Текст книги "Евпатий Коловрат. Исторический путеводитель по эпохе"

Междоусобица

 
Прошли времена, благоденствием обильные,
Миновалися брани князей на неверных.
Брат сказал брату: то мое, а это мое же!
И стали князья говорить про малое, как про великое,
И сами на себя крамолу ковать,
А неверные со всех сторон приходили с победами на Русскую землю!..
 

«Слово о полку Игореве»

Борис и Глеб. Первая половина XIII в.

Как и многие другие молодые государства, Русь терзали раздробленность и княжеские междоусобицы. Русские в ту пору называли себя не «русскими», а христианами, соседей булгар – «огарянами» или «сарацинами», то есть мусульманами, половцев – «погаными» – от латинского слова poganus (язычник), католиков делили по признаку народности: угорцы, фрязи, немцы, чехи, ляхи. Впрочем, тогда и немцы не говорили, что они немцы, булгары не говорили, что они булгары. Русские княжества состояли из выходцев из разных племен, поэтому именовали себя слугами князя (как ответили Батыю воины – мы слуги князя Ингваря) или племенным этнонимом, например вятичи. Русскими именовали себя князья и их дружины, как служащие русскому господину.

Суздальцы, рязанцы, новгородцы недолюбливали друг друга и сражались не только со степными или лесными народами, половцами, мордвой, мерей, но и между собой. Князья стремились объединить земли не только для того, чтобы совместными усилиями сражаться против общих врагов, но в первую очередь – для личного блага. И осуждать их за это так же глупо, как осуждать воду за то, что она течет вниз, а не вверх. Это не только естественный, но и единственно правильный путь развития не только великого, но и вообще любого государства.

Первым братоубийцей, из зависти и желания возвыситься над братом, стал еще Каин. А в основании Священной Римской империи пролита кровь Рема, убитого братом Ромулом. Молодая, играющая своей силой русская земля крепла и расцветала, лишь набираясь жизненных сил от крови своих детей, проливаемой своими же сынами.

Везде и во все века шла эта проклятая борьба за власть, за еду, за женщин, за землю, а то и просто так – ради молодецкой удали, не только между чужими, но и своими.

Даже принятие христианства, категорически запрещающее отнятие жизни у человека, у брата своего не могло остановить этот странный механизм самоуничтожения рода человеческого.

Даже креститель Руси Владимир начал княжение с убийства брата Ярополка. Его племянник Святополк, получивший прозвище в память о пресловутом Каине – Окаянный, убивает своих братьев Бориса и Глеба.

Ярослав Мудрый заклинает своих сыновей: «Если вы сохраните любовь друг с другом – Бог будет с вами и покорит вам противников ваших, и ваша жизнь будет мирной. А если станете жить, ненавидя, в распрях и ссорах, – и сами погибнете, и землю отцов и дедов своих погубите».

Из-за междоусобной борьбы за власть Русь дробится на мелкие княжества, но объединяется перед опасностью вторжения половцев. На первом княжеском съезде в 1097 году в Любече князья решили: «Зачем губим Русскую землю, сами между собой устраивая распри? А половцы землю нашу несут розно и рады, что между нами идут войны. Да отныне объединимся единым сердцем и будем блюсти Русскую землю, и пусть каждый владеет отчиной своей». И на том целовали крест: «Если отныне кто на кого пойдет, против того будем мы все и крест честной». Сказали все: «Да будет против того крест честной и вся земля Русская».

Но, по словам Повести временных лет, рады были люди все, но только дьявол огорчен был их любовью. И влез сатана в сердце некоторым мужам, и стали они наговаривать князьям друг на друга. Междоусобица продолжается, еще более жестокая, чем до Любеча.

Как и по всей Руси, Рязанские князья непрерывно воевали друг с другом и со своими северными родичами – князьями владимирскими. Буйные, яростные к своим и к чужим рязанские князья происходят от черниговских Святославичей, известных своими бесконечными раздорами, нежеланием объединяться с другими князьями и отчаянным сопротивлением половцам на опасной границе со Степью.

