Текст книги "Ледяные исполины"

Повторяю: все это мои догадки, предположения. Возможно, на самом деле события происходили иначе. Вулканы, скажем, могли извергаться значительно раньше, во время самого крупного оледенения. Тогда же могли произойти наиболее сильные землетрясения.

Впрочем, серьезные землетрясения, судя по всему, повторялись и позже. Ведь на террасе они оставили следы своих усилий: крупные глыбы. А возраст террасы совсем молодой. Не исключено, что и в наши дни здесь бывают землетрясения. Однако вряд ли они достигнут катастрофической силы. Если за последние тысячи лет разрушительных подземных ударов не было, то вряд ли они вдруг начнутся теперь.

…Сейчас я рассказываю о том, что продумывал на Большом Токо. Осматривая берега реки и озера, склоны гор, камни под ногами, ледяные жилы. И как будто узнавал от них новое, неизвестное для меня.

Мои мысли появлялись не сами собой. Их подсказывала природа. Поэтому и говорят: природовед, натуралист.

Значит: человек узнает, выведывает у природы (раньше говорили – у натуры) ее тайны. И совсем не обязательно быть крупным ученым, чтобы считаться натуралистом.

Надо только захотеть прислушаться и присмотреться к природе. Тогда многие мысли она подскажет. Если, конечно, прежде научиться – по книгам, от учителей – понимать «азбуку природы».

Кстати, размышлял я более всего в маршрутах, вышагивая долгие километры по болотам, тайге, каменистым кручам; выкапывая ямы и расчищая обрывы; записывая и зарисовывая увиденное в полевую книжку. Это была моя работа. И очень здорово, что работа связывала меня с природой, помогала ее лучше понять, изучить.

Вообще-то оказалось у нас и такое время, когда мы по большей части бездельничали. Это было вынужденное безделье.

Мы закончили маршруты вокруг своего нового лагеря. Работа подошла к концу. Вдобавок – и это было скверно – подошли к концу запасы пищи.

Конец лета выдался холодным, пасмурным, дождливым. Мы мерзли в своих палатках (печек на всех не хватало), мокли под дождями и ожидали вертолет. Прошла неделя, другая – погода не улучшалась.

Река вздулась от дождей, потемнела и помутнела, рыба ловилась плохо. Охотничьи трофеи тоже были скудными. Муки, крупы, макарон и консервов оставалось не более чем на неделю.

Мы начали экономить еду. Прошла неделя. Летной погоды не было. По радио передавали: обширные циклоны пришли с Тихого океана; бесчисленные толпы облаков двигались в круговороте, не покидая эту часть Дальнего Востока. Дожди сменялись дождями.

Мы собирали и варили грибы – дряблые подберезовики. Вскоре похолодало, и грибы пропали. Ягоды тоже шли па убыль. Мы запрашивали по радио вертолет с продуктами. Нам советовали потерпеть. И погода не налаживается, и положение наше не такое уж плохое. Два других отряда уже неделю голодали по-настоящему. Там люди ослабли и не могли отойти от лагеря на рыбалку или охоту: некоторые заболели. Этим отрядам предназначались первые вертолетные рейсы.

Вот почему остались у нас почти только хозяйственные заботы. А это утомительнее, чем работа (когда она интересная, по душе). Я развлекался тем, что уходил к обрыву, к своим знакомым ледяным клиньям. Они постоянно подтаивали, изменяясь, как живые. Каждый раз в них обнаруживалось что-нибудь новое.

За три недели ожидания вертолета я привел в порядок свои записи и зарисовки. И мысли свои привел в порядок тоже.

Все-таки очень интересно разгадывать загадки природы. В мыслях незаметно превращаешься в крохотного подземного жителя. Проникаешь по трещинам в глубины земли, путешествуешь вдоль и поперек слоев горных пород, наблюдаешь волшебный рост ледяных кристаллов.

Или становишься великаном, оглядываешь всю долину реки, озерные террасы. Читаешь клиновидные письмена на равнинах. Примечаешь особенную форму горных склонов и вершин.

Или безо всякой машины времени переносишься на тысячи, миллионы лет в прошлое. Видишь течение огромного ледника, который выползает из плена скал, сдирая на своем пути рыхлые осадки…

Ни в какой сказке не прочтешь ничего подобного.

