Текст книги "Исчезнувшие девушки. Нераскрытая тайна серийного убийцы"

«Поехали домой, Шэннан», – сказад Майкл.

«Вы, мужики, убивать меня собрались».

Майкл едва не рассмеялся. Но Шэннан выглядела совершенно серьезной – испуганной, хотя и не паникующей. Он подумал, что она либо ломает комедию, либо обдолбалась в хлам. А может, и то и другое. Он решил быть с ней помягче, постараться как-то успокоить. «Ну ладно, давай поедем домой, а? Разве не хочешь? – Он повернулся к Брюэру: – А как так получилось, что она не хочет уходить?»

Терпение Брюэра иссякло. Он подошел к Шэннан сзади и обхватил ее руками. Она завизжала, и Брюэр отступился. «На хер мне все это надо!» – сказал он и вышел из комнаты. Сигнал был достаточно четким – Шэннан стала проблемой Майкла.

«Шэннан, ты хочешь домой?» – сказал Майкл.

«Сама как-нибудь доберусь!» Она заползла за диван. Майкл по-прежнему стоял неподалеку от входной двери. Он решил поймать ее на слове, развернулся и открыл дверь.

«Майк, ты куда?» – сказала Шэннан.

«Ухожу. Так ты едешь?»

Она не ответила. Он не понимал, что делать, и присел на стул у обеденного стола.

«А что ты сидишь?» – спросила Шэннан.

Майкл был полностью сбит с толку. Посмотрев, что произошло после того, как к ней приблизился Брюэр, он не собирался делать ни шага в ее сторону.

Тем временем она взяла мобильный и набрала какой-то номер. Сначала молчала, а потом произнесла только одно слово – «Лонг-Айленд».

Похоже, она позвонила в службу спасения 911. Теперь он был расстроен и зол еще сильнее. Вызывать полицию – последнее дело для проститутки. Его первым порывом было сбежать. Он вышел, какое-то время посидел в машине перед домом, собираясь с мыслями. Он был злой как черт. Притащился в какое-то дурацкое место, просидел три часа и ничего с этого не получил.

Майкл посмотрел на дом и заметил стоящего на балконе второго этажа Брюэра. «Она все еще внутри!» – крикнул ему Майкл.

Брюэр явно удивился. Он развернулся и пошел обратно в дом. Должно быть, он напугал Шэннан, потому что она рванулась мимо него к входной двери, споткнулась на ступеньках крыльца и с глухим стуком упала на землю.

Поднявшись на ноги, она побежала. Сидевший в машине Майкл едва успел разглядеть, как она выскакивает на дорогу. Он несколько раз окликнул ее, но она не остановилась. Отчасти он воспрял духом. «Наконец-то ей хочется домой».

Он включил фары, развернулся и поехал искать ее. Дорога была узкой и плохо освещенной, слева от нее рос высокий кустарник. Он не понимал, куда девушка делась. Продолжая медленно ехать, он набрал ее сотовый номер. Она не ответила. Он отправил ей эсэмэску и продолжал громко звать ее.

Выехав за ворота на въезде в Оук-Бич, он поискал ее на длинной подъездной дороге, потом развернулся, въехал обратно в поселок и повернул на крайнюю улицу. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как она отбегает от дома на углу. Он ехал следом, пока она не примостилась за лодкой, стоявшей неподалеку от входных дверей одного из соседних домов. Майкл с облегчением вздохнул. «Поехали домой, Шэннан!»

Из дома вышел пожилой человек. Это был Гас Колетти. Он подошел к внедорожнику и спросил: «Что происходит?» – «Да ничего. Просто с вечеринки уезжаем», – ответил Майкл. «Я вызываю полицию», – сказал Гас. «Да нет, не надо. Я ее домой отвезу», – попросил Майкл.

Разговор с Колетти отвлек его, и Майкл не заметил, в какую сторону рванула Шэннан, пробежав мимо его внедорожника. Он снова выехал за ворота и стал искать ее вдоль подъездной дороги. Неужели он опять потерял ее? Куда она могла подеваться?

В конце концов он просто поехал дальше, выехал на шоссе Оушен-Паркуэй и двинулся на запад, в сторону дома. «Да ладно, далеко не убежит», – решил он про себя.