Памятны и убийства рязанских воевод-тысяцких: В 1135 году убит был тысяцкий Иван Андреевич, по прозванию Долгий, через двадцать лет – Андрей Глебов в рязанском Белгороде; его умертвили ночью родственники. В 1209 году убит третий тысяцкий – Матвей Андреевич в Кадоме. Очевидно – это результат борьбы между князьями и земской властью – тысяцкими.

Вот князь Всеволод Ольгович берет в плен своего дядю, черниговского князя Ярослава Святославича, и изгоняет его в Муром – так зарождается Муромо-Рязанское княжество. В 1146 году сын Ярослава, первый Великий князь рязанский Владимир, вступает в почти десятилетнюю междоусобную войну, где скрестила мечи половина европейских земель – от Польши до Рязани.

Другой рязанский князь, Глеб Владимирович, в 1207 году оклеветал своих дядей и братьев перед Всеволодом Большое Гнездо, и тот сжег и разорил Рязань, многие князья попали в плен. В 1217 году Глеб, «научен сотоною на братоубийство, имея споспешника брата своего Костянтина и с ним диавола, иже прельсти их своим злокозньством, вложи има в помысл избити братию свою и прияти всю власть себе; приемши же в себе мысль сию и скрыша ю во сердци своем».

Братья Глеб и Константин приглашают на съезд в Исады рязанских и пронских князей с боярами и дружиной и, позвав на помощь половецких наемников, предательски убивают всех гостей, а потом предают огню рязанские земли.

Но братья Ингварь и Юрий разбивают армию заговорщиков. По преданию, братоубийца Глеб идет на службу к половцам и теряет рассудок, а Константин поступил на службу к черниговскому князю.

Наконец в рязанские земли приходит мир. Когда войско Батыя подошло к Оке, как часто это бывает в истории, все только-только начало налаживаться. Казалось, еще бы пару десятков лет, и все русские князья объединятся окончательно.

На Рязанском столе сидел Юрий Ингваревич, уже отпущенный из владимирского плена. Он был в добрых отношениях с Георгием Всеволодовичем Владимирским, который мог «Волгу веслы раскропити, а Дон шеломы выльяти», он не запятнал себя в интригах против своих же младших рязанских князей или соседей.

Но – ни владимирцы, ни черниговцы не выставили войска на помощь Рязани. Все они выступили против Батыя поодиночке, как совсем недавно – в «Слове о полку Игореве», – и все до единого пали.

Георгий (Юрий) Владимирский

 
И как князь Юрий свет Всеволодович,
На Оке разбив булгары окаянные,
Укрепил за Русью место важное.
Основал Новый Град пресветлый князь
Там, где Волга с Окою сливаются.
Заложил он храм Михаила Архангела,
Чтобы воины суздальские, муромцы храбрые,
Перед сечей Богу помолилися…
 

Былина

Икона на крышке раки святого князя Георгия Всеволодовича в Успенском соборе Владимира

Самый славный из всех многочисленных детей Всеволода Большое Гнездо, Юрий или Георгий Владимирский (хотя правильнее именовать его Юрием, мы в тексте будем использовать православное имя Георгий, в том числе для удобства, чтобы не спутать с Юрием Рязанским), был известен не только воинской доблестью, но и христианским благочестием.

С равным усердием грозил он беспокойным соседям на поле брани и воздвигал прекрасные храмы и монастыри, будущие оплоты православной веры. Могучее и умелое владимирское войско, ведомое своим, прошедшим десятки битв, отважным князем, было надежным часовым для границ русских княжеств в тревожные годы начала XIII века.

И лихие кровожадные половцы в диких степях, и закованные в железо тевтонские рыцари в высоких замках – все недруги русской земли узнали тяжесть владимирских мечей и крепость рядов дружины князя Георгия Храброго. Усмиряли владимирцы неугомонных булгар, грабивших южные рубежи, дважды громили знаменитый «Орден меченосцев» в далеких литовских землях.