В сказках люди сочиняют привычные для себя вещи. Великан – увеличенный человек. Дракон – увеличенная ящерица с крыльями, как у летучей мыши.

Человек не способен выдумать то, чего вовсе не знает.

Попытайтесь вообразить что-нибудь совершенно несусветное, не похожее ни на что. Это немыслимо. Человеческая фантазия имеет границы. Она ограничена знаниями.

Научное знание не имеет границ. Оно помогает нам узнать то, что просто так выдумать невозможно: растущие в земле ледяные жилы, давно растаявшие ледники и отгрохотавшие землетрясения, моря на месте нынешних гор.

Наука открывает нам в мире необычайное. Для того, чтобы совершать научные открытия – большие или малые, – надо любить знания и всем сердцем стремиться понять природу.

Когда-то путешественники старались побывать там, где еще не ступала нога человека. Теперь на Земле таких мест нет. Зато по-прежнему очень много вокруг такого, что остается недоступным для человеческой мысли.

Надо помнить: и теперь остаются неведомые земли, куда еще не проникла мысль человека, где многое предстоит понять, открыть. Для этого вовсе не обязательно ехать в дальние края или улетать в космос. Неведомое вокруг нас, надо только научиться замечать его.

Между прочим, когда пытаешься осмысливать жизнь природы, открывать и постигать неведомое и непонятное, то легче переносить трудности и тяготы геологической работы. И когда для нашего отряда наступили голодные времена, мне на помощь приходили мысли. Они отвлекали от холода и голода, от мучительного ожидания вертолета.

Вынужденное безделье утомляет сильнее, чем тяжелая работа.

…Вдруг с верховьев долины вместе с единственным дождевым облаком спустился к нам вертолет. Мы так долго его ожидали, что не имели сил и желания радоваться. Из вертолета вышел пилот, поздоровался и спокойно сказал:

– Кто летит? Собирайтесь поскорее.

Так закончился этот полевой сезон. Полевой, хотя мы находились в горах. У геологов принято экспедиционные работы называть полевыми.

Мы провели мерзлотную разведку. Теперь предстояло обработать все то, что удалось узнать.

В поле мы собирали факты. Старались понять природу. Многое сделано. Но еще немало остается впереди. Требуется добытые знания использовать для практических дел. Правда, практические дела еще не начались: не разрабатываются здесь месторождения полезных ископаемых, не прокладываются дороги…

Однако всему этому придет черед. Предстоят перестройки природы. К ним надо подготовиться заранее. Для этого составляются карты, на которых наносятся самые разные геологические и географические сведения. Указываются участки, где возможны снежные лавины, каменные обвалы, оползни; где выходят на поверхность или неглубоко залегают подземные воды; где вековая мерзлота припасла свои каверзы…

Все это необходимо показать на картах и разрезах, подробно описать в отчетах. Только тогда наша мерзлотная разведка закончится. Как всякая разведка, она предваряет наступление. И должна быть предельно точной и полной. Тем более, что наступление на природу, перестройка ее – это не военные действия, где главное – подавить противника.

Уберечь, сохранить природу – очень непросто. Потому что мы сами вынуждены вмешиваться в ее жизнь, не можем оставить ее в покое. А по-настоящему помочь ей можно только тогда, когда хорошенько ее изучишь, разгадаешь многие ее загадки.

Все это относится, конечно, не только к геологам. Каждый из нас в ответе за родную земную природу.

Часть III. ПРОБЛЕМЫ

Глава 10. ОТКРЫТИЯ – ВПЕРЕДИ

Когда людям что-то неясно, то часто говорят: сложная проблема. Слово «проблема» по-гречески значит «задача».

Ну, а для того и существуют задачи, чтобы их решать.

Проблемами занимаются и теоретики и практики.

Одних интересуют теоретические задачи, других – практические. Хорошие специалисты успешно решают имеющиеся проблемы. А если многие специалисты работают долго, то могут легко справиться с поставленными задачами. Разве не так?

Нет, не так.

О ледниковом периоде давно узнали геологи и географы. Они долго и успешно изучают ледники – современные и древние, выведывают особенности истории ледникового периода. Удалось ли в результате решить если не все, то хотя бы большинство проблем, связанных с великими оледенениями? Пожалуй, не удалось. Возможно даже, проблем стало больше, чем их было сто лет назад.

