Текст книги "Знаменитые дела судьи Ди"

Глава 30. Троих преступников предают смертной казни; гонец из столицы приносит срочный указ

Две недели спустя – быстрее, чем ожидал судья Ди, – префект одобрил смертную казнь, предусмотренную для Шао Лихуая, Пу Дэтая и госпожи Чжоу, с небольшими изменениями, внесенными Ведомством наказаний по рекомендации столичного суда. Были даны и дополнительные указания, как исполнить эти приказы с наименьшей отсрочкой.

Судья Ди тотчас же отправил послание начальнику гарнизона, в котором повелевал выделить отряд воинов для присутствия на месте казни на следующее утро. На рассвете военный эскорт должен быть готов сопровождать троих преступников к месту казни.

Сам судья Ди поднялся до зари и, накинув на плечи алую пелерину, взошел на возвышение. При мерцающем свете больших свечей он сделал перекличку. В некотором отдалении от стражников стоял великан с обнаженным мечом через плечо.

Прежде всего судья приказал привести из тюрьмы Шао Лихуая. Шао, согласно обычаю, дали последний кубок вина и порцию жаркого, он выглядел смирившимся со своей участью. Когда он опустился на колени перед столом, судья Ди прочел приговор:

– Преступник Шао Лихуай будет обезглавлен, его голова будет выставлена на три дня на городских воротах, а его собственность – конфискована.

Стражники крепко связали Шао веревками, просунули за спину шест, а к нему прикрепили длинную табличку, на которой крупными буквами было написано, в чем его преступление и какое ему назначено наказание. Они вывели его во двор и посадили на открытую тюремную телегу. Перед главными воротами собралась толпа зевак, но вооруженная охрана держала их на почтительном расстоянии с помощью пик и алебард.

Потом судья Ди приказал привести Пу Дэтая. Когда, войдя в тускло освещенный зал, тот увидел алую пелерину судьи, сияющую в отблесках свечей, его охватил малодушный страх перед неотвратимой смертью, и он с криком опустился на колени. Судья Ди прочел:

– Преступник Пу Дэтай приговорен к смерти путем удушения, смерть последует мгновенно, но тело не будет выставлено на всеобщее обозрение; это смягчение участи вызвано заслугами перед государством отца и деда вышеназванного Пу Дэтая. Все его имущество конфискуется.

Когда Пу Дэтая связали и увели, его тоже посадили на открытую телегу, а над головой у него прикрепили пояснительную табличку.

Наконец, к судье привели госпожу Чжоу. Теперь она выглядела старухой. Шла с опущенными плечами, не поднимая глаз.

Судья Ди прочел:

– Преступница Би, урожденная Чжоу, должна была умереть медленной смертью, но способ казни изменен. Смерть последует после первого удара. Это смягчение вызвано тем, что она перенесла суровую пытку во время следствия. Принимая во внимание тот факт, что у нее осталась старая свекровь, суд постановил не конфисковать ее собственность. Но ее голова в течение трех дней будет выставлена на городских воротах.

Затем женщину тоже связали веревками и прикрепили на спину табличку, где изложили суть ее вины и меру наказания.

Трое преступников стояли на открытой телегe, у них за спиной находились шестеро воинов с обнаженными мечами, а остальные с пиками и алебардами окружили повозку. Все стражники и охранники суда заняли свои места, выстроившись в колонны по шесть человек, впереди и за паланкином судьи. Процессию возглавляли десять конников, которые расчищали путь. А прямо за ними шествовал огромный палач со своими помощниками.

Три раза прозвонил большой гонг, и судья Ди сел в свой паланкин. Старшина Хун и Ма Жун ехали верхом справа от него, а Чао Тай и Tao Гань слева.

Процессия медленно двинулась по улицам Чанпина, направляясь к городским воротам.

Молодежь и старики, богатые и бедные, все, кто мог ходить, собрались на улицах, чтобы лицезреть этот спектакль. Люди весело закричали, когда появился паланкин судьи Ди. А когда проезжала телега с тремя преступниками, молодежь осыпала их проклятиями и громко глумилась над ними. Однако люди постарше одергивали их:

– Не болтайте своими неразумными языками! Не проклинайте их! Пошевелите лучше мозгами и поразмыслите, какая суровая кара назначена преступникам по закону нашей земли. Вы видите перед собой жестокого разбойника, развращенного вельможу и тiохотливую женщину, и все они в одной позорной телеге! Правосудие не считается ни с положением в обществе, ни с полом виновного. Пусть это зрелище послужит вам предостережением. Вспоминайте о нем, когда вас будут одолевать соблазны!

