Текст книги "Неправильный мертвец"
Автор книги: Ричард Кадри
Жанр: Детективная фантастика, Фантастика
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Глава 12
В дверь кабинета постучали, и Нельсон, всецело погруженный в составление необъятного списка, тихонько выругался. Время от времени он копировал те или иные пункты и переносил их в нужный квадрат нарисованной в конце блокнота сетки. Он создавал рукописную базу данных, поскольку не мог воспользоваться компьютером – аудиторский отдел регулярно проверял всю технику на наличие вирусов и вредоносных программ, шерстил историю браузеров и прочее-прочее. По мнению Нельсона, та еще занудная работенка.
«Вот бы этих мерзких лентяев на мое место. Тогда б они познали всю глубину занудной работы».
Впрочем, Нельсон быстро наловчился извлекать веселье даже из самых утомительных занятий. Игра в «прочел-потерял-перенаправил-утаил» со служебками и письмами помогала ему не увязнуть в рутине и порой получать от работы удовольствие. Но держать в голове весь секретный трафик не получалось, потому пришлось создать собственную базу данных на бумаге. Опасный и кропотливый труд, но в конце концов, если сделать все правильно, он должен был окупиться. Терпение – вот в чем нуждался Нельсон, хотя как раз с этим у него никогда не ладилось. А теперь, когда еще и алкоголь перестал действовать на мертвый организм, стало вдвойне тяжелее. Однако некоторые из его мелких и мелочных вмешательств в информационный поток ДНН компенсировали все неприятности. Каждая пропущенная встреча, неверно полученное задание, каждый потерянный фрагмент исследований – все проступки, за которые песочили кого-то другого, – были для Нельсона личной победой. Конечно, это не то же самое, что напиваться или чувствовать себя живым, но возникавший хаос придавал ему сил.
Стук повторился, и Нельсон убрал и запер блокнот в ящике стола.
– Войдите.
Дверь отворилась, и в кабинет шагнул Макклауд, сжимая в руке коричневый бумажный пакет, при виде которого мертвое сердце Нельсона совершило крошечный злобный пируэт. Впрочем, внешне это никак не проявилось.
– Что-то случилось, Макклауд? – спросил Нельсон тоном, в методичке обозначенным как «торопливый энтузиазм», мол, несмотря на крайнюю занятость, ты все же рад уделить время увлекательной идее, новостям или любому запросу сотрудника.
Ввиду глубокого презрения, которое Нельсон испытывал ко всем, с кем работал, этот управленческий тон давался ему не особо успешно. «Вот и потренируюсь, пока буду заполнять базу данных».
– Я достал, что вы просили, – сообщил Макклауд.
– Тебя никто не видел?
– Нет, сэр. Я был крайне осторожен. Вы ясно дали понять, насколько важно держать все в найте.
– Тайне, – поправил Нельсон.
– Простите. У меня дислексия.
– Знаю. Мы это уже обсуждали.
– Правда? Я не помню.
– Уж поверь на слово.
А не помнил Макклауд этих обсуждений по одной простой причине: все они проходили, когда он был под гипнозом. Несколько раз во время сеансов Нельсон пытался перепрограммировать мозг Макклауда, но всякий раз делал только хуже. То он начинал говорить задом наперед. То распевал похабные матросские песни. То начисто забывал английский, целую смену изобретал новый язык, в основном состоящий из непристойных жестов, и гонялся за коллегами с огнетушителем. И все же Нельсону эта дислексия была лишь на пользу. Пока другие зомби послушно следовали его приказам и перенаправляли сообщения туда-сюда, Макклауд мог собирать их, не в силах прочитать. А потом он стал неотъемлемой частью планов Нельсона.
– Ты воплощение правдоподобного отрицания, – произнес Нельсон.
Макклауд на мгновение завис.
– Это хорошо?
– Великолепно. Что ты там принес?
Макклауд поставил добычу на стол:
– Корреспонденция. Надеюсь, это то, что вы просили.
Нельсон перевернул пакет, вытряхнув несколько корпоративных и даже парочку личных поздравительных открыток. Все были адресованы Зулавски.
– Отлично. – Он сунул открытки обратно в пакет. – А теперь вот что. Помнишь кальмара, которого ты забрал со стола Бэйлисс?
