Электронная библиотека » Робин Хобб » » онлайн чтение - страница 2

Текст книги "Судьба убийцы"


  • Текст добавлен: 16 октября 2020, 22:36


Автор книги: Робин Хобб


Жанр: Героическая фантастика, Фантастика


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 67 страниц) [доступный отрывок для чтения: 22 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Невзирая на колотье во всем теле, я медленно наклонилась и подобрала находку, притворившись, что меня скрючило от боли в животе. Рассевшись у огня, мои враги делали вид, будто не смотрят на меня, – как кошки в засаде у мышиной норы. Шапка оказалась сырая, но даже отсыревшая шерсть немного греет. Попытка отряхнуть с нее иголки не удалась: руки слишком болели. Интересно, подобрал ли кто-нибудь мою шубу? Стоило мне встать и начать двигаться, как ночной холод разбередил каждый ушиб. Была еще только ранняя весна, и мороз ледяными пальцами забирался под рубашку там, где ее порвали, чтобы связать меня.

Забудь. Не думай о холоде. Используй другие чувства.

За пределами круга колеблющегося света от костра почти ничего не было видно. Я потянула носом. От земли поднимался насыщенный запахами пар. Я учуяла запах темной почвы и сухих еловых иголок. И жимолости.

Жимолость? В это время года?

Выдохни через рот и, пока воздух во рту, прогони его через нос, посоветовал Волк-Отец.

Я так и сделала. И медленно, потому что шея совсем задеревенела, повернула голову туда, откуда исходил запах. Вот она. Бледная, тонкая палочка, наполовину укрытая обрывком ткани. При попытке наклониться колени подогнулись, и я чуть не упала лицом вниз. Связанными руками осторожно подобрала свечу. Та была сломана, две половинки удерживал вместе только фитиль, но я узнала ее. Поднесла к лицу и вдохнула аромат. Мамина работа…

– Откуда это здесь? – тихо спросила я у темноты.

Кусок ткани и лежавшая неподалеку женская перчатка, мокрая и заплесневелая, не были мне знакомы. Могла ли я ошибаться? Могли ли другие руки собрать воск и напоить его ароматом бутонов жимолости? Мог ли кто-то другой терпеливо обмакивать фитиль в горшочек с воском, чтобы создать этот элегантный конус? Нет. Это мамина работа. Может быть, я даже помогала ей делать эту свечу. Но как она тут очутилась?

Твой отец был здесь.

Разве это возможно?

Любой другой ответ из тех, что приходят мне на ум, еще невозможнее.

Сложив свечу вдвое, я спрятала ее за пазуху. Воск холодил кожу. Мое! Послышалось шарканье Виндлайера, он шел в мою сторону. Краем глаза мне было видно, как Двалия протягивает руки к огню, чтобы согреть их. Моя шуба была у Реппин. Она сложила ее в несколько раз и сидела на ней, как на подушке, рядом с Аларией. Поймав мой взгляд, Реппин злобно ухмыльнулась. Я взглянула на ее руку, потом снова посмотрела в глаза и улыбнулась ей. Кисть, торчавшая из рукава, вся раздулась, пальцы были как сосиски. Между ними и вокруг костяшек кожа налилась темной кровью. Неужели у Реппин не хватило ума промыть рану?

Я медленно подошла и села там, где в кругу между ними оставалось больше всего места. Двалия встала у меня за спиной. Нельзя было оборачиваться.

– Сегодня ты еды не получишь. Не думай, что сможешь сбежать. Ничего у тебя не выйдет. Алария, ты будешь сторожить первой. Потом разбуди Реппин, чтобы сменила тебя. Не дайте Би сбежать, а то поплатитесь.

И она отошла туда, где лежала их поклажа. Вещей было немного. Белые бежали от людей Эллика с тем, что успели прихватить. Двалия сделала себе нечто вроде подушки под спину из свертков и откинулась на нее, не заботясь о том, как будут обходиться остальные. Реппин украдкой огляделась, потом расправила мою шубу на земле, легла на нее и завернулась. Виндлайер уставился на них и просто лег на землю, как собака. Сунул руки под голову и тоскливо уставился в огонь. Алария сидела, скрестив ноги, и злобно глядела на меня. На калсидийца никто не обращал внимания. Вскинув руки над головой, он бешено отплясывал под призрачную музыку, раззявив рот в бездумном восторге. Может, разум у него и помутился, но танцор из него был великолепный.