Когда процессия миновала Западные ворота, толпа более чем в тысячу человек последовала за ней. К тому времени, когда они прибыли на место казни, первые лучи солнца засверкали на шлемах воинов, выстроившихся по четырем сторонам площади.

Начальник стражи вышел вперед и поклонился судье. Они вместе поднялись на временный помост, сооруженный за ночь перед местом казни, и заняли свои места за столом. Стражники и писари застыли перед помостом.

Два помощника палача вывели Шао Лихуая в центр площади и поставили на колени. Они сняли у него со спины табличку и развязали ворот, обнажив шею. Палач сдернул с него куртку, и все увидели мускулистое тело преступника. Подняв меч обеими руками, палач оглянулся на судью.

Судья Ди подал знак, и от сильнейшего удара голова отскочила от туловища. Помощник взял голову за волосы и поднес к столу. Судья Ди пометил лоб ярко-красной краской, и ее бросили в стоящую наготове корзину, чтобы позже выставить на городских воротах.

Тем временем другой помощник палача воткнул в землю низкий деревянный крест, к нему привели Пу Дэтая, велели встать на колени и привязали руки юноши к горизонтальной перекладине. Палач обмотал шею Пу тонкой веревкой, другой конец которой закрепил в верхней части столба. Он сунул короткую деревянную палку между веревкой на шее приговоренного и столбом за его головой и опять оглянулся на судью.

Как только судья Ди подал знак, палач обеими руками быстро повернул палку, веревка натянулась, глаза Пу вылезли из орбит, язык вывалился. Палач внимательно осмотрел казненного. На площади воцарилась мертвая тишина. Толпа более чем в тысячу человек не издавала ни звука. В конце концов, палач приложил ладонь к груди преступника и, не почувствовав биения сердца, доложил судье, что тот мертв.

Помощники сняли тело с креста и положили во временный гроб, который приготовил один из членов семьи Пу Дэтая.

Крест слегка вытащили из земли, так, чтобы он оказался на высоте человеческого роста. Утрамбовав землю вокруг его основания, к к рестуна высоте одного фута от земли прибили вторую горизонтальную перекладину. С госпожи Чжоу сняли одежду, оставив на ней только нижнее белье. Ее руки привязали к концам верхней перекладины, а лодыжки к концам нижней. К ней подошел палач с длинным тонким ножом. Его помощники встали возле старшего с топором и пилой.

Как только судья Ди дал знак, палач с силой вонзил нож в сердце женщины. Она умерла мгновенно. Затем он вместе с помощниками принялся расчленять тело, отделив сначала руки и ноги. Процедура «медленной смерти», хоть и примененная к мертвому телу, а не к живой преступнице, настолько ужаснула зрителей, что многие попадали в обморок. Весь процесс занял час. То, что осталось от госпожи Чжоу, бросили в корзину. Но судья Ди пометил голову и ей, и это означало, что в назидание остальным ее следует на три дня выставить на городских воротах вместе с табличкой, на которой будет указано ее преступление.

Прозвучали гонги, и воины взяли на караул, когда судья и начальник стражи сошли с помоста. Судья сел в паланкин, а начальник стражи в свой военный портшез. Вернувшись в город, они прежде всего направились в храм, где помолились и зажгли курительные свечи. В переднем дворе храма они расстались – судья Ди пошел в суд, а начальник стражи в свои покои.

Три раза прозвучал гонг суда, и судья Ди, сняв в своем личном кабинете алую пелерину и быстро выпив чашку крепкого чая, поднялся на возвышение для дневного заседания. Предварительно он распорядился, чтобы на этом заседании лично присутствовали госпожа Би, вдова возчика Вана, дядя убитого торговца Лю и представитель семьи Пу Дэтая.

Сначала судья велел привести родственника Пу Дэтая. Он поручил ему по возвращении на юг передать свои соболезнования старшим членам клана Пу, а затем попросил его зачитать опись собственности Пу Дэтая.

Представитель семьи казненного достал документ и прочел:

– Участок и часть дома в деревне Хуанхуа, оцененные в три тысячи серебряных монет, мебель и личное имущество стоимостью в восемьсот монет и наличные деньги – две тысячи серебряных монет. Последние являются остатком от субсидии, раз в три месяца высылаемой семьей студенту. В последний раз он получил деньги два месяца назад.

Судья Ди приказал вызвать казначея суда, которому следовало передать документ. Судья велел этому казначею продать собственность Пу Дэтая и отпустил его родственника.

Наконец, он велел стражникам привести госпожу Би, госпожу Ван и дядю торговца Лю. Когда все трое опустились на колени перед столом, он приказал казначею прочитать отчет.

