Текст книги "Чужие: Геноцид. Чужая жатва (сборник)"

15

В исправительном заведении на Гус-Лэйк в Нью-Йорке утро наступало рано. Почти две трети внушительного бетонного серого здания находилось под хребтом Катскилл[28]28
  Катскилл – горный хребет в Северных Аппалачах, в юго-восточной части штата Нью-Йорк, США.


[Закрыть]. Над землей, словно привидение, возвышался лишь серый купол без окон. Несмотря на ряды деревьев, посаженных вдоль периметра чтобы хоть как-то облагородить здание, оно оставалось таким же невероятно уродливым. Десятифутовая электрифицированная ограда окружала сооружение, и еще ни одному заключенному не удалось через нее перебраться.

В этом огромном здании без окон день и ночь напролет горел искусственный свет. Это был стандартный способ, с помощью которого можно было дезориентировать преступников и сделать их менее агрессивными. Внутри находились обычные тюремные камеры, возле которых ходила охрана. На территории комплекса были расположены мастерские, столовая, прачечная, а также отдельные помещения, где осужденные могли официально заработать немного денег.

Сейчас было свободное время. Все заключенные, кроме тех, кто сидел в одиночках, прогуливались, разминались и разговаривали.

Вдруг прозвучал голос из тюремного громкоговорителя:

– Все, кто занесен в список добровольцев «Альфа», должны явиться в аудиторию на втором этаже.

В списке «Альфа» находились заключенные с опытом космических полетов, готовые к опасным заданиям взамен на уменьшение срока пребывания в исправительном заведении. Последний раз команду набирали очень давно. Арестованные знали, что за досрочное освобождение им придется заплатить высокую цену, но ведь и сбежать с космического корабля было гораздо проще, чем из тюрьмы.

Очень сложно было попасть в список «Альфа», потому что туда набирали только определенное количество. Чтобы иметь хоть какой-то шанс, приходилось подкупать охрану. А еще возникала масса проблем с другими заключенными, которые тоже хотели занять в списке свое место.

Рыжий Барсук долго ждал своего шанса. И теперь такая возможность появилась. Он встал, пригладил непокорные рыжие волосы, проверил чистоту ботинок и отправился в аудиторию.

Его остановил заключенный, которого звали Большой Эд.

– Куда направляешься? – поинтересовался Эд.

– Я – в списке, – сообщил Рыжий Барсук.

– Ты ошибаешься, – ответил Эд. – Последнее имя в списке – мое.

– Нет, – настаивал Барсук, – мое.

– Но ты отдашь его мне. Правда?

– Ни за что, – заявил Рыжий Барсук. – Дай пройти.

Большой Эд стоял в центре коридора, преграждая противнику путь.

– Делай, что я тебе говорю, – пригрозил он.

Рыжий Барсук понял, что ему бросают вызов. Эд давно ждал подходящего случая. А еще Рыжий знал, что громила будет угрожать именно ему. Он считал, что запугать Барсука проще, чем остальных заключенных, занесенных в список. Но Рыжий был к этому готов, поэтому давно решил, что будет делать.

Его называли Рыжим Барсуком из-за копны жестких рыжих волос. У него была светлая, слегка загоревшая кожа, почти не контрастирующая с цветом волос. Глаза у него были зелено-голубые, а над ними виднелись песочные ресницы. Этот крупный мужчина с широкой грудью носил расстегнутую кожаную куртку, демонстрируя окружающим поросшую волосами грудь. Зубы у него были слишком крупные, что делало его улыбку просто пугающей.

Барсук успел сменить уже несколько мест заключения. Прозвище ему дали в тюрьме города Рейфорд во Флориде, и с тех пор оно стало определять манеру его поведения. Барсук сидел за вооруженное ограбление и нападение. Он отлично работал кулаками, не лез за словом в карман и любил устраивать неприятности другим. «Неприятность – это мое второе имя, – любил повторять он. – Хочешь, я по буквам произнесу?» И подкреплял свое высказывание кулаками. Как настоящий барсук, он был наиболее опасен, когда его загоняли в угол.

Драться предстояло по принятым тюремным правилам: в одной из умывальных комнат, один на один. Тот, кто выстоит, пойдет в аудиторию. Соперники молча направились в ближайшую душевую.

