Текст книги "Гнев южной долины"

Часть IV. Сердце меча

– Ран! – взволнованная Амэя рухнула на траву рядом с подругой, которая, шипя от боли, решительно скручивала руки какому-то парню. – С тобой всё в порядке?

– Ещё бы, – отозвалась Ран. – А вот ему сейчас не поздоровится! – она нахмурилась и наклонилась, силясь разглядеть лицо неудавшегося шутника. – Ты с ума сошёл? Зачем подглядывал?

– Не подглядывал я! – парень дёрнулся, пытаясь освободиться, но потерпел поражение. – Тоже фрукты собирал… А тут вы. Я что, виноват, что ветки непрочные? Не хотел я тебя ударить. – Он повернул голову в сторону Амэи, сверкнув угольно-чёрными глазами.

– Кто ты такой? – девушка окинула незнакомца подозрительным взглядом. – И почему ты здесь оказался? Не видела, чтобы дедушка Арамис кого-то отпускал, кроме нас с Ран. Все отдыхают.

– О, ещё бы. Вам предстоит интересное путешествие. – Съязвил паренёк. – Я не здешний. И оказался тут случайно.

– Как это – ты не здешний? – от удивления Ран ослабила хватку, позволяя парню высвободить руки. – Похож на солнечного. – Она аккуратно приподняла пальцем его чёлку тёмно-каштанового цвета.

– Конспирация, – пропыхтел тот. – Травами натёр. Не хотел светиться.

– Так почему ты следил за нами? – спросила Амэя. – Потерялся и искал потенциальную помощь?

– Не совсем так. Я…

– Отведём тебя к дедушке Арамису. Он подскажет дорогу до деревень, если нужно. – Перебила Ран. – И назовись, наконец.

– Так уж вам и интересно моё имя?

– Не ёрничай. А то расскажем, что ты подсматривал за нами и ветками закидал. По меркам Трёх – гадкий поступок.

– У меня свои мерки, – хмыкнул парень. – Меня Кеншин зовут. И, прежде чем вы решите, что я несчастный потерявшийся подросток – скажу одно. Не ваш я. Хотите колдуну рассказать – валяйте. Но ни он, ни кто-либо другой, мне ничего не сделает. Я гулял в лесу на своей территории.

– Тут песчаные пляжи. Нежилые места, судя по рассказам старших. – Недоверчиво произнесла Амэя. – Если только не брать в расчёт тот факт, что… Ах!

– Вот вам и «ах», – Кеншин развёл руками. – Вас то как зовут?

– Не говори ему ничего, – встряла в разговор Ран. Она слезла с парня, позволив тому встать, и поднялась сама. – Дедушка Арамис не одобрит вмешательства грешника в наш Путь.

– Мы точно об одном думаем? – Амэя нервно сглотнула, пробегая глазами по одежде Кеншина: горчичная мантия поверх кремово-белой рубашки и штанов в тон. – Ты ведь не с Песчаных островов, Кеншин?

– Оттуда и есть. – Спокойно ответил тот. – Но это ничего не меняет. Я не хотел ни запугать вас, ни обидеть.

– Мы, к твоему сведению, проходим Путь благословления, – Ран уставилась на парня; её итак светлые глаза стали совсем прозрачными от гнева. – А ваш народ, судя по легендам, отрекается от него целыми арками. И общение с тобой природа развидит как грех, который нам не искупить за остаток пути. Понимаешь, Кеншин?

– Но это ты столкнула меня с дерева и заставила объясняться. А теперь – ругаешься.

– Кто ж знал, – примирительно проговорила Амэя. В её сознании болезненно запульсировало воодушевление: напротив стоял человек из скрытого ото всех, совершенно другого народа. – Давайте не будем разводить ссору и просто разойдёмся. Мы забудем эту встречу и пройдём Путь до конца достойно. А Кеншин, в свою очередь, так же спокойно вернётся домой.

– Мы должны отвести его к дедушке Арамису. – Ран сложила руки на груди. – Мало ли какую опасность он несёт. И грех, между прочим.

– Ран, это сумасшествие. Мало не покажется – привести представителя Песчаных островов на стоянку посреди Пути. Ещё больше накажут.

Ран прижала ладони ко рту; по её щекам сбежали слёзы, но она быстро вытерла их рукавом и отвернулась.