В город Радилов, где остановился после победного похода Георгий Всеволодович, булгары прислали послов с челобитьем и богатыми дарами, прося его о мире. Великий князь согласился и, чтобы укрепить за Русью важное место при впадении Оки в Волгу, основал в 1221 году на Дятловых горах Нов Град – знаменитый Нижний Новгород, давший Руси в другую лихую годину Кузьму Минина.

Но вот появился в юго-восточных пределах новый враг – невиданное доселе, огромное войско Чингисханова внука Бату. Всю весну и лето приходили тревожные вести из половецких земель, и в начале зимы, когда встал лед на реках, из Рязанского княжества явились послы с просьбой о помощи. Очевидно, что, не имея возможности быстро собрать большое войско, Георгий не решился разделить силы и ответил рязанским князьям отказом. «Повесть о разорении Рязани Батыем» гласит: «Князь великий Георгий Всеволодович и сам не пошел, и помощи не послал, задумав сам сразиться с Батыем».

Но владимирский князь недооценил невиданную скорость, с которой передвигалось огромное войско монголов. В середине декабря разрушив непокорную Рязань, а затем и Коломну, уже двадцатого января Батый стоял под Москвой, которую защищал лишь небольшой гарнизон; следующей целью темного полчища был сам стольный град Владимир. Князь Георгий же тем временем собирал ратников по заволжским землям, и сам стоял лагерем на реке Сить, ожидая помощи от своих братьев Святослава и Ярослава. На выручку горожанам он успеть уже не мог.

Второго февраля 1238 года татары взяли Владимир в осаду и через пять дней, преодолев сопротивление защитников, ворвались за стены и истребили всех на своем пути, включая и княжескую семью. Узнав о гибели города и родных, благоверный князь Георгий, не ожидая более подмоги, выступил против северного крыла монгольской армии, управляемого темником Бурундаем.

В начале марта произошла жесточайшая сеча на реке Сити, в результате которой, несмотря на отвагу и удаль, уступавшее противнику в числе почти втрое, Владимирско-Суздальское войско было полностью уничтожено. Среди прочих пал и сам великий князь Георгий Всеволодович, даже в смертный час не оставивший свою дружину.

5 января 1645 года патриарх Иосиф инициировал его канонизацию Православной Церковью. Георгий Всеволодович был причислен к лику святых как благоверный великий князь.

Михаил Черниговский

 
Ох ты княже, Михайла свет Всеволодович!
Уберег тебя Господь на Калке-реке,
Как ни тщился ты уберечь землю Черниговскую
От безбожныя полки от татарския.
Никому ж суда Божия не минути
Перед идолы пред поганыя.
Не склонил ты главу горделивую,
Увенчал ее венец Святого мученика
В Божьем Царствии за веру за честную.
 

Былина

Репродукция страницы Лицевого летописного свода (лист 951). Поездка князя Михаила Черниговского в Золотую Орду в 1246 году. Из собрания библиотеки Академии наук СССР (Санкт-Петербург)

Другим великим князем, правившим в русских землях времен западного похода Батыя, был Михаил Черниговский. Происходивший из славного рода Рюриковичей, сын Всеволода Чермного в двадцать семь лет был посажен отцом на Переяславский стол, отбитый в междоусобной войне.

Репродукция страницы Лицевого летописного свода (лист 975). Истязание князя Михаила Черниговского в Золотой Орде в 1246 году. Вверху справа изображен хан Батый. Из собрания библиотеки Академии наук СССР (Санкт-Петербург)

Его спокойное княженье было прервано великим событием, перевернувшим судьбы всех знатных русских родов того времени, – битвой на реке Калке. В 1221 году Чингисхан отправил своих лучших полководцев, Субэдэя и Джебе, в поход на непокорные половецкие княжества, вынудив половцев бежать к южным границам Руси и, перед лицом грозного врага, искать помощи у своих извечных противников. На совете в Киеве русские князья решили выступить походом в помощь недавним врагам, надеясь разгромить войска Чингисхана на чужой земле прежде, чем они, покорив половцев, начнут угрожать их границам. Но поход обернулся катастрофой, объединенные русско-половецкие войска были разбиты, множество князей погибло, а Михаил Всеволодович лишь чудом сумел спастись. Кроме прочих, на реке Калке погиб и его дядя Мстислав Черниговский, вместе со своим старшим сыном, а это означало, что по старшинству стол одного из крупнейших городов южной Руси должен был перейти Михаилу.

