Текст книги "Всего лишь случай"

Она рассмеялась, закатила глаза и обратилась к Сюзанне:

– Он это говорит всем своим сестрам.

Сюзанна улыбнулась и перевела взгляд с Кары на Мэттью и обратно.

– Сколько вас?

– Нас три сестры. Братьев меньше. Всего двое.

Произнеся это, Кара напряглась. Мэтт почувствовал то же самое. Они думали, что братьев всего двое. До тех пор, пока после смерти отца не узнали, что у них есть сводный брат, о существовании которого они много лет даже не подозревали. Это открытие стало для всех большим ударом.

Тряхнув головой, чтобы прогнать неприятные мысли, Мэттью коснулся руки Сюзанны:

– Кара, это Сюзанна, давняя подруга Грейс.

Сюзанна никак не отреагировала на его ложь, за что он был очень ей признателен. Конечно, он предпочел бы обговорить с ней все детали перед ее встречей с его семьей, но, к счастью, она поняла, что от нее требуется.

Кара пожала ей руку:

– Рада с вами познакомиться, Сюзанна. Вы зашли навестить Флинна?

– Да, – непринужденно ответила та. – Я оказалась в Чарлстоне и позвонила Мэттью, чтобы узнать, как дела. Он сказал, что Флинн в больнице, и я захотела его навестить.

Мэтт был ей благодарен за находчивость и спокойствие.

– Грейс бы это понравилось, – заметила Кара.

– Мэттью упомянул о том, что вы поочередно сидите с Флинном. Я пробуду здесь пару дней или, может, больше, в зависимости от некоторых обстоятельств, так что я охотно вам помогу.

Грудь Мэтта снова сдавило. Чем больше времени Сюзанна проведет с Флинном, тем сильней его сын к ней привяжется, и ее отъезд будет для него настоящей катастрофой.

– Было бы замечательно, – сказала Кара. – Проводить здесь вечера и выходные это не проблема, но в рабочее время нам не помешала бы ваша помощь. Наша мать и Лили единственные, кто может легко подстроиться под график, поскольку им не нужно ездить в офис. У остальных бывают сложности.

Мэтт потер сзади шею. Разве он может отказаться от предложения, которое даст передышку его семье? Его родные делают для Флинна все возможное, и он перед ними в неоплатном долгу.

Он опустил руку и засунул ее в карман. Сюзанна не задержится здесь надолго. Он заранее предупредит Флинна о ее отъезде, и все будет хорошо.

Мэтт отошел в сторону, чтобы позволить женщинам обо всем договориться.

– Я могу начать с завтрашнего дня, – сказала Сюзанна.

– Отлично. – Кара достала из сумочки электронный органайзер и нажала несколько кнопок. – Продиктуйте мне номер вашего телефона, чтобы я смогла с вами связаться.

Прежде чем Сюзанна снова смогла упомянуть о том, что остановится в отеле, Мэтт сказал:

– Я пригласил Сюзанну пожить у меня, пока она здесь. Если она тебе понадобится, ты можешь заехать ко мне домой.

В глазах Кары промелькнул вопрос, но она тут же придала своему лицу непринужденное выражение:

– Отлично. Я буду на связи. Ладно, я пошла к Флинну. Хочу быть рядом, когда он проснется.

Через двадцать минут Мэттью, попрощавшись с Флинном, ехал вместе с Сюзанной к себе домой. Какое-то время он молчал, готовясь к трудному разговору, затем сказал:

– Прошу прощения за то, что я сказал Каре, что вы были подругой Грейс.

– Мэттью, – мягко произнесла она, – это ваша семья и ваша жизнь. Ваша и Флинна. Я здесь только для того, чтобы помочь. Говорите и делайте все, что считаете нужным. Я под вас подстроюсь.

Он не привык к такой безоговорочной поддержке. Грейс часто была своевольной. Его родственники тоже любят поспорить. По этой причине уступчивость Сюзанны показалась ему чем-то новым и очень приятным.

Он посмотрел на нее украдкой. Ее тонкие черты были спокойны и расслабленны. Это подтверждало, что в ее словах не было скрытого смысла. У него создалось ощущение, что Сюзанна Пэрриш женщина добрая и искренняя.

