Книга: Уиллард и его кегельбанные призы - Ричард Бротиган

Название уже намекает – всё непросто. Кегельбанные призы на дороге не валяются, что бы это ни было. А их украли, арестовали, велели паспорт показать. От первых до последних страниц не покидает ощущение, что каждая строчка – это отсылка к чему-то великому, переосмысление классики, перетасовка залежалой колоды. Извращенцы читают греков –это ж неспроста и плачут, потому что древние умерли – это ж наверняка не ради красного словца. Может, в нас что-то такое умерло, пока мы связывали друг друга в поисках прекрасного или просто от скуки. В общем, герои номер 1 – странные извращенцы. Чем занимались эти ребята в постели, понять не дано. Однако, метафора о вылизывании клитора, как огранении алмаза на уровне, достойном ювелирного дома Тиффани, прекрасна и свежа. Они читали, целовались кляпами, много внимания уделили бородавкам на члене и закончили свою странную жизнь не менее странно. Впрочем, они наверняка были ок, всё дело в рассказчике. Герои № 2 – соседи извращенцев и хранители кегельбанных призов, чтобы это ни было. Они тоже извращенцы. Может, мы все извращенцы? Они любят кино, ночные шоу, ледяное молоко. Скорее всего они ок, дело просто в рассказчике. Герои № 3 – странные братья в поиске украденных кегельбанных призов, чтобы это ни было. У них большая шикарная семья. Мой кумир -мама, которая всё время печет и завалила дом выпечкой. Это мило. Папа их мечтает об упрощении мира и людей до логики устройства «коробки передач». Еще у них сестры- не спрашивайте о них (если что, это сейчас про сестер был странный спойлер. Не бойтесь его, он странный). Три брата путешествуют, ищут призы, пьют пиво, читают комиксы и шагают. Три линии сойдутся в одной на последних страницах и ударят в цель, как кегельбанный шар в яблочко. Удар, достойный самого красивого кегельбанного приза, чтобы это ни было. Смешно, странно, глупо и в чем-то неуловимо прекрасно. Планета вертится, круглая, круглая. Кто мы на ней? Люди, которые не слышат друг друга? Люди, которые идут в никуда за неизвестно чем? Нас охраняет картонная птица, как символ Бога, который умер? Я не знаю, правда. Я прочитала просто веселую историю с диалогами уровня – «хочется есть, так давай поедим, давай, и мы поели», но это как Шаляпина напеть кому-то. Потому что эти сверхпростые диалоги прекрасны. Завораживают, как детские считалочки. Самые честные в мире. Ведь, как ни крути, сила в правде.

Книга при всей своей абсурдности очень реальна, герои при всей их картонности, оживают, в фокусе авторского внимания, испытывают неловкость и боль, чувствуют тепло, влагу, свет, брезгливость и жаждут любви, но не находят даже понимания. И разрозненность живых деталей в общей канве повествования ещё раз показывает важность трансмиссии или боль от отсутствия единения.

А вдруг те строки забытых поэтов, которые потерялись в гуще прошедших столетий, делали эти стихи плохими и пустыми... или одна удачная фраза оправдывает чтение толстой книги?..

На поверхностном уровне мы видим пародию на эротический роман с уклоном в сторону БДСМ и пародию на гангстерский боевик.

Но под этой оболочкой скрывается совсем другая история. 

С первых же строк перед нами связанная девушка с кляпом во рту. Насилия тут нет, это добровольно. Из-за венерического заболевания Боб и Констанс начинают осваивать новые сексуальные практики,  причём не очень удачно.

 Сразу нам дают понять, в романном мире нарушены коммуникации между людьми, и это станет лейтмотивом текста в дальнейшем.

Лейтмотив этот также просвечивается в сохранившихся фрагментах античной поэзии, которые Боб читает Констанс и которые представляют собой фактически просто обрывки коротких фраз или отдельных слов, т.е. в принципе это и не поэзия вовсе, а просто бессмысленный набор слов.

Констанс уже не хочет этих экспериментов. Она хочет сказать, но не может. Кляп во рту мешает - коммуникация нарушена.

