Электронная библиотека » Рокси Купер » » онлайн чтение - страница 7

Текст книги "Больше чем слова"


  • Текст добавлен: 21 апреля 2022, 18:54


Автор книги: Рокси Купер


Жанр: Современная русская литература, Современная проза


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Шрифт:
- 100% +

– А как вы с ним себя чувствуете? – спрашивает Джейн.

Мне не нравится, к чему она клонит.

– Недооцененной главным образом. Я стараюсь быть хорошей женой, соответствовать его ожиданиям… но этого как будто недостаточно.

– В чем именно «недостаточно»? – спрашивает Джейн.

– Я вечно в чем-то виновата, или он говорит со мной как с ребенком. Я правда не чувствую, что у нас равноправное партнерство. Мы не настоящая команда. Иногда мы скорее…

– …отец и дочь? – спрашивает Джейн.

– Да…

Я вздыхаю. Когда кто-то на это указывает, все так очевидно. И как это столько лет от меня ускользало?

– Вы считаете, что я влюбилась в Мэтта, разыгрывая какую-то диковинную фрейдистскую фантазию, потому что он был похож на моего папу, так?

Джейн улыбается.

– Вы считаете, что я так думаю?

В последнее время у нас возникла такая игра. Я стараюсь догадаться, что она думает, но подозреваю, из моих предположений она извлекает много больше информации о том, что творится в моей голове, а значит, она в любом случае побеждает. Я смеюсь, потому что мы обе это знаем.

– Думаю, весьма вероятно, что тут налицо модель отношений, – говорит она, меняя позу.

– Модель отношений?

– Когда нас кто-то привлекает, обычно на то есть причина. Главным образом физиологическая, но есть и кое-что подсознательное, как радар, который привлекает вас к тому человеку…

Я поглощена ее объяснениями, но, слушая их, в то же время думаю, а как, черт побери, сюда вписывается Джейми?

– Так при чем тут модель? – спрашиваю я.

– Мы все поступаем по шаблону, кто-то в большей, кто-то в меньшей степени, – объясняет Джейн. – Но вы, вероятно, обнаружите, что у всех важных для вас людей есть общие черты… и я бы не удивилась, если бы те же черты нашлись у вашего отца.

Все это становится малость слишком странным. Я смотрю на нее насмешливо.

– Эээ. Ладно… Почему? Как? Какие?

– Вы ищете одобрения от близких или партнеров, которые сходны с вашим отцом, или от тех, кого одобряет ваш отец. Вы думаете, что если сумеете заставить их полюбить вас, одобрять вас, то – по замещению – ваши отношения с отцом улучшатся или исцелятся.

– Э?..

– Вплоть до смерти вашей матери у вас были очень близкие отношения с отцом, верно?

– Да. – Я с трудом сглатываю. Даже признать этот факт мне физически больно.

– А после он эмоционально закрылся и с тех пор уже не был прежним, – продолжает она. – Но вы жаждете вернуть эту близость, верно?

Я вздыхаю, смотрю в потолок в попытке сдержать слезы.

– Больше всего на свете, – признаюсь я.

– Значит, вы подсознательно выбрали Мэтта, чтобы он сыграл роль замены. Но это не сработает, потому что в конечном итоге вам надо восстановить отношения непосредственно с отцом.

Джейн дает мне переварить эту информацию. Убийственные выводы она неизменно подносит деликатно, но твердо. И потом всегда есть краткая пауза тишины, которая дает мне время, чтобы осмотреться по сторонам и подумать над ее словами. Тишина может показаться неловкой, но на самом деле это не так. Наверное, это и есть признак хороших отношений, когда тебе комфортно с кем-то молчать.

– Но я не знаю как, – выдавливаю я.

– Вы найдете способ, – говорит она уверенно. – Нет таких отношений, которые невозможно было бы восстановить. Просто должны отыскать то, что снова сведет вас вместе. Всегда что-то есть. Подумайте.

Я очень надеюсь, что она права.

Глава 9

Суббота, 10 октября 2009 года

Джейми

Стефани такая красивая, когда спит. Она лежит на животе, одна щека прижата к подушке, другая – открыта миру. Ее светлые волосы выглядят одновременно растрепанными и элегантными, разметались у лица, как у принцессы из сказки. Теплый свет от маленькой лампы по другую сторону комнаты мягко заливает ее черты.