– Я вам очень за это признателен, – ответил он.

– Но, думаю, было бы лучше, если бы мы обговорили все детали.

– Согласен, – ответил он, заворачивая за угол. – Нам следовало это сделать до прихода Кары, но мы все равно справились.

– Значит, я давняя подруга Грейс?

– Это не совсем ложь. – Мэтт остановился на красный сигнал светофора и повернулся к ней лицом. Ее голубые глаза были яркими как летнее небо. Это было первое, на что он обратил внимание, когда увидел ее в аэропорту. В таких глазах можно утонуть. Нахмурившись, он снова перевел взгляд на светофор. – Вы с Грейс общались несколько лет назад.

– Ваши родные не знают, что Флинна родила суррогатная мать?

– Они не знают ее имени, поэтому не заподозрят, что это вы. Грейс очень переживала из-за своей неспособности родить ребенка и не любила распространяться на эту тему.

Как Мэтт ни старался переубедить жену, она все равно считала себя неполноценной. Надо отдать должное Грейс, она была Флинну отличной матерью.

Загорелся зеленый свет, и Мэтт нажал на газ.

– Если мы им скажем, что вы суррогатная мать Флинна, умолчав о том, что вы также его биологическая мать, им будет непонятно, что вы здесь делаете.

– Значит, пусть лучше они ничего не знают.

Мэтт долго обдумывал ситуацию, прежде чем ей позвонить, и сейчас понимал, что принял верное решение.

– Это лучший вариант.

– А что, если результаты тестов на совместимость окажутся положительными и Флинну понадобится трансплантация? В этом случае нам будет труднее скрывать правду.

– Мы решим эту проблему, если потребуется.

Мэтт отчаянно молился про себя, чтобы до трансплантации дело не дошло. Тяжело сглотнув, он крепче вцепился в руль.

– Ни мои родные, ни родители Грейс не должны узнать, что она не была биологической матерью Флинна.

Он дал Грейс слово и должен его сдержать, тем более что это он виноват в том, что она села в тот злополучный самолет. Из уважения к памяти Грейс он обязан хранить ее тайну. Это самое меньшее, что он может для нее сделать.

Поездка по Чарлстону пробудила в памяти Сюзанны множество воспоминаний о тех временах, когда она здесь жила. Она разглядывала величественные старинные дома, которыми был известен город, многолюдные улицы делового центра, старые деревья, растущие вдоль тротуаров. Ее переполняла ностальгия. С тех пор как три года назад она переехала в Джорджию, она успела соскучиться по Чарлстону.

В нескольких кварталах от побережья Мэттью свернул на подъездную аллею, ведущую к двухэтажному каменному дому с огромными окнами и стенами, увитыми виноградными лозами.

Открыв дверь, он отошел в сторону, чтобы пропустить ее внутрь. У нее перехватило дыхание, и она напомнила себе, что отец Флинна позвал ее сюда, чтобы она была рядом, если мальчику срочно понадобится ее помощь. Это разумное решение.

Тогда почему оно кажется ей опасным?

Какая-то странная ее часть вообразила, будто привлекательный мужчина пригласил ее к себе домой, потому что заинтересовался ею. Это было нелепо. Насколько нелепо, она поняла, когда переступила через порог. Первым, что она увидела, была большая фотография Грейс, улыбающейся маленькому Флинну у нее на руках. Осматривая дом в сопровождении Мэтта, Сюзанна увидела множество других фотографий на стенах. Среди них были снимки Грейс с Флинном и Мэттью. Большие и маленькие, сделанные профессиональными и любительскими фотокамерами, с улыбающимися и задумчивыми выражениями лиц.

Это не похоже на дом человека, который готов к новым отношениям. Это дом человека, который любит свою покойную жену.

Мэттью остановился перед дверью, открыл ее и включил свет. Посреди огромной комнаты стояла кровать на четырех столбиках с розовато-лиловым стеганым покрывалом.

– Это гостевая спальня. Ванная вот тут. – Он указал ей на дверь в одной из стен комнаты. – У вас есть несколько минут на то, чтобы освежиться. Потом приходите в кухню. Я пока соображу что-нибудь поесть.

В ответ на его слова у нее заурчало в желудке. После обеда в самолете она ничего больше не ела.