Чтобы в этом убедиться, достаточно было побывать на XI конгрессе Международного союза по изучению четвертичного периода. Конгресс состоялся в августе 1982 года.

В Москву со всех континентов съехались сотни ученых.

На эмблеме конгресса красовалась голова веселого мамонтенка. Однако вопрос «почему вымерли мамонты?» хотя и обсуждался, но был одним из многих других, не менее интересных и важных. Обсуждалось: как изменяется климат Земли и ее отдельных частей? Как проходили великие оледенения? Как менялись древние люди в связи с переменами природной обстановки?..

Не стану перечислять все вопросы. Их было очень много. Выступило около тысячи ученых с докладами, сообщениями.

А начинаются проблемы уже с названия геологического периода. Вернее – с названий. Потому что у него их сразу четыре. Согласитесь, это не очень удобно – иметь сразу четыре имени. Какое из них настоящее, самое верное?

События геологической истории за последние 750 млн. лет. Снизу вверх: геохронологическая шкала (от вендского до четвертичного периода); ледниковые эпохи затемнены; выше-схема импульсов тектонической активности земной коры. Продолжительность четвертичного периода преувеличена.

Ледниковый период называют еще четвертичным, плейстоценовым, антропогеновым.

Почему он ледниковый – понятно. Правда, были в это время не только великие оледенения, но и крупные потепления, межледниковья.

Четвертичный – название старое. Когда-то на заре геологии все горные породы делили на четыре группы: первичные (самые древние и плотные, кристаллические), вторичные, третичные и четвертичные – самые молодые, рыхлые. Постепенно от первых трех терминов отказались: вместо них выделили несколько эпох, более десятка периодов. А для четвертичного периода осталось старое имя.

Плейстоцен по-гречески значит «много нового». Так назвали период потому, что в нем появилось много новых видов животных.

Антропогеновый период – время становления человека («антропос»-по-гречески «человек», «генос»-"происхождение, создание"). Именно в этот период происходило преобразование обезьяноподобного существа с проблесками разума в человека разумного нашего облика.

Как ни странно, до сих пор чаще всего употребляется самое старое название – четвертичный. На конгрессе почти все говорили так. Привычка!

Вообще-то у каждого названия этого периода есть свой смысл. Четвертичные отложения почти все рыхлые, самые молодые. И оледенения происходили. И новые звери появились. И человек стал человеком. Столько важных событий – и все в один период. Потому и названий он получил несколько. Оформилась даже особая наука – четвертичная геология. Она посвящена изучению четвертичного периода.

Всю геологическую историю обычно разделяют на пять главных этапов, на пять эр. В последних трех эрах выделяют тринадцать периодов. И только одному периоду – самому последнему, четвертичному – посвящена особая научная дисциплина. Продолжительность четвертичного (ледникового) периода в десятки раз меньше, чем любого другого. Например, меловой период в сто раз протяженнее четвертичного, и все-таки «меловой геологии» нет.

Правда, уже самая первая проблема этой науки, связанная с ее названием, остается нерешенной. По-прежнему говорят «четвертичная геология», «четвертичный период». Хотя уже многие специалисты называют период антропогеновым, а науку – геологией антропогена.

Но самой главной проблемой этого периода остается, конечно, история великих ледников. С историей оледенении связаны и новые виды животных, и образование особенных отложений, и становление человека.

Сколько было великих оледенении?

На этот вопрос до сих пор нет однозначного бесспорного ответа. На конгрессе, о котором идет речь, некоторые участники постарались обосновать свои мнения на этот счет. Вариантов ответа оказалось несколько. Даже специалисты из одних и тех же стран не пришли к единому мнению.

Один китайский ученый обнаружил следы шести оледенении, а другой – только четырех (и одного похолодания перед ними).

Советские ученые, изучая разные районы нашей страны, также разошлись во мнениях. Они называли число оледенении от трех до восьми.

Шведские ученые предположили, что было либо шесть длительных оледенении, либо много более коротких.

В Гималаях по некоторым сведениям было два или три крупных наступления ледников. А в горах Восточной Африки и на западе США удалось обнаружить следы четырех оледенении.