И чем дальше он удалялся от Оук-Бич, тем сильнее давил на газ.

Портлендские полицейские знали об этих нью-йоркских достаточно много – молодые чернокожие из Бруклина приезжают по шоссе 95 в новый прибрежный район города, ходят по ночным клубам, распространяют товар и отбывают восвояси. Кокаин в Портленде был в таком дефиците, что цены на него были просто космическими. От безысходности потребители часто не замечали, что им подсовывают дозу, состоящую в основном из муки, или выдают полграмма за полновесный грамм.

Меган знала, что существует определенный тип девушек – в основном провинциалки, которые западают на чернокожих парней из больших городов. А некоторые из этих парней коллекционировали девиц из ночных клубов, как спортивные кубки. Но Меган не относила себя к подобного рода девицам. Если уж на то пошло, коллекционеркой была она сама. Джастин, потом Вуди, потом ЛЛ, Бэнкс. А потом появился Аким Круз, он же Вайб, как его звали в Портленде. Меган считала его главной любовью своей жизни, а окружающие – ее сутенером и абьюзером[18]18
  Абьюзер – человек, который совершает насилие над своей жертвой. Им может оказаться кто угодно: близкий родственник, коллега на работе, друг.


[Закрыть].

Аким вырос в Бруклине, где у его матери была квартирка в доме для малоимущих. В восемнадцать лет его арестовали сразу за несколько правонарушений: опасное вождение, хранение марихуаны и незаконное владение огнестрельным оружием. Не дожидаясь суда, Аким сбежал в Портленд и тут уже получил свое новое имя. Все знали, что парни из компании Вайба торгуют кокаином, но кто из них действительно при делах, а кто не в теме, было не совсем понятно. Сам он выглядел каким-то слишком спокойным для криминального авторитета. На вечеринках Вайб держался в сторонке, покуривал травку и мог глотнуть пивка, но ничего крепче не употреблял. В обществе женщин он был внимательным слушателем, давал советы по поводу отношений и никогда не просил ничего взамен, в отличие от некоторых своих приятелей.

Меган сошлась с нью-йоркскими, когда переехала в южную часть Портленда. Бабушке с дедушкой она сказала, что устроилась танцовщицей в стриптиз-клуб в стороне от центра города, неподалеку от «Веселых роликов». Но вскоре Мюриел и Дуг узнали о том, что это ложь: одна из подруг Меган, которая действительно танцевала в этом клубе, сказала им об этом. Но старики боялись задавать внучке уточняющие вопросы.

Большую часть времени дочь Меган – Лили, которой тогда было примерно полгода, проводила с Мюриел и Дугом. Меган приезжала повидаться с дочуркой от силы на пару ночей в неделю. Зато у себя дома она вовсю праздновала свою независимость: устраивала вечеринки и приторговывала случайно попадавшими к ней наркосодержащими препаратами. В компании нью-йоркских Меган перешла с водки на кокаин и экстази.

Вайб и Меган сблизились после того, как прежний ее парень – Бэнкс – стал особенно к ней жесток. По сравнению с ним и многими другими парнями, с кем встречалась Меган, Вайб был просто обезоруживающе мягким и спокойным. Многим, кто знал Меган и Вайба, в то время казалось, что он спас девушку от Бэнкса, предоставил ей убежище и защиту. Однако впоследствии некоторые в окружении Меган подозревали, что все это было заранее спланировано с целью вовлечь ее в сферу влияния Вайба. В избитом сюжете о влюбленном сутенере Бэнкс был обидчиком, Вайб – рыцарем на белом коне, а Меган легкой добычей – несчастной матерью-одиночкой, которая находится в поисках новой жизни. Возможно, так и было, но даже ближайшие подруги Меган убеждены, что она пошла на эту связь вполне сознательно. И никакие толки о Вайбе не могли повлиять на ее отношение к нему. Стоило Меган влюбиться, и она уже не слушала никого. Меган увидела в нем надежду на жизнь без тревог и волнений: шанс заработать, возможность раз и навсегда забыть о Craigslist, убогих квартирах, нищенских пособиях и постоянных заботах о том, как прокормить себя и дочь. А самое главное: она мечтала и, как казалось, обрела наконец беззаветную любовь.