Чиновник открыл дело и прочел:

– Местный посредник в операциях с шелком получил письмо от господина Лу Чанпо из Божественной деревни, в котором сообщалось, что шелк, сданный ему Чжао Ваньчуанем, был продан за девятьсот серебряных монет. Из этой суммы господин Лу триста монет выплатил Чжао Ваньчуаню, так как именно такую сумму он одолжил преступнику Шао Лихуаю. Господин Лу, желая проявить щедрость, взял в качестве комиссионных только десять процентов оставшейся суммы вместо привычных двадцати, так что чистый доход от этой продажи составил пятьсот сорок серебряных монет. Господин Лу приказал посреднику выплатить суду эту сумму. Окружной судья Лайчоу сообщил через своего казначея, что имущество, описанное его службой в доме у Шао Лихуая, оценивается в двести серебряных монет, и еще несколько человек задолжали ему в азартных играх около шести-десяти. Из суммы двухсот шестидесяти монет судья Лайчоу вычел шестьдесят в качестве окружного сбора.

Тут чиновника прервали, потому что при упоминании имени судьи Лайчоу старший стражник принялся выкрикивать в высшей степени оскорбительные замечания.

– Тихо! – громоподобным голосом закричал судья Ди и, повернувшись к казначею, приказал: – Продолжайте!

– Таким образом, – подытожил тот, – доход от собственности преступника Шао Лихуаяв казну составляет двести серебряных монет. Полная сумма, поступившая в распоряжение суда, составляет шесть тысяч пятьсот сорок серебряных монет.

Судья Ди приказал:

– Я постановляю, чтобы из этой суммы тысяча пятьсот сорок серебряных монет выплатили присутствующему здесь дяде убитого Лю как компенсацию за тюки с шелком, принадлежавшие этому торговцу, и наличные деньги, которые выманил у него Шао Лихуай. Кроме того, вы выплатите ему тысячу серебряных монет за нанесенный ему моральный ущерб. Далее, вы выплатите тысячу серебряных монет госпоже Би – по десять серебряных монет в месяц, – чтобы она могла сводить концы с концами и оплачивать образование своей внучки. И наконец, вы выдадите сумму в тысячу серебряных монет госпоже Ван в качестве компенсации за моральный ущерб. Оставшиеся две тысячи серебряных монет поступят в казну государства, об этом будет записано в вашей книге. В составляемом раз в три месяца отчете вы подробно изложите мои финансовые распоряжения и включите в него копию отчета из Лайчоу. – Посмотрев на предводителя своих стражников, судья Ди добавил: – Казначей префектуры, несомненно, должным образом изучит этот отчет из Лайчоу!

Госпожа Би, госпожа Ван и дядя торговца Лю в знак благодарности распростерлись на полу и несколько раз стукнулись головой о доски.

Судья Ди покинул возвышение и удалился в свой личный кабинет. Он переоделся в удобный домашний халат и, смочив свою писчую кисточку, принялся составлять префекту отчет о казни.

Прошло не очень много времени, как вдруг в комнату ворвался запыхавшийся слуга и возбужденно произнес:

– Ваша честь, к главным воротам подошел гонец из столицы с императорским указом!

Судья Ди был потрясен этой новостью и захотел узнать, чем вызвано появление столичного гонца. Он быстро облачился в полный церемониальный наряд, приказав старшему писарю очистить зал суда, а у северной стены поставить высокий стол с курильницей, предназначенный специально для императорских указов.

Когда судья Ди вошел в зал суда, императорский гонец уже был там, держа в обеих руках продолговатую коробку, завернутую в желтую парчу. Этот гонец был высоким юношей с серьезным выражением лица, а одежда и специальный знак выдавали в нем младшего помощника главного секретаря.

Поприветствовав гонца приличествующей церемонией, судья подвел его к высокому столу и добавил в курильницу еще свечей. Когда из курильницы стали подниматься колечки ароматного дымка, гонец почтительно поставил коробку на стол и отступил на несколько шагов. Судья Ди распростерся внизу и девять раз подряд ударился головой об пол.

Затем он встал и подождал, склонив голову, пока гонец снимет обертку и откроет желтую коробку. Он достал оттуда свиток из желтого пергамента и положил его перед курильницей. Молодой гонец добавил в курильницу ладана и торжественно произнес:

– Сейчас будут прочитаны августейшие слова!

Судья Ди взял свиток и медленно развернул его, высоко держа обеими руками, чтобы императорская печать не оказалась ниже его головы.

