Текст книги "Чужие: Геноцид. Чужая жатва (сборник)"

19

«Доломит» покинул геосинхронную орбиту и медленно направился к зоне перехода. Это было специальное место, расположенное достаточно высоко над земной орбитой, созданное для того, чтобы выход кораблей в космос был безопасным. Оттуда Хобан послал радиограмму, запросив разрешение на взлет, и вскоре получил положительный ответ от береговой охранной станции, находящейся на L6.

Стэн и его люди пристегнулись.

– Все готово, доктор Мяковски? – спросил Хобан и посмотрел на своих товарищей.

– Готово, – ответил Стэн.

– Хорошо, – произнес капитан. – Тогда, мистер Гилл, вперед!

Руки андроида заскользили по переключателям. Огни погасли, будто задавленные мощной волной от работающих тахионных двигателей. Космическая пустота и время сжимались все плотней и плотней до тех пор, пока «Доломит» не исчез из обычного пространства.

Путешествие началось.

20

Джулия привыкла к темноте. Она считала, что темнота – это дружелюбное и теплое место. Только там она чувствовала себя в безопасности, скрываясь от людских глаз. Именно в темноте много лет назад она училась постигать азы воровства. Это стало ее защитой, а также своего рода торговой маркой, и с тех пор она считала мрак своей собственностью.

И так продолжалось всю жизнь, но в данный момент что-то изменилось. Темнота, окружавшая ее, казалась зловещей. Может быть, потому что там что-то затаилось и пыталось ее убить?

Джулия застыла на месте, пытаясь найти опору. Она прислушалась. Когда ее глаза привыкли к отсутствию света, она различила рядом с собой что-то очень большое. Это было еле заметное мерцание механизмов, сделанных из блестящего металла, и они возвышались над ее головой. От металлической поверхности отражались тусклые блики. Было даже не понятно, что это. Формы этих предметов были неотчетливые, неясные и окутанные мраком.

Вдруг в ее наушнике раздался голос:

– Джулия? Ты его видишь?

Это был Стэн Мяковски, говоривший из центра управления. Он был недалеко, но ей казалось, что в этот момент она осталась одна, а он находился в другой галактике.

– Еще нет, – ответила она, – но знаю, что он где-то здесь.

– Осторожней, ладно? – попросил Стэн. – Я думаю, что надо было еще немного подождать с запуском Норберта. Я не очень уверен в его системе контроля.

Он нашел чертовски удобное время, чтобы сообщить ей об этом. Девушка решила проигнорировать его фразу. Мяковски казался очень взволнованным. Может, он струсил? А может, у него опять расшалились нервы?

Джулия заметила неяркую вспышку. Перед ней, в этой молчаливой темноте, притаилась опасность. Какая-то часть страхов была всего лишь плодом ее фантазии, но она полагала, что оставшаяся половина вполне реальна.

Нет, это не разыгравшееся воображение подсказывало, что во мраке ее поджидают. Она знала, что робот там. Но где именно? Она пыталась прислушиваться, принюхиваться, стараясь поймать хоть какую-то зацепку. Безрезультатно. Джулия была уверена, что Норберт недалеко. Ей это подсказывало шестое чувство, необходимое всем успешным ворам. А она себя считала именно такой.

Девушка вспомнила о своих тренировках с Шен Ху, старым китайским мастером криминала. Она впервые встретила его в Шанхае на рынке, где торговали рабами. Джулия была самой маленькой среди выставленных на продажу детей. Она помнила, как рассматривала людей, спешащих принять участие в аукционе, и пыталась поймать прощальный взгляд матери. Но мать уже ушла, так как не желала видеть, как продают ее единственную дочь. Начались торги. В аукционе принимали участие люди из разных стран. Один старик предложил за нее самую большую цену и расплатился золотом. Это и был Шен Ху.

Он привел девочку к себе в дом и растил ее так, будто она была его собственной плотью и кровью. Шен Ху был знатоком своего дела. Он был мастером по части воровства. Мужчина сумел развить в ребенке скрытые способности, и она научилась ощущать чье-либо присутствие, никого не видя и не слыша. Это умение помогло ей и сейчас.