Когда они с Вайбом приезжали в гости к Мюриел и Дугу, он был необыкновенно почтителен и вежлив. Он много говорил о своей матери, рассказывал, что она держала свои белые паласы в безупречной чистоте и заставляла его всегда снимать обувь. Когда Меган поднимала голос на бабушку с дедушкой, Вайб неодобрительно качал головой и мягко выговаривал ей, требуя разговаривать с ними уважительно. Он не скрывал, что у него есть деньги, и даже предлагал Дугу купить ему новый пикап. «Я понимал, откуда у Вайба деньги: он торгует наркотой. Разумеется, доказательств у меня не было. А у Меган была своя голова на плечах», – говорил старик.

Теперь уже Вайб размещал на Craigslist объявления от имени Меган. Теперь она звалась Лекси. Ее ставка была не меньше 300 долларов за час. А активная ночь могла принести полторы тысячи долларов.

Доверяя свои секреты Никки Хэйкок, которую знала еще по тюрьме для несовершеннолетних, Меган допускала, что они могут стать известны ее брату Грегу. Дело в том, что Никки и Грег некоторое время жили вместе и у них даже был общий ребенок. Было понятно, что рано или поздно Никки обязательно проболтается. Как и следовало ожидать, Грег пришел в бешенство и грозился «убить ее собственноручно». Но Меган не воспринимала его всерьез. На его попытки надавить Меган уверенно отреагировала фразой, которая на корню пресекла любые дальнейшие дискуссии. «Я получаю удовольствие от секса. А если за это еще и платят, чего это я буду отказываться от денег?» – с вызовом сказала она.

Весной 2009 года Меган и Вайб впервые съездили на Лонг-Айленд. Меган сказала Мюриел и Лоррейн, что едет в Бруклин навестить родных Вайба. 13 мая в соответствующем разделе Craigslist появилось объявление от имени Лекси с фотографией недавно перекрасившейся в блондинку Меган:

НОВЕНЬКАЯ В ГОРОДЕ – МОДЕЛЬНАЯ ВНЕШНОСТЬ

16 июня – еще одно:

МИЛАЯ, СЕКСУАЛЬНАЯ И СОБЛАЗНИТЕЛЬНАЯ

И 23 июня:

КРАСОТКА – ВИШНЕВЫЙ ЦВЕТОЧЕК

В последнем объявлении за дополнительную плату предлагалось выездное обслуживание.

У Меган не было отбоя от клиентов, и деньги текли рекой. Единственный минус: у нее не было надежного способа проверить клиента до встречи. И, как и следовало ожидать, однажды она проглотила наживку в виде «потенциального клиента», который оказался полицейским. Меган встречалась с ним в одном из отелей городка Бетпейдж. И как только они договорились о цене, ее незамедлительно арестовали, обвинив в занятии проституцией. Ей каким-то образом удалось выкрутиться и не попасть в тюрьму, поэтому родственники об этом эпизоде так и не узнали.

Ее дважды грабили клиенты. Лишь узнав об этих ограблениях, Никки и Грег поняли, что Вайб, который по идее должен был прикрывать Меган, бывал с ней далеко не всегда. «По этому поводу она такая: «Да ладно, впредь буду поосторожнее». А он с ней не ездил. Она просто звонила ему и рассказывала, что произошло», – вспоминала потом Никки.

Лоррейн узнала о том, чем занималась ее дочь, от кассирши в супермаркете. Девушка, которая когда-то встречалась с Грегом, узнала Лоррейн и сообщила, что видела объявление на Craigslist с фото Меган. Лоррейн не поверила. Примчавшись домой, она стала прочесывать интернет. Перелопатив несколько сотен фото, она обнаружила объявление Меган.

Когда она попыталась заставить Меган во всем признаться, та не стала отпираться, что публикует объявления, но уверяла, что перед клиентами только танцует. Сексом с ними она не занимается, а Вайб постоянно находится рядом.

Кроме того, она сообщила Лоррейн, что они с Вайбом собираются пожениться. Прежде только нужно заработать денег и купить себе жилье. Они даже смотрели несколько квартир.