– Да. Я держу его в небольшом баке в кладовой.
– Хорошо. В конце смены, когда все уйдут, ты заберешь кальмара. А завтра поручишь кому-нибудь отправить его в СНП.
Макклауд явно озадачился, но все же кивнул:
– Ладно. Еще что-то?
– Да. Как только подготовишь кальмара, возьмешь все офисные принадлежности Бэйлисс, которые удалось собрать, упакуешь и отправишь в аудиторский отдел.
Теперь Макклауд выглядел расстроенным.
– Я не понимаю, зачем вам это…
– Ничего. Позволь, я объясню. – Нельсон вышел из-за стола и прижал палец ко лбу зомби. – Мачо тако Гай Ломбардо.
Макклауд рассеянно моргнул.
– А теперь ты забудешь о нашем разговоре, но не забудешь о посылках, которые я велел упаковать.
– Конечно, босс, – улыбнулся зомби.
– Как только все сделаешь, ты почувствуешь себя отдохнувшим и счастливым. И сразу же забудешь о посылках. Понял?
– Конечно, босс.
– Хорошо.
Нельсон вновь ткнул его в лоб и повторил контрольную фразу. Макклауд обмяк на секунду, затем распрямился и принял свой привычный по-идиотски бодрый вид.
– Вам еще что-нибудь нужно кроме пакета? – спросил он.
– Ничего. Ты славно потрудился.
Нельсон проводил подчиненного к двери, проследил, чтобы он занял свое место и приступил к ежедневным обязанностям, после чего вновь достал поздравительные открытки Зулавски и сунул их в шредер.
«Чем сильнее я сведу с ума одного из них, тем сильнее он сведет с ума второго».
Нельсон стоял у аппарата, пока каждую открытку тщательно не разжевало и не измельчило на ленточки.
«Так, о Зулавски позаботились.
А что можно сделать с Варгасом?»
Глава 13
Экстрасенсорный салон Минервы Солей не мог похвастаться обилием света, зато щеголял тяжелыми портьерами, хрустальными шарами, картами Таро, тибетскими молитвенными флажками и статуэтками дюжины святых. Стены были увешаны изображениями ориша, бодхисатвы, каббалистического древа жизни и старыми мистическими фотографиями с призраками потерянных близких, просочившимися в кадр пятнами эктоплазмы. Вокруг неуловимым узором, над которым Минерва усердно трудилась, желтели ее снимки с кино– и телезвездами пятидесятых и шестидесятых годов. В счастливые дни она буквально чувствовала, как пространство излучает спокойную, но мощную духовную силу. А в дни похуже Минерве в основном казалось, что она работает на блошином рынке в палатке Злой ведьмы Запада. Но безделушки скрывали трещины и подтеки воды на штукатурке, потому оставалось только смириться с этой запылившейся необходимостью.
– Вы уже вошли в контакт? – спросила миссис Кэролайн Барнет. – Скотти здесь? Что он говорит?
«Вероятно: “Умолкни, старая карга”. Наверняка, умерев, он первым делом станцевал джигу».
– Он рядом, – произнесла Минерва тихим успокаивающим голосом. – Я его вижу.
– Ох, хорошо. Спросите, что мне делать с драгоценностями из банковской ячейки? Там кольца с бриллиантами, жемчужные ожерелья… Он ведь не украл их, правда? Он обещал, что завяжет.
– Вот ведь болтушка, – хмыкнул Дросс, проводник Минервы по миру духов и единственный мертвец, которого она могла выносить.
Все общение проходило в ее голове.
– Может, уже сообщить что-нибудь полезное? – мысленно откликнулась Минерва. – От миссис Мафусаил у меня сыпь.
– Я в процессе. Скотти уже не так резв, как прежде. Да и я, если задуматься, тоже.
– Хватит ныть. Нам нужна эта работа.
– Не нервничай. Я… Погоди. Вот и он.
– Хвала тебе, гребаный Иисус, – забывшись, прошептала Минерва.
– Но Скотти еврей, – озадачилась миссис Барнет. – И атеист. Зачем вы беседуете с Иисусом?
Дросс в голове хохотнул.
«Вот же повезло. У старушенции слух как у эрдельтерьера».