– Колдун вам ничего не сделает. – Негромко произнёс Кеншин. Он будто смутился, и теперь чувствовал вину от того, что девушкам пришлось с ним столкнуться. – Это же не вы меня искали. Да и не я вас. Обстоятельства так сложились, а на них гневаться – бред. И я не безбожник какой, чтобы от общения со мной у вас уши почернели.

– Допустим. – Согласилась Ран. – Но и ничего хорошего ждать не придётся. Пойдёшь рассказывать о нас своему народу, чтобы они нарушили Путь?

Кеншин расхохотался. Его весёлые тёмные глаза пересеклись со взглядом Амэи: она улыбнулась краешком рта, будто соглашаясь: «Моя подруга так разволновалась, что говорит ерунду».

– Нам нет дела до чужой веры. Тем более верстанды наших народов поддерживают связь, и все отношения между нами налажены. Какую же ты несёшь околесицу, Ран! – он нарочно выделил имя девушки.

– Уже поздно. – Напомнила Амэя. – Давайте разойдёмся, условившись друг про друга никому ничего не говорить, и всё. Это будет безопасно и уважительно по отношению ко всем.

– Согласен. – Кеншин зевнул. – Пойду домой. Захотите поговорить – я вернусь.

– Не вздумай, – погрозила парню пальцем Ран. – Иначе дедушка Арамис тебя точно заметит.

– Ваш Путь идёт по нашим землям. Так что, кто кого увидит первым – вопрос времени. Спокойной ночи!

– Тебе того же.

– Пока, – Амэя обернулась, чтобы проводить взглядом спину Кеншина, исчезающего в зарослях тропиков. Он, будто почувствовав это, кинул на девушку быстрый взгляд через плечо. Та, повинуясь нахлынувшей мысли, прошептала: – Амэя. Моё имя – Амэя.

– Да не смотри ты на него! – Ран потянула подругу за рукав. – Понравился, что ли?

– Очень! Особенно в темноте и после ветки, пущенной им мне в лоб.

– Не болит?

– Нет. Вернёмся скорее к стоянке.

– Удивится ли Арамис, что мы без фруктов и даже без контейнеров?

– Совсем уж стемнело: новых персиков не набрать. Да и не хочется есть уже.

– И то верно, – вздохнула Ран. – Надо же – на песчаного наткнулись! Надеюсь, природа простит нам это.

– Он такой же человек, как и мы. Скорее, природа бы разгневалась на презрение.

Ран промолчала, скрывая недовольство. Ей не хотелось ссориться с подругой, и в глубине души девушка верила в то, что Амэя бы поддержала её, если бы не была слишком мягкосердечной и наивной.

В спальные мешки подруги забирались тихо, как мышата, молясь, чтобы мальчишке не пришло в голову прокрасться за ними. Вокруг уже было совсем темно; чернильное небо расстелилось тяжёлым полотном, выдавив несколько крошек звёзд и бледную, болезненную луну. Под этим неприветливым взором Ран ещё сильнее заволновалась, и, повернувшись к Амэе, прошептала:

– Может, устелимся поближе ко всем?

– Разбудим. И вопросы вызовем. – Пробормотала Амэя в ответ. – Я понимаю, о чём волнуешься. Не стоит. Он же не ненормальный какой-то.

– Откуда тебе знать?

– Чувствую. Да и зачем мы ему?

– Нашёл же, выискал в лесу.

– Нужны мы ему, Ран! Гулял на своих территориях, только и всего.

– Ты ему веришь?

– Нет. Но метаться в поисках нового места для спальника я не буду. Надо было бы – ещё в лесу бы прикончил. – Амэя отвернулась, заканчивая разговор. – Спи с удовольствием.

– И ты спи. – Улыбнулась Ран. – Постараюсь тревожиться чу-уточку меньше.

Голос подруги потонул во внезапно нахлынувшем ощущении дремоты. Амэя уснула, даже не успев зевнуть. События прошлых дней её сильно вымотали.

Ей снились чёрные глаза. Кеншин мелькал среди кислоты джунглей, убегал, нырял в воды Молитв и пропадал, и, в конце концов, остановился прямо напротив.

– Не беспокойся! – он улыбнулся. – Грехи на этой земле свершаются столько лет, что твои поступки уже ничего не значат.

– Какие поступки? – вырвалось у Амэи. Она испуганно отшатнулась. Глаза Кеншина прищурились.

– Я, например, не молюсь Точикари. Ты – врёшь всем вокруг. У каждого своё.