Грег общался с Меган и часто бывал у них в гостинице, в которой они жили. Там он смог поближе присмотреться к бизнесу будущего зятя. Он видел, кто к нему приходит и зачем. На его глазах кокаиновые торчки, когда у них не было денег, обменивали на товар свои пожитки. В квартире стояли стопки DVD-проигрывателей и видеокамер. Как-то раз Вайб получил ноутбук стоимотью 2500 долларов за стодолларовую дозу кокаина. «Он не менял продукт на всякое дерьмо, чтобы потом думать, как от него избавиться. Он брал только то, что можно было сбыть. И сбыть с выгодой для себя», – рассказывал Грег.

Меган не только помогала Вайбу со сбытом, но и покупала у него товар. Ирония состояла в том, что Вайба больше других раздражало то, что она употребляет наркотики.

Одна из старинных подружек Меган – Кристи – рассказывала, что однажды услышала крик с улицы. Выбежав на крыльцо, она увидела Вайба, который избивал какую-то женщину. А потом он схватил ее за волосы и ударил лицом о стену дома. Подруга Меган закричала. Вайб смерил ее взглядом, в котором было столько ненависти, что Кристи в ужасе отшатнулась, как будто он замахнулся на нее. Но Вайб молча развернулся и вразвалочку удалился прочь. Только тогда Кристи решилась подойти с лежащей на земле женщине. Это была Меган. Она была вся в грязи, крови и рыдала. Как потом выяснилось, она украла у Вайба несколько доз.

Но уже через месяц Кристи повстречала Вайба и Меган, которые прогуливались по торговому центру. Как будто и не было никакого избиения.

На Рождество Вайб сделал дорогие подарки Меган и Лили. Они становились похожи на настоящую семью. Но уже в апреле Меган попросила Никки ее прикрыть: она продавала кокс Вайба соседу по трейлер-парку, и они уговорили весь запас. Она хотела сказать Вайбу, что они с Никки весь вечер выпивали в городе. Никки согласилась обеспечить ей алиби.

Но Вайб догадался, что Меган его обманывает, и снова ее избил.

На некоторое время они расстались. Вайб жил у своей старой подружки Эшли Кэрролл, и та слышала их с Меган разговор по телефону. Сначала он кричал и угрожал сжечь ее вещи, она огрызалась. Потом до Эшли донеслись звуки рыданий на другом конце провода, и Вайб стал упокаивать Меган: «Я скучаю по тебе. Прости меня. Я люблю тебя. Мы заведем ребенка. У нас будет дом. Все будет хорошо».

Через несколько дней полицейские провели обыск в его гостиничном номере. Они обнаружили оружие и наркотики и арестовали Вайба и еще троих из его компании. Но дело развалилось, потому что у полицейских не было ордера на обыск, так что за решеткой Вайб с приятелями провели только пару дней. На выходе из тюрьмы Вайба ждала Меган. Они обнялись.

В конце мая Меган разместила объявление в Портленде («Привет, мальчики! Это Лекси, я снова в городе»). На следующий день они стали собираться в очередную поездку на Лонг-Айленд. Меган объявила, что это будет одна из ее последних поездок туда. Ей нужно только подзаработать на детский сад для Лилиан и еще какие-то деньги на квариру для них с Вайбом. А слова Вайба о том, что он хочет от нее ребенка, приводили Меган в полный восторг. Она решила, что хочет покончить со своим прошлым и стать хорошей женой и матерью.

Хопподж, 6 июня 2010 года

В пятницу днем Меган села в Портленде на автобус и поехала в городок Хопподж, где поселилась в гостинице.

В этот же вечер камеры видеонаблюдения зафиксировали, что она выходит из отеля вместе с Вайбом. Однако через полчаса Меган вернулась в номер одна. Она поговорила по телефону сначала с Лоррейн, потом с Никки, а незадолго до полуночи позвонила Мюриел и сказала, что Вайб где-то завис с друзьями, а она утомилась и ложится спать и перезвонит завтра утром, чтобы поговорить с Лили.

После полуночи Лекси разместила объявление на Craigslist:

ПОГРУЗИСЬ В МИР БЕСПОДОБНОГО! (со скрытых номеров не звонить, эсэмэсок не отправлять)

Примерно в час двадцать ночи Меган позвонил Вайб. Спустя десять минут камера видеонаблюдения в фойе засняла Меган, выходящую из отеля на улицу. Села ли она в машину или ушла пешком – неизвестно.

