Текст книги "Терапия смехом. Как научиться радоваться жизни, быть стрессоустойчивым и позитивным"

В XIX веке английский натуралист Чарльз Дарвин уделил значительное время изучению эффекта смеха – настолько значительное, что даже удивительно, почему сформулированные им эволюционные аспекты улыбки и смеха известны меньше, чем его другие работы. Дарвин хотел создать визуальное описание смеха и его воздействия на человека. Однако до изобретения мгновенной фотографии еще оставалось несколько десятков лет, а длительное время, необходимое, чтобы запечатлеть движение, привело бы к размытым изображениям. Вместо этого он решил обратиться за помощью к своим современникам, например, к французскому неврологу Гийому Дюшену, который собрал обширную коллекцию фотографий улыбающихся людей. (Мы еще поговорим о его довольно-таки устрашающих методах.) Дюшен держал ручную обезьянку и сообщил своему приятелю Дарвину, что часто видит, как она улыбается. Одолжив эту ручную обезьянку, Дарвин провел свои собственные эмпирические эксперименты и заметил не только ее улыбку, но и смех.

«Если пощекотать молодого шимпанзе – а подмышки отличаются особенной чувствительностью к щекотке, как и у наших детей, – он издаст более явственный смешок или фырканье; хотя иногда он смеется беззвучно. Оттягивает назад кончики губ; и в таком случае нижние веки немного сморщиваются… Зубы на верхней челюсти шимпанзе не обнажаются, когда он смеется, и в этом он отличается от нас. Но его глаза блестят и сияют ярче».

Открытия Дарвина противоречили мнению Аристотеля, который считал, что люди – единственные существа, способные смеяться. Увлеченный человеческим смехом, Дарвин подробно описал физическое влияние смеха на тело и разум:

«Во время чрезмерного смеха все тело, как правило, откидывается назад и сотрясается, почти что бьется в конвульсиях. Дыхание значительно затрудняется; к голове и лицу приливает кровь, вены набухают; а круговые мышцы спазмически сокращаются, чтобы защитить глаза. Слезы выделяются беспрепятственно… следовательно… вряд ли представляется возможным отметить какие бы то ни было отличия между заплаканным лицом человека после приступа чрезмерного смеха и после горьких рыданий»[12]12
  Charles Darwin, C., The Expression of the Emotions in Man and Animals, John Murray, London, 1872, https://doi.org/10.1037/10001-000.


[Закрыть].

Документируя то, что мы теперь называем эффектом смеха, Дарвин проводил немало времени с шимпанзе, и заметил, что во время умеренного смеха мышцы вокруг глаз обезьяны практически не сокращаются. Он также отметил, что обезьяны не льют слезы, когда смеются, и пришел к выводу, что слезы от смеха – определенно человеческая черта. Он наблюдал, как слепые и глухие люди смеются, хотя они никогда не слышали и не видели смех, доказав тем самым, что смех – врожденное поведение. Дарвин также отметил, что выражение чрезмерного счастья приводит к множеству бессмысленных движений – пританцовыванию, хлопанью в ладоши, притопыванию и громкому смеху. Неудивительно, что столько разных организаций пытались запретить смех. Танец может привести не только к сексу, но и – ужас! немыслимо! – к смеху.

Исследования Дарвина говорят о том, что смех неотъемлемо связан с нашей эволюцией от приматов к видам более высокого порядка. Так что, поскольку мы с вами последние в этой эволюционной цепочке, давайте смеяться – похоже, это наша генетическая обязанность.

* * *

В 1930-е и 1940-е годы, во время тяжелейшей эпидемии полиомиелита, некоторые больницы США нанимали фокусников, цирковых клоунов и певцов для развлечения детей, привязанных к аппарату искусственного дыхания больше двух недель. Хотя их тело оставалось неподвижным, их легкие и мимические мышцы получали хорошую тренировку смехом. Крошечный лучик света в их мрачной реальности.

ЧЕМ ЗАНИМАЕТСЯ ГЕЛОТОЛОГ?

А. Готовит редкий вид итальянского мороженого.

Б. Сооружает трясущиеся десерты.

В. Изучает юмор и смех.

Надеюсь, почти все вы угадали, что правильный вариант ответа последний. Слово «гелотология» происходит от греческого корня gelos, что значит «смеяться».