– А почему ты должен молиться Точикари? – Амэя решила не заострять внимание на том, что парень нагло оклеветал её. Это был её любимый приём в неприятном разговоре – переводить тему на собеседника.

– Да ничего я не должен, на самом деле. – Кеншин рассмеялся и сложил из пальцев треугольник. – Надеюсь, ты когда-нибудь поймёшь, что и ты – тоже.

– Прочь, – процедила Амэя. – Ты переходишь все границы приличия.

– Как скажешь. – Паренёк отвернулся и растворился в воздухе. Амэя вдруг почувствовала, что что-то давит ей на грудную клетку так сильно, что тяжело даже вдохнуть. Она замахала руками, пытаясь сбросить с себя наваждение, и пробудилась.

– Чёрт! – Девушка замотала головой, скребя ладонями по груди. Дышать стало намного легче. – Противный сон. Противный парень! – Она тут же зажала себе рот рукой и испуганно повернулась в сторону Ран. Та спала; её светлые волосы рассыпались по траве. – Что произошло?

Пока не проснулась подруга, Амэя судорожно придумывала оправдания своему мозгу, который, набравшись впечатлений, решил спроектировать самый неприятный за последнее время сон. Эта рефлексия помогла девушке перестать гневаться на Кеншина, ибо она понимала, что их разговор не существует в реальности, а значит, и не лежит ни на ком из них грузом ответственности за свои слова и действия. Стало намного легче. Амэя успокоила себя тем, что новое знакомство просто слишком явно отпечаталось в её памяти, потому как произошло с представителем другого народа. И, зная наверняка, что в этом не было ничего греховного, она внутренне ликовала, а впоследствии вообще ловила себя на мысли: а не познакомиться ли с Кеншином поближе?

– Доброе утро! – раздался голос над самым ухом. Амэя вздрогнула. – Удобно сидя спать? – расплылся в улыбке Рока, присаживаясь напротив. Рядом плюхнулся не менее довольный Пин.

– Я не спала, – Амэя протёрла глаза, отказываясь признавать, что и вправду задремала: видимо, насыщенный сон не дал ей отдохнуть. – И вам доброе утро.

– Всю ночь под лунным светом… Еле заснули. – Сказал Пин и потянулся. Его жёлтые глаза помутнели от слёз. – Но настроение всё равно отличное. Ведь уже завтра…

– Послезавтра.

– Завтра, – добавила Ран, выползая из спальника. – Сегодня – весь день в джунглях, а завтра к обеду Путь будет пройден. – Она благоговейно вздохнула. – Чем перекусим?

– Я не голодна, – соврала Амэя, внезапно поймав волнение. Её голову заполнили непрошеные мысли: приблизятся ли они к обиталищу Песчаных в конце пути? Смогут ли познакомиться? Вдруг в этом заключается истинный смысл Пути Благословения – обрести дружбу народов? Почему же тогда легенды о третьей расе доходят до наших времён столь ужасающие?

– О чём опять задумалась? – Ран подсела поближе и взяла лицо подруги в свои ладони. Всмотрелась в глаза. – Так и знала… Ты отлично выспалась, и сейчас хочешь печёный картофель! – Она шутливо чмокнула Амэю в нос и сверкнула глазами в её сторону, как бы напоминая: «Ни слова о том, что произошло в лесу, иначе нам несдобровать».

Пин поставил на землю чашку с картофелем и, капнув на него маслом из деревянного бутылька, жестом пригласил присоединиться к трапезе. Все разобрали еду и довольно быстро с ней расправились, наблюдая за остальными участниками Пути, которые уже позавтракали и принялись складывать вещи в дальнейшую дорогу.

– Повезло вам выспаться, – сказал Рока и свернул в комок пергаментную бумагу из-под самой крупной и сочной картофелины. – Мне вот всю ночь ураганы какие-то снились.

– Этому есть объяснение. – Ран кивнула на небо. – Наши мысли очищаются на протяжении Пути. Подобные сны предзнаменуют успокоение.

– Ты так точно выразилась! – Рока искренне восхитился и, не удержавшись, погладил Ран по плечу. – Откуда ты такая умная?

– Мы с ней в детстве отрезали клок своих волос и закопали под пеньком в лесу Лика. После этого они проросли и наделили нас невероятными способностями. – Улыбнулась Амэя. Три пары глаз с тревогой уставились на неё. – Что? Уж и пошутить нельзя?