Они оба знали, что выяснять отношения в коридоре – не самая лучшая идея. На потолках были установлены датчики, реагирующие на резкие движения. Электрический удар был не смертельным, но очень болезненным. В душевых этих датчиков не было.

И хотя об этом никто не говорил, арестованные считали, что тюремные авторитеты специально создали такие комнаты, где обычные заключенные могли кулаками решать кто главный, а кто нет. Поэтому некоторые из них, заметив, куда направились Барсук и Эд, пошли за ними, чтобы понаблюдать за потехой. Давно было ясно, что Большой Эд хочет занять место Барсука в списке «Альфа».

Эд был действительно громилой. Его рост составлял семь футов. Он занимался бодибилдингом и мог бы служить моделью для статуи Геркулеса. Казалось, его мускулы засияли словно бронза, как только он снял рубашку. Рыжий Барсук был крепким, но его мускулы уже обросли жиром. Он казался медлительным и не производил устрашающего впечатления.

Барсук, уже без рубашки, стоял в центре душевой и казался толстым и сонным, а его руки свободно висели по бокам. Он ждал, когда Эд сделает первое движение.

– Ты уверен, что тебе это надо? – поинтересовался Большой Эд, медленно двигаясь вперед, сжав руки в кулаки. – От тебя вряд ли что-то останется.

Он посмотрел на зрителей и расхохотался:

– Сегодня я сниму с Барсука шкуру, ребята.

Мужчины рассмеялись. Вдруг Эд бросился на соперника, и Барсук тоже атаковал в ответ.

Потом заключенные рассказывали, что никогда не видели, чтобы такой вялый и толстый мужчина, как Барсук, двигался с такой скоростью. Какое-то мгновение назад он находился там, где его почти доставали кулаки противника, но в нужный момент успел увернуться. Он легко отпрыгнул вправо и, ударив Эда в шею, попал в нервное окончание.

Большой Эд взревел и отошел назад. Его правая рука повисла плетью. Он попытался поднять ее, но не смог. Эд не получил серьезного повреждения, просто у него больше не поднималась рука.

– Где ты научился этому трюку? – спросил он.

Барсук улыбнулся, но не ответил. Какой смысл рассказывать о своем последнем сокамернике Томми Ташимото, который обучил его прекрасному искусству ударов по нервным узлам. Томми заставлял его часами отрабатывать технику – бить со всех возможных углов до того момента, пока Барсук не научится поражать с полдюжины целей, где нервные пучки подходили ближе всего к коже.

Рыжий Барсук не любил учиться, но когда у него появился шанс узнать, как вывести из строя более сильного противника, он сразу заинтересовался этим и тренировал свое мастерство до тех пор, пока полностью не освоил данный вид боевого искусства.

Он обошел Большого Эда справа. Так как громила был беспомощным с этой стороны, Рыжий нанес несколько быстрых ударов по лицу и ребрам. Эд бросился на Барсука. Если бы он смог достать до противника хотя бы одной рукой, то разорвал бы его в клочья, но Рыжий был прекрасным стратегом и предвидел атаку. Он снова и снова бил Эда по шее, и скоро онемение сменилось жгучей болью, переходящей в настоящую выматывающую агонию.

Барсук считал, что агония была именно выматывающей, потому что Большой Эд стал совершенно беспомощным, но при этом все еще держался на ногах. Он напоминал кусок мяса, который ждал разделки.

Барсук продолжал бить ногами и руками. Он знал, что выигрывает, но боялся и сам получить травму. Если такое случится, он не сможет пройти отбор на космический корабль. Большой Эд уворачивался, извивался и крутился, но никак не мог защититься. Резким ударом Барсук сломал противнику левую руку. Эд стоял и не мог двинуться, его лицо было залито кровью, а Рыжий наносил удары, будто забивал гвозди в крепкий кусок дерева. Он бил а громила выл от боли, но не падал.

– Черт, у меня больше нет на это времени, – заявил Барсук.

Он отошел, и, собрав все силы, ударил соперника стальным носком своего ботинка прямо в челюсть. Наблюдающие за дракой заметили, что передние зубы Большого Эда разлетелись, как осколки китайского фарфора, и он рухнул лицом на пол. Барсук открыл кран и быстро, но тщательно умылся – вид, который у него до этого был, точно не подходил для собеседования. Он внимательно осмотрел себя в зеркале, чтобы убедиться в отсутствии крови на своей одежде.

