Текст книги "Рассеиваясь, как свет. Призрачная красота"

– На этот вопрос гораздо труднее ответить здесь, наверху, где я могу видеть тебя самого, а не твое отражение. – Я взяла его руку и приложила к своей щеке, чувствуя ее тепло и силу. – У меня дома, где ты почти неосязаем – там ответить на него было бы легче. Здесь же ты так же реален, как и я сама.

На мгновение он обнял меня еще крепче.

– Думаю, мы должны это сделать, – прошептал он, проводя ладонью по моей руке. – И, по-моему, мы должны сделать это сейчас.

Значит, время настало. Я ожидала, что буду испытывать какой-то страх, какую-то тревогу, гадая, не ошибаюсь ли я, но вместо этого чувствовала себя сейчас до странности спокойно. Я была полностью уверена, что не убью его и мы сможем быть вместе всю оставшуюся жизнь. Я огляделась по сторонам; он не отрывал от меня пристальных глаз, и лоб его был чуть заметно нахмурен. Меня распирало от нетерпения, когда я представляла себе картины нашего будущего: я смогу молча сидеть, читая и положив голову ему на грудь, мы сможем вместе садиться за стол и у нас наконец появится возможность рука об руку прогуляться по морскому пляжу. Я знала, что мне надо делать.

– Это важное решение, – прошептала я в ответ, и на миг мне показались, что в глубине его глаз мелькнула тень. – Очень важное, но такое, которое я счастлива принять вместе с тобой. – Его лоб разгладился и лицо расплылось в широкой улыбке.

– Отлично! Ну, так где же мы это сделаем – здесь или где-то еще?

У меня екнуло сердце, но я прогнала от себя мысль о том, какие будут последствия, если мой план сработает не так. Лукас исчез, и не было никаких причин думать, что он не находится сейчас где-то целый и невредимый точно так же, как в свое время Кэтрин. Настало время сделать с Кэллумом то же самое, что я сделала с Лукасом.

– Не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня. – Я улыбнулась ему. На мгновение мне показалось, что в галерее стало тихо. Этот момент был ничем не хуже любого другого. – Итак, – сказала я, вдруг почувствовав, что у меня пересохло во рту, – план таков. Приложи свой амулет к моему, и я мысленно отправлю в него импульс энергии. Как только ты исчезнешь, я спущусь вниз и побегу к берегу реки. Сейчас отлив, так что спасателям будет нетрудно выловить тебя из воды, после чего я отвезу нас к себе домой. И все будет клево.

На его лице мелькнул страх.

– Я люблю тебя, Алекс. Что бы ни случилось, я хочу, чтобы ты это помнила. Кэллум наклонился и легко поцеловал меня в губы, и я поняла – сейчас он думает, что это, быть может, наш прощальный поцелуй.

– Я тоже тебя люблю, – заглядывая в самую глубину его колдовских глаз и стараясь говорить так уверенно, как я только могла. – Увидимся в мире живых!

Он вытянул руку, и я приложила свое запястье с амулетом к его запястью. – Ты готов?

– Готов.

Амулет Кэллума был крепко прижат к моему, и я придерживала левой рукой его запястье, чувствуя, как сила во мне растет. Она была как волна, поднимающаяся по моей руке от серебряного ободка амулета. Камень в нем начал светиться. Я сосредоточила свое внимание на амулете, игнорируя все остальное, что происходило вокруг.

– Ну как? Ты что-нибудь чувствуешь?

– Это необычное чувство, как будто амулет нагревается.

Мое запястье снова охватило уже знакомое мне странное, будто обвивающее его ощущение. Я глубоко вдохнула, чувствуя, как внутри меня нарастает непонятная сверхъестественная сила, готовая по моей команде вырваться вовне.

И я вложила ее всю в один мощный заряд.

Пытка

Последовал всполох искр, и меня швырнуло назад. Я с глухим стуком упала на каменный пол галереи. Кэллума отбросило в противоположную сторону. Я тут же вскочила на ноги, чтобы убедиться, что он исчезает, искрясь, но он просто сидел на полу, выглядя так, будто абсолютно ничего не произошло и его не прошивали никакие искры, никакие мерцающие огни. Он с любопытством смотрел на свой амулет, а я бросила взгляд на мой собственный и увидела, что свечение в нем начинает меркнуть.

– Кэллум? Ты в порядке? Что происходит?

