Текст книги "Неправильный мертвец"
Автор книги: Ричард Кадри
Жанр: Детективная фантастика, Фантастика
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Глава 10
– Ты получил служебку? – спросил Варгас.
– Какую? – нахмурился Зулавски.
– Любую служебную записку! Я уже несколько недель ни одной не видел.
– Уверен, ты преувеличиваешь.
– Да ладно? Когда ты в последний раз что-то такое получал?
– Ну… – Зулавски замялся. – Я точно знаю, что не так давно. Могу даже поискать.
– Ага, поищи, – с нотками презрения в голосе откликнулся Варгас.
Варгас и Зулавски работали в ночную смену, собирая, каталогизируя и время от времени предоставляя сотрудникам со сверхвысоким уровнем допуска доступ к самым загадочным и опасным объектам в архивах ДНН. Их нарекли «неисповедимым подразделением», группой настолько секретной, что ее полное название – Сверхсекретное неисповедимое подразделение – было самым большим секретом, потому если б даже кто-то вдруг наткнулся на их кабинет, то ни за что бы не понял, насколько тут все секретно. Однако из-за всей этой невероятной секретности члены СНП зачастую чувствовали себя забытыми, что было откровенной глупостью, ибо как можно забыть о том, о чем никогда не знал? Тем не менее СНП не славилось высоким боевым духом, и ввиду упомянутой секретности никому из его сотрудников не дозволялось беседовать со штатным психиатром департамента или вступать в команду по софтболу, разучивать румбу в танцевальном классе, заводить офисного питомца и заниматься любой другой деятельностью по укреплению боевого духа, которую мог предложить ДНН. Короче говоря, СНП было самым несчастным, одиноким и заброшенным подразделением, гордившимся своей способностью сделать даже самую безнадежную работу еще невыносимее, следуя девизу: «Безвестность. Недоумение. Тунец». Одна только эта фраза как таковая была призвана погрузить любого, кто над ней всерьез задумается, в осоловелое предтрансовое состояние.
– Ну как успехи? – спросил Варгас.
– Еще ищу, – отозвался Зулавски.
Варгас постучал карандашом по столу. Членам СНП запрещалось пользоваться ручками, потому как объекты в архиве порой становились чувствительными к чернилам и зверели. Не один сотрудник пал из-за случайно забытого в кармане списка продуктов.
– Не спеши. Ты лишь доказываешь мою правоту.
– Ага! – воскликнул Зулавски. – Одну нашел.
– Покажи.
Он подошел к Варгасу и бросил перед ним нацарапанную карандашом записку.
– Убедился?
Варгас пробежался по ней глазами и снова положил на стол:
– Ей два месяца.
– Серьезно? – удивился Зулавски. – Я думал, свежая.
– Тешься иллюзиями. Говорю тебе. Они окончательно про нас забыли.
Зулавски поднял записку, убедился, что Варгас прав и ей два месяца, затем вернулся к коробке с почтой и зарылся в бумажки.
– Вот эта с прошлой недели. Кажется. – Зулавски протянул напарнику еще одну служебку.
Тот вчитался в нее с большим подозрением. Он был уверен, что Зулавски не погнушался бы подкинуть записку в ящик, лишь бы доказать неправоту напарника. А еще подозревал, что стоит отвернуться, и он притупляет карандаши, заливает папоротник лишней водой и волшебным образом возвращает корочки на сэндвичи, которые Варгас приносит из дома, предварительно собственноручно эти корочки срезав. Порой ночами Варгас чувствовал, что сходит с ума, но изменить ничего не мог. Безумие в СНП было также засекречено и, по слухам, могло привести к повышению до руководящей должности, где наверняка еще хуже, чем на его текущей позиции. Потому в любых необъяснимых происшествиях в офисе было проще и безопаснее и дальше обвинять Зулавски.
Записку Варгас перечитал дважды. И правда – датировано прошлой неделей.
– Поздравляю. Твою заявку на дополнительные ластики шестого размера одобрили. Есть чем гордиться.
Зулавски выхватил служебку из его рук:
– Ну уже что-то. И это доказывает, что ты ошибаешься. Про нас не забыли.
– Я просто смирился с неоспоримостью того, что наш отдел полностью провалился в глухое подполье, в то время как ты, кажется, слишком яро этому сопротивляешься. Тебе что-то известно?
Зулавски убрал записку обратно в коробку.
– Только то же, что и тебе. Дело в посылке.