Но когда кляп вынимают, то от этого общение не восстанавливается. В этой паре каждый в своей скорлупе, они не слышат друг друга. Квинтэссенцией выступает сравнение Боба и Констанс с двумя домами-привидениями, глядящими друг на друга через пустырь. Это уже не людм, а призраки, абстракции (Бротиган так и пишет, что Боб абстрактен)

Контрапунктом паре Боб и Констанс выступают их соседи из квартиры - Джон и Патрисия. На первый взгляд, у этой пары все благополучно, но при внимательном прочтении видно, что это пустые люди. Они смотрят в кинотеатре одни и те же фильмы, а по вечерам засыпают под ток-шоу с несмешными  шутками. Джон и Патрисия - находятся под отупляющей властью современной поп-культуры.

Третья линия сюжета - это линия братьев Логанов, а если шире, то всей семьи Логанов. Карикатурные персонажи, словно из фильмов Тарантино или братьев Коэнов.

В этой семье также нарушены связи между членами, и не случайно отец семейства, работающий автомехаником, не умеет общаться с людьми и сожалеет, что они не являются трансмиссиями, с которыми ему проще.

Итак, мир Уилларда - это мир одиноких людей, потерявших всякие навыки общения с другими людьми.

Я неслучайно употребил выражение «Мир Уилларда». В тексте просвечивается ещё один уровень текста - религиозно-мистический. 

Птица по имени Уиллард, изготовленный из папье-маше постоянно упоминается в тексте в религиозной символике или с соответствующими эпитетами. Уиллард выступает как бы божеством этого мира - мира пустых, картонных, как сам Уиллард, людей.

В виду не особой любви к алкоголю была вынуждена прибегнуть к помощи зала и выяснила вот какую штуку: В каком-то придорожном кафешнике в штатах предлагаются ‘Боулы’ — большущие чашки, в которых во льду намешано много разного вкусного и воткнуто две бутылки пива, которые, по мере употребления коктейля, потихоньку изливаются в этот самый боул. Так вот розовая сладкая мешанина, смею предположить, из ликёров и сиропов - отличная аллегория к жизни красивых молодожёнов до момента их разлада из-за противной болячки. Скорое употребление гарантирует, что пиво быстро выльется в боул превратив остатки сладкого сиропа в бесполезный подсластитель к пиву. Медленное же (читай разумное, как аллегория к разумному половому поведению) предлагает интересное вкусовое сочетание (хоть и на любителя, как и сама книга). Пиво же само по себе олицетворяло бы братьев - ребят не обремененных особым умом, но имеющих определенную цель.

А братья Логан очень дорожат своими трофеями и не устают любоваться ими ежедневно. Это их единственный жизненный интерес. Но призы счётом 50шт. в центре с птицей из папье-маше, которую зовут Уиллард, однажды были украдены. Три года братья тупо ищут свои призы, но тщетно. Чтобы прожить, они занимаются разбоем. Однажды им позвонил частный сыщик и дал адрес того дома, где живут упомянутые выше пары.

Впечатление. Начитавшись отзывов о книге и Бротигане, решил прочитать. В восторг не пришёл, но читать было забавно. Специально рассказал сюжет, перечислив все детали, которые сыграют роковую роль в повести со всеми.

Эту книжку можно запросто не читать. Это если вы настроены на высокую, глубокую и широкую литературу. Но если вы ни на какую литературу не настроены, а почему-то просто хочется, чтобы буковки складывались в милые слова, а милые слова – в незатейливое повествование – то можно и читать. Одно предупреждение: в книге нет ничего нецензурного, но для сторонников строгой морали она не подходит.

«Иные гордятся каждой написанной книгой, я — любою прочитанной". Хорхе Луис Борхес и я

Книга вышла в серии «Скрытое золото XX века». В этой серии меня радует подборка авторов, оформление книг, приятная цена. Даже значок «+18» вписан элегантно и не портит обложку.

Читается роман легко и увлекательно, хватит на него и одного вечера. Удовольствие получаешь буквально от каждой главы. Под слоем абсурдности происходящего, аккуратно скрывается мастерство автора.

Бротиган филигранно сводит несколько часов из жизни персонажей с годами и историей падения братьев Логанов. Истории приходят к чёткой точке и эпилогу.

Бротиган для меня словно Воннегут без тормозов. Он смешивает детективную интригу, отсылки к греческой культуре, садомазохизм. Из этого всего получается нечто иное, самостоятельное, целостное.

Перебирая ситуации из своей жизни, заметил как концовка романа для меня, стала всё больше обретать черты реализма.