16

– Здравствуйте, меня зовут Стэн Мяковски, – представился профессор. – А это мои партнеры. Я вам звонил – мне нужен экипаж для космического корабля, направляющегося в рискованный полет.

На входных воротах тюрьмы открылось маленькое окошко. В него выглянула женщина-охранник. Ее впечатлила речь Стэна, но она этого не показала. Своим видом она чем-то напоминала белку: у нее были короткие и вздыбившиеся волосы, как беличья шерсть. Женщина отложила в сторону журнал о мотоциклах.

– Из какой вы компании? – поинтересовалась она.

– Акцептная корпорация «Зоннегард», – сообщил Стэн и показал удостоверение.

Задолго до того как начались неприятности, Стэн приобрел на «Доломит» контрольный пакет акций космической холдинговой компании «Зоннегард». И настоящим владельцем корабля являлась компания, а не он. Стэн решил не переоформлять покупку на свое имя, поскольку полагал, что ему не придется отвечать, если с кораблем что-то случится.

– Вы найдете мое имя в списке, – продолжал Мяковски.

Он надеялся, что правительство не успело объявить его компанию вне закона и занести в черный список. Как уверяла Джулия, государственные структуры не часто успевают обновлять информацию. Но власти работали неэффективно не по своей вине – не хватало ни времени, ни людей, чтобы заносить в базу все преступления и аресты. Так получилось из-за того, что беспорядки в стране происходили круглосуточно. Возможно, бумаги из акцептной компании «Зоннегард» еще просто не успели дойти.

Женщина-охранник проверила информацию о Стэне по компьютеру.

– Да, ваше имя есть в списке. Проходите, – она нажала на кнопку, и тяжелая металлическая дверь, ведущая в тюрьму, открылась.

– Пока что все идет хорошо, – тихо сказала Джулия.

Стэн в сопровождении Джулии Лиш и Томаса Хобана прошел в длинный, ярко освещенный коридор.

– Я не думал, что у нас возникнут большие сложности с тем, чтоб войти сюда, – сказал Стэн, – меня больше волнует то, как мы отсюда выберемся.

– Ты слишком много беспокоишься, – ответила Джулия. – Не так ли, капитан?

– Он не о том беспокоится, о чем нужно, – сказал Хобан. – А если меня здесь кто-то узнает?

– Но ведь вы не девушка с рекламного плаката, – сказала Джулия. – Думаю, вам не стоит переживать по этому поводу.

Пока они шли до центра новобранцев, следуя горящим указателям, их шаги глухим эхом отзывались в коридоре.

Когда они дошли до конца коридора, перед ними открылась дверь.

За ней находился большой офис с металлическими столами и стульями. За самым большим столом перед компьютером сидела женщина-охранник.

– Проходите, доктор Мяковски, – предложила она. – Все добровольцы находятся в особом помещении в соседней комнате. Их двадцать, как вы и просили. Все правильно?

– Да, – подтвердил Стэн. – Я хочу представить вам мисс Лиш – моего ассистента, и Томаса Хобана – капитана корабля. Он займется отбором команды.

– Как вы знаете, – продолжала женщина, – мы уже отобрали вам двадцать лучших волонтеров из списка «Альфа». Вы можете отклонить любую кандидатуру, не объясняя причин. Если вы готовы, я пошлю за ними.

Стэн кивнул. Женщина-охранник нажала кнопку. В казавшейся сплошной стене медленно открылась панель. Послышались шаги, и заключенные колонной зашли в комнату. По команде охраны они выстроились в ряд, остановились и повернулись лицом к Стэну и его спутникам.

Капитан Хобан подошел к ним. Он ходил вдоль колонны, вглядываясь в лица. Вдруг он приблизился к одному из них, остановился и стал пристально смотреть на лицо.

Рыжий Барсук тоже смотрел в глаза капитану.

– Я вас знаю? Мы когда-нибудь встречались? – спросил у него Хобан.

– Не думаю, сэр, – ответил Барсук, – хотя у меня дырявая память.