Я мог бы часами смотреть, как она спит. В комнате полная тишина, слышен только звук ее дыхания. Он чуть тяжелее, чем был бы, если бы она бодрствовала. Звук чистейшего удовлетворения. Я мог бы потеряться в его ритме и тоже заснуть, но я держусь. Предпочитаю бодрствовать и смотреть на нее, потому что у меня только одна ночь в году.

Взяв телефон с прикроватной тумбочки, я проверяю, который час – 1.03. Даже при том, что в нашем уик-энде еще много часов, мне уже грустно, что он подойдет к концу. Я не могу объяснить, что тут происходит: я вижу ее один раз в год, но у меня такое ощущение, будто я знаю ее. По-настоящему знаю. Не понимаю, в чем тут дело.

Я обнимаю Стеф за талию, притягиваю ее поближе. Все отношения проходят через эту стадию: когда все в другом человеке кажется тебе невероятно привлекательным и хочешь узнать о нем побольше, любишь, как он делает то или это, просто хочешь бесконечно говорить с ним. Через все это я прошел с Хелен.

Но тут иначе. На целый порядок.

Уверен, это потому, что я вижу ее только один раз в год и наши отношения запретные. Но она взаправду меня завораживает. Стеф даже не из этих женщин, которых называют «полными жизни», «искрометными» или еще какими глупыми эпитетами. На деле в ее красоте есть что-то мрачное.

Красиво меланхоличное.

Столь многое происходит за фасадом, столько всего накипело. Она настоящая и честная, с изъянами.

Когда мы встретились вчера, то много часов сидели на кровати и просто болтали. Смеялись над всяким, что делали весь год. Она рассказывала уморительные истории про свою сумасбродную сестру. Ей нравится слышать про моих учеников и про то, что они могут натворить. Я даже показывал ей некоторые их рисунки у меня в телефоне. Ей все это нравится. Мы смотрели ролики Майкла Джексона на YouTube по случаю его смерти в июне, а после жарко поспорили, какая песня у него самая лучшая (я считал «Билли Джин», а она «Перебей это»). Потом мы обсуждали всевозможные «проблемы современности», например, развод Джордан и Питера Андре (я понятия не имел, кто это такие) и как кто-то там бросил Шугарбейбс. Но со Стефани любая тема кажется интересной. Я любое ее мнение, о чем угодно, мог бы всю ночь слушать, и мне все равно было бы весело.

– Ты так и собираешься всю ночь смотреть, как я сплю? – Она смеется. – Я ведь не против, если да.

– Так ты совсем вымотана? – Я морщусь от вульгарности своих слов.

– Ага. – С улыбкой она поворачивается ко мне лицом. – Я правда не хочу тратить наше совместное время на сон. Могу спать остальные триста шестьдесят четыре дня в году. И ты тоже.

«Скажи ей. Скажи ей сейчас!»

Я не хочу, но должен.

– Стеф, мне нужно с тобой поговорить, – произношу я вполголоса.

– В чем дело?

– Я не уверен, смогу ли сделать это снова. Мне очень жаль.

У меня уходят все до последней капли силы, чтобы произнести эти слова, но я знаю, что должен.

– Она беременна, да? – тут же спрашивает Стефани.

– Нет. Но мы пытаемся. Это подходящее время в карьере Хелен, поэтому будем надеяться, что скоро. И если это случится, мы должны прекратить.

Стеф не смотрит на меня, молчит.

– Конечно, должны. Я понимаю, – отвечает она в конце концов, плотнее заворачиваясь в одеяло и чуть-чуть от меня отодвигаясь. Отворачивается к окну, на котором не задернуты занавески. Интересно, что творится у нее в голове? За то короткое время, что я с ней, я так хорошо ее узнал, но есть небольшое пространство, куда она меня не допускает.

– То есть какое-то время я была для тебя симпатичным таким прибежищем, – говорит она, не глядя на меня. – Больше я тебе не нужна. Понимаю.