Да, это не было плодом фантазии. Он находилось где-то рядом, где-то… там!

Она вздрогнула, когда огромное существо показалось из тени гигантской машины, покрытой толстым слоем пыли. Джулию заворожил танец растущих теней, в результате слившихся в одну. Это зрелище напоминало что-то сверхъестественное. И вдруг с взрывным шипением тень бросилась к ней.

– Джулия! Осторожно! – раздался голос в наушниках.

Стэн заметил странное движение, но опоздал. Впрочем, как обычно. Чем сейчас его предупреждение могло помочь? Он этого никогда не поймет. Впрочем, ничего другого можно было и не ожидать. Девушка привыкла отвечать за себя сама и нападение этого существа не стало для нее неожиданностью.

Она бросилась бежать по центральному проходу грузового отсека «Доломита». Существо в три раза выше ее, окрашенное в черный цвет, с длинными острыми зубами, помчалось за ней. Чувствуя, что попала в западню, Джулия решила схитрить и свернула в сторону от еле заметной центральной разграничительной линии отсека. На этой узкой полоске гравитация была установлена почти на двадцать процентов меньше, чем в остальной части корабля. Она так быстро бежала по этой дорожке, что ей казалось, будто у нее выросли крылья. Девушка уворачивалась от закрепленных предметов, перепрыгивала через небольшие препятствия и продолжала бежать. Она слышала, как кровь пульсировала у нее в ушах.

Существо бежало за ней, и луч света из отверстия в потолке на какое-то мгновение позволил его разглядеть. Оно было похоже на чужого стандартного размера с характерным для них загнутым назад черепом.

Монстр напоминал демона ада. Его лапы со сдвоенными пальцами тянулись к ней. Джулия развернулась и бросилась бежать по узкому проходу.

Помещение, в которое она попала, расширилось, и у противника появилось больше шансов догнать ее.

Стэн, наблюдавший за ними из центра управления, встревоженно вскрикнул, когда чудовище оказалось рядом с Джулией. Он спрашивал себя, зачем вообще согласился на ее предложение устроить это испытание, ведь это неоправданный риск. А теперь, если что-то пойдет не так, может провалиться вся операция.

И, кроме того, если Джулия пострадает…

Нет, он не мог позволить себе думать об этом.

Джулия и робот-чужой носились между огромными контейнерами – пластиковыми кубами высотой до десяти футов. Их было около дюжины, и они были беспорядочно разбросаны по полу. В этих емкостях находился накопленный на корабле мусор. Во время короткой вспышки света Джулия зафиксировала свое месторасположение и запомнила, где какой контейнер находился. В ее памяти запечатлелся зигзагообразный путь, который она должна была проделать, чтобы добраться до следующей переборки. Там находились ворота, которые служили проходом в другую часть корабля.

Она побежала со всех ног, считая шаги. Как и подобает вору, Джулия тихо и быстро пересекла заставленное ящиками помещение. Девушка продолжила двигаться по отсеку и снова попыталась определить, где находится чужой. Норберт был сконструирован удачно и передвигался тихо, – это она была вынуждена признать. Он научился не только бесшумно бегать, но и глушить внутри себя гул аппаратуры. Да, его стоило опасаться.

После того как Джулия обнаружила центральные ворота, она подбежала к платформе, блокирующей самый дальний выход из корабля. Это была плита из антимагнитной стали примерно двадцати футов в ширину, двухсот в длину и толщиной около пяти футов. Недолго думая, Джулия вскарабкалась наверх. В плите было множество беспорядочно расположенных отверстий от двух до пяти футов в диаметре, куда в дальнейшем предполагалось вставить какие-то детали. Бегать там было очень рискованным занятием: легко было случайно оступиться и сломать ногу либо провалиться в вентиляционную шахту.