Почти все двадцатитрехлетнее правление Михаила Всеволодовича в Чернигове пришлось на разгар междоусобных войн и кровавых распрей между русскими князьями. Земли беспрерывно переходили из рук в руки, и за это время Михаил успел побывать Галицким князем, дважды – Киевским и дважды – Новгородским.

Тем временем над раздробленной Русью нависла новая угроза – монголы снова обратили свой жадный взор на запад, в сторону русских земель. Зимой 1237 года рязанский боярин Евпатий Коловрат прибыл к Черниговскому столу с просьбой о военной помощи в борьбе с Батыем, готовящимся разорить юго-восточные княжества. Михаил дал витязю резкий ответ, мол, раз рязанские не пошли с ним биться на Калку, то и Чернигов против Батыя войск не даст.

Но на самом деле, помимо личной обиды, основную роль сыграли практические препятствия для отправки войск. Ведь чтобы собрать, вооружить и обеспечить провиантом всю дружину, одну из крупнейших среди южных княжеств, князю Михаилу понадобились бы недели, если не месяцы. А ведь, кроме этого, Рязань и Чернигов разделяли больше тысячи верст заснеженных лесов и болот, преодолеть их можно было только двигаясь по руслам замерзших рек, сделав большой крюк. Воины, истощенные и вымотанные, проделав такой путь, стали бы легкой добычей для врага. Поэтому Евпатий и покинул вскоре Чернигов без обоза «в малой дружине», около трех сотен добровольцев, отобранных из ратников Михаила Всеволодовича.

Однако черниговская дружина еще не раз смогла показать себя во время героической обороны своих земель два года спустя – в 1240 году, а сам Михаил, уже потерявший все свои престолы и княжества, принял в монгольском лагере мученическую смерть за христианскую веру. Перед встречей с самим Батыем, князю предложили поклониться огню и татарским идолам, но гордый князь со своим спутником, боярином Федором, согласно летописи, ответил: «Не подобает христианам проходить через огонь и поклоняться ему, а велит поклоняться только Отцу и Сыну и Святому Духу». За этот дерзкий ответ, а также за его участие в битве на Калке и в обороне Киева, князя подвергли пытке и казнили через отсечение головы. Михаил Всеволодович Черниговский причислен к лику святых, его статуя украшает левое крыло храма Христа Спасителя в Москве.

Василько Ростовский

 
Ужель встречать в воротах
С поклонами беду?..
На Сицкое болото
Батый привел орду.
От крови человечьей
Подтаяла река,
Кипит лихая сеча
У княжья городка.
Врагам на тын по доскам
Взобраться нелегко:
Отважен князь Ростовский,
Кудрявый Василько.
 

Дмитрий Кедрин

Св. благоверный князь Василий Ростовский

Василько Константинович занял ростовский престол восьмилетним мальчиком. Внук великого Всеволода Большое Гнездо, Василько с раннего детства был близок к ратному делу, дружине и воинским забавам, видел он все тяготы управления землями и надежду народа на своих заступников князей. Константин Всеволодович, его отец, умер рано, перед смертью завещав Васильку во всем слушаться своего дядю, Георгия Владимирского. Князь стал достойным наставником и верным соратником для молодого витязя.

Василько Ростовский рос настоящим богатырем, высоким, могучим, свирепым в битве и справедливым за княжеским столом. Никоновская летопись пишет, что молодой князь был «лицом красен, очима светел и грозен взором, и паче меры храбр, сердцем же лёгок».