– Подожди, Стефани. Ты считаешь, я так к тебе отношусь? Как к бегству от брака? – с неподдельным недоумением спрашиваю я. – Ведь все совсем не так. Я обожаю проводить с тобой время, даже словами не могу выразить, но, в отличие от других мужчин, которые заводят романы, я не «несчастлив в браке»…

Несколько мгновений Стеф словно бы смотрит сквозь меня, и я понятия не имею, о чем она думает. Вид у нее такой, словно ей хочется меня убить.

– Тогда почему ты это делаешь? – спрашивает она раздраженно.

Что ж, я сам нарвался. Я задумываюсь на несколько секунд, зная, что в комнате атмосфера стала на несколько градусов холоднее, чем была каких-то пару минут назад.

– Потому что я не могу… иначе. – Не лучший вариант того, что можно было сказать, но это правда.

– Это не ответ, – говорит она.

Ну вот.

– Какой есть, зато это правда. – Теперь мой черед: – А ты почему это делаешь?

Стефани выглядит неподдельно ошарашенной, точно ей и в голову не приходило, что я могу спросить. Огромные зеленые глаза на мгновение сужаются, она подтягивает коленки к груди. Судя по состоянию атмосферы в данный момент, я понятия не имею, что она собирается сказать. Вполне возможно, велит мне убираться. С минуту она смотрит на руки, скребет ногтем кутикулу, точно подбирает слова, старается что-то формулировать.

– Уж и не знаю, сколько времени я была словно бы в оцепенении, – говорит она наконец, и слова явно даются ей нелегко. Ей словно приходится с ними сражаться: она давно их обдумывала, но никогда не могла произнести вслух. – Даже когда я встретила Мэтта, – продолжает она, – все было очень функционально – по сути, набор определенных действий. Девушка встречает парня, он кажется милым, хочет жениться, ну почему бы и нет?

Я слушаю ее голос и думаю, как же она стала такой? Эта прекрасная девушка, такая невероятная, и так не способна понять, насколько она удивительная.

– И так продолжалось очень долго. Пока я не встретила тебя… – Она улыбается.

– Что я такого сделал?

– Разбудил меня, – говорит она с самой счастливой на свете улыбкой.

– Как?

– Ты заставил меня… – Она на секунду отводит пристальный взгляд от окна, делает глубокий вдох перед ответом. – Почувствовать. Я так долго ничего не чувствовала, а потом вдруг встретила тебя, и все изменилось. И я знаю, что это ужасно, потому что ты принадлежишь другой, а я такая эгоистка, но… ну, нет никаких «но»…

Я накрываю ее руку своей в надежде, что так дам ей понять, что она может продолжать, если хочет.

– Я знаю, что будущего у нас нет, – говорит она. – Но я подсела на то, как ты заставляешь меня чувствовать. Ведь никто и ничто до тебя не могли этого добиться. Вот почему я это делаю.

Такое ощущение, будто мы стоим на краю утеса, держимся за руки посреди шторма, который все набирает силу. Это опасно и ужасно… но мы не можем отступить от края. И что еще хуже, другие люди пострадают, если мы не остановимся. Но даже этого недостаточно, чтобы заставить нас отступить. Мы – дурные люди? Не думаю. Хотя возможно.

– Почему все так сложно? – спрашивает Стеф.

– Не знаю. Было бы легче, будь это просто секс раз в год…

Она кивает.

– Нет, я не хочу сказать, что это было бы приемлемо… – поспешно поправляюсь я. Сама эта тема – сущее минное поле. – Боже, я всегда думал, романы на стороне и люди, которые их заводят, такие незамысловатые.

– Понимаю, о чем ты, – говорит она. – Легко думать, что это сплошь незаконный секс и раздутое эго. Ну, возможно, людям легче в такое поверить. Проще, чем когда речь идет о настоящих чувствах.

Я киваю.

– Так, значит… – говорит она. – Это все? Совсем все?

Я ощущаю тревогу в ее голосе. Конечно, я не хочу прекращать наши отношения, но как я могу их продолжать, если у нас с Хелен будет ребенок. От этой черты нет возврата.

– Мне нужно, по крайней мере, попытаться перестать…

– Попытаться? – спрашивает она.

– Да.

– Ну, что-то или делаешь, или нет…

– Сомневаюсь, что смогу вот так просто от тебя отказаться, – говорю я малость слишком честно.