Хотелось бы знать, где сейчас мой отец. Вспоминает ли обо мне? Вернулась ли Шун домой, чтобы рассказать ему, что меня увели сквозь камень? Или она умерла в лесу? Если умерла, он никогда не узнает, что со мной произошло и где меня искать. Я замерзла и хотела есть. И чувствовала себя совсем потерянной.

Раз не можешь поесть – спи. Отдых – единственное, что ты можешь дать себе сейчас. Вот и отдыхай.

Я посмотрела на подобранную шапку. Она была серая, из простой некрашеной шерсти, но кто-то сплел пряжу и связал ее на совесть. Я встряхнула ее на случай, если там затаились насекомые, и кое-как надела связанными руками. Мокрая ткань сперва холодила, но постепенно согрелась. Я устроилась на том боку, что меньше болел, спиной к огню. Тепло моего тела пробудило запах свечи. Вдохнув аромат жимолости, я свернулась калачиком, словно пытаясь уснуть, поднесла руки к лицу и принялась грызть путы.

Глава 2
Прикосновение Серебра

Странная сила просыпается в тех, кто принимает последний бой. Это бывает не только на войне и не только с воинами. Я видел эту силу у задыхающихся от кашля старух, мне рассказывали, как она приходила к голодающим семьям. Эта сила заставляет действовать вопреки надежде и отчаянию, вопреки потере крови и ранам в животе, вопреки самой смерти в последнем рывке защищать самое дорогое. Это отвага без надежды. Во время войн красных кораблей я видел человека, которому отрубили левую руку. Кровь хлестала из раны, а он размахивал мечом в правой руке, защищая упавшего товарища. Я видел мать, которая, спотыкаясь о собственные кишки, бросилась на «перекованного» и вцепилась в него, защищая дочь.

У жителей Внешних островов есть особое слово для этой силы. Они зовут ее «поскров», потому что верят, что эта отвага струится в крови мужчины или женщины перед неминуемой гибелью. В их сказаниях говорится, что только в последние свои минуты может человек обрести эту храбрость.

Это ужасающая отвага, и хуже и страшнее всего она проявляется, когда человек многие месяцы борется со смертельной болезнью. Или, наверное, тогда, когда человек следует долгу, зная, что это убьет его, но поступить иначе невозможно. Эта «поскров» заливает все, что есть в жизни, зловещим сиянием. Отношения, нынешние и прошлые, предстают в истинном свете. Весь самообман развеивается. Ложь предстает такой же неприкрытой, как правда.

Фитц Чивэл Видящий

Стоило мне ощутить вкус эльфийской коры, как звуки сражения вокруг стали громче. Я поднял голову и попытался сосредоточить взгляд. Глаза жгло. Тело висело на руках Ланта, во рту стояла знакомая горечь. Она заглушила мою магию, и я стал лучше понимать, что происходит. Левое запястье отчаянно болело, словно его до самой кости пронзил ледяной металл. Пока Сила хлестала сквозь меня, пока я лечил и преображал детей Кельсингры, то почти не замечал ничего больше, но теперь отчетливо слышал крики толпы вокруг, эхом отдававшиеся под сводами элегантного покоя Элдерлингов. В воздухе пахло потом, какой выступает от страха. Меня зажало в толпе: некоторые Элдерлинги пытались отойти, но другие напирали, в надежде, что я помогу им. Так много людей! Ко мне тянулись руки, кто-то кричал: «Пожалуйста! Еще всего одного!» – а другие вопили: «Пропустите!» – пытаясь протолкаться наружу. Поток Силы, так мощно струившийся вокруг и сквозь меня, ослаб, но не исчез. Эльфийская кора Ланта была слабая, из Шести Герцогств, и, судя по вкусу, порядком залежалась. Здесь, в городе Элдерлингов, Сила била таким фонтаном, что вряд ли даже кора дерева делвен могла бы полностью закрыть меня от нее.