– Не с Иисусом, – ответила Минерва. С Иисом. Да, его зовут Иис Ус. Старый римлянин, дух-проводник. Очень могущественный. Очень мудрый.
– Ох, божечки! Вы стольких людей знаете. Это, должно быть, так увлекательно!
– Все равно что ядром вылететь из спиритической пушки прямиком в ангельскую сеть.
– Ох, божечки.
Дросс снова хохотнул, а потом вдруг закашлялся. Минерва никогда прежде не слышала, чтобы призрак кашлял. Не будь она занята, пытаясь осчастливить неугомонную старуху, непременно бы задала ему парочку вопросов.
– Передавай. Скотти говорит: «Чего ей надо?», – сообщил Дросс. – И еще: «О боже, я не могу ее заткнуть? Даже отсюда?»
– Скотти говорит, что любит вас и скучает.
– Правда? – усомнилась миссис Барнет. – При жизни он никогда такого не говорил.
Минерва глубокомысленно кивнула:
– Смерть в силах раскрыть людям глаза на их истинные чувства.
– Спросите его о драгоценностях. Они меня нервируют. Я подумала было показать их оценщику, но решила, что это неразумно, учитывая прошлое Скотти.
– Я спрошу.
– Он хочет, чтобы она ушла, – передал Дросс. – Завывает тут будь здоров.
– Еще уточните у него, где гарантия на кондиционер, – добавила миссис Барнет. – В шкафчике с бумагами я не нашла.
«Пусть все получится, или сразу убейте меня», – подумала Минерва.
– А по мне, она милая, – протянул Дросс. – Скажи ей, что она милая.
– Слушай, мне нужны эти цацки, но надо убедить ее, что это идея Скотти, – мысленно проворчала Минерва.
– Эй. Мы этим уже пятьдесят лет промышляем. Да я такие аферы знаю от и до.
Она уже собиралась рявкнуть, чтобы он пошевеливал своей эктоплазматической задницей, как Дросс снова закашлялся.
– А Ягодка с ним? – спросила миссис Баннер. – Она любила свернуться калачиком у Скотти на коленях.
– Хм-м-м, – промычала Минерва, мысленно обращаясь к Дроссу: – Быстро спроси его про Ягодку. Мне нужно сказать миссис Побрякушки хоть что-то дельное.
– С Ягодкой все чудесно, – откликнулся призрак. – Бегает и облаивает ангелов в небесном собачьем парке.
– Ваша собачка с ним, все хорошо, – ободряюще улыбнулась Минерва.
Миссис Барнет смерила ее насмешливым взглядом:
– Ягодкой звали нашу кошку.
– Да ладно? – удивился Дросс. – Погоди.
И исчез, оставив в голове Минервы лишь гулкую тревогу. Впрочем, за годы практики с ней и не такие казусы случались. Справится.
– Я имела в виду не вашу собаку, а собаку Скотти. Он приручил бродяжку на небесах.
– У Скотти была аллергия на собак. Он их ненавидел. Мне пришлось везти его в больницу, когда соседский шпиц едва коснулся его ноги.
– Но теперь он их полюбил, – с надеждой произнесла Минерва. – И Ягодка с ними. Они играют вместе.
Миссис Барнет прищурилась:
– Ягодка ненавидела собак даже сильнее, чем Скотти.
«Черт. Черт. Черт. Черт. Черт. Черт. Черт».
Когда в голове Минервы снова появился Дросс, она могла поклясться, что он запыхался.
– Понял, в чем дело. Только не сердись.
– Так что там с гарантией? – напомнила миссис Барнет.
– Похоже, это не тот Скотт Барнет, – заявил Дросс.
Смятение Минервы росло вширь, словно испуганный иглобрюх.
– Забавно, если вдуматься, – промямлил Дросс. – Как в анекдоте: сколько Скоттов Барнетов могут быть женаты на Кэролайн? Что ж, как минимум два.
– Спроси, знает ли он что-нибудь о кондиционере и драгоценностях, – велела Минерва.
– Я мигом.
– Да уж поспеши.
– Ну так? – поторопила миссис Барнет. – Он что-нибудь говорит?