Я знаю, что поступаю несправедливо. Дело ведь даже не в том, что мне хочется возбуждения от «романа на стороне», ведь мы вообще даже не видимся, никогда.

– Как по-твоему, мы могли бы быть друзьями? Встречаться как друзья? – спрашиваю я.

– Не знаю, – отрезает она.

– Я просто пытаюсь придумать, как нам поступить правильно и продолжать видеться. – Я сам знаю, что хватаюсь за соломинки.

Я протягиваю руку и ее обнимаю, и Стеф прижимается ко мне.

Ну и переплет. Я ни о чем таком не просил. И сочувствия ни у кого не прошу. Я не просил встречать ее. Не просил чувств к ней – какими бы они ни были. Но что есть, то есть. Не могу остановить это. В том-то и проблема с чувствами, с ними буквально ничего нельзя поделать. Нельзя выключить их – мне жаль, что так.

Даже если я положу конец нашим встречам, все равно буду думать о ней каждый день. Жаждать ее так я не должен бы. А еще буду и впредь любить мою жену, это не изменится. Так каков ответ? Что бы я ни сделал, ничего хорошего из этого не выйдет.

Стефани зарывается лицом мне в шею, я прижимаю ее ближе к себе. Она меня обнимает, играю с ее волосами. Есть что-то бесконечно утешительное, когда не спишь в такой безбожный час. Точно перенесся в иное измерение, где все тихо и время замедлилось. Раньше, в художественной школе, я любил рисовать среди ночи. Это было единственное время, когда кругом было по-настоящему тихо.

– Я понимаю, сам знаешь, – шепчет она, хотя выходит скорее как слабый писк. Это очаровательно и одновременно разрывает сердце.

– Надеюсь, что так. Я просто пытаюсь поступить правильно.

– Знаю. Ты – хороший человек, Джейми Добсон, – говорит она, глядя на меня с улыбкой. – Давай просто наслаждаться тем немногим временем, которое у нас осталось.

И она права.

Я выключаю свет и целую ее красивые губы. Остальная часть ночи – наша.

Одно из самых больших преимуществ Хитвуд-Холла – завтраки. Я их просто обожаю. Я всегда заказываю полный английский. Стефани предпочитает континентальный. Мне всегда кажется, что в обильных завтраках есть что-то декадентское. Кофе, апельсиновый сок, тост и фрукты. Кажется такой роскошью, особенно в подобных местах. Завтрак накрывают в главной столовой, которая выходит на перекатывающиеся холмы. Официанты и официантки снуют с полированными серебряными чайниками и корзинками тостов. Мне всегда хочется рассмеяться, насколько они профессиональны. Может, перед тем как приступить к работе, они проходят какой-то тест на скорость, доказывают, как быстро способны бегать? В прошлом году мы позавтракали в постели, но в этом расхрабрились и спустились вниз. Это прекрасно.

Прощание на парковке наступает слишком скоро. Стефани стоит передо мной, у меня разрывается сердце. Мне бы хотелось взять ее с собой. Она пытается улыбнуться, но я знаю, что это притворство. Мне ненавистна мысль, что Стеф вернется к мужу. Кем надо быть, чтобы не ценить такую удивительную, потрясающую красавицу? Он ее не заслуживает.

– Мне так жаль, – говорю я. Мне и словами не выразить, что я чувствую.

– Я знаю, почему ты так поступаешь. Но это не значит, что мне это нравится, – отвечает она.

Один последний раз я целую ее красивые губы и, не оглядываясь назад, иду к своей машине.


Без пяти двенадцать я сижу в гостиной, зная, что мне предстоит получить последнее сообщение от Стефани Байуотер. Свое я отправлю после того, как придет ее. Я никогда не испытывал такой раздвоенности: словно поступаю правильно и одновременно совершаю самую большую в моей жизни ошибку. Это странное, чуждое мне чувство.

Мой телефон подает сигнал. Вот и она. Горьковато-сладкое ощущение. Я бесконечно счастлив получить это сообщение. Но это также сигнализирует о конце… о конце для нас.

