… Хотя почему не смогу? Джая говорит, что я сама ограничиваю себя! Важно позволить чему-то быть, даже если это пока не помещается в моей картине мира. С ней я училась принимать это новое. Даже если не понимала.

У неё все было просто. Любишь? Люби! Страдаешь? Меняй обстоятельства! Всё зависит только от тебя, дорогая Настасья, и бесполезно жалеть и жаловаться. Не нравится, просто меняй!

– Смотри, образ такой, – отозвалась Джая на мой монолог об очередной глобальной проблеме в моей жизни, и на вопрос, какие практики мне срочно нужно поделать, чтобы все это решить! – Шла ты по дороге. А перед тобой корова прошла. Лепёшку оставила. Ну, ты и наступила туда. Что теперь делать? Как перестать этим вонять?

Стонать, кричать, каяться, молиться? Практики делать? Уроки осознавать? – Она хитро смотрела мне прямо в глаза, а я растерянно глотала губами воздух, не зная, какой из этих «правильных» ответов мне выбрать. Она рассмеялась: – Выйти, любимая! Взять и выйти!

Перестать выносить себе мозг, перестать крутить этим вокруг себя!

Снять туфли, вымыть их или выкинуть на фиг! И дальше идти.

Бросай «мастурбацию мозга», как говорит наша Ноана. Наступила в дерьмо? О’кей, интересненько. Лично я всегда этому радуюсь, это к деньгам! – Джая была так заразительна, что я влюбленно ловила каждое её слово. – Порадовалась. И вышла!

Если нужно время прийти в себя, побудь сама с собой. Помедитируй. Подыши. Отдохни. Но не выноси себе мозг! Поверь, не всё в этой жизни решается практикой. Практикуй, чтобы жить, а не живи, чтобы практиковать.

Я вдруг поняла, что даже не заметила, как из скептического недоверия практикам перешла к фанатизму! Мне казалось теперь, что любой вопрос можно решить именно так. И я просто ждала, когда новый рецепт очередной раз придёт и спасёт меня.

– Все просто! – продолжала Джая. – Мы можем сидеть в этой «лепёшке», молиться, каяться, прыгать, петь, звучать, под бубны танцевать. Но всё это время проводить в той самой лепёшке!

А нужно вылезти оттуда!

Подняться над ситуацией, выйти! Выкинуть на хрен туфли!

Или просто пойти ноги побултыхать в речке! Отпускай! Не держись за неё. Эта лепешка, она про корову, не про тебя!

Отпускай! Выдыхай!

Иногда мы придаём слишком много важности ситуации.

А это всего лишь «говно»!

Иди ноги в воде побултыхай, прополощи, туфли новые надевай, а лучше босиком по Земле-Матушке и вперед! Жизни радоваться! Пойдём, может сегодня, потанцуем?

* * *

И я шла за ней танцевать. Мы ходили на вечеринки, где танцуют под барабаны. Босиком на мягком полу. Я даже не подозревала, что такое возможно! Джая завязывала мне глаза и вытаскивала в центр зала. Она прижималась ко мне спиной и танцевала! И я танцевала с ней, заряжаясь её свободой! Её жаждой жизни! Её огнём!

Она вплела в мои волосы разноцветные перья. И разрисовала мои руки хной, на удачу. Она смеялась и говорила, что я не вижу своей красоты. Что я не знаю своей истинной силы. Что я не верю в себя. А зря. В чудо надо обязательно верить!

Я и правда, кажется, влюблялась в себя, отражаясь в её глазах. Я поверила, что я тоже такая. Свободная. Дикая. Настоящая. Что я тоже могу так жить! Что я имею на это право.

* * *

В это утро мне захотелось кофе. Отношения с Алексом давно перестали меня напрягать. Видимо, важно было именно мне отпустить напряжение, чтобы всё разрешилось. Мы остались друзьями, и только его упоминания о Мари меня по-прежнему раздражали. Я больше не засиживалась подолгу в его кофейне. Уже не хотелось. Но капучино с корицей здесь был отменным. И хоть я стала пить его гораздо реже, делать это я предпочитала именно здесь.

