Текст книги "Связать. Пытать. Убить. История BTK, маньяка в овечьей шкуре"

Рой Венцль
Связать. Пытать. Убить. История BTK, маньяка в овечьей шкуре

© Пивоварова И.А., Пономарева М.В., перевод на русский язык, 2021

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

* * *

Он считал себя славным парнем.

Джулия Отеро пожаловалась на тугие путы, от которых немеют руки, и он ослабил шнур. Джо сказал, что ему больно лежать на полу со сломанными ребрами, и он подстелил куртку. И потом, в темной спальне на Гидравлике, дал больной женщине глоток воды.

Затем достал пластиковый пакет из «комплекта для убийств» и натянул ей на голову. Поверх несколько раз обмотал вокруг ее шеи веревку – свободный конец той, которой привязал жертву к кровати, – захватывая розовую ночнушку.

И дернул. Связал он женщину особым способом: стоило ей начать сопротивление, как путы затягивались. Пока мать умирала, ее дети пронзительно кричали и отчаянно бились в деревянную дверь.

Он поднялся, разочарованный.

Он жаждал большего – задушить мальчишек, повесить девочку. Но зазвонивший телефон напрягал.

Перед тем как уйти, он прихватил две пары женских трусиков.

Несколько слов о диалогах:

Мы воссоздали многие разговоры по воспоминаниям участников, новостным цитатам и нашим собственным заметкам. Насколько нам известно, в кавычки заключались цитаты, отражавшие сказанное в тот период времени.

В тех случаях, когда диалоги восстановить не удавалось и известна была лишь самая суть, прямая речь не использовалась. Мы формулировали предложения таким образом, чтобы было понятно: эти слова похожи на прозвучавшие в реальности. Что касается разговоров BTK и его жертв, мы ориентировались на его воспоминания.

Курсивом выделены фразы-воспоминания участников о своих размышлениях.

Вступление

The Wichita Eagle освещала деятельность серийного убийцы BTK с тех пор, как тот впервые нанес удар в январе 1974 года. Только с 2004 по 2006 год издание опубликовало около восьмисот статей о возвращении BTK, о напряженном следствии, о развязке и о том, какое влияние это дело оказало на наше общество. Тысячи долларов газета потратила только на расшифровку стенограмм судебных заседаний, разместив их в интернете для всеобщего доступа. За глубокое и максимально обширное освещение темы газета заслужила награды и почести. Можно подумать, что мы способны добавить немногое, особенно учитывая то круглосуточное и ежедневное внимание, обращенное к BTK со стороны кабельных новостных шоу.

Но мы владеем уникальными сенсационными данными. Дело не только в том, что мы знаем об истории BTK больше кого бы то ни было, мы прожили ее – а в моем случае, вместе с нею выросли. Мы задействовали тридцатидвухлетний архив Eagle, в том числе репортажи, служебные записки и фотографии.

В течение трех последних десятилетий отношения между The Wichita Eagle и местной полицией развивались непросто. Именно в газете BTK разместил свое первое сообщение в 1974 году. Несколько лет спустя шеф полиции Уичито, отчаявшись, обратился за помощью в поимке убийцы тоже через The Eagle. Репортер Лавиана Херст доставил в полицию леденящее кровь письмо, в котором убийца объявил о своем возвращении в 2004 году. И это послание тоже пришло в редакцию газеты. И наконец, благодаря объявлениям в газете главный следователь обманом заставил BTK совершить ошибку, которая и привела к его поимке в 2005 году.

И когда BTK – семьянин и глава церковного совета Деннис Рейдер – наконец оказался в тюремной камере, именно к нам, ради появления этой книги, обратился лейтенант полиции Кен Ландвер. Его ведущие следователи рассказали свою версию этой истории в мельчайших подробностях.

Ландвера и других детективов расстраивали ошибки, которыми пестрели другие издания, посвященные этой теме. Полицейские знали, что мы так же внимательно относимся к фактам, как и они сами, и они доверились нашей способности отразить истину.