– Странные у тебя шутки, – пробормотал Пин. – Хотя, не бери в голову. Довольно забавно получилось! Ха-ха!

Неловкое молчание, наставшее после этих слов, ощутимо укололо каждого участника разговора, и, сославшись на скорое продолжение Пути, все дружно засобирались и двинулись к костру.

Дедушка Арамис сообщил, что до джунглей предстоит проплыть ещё несколько миль, и спустил на воду лодки. Амэя и Ран, не мешкая, подсели к какой-то незнакомой девушке со светлыми кудрями, чтобы избежать навязчивого общества Роки и Пина. Та равнодушно оглядела спутниц, после чего села к ним спиной, явно не намереваясь даже знакомиться. Остальные также быстро расселись по лодкам, и флотилия неторопливо продолжила путь, оставляя позади тёплый песчаный пляж и тропические деревья, за которыми наверняка мог стоять тот мальчишка из народа Островов. Амэя злилась на себя за то, что не могла унять любопытство, и украдкой поглядывала на Ран, надеясь, что та не замечает её искреннего сожаления по поводу того, что знакомство с Кеншином завершилось на такой неприятной ноте. Они даже не успели узнать друг друга. А ведь как интересно, где живёт его семья, что они едят, какую одежду носят…

– Как тебя зовут? – Ран решила проявить вежливость и познакомиться со спутницей.

– Кения. – Послышалось следом. – А ты?

– Ран Икэда. Мы из одной деревни?

– Наверное. А подругу твою как зовут?

– Я Амэя. – Ответила девушка, не оборачиваясь. Меньше всего ей сейчас хотелось вклиниваться в обсуждение. – Приятно познакомиться, Кения.

– Взаимно. – Собеседница мило хмыкнула и спросила: – Глупо будет интересоваться этим, но выбрали ли вы вопрос для Трёх?

– Разумеется. – Вырвалось у Ран первее, чем она успела подумать. – А ты?

– Признаться, я совсем нет. – Кения вздохнула. – Но, знаете, я более чем уверена в том, что он сам возникнет в моей голове, когда я подойду к деревьям. Всё же, в благословлении есть какая-то магия.

– Звучит интересно. А тебе не рассказывали, как именно проходит благословление?

– Папа сказал, разглашать подобное запрещено. Но думаю, он просто забыл, как это было.

– А мама?

– Мама не разговаривает. Но по жестам я могу понять, что она тоже не намерена мне ничего рассказывать. – Кения грустно улыбнулась. – Скоро узнаем обо всём сами.

– Надеюсь, не нужно будет отдавать кровь, как в книгах. – Поёжилась Ран. – Я боюсь.

– Ради благословления я сделаю всё, что угодно.

– Я тоже.

Девушки, явно восхищаясь мыслями друг друга, сели совсем рядом и принялись болтать обо всём на свете. Амэя кинула на них быстрый взгляд через плечо и, усмехнувшись, положила голову на скамейку.

– И почему на меня всегда находит сон в неудобной лодке? – спросила она саму себя. – Твёрдо, мокро, гадко… – Амэя нервно вздохнула и не удержалась от того, чтобы чихнуть. Порылась в рюкзаке; наугад вытащила тёплый палантин. Обернула голову и плечи. Так стало гораздо удобнее. – Надеюсь, обойдёмся без глупых снов.

– А тебе кто-то нравится? – донеслись обрывки разговора. Ран явно доставляла удовольствие эта тема.

– Рока неплохой парень, – ответила Кения. – Мы из одной деревни, и часто ходим вместе на рынок. А тебе?

Амэя уловила едва слышимый смешок подруги, после чего та пробормотала:

– Он из нашей деревни. Шэнь, кажется.

– Шэнь? Не слышала о таком.

– Высокий, с серыми глазами, – выдумала на ходу Ран, даже не покраснев. – Раньше играл на музыкальных вечерах. Неужели не видела?

– Покажешь потом, – охотно поверила Кения. – Надо же! Впервые встречаю девочку, не западающую на Солнечных. У меня все подруги только о них и говорят.

Амэя зажала себе рот, чтобы не хихикнуть. Условившись, что подслушивать чужие разговоры – нехорошо, она опустила веки и постаралась подумать о чём-нибудь приятном. Но в голову не лезло ничего, кроме непрошеной мысли: завтра Путь будет закончен, и узнать о новом народе больше тем более будет запрещено. Эта тайна так и останется на Песчаных островах.