– Если хотите, я могу что-нибудь приготовить.

Он посмотрел на ее живот, затем снова перевел взгляд на ее лицо, и уголок его рта приподнялся в улыбке.

– В этом нет необходимости. Благодаря Памеле, домработнице моей матери, в моем холодильнике всегда достаточно еды.

– Это очень мило с ее стороны.

По причинам, которые она не хотела анализировать, Сюзанна была рада, что Памела и родственники Мэттью заботились о них с Флинном.

– Она делает это с тех пор, как не стало Грейс. Она думает, что я слишком занят, чтобы готовить.

– Разве она не права? – спросила Сюзанна, подумав обо всех испытаниях, выпавших на его долю.

Он печально улыбнулся:

– Права, и я очень ей признателен.

– Если вы настаиваете на том, чтобы я осталась здесь на несколько дней, я хочу быть вам полезной. Я буду готовить.

– Сюзанна, вы и так много делаете для нас с Флинном. – Он сдвинул брови, не переставая улыбаться. Это необычное сочетание взволновало ее. – Кухня внизу с левой стороны. Увидимся в десять.

Она наблюдала за тем, как его высокая фигура удаляется от нее. Его широкие плечи были напряжены. Мэттью, должно быть, тяжело в одиночку заботиться о Флинне, когда он все еще горюет о своей жене. Если бы только она могла…

Не позволив себе закончить эту опасную мысль, она прошла в ванную, умылась и переоделась. Мэттью и Флинн не являются частью ее жизни. Она скоро уедет.

Собрав волосы в узел, она закрепила его на затылке и, спустившись в кухню, обнаружила там Мэттью. Без галстука и с закатанными до локтей рукавами рубашки, он стоял у плиты и что-то помешивал в кастрюле. Она обнаружила, что не может отвести взгляд от его мускулистых рук, покрытых темными волосками.

– Надеюсь, вы любите фасоль в соусе чили, – сказал он, подняв на нее глаза. – Я разогреваю одно из фирменных блюд Памелы.

– Я обожаю фасоль в соусе чили, – ответила Сюзанна, придвинувшись ближе к плите. – Пахнет аппетитно. Я могу чем-нибудь вам помочь?

Мэттью передал ей прихватку в виде рукавицы:

– Кукурузный хлеб уже разогрелся. Его пора вытаскивать из духовки.

– Я всерьез предлагаю вам свою помощь, – ответила Сюзанна, вынимая поднос из духовки и ставя его на мраморную кухонную стойку. – Я буду чувствовать себя здесь неловко, если вы не позволите мне ничего делать. У меня недельный отпуск. Я буду навещать Флинна, но в остальное время буду сходить с ума от безделья.

– Мне бы не хотелось стать причиной чьего-либо умопомешательства, – ответил он, подняв темную бровь. – Вы можете готовить, если хотите. Я оставлю вам ключи от «кадиллака» Грейс и кредитную карточку. В холодильнике достаточно продуктов, но, возможно, вам понадобятся какие-нибудь ингредиенты. – Взяв миску, он положил туда фасоль и протянул ее Сюзанне. – Машина вам понадобится, чтобы добираться до больницы. – Взяв вторую миску, он наполнил ее фасолью и указал Сюзанне на стол в другом конце кухни. – Вы не против, если мы поужинаем здесь?

– Нет. Я люблю есть в непринужденной обстановке, – ответила она, садясь на деревянный стул. Попробовав фасоль, она вздохнула: – Думаю, после сборов и перелета любая домашняя пища показалась бы мне божественной, но эта фасоль на самом деле очень хороша.

– Мы с братом и сестрами выросли на стряпне Памелы. – Он задумчиво посмотрел на хлеб у себя в руках. – Это напоминает мне о родительском доме.

Они ели молча. Поразмыслив над событиями уходящего дня, Сюзанна произнесла:

– Могу я вас кое о чем спросить?

Мэттью поднял глаза и осторожно посмотрел на нее:

– Конечно.

– Почему все поют Флинну песни Элвиса?

На лбу у него залегла складка, и он уставился в свою миску:

– Грейс была большой поклонницей его творчества. Она пела Флинну его песни вместо колыбельных.