Лавиана более двадцати лет освещал преступления в Уичито. Тима Поттера копы прозвали Коломбо за привычку звонить и не раз перепроверять данные из его заметок. У Роя Венцля два брата в правоохранительных органах. Мой отец был детективом отдела по расследованию убийств в Уичито.

Но это не просто «факты, мэм». Люди, остановившие BTK, – настоящие копы и настоящие герои. Они раскрылись, чтобы мы смогли взять вас с собой в засады и перестрелки, в их дома и сердца. Раньше, давая нам интервью для газеты, они вели себя сдержанно. На публике Ландвер всегда выступал стоиком. Он никогда не стремился к публичности, не заигрывал с читателями, не отвечал на вопросы о себе. Он на редкость остроумный парень, но узнать об этом нелегко.

Когда началась совместная работа над этой книгой, Венцль сказал Ландверу, что нам хотелось бы отразить его истинную натуру, а не «ангела во плоти, добренького и везучего… Я хочу узнать о твоих недостатках. Расспросить о них твою жену».

Венцль, годами защищавший копов, и представить не мог, что какой-нибудь полицейский босс на такое согласится. Это требовало смелости.

Ландвер пожал плечами, достал мобильник и набрал номер Синди Ландвер.

– Привет, – сказал он. – Есть желание пообщаться с этими ребятами?

Потом Ландвер взглянул на Венцля.

– Стоит тебе ее разговорить, и она может никогда не замолкнуть.

Портреты Рейдера и Ландвера, изображенные нами в этой книге, получились зеркальными отражениями друг друга. Оба они мужчины, уроженцы Центральной Америки, выходцы из набожных семей среднего класса, бойскауты. Оба женились и обзавелись детьми. Однако один из них стал сексуальным маньяком, убивающим для удовольствия, а другой – полицейским, посвятившим себя защите чужих жизней. То, какой выбор они сделали, определило расстановку сил: Рейдер и Ландвер стали противниками в смертельной игре в кошки-мышки.

При написании этой книги у нас тоже был выбор. Другие концентрировались на изображении зла – мы же захотели уделить такое же внимание и людям, зло остановившим.

Л. Келли

Глава 1
Семья Отеро

15 января 1974 года, 8:20 утра

Ее звали Джози Отеро. Ей было одиннадцать, она носила очки, писала стихи, рисовала картины и волновалась по поводу того, как выглядит. Она только начала носить бюстгальтер и отращивала волосы, ниспадавшие теперь тяжелой густой волной. Человеку с пистолетом вскоре предстоят непростые минуты в попытках укротить эту гриву и зафиксировать кляп во рту.

Тем утром, когда Джози проснулась, человек с пистолетом подкрался к задней двери ее дома и заметил нечто, заставившее его покрыться испариной: на заснеженном заднем дворе был отпечаток лапы. На встречу с собакой он не рассчитывал.

Он тихонько свистнул: никакой собаки. Но все же он вытащил из-за пояса «кольт» «Вудсмен» 22-го калибра и прокрался к гаражной стене, намереваясь все тщательно взвесить.

В глубине дома Джози натянула синюю футболку и прошла из своей комнаты на кухню. Прогулка вышла недлинной, домик был маленьким. Ее мама, Джулия, одетая в голубой халатик, накрывала на стол. На завтрак были хлопья с молоком, а банки с мясной тушенкой она подготовила для школьных сэндвичей на ланч. Джо, папа Джози, ел консервированные груши.

При росте чуть больше ста шестидесяти сантиметров Джози уже на пару сантиметров переросла маму и сравнялась с отцом. Но ее тревоги и горести все еще были детскими.

– Ты любишь меня меньше, чем всех остальных, – выпалила она как-то своему брату Чарли. В свои пятнадцать он был старшим из пяти детей Отеро.

– Вот и неправда, – заявил он. – Я люблю тебя так же сильно, как и любого из них.