Еще через несколько минут Меган появляется на записи с камеры видеонаблюдения в мини-маркете на бензоколонке в четверти мили от отеля. Запись не слишком информативна – на ней Меган выходит из магазина и за ней захлопывается дверь.

На следующее утро Вайб позвонил подруге Меган – Шарине. «Телефон Меган переключен на голосовую почту. Прихожу в отель, а ее нет, телефона тоже нет. Здесь вообще пусто». Шарина стала его успокаивать: «Она же у нас со странностями. Может, просто пошла куда-нибудь поесть, а тебе не сказала». Но оба знали, что Меган никогда не выключает свой мобильник.

Вайб заволновался и позвонил бабушке Меган. У него была наготове целая история: он выпивал с ребятами, ему позвонила Меган и сказала, что идет поесть и наберет, когда вернется. Поскольку Меган так и не перезвонила, он решил, что она заснула. В шесть утра он пошел к ней в гостиницу. Консьерж не пустил его, но согласился открыть дверь номера и посмотреть, спит ли Меган. Там ее не оказалось.

Вайб все же позвонил в полицию, чтобы сообщить, что на Меган были серебряные серьги-кольца, серебряное колечко с гранатом и серебряная цепочка. Однако из-за своих прошлых арестов он не рискнул явиться туда лично. В течение недели он вообще никому не сообщал о своем местонахождении. Между тем все портлендские знакомые Меган только о Вайбе и говорили, обсуждая, что ему может быть известно, где она находится, и что он вряд ли скажет правду.

Полицейские задержали его сразу же, как Вайб появился в Портленде. Девушка по имени Кристал обвинила его в угрозах и порче колес ее машины. Она говорила, что Вайба подозревает даже его приятель – ее бойфренд по кличке Пфифф.

Вайба арестовали по обвинению в угрозе насилием с использованием опасного для жизни оружия. Не успел он освободиться под залог, как полиция вновь арестовала его за неявку в суд по старому делу о вождении без прав. Он снова освободился под залог. Но через месяц вновь оказался за решеткой: в ходе обыска в его гостиничном номере полицейские изъяли тринадцать граммов крэка. Судья отказался назначать залог. Все считали Вайба главным подозреваемым. С точки зрения родных Меган, он был не просто наркодилером и сутенером, а настоящим торговцем людьми. Сев в тюрьму, он замолчал.

Лоррейн в роли скорбящей матери была нарасхват у местных средств массовой информации. В течение всего времени, пока Меган числилась без вести пропавшей, ее история оставалась в поле зрения новостных телеканалов. В августе Лоррейн была гостем одного из ток-шоу канала CNN. На фоне своего неподдельного горя Лоррейн получила возможность выступать в роли, которая ей так и не досталась в реальной жизни: преданной матери, связанной тесными узами со своей обожаемой дочкой.

Дэйв питал слабость к девушкам вроде Ким – короткая стрижка, очки, улыбка. Впервые увидев ее за прилавком пиццерии в Нортпорте, он запал на нее. Когда Ким заговорила, Дэйв уловил южный акцент, и это окончательно пленило его. «Знаете что, девушка? Я искал вас всю свою жизнь. Вы не просто красавица, вы – мой идеал женщины».

Ну какая девчонка устоит перед таким признанием. Ким рассмеялась и дала ему свой телефон. «Позвонишь?» – спросила она.

Звонить Дэйв не стал, а снова зайти в пиццерию стеснялся. Но спустя несколько дней он ехал по шоссе и заметил ее идущей по пешеходной дорожке. «Привет, девушка из пиццерии!» Стыдно признаться, но он не запомнил, как ее зовут. Ким парня сразу вспомнила и обрадовалась (она его часто вспоминала). И на предложение прокатиться сразу согласилась.

Дэйву Шаллеру все, чем он занимался, давалось легко. В колледже, в котором проучился недолго, преуспел в студенческих попойках. Ему нравилось готовить, и он почти самостоятельно освоил профессию шеф-повара. А потом устроился на рыболовный траулер и получил диплом капитана судна. После этого Дэйв увлекся смешанными единоборствами и боями без правил. Да и внешний вид у него был вполне подходящий – рост под два метра, вес больше центнера, копна рыжих волос и покрытые татуировками руки. Он заработал кое-какие деньги на подпольных боях в манхэттенских подвалах и гаражах – там платили 500 долларов за поражение и не меньше 4000 за победу. Правда, он участвовал только в шести боях и завязал, после того как поломал кисти обеих рук в своем единственном проигранном поединке.