Я толкнула тяжёлую дверь в кофейню и привычной дорогой прошла сразу к стойке. Обернулась на знакомые голоса и застыла, открыв свой рот.

У окна стоял Алекс. Он что-то увлечённо рассказывал девушке, которую слегка обнимал за талию, а она заливисто хохотала над его шутками, изящно запрокинув красивую голову и слегка отмахиваясь от его слов руками. Это была… Джая.

У меня было чувство, что в компьютерной игре случился конкретный сбой. Что телеканалы перепутались и на экран высыпали сразу герои мультфильмов, ужасов и новостей. Что я чего-то не понимаю. И главное, что меня где-то кидают.

– Настасья! – радостно окликнул меня наш общий Ромео. – Иди к нам! Я наконец-то познакомлю тебя с Мари!

– ???

– Привет! – улыбнулась своей очаровательной улыбкой Джая. – Мне кажется, мы знакомы.

– Мари?! – Я хотела знать, что тут происходит. Хотя внутри меня уже клокотала злость.

– Значит, Мари? – презрительно повторила я. Джая смотрела на меня спокойно и улыбалась. – Да, это мое настоящее имя. Мария. А мой учитель дал мне имя для практик – Джая. Это значит Победа. Вершина. Или ещё возглас такой прославления! Но Алекс очень далёк от всего этого. Да и с ним у меня особые отношения. Ему позволительно звать меня просто Мари.

И она с такой нежностью посмотрела на Алекса, так прикоснулась к нему своей лёгкой изящной рукой, что меня чуть не стошнило!

Я не понимаю! Она словно не считала, что что-то не так. Она держит меня за дуру? Победа? Вершина? Слава? Но ведь я же рассказывала ей об Алексе! И Мари! Да, я не называла имён, но она же явно обо всём догадалась! Я рассказывала ей всю правду! Откровенно, честно! Я обнажалась перед ней по самые уши. Доверяла ей больше чем самой себе. А что в ответ?

Такой нож в спину я не ожидала. Фальшивка! Лгунья! И это она говорила мне о звучании правдой? Это она призывала меня полюбить себя?!

Я сама не могла понять, почему я так яростно реагирую? Ревную Алекса к Джае? Нет, скорее ревную Джаю к Мари.

Ну как же так? Почему я все время так попадаюсь? Я словно бегаю по кругу. Я снова и снова влюбляюсь. Очаровываюсь. Доверяюсь. И как только подпускаю человека к себе очень близко, он сразу пытается плюнуть мне в душу!

Сначала я залипла так в Игоря. Потом в Алекса. Теперь в Джаю. Ааа! Сколько можно?!

У меня даже не было сил злиться. Из меня словно моментально выкачали весь воздух. Разочарование поедало меня. Я развернулась и пошла к выходу. Кажется, Алекс пытался меня догнать, но Джая остановила его. «Ей надо побыть одной». Вот сучка…

Я еле дошла до дома. Первым же делом взяла ножницы и отрезала к черту эти куриные перья в моих волосах! Затем пошла в душ и долго тёрла мочалкой узоры, которые мне рисовала Джая. Но они не уходили. Они оставались на мне словно молчаливый укор. Словно клеймо моей уязвимости. Моей опустошённости. Моего одиночества. Я снова была одна…

* * *

Потянулись унылые дни. Один за другим. Я понимала, что снова наступила на какие-то старые грабли. Я снова залипла на ком-то, кто не был мной.

Мне не хотелось к Ноане. Не хотелось к Джае. Не хотелось к Алексу. Даже Игорь стал безразличен мне. Я погрузилась в свою апатию как в привычное болото и утопала в нём.

Я знала, что Ноана могла мне помочь. Собрать по кусочкам моё разбитое тело и сердце. Но для этого нужно было встать и идти. А сил не было. Энергии не было. Я забросила практики. Я разочаровалась в себе. У меня не было причин о себе заботиться.

Во мне словно боролись два человека. Одна беспощадная, злая Настасья обличала сейчас всех вокруг! Она плевалась претензиями, хлестала меня по лицу обвинениями, объясняя, как я облажалась и как мы должны срочно всем отомстить.