И все же этой коры хватило. Я чувствовал Силу, но больше не был обречен служить ей. Однако, пока я направлял ее, так переутомился, что едва стоял на ногах, а именно теперь мне, как никогда, нужно было быть сильным. Генерал Рапскаль заставил Шута выпустить меня из объятий. Он схватил Янтарь за запястье и поднял ее руку высоко над головой, крича:

– Я говорил! Я говорил, что они воры! Посмотрите на ее руку, покрытую драконьим Серебром! Она нашла Кладезь! Она украла сокровище наших драконов!

Спарк повисла на другой руке Янтарь, пытаясь помочь ей вырваться из хватки генерала. Зубы девушки были оскалены, черные кудри растрепались. Увидев выражение безграничного ужаса на покрытом шрамами лице Янтарь, я окаменел: все годы, которые Шут провел в заточении, отразились в этой застывшей гримасе. Это была теперь маска смерти: выпирающие кости, ярко-алые губы, нарумяненные щеки. Я понимал, что должен прийти на помощь. Но как? Сам едва держался на ногах.

Персивиранс схватил меня за руку:

– Принц Фитц Чивэл, что я должен делать?

А у меня даже не хватило дыхания ответить ему.

– Фитц! Встань прямо! – гаркнул мне в ухо Лант. В этом крике странно сочетались мольба и приказ.

Я уперся ногами в пол и собрал все силы, чтобы не упасть.

Мы прибыли в Кельсингру только вчера, и несколько часов я был героем, волшебником и принцем Шести Герцогств, излечившим Ефрона, сына короля и королевы Элдерлингов. Сила текла сквозь меня, пьянящая, как бренди из Песчаных пределов. По просьбе короля Рэйна и королевы Малты я вылечил при помощи магии полдюжины преображенных драконами детей. Я открыл свою душу могучему потоку Силы, текущему в древнем городе Элдерлингов. Омываемый его мощью, я делал так, чтобы люди снова могли свободно дышать, чтобы их сердца бились ровно. Выпрямлял кости и убирал чешую с век. Кого-то сделал более похожим на человека, а одна девочка предпочла расти по образу дракона, и я помог ей в этом.

Но течение Силы сделалось слишком властным, слишком пьянящим. Магия больше не подчинялась мне, сделав меня своим орудием. После того как я по просьбе родителей исцелил детей, вперед протолкались другие. Взрослые жители Дождевых чащоб, чьи тела исказились так, что это причиняло им неудобство, выглядело уродливо или даже угрожало жизни, молили меня помочь им. И я, идя на поводу у магии, даровал им желаемое щедрой рукой. Я окончательно забыл об осторожности, но, когда уже решил отдаться на волю течения и раствориться в нем, Янтарь сбросила перчатку с руки. Чтобы спасти меня, она открыла взглядам украденное драконье Серебро. Чтобы спасти меня, она прижала три обжигающе горячих пальца к моему запястью, прожгла путь к моему рассудку и позвала обратно. Чтобы спасти меня, она созналась в краже. Горячий поцелуй ее пальцев до сих пор горел, будто свежий ожог, отдаваясь болью в костях левой руки, в плече, спине и шее.

Я не знал, какой вред причиняет мне этот ожог в эти самые минуты. Но по крайней мере, я снова оказался прикован к своему телу. И оно тянуло меня на дно. Сам я потерял счет исцеленным Элдерлингам, но тело помнило все. Каждое спасение, каждое преображение не могло обойтись даром. Настало время платить по счетам. Как я ни старался держаться, голова моя падала на грудь, а глаза упорно закрывались, невзирая на угрозу и шум со всех сторон. Все было как в тумане.

– Рапскаль, прекрати вести себя, будто недоумок! – рявкнул король Рэйн, внеся свою лепту в рев толпы.

Лант вдруг обхватил меня крепче, заставив выпрямиться.

– Отпустите ее! – завопил он. – Освободите нашу подругу, иначе принц отменит все исцеления, которые сотворил! Отпустите ее сейчас же!

Толпа заахала, кто-то всхлипнул, мужской голос крикнул:

– Нет! Он не имеет права!

А какая-то женщина закричала:

– Отпусти ее! Отпусти ее, Рапскаль!

Королева Малта крикнула повелительно:

– Разве так мы встречаем гостей и послов? Отпусти ее, Рапскаль! Сию же минуту!

Ее щеки горели, мясистый гребень надо лбом окрасился ярким цветом.