Взяв сотовый, я открываю сообщение. Ссылка на YouTube перебрасывает меня на ролик песни Робби Уильямса – «Чувствуй». Я смотрю ролик, в котором рассказывается история про незаконные отношения в квазимире ранчо. Украденные мгновения и мимолетные взгляды. Стихи к песне и видео прекрасны. Но от них мне до слез хочется ее видеть. Женщину, с которой я больше не смогу быть рядом.

Нетипично для нас, но несколько минут спустя она присылает еще одно сообщение. Совсем простое: «Спасибо, что заставил меня чувствовать».

Я спрашиваю себя, следует ли мне написать ответ. Рискнуть завязать разговор, который в конечном итоге слишком опасен. И вообще песня, которую я посылаю через пару минут, говорит сама за себя.

Я копирую в тело сообщения ссылку, добавляю три «поцелуя» и нажимаю «отправить». Надеюсь, ей понравится. Я очень тщательно выбирал. Стихи подводят итог тому, что я испытываю к ней сейчас и, вероятно, буду испытывать всегда.

«Возможно, я поражен» Пола Маккартни.

Я шесть раз смотрю ролик, прежде чем понимаю, что он причиняет мне боль, а после гневно захлопываю ноутбук. Интересно, что она почувствует, пока будет его смотреть? Надеюсь, он ее не расстроит. Я внезапно чувствую себя уязвимым, словно сказал слишком много. Но теперь все кончено. Ей понравится жест. И вообще это правда.

Господи, жизнь – такая сука.

Глава 10

Четверг, 6 мая 2010 года

Стефани

Новость, что Эбони снова беременна, только приводит Мэтта в еще большую ярость. Сама Эбони на седьмом небе от счастья, хотя и несколько опасается, что у нее будет двое детей младше трех лет, но поскольку она отказалась от самой мысли вернуться к работе в ближайшем будущем, то сомневаюсь, что она так уж переживает.

– Все будет просто прекрасно, Стеф, – говорит она, доставая из сумки антисептическую салфетку и протирая ею личико Джуда, который перемазался «органическими» остатками из «полезного» пакетика каких-то там морковных палочек. Как по мне, так они похожи на апельсиновые криспы.

– Да, конечно, будет непросто, но даже хорошо, что у них маленькая разница в возрасте, можно будет раз и навсегда покончить с недосыпом, а они смогут вместе играть и подружиться. Они правда станут лучшими друзьями, знаешь ли, – сюсюкает она и отправляет Джуда назад гулять в парк.

Тут чудесно в это время года, когда все кругом расцветает и над лужайками витает запах свежескошенной травы. Повсюду звенит детский смех. Мне так тут нравится.

Я смотрю на Эбони, точно она лишилась рассудка.

– Ты что, не помнишь, как мы ссорились, да? Мы же все время дрались!

– Ну да, но когда мы прошли ту стадию, все же стало прекрасно, правда? Дети ведь в конечном итоге просто дети.

– Надо думать, теперь ты хочешь девочку? – спрашиваю я, распаковывая корзинку для пикника, которую привезла с собой.

– Честно говоря, мне все равно. На самом деле я была бы даже рада, если бы у Джуда появился брат. Думаю, у однополых детей особая связь, – говорит она, награждая меня чудесной улыбкой. – Но не стану отрицать, девочка тоже прекрасна. Для симметрии.

– Возможно, ты родишь близнецов – по одному каждого пола! – Я смеюсь.

– Боже упаси! Очень надеюсь, что нет! Сомневаюсь, что я с таким справилась бы!

А вот я нисколько не сомневаюсь. Эбони хоть и с причудами, но крайне упорная. Она – моя младшая сестренка, но во многих отношениях гораздо сильнее меня. Она всегда со всем лучше справлялась. Даже когда умерла мама, она попыталась скрепить семью, пока я чахла в углу. Я часто думала, что горе подкосит ее много позднее, возможно, через несколько лет, но этого так и не произошло. Ну, во всяком случае, насколько мне известно. Возможно, она отрицает то, что с ней творится. Есть вероятность, что за закрытыми дверьми она разваливается на части, а я просто об этом не знаю. Мне хочется думать, что она сказала бы, будь с ней что-то не так.