Варгас на мгновение замер:
– Мы вроде договорились не вспоминать о ней.
– Но в том-то и проблема! Нам нужно все обсудить. И решить, что делать. С ней.
– Нет, не нужно. Мы не должны ничего делать.
Зулавски огляделся и прошептал:
– Я ее боюсь.
– Думаешь, я не боюсь? – отозвался Варгас. – Жуткая штука. Слышать не хочу о ее существовании, тем более о существовании в этом кабинете.
Зулавски покосился на серые металлические стеллажи, вроде тех, что имеются в любом хранилище. На ближайшей полке зловеще лежала упомянутая посылка – простой плоский прямоугольник, завернутый в мясницкую бумагу 66
Плотная бумага для упаковки мяса, не пропускающая кровь.
[Закрыть].
– Она словно наблюдает за нами, – прошептал Зулавски.
– Никто ни за кем не наблюдает, – отмахнулся Варгас. – У тебя паранойя.
– Думаешь, она понимает, что мы говорим о ней?
Варгас в очередной раз засомневался в собственном здравомыслии. Длились такие приступы недолго, но случались все чаще, и из страха угодить к управленцам он не мог раскрыться перед Зулавски.
– Это просто вещь. Вещь в коробке, – пробормотал Варгас. – Мерзкая, жуткая, злая, но всего лишь вещь.
– Она меня пугает.
– Повторяешься.
– А тебя не пугает?
– Я же уже признал, что да!
– Извини. Я просто… Может, все-таки что-нибудь с ней сделаем? Спрячем, например. И притворимся, что мы ни сном ни духом.
Варгас взял карандаш и внимательно осмотрел острие. Все еще заточено. Пока.
– А если кто-то узнает, что она у нас, и придет искать? Что тогда?
– Вот когда придет, тогда и будем беспокоиться, – заявил Зулавски.
– Поздно, я уже беспокоюсь от одних только разговоров об этом.
– А что, если именно из-за нее мы больше не получаем служебок?
– Не пори чушь, – фыркнул Варгас.
Зулавски схватил стремянку:
– Я ее спрячу.
И пока он тащил лестницу к полкам, на Варгаса снова накатили подозрения.
– С чего ты вдруг так зациклился на посылке? Ты чего-то недоговариваешь.
Зулавски замер на полпути, опустил стремянку и уселся на ступеньку.
– У меня сегодня день рождения. И я не получил ни единой открытки, даже от руководства, а ведь они всегда что-нибудь присылают.
– У тебя день рождения? Точно?
– Точно.
– А я почему не в курсе?
Зулавски вскочил с лестницы:
– Ты так каждый год говоришь! «А я почему не в курсе?» Как ты можешь быть не в курсе? День рождения у меня каждый год в один и тот же день.
– Да не расстраивайся ты так. Ты наверняка тоже не знаешь, когда у меня.
– Семнадцатого июня. Я подарил тебе открытку с котиком и надписью: «Поздравмяу с днем рождения».
– А, да. Что-то такое помню. Прости. С днем рождения.
– Спасибо.
Чем больше Варгас об этом думал, тем отчетливее вспоминал открытку. И это вновь наталкивало на подозрения. Разве мог он быть уверен, что действительно родился семнадцатого июня? Вдруг это уловка. Если Зулавски хватает магического дара, чтобы возвращать на сэндвичи отрезанные корочки, вероятно, он и дату рождения в силах изменить. Или просто заставить Варгаса вспомнить не ту дату.
В общем, он решил не спускать с напарника глаз.
Посмотрел на часы.
– Твое обеденное время закончилось, – сказал Зулавски, глянув на свои. – Есть не собираешься?
Варгас уже изучил сэндвичи и убедился, что корочки на месте.
– Нет, – ответил он. – Я не голоден.
– Не против, если я поем? – спросил Зулавски.
– Конечно, – любезно откликнулся Варгас. – Не стесняйся.
Вытащив из-под стола пакет, напарник достал яблоко и небольшой контейнер с картофельным салатом и сэндвичем с индейкой. Без корочек.
Варгас в ужасе отвернулся. Неужели Зулавски перенес свои корочки на его сэндвич? Варгас не видел других вариантов, кроме магического переноса. Ну… то есть был еще один, но всерьез такое рассматривать он не хотел.
«Я окончательно свихнулся».