– Отпусти меня! – Голос Янтарь прозвучал властно и мощно. Откуда-то, из какого-то глубинного источника, она почерпнула силы, чтобы заступиться за себя. Ее крик перекрыл вопли толпы. – Отпусти, а не то я коснусь тебя!

И, показывая, что не шутит, она перестала вырываться и метнулась к Рапскалю. Серебряные пальцы едва не дотронулись до его лица. Генерал встревоженно вскрикнул, выпустил ее руку и отскочил назад. Но Янтарь на этом не остановилась.

– Назад, все! – указала она. – Дайте нам вздохнуть, а мне – взглянуть, что с принцем, или, Са свидетель, я коснусь вас!

Она говорила повелительным тоном разъяренной королевы, готовой исполнить свою угрозу. Вытянув посеребренный указательный палец, Янтарь очертила им дугу перед собой, и люди попятились, толкая друг друга, чтобы оказаться подальше от нее.

Тогда возвысила голос мать девочки с драконьими лапами:

– Лучше делайте, как она говорит! Если на пальцах у нее и правда драконье Серебро, одно прикосновение означает медленную смерть. Оно прожжет вашу плоть до самых костей, расползется по костям до хребта, по хребту дойдет до черепа. Когда смерть придет, вы будете уже только рады ей.

Все попятились, а эта женщина стала проталкиваться к нам. Она не была высокой или крупной, но все драконьи хранители расступались перед ней. Женщина остановилась на таком расстоянии от нас, где Янтарь не могла до нее дотронуться. Дракон, с которым она была связана, создал на ее коже узор из синей и серебряной чешуи. Крылья были аккуратно сложены за спиной. Когти на ногах стучали по полу, когда она шла. Из всех собравшихся Элдерлингов на ней ярче всех сказалось влияние дракона. Благодаря ее предупреждению и угрозе Янтарь вокруг нас образовался небольшой пятачок, куда никто не решался ступить.

Янтарь снова встала возле меня, хватая ртом воздух и пытаясь успокоить дыхание. Спарк держалась с другой стороны от нее, а Персивиранс встал перед ней, готовый защитить.

Янтарь проговорила низким, спокойным голосом:

– Спарк, помоги мне надеть перчатку, будь добра.

– Конечно, госпожа.

Перчатка валялась на полу. Спарк подошла и осторожно подобрала ее двумя пальцами.

– Сейчас я дотронусь до вашего запястья, – предупредила девушка и легкими постукиваниями пальцев по тыльной стороне ладони помогла Янтарь вдеть руку в перчатку.

Янтарь все еще тяжело дышала, но я, по-прежнему обессиленный, с радостью заметил, что к ней хотя бы отчасти вернулись сила и самообладание Шута. Она взяла меня под локоть не тронутой серебром рукой, и ее прикосновение придало мне уверенности. Оно как будто отвело часть потока Силы, что так и хлестал сквозь меня. Я ощутил нашу связь и почувствовал себя не таким разбитым.

– Думаю, я могу стоять сам, – шепнул я Ланту, и он чуть разжал руки, перестав удерживать меня.

Нельзя было, чтобы кто-то увидел мое бессилие. Я протер глаза и отряхнул с лица пыль эльфийской коры. Колени больше не подгибались, и мне удавалось держать голову высоко. Ужасно хотелось достать из-за голенища нож, но было ясно, что стоит мне наклониться, как я повалюсь на пол.

Женщина, которая советовала всем держаться подальше, вышла на освободившийся вокруг нас пятачок, но остановилась на расстоянии вытянутой руки.

– Леди Янтарь, на твоей руке и правда драконье Серебро? – спросила она со сдержанным ужасом.

– Правда! – Это генерал Рапскаль опомнился и встал рядом с женщиной-Элдерлингом. – Она похитила его из драконьего Кладезя. Ее надо покарать! Хранители и граждане Кельсингры, нельзя все прощать только потому, что они исцелили несколько детей! Мы даже не знаем, останутся ли дети здоровы и впредь, или это все хитрый обман. Но мы все видели доказательство кражи, а мы помним, что наш первейший долг – заботиться о драконах, почтивших нас дружбой.

– Говори за себя, Рапскаль. – Женщина одарила его ледяным взглядом. – Для меня первейший долг – забота о дочери, а она теперь может нормально стоять.