Высказывались на конгрессе и другие мнения. И это понятно. Ученые не старались подгонять решение задачи под готовый ответ. Сообщали результаты своих исследований: что получилось, о том и говорили.

Может показаться, что взгляды геологов резко расходятся. Предполагают от трех до восьми великих оледенении!

Но еще совсем недавно расхождения были еще значительнее. Ученые предполагали от одного до двенадцати оледенении. Все-таки удалось избавиться от крайних мнений: число вероятных оледенении уменьшилось вдвое.

А как будет дальше? Можно ли надеяться, что через несколько лет ученые наконец-то придут к единому взгляду и назовут точное количество оледенении?

Признаться, в этом я сильно сомневаюсь. Прежде всего потому, что всеобщих наступлений и таяний великих ледников на всей Земле могло и не быть вовсе. Вернее, могли быть обширные оледенения, скажем, на суше вокруг Северного Ледовитого океана. Однако не обязательно тогда же происходило великое оледенение в Центральной Азии, в Гималаях. Климат на Земле не меняется сразу и повсюду. Где-то наступает резкое похолодание, где-то потепление; в одних районах устойчивая сушь, в других – обильные дожди, снегопады. Даже в пределах одной горной системы нередко часть ледников наступает, а часть – сокращается.

Так все-таки как же проходили оледенения – разом на всем земном шаре или поочередно в разных районах?

Для ответа на этот вопрос лучше всего получить точные даты наступлений великих ледников везде, где это было.

Тогда будет ясно, совпадают эти даты или нет. Однако получить такие даты очень трудно. Мы уже знаем, что имеется несколько геологических календарей. Несколько способов определять время геологических событий. Все они дают более или менее надежные даты для межледниковых отложений. А нам ведь надо знать хронологию именно великих ледников. Пока еще не изобретен хороший способ точно определять возраст донных и конечных морен, оставленных ледником.

Есть другая возможность ответить на вопрос: выяснить причины оледенении. Если они космические, общие для всей планеты, то и оледенения могли происходить повсюду примерно в одно время.

Как ни странно, участники конгресса 1982 года, словно по уговору, старались не затрагивать проблему причин оледенении. Возможно, избегали острых споров, которые легче начать, чем кончить.

В общем-то кое-какие идеи об этих причинах ученые высказывали. Чаще всего соглашались с давним мнением Миланковича о зависимости похолодании и потеплении в Северном полушарии от положения Земли относительно потока солнечных лучей. Но почему началось общее похолодание на Земле еще до наступления ледникового периода? Ведь из-за него и стали появляться великие ледники. На этот вопрос бесспорного ответа так и не нашлось.

Возможно, кому-то из вас, читатели этой книги, удастся найти убедительные объяснения проблемы причин ледпикового периода?

Чтобы лучше разобраться в особенностях современной ледниковой эпохи, следует учесть одно очень важное обстоятельство. В геологической истории неоднократно бывали нашествия великих ледников.

В отложениях некоторых геологических периодов встречаются образования, похожие на окаменелые морены, содержащие валуны. Эти образойания получили название тиллитов. Наиболее древние тиллиты встречаются в толщах, имеющих возраст около двух миллиардолетий; другие тиллиты несколько моложе – около одного миллиардолетия. Сравнительно хорошо изучены следы оледенении, происходивших во второй половине каменноугольного – первой половине пермского периодов.

Подобные сведения заставляют предполагать какие-то глобальные изменения атмосферы и гидросферы, связанные либо с космическими влияниями, либо с периодическими «кризисными» ситуациями в биосфере, области жизни, где взаимодействуют природные воды, атмосферные газы, земная поверхность и живое вещество.

Вопрос о причинах ледниковых эпох в истории Земли – не только увлекательная загадка природы. Ответ на него позволит нам лучше выяснить закономерности развития биосферы, взаимодействия сфер планеты. Можно будет понять механизмы изменения климата в естественных условиях, а значит, более надежно прогнозировать подобные изменения, вызванные деятельностью человека.

В будущем это поможет нам управлять климатом.

Конечно, подобный вопрос вряд ли мог бы решиться даже на самом представительном форуме специалистов.