Ей полегчало. Она любила их всех, маму и папу, и Чарли, и девятилетнего Джоуи, и четырнадцатилетнего Дэнни, и тринадцатилетнюю Кармен. Ей нравилось, как Джоуи присматривается к братьям и пытается стать таким же крутым, как и они. Он был таким очаровашкой. Все девчонки из начальной школы Адамса сходили с ума по его карим глазам. Этим утром он нарядился так, чтобы привлекать внимание. Поверх белой майки и желтой тенниски – рубашка с длинными рукавоми, пурпурного цвета штаны с белыми карманами и белыми же лампасами.

Был вторник. Они поиграют с собакой, помогут маме упаковать обеды, а потом папа отвезет Джози и Джоуи в школу, как уже отвез Чарли, Дэнни и Кармен. Мама уже сложила их куртки на стуле.

Мужчина снаружи колебался.

В карманах его парки лежали веревка, шнур от жалюзи, кляпы, моток белого лейкопластыря, нож и пластиковые пакеты.

Раньше Отеро жили в Кэмдене, Нью-Джерси, а потом в течение семи лет в зоне Панамского канала, а после – несколько месяцев – в родном Пуэрто-Рико, с родственниками. Всего десять недель назад они приобрели дом в Уичито и пока не успели освоиться. Уичито был крупным центром авиастроения, что открывало перед Джо новые возможности. Отслужив двадцать лет в военно-воздушных силах США, он вышел в отставку в звании техника-сержанта. Теперь он работал на самолетах и преподавал пилотаж на аэродроме Кук-Филд в нескольких милях от Уичито, воздушной столицы мира. Там находились огромные заводы «Боинга», «Цесны», «Бич» и «Лирджета». Город, когда-то отправивший на войну шестнадцать сотен тяжелых бомбардировщиков Б-29 «Суперфортресс», теперь снабжал реактивными самолетами авиалинии и голливудских звезд. Джулия устроилась на работу на завод «Колман», производящий туристское снаряжение, но спустя несколько недель попала под сокращение.

Итак, они нашли свое место среди 260 тысяч жителей Уичито, большинство которых, бывшие фермеры, испытывали редкостное доверие к соседям и не запирали домов. Производители самолетов прибыли в Уичито на десятки лет раньше, отчасти благодаря возможности нанять на работу молодежь, выросшую на соседних фермах. Ребят, которые с раннего детства учились обращаться с двигателями тракторов и карбюраторами. И эти рабочие вместе со своими семьями принесли в город сельскую душевность. Люди все так же оставляли ключи в машинах на всю ночь, приносили запеканки приболевшим соседям. Эти обычаи были Отеро по нраву, но Джо и Джулия относились к безопасности скорее по-нью-йоркски. Джо обзавелся собакой, Лаки, которая терпеть не могла чужаков. Джо обладал житейским складом ума, в свои тридцать восемь он оставался по-прежнему крепким и жилистым. В Восточном Гарлеме он был чемпионом по боксу. Тридцатичетырехлетняя Джулия занималась дзюдо и учила ему детей.

Джо был мудрым, но и заводным. Работая с незнакомыми англо-американцами, он смешил их, прикалываясь над своим пуэрто-риканским акцентом. Даже поход по магазинам он мог сделать забавным. Как-то прокатил детей на санках по магазину. Как они смеялись! Когда Джо оформил ипотеку на дом (шесть комнат и недостроенный подвал), он шутил с агентом: «Надеюсь, смогу выплатить эту ипотеку еще при жизни».

Двумя месяцами позднее Отеро все еще распаковывали коробки.

Как-то вечером Джо и Чарли посмотрели «Хладнокровное убийство», фильм про пару бродяг, которые в 1959 году зверски убили четырех членов семьи Клаттер в Холкомбе, Канзас.

– Как кто-либо мог сотворить такое? – спросил Чарли.

– Радуйся, что с тобой не происходило ничего подобного, – откликнулся Джо.