Капитан все еще разглядывал его.

– Я хороший астронавт, сэр. И очень хочу реабилитироваться, – продолжил Барсук.

Хобан поджал губы, нахмурился и отвернулся.

– Что-то не так, мистер Хобан? – поинтересовался Стэн.

– Нет, все в порядке, – заверил его капитан.

– Эти люди вам подходят?

– Да, выглядят неплохо.

Стэн заметил, что Хобан чем-то обеспокоен, но сейчас было не лучшее время для вопросов. Может, капитан просто нервничает?

– Мне подходят все. Я вышлю деньги, чтобы их доставили на судно, – сказал Мяковски, повернувшись к женщине-охраннику.

– Хорошо, – ответила женщина. – А как называется ваш корабль?

– «Доломит», – сказал Стэн и замолчал.

Женщина склонилась над компьютером.

– Как правильно пишется его название? – спросила она.

И в этот момент Стэн почувствовал, что все будет в порядке.

17

Заключенных перевезли в корпус 12, откуда их должны были переправить на «Доломит».

«Черт побери, я уверен, что где-то видел этого мужчину. И он точно знает, кто я такой. Тогда почему же я его взял? Наверное, я прочитал в его взгляде, что если я его не возьму, он меня выдаст. И это не плод моей фантазии. Я уверен, этот ублюдок меня бы сдал», – думал Хобан.

Неожиданно капитан осознал, что жалеет о том, что согласился на эту авантюру. Некоторые люди сочли бы, что он сошел с ума, но они просто не понимали всей сути. Томас был благодарен за шанс вернуть себе доброе имя, снова достичь высот и доказать себе, что он победитель. Но с другой стороны, он считал себя неудачником и хотел лишь залечь где-нибудь в тихом месте. Сложно было назвать Джерси тихим местом, но Хобан считал его именно таким. Ведь он всегда был сыт, и у него была крыша над головой. А самое главное, что никто от него ничего не ждал. Можно было расслабиться, выпить пару бокалов или, может, гораздо больше. Он знал, что должен чувствовать себя совсем не так.

Казалось, другая часть его личности пытается переубедить его. Капитан пытался напомнить себе, что все лучшее еще впереди и скоро он снова будет пилотировать свой корабль, хотя что-то его останавливало. Однако Томас Хобан был уверен, что в Джерси ему придется столкнуться с намного более серьезными неприятностями, чем те, в которые собирается вовлечь его Стэн. Ведь от смерти спастись можно, но как убежать от мыслей о самоубийстве?

18

Был только один способ проникнуть на борт «Доломита», не предъявляя пропуска и не подвергаясь компьютерной проверке, – Джулия предложила им пройти на корабль в составе туристической группы. Они подождали несколько часов, чтобы власти успели доставить заключенных на место их дальнейшей работы, а затем прибыли на космодром Стейтен-Айленд.

Экскурсионные вечерники на борту космических кораблей, не задействованных в рабочих полетах, приносили владельцам транспорта приличный доход. Как в давние времена люди ездили в морской порт Нью-Йорка, чтобы посетить военные суда, так и те, кто никогда не ступал на борт космического судна, платили за то, чтобы осмотреть корабли. Это стало новым популярным развлечением. Космические корабли были все еще в новинку для большинства людей, поэтому эта услуга пользовалась большим спросом.

Небольшое судно, на борту которого находились пассажиры, поднялось над Джерси-Сити. Джулия посмотрела в иллюминатор и увидела Землю, которая напомнила ей вращающийся бело-голубой баскетбольный мяч. Пассажиры ели хот-доги и болтали, пока посадочный модуль выходил на орбиту «Доломита» и производил стыковку.

Хобан, Стэн и Джулия ступили на борт «Доломита» вместе с группой из восьми человек. Это была лишь малая часть людей, ежедневно поднимающихся сюда с космодрома Стейтен-Айленд. Их сопровождал гид, который как всегда разглагольствовал о маневровых реактивных двигателях, об импеллерах и возможностях стандартного варп-двигателя.

– Пройдемте сюда, – позвал гид.

Он был крупным мужчиной со светлыми волосами. На нем был белый жилет в бледно-лиловый горошек и малиновый блейзер.