Джулии пришлось замедлить бег. Она по-прежнему находилась в темноте, и ей оставалось надеяться только на свою память. Норберт преследовал ее по пятам. Она заметила, что он тоже запомнил расположение отверстий, поскольку двигался быстро и уверенно. Девушка заставила себя бежать быстрее, хотя от этого шансы упасть значительно увеличивались.

Она добралась до дальнего конца плиты и спрыгнула. Норберт выиграл несколько шагов, но Джулия рассчитывала победить его на следующем этапе.

Впереди были сложены запасные металлические трубы. Их было восемнадцать, а длина каждой составляла сто восемьдесят футов. Джулия на ощупь нашла трубу, в которую, в отличие от Норберта, обладающего слишком большими размерами, смогла бы пролезть. Ему пришлось бы идти по скользким трубам, а у нее бы появилась возможность слегка перевести дух. В такие моменты она радовалась, что существуют укромные места, куда можно спрятаться.

По ее предположению так все и должно было случиться. Норберт остановился и заглянул в трубу, обошел ее вокруг, вернулся и каким-то образом прижал плечи, а затем полез в трубу за ней. Девушка слышала скрежет металла о металл, пока он продвигался по трубе все ближе и ближе к ней.

Джулия поняла, что он не только влез в трубу, но и догоняет ее, сжавшись до половины своего размера и устремившись вперед, похожий на гигантское насекомое. Как только она представила, что Норберт приближается к ее ногам, ее охватило внезапное чувство клаустрофобии.

Из последних сил она заставила себя успокоиться. «Паника не прибавит скорости», – вспомнила она слова Шен Ху, который с первого урока твердил ей, что нельзя поддаваться панике перед лицом надвигающейся опасности, и нужно заставить себя остановиться, когда страх гонит вперед. Этот урок ей очень пригодился. Неожиданно она увидела свет в конце трубы, выбралась из нее и побежала дальше. Монстр не отставал. Он мчался буквально в нескольких шагах от нее.

Девушка инстинктивно увернулась от лапы Норберта. По невнимательности она задела плохо закрепленную тележку, в которой лежали шариковые подшипники и части каких-то механизмов. Металлические детали с грохотом разлетелись в разные стороны. Джулия споткнулась и не смогла устоять на ногах. С кошачьей грацией она повернулась в воздухе, успев выставить вперед руку, и все же упала лицом на пол.

Пока она неуклюже раскинулась на полу, над ней склонился Норберт. Лапы его были широко раскрыты, а челюсти ужасающе скалились. Из открытого рта появились маленькие внутренние челюсти, которым могла позавидовать даже взбесившаяся ямкоголовая гадюка.

Норберт набросился на нее, и она уже никак не могла защитить себя.

На секунду она задумалась над тем, как он запрограммирован и что с ней сделает, когда поймает. А может, он просто пройдет мимо?

Неожиданно робот поскользнулся на подшипнике и потерял равновесие.

Как мешок с костями он повалился на палубу, царапая когтями металлический пол.

Какое-то мгновение он корчился на спине, дергая конечностями, словно гигантский жук, пытаясь за что-нибудь схватиться. Потом он выпрямился, встал на ноги и снова двинулся на девушку.

Стэн не мог ничего поделать. Ему оставалось только наблюдать. Он так кусал ногти, пока следил по монитору за Джулией, что под ними проступила кровь.

В последнее мгновение ей удалось выскользнуть из когтей робота-чужого и затеряться среди плоских металлических заготовок в конце прохода. Норберт завопил от ярости, когда Джулия захлопнула дверь у него перед носом и закрыла замок.

Он принялся крушить дверь, но у него не получалось сломать замок. Тогда робот переключил свое внимание на петли.

Тем временем Джулия изо всех сил бежала по загроможденному отсеку, умудряясь каким-то образом не задевать детали механизмов и стоящие на пути ящики. Это напоминало бег с препятствиями.

Стэн следил за ее передвижением по монитору. Маленькая серебристая точка изображала Джулию, которая уворачивалась от встречающихся на пути предметов, а голубая черточка, следующая за ней – Норберта.

– Давай, Джулия! – бормотал он. – Не подпускай его так близко! Перекрой ему кислород! Выключай же его!