– И он сейчас их просит?

– Да.

В одном коротком слове было столько боли, что у Сюзанны защемило сердце. Убрав за ухо прядь волос, она изобразила на лице озорную улыбку:

– Я слышала, что не все поют их так, как надо.

Мэттью снова посмотрел на нее. В его зеленых глазах читалось замешательство.

– Что вы имеете в виду?

– Флинн пожаловался мне, что тетя Лили поет песни Элвиса слишком быстро и танцует под них.

Уголки его рта дрогнули в улыбке.

– Это очень похоже на Лили.

«А папа поет их грустно», – вспомнила она слова Флинна.

Разумеется, Мэттью поет их грустно, потому что они напоминают ему о любимой жене, которой больше нет рядом с ним. Удивительно, как он вообще может их петь. Не зная, что еще сказать, она отправила в рот еще немного фасоли.

– Сюзанна, я бы хотел кое о чем вас попросить, но… – произнес он с неохотой.

– Просите о чем угодно. Я постараюсь это сделать.

Именно для этого она и приехала. Чтобы помочь.

– Вам не придется ничего делать. – Он аккуратно положил вилку и соединил пальцы под подбородком. – Вы скоро вернетесь домой.

Он помедлил, поэтому она, чтобы заполнить паузу, сказала:

– Да.

– Когда я сегодня вечером вернулся в палату и увидел, как Флинн спит, прижавшись к вам… – Он съел немного фасоли, дав себе время собраться с мыслями. – Флинн обычно не так открыт с незнакомыми людьми, но по какой-то причине к вам он проникся симпатией, и если вы проведете с ним больше времени…

– Вас беспокоит, что, когда я уеду, он будет страдать, – перебила его Сюзанна, которую волновало то же самое.

– В общем, да. – Он взял ложку и помешал фасоль в своей миске, прежде чем снова встретиться с ней взглядом. – Я знаю, что не смогу ограждать его от любого разочарования, но буду делать все для того, чтобы его защитить.

Если бы только у каждого ребенка был такой заботливый и внимательный отец, как Мэттью. Любовь к сыну видна в каждом его поступке.

– Обещаю, что впредь буду с ним осторожной, – сказала Сюзанна. – Я тоже не хочу, чтобы он страдал.

– Я знаю. – В его тоне слышалась уверенность, несмотря на то что до сегодняшнего дня они виделись всего один раз.

– Правда? – спросила она, не удержавшись.

– Я увидел это в ваших глазах, когда вы с ним общались. Он вам небезразличен.

Сюзанна расправила юбку на коленях, собираясь с мыслями. Мэттью заслуживает знать, как она относится к его сыну.

Она подняла голову и встретилась с ним взглядом:

– Передавая вам с Грейс Флинна, я была искренне рада, что смогла вам помочь. Грейс так мечтала стать матерью, и я знала, что из вас обоих получатся прекрасные родители. Да, Флинн мне по-прежнему дорог. Я желаю для него лучшего, поэтому не позволю ему ко мне привязаться и страдать из-за моего отъезда.

Черты Мэттью немного расслабились. Он кивнул и продолжил есть. Через некоторое время молчание стало невыносимым, и Сюзанна решила сменить тему:

– У вас есть аллергия еще на что-то, кроме пенициллина?

Мэттью поднял бровь, и она поняла, что ее вопрос сбил его с толку.

– Я завтра поеду за продуктами, поэтому мне нужно знать, нет ли у вас аллергии на какую-либо еду. Например, на морепродукты или арахис, – пояснила она.

– Я не люблю оливки и майоран, но аллергия у меня только на пенициллин.

– Должно быть, вы чувствуете себя ужасно, зная, что из-за нее не можете стать донором для Флинна, – произнесла она и пожалела об этом, когда увидела боль в его глазах.

– Да, – пробормотал он.

– Мне жаль, Мэттью.

Он тихо вздохнул:

– Мне тоже. Я бы хотел занимать в списке возможных доноров первое место, а не последнее.

Сюзанна хотела спросить его, как он справляется со всем, что на него навалилось, но подумала, что не имеет права вмешиваться в его частную жизнь. Он пригласил ее в свой дом только для того, чтобы она была поблизости, если Флинну срочно понадобится пересадка костного мозга. Он не хочет, чтобы она привязывалась к его сыну и задавала ему личные вопросы. Ей следует помнить, что она всего лишь потенциальный донор. Ничего больше.