«Неужели им дозволено было бы знакомиться с нами, если бы не легенды о том, что они грешники? И почему верстанды не разрешают им и нам идти на контакт? Есть ли весомая, страшная причина такому отторжению других людей?» – думала Амэя, и от этих мыслей волновалась всё сильнее. И желание вновь увидеть того странного мальчишку пересиливало всё остальное. Амэя чувствовала каждой клеточкой кожи, что имеет право на разгадку чего-то важного, и она намного ближе к ней именно сейчас, в священном Пути.

Лодку тряхнуло; Амэя недовольно подняла голову. Флотилия подплывала к берегам неизвестной долины, окружённой джунглями и большими песчаными холмами. Впереди, между ними, золотой монетой сверкало солнце. Девушка прищурила глаза.

– Выгружаемся! – Ран наклонилась к подруге и заглянула ей в лицо. – Выспалась, наконец?

– Не спала. А вы, смотрю, неплохо поболтали.

– Ага! Кения оказалась такой милой.

– Не настолько, чтобы ты рассказала ей про Ивао. – Улыбнулась Амэя. – И правильно.

– Ивао мне как старший брат, – возмутилась Ран. – И закрыли тему.

«Как старший брат, – подумала про себя Амэя. – Настолько, что изо рта бабочки скоро полетят, как она о нём рассказывает». Но вслух девушка произнесла:

– Как скажешь. Сейчас привал?

– Что-то вроде. Остался обед?

– Пунчи, огурцы и хлеб. Неважно.

– Сойдёт. Наберём фруктов ещё. Сегодня дедушка Арамис расскажет про благословление, слышала, ребята в соседней лодке шептались.

– Ого! Тогда лучше поторопиться с обедом.

Но, как выяснилось позже, быстрая трапеза являлась обязательным условием для всех, ведь, по словам дедушки Арамиса, по джунглям предстояло идти весь день, и стоило ускориться, чтобы как можно раньше добраться до места назначения. Колдун объявил, что после тропического леса останутся лишь длинные лестницы, ведущие к храмам – концу Пути. Эта новость воодушевила и взбодрила немного уставших подростков, и все с удовольствием расселись вокруг костра, вытащив из сумок остатки припасов.

Амэя и Ран решили не отделяться от коллектива и, заняв себе места в кругу, тоже нанизали на деревянные шампуры хлеб. Рядом расположились Рока и Пин с запасами растительных сосисок.

– Бери, – Пин протянул Амэе хрустящую сосиску, а сам взял с шампура кусочек хлеба. – Надо плотно поесть перед долгой дорогой.

– Не хочется. – Поморщилась Амэя, но угощение приняла и даже заставила себя попробовать. – Но ты определённо прав: надо.

– Я не хотел навязывать тебе своё мнение, – ответил парень, проглотив хлеб в мгновение ока. – Просто, правда, легче будет идти.

– Спасибо за заботу.

– Ерунда. – Пин нервно взъерошил тёмные волосы и перевёл взгляд на Року. – А не много ли тебе сосисок, друг мой?

– Сам же сказал: надо хорошо подкрепиться, – оправдался Рока. – Девушкам достанется, не переживай.

Ран посмеялась, снимая с костра свой шампур с хлебом.

– Мы не такие прожорливые. Ой! – она повернулась, чтобы отдать шампур Амэе, и толкнула локтем какого-то парня, который почему-то оказался слишком близко к ней. – Осторожнее!

– Прости. – Молодой человек склонил голову и опустился на песок рядом с Ран. Это оказался Ирис. – Я, вообще-то, не хотел мешать.

– Ничего, – дружелюбно улыбнулась Амэя, двигаясь ближе к Пину, чтобы парню со стороны Ран хватило места. – Ты что-то хотел?

– Могу я с тобой поговорить? Это не займёт много времени.

– Конечно. – Амэя сунула Ран в руки тарелку со своим обедом и поднялась. – Отойдём в сторону?

– Разговор не такой уж и приватный, но это здорово, что ты даёшь возможность пообщаться без лишних ушей. – Ирис взглядом указал на сплетение из двух пальм неподалёку от воды, образующее арку. – Я тебя не оторвал от обеда?

– Нет. Всё равно аппетита не было.

– Хорошо. Сразу к делу?