– Если вы пойдете прямо, то увидите бар с напитками и сувенирную лавку. Там продаются вещи с корабельной символикой. Поверьте мне, подобных сувениров вы не найдете ни в одном магазине в городе. Там также есть холл, где выставлены диорамные изображения различных планет. Еще вы найдете буфет, где сможете отведать деликатесы с Земли и с других планет. А здесь…

Гид прервался, заметив, что происходит что-то необычное.

– Простите! – обратился он к двум мужчинам и женщине, которые направлялись в противоположную от группы сторону, к двери с надписью на нескольких языках: «Вход только для сотрудников».

– Вы к нам обращаетесь? – поинтересовался один из мужчин.

Он был невысокий, полный и носил очки. У девушки, которая стояла рядом с ним, были прекрасные каштаново-рыжие волосы. Ее не портил даже белый шрам на щеке. Другой мужчина выглядел несколько старше, и на его лице застыло изумление.

– Да, к вам, – подтвердил гид. – Вы разве не видите надписи на двери?

– Конечно, видим. Но к нам она имеет самое непосредственное отношение.

– Вы хотите сказать, что вы – экипаж корабля?

– О нет, – ответил Стэн. – Я – новый владелец.

– Это невозможно. Мне бы об этом сообщили.

– Я только что сообщил вам лично, – ответил Стэн и толкнул дверь.

Гид попытался ему помешать, но резко остановился, так как почувствовал на плече чью-то руку. Молодая женщина обладала стальной хваткой.

– Мадам, уберите руку, – попросил гид, пытаясь обратить все в шутку, так как вся группа наблюдала за ними.

– С удовольствием, если ты не будешь мешать новому хозяину.

– Пусть докажет, что он – новый хозяин! – возразил гид.

Джулия пожала плечами:

– А тебе разве не все равно, кто управляет кораблем? У тебя же свои обязанности. Ты продаешь билеты и хот-доги, и у тебя все хорошо.

Мужчина задумался. Он не хотел неприятностей. Жизнь и так непроста, и ему не нужны были проблемы с какими-то психами. Похоже, женщина с крепкими руками была права.

– Делайте, что хотите, – произнес гид и пошел назад, когда Джулия отпустила его.

Стэн распахнул дверь в служебный отсек «Доломита». Тут же зазвучал сигнал тревоги, а над дверью в коридоре замигали лампочки. Послышался топот бегущих охранников, и вскоре появились двое мужчин в коричневой униформе с карабинами в руках.

– Что происходит? – спросил один из них. – Эй, вы, стойте! Здесь запрещено находиться посторонним!

– Мы не посторонние, – заявил Стэн. – Я новый хозяин, а это мои партнеры. Будьте добры, проводите нас к старшему офицеру.

– Отойдите сейчас же, или я буду стрелять! – предупредил охранник. – Это оружие моментального паралитического действия. Компания не несет ответственности за сломанные конечности и другие повреждения тех, кто не подчинился приказу.

– Не стоит этого делать, – ответила Джулия, и ее тело напряглось. Казалось, она была готова броситься на охрану.

Мужчины в форме слегка растерялись. Они не знали, что делать. Ситуация была не настолько серьезной, чтобы применять оружие. А с другой стороны, что эти люди могли задумать? Ведь они должны понимать, что нарываются на серьезные неприятности.

В этот момент появился высокий мужчина в офицерской форме.

– Что здесь происходит? – спросил он.

– Эти люди пытались войти, мистер Гилл, – доложил старший охранник.

У Гилла было длинное печальное лицо. Его обычное выражение, характерное для большинства андроидов, было слегка меланхоличным и невозмутимым. Он уставился на посетителей, не веря своим глазам.

– Капитан Хобан? Доктор Мяковски? – наконец произнес Гилл.

– А я Джулия Лиш, – представилась девушка, протягивая руку.

Гилл поколебался, потом все-таки пожал руку Джулии.

– Вы знаете этих людей, сэр? – спросил один из стражников.

– Да, – заверил андроид. – Идите. Я сам с ними разберусь.

Двое мужчин отдали честь и ушли.

– Что происходит, капитан? – поинтересовался Гилл.

Хобан выглядел неуверенно, но голос у него был достаточно твердым:

– Мистер Гилл, я решил взять на себя командование «Доломитом».