Глава 3

Когда следующим утром Сюзанна жарила тосты, в кухню вошел Мэттью, и ее самообладание затрещало по швам. На нем были темно-синие брюки и рубашка цвета жженого сахара. Несколько пуговиц на ней было расстегнуто, и ее взору предстала сильная крепкая шея и темные волосы на груди. Вчера вечером он тоже был без пиджака и галстука, но на рубашке была расстегнута только верхняя пуговица, и она ничего этого не видела. Ее сердце учащенно забилось. Она осознала, что таращится на него, но не могла отвести взгляд.

– Доброе утро, Сюзанна, – произнес он ровным глубоким голосом. – Вам понравилась комната? Вы хорошо спали?

Сглотнув, она перевела взгляд на тостер.

– Доброе утро. Комната просто замечательная. Я спала как ребенок.

– То есть вы просыпались каждые два часа и хотели есть?

Снова посмотрев на него, она увидела в его зеленых глазах озорной блеск.

Его шутка помогла ей расслабиться, и она улыбнулась:

– Флинн плохо спал, когда был младенцем?

– Да. Он только с восьми месяцев перестал просыпаться по ночам. Сейчас с этим все в порядке. – Мэттью направился к большому серебристому аппарату. – Я собираюсь варить кофе. Приготовить на вашу долю?

– Да, спасибо, – ответила Сюзанна. Она не стала сама включать дорогую кофемашину, так как боялась ее сломать.

Когда он отошел от нее, она обнаружила, что его ноги босы. У нее перехватило дыхание. Прежде ей много раз доводилось видеть босые мужские ноги, правда на пляже, а не на кухонном полу. Ступни Мэттью, выглядывающие из-под брюк, с длинными пальцами и аккуратно подстриженными ногтями, выглядели очень сексуально. Она вдруг представила себе, как они касаются ее ног в постели, и ее бросило в дрожь.

– Какой кофе вы предпочитаете?

Его вопрос привел ее в замешательство. Он сейчас думает о таких простых вещах, в то время как у нее на уме…

– Э-э… черный с одной ложкой сахара, – хрипло произнесла она.

Мэттью нажал на кнопку, и машина зажужжала, дав возможность Сюзанне взять себя в руки, прежде чем продолжить разговор.

Почему этот мужчина так на нее действует? Может, все дело в странной ситуации, в которой она оказалась? В ложной интимной атмосфере? Или в самом Мэттью Кинсейде?

Шум прекратился, и на смену ему пришла неловкая тишина.

– Завтра я приготовлю полноценный завтрак, – сказала она, нарушив ее. – Может, вы хотите что-то еще, кроме тостов?

– Обычно по утрам я готовлю нам с Флинном омлет, но когда я один, обхожусь тостами.

Прислонившись к стойке, он сложил руки на груди и скрестил босые ноги. Сюзанна поспешно отвернулась, вставила в тостер еще два куска хлеба и направилась к холодильнику.

– Кара звонила, – сказал он. – Она хотела узнать, не могли бы вы посидеть сегодня утром с Флинном вместо нее. Обычно она сама справляется, но с этими приготовлениями к свадьбе совсем замоталась.

Сюзанна повернулась к нему, держа в одной руке масло, а в другой мед.

– Она выходит замуж?

«Радостное событие пойдет этой семье на пользу».

– Нет, наша сестра Лили. Кара организует свадьбу. Если вы не хотите так рано ехать в больницу, я поеду сам. Я планировал утром немного поработать, а днем несколько часов провести с Флинном, но…

– Не беспокойтесь, я с ним посижу, – улыбнулась Сюзанна, радуясь, что может быть полезной. – На сегодня я планировала только поездку за продуктами, но ее можно совершить на обратном пути.

На его лице появилась благодарная улыбка, которая стоила всех ее волнений и тревог.

– Вы не против, если мы будем завтракать за кухонным столом?

Сюзанна посмотрела через стеклянную дверь на маленький дворик, купающийся в лучах утреннего солнца.