Ведь дело не в том, чтобы предложить идею, с которой все согласятся. Необходимо прежде разработать новые методы исследований, позволяющие более точно, чем теперь, определять климатические условия прошлого и получать более точные даты геологических событий. Без этого прийти к единому мнению вряд ли возможно.

Зачем знать прошлое?

Чтобы лучше понимать настоящее. А еще для того, чтобы догадаться о будущем.

Например, проблема будущих изменений климата. Какая будет погода через десять лет? Или через двадцать?

Вопрос этот не праздный и не простой. Над ним думают многие крупные ученые. Они серьезно обеспокоены возможными изменениями климата.

Одни предполагают, что в недалеком будущем ожидается сильное потепление. В результате начнут таять ледники Антарктиды, Арктики, Гренландии. Резко повысится уровень морей и океанов. На равнинах начнутся великие наводнения. Люди будут вынуждены спасаться на возвышенностях. Погибнут крупнейшие города, сельскохозяйственные угодья… В общем, произойдет почти всемирный потоп.

Другие специалисты утверждают противоположное. По их мнению, вскоре начнется крупное похолодание. Наступит новая ледниковая эпоха. Великие ледники потекут с северных возвышенностей, вторгаясь все дальше на юг…

И тоже – беда, катастрофа!

Кто же прав? Что нам угрожает в будущем: великое потепление или великое похолодание? А может быть, ничего особенного с климатом не произойдет?

Ну, а как менялся климат за последние тысячи, сотни, десятки лет? Происходило потепление или похолодание?

Или чередовались времена холодные и теплые, сухие и влажные?

Последнее оледенение закончилось около 10-12 тысячелетий назад. Значит, тогда началось общее потепление климата. Эту эпоху – после оледенения – называют голоценовой, что означает «новейшая».

Чтобы узнать прежний климат, надо изучать… прежние дожди и снега, солнечные и облачные дни, похолодания и потепления… Все это не пропало бесследно. Следы все-таки остаются. Надо лишь знать азбуку древних климатов.

Мы уже знаем, как можно догадаться о прежних похолоданиях: меняются растительньш и животный мир, надвигаются ледники. Об увеличении увлажненности судят по следам наводнений, повышениям уровней озер, увеличению размеров болот. Напротив, если уровни озер низкие, болота высыхают, то вполне вероятно иссушение климата.

Есть и другие, более современные методы изучения прежних климатов по химическому составу организмов, но об этом мы сейчас не станем говорить. Как, по мнению ученых, изменялись климаты голоцена?

На востоке Северной Америки с отступлением льдов быстро потеплело. Появились растения, любящие тепло и не слишком влажную погоду. Так продолжалось несколько тысяч лет. А затем стало понемногу холоднее, повысилась влажность. Но это происходило не одновременно, а в разных районах по-разному.

На западе Северной Америки события происходили иначе. Самый высокий уровень озер был 14-20 тысяч лет назад, во время таяния великого ледника. Затем озера постепенно высыхали. Около четырех – шести тысяч лет назад их уровень перестал снижаться.

В заполярных районах Северной Америки ледники вели и ведут себя по-разному. На севере Канады за последние столетия в большинстве районов они наступают.

Значит, тут увеличивается влажность или холодает. А на северо-западе, на Аляске, ледники хребта Брукса сокращаются. Следовательно, здесь идет потепление или климат становится суше.

В Южной Америке за голоценовое время горные ледпики то надвигались в долины, то отступали. Теперь некоторые из них уменьшаются в размерах. Но есть и такие, которые идут в наступление.

В Китае, на плато Сицзян, за последние три тысячи лет озера сокращались, болота высыхали. Появились растения степей и полупустынь.

В Скандинавии горные ледники .в это время вели себя непостоянно: то наступали, то отступали. Крупное наступление ледников было 450 лет назад, а небольшое – около 60 лет назад.

На огромной территории нашей страны климаты менялись по-разному. В засушливых областях температуры воздуха повышались, озера постепенно высыхали (так продолжается и теперь), хотя периодически увлажненность увеличивалась. В общем, на севере и в средней полосе за последнее время стало меньше теплолюбивых и влаголюбивых растений. После таяния ледника началось потепление. Климат был теплее, мягче, чем теперь. Но примерно пять – семь тысяч лет назад он стал ухудшаться.