– Насколько я могу сказать, ничего. Он вытянул правую руку вперед и покрутил ею, рассматривая свой амулет со всех углов.

– Он в порядке? Мы его не повредили?

– Нет, похоже, с ним все нормально. Это было так странно.

Я вдруг осознала, что вокруг собралась небольшая толпа глазеющих на меня туристов, и быстро нагнулась, сделав вид, что подбираю что-то с пола.

– Ну, все, нашла! – Я подвинула микрофон своего мобильника ближе ко рту и четко сказала в него: – Извини, Кэллум. Так на чем мы остановились? – Говоря это, я пожала плечами и улыбнулась одному из глазеющих на меня туристов. Потом вновь приблизилась к покрытому пятнами ржавчины позолоченному ограждению и устремила взгляд на горизонт. Не прошло и секунды, как руки Кэллума крепко обняли меня опять.

– Так что же произошло? – В его голосе звучали нотки разочарования, которое он тщетно пытался скрыть.

– Все получилось как-то чудно. Сначала у меня было точно такое же чувство, как тогда, когда я остановила Лукаса, но потом – потом словно кто-то поставил на пути барьер, и сила, которую я высвободила, отрикошетила и ударила в меня. – Я осторожно потерла свой зад. – Это был довольно сильный удар.

– Расскажи мне еще раз, что именно ты сделала с Лукасом – во всех деталях.

Я мысленно вернулась к тому ужасному дню всего несколько недель назад, когда я сначала гонялась за Кэтрин, потом следила за Робом и в конце концов вступила в схватку с Лукасом.

– Роб стоял на коленях, а Лукас прямо перед ним. Я только что надела амулет после того, как Роб сорвал его со своего запястья. Лукас вытянул руку, и Роб вдруг застыл, словно окоченев. – Меня пробрала дрожь, несмотря на тепло этого летнего дня.

– Продолжай, – мягко сказал Кэллум.

– Тогда я встала между ними – я могла видеть это в зеркальном стекле ближайшего здания, – быстро совместила свой амулет с амулетом Лукаса и мысленно отправила в него заряд энергии точно так же, как сделала сейчас.

– Значит, ваши амулеты находились тогда в одном и том же пространстве?

– Да. О-о, ты думаешь, все дело в этом?

– Вполне возможно. Здесь, на верху купола, ты воспринимаешь мое тело как плотное, целое, и так же его воспринимает и твой амулет, так что мы можем только сблизить их, но не совместить. А когда ты атаковала Лукаса, ваши амулеты были совмещены, как мы с тобой совмещаем наши, когда говорим друг с другом в других местах. Уверен, чтобы все вышло по-твоему, они должны находиться в одном и том же пространстве.

– Точно! Совершенно очевидно, так оно и есть! Значит, наш план сработал бы в любом другом месте, но только не здесь.

– Думаю, да. Не повезло, правда? На мгновение он обнял меня еще крепче и наклонился, чтобы поцеловать в щеку. – Мы можем попробовать еще раз, когда сойдем вниз?

Я сжала и разжала пальцы.

– Я чувствую себя нормально. Похоже, все это нисколько не влияет на мое самочувствие. – Я посмотрела на Темзу, текущую далеко внизу. – Вероятно, нам лучше будет пойти на берег реки, чтобы я смогла поднять тревогу, едва ты окажешься в воде. С моей стороны, было глупо не подумать об этом раньше.

– Тогда пойдем?

– Пожалуй. – Я быстро огляделась по сторонам. Похоже, на нас никто не смотрел. – Кэллум, поцелуй меня прямо сейчас.

Его не надо было просить дважды. Он повернул меня и прижал к своей груди. Его нежные губы завладели моими губами, и на несколько секунд я забыла обо всем, кроме их прикосновения, вкуса и присущего только Кэллуму запаха. Я почувствовала, что он хочет большего, и не могла не ответить на его поцелуй с такой же страстью. Но внезапно он отстранился от меня, тяжело дыша.

– Я должен, должен оказаться в твоем мире, чтобы по-настоящему быть с тобой, – охрипшим голосом сказал он. – Пойдем и закончим это дело. – Стиснув меня в своих объятиях еще раз, он разжал их, схватил мою руку и потянул за собой к выходу на лестницу, ведущую вниз.