Жители ростовских земель любили своего князя не только за красоту и удаль, но более за мудрость, доброту и справедливое княженье, наставником в котором был Георгий Владимирский, заменивший ему отца. Вместе с дядей, будучи еще отроком, Василько повел ростовские полки, чтобы усмирить булгар, ранее разоривших Углич. С тринадцати лет он сам командовал дружиной, и ростовские воины под его началом, всегда плечом к плечу с владимирцами, прошли через множество славных битв от Новгорода до половецких степей.

Когда полчища хана Батыя появились на рязанской земле, Василько Константинович подчинился решению своего дяди, владимирского князя, и не послал полков в подмогу Юрию Рязанскому, собираясь встретить неприятеля в приволжской земле объединенными большими силами, но расчет не удался. Батый молниеносным ударом захватил Москву и Владимир и отправил северные свои тумены под руководством темника Бурундая, чтобы уничтожить ушедшие за Волгу дружины, прежде чем они соединятся со своими северными союзниками.

Битва состоялась на реке Сить, в Шеренском лесу в начале марта 1238 года. После многочасовой ожесточенной сечи русские полки потерпели полное поражение, Георгий Владимирский погиб, а Василько, страдающий от ран, был пленен монголами.

Восхищенные силой и отвагой богатыря, батыевы полководцы во что бы то ни стало хотели заполучить столь могучего витязя себе в союзники. Татары предлагали Васильку почетное место в охране самого Батыя, соблазняли дарами и угощениями, но князь в негодовании отверг все предложения язычников, проклиная пленивших его. Татары же, придя в ярость от его слов, жестоко пытали Василько Ростовского, а после предали его смерти. Тело князя после было найдено в Шеренском лесу, доставлено в Ростов и захоронено там со всеми почестями. Его смерть стала великой утратой для ростовчан, любивших своего славного и мудрого правителя.

Русская православная церковь причислила Василько Константиновича к лику святых, почитает его как мученика (время канонизации неизвестно). Память совершается (по юлианскому календарю) 4 марта и 23 мая (Собор Ростово-Ярославских святых).

«Повесть о разорении Рязани Батыем»

Солнце мое драгое, рано заходящее! Месяци красныи, скоро изгибли есте! Звёзды возточныа, почто рано зашли есте? Лежите на земли пусте, никим брегома, чьти-славы ни от кого приемлемо! Изменися бо слава ваша! Где господство ваше? Многим землям государи были есте, а ныне лежите на земли пусте, зрак лица вашего изменися во истлении.

«Повесть о разорении Рязани Батыем»

Лист «Повести о разорении Рязани Батыем» из сборника XVI в.

О рязанском боярине Еупатии (именно так произносилось это имя в XIII веке, или же Ипатии) по прозвищу Коловрат нам известно крайне мало: источники того времени можно пересчитать по пальцам. Основной источник – это «Повесть о разорении Рязани Батыем» – единственный памятник рязанской литературы, дошедший до нашего времени по спискам.

Самые древние сохранившиеся тексты Повести датируются XVI веком, до этого сказание передавалось из уст в уста.

За триста лет устных пересказов история изменилась, каждый рассказчик старался добавить что-то свое. К концу XVI века уже существовали три различные редакции текста. Историки ожесточенно спорят, когда же был написан самый первый список «Повести». Нам ближе версия Лихачева: по эмоциональному тону, по художественным приемам, обилию плачей, по спокойному и мистическому принятию нашествия татар как «великой конечной погибели» нет никаких сомнений, что «Повесть» написана в конце XIII века.

Скорее всего, автор «Повести» использовал ныне утраченную Рязанскую летопись, современную событиям, без упоминания имен защитников Рязани (ее отрывки дошли до нас в составе Новгородской первой летописи), и княжеский рязанский помянник, где были перечислены умершие рязанские князья, но без указаний, где и когда умер каждый из них. Отсюда-то и дополнил автор рассказ Рязанской летописи именами рязанских князей, сделав их всех участниками защиты Рязани. Вот почему в «Повести» описывают княжьи похороны – автор сам видел их свежие могилы, но не говорится о могиле Евпатия Коловрата – история его подвига взята из народных рязанских сказаний.