– Одну минуту. Он вспоминает. Порой земные материи ускользают от призрачного разума, особенно когда человек мертв так долго.
– Прошло всего две недели.
– Для призрака это долгий срок.
– Неужели? – раздраженно и мрачно поинтересовалась миссис Барнет.
Иглобрюх смятения Минервы превратился в акулу-молот чистого ужаса.
– Итак. Я проверил. Он никогда ничего не крал, – сообщил Дросс. – Сомневаюсь, что он хоть раз был достаточно трезв для любого дельца. Это просто пьяница, который только и хочет резаться в карты с приятелями.
– За шкафом проверяли? – спросила Минерва. – Скотти считает, что гарантия могла завалиться…
– Первым делом там искала.
– Что ж, думаю, вы должны принести мне драгоценности для обряда духовного очищения…
Миссис Барнет вскочила на ноги:
– Так и знала! Ты ведь с самого начала только к этому и вела, мошенница.
– Нет. Вы не поняли. Я не мошенница, – заверила Минерва. – Я прямо сейчас общаюсь с мертвыми.
– Ни с кем ты не общаешься, – фыркнула миссис Барнет, хватая сумочку.
– Я экстрасенс. С духом-проводником и…
– Экстрасенс? И мысли читать умеешь?
– О! Я умею, я, помнишь? Быстрей, говори ей «да», – затараторил Дросс.
– Разумеется, – кивнула Минерва. – Спросите о чем угодно.
– Мое второе имя, любимое блюдо и число, о котором я сейчас думаю?
– Аннет, пицца и семь, – отозвался Дросс.
– Аннет, пицца и семь, – повторила Минерва.
– Луиза, тайский жареный рис и четыре, – отчеканила миссис Барнет.
– Ух ты. Сначала не тот призрак, теперь это. Сегодня явно не мой день. – Дросс снова зашелся в приступе кашля.
А Минерва разом избавилась и от смятения, и от страха, и прочих чувств. В прежние времена все было иначе. Лимузины. Элитные вечеринки. Приглашения на кинопремьеры. Стив Маккуин и Элизабет Тейлор никогда не спрашивали у нее о гарантиях на кондиционер. Почему же теперь, в ее-то возрасте, Минерве приходится иметь дело с таким дерьмом?
– Давайте начистоту, миссис Барнет, – вздохнула она. – Когда женщина находит неизвестные драгоценности в депозитном сейфе мертвого мужа, можете не сомневаться, они краденые. Точка. Все. Конец предложения. Но я знаю людей, для которых это не проблема…
– Значит, дело все же в них? В драгоценностях?
– Почти, – устало отозвалась Минерва.
Миссис Барнет пересекла комнату и настежь распахнула дверь. В гостиную тут же ворвались ослепительные лучи солнца, озарявшего ЭлЭй. Минерва подняла ладонь, защищая глаза.
– Так что скажете, миссис Барнет? Могу назначить встречу на завтра.
Гостья казалась размытым пятном на свету.
– Мне следует позвонить в полицию, прохиндейка, – обронила она, а затем вышла и растворилась в солнечном сиянии, точно призрак.
– Да иди ты в задницу, – буркнула Минерва.
– Ну, как-то грубовато, – заметил Дросс. – Не считаешь?
Минерва промолчала.
– Ой, ну не бузи. Слушай, мне правда жаль. Просто в последнее время стало совсем сложно.
– Что именно?
– Все. Мистификация. Обман. Аферы. Старые добрые подмены.
– Нам ведь не всегда приходилось обманывать, правда? Мы передавали людям великие духовные истины.
– Ну, мы говорили, выстрелит ли их фильм и трахаются ли их жены на стороне, но да, то была великая истина, ни капли лжи.
– Хорошие времена, – вздохнула Минерва.
– Мы были великолепны, но… – Снова кашель. – Теперь мы оба не те, что прежде.
– К чему ты клонишь?
– Я подумываю о том, чтобы повесить шпоры духа-проводника на гвоздь и уйти на покой.
– Ты призрак. Куда тебе уходить?
– Призраки не люди, что ли? Они все время уходят в отставку.
– И чем занимаются?
– Призрачными делами. Тебе не понять.
К Минерве вновь вернулся страх, на сей раз промаршировав по душе железными сапогами.
– Ты серьезно?
– Увы, – прохрипел Дросс. – Слушай, мы неплохо повеселились…
– Лучше помолчи, – перебила Минерва. – Говоришь, как Карл, когда вручал мне бумаги о разводе.
– Ой. Прости.
– Мне просто нужно провернуть одно дельце покрупнее. Задержись еще немного.
– Не могу, Минерва, – тихо произнес Дросс. – Мне пора.
– Ну хоть лотерейный номер на прощанье назовешь?
– Я даже не смог отличить тайский жареный рис от пиццы в мыслях старухи. Думаешь, я угадаю выигрышный номер?
– А лошадь? Я достану программу скачек!
– Прощай, Минерва.
– Стой…
Там, где обычно обитал Дросс, в голове образовалась пустота.
Минерва подошла к двери, закрыла ее на замок. Затем достала из жестянки на алтаре Санта Муэрте77
Современный религиозный культ, распространенный в Мексике и США и заключающийся в поклонении одноименному божеству, персонифицирующему смерть.
[Закрыть] толстый косяк и прикурила от свечи со Святым Иудой на одной стороне и портретом Кита Ричардса на другой.
– Хорошего дня, мальчики.
Следующие полчаса Минерва дымила, пытаясь насладиться воспоминаниями о более счастливых, более прибыльных временах, но мысли упорно текли в другом направлении. «А всё эти современные звезды», – думала она. Все вдруг ударились в веганство. Все занимались йогой. Или бегали к шарлатанам из Беверли-Хиллз, вываливая тысячи долларов за клизму высшего разряда. А если кто-то все же появлялся в салоне по пьяному совету какой-нибудь ископаемой звезды, такой же старой и вышедшей в тираж, как сама Минерва, то всегда приходил с компанией. Они дружно гоготали и не слушали, что говорят карты или хрустальный шар. Хотя Дросс таких, конечно, любил. Нелепый ублюдок! Впрочем, пусть детишки смеялись, но платили хорошо, потому Минерва исправно изображала провидицу.
Она улыбнулась, вспомнив, как ловко стянула кольцо с пальца одной маленькой старлетки, пока гадала ей по ладони. Ай, молодец.
Раздался стук, и Минерва подошла к двери и уставилась в глазок. Келлар. В начале шестидесятых, когда они только познакомились, он был бодибилдером и зависал с дикой бандой байкеров. А теперь стал бледным и круглым, как луна, зато с величественным зачесом, прикрывающим лысину. Минерва щелкнула замком и впустила гостя.
– Ну? – с тревогой спросил он. – Как дела у дамочки с цацками?
Она покачала головой:
– Не выгорело.
– Черт.
– Еще и Дросс смылся. С концами.
– Облом.
Келлар выдернул косяк изо рта Минервы, пару раз глубоко затянулся и вернул.
Через пару мгновений они сидели за столом.
– А как твоя афера с недвижимостью?
Келлар замахал на нее руками:
– Не спрашивай. Провал. Полный провал.
– Ага. В этом мы мастера.
– Мы стареем.
– Уже постарели. Мы древние. Архаичные. Допотопные.
– Говори за себя. Я ни на день не старше перворожденных.
Минерва рассмеялась и закашлялась, выдохнув дым. Келлар тоже захохотал – над ее удушьем – и похлопал подругу по спине.
– Все нормально, – прохрипела она, прочищая горло. – Я в порядке.
Келлар откинулся на спинку стула:
– Может, нам стоит податься в развлекательное театральное шоу?
– А такие еще существуют?
– Ага, иронические. Ну типа рок-н-ролльный цирк. Несколько татуированных уродов, пара сексуальных акробатов и чуток мазохистов, которые проворачивают с собой всякую жуть и называют это представлением. В мире всегда найдется место для шоу уродов.
– Ты же сказал, театральное шоу…
– Да? Шоу уродов. Театральное шоу. Какая разница в нашем возрасте?
Возбуждение Минервы заметно поутихло.
– Не собираюсь я участвовать ни в каком шоу уродов.
– А я – вполне возможно, – вздохнул Келлар. – Ибо если не получу реальных деньжат, то потеряю свою мистическую лачугу возле аэропорта.
– Это которая в торговых рядах?
– Между мастерской по ремонту компьютеров и массажным кабинетом, откуда веет сандалом и стыдом.
Минерва удивленно моргнула:
– Кто в наши дни чинит компьютеры? Я думала, их просто выбрасывают и покупают новые.
– Я скажу тебе, кто чинит. Старики. Я уже подумываю попроситься туда на работу.
– Ты смыслишь в компьютерах?
– Нет, – тихо отозвался Келлар. – Но могу подметать. Чистить.
Минерва выпустила дым:
– Имеешь в виду, обчищать? Собрался утащить кассовый аппарат или выбить сейф из стены? Если работенка не тяжелая, я в деле.
Келлар скрестил руки на столе и опустил голову:
– Нам просто нужна долбаная передышка. Крошечная пауза.
– Не крошечная, но сойдет и такая.
– Ты обдумала мое предложение?..
– Сжигать салон я не буду, – отрезала Минерва. – Я здесь живу. К тому же у страховых в наше время есть куча аппаратов и тестов для выявления обмана.
Келлар распрямился:
– Ты права. Поджог отныне не игрушка.
– А помнишь старые добрые времена, когда люди еще играли в карты? Дросс видел любой расклад, и мы их обчищали.
– Он был хорошим призраком.
– Был. Засранец.
Келлар еще разок затянулся:
– Я еду на Голливудский бульвар бросаться под взятые напрокат машины туристов.
Минерва отщипнула подпаленный кончик косяка и убрала остаток обратно в жестянку.
– Надеешься на страховую выплату или будешь трясти водителей?
– Увы, последнее. Поехали? Будешь моим свидетелем. Покричишь немного.
– Почему нет. Дома точно сидеть не стоит, вдруг старая склочница и правда вызвала копов. – Минерва взяла сумку. – Клянусь, я бы тряхнула на предмет деньжат даже Папу Римского, если б это принесло хоть каплю удачи.
– Тебе следовало тряхнуть Кита Ричардса, когда был шанс.
– Нет, его мне следовало трахнуть.
Келлар рассмеялся, и они покинули салон. Запирая дверь, Минерва взмолилась: «Святой Иуда, Святой Кит, пошлите мне хоть одного достойного лопуха. Всего одного».
Затем они сели на автобус до Голливуда и остаток вечера прыгали под арендованные тачки и кричали. После четвертой машины идея с шоу уродов уже не казалась Минерве такой уж плохой.
Глава 14
Команда взломщиков расположилась в квартире Купа и Жизель.
Жизель, Морти и доктор Лупински сгрудились на кухне, притом сначала пришлось убить немало времени, чтобы вытащить дока из машины и заволочь наверх. Они как будто не через черный ход тайком крались, а пытались незаметно провести танцующий чечетку холодильник через свадебный прием.
Куп в одиночестве сидел в дальнем углу квартиры, слепо уставившись в пространство. На полу вокруг него валялись чертежи и пустые чашки из-под кофе.
– Сколько он выпил? – спросил Морти.
Жизель прижала палец к губам, призывая к тишине, и прошептала:
– Не знаю.
Кот доктора Лупински нервно расхаживал взад-вперед.
«Кажется, много. Это не навредит?»
– Еще как, – буркнул Морти.
«Он всегда такой, когда разрабатывает планы?»
– Не всегда, – ответила Жизель.
– Только когда находит выход.
– Или наоборот.
Морти неловко поерзал на стуле:
– Ага. Порой он ведет себя так, когда заходит в тупик.
«Сейчас он в тупике?»
– Сложно сказать.
– Вечно играет в загадочность, – произнесла Жизель.
– Но при этом сверхсфокусирован.
«Эта его замершая молчаливая поза немного нервирует».
– Не бойтесь, – подал голос Куп. – Паника – вот разумная реакция. Если что, и кричать не стесняйтесь. Мы не особо любим соседей.
– Придумал что-нибудь? – оживился Морти.
Куп покачал головой:
– Ничего.
– И что делать? Нельзя же использовать ту же схему, что в прошлый раз.
– Почему нет? – возразила Жизель. – Они же не в курсе, как мы все провернули. Просто вырубим электричество и повторим.
Куп снова покачал головой:
– Не выйдет. Первым делом они наверняка позаботились об аварийном генераторе.
– Его тоже можно вырубить.
– Возможно.
– Если нельзя пройти через заднюю дверь, то как попасть внутрь? – нахмурился Морти.
Куп окинул друзей взглядом:
– Есть у меня одна ужасная идея. Крыша.
– Почему? Имей в виду, я гемофилик.
– Крышу они запрут, потому о ней станут переживать в последнюю очередь. Если музей напичкали копами или того хуже – вооруженной охраной, на крыше их точно не будет.
«Почему вооруженная охрана хуже?»
– Копы знают, на что способны мошенники, и им приходится заполнять бланки за каждый выстрел, а они этого страсть как не любят, – объяснила Жизель. – Охранники же – это в основном велоцирапторы с пушками.
– Один взгляд на вас, док, и они запустят ядерную боеголовку, – добавил Куп.
– Значит, пусть останется на крыше, – предложил Морти.
– Нет. Он наш эксперт по Египту, потому должен быть с нами.
– Как мы попадем на крышу? – уточнила Жизель. – На вертолете?
Куп покосился на чертежи:
– Нет. Кто-нибудь может услышать. – Затем посмотрел на доктора Лупински. – Вы ловко вскарабкались по стене у Вулрича. Думаете, сможете повторить трюк в музее?
«Конечно».
Куп ткнул в доктора пальцем:
– Значит, вы в деле. Док поднимается, скидывает трос, и мы шуруем следом. Морти позаботится о замках.
Морти ссутулился и сунул руки в карманы:
– Я все еще уверен, что надо отключить электричество.
Куп наконец присоединился к остальным на кухне и перечислил, разгибая пальцы на каждом пункте:
– А я вижу это так. Если вырубим электричество, народ занервничает, и при малейшем промахе нас застрелят. Если попытаемся тупо вломиться и схватить амулет – и неважно, какую они там новую сигналку установили, – нас застрелят. Если рискнем затесаться к копам или охранникам и спалимся – нас застрелят.
– Ты вдохновляющий лидер, – фыркнул Морти. – Нет, серьезно. Я прям окрылен.
Жизель явно встревожилась:
– Я в силах затуманить не один разум, но если людей будет много и на большом расстоянии… не знаю. Если войдем при свете, кто-нибудь заметит.
– Ага. Заметит… – Куп умолк.
Кот доктора Лупински, до того наяривавший круги, вдруг замер, сел на задние лапы и уперся передними в экран.
«Что ты придумал?»
– Как нам остаться в тени? – спросила Жизель.
Куп снова уставился в никуда.
– Никак. Пусть нас увидят. Это единственный вариант.
– Совсем рехнулся? – воскликнул Морти. – Сам же только что сказал, что нас застрелят.
Куп подошел к стойке и налил себе еще кофе.
– Жизель, добудешь нам чуток правительственного амнезийного газа?
Она протянула ему сахар.
– Без проблем, но ты же в курсе, что эффект не стопроцентный. Какие-то воспоминания сохранятся.
– Очень на это надеюсь, – произнес Куп, рассеянно орудуя ложкой.
– И как нам работать у всех на виду? – не понял Морти.
– Мы замаскируемся. – Куп поставил сахарницу на стол.
– Обожаю маскироваться! – улыбнулась Жизель. – И под кого?
– О, это будет жуткая маскировка. Ужасающая. Хуже и не представить. – Куп сделал глоток и едва не отбросил чашку. – Кто это сделал? Гадость.
Кот доктора Лупински снова заметался по экрану.
«Если еще не поздно, я бы запаниковал».
– Паниковать никогда не поздно, – заметил Морти. – Я предаюсь панике каждое утро под кукурузные хлопья.
– Это лучше, чем бег трусцой, – поддержал Куп. – Но и пьянка тоже.
Кот скрылся за кадром.
«Прошу прощения. Я отлучусь испить горячего пунша и немного покричать».
– Вы можете пить? – озадачилась Жизель.
Кот высунул голову из-за угла.
«Нет, это просто дань вежливости».
И снова исчез.
– Берегите себя, док, – неуверенно пробормотал Морти.
«AAAAAAAAA!» – высветилось в нижней части экрана.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