Я засмеялась, крепко держась за его руку, и мы быстро прошли через узкую дверь. И почти сразу его пальцы стали менее плотными, а когда мы начали спускаться, я быстро почувствовала, как его рука мало-помалу дематериализуется. Но мы были охвачены воодушевлением и жаждой безотлагательно реализовать наши планы, так что я продолжала спускаться по крутой опасной лестнице с такой быстротой, на которую у меня только хватало смелости, все время вспоминая его поцелуй.

Мы уже почти достигли подножия лестницы, когда я увидела какое-то движение в находящейся здесь небольшой толпе полупрозрачных Зависших. Я видела, как колышутся их плащи, и тут Кэллум вдруг остановился.

– Что случилось? Кто это? – спросила я, увидев, что он о чем-то говорит с кем-то из них.

– Это Мэтью. Подожди минутку, хорошо?

Ощущение покалывания в моем запястье прекратилось, и Кэллум продолжил свой разговор с Мэтью. Мэтью куда-то показывал рукой, и было очевидно, что речь идет не о хороших новостях. Я вздохнула. Я уже начинала привыкать к тому, что в соборе вокруг меня что-то все время идет не так. Я предоставила им время заканчить свою беседу и, пройдя через дверной проем, вышла на яркий солнечный свет Каменной галереи. Быстро оглядевшись вокруг, чтобы убедиться, что странной женщины-священника здесь нет, я подошла к балюстраде, чтобы полюбоваться видом и спокойно поговорить с Кэллумом, когда он появится снова.

Несколько минут спустя он вновь оказался рядом со мной. Я посмотрела на его лицо и увидела, что оно мертвенно-бледно.

– В чем дело? Что стряслось?

Его голос звучал напряженно.

– Мэтью говорит, что тебе надо посмотреть на одну вещь до того, как ее уберут. Пожалуйста, идем, нам надо спешить.

– Иду, иду, но почему бы тебе не рассказать мне по дороге, что все-таки стряслось?

– Это здесь. – Мы дошли до расположенной на следующей лестничной площадке стеклопластиковой загородки. За ней стоял стул, на котором обычно сидел охранник или гид. Это был самый обыкновенный, ничем не примечательный жесткий пластиковый стул.

– На что здесь смотреть? – в недоумении спросила я.

С другой стороны в поле моего зрения вдруг оказался Мэтью, который быстро подошел к стулу и указал пальцем вниз. Здесь, на полу, я увидела небольшую стопку журналов и газет. На ее верху лежал экземпляр газеты «Ивнинг стэндард», потрепанный, с загнутыми углами и сложенный так, что была видна нижняя часть одной из внутренних полос.

– Бери ее скорее! – сказал Кэллум.

– Зачем? – Я быстро огляделась по сторонам, но рядом не было ни охранника, ни гида. Однако к нам приближались несколько туристов, так что я все-таки схватила газету и побежала вниз по чугунной винтовой лестнице. Кэллум не отставал, легко выдерживая темп, что же касается меня, то, выбежав на Галерею шепота, я почувствовала, что ужасно кружится голова.

– Мне придется какое-то время посидеть, иначе я просто упаду, – тихо прошептала я, плюхаясь на каменную скамью. Вокруг не было видно никого из Зависших. Несколько секунд я обмахивалась газетой, как веером. – Это не кажется мне хорошей идеей, – сказала я. – Итак, что именно мне здесь надо искать? – Я разгладила газету на колене и начала просматривать заголовки. То же, что и всегда – от новостей светской хроники до сообщений о происшествиях.

– Вот! – воскликнул Кэллум, показывая на заметку внизу полосы.

Я прочла заголовок, и у меня в жилах застыла кровь.

«Неизвестного из реки пытали

Сегодня в полиции подтвердили, что они начинают расследование убийства, поскольку результаты патологоанатомической экспертизы показали, что мужчина, выловленный из Темзы на минувшей неделе, был замучен до смерти. Сообщив, что убитым оказался 76-летний Лукас Пойнтер, старший инспектор уголовной полиции Меган Шарман признала, что у следствия мало зацепок. «Патологоанатомическая экспертиза показала, что несчастного мистера Пойнтера систематически пытали, после чего уже полумертвого бросили в Темзу. Хотя его выловили из воды уже через считаные минуты, спасти его жизнь было невозможно. В настоящее время мы расследуем это убийство, однако расследование осложняется тем, что пятьдесят три года назад супруга мистера Пойнтера, Эмили, подала в полицию заявление о его исчезновении. Сама миссис Пойнтер скончалась в прошлом году, считая своего мужа мертвым. Это было чудовищное преступление, совершенное кем-то исключительно жестоким и бессердечным в отношении беспомощного старика, который перед смертью тяжко страдал. Если кто-либо располагает какой-то информацией относительно данного инцидента или относительно того, где мистер Пойнтер находился с момента своего исчезновения до смерти, мы просим этого человека позвонить в диспетчерскую службу полиции».