Мы растянулись на одеяле для пикников в красную клетку, которое я прихватила с собой из дома. Ноги у меня в настоящий момент загорелые (благодаря автозагару) и худощавые, поэтому на мне джинсовые шорты, а к ним белая футболка – эдакая попытка выглядеть молодой и небрежной. Мой наряд довершают новые сапоги до середины икры из искусственной серой замши. Эбони предпочла короткую джинсовую юбку с ярко-розовым топом без рукавов, который оттеняет ее темные волосы. Животик у нее едва-едва намечается, так что она может себе это позволить. Даже при том, что она замужем и действительно счастлива в браке, она совсем не против, что на нее обращают внимание проходящие мимо мужчины. А посмотреть есть на что, она гораздо красивее меня. Ее зеленые глаза и иссиня-черные волосы – просто поразительное сочетание. Куда бы она ни пошла, ей всегда смотрят вслед.

Я взяла несколько выходных, чтобы провести время с Эбони и Джудом, и я обещала племяннику пикник плюшевого мишки, поэтому вся провизия – в детском стиле: сэндвичи с ветчиной и сыром, чипсы, сосиски в тесте, печенье и фруктовые соки, в которых слишком много сахара. Я вижу, как Эбони ястребиным взором озирает все, что я достала из сумки-холодильника. И свой обеспокоенный голос – на три октавы выше нормального – она тоже задействует:

– О! Неужели у тебя там нет хумуса? Или огурца? Он любит огурец, нарезанный ломтиками! – визжит она.

Я смотрю на сестру, склонив голову набок.

– Да. И то и другое было. Но послушай, Эбони, я не стану кормить племянника кормом для кроликов в тот день, когда мы решили развлечься. Этого ему и дома хватает. Какой смысл в тетушке-бунтарке, если она даже не может принести чипсы? – смеюсь я.

– Ну, от одного дня, полагаю, вреда не будет. Я просто не хочу приучать его к…

– Послушай, если он съест это, ему не придется принимать наркотики, которые я привезла на десерт, – невозмутимо парирую я.

Эбони разражается хохотом, опускает голову на руки.

– Безалкогольное вино будешь? – спрашиваю я и сую ей под нос пластмассовый бокал.


Мы провели отличный день в парке. Просто втроем. Я слишком мало бываю в обществе Эбони, надо встречаться с ней почаще.

– Такое ощущение, что я тебя последнее время почти не вижу, – заметила она. – Где ты пропадала? Я по тебе скучала.

– Просто мы заняты, – пожимаю плечами я.

– А то у меня уже комплекс развился. Всякий раз, когда мы приглашаем вас обоих к себе, у вас какие-то планы.

– Ах, не глупи. Это ведь весна, столько всего происходит. Я потому и взяла несколько выходных, чтобы побыть с тобой и Джудом… просто мы втроем, – улыбаюсь я.

Я не говорю ей, что по большей части у нас нет планов. Просто Мэтт не желает ехать. У него какая-то проблема с Уиллом, мужем Эбони. Мэтт считает, что тот «вечно умничает». Это неловкая ситуация, потому что я люблю Уилла, он такой чудесный парень, ни капельки не высокомерный и не умничает. Он очень успешен в том, что делает, но Уилл правда не типичный «банкир-задрот». Каждый раз, когда Эбони с Уиллом приглашают нас к себе, Мэтт закатывает глаза и вздыхает: «Нам что, правда надо ехать? Надо проводить вечер с этим умником и твоей сумасшедшей сестрой? Разве тебе не хочется остаться дома со мной?» Поэтому мы никогда не ездим. И Эбони тоже так и не прониклась любовью к Мэтту, поэтому я предпочитаю проводить время с каждым из них по отдельности.

Мы находимся в парке до четырех, болтаем, бегаем за Джудом по траве, смеемся, играем, мы просто сестры. К тому времени, когда мы собрались уезжать, Джуд совсем умаялся и заснул в своей коляске. Разумеется, Эбони запаниковала, что он спит под конец дня, иными словами, вечером не заснет. Я же просто скорчила «ух ты, моя вина» мину, за что ей явно захотелось мне вмазать. Люблю, когда дети выглядят такими усталыми: когда они хорошенько повеселились, у них глаза буквально слипаются. Джуд обмяк в своей коляске, руки-ноги свесились во все стороны, рот широко открыт, темные волосы сбились на сторону. Длинные черные ресницы легли на щеку. Он одет в симпатичные синие шортики и белую футболку с зеленым мультяшным динозавром. Его кожа выглядит такой мягкой и белой. Мне всегда чуть грустно, когда я на него смотрю.

