Текст книги "Департамент нераскрытых дел (сборник)"

После распада семьи и дома Джордж не видел Элси до тех пор, пока ему не исполнился двадцать один год, а ей – двадцать шесть. Встретились они совершенно случайно, в Илфракуме.

После ареста отца Джорджа взяла на воспитание сестра покойной матери и вскоре отправила в закрытую частную школу, где он провел несколько лет. Учителя дали юноше базовые знания, привили основы хороших манер, но в конце концов незадолго до девятнадцатого дня рождения, исключили из школы – несмотря на серьезные успехи в плавании: Джордж принял участие в крупных соревнованиях и выиграл престижный кубок.

Заботливая тетушка отправила племянника в Кембридж, но там он не протянул и семестра: как-то незаметно оставил учебу и скоро поступил в гастролирующую театральную труппу, где пришелся весьма кстати, потому что соответствовал определенному типажу.

Элси тщательно следила за собой и почти не изменилась. Джорджу она уже не показалась излишне мускулистой – напротив, предстала бело-розовой и очень привлекательной. Он вежливо снял шляпу и улыбнулся, однако прежде, чем девушка ответила на приветствие, пришлось представиться.

– Ах, мастер Джордж! Простите, что не узнала! Вы так повзрослели, что следовало бы сказать «мистер Маккартни». Но кто бы мог предположить, что такое возможно?

Разговор принял обычное направление. Элси находилась в отпуске после отъезда в Америку последней хозяйки и вскоре собиралась начать поиски новой работы. Джордж рассказал о себе вполне правдиво, если не считать некоторого романтического ореола, подарил билет в партер на вечерний спектакль со своим участием, а на следующий день арендовал лодку и пригласил покататься.

«Я не думал о том, как Элси поступила со мной много лет назад. А если бы думал, то постарался найти повод ее поцеловать и таким способом свести счеты, как сделал бы на моем месте любой молодой человек, потому что она была хорошенькой и веселой» – так годы спустя он описал собственные намерения.

Мисс Натли по-прежнему оставалась физически крепкой девушкой. Несмотря на некоторый опыт обольщения, Джордж, судя по всему, действовал вяло. Примерно в миле от берега Элси заскучала и предложила сменить его на веслах. Джордж согласился, чтобы доставить спутнице удовольствие.

– Только надо снять вот это, чтобы не испортить. Положи в карман, Джордж, и не забудь потом отдать!

Она сняла с руки браслет, щедро усыпанный красными камнями. Джордж счел украшение ценным, убрал в бумажник, а бумажник положил в карман. Элси принялась грести. Прежде ей никогда не доводилось управлять лодкой, а потому случилось неизбежное: она потеряла весло и наклонилась, чтобы его достать. Джордж тоже потянулся за веслом, и лодка перевернулась.

Как уже было сказано, Джордж прекрасно плавал, а потому вполне мог бы проявить героизм и спасти тонущую подругу, однако Элси не пожелала воспользоваться благородством спутника и закричала, ощутимо ударив его по носу:

– Отпусти, болван, ты же меня утопишь!

«Клянусь, что собирался всего лишь помочь, как поступил бы любой на моем месте. Но когда она ударила, обида как-то внезапно вернулась. Я позволил ей подплыть к лодке, которая отделяла нас от берега, и, не сознавая своих действий, схватил сзади и окунул с головой».

С полсотни отдыхающих видели, что произошло, однако моторных лодок в то время еще не существовало, а потому прошло некоторое время, пока рядом появились два спасателя. Они заметили, как Джордж одной рукой цеплялся за лодку, а другой поддерживал Элси. Девушка находилась в вертикальном положении, но ее легкие уже около четверти часа были переполнены водой.

На допросе Джордж честно рассказал, что погибшая мисс Натли когда-то служила горничной в доме его отца, а встретились они случайно. Описав происшествие со всеми подробностями, он добавил:

– Я попал под перевернутую лодку и, выбравшись со стороны берега, поискал глазами Элси, но не увидел, так как она оказалась возле противоположного борта. Обогнув лодку, спустя мгновение заметил ее поднятую руку, схватил плавающее весло, подплыл к ней ближе и смог ее поймать. Как подтащил обратно к лодке, не помню, потому что сам изрядно нахлебался.