Боль от недавней гибели Рязани еще терзает летописца, а Успенский собор еще на виду – обгоревший и обугленный, но не разрушенный. Старая Рязань еще не полностью уничтожена, это случится в 70-х годах XIV века. В конце «Повести» князь Ингварь Ингваревич восстанавливает разоренную Рязань, хоронит погибших.

Финал хоть и мрачный, но не безнадежный. Пока небезнадежный.

Часть вторая
Евпатий Коловрат

 
О щиты ордынцев искры высечь
И о сабли притупить булат
Тысячу семьсот на триста тысяч
Конников торопит Коловрат.
За Рязань близка с врагом расплата.
Полк Евпатия идет, как смерч!
Тяжела рука у Коловрата,
Оттого и легок синий меч!
 

Евгений Артамонов

Еупатий Коловрат, Евпатий Неистовый – герой рязанских народных сказаний, богатырских, народных исторических эпических песен. Этот образ близок другим богатырям, былинным, XV–XVII веков. Меркурий Смоленский, Демьян Куденьевич, Сухман – все они внезапно сталкиваются с неисчислимым вражьим войском, героически сражаются, одерживают победу и погибают от вражьего подлого удара. Песня о Евпатии Коловрате имеет большое отличие – герой не отбивает нашествие, а мстит за разрушенный город, за казненный и полоненный народ.

Есть и еще одно коренное отличие от былинных защитников Русской земли – Коловрат погибает, а подло победивший его Батый продолжает опустошать Русь. Такой непривычный для народного творчества финал позволяет говорить о реальности героя.

Об этом свидетельствуют и фактические подробности, несвойственные былинам: указание о том, что Евпатий в момент гибели Рязани находился в Черниговской земле; точный состав дружины Коловрата – одна тысяча семьсот человек, вполне реальный, без былинных преувеличений; сообщение, что Евпатий догнал войско Батыя в «земли Суздалстей»; число последних оставшихся в живых, «изнемогших от великих ран», – «5 человек воиньскых».

Кем был легендарный Евпатий? Одни говорят, что рязанским воеводой, другие – командующим партизанским отрядом рязанцев. В летописи его называют боярином, то есть крупным землевладельцем, собственником вотчины.

По некоторым источникам, вотчина Евпатия находилась близ села Заполье на правом берегу реки Непложи в Урсовском городке. Возможно, прозвище Коловрат связано с тем, что в Рязани его двор был неподалеку от городских ворот, что логично для знатного боярина.

Впрочем, существует версия, что он был разбойником, который в лихую годину вместе со своими товарищами принялся биться за родную землю. Есть предположения, что коловрат – это не только вращение вокруг оси, а скорее хождение без определенной цели, что подходит для предводителя ватаги удальцов (коломыка – бродяга и шатун, колобродить – бродить без цели).

Много разных версий и о гибели богатыря. Некоторые историки предполагают, что Евпатий погиб значительно позже XIII века, но расстреляли его не из камнеметных машин, а из пушек или пищалей, которые именовались пороками – в «Уставе ратных и пушечных дел», написанном в 1607–1621 годах «пушкарских дел мастером» Онисимом Михайловым, ряд статей озаглавлен: «Наука, как огненные ядра из пороков бросати».

В некоторых редакциях «Повести» рассказывается о торжественных его похоронах в Рязанском соборе.

Зато народные предания приводят множество вариантов настоящей могилы Коловрата. Много несовпадений и, напротив, мало фактов! Поэтому большинство историков утверждает, что это – вымышленный персонаж. Но доказать, что Евпатия Коловрата не существовало, тоже никто не может, как ни пытаются.

Заниматься же тем, что самим уничтожать свою историю, свои легенды, свои былины, мы не хотим. Пусть наука служит Руси, а не наоборот. Пусть герои создают историю, а не наоборот.

Поведем же быль о Евпатии Коловрате!