– Тебя так легко купить, Тимара? – ядовито спросил Рапскаль.

В круг вышел отец девочки и встал рядом с женщиной, которую генерал назвал Тимарой. Девочка с драконьими лапами смотрела на нас сверху вниз, сидя на отцовском плече.

Мужчина заговорил таким тоном, будто отчитывал упрямого ребенка, упрекая Рапскаля с нотками свойской грубости:

– Уж кто-кто, а ты, Рапскаль, должен бы усвоить, что Тимару нельзя купить. Скажи мне вот что. Кому навредила эта леди, посеребрив свои пальцы? Только себе. Это убьет ее. Какое наказание будет хуже этого? Отпусти ее. Отпусти их всех. Пусть идут и прихватят мою благодарность.

– Она воровка! – Рапскаль сорвался на визг, растеряв все свое достоинство.

Сквозь толпу к нам наконец протолкался король Рэйн. Королева Малта шла за ним по пятам, сквозь чешую на ее щеках проступал румянец, глаза горели гневом. От ярости все изменения, вызванные драконом, сделались в ней ярче. Глаза сверкали нечеловеческим блеском, а гребень на макушке, возвышавшийся над волосами, стал как будто больше и напомнил мне петушиный.

Малта заговорила первой:

– Примите мои извинения, принц Фитц Чивэл, леди Янтарь. Надежда на исцеление вскружила людям голову. А генерал Рапскаль порой…

– Не надо говорить за меня! – перебил ее генерал. – Она украла Серебро, мы все видели тому доказательство. И нет, того, что она отравила себя, – недостаточно. Нельзя позволить ей уйти из Кельсингры. Никого из них нельзя отпускать, потому что теперь им известна тайна Кладезя!

Тут вмешалась Янтарь. Она говорила спокойно, но так веско, что услышали все:

– Серебро на моих пальцах было, думаю, еще прежде, чем ты появился на свет, генерал Рапскаль. Прежде чем вышли из коконов ваши драконы, прежде чем вы нашли и объявили Кельсингру своей, я носила на пальцах то, что мы в Шести Герцогствах зовем Силой. И ваша королева может это подтвердить.

– Она нам не королева, а он – не король! – Генерал Рапскаль выпятил грудь, чешуя у него на шее пошла ярко-алыми пятнами. – Они сами так все время говорят! Они твердят, что мы должны сами править своим городом, что они лишь названные правители, чтобы другим державам было проще иметь с нами дело. Так давайте же править сами, хранители! Давайте заботиться о наших драконах прежде всего, как и положено! – Он погрозил с безопасного расстояния леди Янтарь и снова обратился к своим людям: – Вспомните, каких трудов нам стоило отыскать Кладезь и восстановить его! Неужели вы поверите, будто она могла носить Серебро на пальцах десятилетиями и не умереть? Смешно!

Печальный голос королевы Малты прервал его напыщенную речь:

– Как ни жаль, я не могу подтвердить твои слова, леди Янтарь. Я знала тебя совсем недолго, пока ты жила в Удачном, да еще несколько раз мы встречались на переговорах о твоих ссудах с разными торговцами. – Она покачала головой. – Слово торговца крепко, и я не брошу своего на ветер даже ради помощи другу. Я могу сказать лишь, что ни разу не видела тебя в те дни без перчаток. Ни разу не видела твоих рук.

– Вот, слышали? – победно вскричал Рапскаль. – Доказательств нет! Нельзя…

– Не позволите ли мне сказать?..

За долгие годы, пока Шут был придворным шутом короля Шрюда, он отточил умение говорить так, чтобы даже шепот его был слышен каждому в большом и зачастую переполненном людьми зале. Он научил свой голос проникать всюду, и теперь тот с легкостью перекрыл не только крики Рапскаля, но и ропот толпы. Кипучая тишина заполнила зал. И когда Шут вышел на середину круга, расчищенного его угрозой, он двигался не как слепец. Он был актером, восходящим на сцену. Это читалось во внезапной грации его движений, в голосе рассказчика, в плавном взмахе облаченной в перчатку руки. В моих глазах он был Шутом, а личина Янтарь была лишь маской, надетой ради представления.