На момент знакомства с Ким Дэйву было тридцать два. Недавно он стал совладельцем салона подержанных авто в городке Бэбилон на Лонг-Айленде. Благодаря этому перед его домом одновременно стояли целых четыре машины – два седана, пикап и люксовый внедорожник. Жилось Дэйву неплохо, даже несмотря на боли в ногах из-за рефлекторной симпатической дистрофии[19]19
  Рефлекторная симпатическая дистрофия – болевой синдром, развивающийся вследствие травм или оперативных вмешательств в области коленного сустава, сопровождающийся чувствительными, двигательными и вегетативно-трофическими расстройствами.


[Закрыть]. Дэйву выписывали опиумсодержащие обезболивающие, но он по возможности старался обходиться без них. Зато неиспользованные запасы лекарств он ежемесячно продавал за несколько тысяч долларов драгдилеру. Именно благодаря этим деньгам Дэйв и смог выкупить долю в автосалоне и снимать небольшой коттедж в Бэбилоне.

В первые месяцы их отношений он был просто очарован Ким. Она была такой, о какой мечтает, наверное, каждый мужчина: чуткой и ласковой, всегда готовой выслушать и поговорить. Дэйв делился с ней своими горестями и бедами, а Ким сидела, положив голову ему на плечо, и сочувственно приговаривала: «Не стоит так переживать из-за этого. Все обойдется». Они проводили много времени вместе – ходили по магазинам и в кино, обедали в местном кафе, гуляли по пляжу. Однажды шутки ради Дэйв увязался за Ким в ногтевой салон. Там она стала уговаривать его сделать за компанию с ней маникюр, педикюр и даже восковую эпиляцию бровей. В конце концов он согласился. Зрелище это было невероятное: стокилограммовый детина восседает в кресле в окружении лонг-айлендских кумушек бальзаковского возраста, пока над ним трудятся сотрудницы-китаянки. Как не трудно догадаться, эпиляция оказалась болезненной, и Дэйв уморительно стонал. И тем не менее он продолжал ходить туда вместе с Ким каждые две недели.

Ким представила Дэйву сильно подчищенную версию истории своей жизни: детские годы в Уилмингтоне, шестеро детей – трое в Северной Каролине, трое здесь, на Лонг-Айленде. И никаких историй о наркотиках и занятиях проституцией. Она сказала, что живет в одном из соседних городков со своим парнем Майком Донато и их детьми. Правда, она упустила, что практически всю заботу о детях взяли на себя родители Майка.

Встреча Дэйва с Майком, на которой должны были быть расставлены все точки над «i», откладывалась: Ким сказала, что тот отбывает срок за подделку чеков. Таким образом, их отношениям ничто не мешает. В постели Ким устраивала Дэйву грандиозное шоу. И ради нее он был готов на что угодно и с гордостью демонстрировал ее всем подряд. Собираясь на свадьбу друга, он купил Ким настолько роскошное платье, что та затмила всех женщин на этом торжестве. Он посылал подарки ее детям в Северной Каролине – одежду, игрушки, роликовые коньки. Старшая дочь Ким, Марисса, говорила ему: «Хорошо бы она вышла за тебя замуж, чтобы наконец-то у нее был нормальный мужик и нормальная жизнь». Но ближе всех ему пришлось познакомиться с младшей сестренкой Ким. Эмбер звонила из Флориды навеселе, рассказывала о неудачах с торговлей наркотиками, куче долгов и стремных мужиках, называла своим зятем и все мечтала встретиться с Дэйвом лично. А вот Ким планы Эмбер приехать к ним явно не радовали. Но Дэйв уже включил «Спайдермена». Он уловил в бессвязной болтовне Эмбер нотки отчаяния и счел своим долгом доставить бедняжку на Лонг-Айленд и поместить в клинику для наркоманов.