Он рискнул намекнуть на то, что совершенно не умел плавать, и ни один из опрошенных членов театральной труппы не смог опровергнуть этот факт. Коронер, то есть судья, в ведении которого находятся дела о насильственной или скоропостижной смерти, прочитал молодому человеку нотацию, внушая, как опасно вставать в маленькой лодке. Пообещав, что страшный урок запомнится на всю жизнь, Джордж, подобно всем остальным, забыл о несчастном случае: из года в год на воде происходило немало аварий с фатальным исходом, и это происшествие ничем не отличалось от других.

Театральная труппа переехала в Плимут, и только там Джордж обнаружил браслет, который Элси попросила убрать в карман. Присваивать чужое добро он совершенно не собирался, но и ворошить прошлое тоже не хотел, поэтому спустя некоторое время подарил украшение Полли – хорошенькой смешливой актрисе, исполнявшей небольшие роли. Когда молодые люди поссорились, девушка вернула браслет, а из ее слов Джордж заключил, что вещь стоила без малого восемьдесят фунтов. Известие порадовало, так как он давно собирался заложить украшение в ломбард, но вскоре сообразил, что если браслет настолько дорог, значит, Элси наверняка его украла, а это обстоятельство грозило серьезными осложнениями. Куда надежнее казалось избавиться от опасного трофея или несколько лет подержать его в укромном месте. И все же, по небрежности или забывчивости, браслет так и остался у Джорджа.

Джордж Маккартни трезво оценивал собственные возможности и понимал, что в театре для него будущего нет, поэтому после окончания гастролей вернулся в дом тетушки, где и жил до самой ее кончины. Старушка существовала на ренту с небольшого капитала, однако завещала племяннику две тысячи фунтов, на которые тот открыл фирму по торговле машинами.

В 1903 году продажа автомобилей была процессом медленным и мучительным. Сейчас трудно представить, что, заполучив редкого клиента, агенту приходилось ждать целых восемь месяцев, чтобы выкупить товар у производителя и в конце концов получить свой чек.

Две тысячи фунтов довольно скоро закончились. Некая более успешная фирма перекупила агентство и любезно предоставила Джорджу работу в качестве продавца. Хозяин оказался одной из жертв финансовых махинаций Маккартни-старшего, однако, несмотря на это, к сыну нечистоплотного банкира отнесся с благородным сочувствием, решив, что опороченная фамилия несправедливо затруднит молодому человеку жизнь, и предложил сменить ее. Было решено, что фамилия Кершо принесет бизнесу успех.

Джордж жил в Ричмонде, в меблированных комнатах, и не желал лучшей доли. Мысли его остаются загадкой, однако методом дедукции можно заключить, что где-то в глубине сознания сохранилось смутное воспоминание об убийстве, так и не повлекшем заслуженного наказания. «Как же глупы те простаки, которые позволяют себя поймать! – должно быть, думал он. – Возятся с ядами, пистолетами, ножами и обязательно оставляют вокруг себя следы, множество следов! А ведь если несчастный случай происходит в людном месте, на глазах случайных свидетелей, то никому и дела нет, что время от времени ты сам себе противоречишь. Все понимают твое волнение. И если невозможно доказать, что лодка перевернута преднамеренно, то невозможно доказать ничего».

Вечера, как правило, проходили одиноко, так как общительностью Джордж не отличался и друзей среди молодых джентльменов не имел. К тому же жалованье не позволяло развернуться на широкую ногу, и постепенно становилось ясно, что продажа автомобилей – дело бесперспективное.

Пришла весна и пробудила жажду действий. Если бы оставленные тетушкой Мод две тысячи фунтов снова оказались в распоряжении племянника, он бы знал, как с ними поступить. Воскресные дни Джордж начал проводить, гуляя по богатым улицам Ричмонда, и связь между этими прогулками и двумя тысячами фунтов может показаться неочевидной, как не казалась она очевидной и самому Джорджу.

В один из воскресных дней мистер Кершо встретил горничную Вайолет Лайтстоул. Девушка выглядела вполне хорошенькой и обладала спокойным нравом, а Джордж, хотя и считал себя благородным джентльменом, давно излечился от снобизма и классового высокомерия. Пятого мая 1904 года он женился на Вайолет и подарил невесте рубиновый браслет, который когда-то принадлежал Элси Натли.

Джордж привел молодую жену в свою квартиру, поскольку до отпуска было еще далеко, и девятого мая застраховал жизнь Вайолет на две тысячи фунтов. Попытался застраховать на такую же сумму и свою жизнь, однако страховая компания отвергла предложение на основании некоторой медицинской информации, которую клиент был вынужден изложить доктору. Разумеется, супруги составили взаимовыгодные завещания.

Запоздалый медовый месяц начался только в середине августа. Джордж повез жену в Богнор. Первые три дня море штормило, а на четвертый он арендовал небольшую лодку, отплыл от берега на расстояние мили и предложил Вайолет сесть на весла. Она была покладистой и не раздумывая согласилась поменяться с мужем местами. Джордж тем временем развернул суденышко бортом к берегу. Неподалеку катались на лодках другие отдыхающие, но никто из них не подплывал слишком близко. Ближе всех находился спасатель, охранявший зону купания.

Джордж дождался момента, когда жена выпустила из руки весло, быстро наклонился и выбил из уключины второе – то, которое находилось со стороны моря, потом встал и опрокинул лодку.

Небольшая пьеса уже была отрепетирована, так что оставалось только в точности повторить мизансцену. И даже коронер произнес очень похожие слова насчет урока, который непременно запомнится на всю жизнь. Когда в удрученном состоянии овдовевший мистер Кершо покидал зал суда, полицейский отдал ему рубиновый браслет, снятый с руки покойной.

Даже получив две тысячи фунтов, Джордж Кершо не потерял голову. «Ходи медленно и внимательно смотри по сторонам», – постоянно напоминал он себе. Торговля машинами оживилась, так что жалованье удвоилось без дополнительных усилий, исключительно за счет комиссионных. Джордж решил продолжить работу, что в его ситуации выглядело вполне естественно. Хозяин даже не знал, что он женился. Больше того, в силу природной замкнутости Джордж не сообщил никому из коллег, где и как собирался провести отпуск.

Не нуждаясь в срочном вложении капитала, мистер Кершо решил порадовать себя красивой жизнью и начал проводить вечера в Уэст-Энде, где незадолго до Рождества встретил ту самую девушку, с которой флиртовал, когда еще служил в театральной труппе. Актриса недавно получила роль, весь текст которой умещался на одной строчке, и с радостью приняла приглашение на ужин. А затем, не дожидаясь постановки пьесы, уволилась из театра и, не прибегая к услугам священника, соединилась с Джорджем в квартире на Бейкер-стрит.

Эту особу вряд ли можно было назвать корыстной, однако с ее помощью в капитале образовалась зияющая брешь. Впрочем, претензий Джордж не предъявлял, так как пребывал в состоянии влюбленности. В театре молодую особу звали Малышка Полли Флиндерз, поэтому она представилась мисс Флиндерз и наотрез отказалась назвать свое настоящее имя. Особой фантазией Полли не отличалась, так что оригинальная идея пополнить скудеющие средства с помощью ставок на ипподроме пришла в голову вовсе не ей, а самому Джорджу. В июне очаровательная мисс Флиндерз решила, что недостаточно хороша для своего избранника, и оставила его на произвол судьбы. Не исключено, что она считала так вполне искренне, потому что молодые люди сумели сохранить добрые отношения и даже время от времени встречались.

В сентябре мистер Кершо женился на Мадж Тернем – еще одной мускулистой девушке. Истинная кокни, она отличалась природной сообразительностью, остроумием и подозрительностью, однако жених сумел внушить доверие к собственной персоне, перед свадьбой подарив Мадж рубиновый браслет. Невеста тут же отправилась к оценщику, узнала, сколько стоит украшение, и поначалу не на шутку испугалась, однако потом, напомнив себе, что Джордж работает в респектабельном автомобильном агентстве, успокоилась, поблагодарила судьбу и с радостью вышла замуж.

На этом этапе мистер Кершо, несомненно, особенно тщательно планировал свои действия. Жизнь супруги он застраховал всего лишь на сотню фунтов. Вновь попросил полис для себя и в очередной раз получил отказ на основании сделанного доктору «признания».

Страхование жизни – дело хлопотное, если не сказать больше, а вот страхование от несчастного случая происходит совсем просто. Джордж застраховал и себя, и жену: каждого на десять тысяч фунтов. Полис покрывал смерть от любого непредвиденного события, несущего угрозу жизни. Разумеется, включая несчастный случай на воде.

Из трех жен мистера Кершо Мадж, вторая жена, оказалась единственной по-настоящему плохой – ленивой, неряшливой и скандальной. Ее дурной нрав едва не сорвал четкий план Джорджа. Очень скоро выяснилось, что ему досталась истинная мегера – тот самый тип женщин, который ненавидят все без исключения мужчины. Супруги занимали верхний этаж непрезентабельного дома в районе Харрингей, и все соседи знали, что время от времени отношения в семье обострялись до рукоприкладства, после чего примерно с неделю жена вела себя тихо.

Возможно, отвратительный характер спутницы жизни заставил Джорджа ускорить отлаженный процесс. В 1906 году, накануне Троицы, супруги снова подрались. Джордж до такой степени вышел из себя, что жене едва не потребовалась срочная медицинская помощь, зато после взбучки она проявила редкое смирение. Джордж понял, что получил последний шанс инсценировать семейную идиллию, и повез Мадж в Пейнтон – стремительно набиравший популярность морской курорт, расположенный на южном побережье графства Девоншир.

Мадж заявила, что на море ей становится плохо, и наотрез отказалась кататься на лодке. Впрочем, Джордж проявил завидную находчивость и разыграл убедительную сцену с банкнотой в пять фунтов: показал приманку и пообещал отдать, если жена сможет продержаться в лодке хотя бы час, не поддавшись морской болезни. Жадность победила.

Не трудно заметить, что море представлялось Джорджу самым верным средством избавления. Он разработал надежный метод убийства, начисто лишенный доказательств, однако в этот раз технический прогресс едва не сорвал продуманный план. Спасательная лодка, подобравшая тонувшую пару, оказалась оснащенной аппаратом искусственного дыхания, и сердце утопленницы удалось запустить – к счастью, всего на несколько секунд.

Иных осложнений не возникло, если не считать простуды, которую подхватил Джордж. Дознание прошло гладко, без ненужных сомнений и лишних вопросов. Ни коронер, ни местная полиция не вели учет смертельных происшествий на морских курортах, тем более за прошлые годы и в других графствах, однако департамент нераскрытых дел, хранивший огромное количество всякой-разной, в большинстве своем бесполезной, информации, составлял перекрестные ссылки всех насильственных смертей.

Так случилось, что кто-то из дотошных сотрудников обратил внимание, что на протяжении двух лет некий Джордж Кершо потерял двух жен в обстоятельствах, совпадавших до мельчайших подробностей. В обоих случаях лодки переворачивались на одном и том же расстоянии от берега, причем всякий раз мужу удавалось удержать тело захлебнувшейся жены на поверхности.

Заметив столь странные совпадения, детективы обратились к перекрестной ссылке «Несчастный случай – море – лодка» и уже через десять минут обнаружили, что точно такое же несчастье случилось в 1903 году в Илфракуме с Элси Натли и Джорджем Маккартни.

Сержант уголовной полиции Мартлплаг, энергичный офицер, прикрепленный к департаменту нераскрытых дел, откопал в архивах документ и установил непосредственную связь между Джорджем Кершо и Джорджем Маккартни. Выяснил, что обе жены были застрахованы, но Элси Натли не была женой и не была застрахована. Данное обстоятельство его озадачило.

Две недели спустя сержант Мартлплаг отправился в Харрингей и обнаружил, что Джордж Кершо собирается продавать мебель и домашнюю утварь, поскольку получил страховку и решил, что хранить хозяйственные мелочи не имеет смысла. Единственную ценность представлял рубиновый браслет, в очередной раз вернувшийся к безутешному вдовцу.

Сержант повел беседу в дружеском, сочувственном тоне, проявил осведомленность относительно Вайолет, однако Элси приберег в качестве козырной карты.

– Трудно поверить, мистер Мартлплаг, но все же факт остается фактом! – воскликнул Джордж. – Считается, что если происшествие случается однажды, то повториться уже не может. Я твердо в это верил, а потому поддался уговорам бедняжки Мадж покататься на лодке. И вот результат. Но к чему вспоминать то, что нельзя исправить?

– Я пришел, чтобы поговорить именно об этом, – заявил Мартлплаг. – Хочу задать несколько вопросов.

– Глубоко сожалею, – ответил Джордж, отлично понимая разницу между детективом и судьей, – но тема остается чрезвычайно болезненной и обсуждать эти события я не в состоянии. Если вас что-то не устраивает, почему бы просто не арестовать меня по обвинению в убийстве? Хотя, увы, это невозможно, потому что никаких улик нет и получить их уже нельзя.

Спешу заметить, что Джордж был совершенно прав. Прокурор сообщил Мартлплагу, что вынужден согласиться с данным утверждением.

Разумеется, с точки зрения здравого смысла не оставалось сомнений в том, что Кершо – он же Маккартни – убил Мадж, однако убийцу защищал очень простой пункт судопроизводства. Единственным основанием утверждать, что он намеренно утопил жену, служили два аналогичных, более ранних происшествия, но ни одно из них не могло считаться уликой в отношении третьего подобного события, поскольку между ними не существовало никакой иной связи, кроме предполагаемой беспроигрышной системы, сложившейся в сознании Джорджа.

Десять тысяч фунтов позволили мистеру Кершо оставить службу и снова организовать собственное торговое агентство. На этот раз Джордж смог развернуться на широкую ногу: в демонстрационных целях купил два автомобиля и обустроил на Тоттнем-Корт-роуд приличный выставочный зал с добротно оснащенной мастерской.

Одной из первых посетительниц нового заведения стала Малышка Полли Флиндерз, явившаяся за дорогой покупкой под руку с преуспевающим брокером из Ньюкасла. Увидев Джорджа, она приятно удивилась, а уже во время пробной поездки давний приятель сумел убедить ее оставить брокера. Развитие событий по такому сценарию означало потерю клиента, однако ради Полли стоило рискнуть, тем более что от десяти тысяч фунтов сохранилось еще больше половины.

Они сняли квартиру в немодном квартале в окрестностях Риджентс-парка, недалеко от агентства. В этот раз Полли твердо решила вести себя хорошо: для начала выступила против игры на скачках, а спустя неделю-другую запретила Джорджу дарить ей дорогие платья, кроме нескольких, которые, как она заверила, обязательно скоро окупятся. Дальше – больше. Малышка Флиндерз потребовала разумного обращения с деньгами: никаких спекуляций, только инвестиции, причем с умом, чтобы получить такую же значительную прибыль, как при спекулятивном обороте. Например, Джордж отлично разбирался в театральном деле, а потому не мог пострадать, как когда-то на скачках.

Вскоре выяснилось, что совсем недавно Полли услышала о чрезвычайно перспективной пьесе, и вот теперь с помощью одного из экономно-дорогих платьев сумела выманить у автора текст, прочитала роль, которую собралась играть в том случае, если Джордж согласится принять участие в творческом проекте. Он признал, что пьеса производит приятное впечатление, оплатил постановку и с помощью закладной на собственное автомобильное агентство сумел целых шесть недель продержать пьесу в одном из маленьких театров Уэст-Энда.

В результате денег осталось ровно столько, чтобы отправить труппу на гастроли в провинцию – разумеется, вместе с Полли в ее очаровательной роли. Таким образом, мистер Кершо потерял сразу и деньги, и подружку, хотя Малышка Полли продолжала писать нежные письма до тех пор, пока гастроли не провалились.

Агентство тем временем приходило в упадок. Джордж любил автомобили и не боялся работы, однако продавал машины лишь одной недорогой марки, но и та вскоре исчезла с рынка. Вялая торговля в первом квартале нового года вызвала трудности с арендной платой и жалованьем для рабочих. Летом удалось немного увеличить прибыль, однако окончательно положение так и не исправилось. На поддержку агентства требовался дополнительный капитал.

Мэй Таулер Джордж встретил на улице Пикадилли, возле конторы по найму слуг. Ей было тридцать два года, из всех жен мистера Кершо она одна отличалась настоящей красотой, сумев сохранить даже изящные тонкие руки – очевидно потому, что вот уже больше десяти лет служила горничной в хороших домах.

Чтобы завоевать сердце избранницы, Джорджу пришлось пустить в ход все свои ресурсы и грубоватое очарование. Главным препятствием оказалось сопротивление родственников. Семье Мэй, обитавшей в Уилсдене, он не понравился, однако предубеждение удалось рассеять с помощью рубинового браслета, признанного очень дорогим.

В феврале 1908 года мисс Таулер перестала сомневаться и согласилась выйти замуж. Джордж убедил невесту пренебречь недовольством семьи и совершить некое подобие тайного брака, поэтому церемония состоялась в регистрационном бюро Камдена в присутствии платных свидетелей.

Возможно, таким способом Джордж пытался помешать полиции узнать о новой женитьбе. С другой стороны, не приходится сомневаться, что в этот период он относился к полицейским с нескрываемым пренебрежением, зная, что те считают его убийцей, но не могут призвать к ответу. Что ж, аферисту действительно удалось разработать безупречный сценарий, не подводивший, несмотря на множество свидетелей. Здесь мы вынуждены неохотно засчитать очко в пользу приверженцев теории наследственности: отец Джорджа совершал финансовые махинации, пользуясь собственной системой, хотя знал, что полицейские ревизоры подозревают подделку и ищут слабое звено.

Супруги оформили совместный полис страхования жизни на пятьсот фунтов. Семейная страховка вряд ли могла быть серьезной попыткой пустить пыль в глаза, так как впоследствии Джордж использовал ее для получения небольшого займа на развитие бизнеса. Оба написали завещания в пользу друг друга, а затем Мэй, по совету мужа, сама застраховалась от несчастного случая на десять тысяч фунтов, причем в другой компании.

Летом условия благоприятствовали исполнению плана, а вот зимой возникли объективные сложности. Молодожены поселились в маленькой шумной квартирке на Теобальдс-роуд. Опытная горничная оказалась посредственной кухаркой и очень плохой экономкой. Хуже того: вскоре после свадьбы она окончательно утратила интерес к жизни. Судя по всему, Джордж относился к жене достаточно снисходительно, да и сама Мэй не отличалась вздорным нравом, однако очень скучала по работе, много плакала, часто впадала в депрессию, а по некоторым сведениям, даже пристрастилась к алкоголю.

Чтобы дотянуть до щедрых летних продаж, капитала явно не хватало, а потому в период между Пасхой и Троицей Джордж пригласил жену в Северный Уэльс, в курортное местечко Колуин-Бей.

В этот раз единственным отличием в сценарии стало то, что супруги отплыли несколько дальше от берега. Когда их подобрали, о возвращении Мэй к жизни не приходилось даже думать.

Шок настиг мистера Кершо в коронерском суде. Не успел многострадальный вдовец повторить ставшую привычной небольшую речь по поводу постигшего его несчастья, как поднялся барристер, представлявший интересы полиции. Правила свидетельских показаний в Высоком суде Лондона многочисленны и разнообразны, в то время как правила свидетельских показаний в коронерском суде таковы, какими их видит коронер. Юридическое несоответствие заключается в том парадоксальном обстоятельстве, что неспециалист часто получает большую свободу действий, чем профессиональный судья. Но дело обстоит именно так! И Джорджу следовало максимально использовать сложившийся порядок.

– Ваша жена была застрахована, мистер Кершо?

– Мы получили совместный полис на пятьсот фунтов, в качестве закладной на мой бизнес.

– А другие страховые полисы у нее были?

– Не знаю. Возможно, и были.

– Не знаете. А ваша предыдущая жена была застрахована от несчастного случая на десять тысяч фунтов?

– Да.

– Разве пятнадцатого июня тысяча девятьсот шестого года в Пейнтоне с ней не произошло похожее несчастье? Я имею в виду, что вы точно так же отплыли от берега, а лодка перевернулась, хм, совершенно так же, как вы только что описали в отношении своей последней жены.

Шаг за шагом адвокат представил суду подробности гибели Мадж и Вайолет и методично сравнил их с деталями гибели Мэй.

Список из трех жертв выглядел вполне убедительным. В отношении Элси вопрос о страховке не стоял, так что упоминание о ней казалось излишним.

Убежденные критики могли бы возразить, что подобный перекрестный допрос стал определенной уловкой со стороны полицейских. Они имели право представить факты в коронерском суде, но не в Высоком суде Лондона. Однако к тому времени, когда коронерское дело получило огласку, каждый гражданин страны, который мог бы оказаться в числе присяжных заседателей, уже прочитал о данных фактах и наверняка их запомнил. Таким образом, отношение к делу было сформировано.

В данном случае коронерский суд продвинул свидетельство несколько дальше, чем предполагалось. Присяжные вынесли против Джорджа Кершо вердикт о преднамеренном убийстве, и на основании предписания коронера дело было передано по инстанции.

Высокий суд Лондона счел необходимым продолжить расследование, и в июне Джордж предстал перед судьей.

Тем временем Мартлплаг проследил жизнь Джорджа вплоть до частной школы, где тот неоднократно побеждал в соревнованиях по плаванию. В результате выяснилось, что подозреваемый с юности был отличным пловцом, а трижды повторенный рассказ насчет спасительного весла оказался далеко не невинной ложью.

И все же Джорджу удалось вывернуться.