Глава 11
Телефон начал трезвонить с раннего утра. Или не особо раннего. Куп точно не знал, ибо его голову, похоже, заменили на коробку с гвоздями, упакованную в коробку с ватными тампонами, в свою очередь упакованную в коробку с гвоздями побольше и брошенную в один из этих аппаратов для замешивания краски из хозяйственных магазинов. Тех, что хватают банку с краской и встряхивают ее, будто чугунный терьер крайне невезучую крысу. И вот в таком состоянии Куп потянулся за лежащим на тумбочке телефоном, но, не рассчитав расстояние, вместе с ним свалился на пол.
– Ай, вашу ж мать, – прохрипел он в трубку, а потом пропитанный алкоголем мозг вспомнил более традиционное приветствие: – Слушаю.
Никто не ответил. Голова и спина болели. А проклятый телефон снова зазвонил – казалось, даже еще настойчивей.
Куп услышал, как на кровати перевернулась Жизель и ткнула в кнопку приема вызова:
– Алло.
Точно, звонили не ему. Бросив трубку на полу, Куп забрался обратно в постель.
– Что? Правда? – говорила меж тем Жизель. – Ладно. Отлично. Спасибо. Пока.
– Кому там отлично-спасибо-пока и почему ему не спится в такую гребаную рань? – проворчал Куп.
– Уже не рань, время за полдень. А отлично-спасибо-пока – секретарше Вулрича. Она сказала, что босс желает встретиться со всеми, кто вчера был в деле. Знаешь, что я думаю?
– Что ты думаешь?
– Что он может выписать нам благодарность или вроде того. Да в истории ДНН наверняка еще не бывало столь беспроблемных операций. Может, нас даже повысят.
– Повышение. Ура-а-а-а, – промычал Куп в подушку.
Жизель шлепнула его по заднице:
– Давай пошевеливайся. Я слишком долго ждала, когда наш тяжелый труд оценят.
Куп с трудом сел:
– Разве у нас не выходной? Типа хорошо поработали, все дела.
– Отоспишься после того, как Вулрич расцелует наши попки. Я быстренько в душ, а ты буди Морти и свари кофе.
– Угу. Знаешь, сейчас я ненавижу весь мир.
– Выпей кофе, и ненависть слегка угаснет.
Куп свесил ноги с кровати и нахмурился:
– Кто-то бросил мой телефон на пол.
– Ты сам и бросил. В приступе раздражения. А теперь иди и свари кофе.
– У меня не бывает приступов раздражения. Я вершу быстрое и суровое правосудие.
– Конечно, милый.
Когда Жизель скрылась в ванной, Куп наконец поднялся и поплелся в гостиную, где на диване дрых Морти. Хотел было разбудить его, но решил, что это слишком жестоко, потому двинулся на кухню. И едва по квартире разнесся аромат кофе, Морти и сам подскочил.
– Это кофе пахнет?
– Надеюсь, или же я насыпал в кофеварку овсянки.
Морти прижал руки ко лбу:
– Кажется, у меня похмелье.
– У нас у всех похмелье.
– Тогда почему мы не спим?
– Вулрич хочет вручить нам голубые ленточки, как самым красивым свинюшкам на ярмарке, – объявил Куп.
Морти поднял на него покрасневшие глаза:
– Что?
Куп выключил кофеварку и взял три кружки.
– За проявленное этой ночью невероятное мастерство нас ждет благодарность или типа того.
Морти улыбнулся. Это явно причиняло боль, но он продолжал растягивать губы.
– Ух ты. Я никогда еще не получал благодарностей. Их вручают на бумаге или на табличке, как думаешь?
– Думаю, что кофе готов.
– А вдруг и премия прилагается.
– Кофе.
Морти доковылял до прилавка и опустился на табурет. Вскоре к ним присоединилась Жизель, и решив, что никто из них не в состоянии вести машину, в штаб-квартиру ДНН отправились на такси. Поездку Жизель оплатила с корпоративной кредитки. Почему нет? Это был их день, и она собиралась насладиться им на полную.
Покидая лифт на нужном этаже департамента, Куп чувствовал себя почти человеком, но вот настроение его совсем испортилось. Он ненавидел вызовы к начальству, и благодаря так и не умолкнувшей головной боли лабиринт коридоров раздражал даже сильнее, чем обычно. Куп выудил из кармана маленький перочинный ножик и на каждом повороте делал на стене крошечную насечку. Если уж план запомнить не получается, то пусть будет след из хлебных крошек. С каждой зарубкой самочувствие Купа улучшалось. Может, путеводный след ему и ни к чему, но гробить государственную собственность уже приятно.
Как и в прошлый визит, в кабинет Вулрича Жизель вошла первой, не дожидаясь приглашения. Остальные потянулись следом, и босс вежливо усадил их за стол. Жизель и Морти улыбались. Куп тоже пытался, но сумел лишь радостно скривиться. У окна стоял доктор Лупински, и при виде гостей кот на его экране вскочил и тихо замяукал.
– Как вы? – спросил Вулрич. – Отдохнули после вчерашнего приключения?
– Все прекрасно, сэр, – отчиталась Жизель.
– Лучше не бывает, – подтвердил Морти.
Куп осторожно прикрыл глаза, спасаясь от света и сожалея, что не прихватил с собой сварочные очки или сомбреро.
Вулрич изогнул бровь:
– А ты, Купер? Уши торчком, хвост пятачком?
Куп кивнул:
– У крыс хвосты пятачком?
– Нет.
– Тогда я чувствую себя крысой. Похмельной крысой.
Вулрич разулыбался:
– Приятно знать, что все отпраздновали удачно проделанную работу. Даже доктор Лупински.
«Мне подкинули новых мышек для игры. Было весело».
– О музее что-нибудь слышно? – спросила Жизель.
– О, они в панике, – осклабился Вулрич. – Головы катятся, у страховщиков истерика, охрану усилили. Пресса, понятное дело, в восторге.
– Ну, нам главное, чтобы вы были довольны, сэр, – произнес Морти.
Стараясь удержать глаза открытыми, Куп откинулся на спинку стула и приготовился к неизбежной речи о том, какую величайшую услугу они оказали Дяде Сэму, щеночкам и младенцу Иисусу. Он такого уже наслушался от надзирателей во время отсидки и в основном потому не выносил комплименты любого рода. По большей части они сводились к расплывчатой проповеди и дополнительному пудингу за ужином, а потом – к пинку под зад от тех, кто десерта не удостоился. Однако вместо того чтобы разразиться речью, Вулрич сцепил пальцы и уставился на стол:
– Доволен? Что ж, видите ли… с этим небольшая неувязка.
Куп ощутил неприятный прилив энергии. Тон босса даже отдаленно не напоминал благодарный и не сулил дополнительного пудинга, разве только пропитанного мышьяком.
– Ночью с мумией кое-что случилось, – продолжил Вулрич.
– О? Что именно? – вскинулась Жизель.
– Она ушла.
«Ушла?» – появилось на телике доктора Лупински.
– Да. Весьма внезапно и проявив немалую жестокость.
– А можно поподробнее? – уточнил Куп, на самом деле не желая знать никаких подробностей.
– Разумеется.
Вулрич взял со стола пульт и направил его на стену, оказавшуюся огромным плоским экраном, на котором тут же появилась дымовая завеса и вопящие и бегающие кругами люди. Затем послышалось несколько громких ударов, снова крики, топот ног и под финал еще один глухой удар.
– Звук в конце мой любимый, – признался босс. – Знаете, почему?
Морти открыл было рот, но Куп перебил:
– Не отвечай, это ловушка. Если сидеть тихо, может, он забудет, что мы здесь.
Кот с экрана доктора исчез, сменившись черно-белой рябью.
– И куда же вы собрались, доктор? – поинтересовался Вулрич. – Вы виноваты не меньше других.
– В чем виноваты? – возмутилась Жизель. – Что вчера произошло?
– Примерно через час после того, как вы доставили Хархуфа, он очнулся и вдруг вспомнил, что должен отлучиться по неотложным делам. Слышали этот последний удар? Это он пробил стену и выскочил на улицу.
– Где он сейчас?
– Без понятия, – ответил Вулрич. – Мы полагаем, что он использовал какую-то неизученную древнеегипетскую магию. Едва он покинул здание, как отследить его стало невозможно.
– Значит, он может быть где угодно, – резюмировал Куп.
– Именно.
– Ну, а повышение нам дадут сейчас или после обеда?
Жизель уставилась в окно, Морти попытался уменьшиться в размерах, а доктор Лупински предпочел не показываться на экране.
Вулрич положил пульт:
– Вам не просто не светит повышение. Наоборот, я собрал вас здесь, чтобы подчеркнуть, насколько сильно вы облажались. Особенно ты, Купер. И вы, доктор Лупински.
Куп распрямился:
– В чем это я облажался? Мы достали мертвеца.