И на этой позитивной ноте мы танцующей походкой вступаем в 1960-е годы и видим официальное появление науки о смехе в марте 1964 года благодаря социолингвисту, доктору Эдит Трейгер, которая назвала эту науку гелотологией. Далее эстафету смеха принял доктор Уильям Фрай, профессор психологии Стэнфордского университета в Калифорнии. Прозванный отцом гелотологии, Фрай опубликовал результаты нескольких знаковых исследований по физиологии смеха в 1970-х годах. В одной из своих работ он сравнивал смех с «внутренним бегом», обнаружив, что одна минута смеха приравнивается к десяти минутам на гребном тренажере. То есть, если вы хотите привести себя в хорошую физическую форму, смейтесь (подробнее об этом мы поговорим в главе 3).

А теперь разрешите познакомить вас с человеком, у которого не было ни одного повода для смеха, да и спортом он не увлекался, – доктор Норман Казинс. В 1964 году он лежал в больнице, обездвиженный от изнурительной болезни под названием анкилозирующий спондилит – формы артрита, поражающего позвоночник. В самые тяжелые периоды Казинс не мог двигать даже челюстью. Не желая мириться со смертельным диагнозом своего врача, он решил, что сам займется собственным выздоровлением. Черпая вдохновение из книг, где рассказывалось, как негативные эмоции, такие как разочарование и подавленный гнев, связаны с дисфункцией надпочечников, Казинс предположил, что верно и обратное – положительные эмоции, такие как любовь, надежда и вера, приносят пользу здоровью. Он также изучал химию мозга и вполне обоснованно считал, что терапия смехом поможет ему.

С благословения своего лечащего врача Казинс выписался из больницы, нанял сиделку и заселился в гостиницу. Сопровождая тонны витамина С дозами комедий, таких как «Сокровищница американского юмора» Э.Б. Уайта, «Скрытая камера», фильмы с участием братьев Маркс или комедийного дуэта Лорел и Харди, он писал: «К своей превеликой радости я обнаружил, что десять минут искреннего хохота оказывают анестезирующий эффект и дают мне по меньшей мере два часа безболезненного сна». К удивлению его лечащего врача и медицинского сообщества, Казинс чудесным образом исцелился и следующие двадцать лет преподавал эффективность юмора и смеха для восстановления здоровья в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе (UCLA). Работая с больными раком, Казинс обнаружил, что ощущение собственного благополучия у пациента может позитивно повлиять на функционирование иммунной системы и производство борющихся с раком Т-клеток. Его революционная книга «Анатомия болезни» (1979), основанная на собственном опыте, стала фундаментом для сегодняшних исследований в области юмора и смеха, которые постепенно набирают обороты.

В 2021 году Хантер Доэрти «Патч» Адамс, самый известный в мире врач-клоун, был номинирован на Нобелевскую премию. Ему удалось то, что не удавалось ни одному врачу. В 1998 году о его веселых дурачествах был снят фильм «Целитель Адамс», где играл легендарный комик, покойный Робин Уильямс. В основе фильма – жизненные испытания самого Патча – психическая болезнь и долгое выздоровление, которое привело его к выводу, что «пациент – тоже врач». Его экстравагантные методы (представьте себе клоуна, который сбежал из цирка и разгуливает по больничным палатам) не прижились в традиционных медицинских учреждениях, и в 1971 году он решил взять проблему в собственные руки: учредил Gesundheit! Institute (Институт доброго здоровья) в Западной Виргинии. Он изменил жизни тысяч людей, подарив им любовь и смех, стимулирующие выздоровление и укрепляющие здоровье. Он был визионером, и в 1984 году, когда финансирование прекратилось, не опустил руки.

Нарядившись в яркую одежду, вооружившись сердцем, полным сопереживания, а также мыльными пузырями, Патч собрал команду Gesundheit Global Outreach Clowns (GO!CLOWNS) и, начав с территории бывшего Советского Союза в 1985 году, использовал «красноносую дипломатию», чтобы привнести эффект смеха в больницы, детские дома, дома престарелых и даже на улицы. Со своей веселой труппой врачей-клоунов он учредил клиники, предоставляющие гуманитарную и медицинскую помощь в самых неблагополучных регионах, охватив более 70 стран. И это чудесная новость примерно для 90 % населения мира. Но не такая чудесная для оставшегося меньшинства, страдающего коулрофобией.

ЧТО ТАКОЕ КОУЛРОФОБИЯ?

А. Острая неприязнь к длинным, непонятным словам.

Б. Боязнь клоунов.

В. Страх оказаться в замкнутом пространстве.

Если вы выбрали Б, то вы молодец.