Я не могла дышать. Я попыталась было перечитать некоторые подробности, но не смогла – мои руки ходили ходуном.

– Я убила его, – прошептала я. – Это я. Я его убила. – Я уронила газету на пол и прижала ладони к лицу, чувствуя, как на меня накатывает волна страха, грозя затопить рассудок целиком. Кэллум смотрел на газету, лежащую у моих ног, пытаясь перечитать заметку о Лукасе. Паника в моей душе все нарастала. Я закрыла руками нос и рот, пытаясь набирать в грудь как можно меньше воздуха, но это не помогло. – Мне надо уйти отсюда, уйти прямо сейчас! – Я попыталась говорить спокойно, но мне это не удалось. Я вскочила на ноги, и в мою сторону повернулось несколько голов. Не разбирая дороги, я бросилась к лестнице, ведущей вниз, и до меня не сразу дошло, что кто-то из Зависших пытается поговорить со мной.

– Алекс! Успокойся и возьми себя в руки. – Я остановилась, удивленная звуком его голоса.

– Мэ… Мэтью?

– Да. Вернись и подбери газету. Она старая, и будет не так-то легко найти другой экземпляр этого номера, а ведь тебе нужно выяснить детали. Иди и подбери ее сейчас же, пока ее не прибрал к рукам кто-то другой!

Я стояла, держась за чугунное ограждение галереи и пытаясь взять в толк, что он говорит.

– Что? – Я потрясла головой. – Я не понимаю. – В моем голосе звучали истерические нотки. Мне сейчас хотелось только одного – убраться отсюда, убраться побыстрее и убежать как можно дальше.

– Подбери газету! Тебе надо выяснить как можно больше, например узнать, какого числа это произошло. Иди и подбери ее сейчас!

– Хорошо, хорошо, иду. – Было куда легче просто взять и сделать то, о чем он просил, чем пытаться вникнуть в смысл произошедшего. Я со всех ног поспешила обратно к тому месту, где только что сидела, быстро пройдя мимо нескольких туристических групп, члены которых шептали что-то, повернувшись к стене, чтобы проверить знаменитый акустический эффект Галереи шепота. Одна из этих групп уселась на той части скамьи, где недавно сидела я, и какой-то мужчина средних лет уже нагибался, чтобы подобрать газету.

– Извините, это моя газета. Я ее уронила, – сказала я, грубо выхватив ее из его руки. Прежде чем он успел отреагировать, я уже отошла далеко и самым быстрым шагом, на который была способна, шла по круговой галерее в сторону главной лестницы. При моем приближении Зависшие бесшумно отходили с моего пути, но, не сделай они этого, я бы просто прошла сквозь них. У меня не было времени мешкать. Туристы были куда хуже – они никуда не торопились и двигались по узким коридорам, ведущим с Галереи шепота к верхней площадке главной лестницы собора, так неспешно, что к тому времени, когда я, лавируя между ними, добралась до этой площадки, мне хотелось на них заорать. Но здесь у меня уже появилась возможность обгонять их. Изо всех сил стараясь подавить панику, я начала спускаться по лестнице так быстро, как только могла. При этом я прилагала усилия, чтобы не думать ни о чем, кроме того, что буду делать в следующий момент. Спускайся по лестнице. Мимо всех туристов. Не беги. Не дай этой чудаковатой женщине-священнику заметить тебя. Выйди из собора. Выйди из собора. Выйди из собора!

Мои ладони были холодными и влажными, и газета липла к ним, когда я протискивалась через стоящий на выходе турникет. Оставив позади прохладу и тишину собора, я торопливо вышла через вращающуюся дверь на паперть, потом спустилась по ее ступенькам, моргая, чтобы приспособиться к яркому свету солнца. Мне надо было отойти отсюда как можно дальше. Казалось, что находиться рядом с собором небезопасно. Мне надо было где-то укрыться и подумать. И я зашагала так быстро, как только могла, стараясь не сорваться на бег, чтобы не привлечь к себе внимание.