Но девушка продолжала бежать. Казалось, она собралась установить новый мировой рекорд. Никогда она не была такой легкой и грациозной. Джулия уже добралась до дальнего конца помещения, подбежав к выходу. Норберт был всего в пяти футах и тянулся к ней лапами с острыми когтями. Джулия остановилась, и Стэну ничего не оставалось, как просто восхищаться ее отвагой. Она нагнулась, неожиданно проскользнула между ногами робота и бросилась бежать. На ее плече осталась только мелкая царапина.

Девушка в два счета набрала скорость, и на какое-то мгновение ей показалось, что она победила. Но Норберт тоже уже кое-что усвоил. Он перестал обращать внимание на ее прыжки по сторонам и просто галопом побежал за ней. Из широко открытой пасти с острыми, как иголки, зубами появилась еще одна маленькая копия его челюстей, которая напоминала язык с белыми острыми зубами на конце.

Вот и все. Больше отступать было некуда.

Чудовище надвигалось на нее, чтобы убить.

– Джулия! – закричал Стэн. – Ради бога!

– Отменить функцию «хищник»! – в последнее мгновение крикнула девушка.

Норберт замер. Он втянул обратно внутренние челюсти и сомкнул рот.

– Вернуться к стандартной программе! – добавила Джулия.

Она отвернулась от застывшего чудовища и пошла по коридору к Стэну, который все еще неподвижно сидел в центре управления в большом командирском кресле напротив компьютера.

21

В центре управления, откуда Стэн наблюдал за Джулией по монитору, раздался вздох облегчения. Стэн знал, что девушка присоединится к нему после того, как примет душ и переоденется. У него оставалось время, чтобы проверить состояние людей, погруженных в гиперсон, а потом они с Джулией смогут заняться другими делами.

Мяковски прошел через широкую дверь вниз по короткому коридору и оказался в длинной серой комнате овальной формы, где находились спящие члены экипажа. Свет был приглушен. Стэн слышал лишь периодический звук автоматического выключателя.

Казалось, люди лежали в больших стеклянных гробах с крышками. Трубки и электрические провода вели к распределительному щиту, встроенному в стену. Весь этот лабиринт проводов обеспечивал работу приборов, которые отмечали отклонения, проверяли состояние сердца, мозга, дыхания, каждый час делали анализы крови и содержимого желудка. Для стабильности окружающей обстановки необходимо было знать состояние каждого члена команды. На другом счетчике отмечалась активность сна. Было важно, чтобы спящие люди видели сновидения, так как слишком долгое пребывание в бессознательном состоянии могло привести к психозу.

Сейчас все было в порядке. Добровольцы лежали в своих серых капсулах. Большинство из них вытянули руки вдоль туловища, некоторые скрестили их на груди. У одного или двоих руки были сжаты в кулаки. В этом не было ничего необычного. Они погрузились в такой глубокий сон, что их невозможно было прочитать даже с помощью приборов и датчиков.

Их путешествие должно было продолжаться две недели. По космическим меркам – не так уж и долго. Людей можно было и не погружать в гиперсон, но на многих кораблях взяли за правило усыплять экипаж, если полет длился больше недели. С одной стороны, это позволяло экономить воду и еду, которых всегда не хватало. С другой стороны, сон берег людей от неприятностей. Ведь если кто-то ломал, к примеру, ногу, то трудно было оказать ему на корабле квалифицированную медицинскую помощь.

Стэн радовался, что в данный момент ему не приходилось ни с кем спорить. Однако его огорчало, что Хобан предпочел погрузиться в гиперсон вместе со своим экипажем. Мяковски предпочел бы коротать время за разговорами с капитаном.

– И мне бы этого хотелось, – сказал Хобан до того, как погрузился в сон. – Но, если честно, мне просто необходимо восстановить силы.