Слово «коулрофобия» происходит от греческого coulro – «тот, кто ходит на ходулях». Симптомы коулрофобии это потливость, тошнота, ощущение страха и ужаса, учащенное сердцебиение, плач, крик и злость по поводу того, что вы оказались в столь неприятной ситуации.

А теперь отбросим гигантские ботинки и балаганные шуточки вместе с комической стороной терапии смехом, и мы получим нечто совершенно новое – йогу смеха. Эта относительно современная неюмористическая практика смеха опровергает предположение о том, что улыбку или смех необходимо стимулировать извне и что для смеха нужны смешные ситуации. Напротив, йога смеха использует смех исключительно ради его положительного влияния на здоровье, причем смех начинается внутри вашего организма, а затем воздействует на разум и, таким образом, меняет биохимический состав мозга. Как мы увидим далее, это оказывает позитивное воздействие на тело, разум и душу.

Популяризованная в Индии доктором Маданом Катария (также известным как Доктор К) в 1995 году, йога смеха опирается на принципы восточной философии. Она сочетает пранаяму (дыхательную гимнастику), хлопки, повторение хо-хо, ха-ха-ха и упражнения на имитацию смеха. Не нужно ехать в Индию, чтобы посмеяться; йога смеха набирает популярность во всем мире, появляются десятки тысяч клубов, проводится множество онлайн-сессий. Это идеальное противоядие от стресса и верный помощник в тех ситуациях, когда нам меньше всего хочется смеяться, например, во время болезни или других тяжелых личных испытаний.

* * *

От библейских времен до наших дней, от культур, пропитанных мистицизмом, до западной цивилизации – эффект смеха охватывает всех и вся. Конечно, зануды и нытики тоже попадаются на нашем пути, но наш врожденный дар смеха всегда побеждает, делая сильными и выносливыми каждого отдельного человека и целые культуры. Мир был бы совсем другим без эффекта смеха. Как писал псалмопевец: «Живущий на небесах посмеется». А я бы сказала так: смех – высшее проявление рая на земле.

Глава 2
Мы смеемся, чтобы выжить радоваться жизни

Кто смеется, живет долго.

Мэри Петтибон Пул

Эффект смеха в виде кроткой улыбки можно наблюдать уже на раннем этапе нашего развития. Сначала мы смеемся, а потом уже говорим мама или баба. Независимо от происхождения, возраста и места проживания все мы улыбаемся и смеемся на одном языке. Улыбка и совместный смех необходимы для эволюционного выживания. Это жизненно важный внутренний ресурс, дарованный каждому из нас. Будучи визуальной демонстрацией любви, улыбка оптимизирует наши шансы на выживание, укрепляя эмоциональную связь с нашими родителями и увеличивая вероятность своевременного внимания с их стороны. Следовательно, неудивительно, что смех и юмор стали краеугольным камнем человеческой эволюции.

Чем больше позитивного взаимодействия с родителями в виде улыбок и смеха, тем больше любви и безопасности чувствует ребенок. Это закладывает основы для умения человека управлять своими эмоциями в дальнейшей жизни. Чем прочнее эти леса из смеха и улыбки, тем лучше, иначе вся конструкция рухнет, как башня в настольной игре «Дженга», и это приведет к неприятным последствиям. Например, породит неуверенность в том, что можно свободно смеяться и не бояться осуждения, а также неосознанное стремление подавлять смех. Если в семье преобладают такие эмоции, как гнев, безразличие и нежелание общаться, у ребенка меньше возможностей валять дурака, играть и смеяться. Эффект смеха содействует более спокойной и любящей атмосфере в доме, что помогает выстраивать плодотворные отношения во взрослой жизни[13]13
  Judith Kay Nelson, ‘What Made Freud Laugh: An Attachment Perspective on Laughter’, The Sanville Institute for Clinical Social Work and Psychotherapy, California, USA, 2012, p.16.


[Закрыть].

Я бесконечно благодарна за ту значительную роль, которую смех сыграл в моей жизни – как в моей эмоциональной привязанности к людям в детские годы, так и в моей привязанности к собственным детям. Особенно ясно я осознала это, когда мой второй сын родился здоровым, с такими мощными легкими, что мог бы играть на трубе (и он действительно научился играть на трубе, когда немного подрос). В первую ночь наедине с ним в больнице я с умилением любовалась на это маленькое чудо и думала, как же его назвать. Я все еще не могла прийти в себя после тяжелых родов – ребенок родился в абсолютно целом амниотическом мешке, – как вдруг он улыбнулся (возможно, потому что выпустил газы), и тогда все и решилось. Как его библейского предка, а также прадедушек с обеих сторон, этого мальчика назвали Заком, от Ицхака, что значит смех. Выбор оказался пророческим: без его очаровательной улыбки я бы точно сошла с ума, настолько тяжелыми были следующие восемь месяцев.