– Да, но мертвец явно не тот.
– Кого вы велели, того и привезли.
– Не того, – покачал головой Вулрич. – Что ж до тебя никак не дойдет.
– Если это не нужная вам мумия, то кто? – нахмурилась Жизель.
– Мы не уверены. Мы искали Хархуфа, инженера одной из поздних династий, который предположительно знал древний секрет временных и пространственных свертываний, коими славились египтяне.
– В химчистке за углом вам свернут все, что пожелаете. Может, обратитесь к ним? – предложил Куп.
– Не ухудшай свое положение, Купер. – Босс откинулся на спинку кресла. – Доктор Лупински. У вас есть мысли по этому поводу?
Кот сначала высунул голову из угла экрана, потом медленно вышел и сел, обняв лапы хвостом.
«Я не знаю, что сказать».
– Почему винят нас? – не унимался Куп. – Доктор был в музее и сказал, что мумия в норме.
– Это правда, доктор?
Кот склонил голову набок, дернул хвостом.
«Все картуши подтверждали, что мумия в саркофаге – это Хархуф, инженер высокого социального статуса».
– Тогда почему моя мумия сбежала, доктор?
Кошачий хвост снова задергался. Купу даже стало немного жаль Лупински. Сначала египтолог. Потом кот. Потом телик. Потом осьминог. А теперь ему говорят, что он неудачник по всем фронтам. Тем не менее, пока его поджаривали, у Купа было время подумать. В основном он прикидывал, как отсюда выбраться, но в промежутке между фантазиями о преодолении мили за минуту также перебирал в памяти все события прошлой ночи.
«Возможно, метки на саркофаге поддельные. Или, что куда вероятнее, саркофаг настоящий, но мумия внутри не та, за кого мы ее приняли».
– Кто автор подделки? – спросил Вулрич.
«Не представляю».
– Зачем кому-то такие сложности?
«Не знаю».
Куп глянул на босса и очень тихо произнес:
– А может, вы сами виноваты.
– Что-что?
Куп прокашлялся:
– Да вы даже сейчас не понимаете, что творится, наверняка и до этого что-то упустили. Может, парень в ящике – настоящий Хархуф. Может, нет. Но кем бы он ни был, если он сбежал, значит, давненько хотел что-то сделать и, держу пари, занимается этим прямо сейчас. Потому вы и обвиняете нас. ДНН не выполнил домашку.
Жизель стиснула его ладонь:
– Успокойся, Куп.
– Ага, мы же тут все друзья, – пробормотал Морти. – Мы все проясним.
Куп не хотел ничего прояснять. Он хотел наконец сдохнуть от похмелья, но приходилось довольствоваться болью в глазницах.
– Доктор Лупински, – медленно и четко произнес Вулрич, – вы не заметили ничего необычного, когда осматривали саркофаг?
«Нет».
– А ты, Купер, когда забирал мумию из музея?
– Нет. Мертвец выскочил из ящика, как хлеб из тостера.
– После парочки надрезов, – добавил Морти.
– Точно. Пришлось срезать фигню с его рук и ног.
Доктор Лупински приподнялся на щупальцах.
«Какую фигню?»
– Ну такую. Петли, пришпаренные воском к этим муми-лохмотьям.
«На воске были надписи или изображения?»
– Ага, – кивнул Морти. – Картинки.
– На одной собака, – вспомнил Куп.
«Анубис. А на другой?»
– Какая-то вытянутая морда, – описал Морти.
– Что-то типа муравьеда в платье.
«Сет».
Кот лег и накрыл голову лапами, и Купу захотелось сделать то же самое.
– Эти имена что-то значат, доктор Лупински? – спросил Вулрич.
Кот не шелохнулся, но внизу экрана появилась надпись: «Что бы ни замыслил Хархуф, это что-то очень плохое».
– И почему же вы ничего не заметили, когда были в музее?
«Я… не знаю».
– Наверное, дело в батарейках, – предположил Морти.
Все уставились на него, кроме Вулрича. Тот сверлил глазами Купа.
– Ты не поменял батарейки доктора, прежде чем взять его на дело?
Под ложечкой Купа засосало.
– Никто же не предупредил.
Босс вскинул руки и грохнул ими по столу.
– Это стандартная процедура при работе с настолько старой некромеханической системой третьего класса!
– Помните, как я сказал, что никто нас не предупредил?
– Не пытайся свалить вину на других.