– Я видела на улице садовую мебель. Может, поедим там?

– Конечно. Сейчас довольно тепло.

Найдя поднос, она поставила на него тарелки с тостами, масленку и баночки с джемом и медом. Мэттью поставил на поднос кружки с кофе и наклонился, чтобы его поднять. Почувствовав запах свежести, геля для душа и чистой рубашки, Сюзанна закрыла глаза, чтобы им насладиться. Когда Мэттью отошел от нее, ее глаза снова открылись. Радуясь, что он ничего не заметил, она взяла столовые приборы и вышла вслед за ним на мощеную площадку.

Легкий бриз играл листьями кустов, окружающих маленький дворик. Он походил на сказочный уголок, спрятанный от реальности. Отойдя от столика, Сюзанна подставила лицо солнцу и, все еще держа столовые приборы, развела руки в стороны, словно пытаясь поймать солнечные лучи. Они согревали кожу, а ветерок играл волосами. Будь она здесь одна, могла бы простоять так несколько часов.

Опустив руки, Сюзанна повернулась и обнаружила, что Мэттью стоит в нескольких футах от нее и пристально за ней наблюдает. У нее перехватило дыхание. Сказав себе, что смущаться нечего, она пожала плечами и положила столовые приборы на поднос.

– Я люблю бывать на свежем воздухе, – сказала она, чувствуя себя неловко.

Один уголок его рта дернулся.

– Я вижу.

В детстве она любила играть на улице в солнечные и ветреные дни. Даже сейчас, будучи взрослой, она продолжает получать от них удовольствие.

– Работая в офисе и живя в квартире, я стараюсь бывать на свежем воздухе всякий раз, когда у меня появляется такая возможность. Просто для того, чтобы почувствовать прикосновение солнца и ветра к моей коже. Это восстанавливает силы.

Жилка у основания его шеи запульсировала еще сильнее.

– Думаю, вы правильно делаете. – Его веселый тон был фальшивым.

– Если я слишком долго нахожусь в четырех стенах, я становлюсь вялой, – ответила она и удивилась хрипотце, появившейся в ее голосе.

В воздухе повисло молчание, и каждая нервная клеточка в ее теле зазвенела. Напряжение, повисшее между ней и Мэттью, стало почти осязаемым. Его глаза потемнели, и по ее спине пробежала дрожь.

Наконец он прокашлялся и произнес:

– Вы интересная женщина, Сюзанна Пэрриш.

– Вы не любите бывать на свежем воздухе? – Собственный голос снова ее предал. На этот раз он прозвучал слишком тихо и невыразительно.

– Люблю, – ответил он, выдвигая для нее стул. – Просто я никогда не думал об этом как о потребности. Я вожу Флинна на детскую площадку. Мы часто гуляем в парке, но я хожу туда ради него.

Сев за стол, она продолжила смотреть на Мэттью, который занял стул напротив. Его тон был сухим и бесстрастным, но что-то подсказывало ей, что его последняя фраза может помочь ей его понять. Она взяла свою кружку и сделала глоток кофе:

– Вы не можете жить только ради работы и Флинна. У вас тоже есть потребности, Мэттью.

Он молча уставился на нее, и Сюзанна вдруг пожалела о своих словах. Она не имеет права давать ему советы. Она принялась отчаянно искать способ все исправить, но ничего не придумала.

У Мэттью зазвонил телефон. Не сводя с нее глаз, он полез за ним в карман. Затем он встал и пошел в дом.

– Мэттью Кинсейд, – произнес он, закрывая стеклянную дверь.

Сюзанна почувствовала облегчение, несмотря на то что без него двор стал пустым и холодным. Она провела ладонями вверх-вниз по своим рукам. За считаные часы своего пребывания в Чарлстоне она заметила, что этот человек оживляет своим присутствием пространство, в котором находится. Он словно излучает что-то магическое. Даже здесь, на улице после его ухода солнце перестало греть, а цвета стали не такими яркими.

Дверь открылась, и Мэттью появился снова:

– Звонили из больницы.

Ее сердце пропустило удар.

– Флинну стало хуже?

– Нет. Это был звонок из лаборатории.

Сюзанна вцепилась в края столика.