– Вспомни один солнечный день, королева Малта. Тогда ты была еще девочкой и твоя жизнь летела кувырком. Твоя семья надеялась вернуть свое состояние, спустив на воду Совершенного, живой корабль, безумный настолько, что он трижды переворачивался и губил всю команду. Но он был последней надеждой вашего семейства, и твои родные потратили последние деньги на то, чтобы починить и заново оснастить его.

Он заворожил всех, не исключая и меня. Я заслушался историей не меньше, чем любой человек в толпе.

– Твоя семья надеялась, что Совершенный поможет найти и привезти домой вашего давно пропавшего отца и брата. Что каким-то чудом он сумеет вернуть вам Проказницу, наследный живой корабль вашего семейства, который, по слухам, захватили пираты. И не просто пираты, а сам капитан Кеннит, овеянный зловещей славой. Ты стояла на палубе безумного корабля, в перешитом платье и с прошлогодним зонтиком от солнца, стояла и храбрилась. И когда все остальные отправились осматривать трюм и кубрики, ты осталась на палубе и Альтия, твоя тетя, попросила меня тоже остаться и присмотреть за тобой.

– Я помню тот день, – медленно проговорила Малта. – Тогда мы с тобой впервые по-настоящему разговаривали. Я помню… мы говорили о будущем. О том, что оно уготовило мне. Ты тогда сказала, что тихая жизнь никогда не удовлетворит меня… Ты сказала, что я должна заработать свою будущность… Как же ты тогда выразилась?

Леди Янтарь улыбнулась: ей было приятно, что королева помнит слова, которые она сказала ей еще в детстве.

– То, что я сказала тебе тогда, столь же справедливо и теперь. Завтрашний день воздаст тебе по сумме дней вчерашних. И не более. Но и не менее.

Улыбка Малты засияла, как солнечный свет.

– И еще ты сказала, что иные из людей хотели бы, чтобы завтрашний день не расплачивался с ними сполна.

– Верно.

Королева шагнула вперед, невольно включаясь в представление, и заняла свое место на сцене, устроенной Янтарь. Нахмурившись, она заговорила, будто в полусне:

– И тогда… я услышала шепот Совершенного. И я почувствовала… О, тогда я еще не понимала этого, но я почувствовала, как драконица Тинталья вторглась в мой разум. И она едва не задушила меня, заставив разделить с ней заточение в ее кургане. И я лишалась чувств. Это было ужасно… Казалось, я в ловушке и никогда не найду дорогу обратно, не вернусь в свое тело.

– Ты покачнулась и упала бы, не подхвати я тебя, – сказала Янтарь. – И тогда-то я коснулась твоей шеи сзади кончиками пальцев, покрытыми Силой. Серебром, как вы это зовете. При помощи этой магии я призвала тебя назад, в твое тело. Но колдовство оставило след. И тонкую волшебную нить, что незримо связывает нас по сей день.

– Что? – Малта словно не верила своим ушам.

– А ведь это правда! – воскликнул король Рэйн со смехом, в котором смешались радость и облегчение. – Отметины на твоей шее, милая! Я видел их в те дни, когда твои волосы были черными как вороново крыло, прежде чем Тинталья обратила их в золото. Три сероватых овала, словно отпечатки серебряных пальцев, помутневшие от времени.

Рот Малты приоткрылся от удивления. При словах Рэйна рука ее метнулась назад, под струящийся поток золотых волос – золотых, а не просто светлых.

– Там всегда было чувствительное место. Словно незаживающий синяк… – Она вдруг подняла свои пышные волосы, открыв на обозрение шею. – Подходите и смотрите все, кто желает убедиться, что мой муж и леди Янтарь говорят правду.

Я был одним из желающих. По-прежнему опираясь на плечо Ланта, подковылял к королеве и увидел точно такие же отметины, как те, что когда-то были выжжены у меня на запястье. Три серых овала, отпечатки посеребренных пальцев Шута. Они были там.

Женщина по имени Тимара в свой черед подошла взглянуть на затылок королевы и уставилась на отметины с ужасом.

– Удивительно, как это не убило тебя, – тихо проговорила она.

Я думал, что на этом все и разрешится, к общей радости, но генерал Рапскаль, поглядев на отметины раза в три дольше прочих любопытствующих, отвернулся от королевы и заявил:

– Ну и что с того, что Серебро было на ней еще тогда? Какая разница, украла она его несколько ночей или десятилетий назад? Серебро из колодца принадлежит драконам. Ее надо наказать.