Каждый раз, когда его лицо сморщивалось в улыбке или он издавал смешок, я тут же забывала бессонные ночи, бесконечные подгузники, плач по поводу и без и снова попадала под чары любви, готовая на все ради него. Вот такие они хитрюги. Мои дофамин, окситоцин, серотонин и эндорфины зашкаливали благодаря неотразимой улыбке Зака.

Если говорить о поведенческих особенностях, то сначала дети улыбаются, а потом смеются – и можно выдохнуть с облегчением, ведь это значит, что малыш здоров, счастлив и все хорошо. Это лучшая обратная связь, укрепляющая эмоциональную близость и любовь, момент, навеки запечатленный в дневнике малыша (или, судя по привычкам современных родителей, в Twitter, Instagram или TikTok – или сразу во всех социальных сетях). Однако ничто не сравнится с церемонией первого смеха A’wee Chi’deedloh в племени коренных американцев навахо (или динэ). Для навахо первый смех ребенка – знак того, что малыш вышел за пределы своего духовного существования и готов стать частью семьи и сообщества, жить и любить. Примерно с возраста трех месяцев родители и другие члены семьи соперничают друг с другом в соревновании, кто первым вызовет первый благословенный смех, щекоча малыша, стараясь рассмешить его различными играми, корча глупые гримасы. Победитель проводит церемонию первого смеха, чтобы отпраздновать успешный переход малыша в наш мир. В знак уважения к семье, в которой он родился, и отдавая дань духовному миру, малыш считается церемониальным хозяином, и каждый гость получает тарелку с едой, каменную соль (символизирующую слезы, пролитые из-за потерь и печали, и связь с землей) и мешок с подарками. Ребенку желают чувствовать сплоченность с семьей и друзьями на протяжении всей своей жизни.

Смех – явление социальное, он всегда нуждается в компании. Исследование, в котором участвовали дети дошкольного возраста, показало, что в среднем они смеются над мультиками в восемь раз больше, когда смотрят их в компании других людей, чем когда смотрят одни, и улыбаются почти в три раза чаще[14]14
  Caspar Addyman, Charlotte Fogelquist, Lenka Levakova, Sarah Rees, ‘Social Facilitation of Laughter and Smiles in Preschool Children’, Frontiers in Psychology, vol. 9, 2018, p. 1048.


[Закрыть]. Роль смеха в социальном взаимодействии – укрепить эмоциональную близость между взрослыми и детьми и поощрять их «раскрыться» в присутствии друг друга. Если, конечно, родитель не отвлекается на экран телевизора, вместо того чтобы обращать внимание на своего малыша. Дети довольно быстро замечают отсутствие внимания со стороны родителей и принимают его за безразличие. Исследования показали, что выражение лица новорожденного малыша становится отрешенным, если его эмоциональное состояние не получает отклика дольше трех секунд[15]15
  Nelson, ‘What Made Freud Laugh’ study.


[Закрыть]. Всего три секунды! Но с точки зрения новорожденного, это целая жизнь. Наше внимание постоянно отвлекается на текстовые сообщения, электронные письма, Snapchat – список бесконечный. А как же наши дети? Можно ли быть многозадачным родителем в цифровую эпоху? Для социального развития новорожденного или малыша первого года жизни зрительный контакт и полноценное внимание родителей имеют решающее значение. Однако все чаще мы видим, что на детских площадках малыши развлекают себя сами, в то время как родители или няни сидят, уткнувшись в экран телефона. Невозможно постоянно давать сто процентов своего внимания детям, но нужно понимать, что мы рискуем потерять драгоценный момент эмоциональной близости.

Ваша уникальная манера смеяться

Дети учатся, моделируя чужое поведение, и манера смеяться, которую они перенимают, как раз один из типов такого поведения. Мы обладаем не только своим уникальным голосом и манерой разговора, но и уникальной манерой смеяться. Она у каждого своя, особенная, как и все мы, и формируется под влиянием нашего окружения. Громкий смех может быть необходим для привлечения внимания в шумном доме, в то время как в менее суетливой и неугомонной семье смех может походить на шепот и все равно привлекать желаемое внимание. За много лет исследований люди часто делились со мной своей особой, принятой в их семье манерой смеяться. Один из самых смешных случаев рассказала мне женщина, чей муж родился в семье, где три брата и отец смеялись абсолютно одинаково – как лохматая псина из мультфильма «Precious Pupp», кстати, именно оттуда происходит знаменитый хриплый смех пса Маттли. А другая женщина рассказала мне, что ее дочь хохочет во все горло точь-в-точь как ее дедушка, которого она видела всего несколько раз в жизни.

В самых разных культурах люди гогочут, фыркают, давятся от смеха, завывают, хихикают, рычат, хрипят, прыскают, хрюкают, ржут и кудахчут – а еще есть гомерический хохот, то есть очень громкой смех. Наша культура влияет на нашу манеру смеяться. Многие азиатские культуры отличаются интровертной манерой смеяться. Социальный этикет предписывает, особенно женщинам, вежливо хихикать, прикрыв рот рукой, поскольку достойной даме не подобает обнажать зубы. В некоторых азиатских странах женщины часто красят зубы в черный цвет (в Японии эта традиция называется ohaguro), что считается символом определенного статуса и позволяет избежать зубных болезней. Хотя эта традиция давно вышла из моды, вероятно, отчасти именно она виновата в том, что ухмыляться во весь рот считалось неприличным. Конфуцианство, которое учит воздерживаться от публичного проявления эмоций, чтобы не потерять лицо, повлияло на корейский этикет. Многие кореянки не только прикрывают рот, когда смеются или улыбаются, но и отворачиваются от собеседника.

Такое поведение сильно противоречит традициям народа мбути из тропического леса Итури, расположенного в Демократической республике Конго. Их манера смеяться сопровождается активными физическими действиями. Британско-американский антрополог и писатель Колин Тернбулл, единственный западный писатель, видевший смех мбути собственными глазами, пишет, что они ложатся на землю и дергают ногами в воздухе, задыхаясь и сотрясаясь от приступа веселья. Нам с вами это кажется несдержанностью, а для мбути это норма.

За свою жизнь мы слышим множество разных видов смеха, но у каждого из нас есть своя любимая манера. Я, например, хихикаю, и так было всегда, еще со школьных лет. Есть смех, вызванный определенными обстоятельствами, – смущенный, тихий, флиртующий, пронзительный, от облегчения (нервная разрядка), тревожный, оглушительный. А еще есть хрюкающие люди, которые смеются так сильно, что хрюкают, а потом смеются еще больше, потому что хрюкнули. Обожаю их!

Непроизвольный смех

Поскольку смех – поведение, по большей части не поддающееся сознательному контролю, можно предположить, что ничего сложного в нем нет, и принимать его как должное.

Однако смех – один из сложнейших процессов нашего организма, поэтому смех в детстве (до полного развития мозга) и на закате жизни, когда у многих когнитивные функции ослабевают, является еще более удивительным событием. В целом это непроизвольный неврологический процесс: наш мозг решает, опираясь на то, что он видит и слышит, в настроении он смеяться или нет. Причем благоразумием он не отличается, поэтому возникает масса неловких ситуаций, например, когда на официальном деловом обеде кто-то из присутствующих брякнет что-то неуместное и уморительное. Прежде чем разум успевает включиться, смех вырывается из вашего рта, а иногда даже из ноздрей. Главный виновник – ваш гиппокамп, а не смешной коллега. Одна из пяти областей человеческого мозга, отвечающих за смех и осознание юмора, гиппокамп во многом определяет нашу эмоциональную реакцию. Другие важные участники процесса – лобная доля мозга и лимбическая система, состоящая из гиппокампа, миндалины, таламуса и гипоталамуса. Лобная доля делится на левое и правое полушария. Левое полушарие определяет, какие звуки, образы и опыт можно назвать смешными. Творческое правое полушарие решает, насколько ситуация или шутка смешная.

Лимбическая система – наследие нашего древнего первобытного мозга, отвечающего за такие базовые эмоции, как страх, гнев и удовольствие. Именно лимбическая система участвует в реакциях нашего организма, необходимых для выживания человечества, включая кормление, сражение, бегство и еще одно приятное занятие, связанное с размножением. Она получает подсказки от лобной доли, анализируя «смеяться или не смеяться», как мог бы сказать Шекспир. И либо запускает физический процесс смеха, либо нет. Чем больше мы смеемся, тем активнее мы тренируем свою лимбическую систему.