– Можем сначала обсудить погоду. – Пошутила Амэя. – Или твоё неудачное знакомство с ядовитым дубом. Окончательно поправился?

– Да, – Ирис кивнул, пряча улыбку. – Я хотел поблагодарить тебя уже по-нормальному. Представь, если бы мы сразу последовали твоему совету, у меня бы всё зажило намного быстрее и безболезненнее.

– Не за что. Всё же правильнее было пойти к дедушке Арамису.

– А ещё ты не испугалась посмотреть мою руку, хотя я предупреждал, что меня может вырвать. Почему?

– Хотела помочь. Какая разница?

– Благородно. Спасибо тебе. Сестра вот, наоборот, была готова прибить.

– И правильно, – усмехнулась Амэя. – Говорили же: ядовитые листья. Почему полез?

– Любопытство, не более. Говорят, не порок, а вот оно как бывает. Ты вот за собой не замечала? Интересно, а нельзя. И не просто нельзя – запрещено и опасно.

– Замечала. Но в жизнь не воплощала: дорога.

– А я вот такой… Дурак, как сестрёнка сказала. Но впредь не буду, а то кончусь, не дойдя до Трёх.

Амэя промолчала. Ирис, видимо, не знающий, что ещё сказать, опёрся спиной на пальму и выпалил, на его взгляд, самый логичный вопрос:

– Придумала, что спросишь?

– Нет. А ты?

– Уже давно. Не за себя буду спрашивать.

– Разве так можно?

– А кто запретит? Главное – чистые помыслы.

– А ответ может быть плохим, несмотря на это?

– Естественно. Но надо учиться принимать и такое.

– Расскажешь, если получишь желаемое?

Ирис впервые за весь разговор посмотрел на Амэю и отбросил набок чёрную кудрявую чёлку. Взгляд его зелёных глаз неторопливо прошёлся по девушке, словно угадывая, можно ли ей доверять. Решение пришло молниеносно:

– Отец болеет. Хочу знать, оправится ли.

– Лекарства помогают? – спросила Амэя тихо, еле заставляя себя проглотить бестактный вопрос о природе болезни. Ирис покачал головой:

– Мучается.

– Я никому не расскажу. Спасибо, что поделился. Верю, что твой отец выздоровеет.

– Поглядим. – Ирис замялся, словно жалея, что рассказал о проблемах едва знакомой девушке. – Загрузил?

– Нет. В Пути мы все друг другу друзья. Это – одна из его целей.

– Да. Верно… Прогуляемся как-нибудь?

– После благословления?

– Ага. На рынке, например. В Лике. Где угодно.

– Спасибо за приглашение. – Амэя улыбнулась, нарочно оставляя неоднозначный ответ. – Увидимся. – Она нырнула между пальмами и направилась к костру. Ирис последовал за ней.

О разговоре с пареньком Амэя решила не рассказывать, поэтому сразу, как опустилась обратно на песок рядом с Ран, принялась за уже слегка остывшие сосиски. Но любопытство Роки и Пина, уже расправившихся со своим обедом, было не унять.

– Что он хотел?

– Понравилась, да?

– Дурацкие вопросы. – Вступилась за подругу Ран. – Амэя не так давно подсказала ему, чем можно залечить раны от ядовитого растения. Благодарил, наверное.

– Он просто так не благодарит, – шепнул Пин. – Подхалим, каких не видел. И сестра такая же.

– Заметили, что они с Арамисом в одной лодке разъезжают? Охотно верю, – вставил Рока. – Так что, Амэя, будь аккуратнее.

– О, непременно, – съязвила девушка, сминая опустевшую картонную тарелку. – Ни в коем случае не буду к нему подходить. Вдруг палец отгрызёт.

Дедушка Арамис, до этого молча наблюдающий за обедающими ребятами, встал со своего места и одним движением руки погасил костёр. Все испуганно зашептались. Колдун присел на песок между Ирисом и его сестрой и поднял ладони в воздух. Над ними тут же возникла голубоватая арка.

– Услышьте меня.

С этими словами природа вокруг будто замолкла. Все поражённо уставились на Арамиса, чьи голубые волосы вскинулись вверх и оплели собой волшебную арку. Это знаменовало начало самого важного за весь Путь рассказа.

– Для каждого из вас Путь благословления окажется спасением. Но вы все наверняка задаётесь вопросом: а что же природа потребует взамен такого дара? Прошу дать знак тех, кто размышлял об этом.