Я выпрямил спину и напряг мышцы живота. Мой голос не должен дрогнуть. Набрал побольше воздуха, чтобы меня услышали все. Хорошо бы еще, чтобы меня не стошнило.

– Это Серебро не из Кладезя. Сам король Верити покрыл им свои руки, чтобы сотворить свое последнее и величайшее чудо. Мой король окунул руки в реку Силы, текущую среди вод обычной реки. Это не драконье Серебро. Это Сила из реки Силы.

– И где же течет эта река? – спросил Рапскаль с жадностью, насторожившей меня.

– Я не знаю, – ответил я, не покривив душой. – Я видел ее лишь однажды, во сне, навеянном Силой. Мой король не позволил мне отправиться туда с ним, опасаясь, что я поддамся искушению нырнуть в эту реку.

– Искушению? – Тимару явно глубоко поразили мои слова. – Мне даровано право использовать Серебро, чтобы восстанавливать город, но не чувствую искушения нырнуть в него. Напротив, оно внушает мне страх.

– Это потому, что оно не течет в твоей крови с рождения, – сказал Шут, – как оно течет в крови некоторых Видящих. Как течет оно в крови принца Фитца Чивэла, наделенного от рождения Силой – той Силой, при помощи которой он может придавать форму детским телам, как ваятель придает форму камню.

Повисло потрясенное молчание.

– Разве это возможно? – с искренним недоумением выдохнула крылатая женщина.

Янтарь снова возвысила голос:

– Магия на кончиках моих пальцев – та самая, которую случайно даровал мне король Верити. Она моя по праву, украденная не более, чем магия в крови принца Фитца Чивэла – магия, которой вы так охотно позволили ему делиться с вашими детьми. Как вы зовете таких людей? Отмеченными Дождевыми чащобами? Преображенными драконами? Если магия на моих пальцах украдена, что ж, тогда каждый исцеленный среди вас – соучастник в краже, совершенной принцем.

– Это не оправдывает… – начал было Рапскаль.

– Довольно, – оборвал его король Рэйн.

Я видел, как глаза Рапскаля сверкнули гневом, но он промолчал, а король продолжил:

– Мы оскорбили и утомили наших гостей. Принц по доброй воле согласился поделиться с нами своей магией, а мы стали требовать все больше и больше. Смотрите, как он бледен, как он дрожит. Дорогие гости, пожалуйста, вернитесь в свои покои. Позвольте нам принести вам закуски и наши извинения. Но главное, примите нашу благодарность.

Он подошел к нам и жестом велел Персивирансу отойти. За королем шла Малта, бесстрашно протягивая руку Янтарь. Рэйн схватил меня за плечо с неожиданной для него силой. Это было немного унизительно, но я был благодарен за помощь. С трудом оглянувшись, увидел, что королева Малта и Спарк сопровождают Янтарь, а замыкает нашу процессию Пер. Мальчишка шел медленно и часто оглядывался, словно опасался подвоха, но мы покинули зал без происшествий. Вдоль стен коридора выстроились любопытствующие, которым не досталось приглашения на встречу. Мы двинулись между ними, а тем временем у нас за спиной распахнулись двери зала, гул голосов вырвался оттуда и набрал силу. Коридор казался бесконечным. Когда мы наконец добрались до лестницы, ступени поплыли у меня перед глазами. Я не представлял, как сумею забраться по ним. Но знал, что выбора у меня нет.

И стал подниматься – медленно, шаг за шагом. Вот и дверь в мои комнаты.

– Спасибо, – из последних сил выдавил я.

– Ты еще и благодаришь меня! – со смехом фыркнул Рэйн. – Да после всего, через что вам пришлось пройти, я заслуживаю скорее твоих проклятий.

– Не вы.

– Что ж, можете отдыхать.

И они с королевой остались в коридоре, а наша компания зашла внутрь. Персивиранс притворил дверь за нами, и на меня накатило такое облегчение, что колени подогнулись. Лант обхватил меня за талию, чтобы помочь дойти до стола. Я взял его за руку, пытаясь удержаться на ногах.