Голосом, в котором звучало почтение, судья прочел вслух:

УКАЗ

Императорская печать

Поскольку, почтительно следуя знаменитому примеру Наших августейших предков, Мы строим Нашу политику на том, чтобы назначать заслуженных чиновников на те должности, где их талант найдет наиболее широкое применение, давая им таким образом возможность полностью проявить свою преданность Нам, а также защищать и поощрять свой народ, поскольку Наш Государственный Советник, по рекомендации Нашего инспектора Энь Либэня, обратил Наше внимание на то, что Наш слуга Ди, по имени Жэньчжи из Тайюаня, занимая должность окружного судьи Чанпина, в течение трех лет преданно выполняет свои обязанности, проявляя похвальное рвение в искоренении несправедливости, совершаемой по отношению к угнетенным, и назначая справедливое наказание тем, кто эту несправедливость допускает, тем самым охраняя покой наших душ и мир Наших людей, Нам доставляет особое удовольствие назначить вышеназванного Ди на должность префекта Цзучжао.

Однако, так как в последнее время государственные дела не дают Нам отдыха ни днем ни ночью, Мы повелеваем, чтобы все выдающиеся таланты Нашей Империи были возле Нас и чтобы Мы, когда пожелаем, могли призвать их на помощь Трону, поэтому Мы теперь, на второй день пятой луны третьего года Нашего правления, выпускаем этот указ, согласно которому вышеназванный судья Ди назначается председателем Нашего столичного суда.

Трепещите и повинуйтесь!

Записано Великим Государственным Советником. Скреплено Августейшей ярко-красной кистью:

«Да будет так. Передать с курьером».

Судья Ди медленно свернул указ и положил его обратно на стол. Затем, обратившись лицом в сторону столицы, он снова распростерся и девять раз подряд ударился головой об пол в знак признательности императорской милости.

Поднявшись, он позвал Ма Жуна и Чао Таяи приказал им встать на стражу перед залом суда. Никому не позволялось входить в зал, покатам находится императорский указ.

Судья пригласил гонца в большую приемную, чтобы подкрепиться. Там гонец конфиденциально сообщил судье новость о серьезном кризисе, развивающемся в суде, он старался говорить как можно более кратко и тщательно подбирал слова. Ведь хотя он был еще очень молод, он вырос в кругах, близких к Трону, и знал, что разумнее всего произвести благоприятное впечатление на чиновника, который вскоре займет ключевой пост в столице. В конце концов он рассказал судье, что три дня назад уже назначен его преемник в Чанпине, который, возможно, прибудет завтра вечером; судье надлежит перебраться в столицу, как только он передаст печать суда своему преемнику.

Вошел слуга и доложил, что лошади для гонца готовы и все устроено для его отъезда. Гонец посетовал, что ему очень жаль так скоро уезжать, но у него еще есть неотложные дела в соседнем округе. Поэтому судья Ди проводил его в зал, где ему с должной церемонией был вручен императорский указ. Затем гонец уехал.

Судья Ди подождал в своем личном кабинете, пока весь персонал соберется в зале суда.

Когда судья Ди взошел на возвышение, толпа стражников, охранников, служащих и посыльных опустилась на колени, чтобы поздравить судью, и на этот раз четверо его верных заместителей также опустились на колени перед возвышением.

Судья Ди велел им всем встать и сказал несколько приличествующих моменту слов, поблагодарив их за службу под его руководством. Он добавил, что завтра утром все получат специальную премию в соответствии со своим положением. Затем он вернулся в свой личный кабинет.

Он закончил отчет о казни преступников, позвал главного распорядителя и приказал ему завтра утром подготовить приемный зал для визитов местной знати и более мелких чиновников из администрации, которые придут с поздравлениями. Ему также надлежало подготовить отдельный двор для временного пребывания там нового судьи и его свиты. Уладив эти вопросы, судья приказал слугам принести ему обед.

В суде царило ликование. Старшина Хун, МаЖун, Чао Тай и Tao Гань возбужденно обсуждали переезд в столицу, а затем занялись подготовкой праздника в лучшей гостинице города. Стражники весело гадали, какую сумму они завтра получат в качестве премии.

Все в суде были счастливы и довольны. Но с улицы были слышны причитания простых людей, собравшихся перед судом и оплакивающих судьбу, отнимающую у них мудрого и справедливого судью.

Судья Ди, расположившись за столом в своем личном кабинете, принялся приводить в порядок дела для своего преемника.

Окинув взглядом груду кожаных коробок с документами, принесенными из архива, он приказал слугам принести новые свечи. Ведь он знал, что ему предстоит еще одна бессонная ночь.