– Но, сэр, – запротестовал Гилл, – решением суда вас отстранили от командования и передали корабль мне до того момента, пока не появится новый капитан.

– У них не было оснований отстранять меня, – ответил Хобан.

– Вы в этом уверены, сэр?

– Конечно, уверен. И я останусь командиром в ожидании официального слушания.

– Возможно, вы и правы, сэр, я не могу этого точно знать. Но ведь уже существует законное постановление суда и, насколько мне известно, его никто не отменял.

– Мы собираемся подать апелляцию. Высшая инстанция вынесет другое решение, – Стэн решил поддержать Хобана, видя, что тот смутился.

– Я очень на это надеюсь, сэр. Но в то же время…

– В то же время, – прервал его Хобан таким твердым голосом, что Стэн удивился его решительности, – все возвращается на круги своя. Пока высшая инстанция не вынесет свое решение, командовать кораблем буду я.

– Очень жаль, сэр, но я не могу этого допустить. Мне запрещено.

– Прежде всего, вы должны хранить верность мне. Я ваш первый командир.

– Я уже получил другие приказы, – нерешительно ответил андроид.

– К черту эти приказы! – крикнул Хобан. – Вы будете выполнять только мои распоряжения!

Озадаченный Гилл заволновался:

– Мне приказано стрелять в вас и в любого, кто незаконно проникнет на борт.

– Не верю, что ты это сделаешь, – сказал Хобан и направился к входу, ведущему в центр управления.

– Охрана! – резко крикнул андроид. – Взять их на прицел!

Щелкнули затворы.

Хобан улыбнулся с самоуверенностью, которую на самом деле не чувствовал, и пошел дальше.

– Стойте! – закричал Гилл.

Стэн и Джулия шли рядом с Хобаном. Гилл пристально смотрел на них, и на его лице читалось отчаяние.

– Я обязан выполнять свой долг, – неожиданно произнес андроид.

– А что вы должны делать? – заинтересовался Стэн.

Гилл повернулся к охране:

– Поприветствуйте нового командира.

Охранники отдали Хобану честь, и капитан сделал то же самое в ответ.

– Уберите оружие и займитесь новой командой. Они могут появиться с минуты на минуту. Потом вы свободны.

– Есть, сэр! – охранники снова отдали честь, развернулись и ушли.

– Добро пожаловать на борт, командир! – сказал Гилл.

– Спасибо! – поблагодарил Хобан. – Я знал, что могу рассчитывать на вас.

– Я так устроен, сэр, – пояснил андроид. – Я не мог ни стрелять в вас сам, ни отдать охране этот приказ. После совместных полетов нас слишком многое связывает. Но все же мне кажется, ваши действия противоправны.

– Я понимаю, что вы чувствуете. Когда охранники вернутся на Землю, вы сможете уйти вместе с ними и больше не мучиться выбором, – сказал Хобан и протянул Гиллу руку.

Гилл какое-то время смотрел на капитана, потом решился на рукопожатие:

– Если вы не возражаете, сэр, я хотел бы остаться.

– Но почему? Вы же считаете, что это незаконно.

– Меня не волнует, законно это или нет, – сказал Гилл. – Я просто констатировал факт. Из-за того, что я не смог выстрелить в вас, я автоматически перестал подчиняться властям. Я снова с вами, капитан, если вы не против.

– Это будет опасное путешествие, – предупредил Хобан.

– Для меня это неважно.

– В таком случае я буду вам очень рад, – улыбнулся капитан.

– Если вы закончили любезничать, – с сарказмом заметила Джулия, – может, пойдем дальше?

Вместе с Гиллом они проследовали в центр управления «Доломитом».

– А откуда вы знаете, какое принимать решение? – Джулия обратилась к Гиллу.

– Я не знаю, – пробормотал Гилл. – Андроиды не должны принимать решения. Мы лишь следуем вложенной в нас программе.

– Повезло вам, андроидам, – заметила Джулия.

– Гилл, нам надо доставить сюда багаж с космической станции, – сказал Стэн. – Там находится большая коробка. Предупредите, чтобы ее несли очень осторожно.

– Будет сделано, сэр.

– Когда команда явится, погрузите ее в гиперсон и уберите всех туристов с корабля. Я хочу, чтобы мы отправились через час после того, как экипаж заснет.