– Результаты тестов, – пробормотала она, и он кивнул. – Они положительные?

Мэттью улыбнулся, и его лицо преобразилось.

– Вы подходите Флинну в качестве донора. Это первая хорошая новость с того момента, как его положили в больницу. – Он подошел к столику и взял ее руку в свои. От его прикосновения по ее коже пробежали электрические импульсы. – Благодаря вам у нас наконец есть резервный план.

– Слава богу, – ответила она, крепче сжав его руку.

– Они еще не уверены, понадобится ли ему трансплантация, но было бы желательно, чтобы вы на всякий случай находились поблизости.

– Я взяла недельный отпуск, – ответила она. – Так что я в вашем полном распоряжении.

Сорок минут спустя она заходила в палату Флинна, нервничая еще сильнее, чем вчера. В первый раз она осталась с ним наедине на несколько минут, когда Мэттью вышел сделать телефонный звонок. Теперь ей нужно провести с ним несколько часов и быть веселой и занятной. Это будет довольно сложно, учитывая ее небольшой опыт общения с детьми и тот факт, что она не должна привязываться к Флинну.

Она положила руку себе на живот, чтобы унять волнение.

Высокая пожилая женщина с модно подстриженными темными волосами поднялась из кресла, стоящего у стены, и, прижав палец к губам, чтобы предупредить Сюзанну о том, что Флинн спит, подошла к ней на цыпочках. Ее глаза были того же цвета, что и глаза Мэттью.

– Вы, должно быть, Сюзанна, – сказала она. – Я Элизабет, бабушка Флинна. Спасибо вам за то, что согласились подменить Кару.

– Я рада вам помочь.

Когда Сюзанна повернулась и увидела Флинна, у нее перехватило дыхание. Он спал в обнимку с плюшевым мишкой. На мгновение ей вдруг безумно захотелось подойти к нему и прижать к себе его хрупкое тельце. Этот внутренний порыв удивил и напугал ее. Ей следует быть осторожной не только ради Флинна, но и ради самой себя, иначе ее сердце будет разбито, когда она уедет.

– Он уснул всего пятнадцать минут назад, – сказала Элизабет. – Возможно, он проспит еще какое-то время. Это трудно сказать. Из-за анемии он постоянно устает, поэтому заснет один-два раза, пока вы будете с ним сидеть.

– Я справлюсь, – ответила Сюзанна, не сводя глаз с Флинна. – Пусть он задает темп и спит столько, сколько ему потребуется.

– Кара сказала, что вы были подругой Грейс.

Утверждение Элизабет прозвучало как вопрос. Сюзанна ее понимала. Как любящая бабушка, она не могла оставить своего единственного внука на попечение постороннего человека.

– Да, – ответила Сюзанна, собираясь с духом. Ей нужно солгать так, чтобы это было максимально близко к правде. – Мы общались несколько лет назад. В последний раз я ее видела, когда родился Флинн.

– Вы видели Флинна? – спросила Элизабет, наклонив голову набок. – Простите меня за любопытство, но я не видела вас на вечеринке, которую Мэтт и Грейс устроили через несколько недель после рождения сына.

– Я видела его всего один раз. Это было сразу после его рождения. Меня не было на той вечеринке, поскольку я тогда переехала в Джорджию. Потом мы с Грейс потеряли друг с другом связь. Я очень расстроилась, когда узнала, что ее больше нет.

Элизабет печально посмотрела на своего внука:

– Нам всем очень ее жаль. Мы так переживаем за Флинна и Мэттью.

Наклонившись за своей сумочкой, она украдкой смахнула со щеки слезу. Сердце Сюзанны сжалось от сочувствия к семье, которой пришлось пережить такую страшную трагедию.

Когда Элизабет выпрямилась, ее лицо было спокойным, хотя глаза блестели.

– Рада с вами познакомиться, Сюзанна. Надеюсь, мы с вами еще встретимся.

– Я тоже на это надеюсь, – ответила она и проводила пожилую женщину взглядом.