Я шла и шла, пока не добралась до реки. Был отлив, обнаживший отмели из грязи и гальки на противоположном, южном берегу Темзы. Под мостом Блэкфрайерз вода тихо и добродушно плескалась о берег. Место здесь было довольно уединенное, мне навстречу лишь изредка попадались пешеходы. Найдя скамейку, я обессиленно плюхнулась на нее и поджала колени, стараясь занимать как можно меньше места. Я не только была убийцей, но еще и чуть не убила Кэллума. Мой разум твердил мне, что все они и так мертвы, но сердце говорило иное. Во рту страшно пересохло, и меня так трясло, что мне пришлось ухватиться за край скамьи. Я все время прокручивала в мозгу тот ужасный момент, когда сражалась за жизнь Роба. Да, я хотела остановить Лукаса, но разве я желала подвергнуть его мучениям? Если бы мне пришлось выбирать, если бы я знала, что с ним произойдет, сделала бы я то же самое?

Я закрыла лицо руками, пытаясь выкинуть из головы картины, то и дело встающие перед моим мысленным взором, но тут мне в голову пришла еще одна ужасная мысль: я не только обрекла Лукаса на муки и смерть, но и сделала его старым. Старым! Сделала бы я то же самое и с Кэллумом?

Наконец я ощутила в руке знакомое покалывание, и в голове зазвучал голос Кэллума, в котором все еще слышались нотки потрясения.

– Алекс, перестань! Пожалуйста, сиди смирно. – Голос то слышался, то затихал, и до меня вдруг дошло, что я качаюсь всем телом, клонясь то взад, то вперед. Я попыталась перестать качаться, но это было почти невозможно. В конце концов я села на кисти рук, но все равно не смогла остановить свои голову и плечи.

Я попыталась было заговорить, но поначалу не смогла произнести ни слова из-за сухости во рту. Я пару раз сглотнула и попыталась опять.

– Я превратила его в старика, Кэллум, а потом убила. Мы не можем этого сделать. Я не могу сделать то же самое с тобой. Знаешь, что было бы, если бы наш эксперимент удался? Спасатели вылавливали бы сейчас из реки в этом самом месте твое обезображенное тело. Мы не можем этого сделать!

– Шшш. – Я почувствовала, как его рука ритмично и едва ощутимо гладит меня по голове. – Но мы же этого не сделали. Мы остановились, и я все еще здесь.

Меня захлестнула волна отчаяния.

– Но это означает, что я не смогу – мы не сможем попытаться сделать это опять. Я никогда не смогу вернуть тебя в мир живых. – Мой голос сорвался на всхлип, и по лицу ручьем потекли слезы. Я все острее осознавала все последствия того, что произошло с Лукасом, – я не могла спасти Кэллума, и все мои планы были обречены на провал. – Это невыносимо!

– Я знаю. – Его голос звучал глухо и устало. – Мне почти жаль, что из этого так ничего и не вышло. По крайней мере, тогда я бы ушел, думая, что все завершится успешно.

– Не может быть, чтобы ты и правда этого хотел. Не можешь же ты хотеть умереть.

Ответом мне было молчание.

– Нам нет нужды что-то делать, пока еще нет, – заговорил он в конце концов. – Но ты должна помнить, что никто из нас не находится в нашем мире по собственной воле. Каждый Зависший ухватился бы за возможность уйти в небытие, даже если это будет означать еще одну мучительную смерть. – Последовала пауза. – Ведь мы все и так уже умерли, не забывай, – тихо продолжил он, – и если я не могу соединиться с тобой в…

Я не могла поверить, что от воодушевления, которое мы испытывали, строя планы того, как соединимся в мире живых, мы перешли к тому, что он, по сути дела, просит меня убить себя.

– Нет, это не может происходить, просто не может! Это так несправедливо! – Непроизвольно я начала раскачиваться опять, обхватив себя руками и изо всех сил желая, чтобы все это куда-нибудь ушло, когда в мои мысли врезался голос Кэллума.

– Алекс! – прошептал он. – Женщина-священник. Смотри, она бежит сюда!

Обернувшись, я увидела преподобную Уотерс, которая, шатаясь, спешила к нам. Увидев, что я вскочила на ноги, она попыталась ускорить шаг, но уже явно выдохлась.

– Алекс, пожалуйста, не уходи, – задыхаясь, проговорила она. – Нам надо поговорить о…

Но сейчас мне определенно не нужен был нагоняй. Схватив истрепанную газету, раздираемая паническим страхом, я повернулась и бросилась бежать.