– Так виноваты же другие. Точно не я. – Куп повернулся к доктору Лупински. – Почему вы промолчали?
«Заряд был низкий. Я забыл. Прости».
Вулрич постучал ручкой по столу:
– Итак, подведем итоги. Ты, Купер, притащил нам не ту мумию…
– Мы притащили не ту мумию, – поправил Куп. – Мы.
– Значит, признаешь. Уже хорошо. А еще ты не следовал установленным процедурам и не убедился, что доктор Лупински – единственный человек, способный избавить нас от путаницы, – находится в рабочем состоянии.
– И снова вынужден отметить, не я, а мы.
– Мне же не нужно объяснять, насколько ситуация серьезная?
– Ситуация? Какая именно? Взорванное здание, сбежавшая мумия-убийца или то, как вы сейчас пытаетесь свалить вину на нас?
– На тебя.
– Минуту назад Лупински тоже был виноват.
– Доктор явно был не в себе. Остаешься ты.
Куп открыл рот, но Жизель зажала его рукой:
– Как мы можем все исправить?
Вулрич залез в ящик и бросил на стол папку.
– Очередная папка. Шикарно. Вот так все и началось, – пробурчал Куп.
Босс одарил его отеческой улыбкой:
– Веди себя хорошо. Тебе несказанно повезло.
– Все так говорят, прежде чем попытаться втюхать простофиле Большой каньон.
– Я встречался с людьми из отдела чудотворных древностей…
– Это которые отправили нас не за той мумией? Обнадеживает.
– Они говорят, что в подобных случаях должен быть амулет, священный предмет или что-то еще, связанное с мумией. И с его помощью ею можно управлять.
Куп закрыл глаза:
– И вы хотите, чтобы мы эту хрень достали.
– Нет. Я хочу, чтобы ее достал ты. Но тебе понадобится помощь, так что можешь взять свою шайку. Просто постарайся вновь не утянуть их за собой в пропасть.
– Что именно вам нужно? – Куп ссутулился.
Вулрич открыл папку и выложил на стол фотографию амулета:
– Вот это.
– И где он сейчас?
– Это единственная хорошая новость в нынешнем бедламе. Куп сгорбился еще сильнее.
– Только не говорите, что в музее.
– Амулет в музее, – объявил Вулрич. – Рядом с саркофагом.
Морти взял снимок и внимательно его рассмотрел:
– Кажется, я его видел вчера. Могли бы сразу забрать.
– Вчера он был не нужен, – ответил босс.
– И это тоже наша вина? – буркнул Куп.
– Твоя. Да.
Куп глубоко вздохнул и поднялся:
– Нет. Вот так я с вами и познакомился. Крал проклятую шкатулку снова и снова. И я не собираюсь опять через это проходить.
– Но теперь не надо красть тот же предмет, – заметил Вулрич. – Просто из того же места.
Куп провел рукой по волосам:
– Мы только что провернули самое лучшее, самое чистое дельце за всю карьеру, и вы хотите, чтобы мы вернулись на место преступления, когда там обновили систему безопасности и наверняка полно копов? Наверное, еще и оберегов и проклятий добавили.
– Чудесно. Разве это не твоя специализация?
– Да, но мы понятия не имеем, где искать.
– Ладно, – кивнул Вулрич. – Если настаиваешь, можешь прихватить помощника-полтергейста. Фил Спектр устроит? Насколько я помню, вы уже работали вместе.
Куп плюхнулся обратно на стул, чувствуя себя так, словно уклонился от мощного хука в челюсть, только чтобы собственноручно застрелиться из заряженного пчелами дробовика.
Морти передал ему снимок амулета.
– Купер? – позвал босс.
– Когда нужно все провернуть?
– Давай-ка прикинем… на свободе разгуливает мумия-убийца с огромными магическими способностями, непонятно что замыслившая, так что, пожалуй, когда тебе будет угодно.
– Нужно сначала разработать план. Послезавтра?
– Мне послышалось «завтра»? Было бы чудесно, – улыбнулся Вулрич.
Куп наставил на него палец:
– Вы же в курсе, что теперь все пойдет наперекосяк? Мы понятия не имеем, с чем столкнемся.
– Просто добудь амулет. Запрашивай все необходимое, только…
– Знаю. Не превышать бюджет. – Куп повернулся к доктору Лупински: – Ваше желание исполнилось, док. На сей раз вы идете с нами.
Кот встал и исчез за краем экрана.
«Простите, но мне нужно по-большому».
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