По пути домой мы заглядываем в сельский клуб, чтобы принять участие во всеобщих выборах. Есть в этом что-то настолько английское, особенно в сельском местечке вроде этого. Старики-волонтеры стоят у двери, над которой вывешен огромный транспарант с надписью: «ИЗБИРАТЕЛЬНЫЙ УЧАСТОК», и когда входишь, спрашивают у тебя фамилию.

– Фамилия? – рявкает Этель, которая живет в коттедже возле почты. Она решительно размахивает планшетом со списком – можно подумать, вся ее жизнь от этого зависит. Она приоделась ради такого случая, как будто не обращая внимания на жаркий день, – в твидовый пиджак и юбку под стать до середины икры и коричневые полуботинки-оксфорды.

– Этель, это я… Стефани, – отвечаю я, снимая солнцезащитные очки, чтобы она могла меня узнать.

Этель смотрит на меня сверху вниз поверх очков в черепаховой оправе. Ярко-красная помада у нее на губах размазалась, сами губы она поджала, от чего смотрится истинной матроной.

– Фамилия? – требовательно спрашивает она.

Я смотрю на нее испытующе, мне хочется рассмеяться, я не могу определить, всерьез ли она. Это же старушка, которая дарит мне свежесрезанные цветы из своего сада и – ни с того ни с сего – разные пироги, когда решает их печь. Она же часто видит, как я иду мимо ее розового коттеджа домой с почты. Она всегда носит яркие цветастые платья, так что я удивлена ее сегодняшним официальным нарядом. Она часто приглашает меня к себе на чашку чая, и мы сидим на скамейке у нее в саду, едим теплые, липкие печенья с белой глазурью только-только из духовки среди ее очаровательных клумб.

– Гм… Байуотер, – говорю я чуточку чересчур официально и даже встаю ровнее, точно я в армии.

– Будьте добры бланк голосования! – рявкает она, помечая мое имя в списке галочкой.

Я роюсь в сумочке в поисках проклятого бланка, а Этель смотрит так, словно решительно возмущена, что я не махала им над головой последние двести ярдов до избирательного участка, демонстрируя, как я горда, – не только тем, что я англичанка, но и тем, что принимаю участие в демократическом процессе. Внезапно мне кажется, что Этель судит и меня саму, и какой выбор я сделала и делаю в жизни. Я почти уверена, что она способна уловить исходящий от меня запах алкоголя. Она, вероятно, из тех, у кого родственники погибли, умерли за право женщин голосовать. Ей самой, наверное, под семьдесят, вероятно, она приковывала себя цепью на Даунинг-стрит, чтобы женщины могли носить джинсовые шорты и весь день пить вино в парке, а после заявиться и почти машинально по дороге домой проголосовать на всеобщих выборах – не потому, что у них есть какой-то особый интерес к результату, а потому, что им кажется, будто надо.

К своей роли она относится гораздо серьезнее меня.

– Пройдите сюда, миссис Байуотер. – Она жестом указывает на главный зал.

Опустив бюллетень в урну и выбежав из зала, я остаюсь присмотреть за Джудом, чтобы Эбони могла пойти исполнить свой долг. Моя сестра, как всегда, само совершенство и достает из сумочки белейший, не мятый избирательный бюллетень, еще не дойдя до избирательного участка – к немалому восторгу Этель, которая улыбается ей как Чеширский кот. Она даже лично провожает Эбони в кабину для голосования.

Позаботившись, чтобы демократические процессы шли своим чередом, мы неспешно возвращаемся домой по предвечернему солнышку. Дойдя до моего дома, мы уже вдоволь насмеялись. Эбони живет недалеко от меня, поэтому просто прощается у калитки. Я целую моего прекрасного племянника в лоб и вообще с ним воркую. Вечер прекрасен. Такое впечатление, что уже наступило лето. На это словно бы намекает и яркий желтый солнечный свет, который ложится на мир в это время суток, но как только входишь в тень, температура резко падает.