В воздух взметнулись руки со скрещенными пальцами.

– Что-ж, рад узнавать, что юные умы крепчают и подходят к вопросам вселенной всё ответственнее. Но я дам вам ответ, которого вы все ждёте. Ничего.

Руки опустились. Подростки изо всех сил сдерживались, чтобы не выпалить вопросы, которые возникали в голове каждую минуту: почему – ничего? Как такое возможно? Чем наделит нас природа?

– Трое отнимут у вас то, что развращает, вредит, ужесточает и распускает руки до власти. Трое очистят ваш ум и душу от грязных и злых помыслов, и вы будете благословлены до конца своих дней. Ответьте, кто из вас встал на этот Путь с благой целью? Единогласно. – Арамис с улыбкой окинул взглядом четырнадцать рук со скрещёнными пальцами. – Благодарю вас. Теперь – о важном. Что же вас ждёт? Три лестницы в небеса, по тысяче ступеней каждая. Не страшитесь: пройти их вполне реально. Сад вокруг Храма даст вам возможность передохнуть перед благословлением. В нём растут чудесные фруктовые деревья.

– Благословляться можно сытыми? – не удержалась от вопроса Кения.

– Потребности, заложенные природой, ею не осуждаются. – Спокойно ответил Арамис и продолжил: – Благословляют вас Трое. Это деревья, растущие внутри храма: боярышник, дуб и кипарис. Их вы никогда не перепутаете с другими.

– Их стволы покрыты золотом? – поинтересовалась сестра Ириса. – Нам мама рассказывала.

– Они сами – воплощение золота. – Ответил Рока. – Высокие, блестящие, не зря – священные.

– Интересное предположение. – Кивнул дедушка Арамис. – Но оно верно лишь отчасти. Трое меняют цвет и облик в зависимости от того, кто перед ними стоит. Золотые деревья являются тем, чьи помыслы чисты. Эти люди доказывают, что прошли Путь не зря.

– А как ещё Трое могут выглядеть? – спросила Амэя. – И что бывает с теми, перед кем они не покрываются золотом?

– Вдруг, мне не дадут благословление?

– Что же тогда будет?

– Трое благословят всех, кто обратится к ним с открытой душой. – Пресёк споры Арамис. – Остальное вам знать не обязательно. А то наплачете реку глубже Вод Погибели…

– Где-то я это уже слышала, – шепнула Ран. – А как проходит само благословление, дедушка Арамис?

– Перед тем, как вы зайдёте в Храм, я расскажу об этом вам втайне от остальных. И когда вы выйдете на свет, ритуал благословления испарится из вашей памяти. Так заведено арками. Всё священное – самое тайное.

– И ничего нового мы не узнали, – пробормотала Амэя на ухо подруге. – А жаль. Всегда было интересно, что там делают в храме.

– Всему своё время…

– Услышу ваши вопросы. – Кивнул Арамис и хлопнул в ладоши. Водопад его волос рухнул на плечи; волшебная арка растворилась. – Интересуйтесь.

– Спросить его про амулеты на рукавах, как думаете? – наклонился к девочкам Пин. – Говорят, эти вопросы он совсем не признаёт.

– Попробуй, – равнодушно кивнула Ран. А Рока, едва услышав товарища, тут же в гневе зажал ему рот рукой.

– Что ты такое мелешь?

– Любопытство – не порок. – Виновато опустил голову Пин. – Тебе-то самому не интересно?

– Не расскажет всё равно, – хмыкнул Рока. – Там какие-то тайны написаны, и нам их он точно не раскроет.

– Например, о Песчаных островах? – спросила Амэя. – Почему мы не видим людей оттуда? М-м! – Рока свободной рукой заткнул рот и ей.

– Понабрались нездорового интереса. – Пропыхтел он, освобождая приятелей. – Не говорите о таком! С ума сошли: в середине Пути…

– Прости. Ты прав. – Амэе захотелось прикусить себе язык. – И пусть природа тоже простит меня.

Арамис, после непродолжительного молчания, принял к сведению, что вопросов к нему на данный момент нет, и объявил сборы в путь. Все тут же похватали рюкзаки, застегнули плащи и мантии, и, выстроившись в неровную колонну, продемонстрировали свою готовность. Дедушка двинулся в чащу джунглей, параллельно напевая какую-то песенку на непонятном никому языке, и атмосфера похода сразу стала более расслабленной.