Хобану пришлось несладко после того, как его отстранили от командования. Его обвинили в том, что он был пьян во время пилотирования корабля. И хотя это было ложью, доказать обратное оказалось очень сложно. Даже с помощью всех регистрирующих приборов, которыми набит любой космический корабль, трудно было определить, насколько он был пьян и пил ли он вообще. Даже свидетели-офицеры не могли прийти к единому мнению по поводу того, что произошло и чего можно ожидать от Хобана.

Если все происшедшее огорчило следственную комиссию, то Хобан просто сходил с ума от горя. Он и сам не знал, что случилось в тот роковой час, когда произошел несчастный случай. Защитные механизмы психики заблокировали память, мешая ему докопаться до истины, которая могла его погубить.

Томас Хобан знал это, и ему самому было интересно, от чего память пыталась его защитить.

Гиперсон был прекрасной возможностью сбежать из мира действий и осуждений в мир, находящийся за пределами вопросов морали, где отсутствует понятие времени. Хобану это было просто необходимо.

А сейчас Стэн с нетерпением ожидал, когда капитан вернется в сознание. Он расстраивался, что разговаривать мог только с Джулией и Гиллом. Безусловно, он очень дорожил девушкой и сходил по ней с ума, но в то же время сознавал ее ограниченность.

Она отлично умела постоять за себя, но очень слабо разбиралась в науках, и хуже всего было то, что ее совсем не интересовали искусство и гуманитарные дисциплины. Однако он прекрасно понимал, что часто переоценивает то, что ему нравится, и недооценивает то, что любят другие.

С Гиллом тоже можно было говорить не обо всем. Он демонстрировал блестящие знания в науках и прекрасно разбирался в истории и философии, но он не умел судить и сострадать. Для Гилла жизнь была чем-то вроде физической формулы. Андроид не разбирался в эмоциях, хотя Стэну иногда казалось, что тот понимал, что такое обещание.

Приняв душ и переодевшись, Джулия привела в порядок волосы и присоединилась к Стэну в центре управления.

– Как я справилась? – поинтересовалась она.

– Очень неплохо, Джулия, – взяв себя в руки, ответил Стэн обычным голосом. – Сегодня ты сэкономила пятнадцать секунд по сравнению с вчерашним результатом. Продолжай в том же духе и скоро побьешь свой собственный трехминутный рекорд.

– Норберт становится все лучше, – сказала Джулия. – Он учится быстрее, чем я. И еще я уверена, что он умнее своего живого оригинала.

Под живым оригиналом подразумевались чужие, причинившие столько зла.

Несмотря на полностью повторявший внешний вид ксеноморфа облик, Норберт не был пришельцем. Он был безупречно сконструированным роботом, снабженным множеством компьютерных программ, в числе которых была и хищническая манера поведения. Джулия тестировала именно ее. Теперь Норберт находился с ними в центре управления, не показывая никаких признаков ярости.

– Как ты, Норберт? – спросил Стэн.

– Как всегда отлично, доктор.

– Да уж, ну и заставил ты Джулию побегать. Как думаешь, ты смог бы ее поймать в этот раз?

– Я не могу предвидеть, – ответил Норберт.

– А что бы ты сделал с ней, если бы поймал?

– То, что заложено в программе.

– Ты бы убил ее?

– Я не могу предвидеть. Я бы сделал то, что должен. У меня нет эмоций. Но если такие подобные мне существа могли бы испытывать муки совести, я бы хотел их испытать. Существует аналог угрызений совести, при котором ничего не чувствуешь?

– Ты очень сложно все объясняешь, – сказал Стэн.

Норберт кивнул:

– Это следует проанализировать и просчитать. Мне сложно выражать это словами.

– Я заметил, – согласился Стэн.

В этот момент в дверь вбежала большая коричневая собака. Ее звали Мак. Никто не знал, каким образом пес оказался на борту, но никто его и не гнал. Пес путешествовал вместе с экипажем.

Мак подбежал к ноге Норберта и положил рядом с роботом голубой резиновый мяч.

Стэн и Джулия наблюдали за действиями робота.