Оставшись одна, Сюзанна долго смотрела на спящего Флинна, после чего села в кресло, достала из сумочки блокнот и ручку и начала делать записи, чтобы позже отправить их по электронной почте своей помощнице. После ее вчерашней презентации план рекламной кампании, который она разработала, был одобрен руководством. Скоро она вернется в Джорджию, но члены ее команды могут справиться с предварительным этапом работы. Она присоединится к ним задолго до выполнения основной части плана. Пока она будет давать им указания по телефону и Интернету.

Сюзанна постучала ручкой по подбородку. Неделю назад этот проект был самой важной вещью в ее жизни, а сейчас… Она перевела взгляд на спящего ребенка, после чего снова уставилась в блокнот.

Сейчас он должен по-прежнему оставаться для нее самым главным. Скоро она покинет Чарлстон, и карьера снова станет главным объектом ее внимания. Она любит свою работу и гордится тем, что в свои двадцать шесть лет занимает высокую должность. В Джорджии у нее есть несколько близких друзей. Она пока еще не называла им причину своего неожиданного отъезда в Чарлстон, просто написала всем четверым, что ее не будет в городе неделю и она все расскажет, когда вернется. Она построила для себя хорошую жизнь в Джорджии, куда переехала вместе со своей матерью три года назад, и продолжит ею жить, когда вернется.

Закончив делать записи, Сюзанна стала думать об ужине. Она живет одна, поэтому обходится самыми простыми блюдами, но когда у нее есть повод, она рада приготовить что-нибудь особенное. Единственное, что она знает о вкусах Мэттью, – это то, что он любит фасоль в соусе чили. Интересно, он предпочитает сладкую или соленую пищу? Острую или пресную? В первый раз ей придется действовать наугад и смотреть на его реакцию. Ей пришло в голову несколько идей, и она записала в блокнот названия ингредиентов, которые нужно будет купить в супермаркете на обратном пути.

Вдруг она заметила краем глаза какое-то движение. Флинн потягивался и зевал, глядя на нее сонными глазами.

– Привет, малыш, – сказала она, садясь на край кровати. – Твоей бабушке нужно было уйти, и я подумала, что могла бы немного с тобой посидеть.

Наверняка Элизабет предупредила его, но спросонья он мог не сразу понять, что к чему.

Флинн кивнул:

– Привет, Сью.

Затем он прижался к ней и снова зевнул. Она заключила мальчика в объятия и, не подумав о том, что делает, поцеловала его в макушку. Ей не хотелось его отпускать, и она зарылась носом в его волосы и вдохнула его теплый, чуть сладковатый запах. Воспоминания об этих драгоценных мгновениях навсегда останутся с ней.

Когда она наконец его отпустила, он слегка отстранился и посмотрел на нее с любопытством:

– Ты моя новая мама?

Сердце замерло у нее в груди, дар речи покинул ее. Флинн, на которого никак не подействовало ее молчание, продолжал смотреть ей прямо в душу.

– С чего ты это взял, дорогой?

– Ты целуешься как мама, – ответил он со знанием дела.

Она судорожно вдохнула:

– Я так целую всех маленьких мальчиков и девочек.

Это объяснение его, похоже, не убедило.

– Вчера ты пела как мама.

Сюзанна открыла рот, но что она могла сказать?

«Соображай быстрее».

– Возможно, это просто означает, что однажды я стану мамой другого мальчика или девочки, – весело ответила она. – Если мне повезет, мой ребеночек будет таким же замечательным, как ты.

Это его тоже не убедило, поэтому она придвинулась ближе к нему и сказала:

– Знаешь, Флинн, новые мамы у детей иногда бывают, но выбирают их папы.

Немного подумав над этим, он покачал головой:

– Их должны выбирать дети.

– Да, наверное. – Сюзанна сдержала улыбку. В его рассуждениях была логика, но этот разговор может привести к проблемам, если она не отнесется к нему серьезно. – На самом деле я не знаю, как все это работает, но есть человек, который знает.

– Кто? – Глаза мальчика расширились.

– Твой папа. Он человек умный. Думаю, тебе следует спросить у него.

Флинн пристально уставился на нее, и она затаив дыхание стала ждать его ответа. Затем он встал на колени, потянулся к столику, взял с него книгу, которую они читали вчера, и, глядя на Сюзанну глазами полными надежды, передал ей.

– Мне тоже очень хочется почитать о плюшевых мишках, – сказала она, почувствовав облегчение.