Дэйв отправил Эмбер деньги на авиабилет. Но она распорядилась ими по-своему: спустила на наркоту. Он повторил попытку, и на этот раз Эмбер прилетела. При виде сестры Ким едва не разрыдалась. За три года, что они не виделись, Эмбер похудела до сорока килограммов. Ее руки были испещрены следами от инъекций. Она была совершенно неухоженна, во рту не хватало по меньшей мере десятка зубов, и к тому же от нее дурно пахло. Но Дэйв проигнорировал все это. Перед ним была миниатюрная версия Ким, такая же красивая, только более беззащитная и, как ему казалось, нуждающаяся в его заботах.

В первые недели Дэйв активно занимался поисками места в клинике, даже не задумываясь о том, что Эмбер может исчезнуть или обворовать его. Или и то, и другое вместе. У мужчины был кое-какой запас опиумсодержащих обезболивающих, помогавших ей снимать синдром отмены.

В доме Дэйва была только двуспальная кровать, и, чтобы Эмбер не ночевала на диване в гостиной, они спали на ней все вместе. Спустя несколько недель Дэйв выправил все документы Эмбер и устроил ее сначала в отделение детоксикации медицинского центра, а затем на 36-дневный курс реабилитации.

Дэйв занимался всем этим из любви к Ким. Принимал он и то, что Ким продолжает жить с Майком, который к этому времени вышел из тюрьмы. Он спокойно относился к тому, что они не встречаются с Ким так же часто, как раньше. Она никогда не обещала сбежать к нему, и Дэйв уверял, что его устраивает нынешнее положение вещей.

А вот что значительно меньше его устраивало, так это то, что Ким всячески отлынивала от общения с сестрой. Понятно, что она крутилась как могла: бойфренд, дети, да и родители бойфренда наверняка стоят над душой. Но сам он навещал Эмбер в клинике каждые выходные, а Ким не приехала ни разу.

Каждый новый человек, с которым Эмбер знакомилась после откровения, полученного в то памятное утро у Кристал, казался ей еще одним шансом обрести вожделенную семью. Тогда она открыла для себя веру. Но когда такой шанс ускользал, Эмбер чувствовала себя заблудшей. Она обретала веру, затем утрачивала ее, затем вновь обретала и снова утрачивала.

Когда несколько лет назад Марджи, мама Эмбер и Ким, умерла от повторного прободения язвы желудка, сестры в поисках возможности начать новую жизнь переехали во Флориду. Но они недолго оставались вместе: Эмбер отдалилась от Ким и вступила в христианскую общину. Она старалась стать здесь своей с тем же рвением, какое проявляла, когда вписывалась в коллектив Coed Confidential. Она пела в хоре, участвовала в женских религиозных собраниях, устроилась работать официанткой в кафе неподалеку от церкви и нашла себе жилье поблизости. Девушка вступила в кружок при церкви, где людям помогали открыто и честно разбираться с проблемами их зависимостей. Когда Эмбер рассказывала там об изнасиловании, одна из женщин сказала: «Я так и знала. Просто дожидалась, когда ты сама расскажешь».

Через пару лет она вышла замуж за некоего Дона Костелло. Эмбер устроилась работать в детские ясли при церкви, в которую они ходили. Они с Доном даже попытались завести детей, но первая беременность закончилась выкидышем, а потом она так и не смогла забеременеть. Примерно через год в одной из семей прихожан их церкви появился на свет ребенок, мальчик по имени Гэбриел. Родители были неспособны обеспечить ребенку должный уход, и в дело вмешались органы опеки. Пока церковь помогала паре решать их проблемы, Эмбер и Дон вызвались помочь и взяли заботу о малыше на себя. Эмбер была на седьмом небе от счастья. Она свозила Гэбриела в Уилмингтон и познакомила со своим отцом, мальчик даже стал называть Эла дедушкой.

Эйфория длилась недолго. Все хорошее, что происходило в жизни Эмбер, оказывалось неспособным закрыть ее незаживающую рану. Их брак с Доном распался через полтора года. Сначала он не хотел говорить о причинах, но потом все же признался, что посчитал себя обманутым. «На протяжении всего брака она была нечестна со мной», – сказал Дон. В последний раз он виделся с ней перед Рождеством, а через несколько дней ее арестовали в супермаркете при попытке украсть тюбик зубной пасты. Эмбер должна была предстать перед судом в феврале, но она сбежала, а через некоторое время очутилась на Лонг-Айленд, где решила покончить с наркотиками навсегда. Там Эмбер ждали Ким и ее новый друг, которые обещали ей помочь реально изменить свою жизнь.