Интересные идеи высказывают ученые о колебаниях климата. По мнению некоторых специалистов, в Северном полушарии через определенный срок становится то более холодно и влажно, то теплее и суше.

Советский географ А. В. Шнитников считает, что эти изменения происходят через каждые 1850 лет. Чтобы доказать это, он постарался хотя бы приблизительно определить время создания некоторых из легенд о потопах. Использовал также древние записи о погоде.

Когда читаешь сведения, которые приводит ученый, то во всем с ним соглашаешься. Он приводит много убедительных фактов. Но когда начинаешь сам собирать факты о колебаниях климата, выходит не так просто. Даты легенд о потопах самые разные. Одну и ту же легенду могли рассказывать люди в разное время. И древние записи о погоде не очень определенные. Как говорится, год на год не приходится. То сильнейшие морозы две зимы подряд, а затем зимние оттепели. То сушь летом, а через год – дожди не прекращаются. Невозможно точно определить, то ли климат год от года меняется, то ли мы так подбираем сведения, что создается иллюзия подобных изменений.

А теперь подумаем: как и почему вдруг во всем Северном полушарии климат может сделаться холоднее и влажнее? Когда наступают или отступают великие ледники, их холодное дыхание распространяется на сотни, тысячи километров. Но если великих ледников нет? В таком случае в различных районах климат будет меняться поразному. Так, собственно, и происходило в голопеновое время. Мы же знаем, что на севере, юге, западе, востоке одного не очень большого континента Северной Америки и ледники, и озера, и растительность изменялись неодинаково. Что уж тогда говорить обо всем Северном полушарии!

Впрочем, за последние десятки лет все-таки намечаются некоторые всеобщие изменения климата на земном шаре. Вызваны они не великими ледниками, а другой, более могучей геологической силой – деятельностью человека.

Тот, кто привык сомневаться, может подумать: как же так? Когда зарядит дождь или наступит сушь, никакая техника не поможет разогнать тучи или, наоборот, прогнать их куда надо. Разве это сделать труднее, чем изменить климат на всем земном шаре?

Оказывается, так и есть на самом деле. Повлиять на движение крупных воздушных масс труднее, чем изменить климат на планете.

Представьте себе: вы живете в квартире с широкими окнами. Наступила зима. В ваших окнах вставлено по одной раме. Нет второго ряда стекол. Тепло быстро улетучивается из комнаты.

Что делать? Усилить отопление. Сильно и постоянно топить, поставить отопительные нагревательные приборы.

Так сделать можно. Только вряд ли это разумно. Самое простое – вставить еще по одной раме. Свет и тепло от солнца будет по-прежнему легко проникать в комнату.

А обратный путь теплу будет прегражден двумя слоями стекол и слоем воздуха между ними.

С климатом на Земле происходит нечто подобное. Люди сжигают очень много топлива: нефти, угля, дров. Но от этого не так уж много добавляется тепла на земном шаре. Серьезнее другое. Во время горения кислород переходит в углекислый газ.

Кислорода в атмосфере очень много. Его количество почти не уменьшается. Углекислого газа в атмосфере значительно меньше, чем кислорода. Его количество понемногу увеличивается. И это вызывает заметные изменения в атмосфере.

Углекислый газ служит как бы «второй рамой», затрудняющей отдачу тепла от Земли в космос. Ученые считают: чем больше в атмосфере углекислого газа, тем теплее у земной поверхности. Через годы, десятилетия это может привести к общему сильному разогреву воздуха, увеличению влажности. Так и называют: парниковый эффект.

Ожидалось, что потепление климата почувствуется уже в наши дни. Однако этого не произошло. Вроде бы за последние десятилетия в мире немного стало теплее, но на самую малость. Так что не очень ясно, отчего это произошло и не случайные ли это отклонения от средних показателей.

Из-за деятельности людей не только повышается содержание углекислого газа. В воздухе возрастает количество пыли и мельчайших капель. А от этого становится холоднее. Пыль и капельки отражают солнечные лучи.

Пока еще трудно сказать, то ли холоднее будет становиться на Земле, то ли теплее. Однако человек теперь может сознательно воздействовать на климат. Но делать это надо очень осторожно, расчетливо, точно определяя возможные последствия. Человек только еще учится разумно регулировать изменения климата. Торопливость в этом деле совершенно недопустима.