Идя по тропинке к дому, я посылаю Эбони сообщение:


«Отличный был день с тобой и Джудом. Люблю, целую».


Я улыбаюсь и убираю телефон в карман шорт. Какой прекрасный был день! Пока я роюсь в сумочке в поисках ключей от парадной двери, дзынькает телефон. Не стоило мне столько пить. Похоже, я утону в сестринских соплях.

Когда я выхватываю сотовый из кармана, у меня перехватывает дыхание, ведь через весь экран идет надпись.


Сообщение: Джейми.


Сейчас же май! Какого черта он посылает мне сообщения в мае? Думая только об этом, я провожу по экрану пальцем, чтобы открыть сообщение, а открыв, резко выдыхаю.


«Себастьян Добсон явился в наш мир очень быстро, (и внезапно!) на месяц раньше срока, сегодня, 6 мая, в 14.03. Ребенок и мама здоровы. Хелен была просто изумительна, словами не выразить, как я их обоих люблю».


«Словами не выразить, как я их обоих люблю».

Словами не выразить, как я ее люблю.

Слишком. Много. На. Меня. Свалилось.

Прислонившись к столбику крыльца, я уже жалею, что столько выпила на солнце. Мне нужно подойти к этому с ясным умом.

Верно.

Я знала, что они пытались завести ребенка. Она уже была беременна, когда мы с Джейми в последний раз встречались? «На месяц раньше срока»? Я проделываю всевозможные умственные гимнастические упражнения, пытаясь высчитать, возможно ли, чтобы он в октябре уже знал. По крайней мере, срок у нее был очень ранний. Я нисколечко в таком не разбираюсь. От одних только мыслей мне становится дурно.

Какого черта он вообще мне это написал?

К счастью, Мэтт на работе и мне не нужно искать, где бы спрятаться, чтобы поплакать. Закрыв сообщение, я убираю телефон в сумочку. Но слова продолжают вертеться у меня в голове.

Налив себе воды, я открываю окно в гостиной. Внутрь врывается мягкий предвечерний ветерок, я сажусь в кресло, давая ему охватить меня. Тишина, только где-то вдалеке ревет газонокосилка.

Прошлые шесть месяцев были ужасны.

Нет ничего более мучительного, чем необходимость продолжать нормальную, повседневную жизнь, когда умираешь внутри, потому что знаешь, что никогда больше не увидишь дорогого тебе человека. Что делать, если только о нем и думаешь?

Я мучаю себя мыслями о Джейми и Хелен и их чудесных родах. Как она после них светилась, как он фотографировал удивительных жену и ребенка (которого явно тут же приложили к идеально прекрасной груди), ее макияж безупречен, и все не могут не сиять при виде такого чудесного создания. Всякие там «Люблю тебя». Бэ-э-э. Господи, готова поспорить, все фотки уже на Facebook выложены.

Когда воображение грозит меня поглотить, телефон дзынькает снова. Опять сообщение от Джейми.


«Стефани. Мне очень жаль. Я не собирался посылать тебе это сообщение. Я автоматически послал его на все номера из списка контактов и только задним числом понял, что ты его получишь. Я не посылал его, чтобы причинить тебе боль».


Как на такое ответить? Можно полезть на стенку. Или нет. Можно написать честный ответ: «Все в порядке, но меня снедает ревность, потому что ты так явно любишь жену, и мне хочется, чтобы это я родила твоего ребенка». Нет, я не могу такое отправить.

Составляя свой ответ, я раз сто набираю и удаляю текст:


«Все в порядке. Просто я такого не ожидала. Немного больно, как ты можешь себе представить. Я знаю, что ты не намеренно. Мои поздравления!»


Мне хотелось сказать еще столько всего. Например, что я по нему скучаю. Много думаю о нем. Мне хотелось написать, что мысль о том, чтобы вынести октябрь, не увидев его, уже мучительна, а ведь до октября всего четыре месяца, и что с каждым днем его приближения будет только хуже.

Когда Джейми сказал, что больше не может со мной видеться, я была опустошена. Мне хотелось умолять его передумать. Но я знала, что иного пути нет. Он пытается поступить правильно. И в конечном счете все, что нас связывает, обречено.

Внимание! Это не конец книги.

Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!

Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации