Текст книги "Сын Нептуна"

Фрэнк закрыл сундучок:

– Если он так уязвим, почему не покрыть его каким-нибудь невоспламеняющимся материалом – пластиком, например, или сталью? Почему не поместить в сейф?

– Что будет, – задумчиво произнесла бабушка, – если мы заключим его внутри какого-то вещества? Задохнешься ли ты тоже? Я не знаю. Твоя мать не решилась пойти на такой риск. Она никогда с ним не расставалась – боялась, что-то может пойти не так. Банки обворовывают. Здания могут сгореть в пожаре. Чего только не случается с теми, кто пытается обмануть судьбу! Твоя мать верила, что с ней деревяшка будет в безопасности, но потом она ушла на войну. И отдала ее мне. – Бабушка горько вздохнула. – Эмили поступила глупо, отправившись воевать, хотя, кажется, я всегда знала, что такова ее судьба. Она надеялась вновь встретить твоего отца.

– Она думала… она думала, что он в Афганистане?

Бабушка развела руками, будто говоря, что это за пределами ее понимания:

– Она ушла. И погибла, доблестно сражаясь. Она думала, что семейный дар защитит ее. Не сомневаюсь, что именно благодаря ему она спасла тех солдат. Но наш дар никогда не помогал нам самим. Он не помог моему отцу и его отцу. Он не помог мне. А теперь ты стал мужчиной. Ты должен следовать своему пути.

– Но… какому пути? Что у нас за дар – стрельба из лука?

– Опять ты со своей стрельбой! Бестолочь. Скоро узнаешь. Сегодня вечером, после похорон, ты отправишься на юг. Твоя мать сказала, что, если она не вернется с войны, Лупа пришлет гонцов. Они проводят тебя в то место, где дети богов тренируются, чтобы исполнить свое предназначение.

У Фрэнка было такое чувство, будто это его расстреляли из лука и это его сердце разбилось на фарфоровые осколки. Он мало что понял из слов бабушки, но одно было очевидно: она выгоняет его из дома.

– И ты так просто меня отпустишь? – спросил он. – Последнего из своей семьи?

Бабушкины губы дрогнули. Глаза заблестели. Фрэнк поверить не мог – она была на грани слез! Много лет назад она потеряла мужа, затем дочь, а теперь отправляет куда-то единственного внука. Но она встала и расправила плечи, непоколебимая как всегда.

– Когда прибудешь в лагерь, – проинструктировала она, – поговори с претором наедине. Скажи ей, что твоим прадедушкой был Шэнь Лунь. С того инцидента в Сан-Франциско прошло много лет. Надеюсь, они не убьют тебя за то, что он сделал, но все же я бы посоветовала тебе попросить за него прощения.

– Чем дальше, тем лучше, – пробормотал Фрэнк.

– Богиня обещала, что с тобой наша семья завершит полный круг. – В бабушкином голосе не было ни намека на сочувствие. – Она предопределила твой путь много лет назад, и он не будет легким. Но сейчас нам пора заняться похоронами. У нас есть обязательства. Идем. Машина ждет.

Церемония осталась в памяти расплывчатой мозаикой из скорбных лиц, стуком дождевых капель по натянутому рядом с могилой навесу, залпом ружей почетного караула и опускающимся в землю гробом.

Позже, ночью, пришли волки. Они завыли на крыльце, и Фрэнк вышел к ним. Он взял с собой дорожный рюкзак, теплую одежду, лук и колчан. Мамину медаль за самопожертвование он убрал в рюкзак. Обгоревший кусочек дерева, аккуратно завернутый в три слоя ткани, лежал во внутреннем кармане пальто, рядом с сердцем.

Так началось его путешествие на юг – в Волчий дом в Сономе, а затем в Лагерь Юпитера, где он, как и наставляла бабушка, поговорил с Рейной наедине. Он попросил прощения за прадедушку, которого знать не знал. Рейна разрешила ему вступить в легион. Она ни словом не обмолвилась о деяниях его прадедушки, хотя ей наверняка все было известно и это явно означало что-то нехорошее.

– Я сужу людей по их личным качествам, – сказала ему Рейна. – Но не упоминай ни с кем в разговоре имя «Шэнь Лунь». Пусть это останется нашим секретом, иначе к тебе будут плохо относиться.

К сожалению, Фрэнк не мог похвастаться большим количеством положительных качеств. Свой первый месяц в лагере он провел, обрушивая груды оружия, ломая колесницы и сбивая с ног целые когорты во время маршей. Больше всего ему нравилось заботиться о слоне Ганнибале, но и тут он умудрился напортачить: угостил Ганнибала арахисом, вызвав у него несварение. Кто же знал, что у слонов непереносимость арахиса? Фрэнк подозревал, что Рейна сожалеет о своем решении насчет его вступления.

Каждое утро он просыпался с мыслью, что именно сегодня волшебный кусочек дерева по какой-то причине загорится и его жизнь обратится прахом.

Вот о чем размышлял Фрэнк, идя вместе с Хейзел и Перси на военные игры. Он думал о лежащем в кармане пальто дровяном обломке и о том, почему Юнона появилась в лагере. Означает ли это, что он скоро умрет? Хорошо бы нет. Потому что пока он совершенно точно не принес своей семье никакой чести. Может, сегодня Аполлон признает его и расскажет о его силах и дарах?

Выйдя за территорию лагеря, Пятая когорта выстроилась в два ряда позади своих центурионов, Дакоты и Гвен. Они промаршировали на север, по окраине города, к Полю Марса – самой обширной и ровной части долины. Благодаря бездомным фавнам и из-за пасущихся здесь единорогов и быков трава на нем была невысокой. Земля была испещрена воронками от взрывов и оставшимися от прошлых игр траншеями. На севере поля стояла их цель – инженеры построили каменную крепость с опускающимися железными решетками на воротах, сторожевыми башнями, скорпионами, водяными пушками и, вне всяких сомнений, множеством других неприятных сюрпризов, ожидающих нападавших.

– Они сегодня постарались, – заметила Хейзел. – К несчастью для нас.

– Погоди, – поразился Перси. – Хотите сказать, эту крепость построили сегодня?

Хейзел улыбнулась:

– Легионеров учат строительству. При необходимости мы можем разобрать весь лагерь и построить его заново где-то еще. На это уйдет дня три-четыре, но это выполнимо.

– Давайте не будем, – попросил Перси. – Так вы каждый вечер атакуете новую крепость?

– Не каждый, – объяснил Фрэнк. – У нас разные тренировки. Иногда мы играем в дэтбол – это как пейнтбол, только… ну, знаешь, с ядовитыми, кислотными и огненными шариками. Иногда устраиваем гонки на колесницах и гладиаторские соревнования, а иногда военные игры.

Хейзел указала на крепость:

– Где-то там Первая и Вторая когорты спрятали свои знамена. Наша задача – проникнуть внутрь и захватить их так, чтобы нас при этом не убили. Если получится – мы победили.

У Перси засверкали глаза:

– Вроде «захвата флага». Кажется, мне нравится играть в «захват флага».

Фрэнк засмеялся:

– Да, но… это сложнее, чем ты можешь подумать. Нам нужно преодолеть эти скорпионы и водяные пушки на стенах, пробиться внутрь крепости, найти знамена, победить тех, кто их охраняет, параллельно защищая наши знамена и войска от плена. Причем наша когорта соревнуется с двумя другими атакующими когортами. Мы вроде как заодно, но не совсем. Та когорта, которая захватит знамена, получит все почести.

Перси споткнулся, выбившись из ритма марширующего ряда. Фрэнк ему посочувствовал: первые две недели он тоже постоянно падал.

– А зачем мы вообще этим занимаемся? – спросил Перси. – Вы что, много времени проводите, осаждая укрепленные города?

– Мы учимся работать в команде, – ответила Хейзел. – Быстрой реакции. Тактике. Боевым навыкам. Ты удивишься, сколь многому могут научить военные игры.

– Например показать, кто способен заколоть тебя в спину, – добавил Фрэнк.

– Точно, – кивнула Хейзел.

Они промаршировали в центр Поля Марса и выстроились шеренгами. Третья и Четвертая когорты встали как можно дальше от Пятой. Центурионы атакующей стороны собрались для обсуждения. В небе над ними кружила Рейна на своем пегасе Сципио – она будет играть роль судьи. За ней в боевом порядке следовали полдюжины гигантских орлов, готовых в случае необходимости подхватывать с поля боя раненых. Нико ди Анжело, посол Плутона и единственный, кто не принимал участия в играх, поднялся на наблюдательную вышку в сотне ярдов от крепости с биноклем в руках, чтобы следить за происходящим.

Фрэнк прислонил свой пилум к щиту и проверил доспехи Перси. Все ремни были аккуратно застегнуты и подтянуты, каждая деталь на месте.

– Ты все правильно сделал, – удивленно заметил он. – Перси, ты наверняка раньше участвовал в военных играх.

– Не знаю. Может быть.

Только его сияющий бронзовый меч был не по уставу – не из имперского золота и не гладиус, лезвие выковано в форме листа, и надпись на гарде была на греческом. Фрэнку при виде ее стало неуютно.

Перси нахмурился:

– Нам же можно сражаться настоящим оружием?

– Да, – подтвердил Фрэнк. – Конечно. Просто я никогда раньше не видел подобного меча.

– А если я кого-то раню?

– Мы их вылечим, – заверил его Фрэнк. – Ну, постараемся. Медики легиона неплохо обращаются с амброзией, нектаром и вытяжкой из единорожьего рога.

– Никто не умирает, – заверила Хейзел. – Ну, обычно нет. А если все-таки умрут…

Фрэнк сымитировал голос Вителлия:

– Слабаки! В мое время мы то и дело умирали, и нам это нравилось!

Хейзел засмеялась:

– Просто держись нас, Перси. Вероятнее всего, нам поручат самую тяжелую часть и нас быстро выведут из строя. Они наверняка бросят нас первыми на стены, чтобы ослабить оборону. Затем в бой вступят Третья и Четвертая когорты и заберут себе всю славу – если им вообще удастся пробиться внутрь крепости.

Затрубили горны. Дакота и Гвен с мрачными лицами вернулись с офицерского обсуждения.

– Ну ладно, вот наш план! – Дакота быстро глотнул «Кул-Эйда» из своей походной фляжки. – Они бросают нас первыми на стены, чтобы ослабить оборону.

Вся когорта застонала.

– Знаю, знаю, – сказала Гвен. – Но, может, в этот раз нам повезет больше!

Гвен всегда была оптимисткой. Ее все любили, потому что она заботилась о своих и старалась поддерживать боевой дух. Ей даже удавалось сдержать Дакоту во время его вспышек гиперактивности, вызванных чрезмерным употреблением соков из пакетика. Но легионеры все равно начали ворчать и жаловаться. Никто не верил в удачу для Пятой когорты.

– Первую линию поведет Дакота, – продолжила Гвен. – Сомкните щиты и продвигайтесь к главным воротам в построении «черепаха». Постарайтесь остаться в живых. Вызовите огонь на себя. Вторая линия… – Гвен без особого энтузиазма посмотрела на ряд Фрэнка. – Семнадцать ребят, начиная с Бобби: на вас слон и штурмовые лестницы. Попробуйте атаку с фланга по западной стене. Может, нам удастся растянуть линию обороны. Фрэнк, Хейзел, Перси… ну, делайте что хотите. Покажите Перси основы. Смотрите, чтобы его не убили. – Она повернулась лицом ко всей когорте. – Если кому-то удастся первым подняться на стену, я прослежу, чтобы вы получили Настенную корону. За победу Пятой!

Ответным возгласам явно не хватало воодушевления. Легионеры разошлись.

Перси нахмурился:

– «Делайте что хотите»?

– Ага, – вздохнула Хейзел. – Получил заряд уверенности в себе?

– А что за Настенная корона?

– Военная медаль, – объяснил Фрэнк. Его заставили заучить все возможные награды. – Ею награждают солдата, первым поднявшегося на вражескую крепость. Если ты обратил внимание – в Пятой нет никого с такой медалью. Обычно мы даже не доходим до крепости, потому что сгораем, или захлебываемся, или… – Он осекся и посмотрел на Перси. – Водяные пушки.

– Что? – не понял тот.

– Пушки на стенах, – сказал Фрэнк. – Вода в них поступает из акведука. Там какая-то насосная система – черт, не знаю, как они работают, но суть в том, что они находятся под большим давлением. И если ты сможешь ими управлять, как ты управлял рекой…

– Фрэнк! – ослепительно улыбнулась Хейзел. – Это гениально!

Перси не выглядел уверенным:

– Я понятия не имею, как у меня получилось с рекой. Не знаю, что смогу управиться пушками с такого расстояния.

– Мы подойдем ближе. – Фрэнк указал на восточную стену, где Пятая когорта не планировала атаку. – Там оборона будет слабее всего. Трех ребят они ни за что не воспримут всерьез. Думаю, они и не заметят нас, пока мы не окажемся у них под носом.

– И как ты предлагаешь к ним подобраться? – спросил Перси.

Фрэнк повернулся к Хейзел:

– Сможешь повторить тот трюк?

Она ударила его кулаком в грудь:

– Ты обещал никому не рассказывать!

Фрэнка затопило чувство стыда. Его так захватила эта идея…

Хейзел буркнула что-то себе под нос:

– Неважно. Ничего страшного. Перси, он говорит о траншеях. За все эти годы Поле Марса изрыли туннелями вдоль и поперек. Какие-то из них обрушились, или их закопали, но по некоторым еще можно пройти. Я умею находить их, когда мне надо. Даже могу устроить обвал, если захочу.

– Как ты сделала тогда, с горгонами, – сообразил Перси, – чтобы замедлить их.

Фрэнк одобрительно кивнул:

– Говорил же, Плутон классный. Он бог всего, что под землей. Хейзел может находить пещеры, туннели, люки…

– И это был наш секрет, – проворчала она.

Фрэнк зарделся:

– Да, прости. Но если удастся к ним подобраться…

– И если я смогу вырубить их водяные пушки… – Перси кивнул, все больше проникаясь этой затеей. – Что мы будем делать потом?

Фрэнк проверил свой колчан, полный особых стрел. Ему еще ни разу не выпадал шанс ими воспользоваться, но сегодня все могло измениться. Вдруг ему наконец-то удастся проявить себя и привлечь внимание Аполлона?

– Остальное я возьму на себя, – пообещал он. – Идемте.

11. Фрэнк

Фрэнк никогда не был настолько в чем-то уверен и поэтому нервничал. Ни один его план еще не завершился успешно. Он обязательно что-нибудь ломал, рушил, сжигал или ронял. И все-таки он знал, что эта стратегия сработает.

Хейзел легко нашла им туннель. Более того, у Фрэнка было стойкое подозрение, что дело тут вовсе не в умении их находить. Туннели будто сами подстраивались под ее нужды. Проходы, обрушившиеся годы назад, внезапно оказывались расчищенными и меняли направление, приводя Хейзел именно туда, куда она хотела.

Они крались в свете Анаклузмоса – меча Перси. Сверху доносились звуки битвы – крики, радостный утробный рев слона Ганнибала, взрывы снарядов скорпионов и гул работающих водяных пушек. Туннель содрогался, осыпая их комьями земли.

Фрэнк сунул руку под доспехи. Волшебный кусочек дерева лежал в целости и сохранности в кармане куртки, но одного удачного выстрела скорпиона хватит, чтобы поджечь его линию жизни…

«Плохой Фрэнк, – выругал он себя. – Все слова, связанные с огнем, – ругательные. Не думай об этом».

– Впереди просвет, – сообщила Хейзел. – Мы окажемся в десяти футах от восточной стены.

– Откуда такая точность? – удивился Перси.

– Не знаю. Но я в этом уверена.

– Ты не можешь провести туннель под стеной? – спросил Фрэнк.

– Нет, – покачала головой Хейзел. – Инженеры сработали на ура. Они построили стены на старом фундаменте, который уходит вниз до самой материковой породы. И не спрашивай, откуда я знаю. Просто знаю.

Фрэнк, споткнувшись обо что-то, чертыхнулся. Перси поднял меч, высветив что-то серебристое.

Фрэнк наклонился.

– Не трогай! – воскликнула Хейзел.

Рука Фрэнка замерла в паре дюймов от металлического кома размером с его кулак, напоминающего формой луковицу с плоским основанием.

– Какой огромный, – заметил он. – Серебро?

– Платина. – Судя по ее голосу, Хейзел была напугана до умопомрачения. – Он скоро погрузится назад. Пожалуйста, не прикасайтесь к нему. Это опасно.

Фрэнк не понимал, что может быть опасного в куске металла, но послушался. На их глазах платиновый ком скрылся под землей.

Он уставился на Хейзел:

– Откуда ты знала, что так будет?

Сияние Анаклузмоса придавало коже Хейзел призрачности, делая ее похожей на лара.

– Позже объясню, – пообещала она.

Новый взрыв сотряс туннель, и они поспешили дальше.

Они выбрались на поверхность ровно там, где и обещала Хейзел. Перед ними высилась восточная стена крепости. Слева Фрэнк видел наступающие «черепахой» основные силы Пятой когорты, прикрывающиеся щитами по бокам и сверху. Их попытка достичь главных ворот была встречена градом камней и залпами огненных снарядов из скорпионов, оставляющих в земле вокруг воронки. Водяная пушка разразилась оглушительным «БУХ!», от которого застучали зубы, и мощная струя пробила траншею прямо перед когортой.

Перси присвистнул:

– Да уж, они под очень большим давлением.

Третья и Четвертая когорты еще даже не пошли в наступление. Они стояли вдалеке и смеялись над тем, как их «союзников» разбивают в пух и прах. Защитники сконцентрировались на стене над воротами и сыпали оскорблениями в сторону «черепахи», неуклюже болтающейся взад-вперед. Военные игры быстро опустились до извечной забавы «размозжи Пятую».

У Фрэнка от злости потемнело в глазах:

– Давайте-ка слегка их встряхнем. – Он достал из колчана необычно тяжелую стрелу с железным наконечником в виде носа ракеты. К ее оперению была привязана ультратонкая золотая веревка. Чтобы правильно выпустить ее за стену, требовалось намного больше сил и сноровки, чем было у большинства лучников, но Фрэнк обладал тренированными руками и метким глазом. «Может, Аполлон сейчас смотрит», – с надеждой подумал он.

– Для чего она? – полюбопытствовал Перси. – Штурмовой крюк?

– Эта стрела называется «гидра», – пояснил Фрэнк. – Можешь вырубить водяные пушки?

На стене над ними возник один из защитников.

– Эй! – позвал он своих. – Только посмотрите! Новые жертвы!

– Перси, – поторопил Фрэнк, – сейчас самое время.

Все больше ребят выстраивались вдоль зубцов, чтобы посмеяться над ними. Несколько убежали к ближайшей водяной пушке и развернули ствол в сторону Фрэнка.

Перси закрыл глаза и поднял руку.

Кто-то на стене заорал:

– Шире рот, неудачники!

БАБАХ!

Пушка взорвалась облаком из голубых, зеленых и белых пятнышек. Защитники закричали, прижатые к зубцам напором воды. Несколько ребят свалились со стены, но гигантские орлы подхватили их и унесли в безопасное место. Затем вся восточная стена содрогнулась от разрывающихся внутри ее труб. Одна за другой все водяные пушки взорвались, залив пламя скорпионов. Растерявшиеся защитники бросились врассыпную, многих швырнуло в воздух, прибавив работы орлам-спасателям. Пятая когорта у главных ворот забыла о построении. Опустив щиты, они ошарашенно уставились на воцарившийся хаос.

Фрэнк выпустил гидру, и она унеслась ввысь, утянув за собой поблескивающую веревку. Как только стрела перемахнула через стену, ее наконечник разделился на дюжину лесок, которые обернулись вокруг всего, что оказалось у них на пути – частей стен, скорпиона, сломанной водяной пушки и парочки испуганно взвизгнувших защитников, застрявших между зубцами в качестве живых якорей. Из веревки с интервалом два фута вытянулись ручки, образовав лестницу.

– Вперед! – скомандовал Фрэнк.

Перси улыбнулся:

– Ты первый – это твоя вечеринка.

Фрэнк поколебался, а затем, забросив лук за спину, начал подъем. Он был уже на середине стены, когда защитники немного опомнились и забили тревогу.

Фрэнк оглянулся на основной отряд Пятой когорты. Они все обескураженно смотрели на него.

– Чего стоим?! – закричал он. – В атаку!

Гвен опомнилась первой. Просияв улыбкой, она повторила приказ. По полю разнеслись восторженные вопли. Слон Ганнибал радостно затрубил, но Фрэнку некогда было за всем этим наблюдать. Он взобрался к зубцам, где трое защитников безуспешно пытались перерезать его веревочную лестницу.

Что хорошо в большом неуклюжем теле, упакованном в металл? Фрэнк был чем-то вроде тяжелого бронированного мяча для боулинга. Он прыгнул на ближайших ребят – и те попа́дали как кегли. Фрэнк встал и, взмахами пилума сбив с ног остальных защитников, взял контроль над зубцами. Одни стреляли в него из луков. Другие пытались дотянуться мечом до не защищенных доспехами частей тела. Но Фрэнк чувствовал себя неуязвимым. Рядом возникла Хейзел, орудуя своим кавалерийским мечом с таким мастерством, словно была рождена для битвы.

Перси спрыгнул на стену и поднял Анаклузмос:

– А это весело!

Вместе они очистили стены от защитников. Ворота проломили, и в крепость ворвался Ганнибал, которому с его кевларовыми доспехами стрелы и камни были нипочем.

Следом за слоном внутрь вбежала Пятая когорта, и схватка перешла в рукопашную.

Наконец с конца Поля Марса донесся боевой клич. Третья и Четвертая когорты спешили присоединиться к сражению.

– Поздновато немного, – проворчала Хейзел.

– Нельзя, чтобы они получили знамена, – сказал Фрэнк.

– Да, – согласился Перси. – Знамена наши.

Дальнейшие разговоры были излишни. Действуя как слаженная команда, знающая друг друга много лет, они бегом спустились по внутренней лестнице в сердце вражеской базы.