Это было ошибкой. Он резко вскрикнул и упал на колени. А я в этот миг ощутил, как Сила ударила сквозь меня, молниеносно, словно змея. Лант схватился за шрам на месте раны, нанесенной калсидийскими наемниками. Она давно срослась; с виду казалось, что полностью зажила. Но краткое прикосновение сказало мне, что его телу еще оставалось много работы, а еще – что одно ребро срослось криво и челюсть в одном месте немного гноилась, до сих пор причиняя ему боль. И все это уже исправлено и исцелилось, если только можно назвать исцелением такое грубое вмешательство. Я радостно рухнул на него.

Лант застонал. Я попытался скатиться с него, но сил не было.

Персивиранс вызвался:

– Господин, я помогу вам!

– Не трогай… – начал я, но он уже наклонился и взял меня за руку.

Его крик был еще пронзительнее; голос юноши вновь зазвучал по-детски визгливо. Он повалился на бок и дважды всхлипнул, прежде чем смог совладать с болью. Я сумел-таки откатиться от них обоих. Лант лежал не шевелясь.

– Что случилось? – Голос Янтарь едва не срывался на крик. – На нас напали? Фитц? Фитц, где ты?

– Я здесь! Опасности нет. Это Сила… Я коснулся Ланта. И Пера.

– Что?

– Он… Сила что-то сделала с моей раной. Она снова кровоточит. Мое плечо… – сдавленным голосом произнес Персивиранс.

Ну конечно. Так и должно было быть. Но это быстро прекратится. Трудно было пошевелить языком. Я лежал и смотрел в потолок, который изображал небо. По лазури плыли мастерски нарисованные пушистые облака.

Я приподнял голову и сумел-таки объяснить:

– Это не кровь, Пер. Просто влага. Глубоко в ране остался клок ткани и медленно гнил. Надо было, чтобы он вышел наружу вместе с гноем. Вот он и вышел, а рана снова закрылась. Теперь она полностью зажила.

Сказав это, я снова распластался на полу и стал смотреть, как прекрасная комната кружится вокруг меня. Если закрыть глаза, она вертелась быстрее. Если открыть – расписанные деревьями стены покачивались. Я услышал, как Лант перекатился на живот и встал.

Он присел на корточки рядом с Пером и мягко сказал:

– Ну-ка, давай поглядим, что с тобой.

– На свои раны тоже посмотри, – пробормотал я. Потом перевел взгляд, увидел, что Спарк стоит надо мной, и крикнул: – Нет! Не прикасайся ко мне. Это от меня не зависит…

– Давай я помогу ему, – тихо сказала Янтарь.

Сделав два несмелых шага, она очутилась надо мной.

Я спрятал кисти рук под жилетом:

– Нет! Тебе больше всех прочих нельзя прикасаться ко мне!

Она грациозно присела рядом, но на корточки опустился уже мой Шут, а никакая не Янтарь.

Голосом, полным печали, он промолвил:

– Неужели ты боишься исцелить во мне то, чего не желаешь, Фитц?

Комната по-прежнему кружилась, и я был слишком обессилен, чтобы утаивать что-то от него.

– Я боюсь, что, если ты коснешься меня, Сила пройдет сквозь меня, как меч сквозь тело. Если она сможет, то вернет тебе зрение. И ей все равно, чего это будет стоить мне. А я думаю, что, исцелив тебя, ослепну сам.

Страшно было видеть, как он изменился в лице. Шут и так был бледным, а тут побелел так, что стал похож на ледяное изваяние. От волнения кожа на его лице натянулась, под ней проступили кости. Шрамы, сделавшиеся уже почти незаметными, теперь показались снова, похожие на трещины в тонком фарфоре. Я пытался сосредоточить на нем взгляд, но он словно плыл вместе с комнатой. Меня тошнило, одолевала слабость, и я злился, что проболтался ему. Но скрывать что-либо было поздно.

– Шут, мы слишком близки. За все, что я исцелил в тебе, мне приходилось расплачиваться собственными ранами. Не такими опасными, как твои, но, когда я заставил зарасти раны у тебя в животе, которые сам нанес, я ощутил их боль на себе на следующий день. А когда я залечил глубокие свищи у тебя в спине, они открылись у меня.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 | Следующая
  • 4.2 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации