Текст книги "Помаши мне на прощанье"

Глава 5

Конец мая 1940 г.

Грейс никогда не видела ничего более чудесного, чем весна на ферме. Красота, которая предстала ее глазам, поражала девушку. Крошечные почки на веточках распустились за одну ночь, сияя разными оттенками зеленого, крупные цветочные бутоны раскрывались, и от этого зрелища хотелось плакать. Островки примул уступили место нарциссам, гиацинтам и прелестным полевым цветочкам, названий которых она не знала. Деревья и кусты живой изгороди, отгораживавшие поля, тоже расцвели.

– Видела кусты? – спросил Хейзел. – Они здесь уже больше ста лет. Смотри, знаешь, что это такое?

Он показал на тонкую ветку.

– Нет, – ответила она.

– Лещина это, а вон то?

– Остролист. А что это, колючее и с цветами?

– Ах, да май это. Боярышник, – пояснил он, видя ее удивленное лицо. – И не спрашивай, почему он называется так. Исо, возможно, знает, да и его жена тоже, особенно насчет цветов, но мы давно называем его майским цветом.

– Наверное, потому, что он распускается в мае, – заметил Джек, когда они снова ехали развозить молоко. – Кстати, леди Элис сказала, что в соседней деревне в субботу будут танцы. И если кто-то хочет ехать, можно взять молочный грузовик.

В воздухе тяжело повисло ожидание.

– И? – спросил он. – Кто-то хочет?

«Это он ее приглашает? И что сказать, если так и есть? Что ни говори, а не считая леди Элис, они самые молодые в поместье. Да и леди Элис лет на десять старше. Интересно, а почему она не замужем? Она очень красива, не слишком стара и единственная дочь графа. Может, тоже, как Грейс, любила безответно?»

Грейс постаралась взять себя в руки.

«Начинаешь разыгрывать сцены, как Салли», – выругала она себя.

– Где леди Элис обедает?

Куда более приличный вопрос, чем «у леди Элис есть шикарный бойфренд?».

Раз или два в неделю она вместе с работниками пила чай, но никогда не обедала.

– Что это имеет общего с твоим желанием или нежеланием ехать на танцы?

– Конечно, я бы хотела сходить на танцы, но это означает, что тебе придется вести машину.

– Ну разумеется, придется. Ради бога, женщина, ты когда-нибудь ходила на свидания?

Грейс сначала подумала о жалком домишке в Дартфорде, а потом о подругах.

– Мы все вместе ходили в церковный клуб и в кино. Отец моей подруги Салли иногда тайком проводил нас туда.

– Возможно, ко времени первого танца, если таковой заиграют, ты уже сможешь водить машину, Грейс. А летом нам, наверное, удастся раздобыть велосипеды, но пока что, мисс Патерсон, окажите честь сопровождать меня и всякого, кто захочет поехать, на танцы в деревенском клубе.

Грейс жаждала принять приглашение. Впервые в жизни мужчина, в которого она… которым она интересуется, приглашал ее на настоящее свидание.

Но она колебалась, хотя мечтала согласиться.

Грейс улыбнулась. Это определенно настоящее свидание, но что он скажет, если она признается в своих симпатиях? Какой стыд будет, когда он обнаружит, что она двух слов связать не может!

– Никто не говорил, какие у тебя прекрасные глаза?

Прекрасные глаза? Нет, никто, но она знала, что у нее симпатичные глаза.

– Леди Элис, – повторила она, поскольку понятия не имела, что ответить, – она никогда не ест с нами.

– Вам полагается сказать: «нет, Джек. Ты первый. Или: «Всякий благоразумный мужчина в Кенте, Джек». Моя дорогая мисс Патерсон, вам придется учиться принимать комплименты. Но не волнуйтесь, у вас впереди годы. Разумеется, леди Элис обедает. Или вы считаете, что аристократы не едят? В главной части дома есть еще одна кухня. Именно там я был в тот день, когда леди Элис спрашивала меня, умею ли я водить. Пока я ждал, экономка дала мне кофе.

Грейс слушала, раскрыв рот. Она часто гадала, как течет жизнь в этом прекрасном доме. Здесь есть экономка. Она не совсем представляла, какие поручения выполняет экономка, помимо того что приглядывает за домом. Наверное, она что-то вроде домохозяйки.

– Я думала, что миссис Лав – экономка.

– Она наводит порядок в этом крыле. По-моему, в доме всего трое слуг: экономка и две горничные. Большая часть дома законсервирована до лучших времен.

Чрезмерно развитое воображение Грейс неожиданно выдало картинку прелестного старого здания, полностью покрытого шариками нафталина. Она едва сдержала смех. Но воспоминание о словах «моя дорогая мисс Патерсон» не вызвало смеха. Она хотела прижать их к себе.

– Ты сегодня чистишь канавы, Джек?

– Подрезаю кусты, – вздохнул он. – Я восхищаюсь людьми вроде Хейзела и Мориса, они знают о фермах все на свете. Я же могу заниматься работой, требующей только грубой силы, и хотя напряжение невыносимо, есть и хорошие стороны… Правда, иногда я чувствую себя невыразимо глупым. Они никогда не теряют терпения, если я чего-то не понимаю, но, бьюсь об заклад, умирают от смеха в пабе, вспоминая мои промахи.

– Они не станут злорадствовать, Джек, и, кроме того, ты можешь спасать жизни, а они – нет.

– Я успел окончить половину третьего курса, поэтому вполне могу попытаться. Но до настоящего доктора мне далеко.

Они ехали в приятном молчании, пока не добрались до задних ворот поместья.

– Готова к уроку вождения, Грейс?

Желудок девушки сделал сальто. Свидание, а теперь и урок вождения.

– Я бы с удовольствием, Джек.

– Думаю, по утрам в субботу – лучшее время, хотя я попрошу ее светлость позволения занять и несколько вечеров, после чая, разумеется. Темнеет поздно, а учиться легче при дневном свете.

Грейс снова полюбовалась великолепным домом.

– Джек, ты никогда не думал, что произошла ошибка и никакой войны нет?

Прежде чем ответить, он подвел машину к коровнику.

– Нет, я слишком хорошо знаю, что идет война. Я слушаю радио, читаю газеты, но, кажется, понимаю, о чем ты. Где бои? Где немецкие самолеты, которым поручено превратить Англию в руины? Заметь, ходят слухи, что летом здесь будет жарко. Правда, ввели карточки, но мы едим, как короли, хотя миссис Лав твердит, что все изменится, когда приедут другие. И тогда на стол уже не будут подаваться те великолепные колбаски из шотландского поместья его светлости. И если война продолжится, практически все продукты будут выдаваться по карточкам.

– Я этого не знала.

Грейс вспомнила, как леди Элис говорила, что, живя в поместье, она научится большему, чем просто зарезать свинью. Грейс искренне надеялась: ее никогда не попросят резать свинью, но, несомненно, училась не только уходу за животными и обработке земли, но и верно судить о людях. Бесценные уроки.

– Улыбнись, Грейс, ты выглядишь грустной. Я с нетерпением жду субботних танцев. Наденешь то хорошенькое платьице?

Она покраснела, и не только потому, что он запомнил платье.

– Да, другого у меня нет.

Несколько секунд они смотрели друг на друга. Наконец Джек открыл дверь.

– Пожалуй, нужно приниматься за мойку бидонов, или Хейзел задаст нам жару, и поверь, он куда более устрашающий, чем леди Элис.

С этими словами он спрыгнул с грузовика.

– Я не умею танцевать, – пробубнила она вслед.

Он услышал об этом, обернулся и рассмеялся.

– Конечно, умеешь. Расслабься, Грейс, танцы – естественный способ выражения для животных.

– Естественный способ выражения для животных. Благодарю, доктор.

По крайней мере этого она не спустит ему.

– Когда моя мать стала здесь служить, требовался полк слуг, чтобы таскать наверх ведра горячей воды для ванн. В те времена люди не принимали ванн каждый день. Горячая вода прямо из крана – это чудесно, правда?

Грейс как раз шла наверх, принять ванну, перед тем как одеваться к танцам. Она вовсе не хотела признаваться миссис Лав, что в доме, где она выросла, не было горячей воды из крана, так что просто кивнула. К ее удивлению, миссис Лав продолжала подниматься по ступенькам.

– Вижу, ты много времени проводишь с молодым Джеком, Грейс. Вряд ли это понравится ее светлости. Девушка должна думать о своем добром имени.

Грейс остановилась посреди лестницы.

– Мое доброе имя. О чем вы?

– Не стоит задирать нос. Я за тебя отвечаю. Пока не прибудут другие девушки, ты единственная женщина в доме, полном мужчин.

– Вряд ли Гарри и Джека можно считать «домом, полным мужчин». Кроме того, я вижусь с ними только за столом.

– Я знаю это, и ты знаешь, но сегодня вечером ты едешь на танцы, а в деревне об этом понятия не имеют, так что будь поосторожней.

Радостное предвкушение приятного вечера померкло. Грейс поспешила к себе.

– Вижу, у тебя его приемник. Славно…

Грейс жаждала ответить, что слушать приемник куда интереснее, чем ее, но сдержалась. Джек отдал ей приемник при всех работниках фермы. Оказалось, что Боб Хейзел взял из пустого коттеджа радиоприемник размером побольше и поставил в спальне мужчин. Джек одолжил свой, маленький, Грейс и ничего такого в этом не видел. Миссис Лав наверняка это знала.

Войдя в комнату, она включила радио. Как чудесно слушать музыку и вечерние новости, хотя в этот вечер она их не послушает – поедет на танцы.

Пока она вынимала платье, передавали запись великого Джо Лосса[7]7
  Джошуа «Джо» Лосс (1909–1990) – британский музыкант, композитор и певец.


[Закрыть] и его оркестра. Грейс сняла бант, вынула тщательно сберегаемую пару чулок, не шелковых, конечно, и единственные элегантные туфли. Через несколько недель Грейс, которая старательно копила то, что оставалось от жалованья после вычетов за еду, намеревалась купить белые босоножки на лето. Впервые в жизни у нее было немного своих денег, и она могла купить то, что хотела. Пока что одежду можно было приобрести свободно, поскольку все, кроме продуктов, не считалось жизненно важным. Но скоро наверняка введут талоны на одежду. Это только вопрос времени.

Грейс вошла в ванную, думая о том, как чудесно будут выглядеть белые босоножки с зеленым платьем. Может, Джек пригласит ее на прогулку?

Она так и представляла их, идущих рука об руку вдоль одного из многочисленных ручьев поместья. И новые босоножки так ярко выделяются на фоне травы…

«Нет, Грейс, не спеши», – сказала она себе и ступила в чудесную горячую воду.

К ее удивлению и легкому разочарованию, Гарри и Исо тоже решили ехать на танцы. Исо сказал, что ему не терпится провести вечер в обществе знакомых работников, а Гарри заверил, что он не пригласит ее танцевать, но хочет послушать живую музыку.

– Пока я брился, слушал Джо Лосса. Вот было бы здорово, если бы оркестр вроде его собственного играл для нас.

– Сегодня Джо Лосса в деревне точно не будет, Гарри. Придется обойтись старым барабаном, скрипкой и гармоникой, – засмеялся Исо.

Грейс, привыкшая к пластинкам, которые ставили в церковном клубе, посчитала, что трех музыкантов более чем достаточно.

– Иногда в церковном клубе играли местные оркестры, но вряд ли они были так хороши, как этот, – заметила она, когда оказалась на танцах.

В зале было полно народу всех возрастов. Приводили даже маленьких детей. Кто-то предпринял храбрую попытку украсить зал весенними цветами. Оркестр воодушевленно исполнял модные мелодии, и пока остальные искали столик, Джек повел Грейс танцевать.

Она уже не помнила, когда танцевала в последний раз, но, к удивлению и восторгу, обнаружила, что способна легко двигаться в объятиях Джека, который, очевидно, был опытным танцором. Ну конечно, Джек учился в университете. Студенты, возможно, ходили на танцы если не каждую ночь, то уж точно по пятницам и субботам.

– А в твоем университете танцы устраивались каждую ночь?

– Трудись до упаду, веселись до упаду. Танцы – прекрасный способ расслабиться, не находишь?

– Я очень редко ходила на танцы.

– Это нужно исправить. Тебе просто нужно больше опыта, чтобы стать хорошим танцором; честно говоря, у тебя прекрасное чувство ритма.

Прекрасное чувство ритма. Она уже слышала эти слова. Кто их сказал? Салли? Это точно была Салли Бруэр, и она говорила о Сэме.

Грейс закрыла глаза и попыталась представить Сэма, но картинка никак не хотела складываться.

Она здесь, в Берфордшире, с Джеком Уильямсом, который считает ее хорошенькой. И она без сожаления позволила мечте о Сэме уплыть далеко…

Сэм всегда будет для нее особенным, но это совсем другое. Утром у нее был первый короткий урок вождения с Джеком, который совсем не был похож на Сэма. Джек не так высок и более худ, но она обрадовалась, поняв, что он так же добр, как Сэм. Он, казалось, знал, что она нервничает, и говорил спокойно и одобрительно. И она чувствовала, что невольно тянется к нему. Такая радость, когда на тебя не кричат, не ругают за каждую мелочь. Когда она сидела рядом с ним в грузовике, ей вдруг захотелось откинуть слишком длинные темные волосы с его карих глаз, но она вовремя сумела остановить свою руку. Теперь, вспомнив это, она покраснела. Какой это было бы вольностью! Что бы он подумал?

Он заметил, что она залилась румянцем.

– Здесь немного жарко, – заметил он, – и леди Элис считает, что мы должны общаться с местными. Кроме того, тут полно парней, которые желают мне сломать ногу, чтобы самим иметь возможность потанцевать с самой красивой в зале девушкой.

Но Грейс, для которой существовали только Джек и музыка, рассеянно оглядела зал. Да, несколько мужчин смотрят в ее сторону.

– Они просто хотят танцевать так же хорошо, как ты.

Он рассмеялся.

– Поверь мне, это не так. Нам лучше подойти к остальным.

Он торжественно провел ее по комнате к столу, за которым сидели друзья. Пили пиво и сидр, перед каждым стояли тарелки с крошечными сэндвичами. Пустые стаканы, крошки и корочки показывали, как хорошо проводили время мужчины.

– Это ты называешь самой изысканной едой на вечеринках, Джек? – спросил Гарри, показывая на несколько оставшихся крохотных сэндвичей.

– Во время войны – да.

– Ты была права насчет музыки, Грейс, – заявил счастливый Гарри, вскакивая. – Кому принести еще пива?

Он отошел и встал в углу за сценой, попивая вторую кружку пива и притоптывая ногой в такт музыке.

– Все в порядке? – забеспокоилась девушка.

– Он взрослый человек и знает, что делает. Исо, уверен, что не хочешь потанцевать или поискать старых друзей?

– Преимущество возраста, парень. Они уже подходили, пока вы танцевали.

– Потанцуешь со мной, Исо? – спросила Грейс, вставая.

Но старик не успел согласиться или отказаться. Потому что Грейс немедленно увел один из местных фермеров и бешено закружил по залу. Их движения вряд ли можно было принять за танец, а когда музыка смолкла, кавалер ее не отпустил.

– Спасибо, – пробормотала она, пытаясь вырваться, но он не ослабил хватку.

Грейс испугалась, но попыталась оставаться спокойной. Что ни говори, а они в большом зале, и тут столько людей, что с ней не может случиться ничего плохого.

Фермеры и их жены смотрели на нее.

– Спасибо за танец, – повторила она, – но, пожалуйста, отпустите мою руку. Вы делаете мне больно.

– Что делает порядочная женщина с этими кончи? Мы знаем, как поступать с трусами и предателями. А теперь ты пойдешь со мной и посидишь с нашими, деревенскими, которые выполняют свой долг перед страной.

– Я бы счастлива посидеть с вами, но приехала с друзьями из Корта.

Он потащил ее за собой, и Грейс оглянулась на свой стол в надежде, что кто-то увидит и придет на помощь. Но никто не смотрел в ее сторону. Она сдалась и пошла за фермером.

– Только отпустите руку, или я закричу.

– Сука, – тихо сказал он с неподдельной злобой и отпустил побелевшую руку Грейс. – Возвращайся к своим кончи.

Он так повысил голос, что танцующие пары остановились посмотреть, что происходит.

– Нам такие, как вы, здесь не нужны, верно, парни?

Он махнул рукой нескольким молодым людям, стоявшим у столика с напитками, но большинство повернулись к нему спиной.

Потрясенная Грейс хотела одного: чтобы они показали свое неодобрение и спасли ее. Но помощь прибыла с совершенно неожиданной стороны.

– Перебрал своего лучшего сидра, Арнольд?

К ним подошли Хейзел и женщина средних лет.

– Ты ведь знаешь, нам не нужны проблемы, особенно такие, о которых может узнать его светлость!

Хейзел обнял мужчину за плечи и повел к его друзьям. Миссис Хейзел улыбнулась Грейс и принялась болтать, как со старой приятельницей.

– Он делает прекрасный сидр, но при этом слишком часто его пробует. Пойдем, я познакомлю тебя с работниками с других ферм. Не волнуйся, никто не потревожит молодого Джека, пока Исо сидит рядом.

Все еще расстроенная, хотя и пытавшаяся не показать этого Грейс пошла за женой Хейзела и вскоре познакомилась с фермерами и их женами, работниками и другими трудармейками. Все были приветливы с ней, особенно трудармейки, рассказавшие немало ужасных и забавных историй. Она получала искренние предложения помощи всех видов. Жена одного фермера была парикмахером и пообещала в торжественных случаях делать ей прически.

– А Дженни, вон та, что говорит с другими трудармейками, работала на модную лондонскую портниху. Ее специальность – подвенечные платья.

Грейс рассмеялась:

– Ну мне подвенечное платье в ближайшее время не понадобится.

– Ты просто не видишь, как твой молодой друг смотрит на тебя… и не он один.

Грейс покраснела.

– Было приятно познакомиться, но думаю, что мне стоит вернуться за наш стол.

Она посмотрела в сторону Джека и Исо и, видя, как весело они болтают, спросила себя, заметят ли они вообще ее отсутствие.

Миссис Фэйрчайлд, парикмахер, решила пойти с Грейс, чтобы поздороваться с Исо и познакомиться с Джеком.

– Мы слышали, что его светлость принимает сознательных отказников. Ты должна сознавать, что кое-кто в округе не понимает подобных вещей. У многих сыновья и братья воюют где-то в Европе, и мы слышим, что дела идут не слишком хорошо.

– Но что люди не понимают, миссис Фэрчайлд? Сознательных отказников или нанимающего их графа?

– Кончи, разумеется. Святая обязанность мужчины – убить всякого, кто пытается навредить его семье.

Грейс остановилась посреди зала. На секунду показалось, что ее сейчас стошнит. Неужели эта женщина говорит серьезно? И называет подобные действия священным долгом?

– Пожалуйста, извините меня, миссис Фэрчайлд, но я думаю вернуться домой поскорее. Мы пробыли здесь дольше, чем намеревались.

– Смотрю, Исо немного оправился, а ведь был сам не свой с тех пор, как умерла жена. Ладно, дай мне знать, когда захочешь сделать прическу. У тебя хорошие густые волосы, но нужно привести их в порядок и придать более современный вид.

Грейс согласилась с ней, правда, решила, что даже если волосы вырастут до пят, не позволит этой женщине их коснуться. В ее хищных глазах было нечто такое…

Она глянула в сторону стола и, к своему огорчению, увидела, что за те несколько минут, что она говорила с миссис Фэрчайлд, Джек исчез. И Гарри тоже! За столом сидел один Исо. Вид у него был встревоженный.

– Поболтала вволю, Грейс? – спросил он, пытаясь улыбнуться. – Здесь есть славные люди.

Видя, что Грейс не спешит согласиться, он добавил:

– А некоторые не слишком славные.

– Миссис Фэрчайлд говорит, что ходят слухи о дурных новостях с фронта. Где Джек и Гарри?

– Джек пошел поискать Гарри на случай, если тот перебрал с пивом. Кое-кто варит его дома, и городской желудок может быть к нему непривычен.

Он повернулся на неудобном деревянном стуле и оглядел комнату, то и дело обмениваясь улыбками со старыми приятелями.

– Многие из них настоящая соль земли, малышка, но не позволяй выродкам испортить себе жизнь. – Он пытался говорить это весело. – Смотрю, трудармейки хорошо тебя приняли.

Грейс, желавшая скорее найти Гарри и Джека и уехать домой, делала вид, что слова Исо ее интересуют. Она любила старика и в другое время с удовольствием бы с ним поболтала. К тому же он может научить ее многому, связанному с землей.

– Да, они чудесные, – согласилась она. – Одна даже обучалась на той же ферме, что и я. Но я немного волнуюсь. Мужчина, который схватил меня за руку, не в себе, а та женщина… даже не знаю, как ее описать.

Исо тяжело поднялся.

– Было время, когда ни один человек в этом зале не посмел бы мне перечить. Я старше, чем думал. Пойдем со мной. Джек вывел Гарри на воздух, прояснить голову.

Кровавые пятна на пороге были первым признаком того, что дело неладно. Грейс ахнула.

– Спокойно, есть сотни причин пролить немного крови на танцах. Пойдем, выглянем наружу.

Еще больше крови было на дорожке. Грейс хотелось бежать, громко выкрикивая имена Джека и Гарри, но, когда она вопросительно глянула на старого Исо, тот покачал головой:

– Послушаем немного.

Грейс стояла так тихо, а воздух был так неподвижен, что постепенно она осознала все совершенство весеннего вечера. Яркие звезды и полумесяц освещали небо, и по саду разливался аромат сирени. Но все это было испорчено воплями и звуками ударов, доносившимися из-за сарая, в нескольких ярдах отсюда.

– Беги, приведи Боба Хейзела, а я с этим разберусь.

Грейс поколебалась.

– Нет, лучше вы найдите его, – велела она и, вопя так громко и рассерженно, как могла, побежала к сараю.

Здесь топталась кучка мужчин, словно в каком-то примитивном танце. Что-то лежало на земле, и, увидев упавшего, вырвавшегося от тех, кто его держал, она узнала гриву черных волос Джека. Он что-то крикнул и упал на колени рядом с телом на земле. И тогда Грейс оглушительно завопила. Это Гарри! Гарри с залитым кровью лицом!

Несколько секунд все ошеломленно молчали. Потом толпа рассеялась, нападавшие разбежались, оставив Джека и Гарри одних в лунном свете. Дверь клуба открылась, мужчины и женщины высыпали на порог. Одна женщина быстро подбежала к Джеку и встала рядом с ним на колени.

– Это Айрис Симпсон. – Грейс узнала голос миссис Хейзел: она была больничной сестрой. – Что случилось, девушка?

– Гарри…

– Идем отсюда. Боб и Исо останутся. Этот парнишка – доктор, верно? – уточнила миссис Хейзел.

– Студент-медик.

– Они справятся. Кто-то побежал за полисменом.

– Мне нужно остаться. Помочь, – не унималась Грейс.

– Но что ты можешь сделать?

– Сказать правду.

– Другие тоже все видели. Не все против отказников, знаешь ли. Если ты понадобишься констеблю, он знает, где тебя найти.

– Я не уйду, пока не увижу Гарри.

Грейс повернулась к Бобу Хейзелу:

– Простите, он мой друг, и я не могу оставить его лежать здесь. Он мертв? Именно поэтому вы пытаетесь меня увести?

Не отвечая, он обнял ее за плечи и вынудил подойти к грузовику, на котором они приехали всего несколько часов назад. Жена шла с другой стороны, что-то сочувственно кудахча.

Грейс поняла, что сопротивляться нет смысла и нужно ехать. Но все же попробовала.

– Пожалуйста, Хейзел, я не могу вернуться в Корт без мужчин. И где мистер Исо Янгмен?

Ответ был получен немедленно, поскольку тот уже уселся на пассажирское сиденье.

– Грейс, садись за руль. Исо составит тебе компанию, а мы с миссус вернемся как можно быстрее. У одного из фермерских парней есть мотоцикл, и он поехал все рассказать ее светлости.

– Нет. Что случилось с Гарри? Вы должны мне сказать. Я не сяду в грузовик, пока не узнаю. А Джек? Не допустите, чтобы что-то случилось и с ним.

– Черт побери, неужели ты никогда не научишься делать, как велено? – рассердился Хейзел. – Гарри слишком много выпил, упал и ударился головой. Раны на голове ужасно кровят, но Джек и миссис Симпсон позаботятся о нем. И…

Он осекся, услышав пронзительную сирену машины «Скорой помощи», потревожившую прекрасный весенний вечер.

– Возвращайся в Корт, Грейс! Тебя не было, когда началась драка, и ты не можешь ничего сказать полиции. Ты, несомненно, встретишь ее светлость по дороге. А теперь поезжай.

Прежде чем он снова стал спорить, она напомнила ему, что не умеет водить, а один урок – не в счет.

– Можешь завести и остановить грузовик? Остальное усвоишь по дороге. А теперь домой! – приказал он, почти втолкнув ее в грузовик, захлопнул дверь и помчался на место драки.