По джунглям шли остаток дня и вечера, под конец пути зажигая Темноцветы и откровенно зевая. Все валились с ног: настолько долгой и тяжёлой оказалась дорога. И, когда на песчаном отшибе, с которого виднелась Река Погибели и грустное небо, дедушка Арамис, наконец, остановился, ребята еле заставили себя тут же не упасть на песок.

– Привал. – Колдун поднял руки в воздух. – Здесь – заночуем. Рекомендую выспаться, как следует.

Облегчённый вздох, показалось, затмил даже журчание реки. Все бросились выбирать для себя место отдыха и раскладывать спальные мешки. Думать об ужине уже не оставалось сил, и только несколько человек изъявили желание присесть ненадолго у костра и немного перекусить.

– Я не пойду, – Ран стянула ботинки и нырнула в спальник. – Никакой еды. Ноги болят так, что хочется плакать.

– Держись давай. Впереди три тысячи ступеней. – Рока потрепал девушку по плечу. – Но солидарен: сразу отправлюсь спать. Вы не против, если мы устелимся рядом с тобой и Амэей?

– Амэя предпочитает уединение. Я, впрочем, тоже.

– Как скажете. – Рока неловко переступил с ноги на ногу и утянул Пина, не успевшего сказать ни слова, за собой – на другой участок отшиба. – Приятных снов! – крикнул он уже издалека.

– И вам того же! – помахала Амэя, искренне радуясь тому, что они с Ран будут ночевать вдвоём. – Мы, конечно, сели за какими-то кустами, но зато на это место больше никто не зарится. Прекрасно! – она забралась в свой спальник и зевнула. – Ты разбудишь меня?

– Да. А ты меня? Если я усну, как сурок.

– Разумеется. Спи с удовольствием!

– Спи с удовольствием!

И ночь накрыла Амэю тёплым коконом, завлекая в долгий, беспробудный сон…

Хлоп.

Она проснулась резко и тяжело. Всё тело почему-то вспотело; к нему противно липла одежда. Амэя, недовольно вздыхая, выбралась из спальника и села на песок. Стянула плащ. Рубашка и жилет были насквозь мокрые. Девушка огляделась: костёр был давно потушен, а Арамиса нигде не было видно. Амэя, убедившись, что её из-за кустов не разглядеть, стащила одежду и открыла рюкзак в поисках новой. На дне обнаружилась огромная хлопковая плотная кофта. Молясь, чтобы в ней не стало слишком жарко, Амэя оделась и сложила мокрые вещи в стопку.

Хлоп.

Звук заставил её обернуться. Среди гущи тропических деревьев пробивалось слабое свечение. Оно манило за собой, несмотря на жуткую атмосферу этой тёплой ночи. Амэя вгляделась в темноту и, в душе сожалея о своём поступке, погладила спящую рядом Ран по лицу.

– Проснись, пожалуйста.

– М? – Ран перевернулась на бок и приоткрыла глаза. – Амэя? Что случилось?

– Пойдём, посмотрим, что там такое. – Девушка кивнула в сторону леса. – Что-то светится, и хлопки странные слышу. Может, Арамис колдует?

– А если это опасно? – не до конца проснувшаяся Ран всё равно мыслила здраво. – Может, останемся и поспим?

– Тогда тем более стоит проверить. И рассказать Арамису.

– Не улавливаю логики в твоих словах… Но ладно. Пошли. Только ради тебя.

– Спасибо! Кстати, ты не вспотела?

– Ничуть. Время, конечно, тёплое, но не настолько. А ты почему не в плаще? – Ран протёрла глаза и недоумённо уставилась на подругу. – Простынешь.

– Я горячая, как печка. Не понимаю, что стряслось. Но у меня мокрые насквозь рубашка и жилет. Пока без плаща похожу.

Ран притронулась губами ко лбу Амэи. Отпрянула.

– Температура хорошая. Что ты так?

– Не знаю. Пошли, а то провороним.

Девушки, держась друг за друга, двинулись средь деревьев, откуда всё ещё слышались причудливые хлопки. Пару раз Амэя дёргалась от неожиданности и тут же ловила подозрительный взгляд Ран. А между тем, свечение становилось всё ярче и отчётливее, и, в конце концов, пробилось между последними деревьями. Взору подруг открылась небольшая поляна, на которой горел белый, полупрозрачный костёр. Над ним, склонившись, сидел человек.