Когда Эмбер вышла из реабилитационной клиники, Дэйв узнал, что у нее есть новый друг. Бьорн Бродски, которого друзья прозвали Медведем (в переводе со шведского именно так переводится имя «Бьорн»), появился в клинике через неделю после Эмбер. Он был почти одного роста с Дэйвом, только худой, как щепка. Бьорн с ума сходил от Эмбер: такое крошечное создание ростом метра полтора, а глаза как будто горят неугасимым пламенем. Медведь выходил из клиники через неделю после Эмбер, и она попросила Дэйва встретить его. Медведь не просто приехал в дом Дэйва, но и поселился в нем. Теперь все трое стали жить вместе.

Медведь заметил, что Дэйв ежедневно ездит в университетскую клинику на уколы метадона для облегчения хронических болей, и задал вопрос на эту тему. Сначала Дэйв разозлился, но Медведь пообещал никому не говорить, и общий секрет сблизил их.

И вообще Медведь понравился Дэйву. Он подумал, что пусть уж он лучше живет в его доме, чем Эмбер будет болтаться без присмотра. Какое-то время Дэйв убеждал себя, что пустил к себе этих двух бестолковых, чтобы сделать из них нормальных людей. Позднее выяснилось, что год назад Медведь умудрился пустить свою жизнь под откос: получил восемь месяцев за кражу со взломом, а пока сидел, давнишняя подружка родила от него мальчика. Выйдя на свободу, Медведь лишь раз увидел ребенка, а потом снова начал употреблять. Он надеялся, что после курса реабилитации завяжет окончательно и сможет вернуться в жизнь своего сына.

Дэйв с Медведем поближе познакомились и с Эмбер. Они увидели, насколько сильно она хочет нравиться и как истосковалась по нежности. Ей постоянно требовалось обниматься с Медведем, ей был необходим какой-либо физический контакт. Она стеснялась своего вида, того, что не хватает едва ли не половины зубов, но она оставалась такой же бесшабашной и сексуально раскрепощенной, как и всегда. Когда Эмбер отпускала двусмысленные шуточки о своей «сногсшибательной киске», Дэйв и Медведь понимали, что стоит за этим позерством. Они чувствовали, что это, как и почти все остальное в Эмбер, идет от ее неутолимой жажды быть любимой. По этой же причине она сделалась очень ревнивой – не желала слышать о том, что у Медведя есть ребенок от другой женщины, и терпеть не могла, когда он исчезал на весь день, чтобы повидаться с ними. На тему религии Эмбер не распространялась, но много говорила о своих неудачных замужествах и оплакивала безуспешную попытку родить ребенка.

Если семья была единственным, что было нужно Эмбер от жизни, то теперь – пусть и в такой необычной форме – она ее получила. Ким и Дэйв были мамой с папой, а Эмбер и Медведь – их детишками.

Когда Ким не приезжала, они составляли трио. Эмбер была младшим приятелем Дэйва, его соратницей, а Медведь соглашался на роль всем довольного третьего члена экипажа. Между тем Ким приезжала все реже и реже, и Дэйв чувствовал себя как разведенный неработающий отец семейства. Он догадывался, что Ким играет с ним, и ему казалось, что она согласилась спать с ним, чтобы получить то, в чем нуждалась: деньги, мобильник и няньку для сестры.

Однажды они вчетвером поехали в кино. Эмбер подтолкнула сестру: «Ким, спроси у него». Дэйв оглянулся на нее: «О чем?» Молчание. «Ким! Ну, спроси же!» – спустя пару секунд сказала Эмбер. Дэйв начал раздражаться: «Что это еще за хрень?» Наконец Ким обратилась к Дэйву: «Знаешь, что такое Craigslist?» – «Ну да». – «А что на нем эскортницы есть, знаешь?» – «Ну да, шлюхи», – сказал Дэйв. «Не шлюхи, а эскортницы», – уточнила Ким. «Слушай, не делай из меня дурака. Я сказал то, что сказал». – «А что, если бы и я занялась этим? Ты злился бы, поди?» Но Дэйв не собирался в этом признаваться: «С чего бы? Ты же не моя подружка. Конечно, нет».