Гилл посмотрел на капитана.

– Выполняйте его приказы, как мои, мистер Гилл, – сказал Хобан.

Добровольцы заходили на «Доломит» колонной под пристальным наблюдением вооруженной охраны. Они покинули серо-оливковый тюремный посадочный модуль и по короткому тоннелю, соединяющему два корабля, зашли на борт их нового пристанища. Как только они попали туда, на их лицах появилась радость. Бросив последний злобный взгляд на волонтеров, тюремщики убрали ружья и в сопровождении двух охранников с «Доломита» вернулись на свой корабль. Их работа заключалась в том, чтобы убедиться, что эти головорезы попали на борт корабля. Бывшие заключенные теперь стали членами экипажа, хотя и не свободными. По договору, вернувшись из экспедиции, они должны были обратиться к властям, и в зависимости от выданной капитаном корабля характеристики их либо амнистировали, либо уменьшали срок. Но в действительности по прибытии на Землю добровольцы предпочитали скрываться от правительства. Их имена попадали в список разыскиваемых преступников, в который никто никогда не заглядывал. Полиция едва успевала разбираться с новыми преступлениями, так что на старые дела времени не оставалось.

Ориентируясь по указателям, новые члены экипажа шли к своему новому месту пребывания.

Уолтер Глинт, темноволосый низкорослый мужчина с бочкообразной грудью из города Натчез на юго-западе штата Миссисипи, был лучшим друг Рыжего Барсука. Он заметил, что тот даже не смотрит на стрелки:

– Эй, Рыжий, ты что, был на этом корабле раньше?

– Еще бы, – заявил Барсук. – Я знаю его как свои пять пальцев.

– Тогда почему же ты не признался, когда этот Хобан спросил, не встречались ли вы раньше?

Барсук пожал плечами:

– Он не помнит, а напоминать точно не стоило. Для него это было не лучшее время. Я потом расскажу тебе эту историю.

Они зашли в отсек для экипажа, который представлял собой просторную комнату. Стандартная команда «Доломита» обычно состояла из тридцати пяти человек, но Хобан, посоветовавшись со Стэном, решил свести ее численность к минимуму, поэтому со спальными местами проблем не возникло. Барсук и Глинт заняли угловые места. Рядом с ними обосновались их друзья по тюрьме. Одной из них оказалась Конни Минданао. Она была миниатюрной черноволосой мулаткой со свирепым взглядом. Ее внешность была результатом смешения двух кровей: филиппинского народа моро и мохока[29]29
  Моро – группа филиппинских народов, исповедующих ислам.
  Мохоки – племя североамериканских индейцев, входившее в союз Лиги ирокезов.


[Закрыть] из Лиги ирокезов Нью-Йорка. Единственное, что было общим у ее родителей, – охота за головами в истории их народов. Здесь же устроились высокий чернокожий мужчина из Калифорнии по имени Энди Гроггинс и молчаливая Мин Двин из Лаоса. Она мало говорила, но ее действия были внезапными и четкими и нередко приводили к летальному исходу.

Некоторые другие члены команды тоже были в хороших отношениях с Рыжим Барсуком, но присутствовали здесь и те, кто открыто его ненавидел.

Барсук, как всегда, находился в центре внимания.

Вдруг раздался голос из громкоговорителя:

– Всем членам экипажа! Разденьтесь для погружения в гиперсон. Все должны находиться в своих капсулах через пять минут.

– А куда мы направляемся? – крикнул Барсук.

На его голос отреагировал монитор, вделанный в стену:

– Сразу после пробуждения состоится собрание.

– А сколько нам придется спать? – спросил Барсук.

– Эта информация заложена в компьютер капсулы. И больше никаких вопросов. Готовьтесь к гиперсну.

– Что они еще задумали? Не знаю, смогу ли я спокойно на все это реагировать, – сказала Конни Минданао и посмотрела на Барсука. – А ты что думаешь, Рыжий?

– Расслабься, – посоветовал он. – Сейчас мы ничего не можем сделать. Корабль наглухо закрыт. И снаружи стоит охрана. У нас нет шансов сбежать отсюда.

Все улеглись в капсулы и погрузились в темноту.