Норберт наклонился и, протянув длинные черные лапы, отмахнулся от собаки, чтобы поднять мячик. Затем он бросил игрушку через открытую дверь в коридор. Радостно залаяв, пес бросился за мячиком.

– Ладно, Норберт, – сказал Мяковски, – ты достаточно повеселился. А теперь иди в лабораторию. Я хочу проверить кое-какие коды. И успокой Мака, экипаж еще не проснулся.

– Есть, доктор Мяковски, – сказал Норберт и тихо вышел из комнаты.

22

Раздвижная дверь открылась, и вошел капитан Хобан. У него был слегка изумленный вид, и Стэн понял, что Томас только что проснулся.

– Вы что-то рано вышли из гиперсна, капитан.

– Да, сэр. Я специально настроил будильник так, чтоб проснуться раньше экипажа и иметь возможность поговорить с вами.

– Вы правы, – согласился Мяковски. – Я снова хочу поблагодарить вас за то, что вы полетели со мной. Я не знаю, чем все это кончится, но рад, что вы рядом.

– Спасибо, сэр. Как вы думаете, что мы скажем волонтерам?

– Да, Стэн, я и сама хотела бы это знать, – сказала Джулия.

– Мы изложим слегка измененную версию происходящего, – ответил профессор.

– Но мы летим по курсу? – спросил Хобан.

– Да, я ввел координаты R-32 в навигационный компьютер.

– R-32? Кажется, я слышал об этом месте, – сказал Хобан. – Ведь это там недавно были проблемы?

– Да, там.

– Тогда зачем мы туда направляемся, сэр?

– Мы почти уверены, что на этой планете находится огромный улей чужих. Мы знаем, что корабль, который принадлежал компании «Био-Фарм», нелегально вывозил маточное молочко.

– Да, сэр, я понял. Но при чем здесь мы?

– У меня есть право на часть груза, – заявил Стэн. – Мы с Джулией собираемся забрать его. Маточное молочко как пиратское золото, принадлежит тем, кто его захватит.

– Понятно, сэр. Меня устраивает данная концепция, хотя Гилл наверняка будет возражать. Но беспокоит меня вот что: должны ли мы будем убивать чужих?

– Может дойти и до этого, – ответил Стэн, – хотя это и не входит в основные задачи нашей экспедиции.

– А может случиться так, что нам придется убивать людей из «Био-Фарм»?

Стэн пристально посмотрел на Хобана:

– Да, может возникнуть такая необходимость. Я не думаю, что они с радостью отдадут нам то, что считают своим. Но, если честно, мне плевать на их чувства. Никто не отдает награбленное добровольно. Если они будут бороться за него, тогда и нам придется постоять за себя.

Хобан кивнул, хотя не казался счастливым:

– Я так и думал, сэр, но предпочел бы, чтобы вы рассказали мне об этом раньше.

– И что, тогда бы вы не полетели? – поинтересовался Стэн. – Вы действительно предпочли бы остаться в том убогом сарае, где я вас нашел?

– Нет, конечно, – ответил капитан. – Я просто обдумываю ситуацию.

– Тогда подумайте еще раз, – сказал Стэн. – Эта ситуация, как вы говорите, может сделать нас богатыми. И мы с Джулией собираемся поделиться доходами с вами и командой. За опасность экипажу заплатят. И хотя их процент не такой уж большой, они все равно останутся довольны, так как точно не видели таких денег раньше.

– Звучит заманчиво, – произнес капитан.

Но все же Хобан волновался. Какой толк от того, что ты богат, если ты при этом мертв?

Пора было будить команду. Полет подходил к концу. Планета R-32 приближалась – на экране была хорошо видна светящаяся точка на фоне темного неба. Джулия знала, что у нее остался последний шанс побыть наедине со Стэном.

Им предстояло многое сделать, и неизвестно, когда им выпадет шанс тихо посидеть вдвоем. Возможно, только после окончания экспедиции или, если называть вещи своими именами, завершения набега. А на это уйдет время. И если что-то пойдет не так…

Джулия раздраженно покачала головой. Нет смысла думать о провале. Разве Шен Ху не внушил ей это?