А вторая Настасья молчала. Но в этом молчании были сила и мудрость. Она хотела мира и конструктива. Жаль, только голоса у неё не было.

Я понимала, что погибаю. Что нужно делать практики! Обязательно нужно. Но петь или танцевать я уже не могла. Оставалось писать.

Я достала дневник, который уже покрылся пылью, ожидая меня. Пролистала записи-практики. Их действительно было много. Но ничего такого, что подошло бы мне прямо сейчас. И тогда я просто начала писать. Неумело. Несмело. Подбирая слова и зачёркивая целые фразы. Я писала весь вечер. Потом всё утро. Писала о своих чувствах. Писала о своей боли. О разочаровании. Вела с собой диалог. Кричала себе. Умоляла. Смеялась над собой. Жалела себя.

В какой-то момент у меня появилось ощущение, что я просто портал. Что моя рука пишет не то, что рождает мой мозг. Что я с удивлением жду и читаю всё то, что выходит из-под моего пера. Словно не имею отношения к рождению этого текста. Что это послание ко мне. Что это диалог с кем-то мудрым и любящим. Может быть, просто с моей Душой? Я не знала… Но я продолжала писать. И мне становилось легче!

Через несколько дней я смогла полностью выбраться из депрессии. Мой дневник спас меня. А я открыла для себя новый мир. Чтобы попасть в него, мне нужно было просто начать писать. И я понимала, что снова влюбилась. Влюбилась в того, кто писал эти строки в моём дневнике. И мне оставалось только надеяться, что на этот раз это была я…

Мой дневник

Вот что я написала сегодня:

Я поняла, что мне нужно дать себя просто разрушить.

Именно так. Просто позволить разрушить себя.

До основания. До летящего пепла. До каменной крошки.

До пустоты. До небытия. До зияющей чёрной дыры внутри.

Когда кажется, что уже всё. Меня уничтожили. Убили. Разрушили. Я просто сдохла!

Я так ждала её дружбы, ждала любви, поддержки и сострадания. А в результате вместо опоры нашла только боль. Предательство. Разрушение.

И на смену ожидания и сердечного голода пришли равнодушие и апатия. Разочарование и пустота. Словно меня больше нет.

Нет ни злости, ни ненависти. Ни ожидания, ни любви. Что-то оборвалось и зазвенело в воздухе тонкой струной. Что-то оборвалось…

Я наблюдаю за этим звуком и вдруг понимаю, что в нём и есть жизнь. Понимаю, что жизнь-то не кончилась и не оборвалась! Что это не я… сдохла.

Это обрушились мои ожидания. Это сокрушилась моя гордыня. Это сдохла та половина во мне, которая вечно всем недовольна! Которую невозможно удовлетворить! Которой все мало и мало…

Которая вечно ждёт, требует, просит. Ласки, внимания, жертвы, любви! Высокой оценки, благодарности и подтверждения своей ценности! Но вся штука в том, что эту суку невозможно удовлетворить! Ей всегда будет мало.

Она всегда будет голодна! Она всегда будет брюзжать и разрушать меня изнутри. Она будет отравлять мои отношения и пространство вокруг меня, пока не заставит кого-нибудь просто меня разрушить… Пока я не сдохну! Не сдохну в ней… В этой суке… Сдохни, сука! Умри во мне!

Мне надоело отравлять тобой жизнь себе и своим близким! Мне надоело зависеть от оценки и одобрения окружающих! Мне надоело выпрашивать себе похвалу и ласку! Это всё мне не нужно! Это нужно тебе… А я хочу просто Жить!

Я хочу танцевать, когда мне танцуется! Хочу хохотать, когда мне смешно! Хочу плакать или выть от отчаяния… Хочу молиться или стонать от наслаждения… Хочу чуять, что я ЖИВА! Я! А не только та недовольная часть меня.

Я позволяю себя разрушить! Я готова умереть в этом чувстве. Сдохнуть…

И, восставая из пепла, как Жар-птица, воспарить над своей гордыней! Жить! Просто жить. Моя девочка, просто живи…