Деннис Рейдер увидел женщину с девочкой, когда вез жену на работу в ведомство по делам ветеранов; его жене не нравилось водить машину по снегу. На Эджмур-драйв он заметил двух смуглокожих милашек в автофургоне-«универсале», выезжающем задним ходом на Мердок-авеню.

После этого он неделями выслеживал их, делал заметки. Несколько раз он следовал за Джулией, пока она отвозила Джози и Джоуи в школу. Он выяснил, что они уезжают в 8:45 и что возвращение домой занимает семь минут. Он узнал, что ее муж уходит на работу около восьми утра. Ему не хотелось столкнуться с супругом, потому он запланировал свой визит примерно на 8:20. Муж уже уедет. Мальчик будет там, но он фигура несущественная. Мальчик умрет – он не интересует Рейдера. Ему нужна девочка.

Он не знал, что у Отеро осталась только одна машина.

Вторую пару дней назад разбил Джо, сломав себе несколько ребер. Собираясь отвезти Кармен, Дэнни и Чарли в школу к восьми, Джо взял «универсал», который обычно водила Джулия. Чарли собирался закрыть дверь гаража, когда Джо остановил его: ведь он совсем скоро вернется обратно. Из-за травмы Джо не мог работать.

Снаружи было градусов двадцать, и на твердой подмороженной земле лежал снег.

Рейдеру исполнилось двадцать восемь. Темные волосы, зеленые глаза, которые в последнее время частенько всматривались во тьму. Ему нравилось смотреть порно, грезить наяву. Он прозвал свой пенис Спарки. Он представлял себя тайным агентом, террористом, шпионом.

Этим утром Рейдер поднялся затемно, набил карманы куртки всем необходимым, припарковался в нескольких кварталах от дома своего объекта и пошел пешком. Дом угнездился на северо-западном углу Мердок-авеню и Эджмур-драйв в восточном Уичито. Он приблизился, когда тусклый рассвет скрыл комету Когоутека, которая неделями призрачно зависала над южным горизонтом.

Он думал о девочке с длинными темными волосами и в очках. Она выглядела так, словно была создана для ЗЧС, его аббревиатуры для «Звездного Часа Спарки».

Но сейчас, на заднем дворе, он медлил.

Где же собака?

В течение следующего тридцати одного года Рейдер не раз будет возвращаться к событиям того дня в своих записях, в них будет много лжи, но и правды тоже.

Он выбрал эту семью, потому что его возбуждали испанские красотки.

Он наслаждался сексуальными фантазиями, когда учился убивать. Он вязал петли и вешал собак и кошек в сараях. И подростком, и позднее, в военно-воздушных силах, подсматривал за тем, как раздеваются женщины. Он влезал в дома и крал трусики.

Он следил за женщинами, которые в одиночку закупались продуктами. Собирался спрятаться на заднем сиденье их машин и, угрожая пистолетом, похитить их. Он бы отвез их туда, где они со Спарки могут вдоволь порезвиться: связать, пытать, убить.

Он всегда трусил.

Но не в этот раз.

Он прокрался от гаража к задней двери.

Протянул руку, чтобы открыть ее.

Заперто.

Он вытащил охотничий нож и перерезал телефонный провод, прикрепленный к белой дощатой стене.

Вдруг он услышал, как задняя дверь открылась. Вытащил оружие и оказался нос к носу с маленьким мальчиком. И наконец увидел собаку, замершую рядом с мальчишкой. Пес залаял.

Тогда стремительно – пот начал струиться ручьем – Рейдер впихнул ребенка на кухню и столкнулся лицом к лицу еще с одним сюрпризом. Отец семейства был дома.

Собака лаяла и лаяла.

Рейдер чуть не на двадцать сантиметров возвышался над невысоким мужичком, но ощущал, как его колотит от страха. Он вскинул пистолет.

– Это ограбление, – заявил он.

Девочка расплакалась.

– Не дергайтесь, – сказал он им.

На другом конце города, в нескольких милях к западу, жил студент колледжа, который понятия не имел, какое влияние события этого дня окажут на его жизнь.

У него был волевой характер, по крайней мере, по мнению его матери. Ему никогда не сиделось спокойно, всегда нужно чем-то занять руки. Он был всезнайкой. В детстве, играя в полицейских и грабителей, он всегда был копом. А когда другие мальчишки пытались заставить его стать плохим парнем, он уходил.

Он казался пай-мальчиком, но таковым не являлся. Подобно другим неотесанным детям «синих воротничков», обживших западную часть Уичито, он, бывало, попадал в потасовки, однако учился избегать их. Он выигрывал дебаты в старшей школе, хотя скрывал этот факт от матери. Он сыграл бигля Снупи в школьной постановке пьесы «Ты хороший человек, Чарли Браун». Он получил «Орла», высшее скаутское звание в 1971 году, за год до выпуска, но любил выпить по пятницам. Ему нравилась школа. Он любил загадки, особенно истории о Шерлоке Холмсе.

Кенни Ландвер был тогда всего лишь подростком и еще не очень задумывался о происходящем, но знал, почему так любит эти истории: Холмс расследовал убийства, преступления, которые труднее всего раскрыть, потому что самые надежные свидетели мертвы.

Глава 2
Все связаны

15 января 1974 года, 15:30 пополудни

Вечерние газеты разнесли к дверям жителей Уичито между тремя и четырьмя часами после полудня. На первой полосе – заголовок: «Запись стерта», – говорит судья. Судья Джон Сирика из Вашингтона, округ Колумбия, пришел в ярость из-за восемнадцатиминутного перерыва в записи приватной беседы с президентом Никсоном об Уотергейтском скандале[1]1
  Уотергейтский скандал – политический скандал в США 1972–1974 годов, закончившийся отставкой президента страны Ричарда Никсона. (Здесь и далее – прим. ред.)


[Закрыть]. Такова была сводка внутренних событий страны к тому моменту, когда Кармен и Дэнни Отеро возвращались домой, шагая по Мердок-авеню из средней школы Робинсона.

Перед ними возникла непривычная картина: «универсал» исчез, дверь гаража поднята. Черный ход заперт. На заднем дворике сидел Лаки и смотрел на них. Именно это и привлекло их внимание: родители никогда не оставляли пса снаружи, он облаивал всех незнакомых. Распахнув входную дверь, они обнаружили на полу в гостиной мамину сумочку и все ее содержимое.

Миниатюрная белая сумочка Джози нашлась на кухне, как и бумажник отца. Кредитки и документы валялись на плите. Банки с мясными консервами и упаковка хлеба открытыми лежали на столе.

Дэнни и Кармен помчались в комнату родителей. И увидели их тела, уже окоченевшие, холодные, со связанными за спиной руками.

В это время Чарли шел домой по Эджмур, все еще взвинченный после сдачи последнего экзамена в Юго-Восточной средней школе. По пути он подобрал с тротуара религиозную брошюрку.

«Твоя жизнь нуждается в Боге», – говорилось в ней. Он уронил книжицу – о Боге детям рассказывала мама.

Когда Чарли увидел, что Лаки стоит снаружи, а гаражная дверь распахнута, он решил подколоть маму ее забывчивостью. Затем вошел в дом и услышал крики Дэнни и Кармен, доносившиеся из комнаты родителей.

Увиденное там заставило его броситься на кухню и вцепиться в нож:

– Кто бы ни был в этом доме, ты труп! – заорал Чарли. Никто не откликнулся.

Тогда он схватил линейку и принялся колотить все вокруг, пока чертежный инструмент не разлетелся вдребезги.

Телефон был мертв. Чарли выбежал наружу и забарабанил в соседскую дверь.

Офицеры Роберт Булла и Джим Линдебург добрались до Северной Эджмур-драйв, дом 803, к 15:42. Подбежавший к ним подросток выглядел так, словно находится за гранью нервного срыва. Он представился как Чарли и рассказал полицейским о том, что им предстоит найти в доме.

«Оставайтесь здесь», – скомандовали они Чарли и двум ребятишкам, которые были с ним. Булла и Линдебург вошли в дом, увидели сумочку, прошли в глубь дома и распахнули дверь в хозяйскую спальню. Мужчина, связанный, лежал на полу; женщина – на кровати, ее голые ноги были согнуты и свешивались через край, лицо покрыто подсохшими пятнами крови из носа. Веревка на ее шее была перерезана. Уже позднее полицейские выяснили, что Кармен кромсала шнур кусачками для ногтей в отчаянных попытках привести маму в сознание.

Булла попытался найти пульс, после чего связался по рации с диспетчерами: две жертвы, возможно, убийство.

Линдебург и Булла вышли из дома и подошли к детям, которые выглядели чуть ли не обезумевшими. Подростки сказали, что еще двое детей пока не вернулись домой. Нельзя дать им увидеть это. Они добавили, что куда-то пропал семейный автомобиль-«универсал», коричневый, «Олдсмобиль Виста Круизер» 1966 года выпуска. Офицеры сделали у себя заметку.

Прибыли еще полицейские, за ними – детективы.

Офицеры опрашивали детей: «Думаете, это мог сделать ваш отец?»

Чарли продолжал твердить, чтобы копы не пускали в дом Джози и Джоуи.

Офицеры сказали, чтобы дети отошли от дома. Детектив Рэй Флойд отвел Чарли в сторонку.

Они нашли в доме двух ребятишек, сказал ему Флойд.

Уже мертвых.

Телефон на столе Джека Брюса зазвонил спустя несколько минут.

– Четыре трупа в доме на Эджмур-стрит, – сообщил диспетчер горячей линии службы спасения.

– Что?

– Четыре трупа. На Эджмур.

– Что вы имеете в виду под четырьмя трупами?

– Они мертвы, и все четверо связаны.

Брюс, высокий офицер с уверенными манерами, был подполковником, курирующим отдел нравов и детективов убойного отдела. Он слышал, как тут же зазвонили телефоны на других столах, и увидел, как детективы выскакивают за дверь. Минутами позже Брюс разговаривал по двум линиям одновременно, стараясь, чтобы его собеседники не перекрывали друг друга. Он давал задания, руководил лаборантами, координировал перемещениями. Мобилизовался весь департамент полиции.

Сержант Джо Томас прибыл спустя считаные минуты после первого звонка и оцепил место происшествия, чтобы не дать возможность любопытствующим уничтожить улики, прежде чем за дело возьмутся детективы. Томас стремительно обошел дом, рассматривая каждую комнату достаточное время, чтобы прийти в ярость. Прошло несколько минут, и дом был забит народом: детективами, лаборантами, высокими полицейскими чинами. Как и Томаса, увиденное их потрясло.

Детектив Гэри Колдуэлл спустился в темный подвал. Фонарика у него не было. Колдуэлл, передвигаясь на ощупь, свернул за угол, нашарил выключатель и задел что-то, свисающее с потолка.

Он отыскал выключатель и увидел мертвую девушку, практически голую, свисающую с трубы канализации в грубой веревочной петле. Ее темные волосы струились по плечам, а язык виднелся из-под кляпа.

Майор Билл Корнуэлл возглавлял отдел по расследованию убийств. Они с Берни Дровацки, ветераном сыска, обладателем резкого, словно вырубленного из скалы, лица, обратили внимание: совершивший это вязал различные узлы, когда связывал запястья, лодыжки и горло. Они предположили, что веревка у убийцы закончилась: запястья некоторых жертв были зафиксированы скотчем.

Парнишка умер рядом с собственной двухъярусной кроватью. То, что Корнуэлл увидел в комнате мальчика, осталось с ним навсегда: отпечатанные на ковре ножки стула. Отпечатки выглядели свежими. Корнуэллу показалось, что он понял значение этой детали: убийца связал мальчишке руки, натянул на его голову две футболки и пластиковый пакет, туго затянул бельевую веревку на шее жертвы. После чего поставил стул рядом с ребенком и смотрел, как тот задыхается.

На шеях остальных Отеро было такое количество отметин от шнура, что казалось, будто убийца не единожды душил их: затянет веревку, отпустит, давая глотнуть воздуха, и опять. И только потом прикончил.

Киту Сэнборну, коротко стриженному окружному прокурору округа Седжвик, провели зловещую экскурсию по дому. Детективы рассказали, что обнаружили подсохшие следы жидкости на обнаженном бедре девушки и пятна аналогичного вещества – на полу. «Похоже, он на нее мастурбировал», – заметили они.

Босс Корнуэлла, подполковник Брюс, появился той же ночью, уже после того, как увезли тела. Он пошел мимо репортеров и фотографов, топтавшихся снаружи, на холоде. Снимали выживших ребят, которых увели за ленту, ограждавшую место преступления; снимали, как выносят тела. «Это переполошит весь город», – подумал Брюс.

– Отдохните, – предложил Брюс своим детективам. – Выспитесь, а потом возвращайтесь.

Ни один не послушался.

Колдуэлл и Дровацки вызвались остаться в доме на всю ночь. Если убийца вернется, они его встретят. Колдуэлл позвонил жене, предупредил; она расстроилась. После чего они с Дровацки устроились внутри. Иногда выглядывали в окна, но видели только фотографов и толпу зевак.

Вернувшись в кабинет, Корнуэлл занялся анализом противоречивых сообщений. Сосед сказал, что видел у дома Отеро высокого белого мужчину худощавого телосложения, одетого в темное пальто, около 8:45 утра. Другие свидетели описывали мужчину гораздо ниже ростом – возможно, около метра шестидесяти. Утверждали, что у него густые черные волосы и смуглое лицо. Шеф полиции Флойд Хэннон заявил журналистам, что подозреваемый, возможно, выходец с Ближнего Востока. Но на фотороботе, набросанном художником, был изображен латинос. На самом деле портрет получился похожим на Джо Отеро с тоненькими усиками. Еще кто-то говорил, что видел темноволосого мужчину за рулем принадлежавшего Отеро «универсала» тем же утром, в районе 10:30.

Детектив обнаружил машину Отеро припаркованной у продуктового магазина «У Диллана», на углу Сентрал и Оливер, метрах в восьмистах от их дома. Положение сиденья указывало на то, что водитель, возможно, не отличался высоким ростом.

Всю ночь Корнуэлл просидел в кабинете, принимая звонки, генерируя версии, засыпая в кресле. Ни он, ни другие детективы не были дома три дня, питались бутербродами тут же, на рабочих местах. В течение десяти дней семьдесят пять полицейских и детективов работали по восемнадцать часов в сутки.

Убийца завязал множество головокружительных узлов разного вида: выбленочные узлы, рифовые узлы, скользящие узлы, прямые узлы, простые узлы, кровавые узлы. Узлов оказалось так много, что один из детективов сделал фотокопии названий, изображений и описаний узлов из энциклопедии, опубликованной издательством Военно-морского института. «Может быть, убийца – моряк», – подумал Брюс.

Детективы изучили отчеты о вскрытии. Коронер обнаружил синяки на лице Джулии: перед убийством ее избивали. На запястьях Джо виднелись глубокие борозды – он пытался разорвать веревки. На лице и шее Джоуи остались следы от веревок и проявились лопнувшие капилляры: он умер от удушья.

Экспертиза показала, что Джози весила всего пятьдесят два килограмма и что умерла она в петле палача со связанными за спиной руками. Ее лодыжки и колени были обмотаны веревкой, которая проходила по талии. Убийца разрезал спереди ее бюстгальтер и стянул до щиколоток хлопчатобумажные трусики.

Работники лаборатории соскребли образцы засохшей жидкости с ее бедра. Поместив соскобы под микроскоп, увидели: сперма.

К концу первой недели детективы, лишенные нормального сна, стали терять и силы, и возможность генерировать свежие версии.

Они осуществили одну безумную идею: Колдуэлл и Дровацки вновь провели в доме всю ночь, но на сей раз с экстрасенсом. Она утверждала, что однажды помогла раскрыть преступление – привела полицейских к телу в багажнике. Двое копов молча сидели, а экстрасенс записывала свои впечатления. Из этого ничего не вышло.

Случилась крупная неприятность. Кто-то умудрился потерять большую часть фотографий со вскрытия и несколько снимков с места преступления. Шеф рвал и метал.

И все же в работе осталась куча фотографий. Среди них попалась одна любопытная – фото лотка под кубики льда. Лед все еще лежал в емкости. Убийца нанес удар еще до девяти утра и прибавил отопление, прежде чем выйти из дома. Свидетели видели фургон Отеро «Виста Круизер» на улице в районе 10:30 утра. Фотограф, работавший на месте преступления, прибыл только шесть часов спустя. И на фото остался лед. Не нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы понять: кто-то из копов, осматривавших трупы, открыл холодильник Отеро и приготовил себе выпивку.

Шеф полиции Хэннон дважды в день, не реже, проводил пресс-конференции, где раскрывал подробности расследования, рассуждал о мотивах и подозреваемых.

Утренняя газета Wichita Eagle и вечерняя Beacon освещали развитие ситуации. Читатели узнали, что Джози и Джоуи были образцовыми учениками, Джо и Джули Отеро взяли ипотечный кредит на 16 850 долларов на собственный дом, который называли «ранчо малышни», что убийства свидетельствуют о «некоем фетише». Репортаж включал в себя сделанную криминалистами фотографию веревки с узлами, которой пользовался убийца, рисунки на первой полосе, сделанные газетным карикатуристом Джерри Биттлом: места обнаружения тел в доме; и набросок свисающей с трубы Джози.

Ничто из этого не произвело какого-то особого впечатления на Кенни Ландвера, парнишку из Вест-Сайда. Убийства Отеро произошли в Ист-Сайде. В 1974 году Уичито делился по социальному признаку, границы «водораздела» четко очерчивались реками Арканзас и Малый Арканзас, сходившимися в центре города. Согласно всеобщим стереотипам, в Вест-Сайде больше «синих воротничков», в Ист-Сайде – элиты. Родители Ландвера, Ли и Ирен, с ужасом читали об этих убийствах, но их сын практически не обращал на них внимания, хоть и мечтал о работе в ФБР.

Вдохновителем парня стал брат Ирен, Эрни Хэлсиг, агент ФБР.

– Если соберешься в ФБР, неплохо бы, чтобы в твою пользу уже были очки, – заметил дядя Эрни. Поэтому Ландвер, изучавший историю в Государственном университете Уичито, добавил к своему расписанию бухгалтерский учет.

Чтобы подзаработать, он работал продавцом в компании по производству одежды «Бойттель», расположенной в индустриальном Норд-Энде, в Уичито.

Он не так чтобы очень серьезно рвался в ФБР. Были другие заботы: девчонки, гольф, пиво – иногда много пива. Он играл в бильярд и кикер[2]2
  Настольный футбол.


[Закрыть] в вест-сайдском баре под названием «Старый английский паб».

Зацикливаться на убийствах Отеро он не стал: паб и без того казался достаточно опасным местечком. Один парень из тех, кто там ошивался… Белл… Джеймс Эдди Белл. Он был мудаком, крупным и уродливым задирой. Как-то будучи в пабе, Ландвер отошел подальше и вежливо заговорил, обходя Белла по кругу.

Это было жестко. Обычно Ландвер отличался острым языком.