Текст книги "Ливия. Сага о роде Воранор"

Лив удивлённо вскинула брови. Такого поворота она не ожидала.

– Я подыскиваю для неё наставницу. Но мне говорят, что ещё рановато работать с её способностями. Для начала они должны проявиться сами.

– Сколько ей лет?

– Скоро будет одиннадцать.

Лив с гордостью про себя отметила, что почти точно определила возраст девочки.

– И у тебя есть знакомые среди ведьм?

– Да, жизнь порой сводила меня с ними. Хочешь, расскажу одну историю?

– Конечно, хочу! – Лив понимала, что на свои главные вопросы она больше не получит ничего, кроме отговорок, и решила послушать хотя бы то, что добровольно рассказывают.

– Лет пятьдесят назад, – начал Артур, – не так уж и давно, в Род-Айленде, который, почему-то, слишком уж полюбили многие вампиры, появилась ведьма. Юная Латель, она переняла науку от матери, а после её смерти, решила обучить ещё двух своих подружек. Уж не знаю почему, но девочек всегда с большей силой привлекало всё то, что называют магией. В общем, девчонки оказались способными, хватали всё налету, несмотря на весьма юный возраст – им было по шестнадцать лет. В Латель, эффектную голубоглазую блондинку, влюбился один молодой вампир. Имени не помню, но это не столь важно. У них завязался бурный роман. Вот только её подругам это страшно не понравилось. Они доказывали девушке, что он убийца, что по его вине в городе погибло уже множество людей. Но Латель не верила им, так как возлюбленный говорил, что питается только кровью диких животных, причем в малых количествах, так что даже они остаются живы. Она считала его чуть ли не святым, который даже мухи не обидит. Последнее, кстати, справедливо, мухи вампиру ни к чему, из них ведь крови не напьешься. И они даже не сядут на него, так как он не теплокровный и для мух совершенно никакой привлекательности не представляет. К тому же, смерть умерших горожан как-то более или менее логично объясняли доктора. Поэтому, повода усомниться в любимом у девушки не было. Её подруги решили, во что бы то ни стало, раскрыть тайну убийцы. Но всё обнаружилось само собой. Однажды, поздно вечером, Латель пошла на могилу матери. Была пора цветения ромашек, которые покойная очень любила. Девушка нарвала пышный букет белых цветов и отправилась на кладбище. Она шла между длинными рядами могил, как вдруг услышала невдалеке приглушенный вскрик. Латель не испугалась, а наоборот направилась туда, откуда донёсся звук. И, за высоким могильным камнем, она увидела своего вампира, который «ужинал» каким-то несчастным. Ведьмочка побежала, теряя по дороге ромашки, вампир догнал её и пытался всё объяснить. Но девушка просила оставить её в покое и никогда больше не попадаться ей на глаза. Она сразу же направилась к своим подругам, рассказала им о том, что увидела, плакала и просила прощения за то, что не верила им раньше. Но девушки вовсе не сердились, напротив, они сразу же с энтузиазмом начали посвящать её в свой план уничтожения вампира, который уже давно разработали. Как и ожидали подруги, на следующий же день, вампир явился к Латель вымаливать прощение. Быть может, он и вправду её любил. Она повела его на задний дворик, где их ждали две другие девушки. Там ведьмочки и уничтожили его. Они вместе начали читать заклинание, которое написали против кровопийцы, сначала почти шепотом, потом всё громче и громче. Их голоса слились в единую мощную волну звука, а их разумы были настроены только на одну единую цель – чтобы вампир был уничтожен, раз и навсегда. И сработало, вампира разнесло на мелкие частички. После этого три подруги стали верными защитницами своего города, и обескровленные трупы в нём больше не появлялись. Жизнь в Род-Айленде стала намного спокойнее и безопаснее.

– Латель была твоей девушкой? – спросила Лив. – Неужели история с тем вампиром ничему не научила её?

– Моей девушкой? – усмехнулся Артур. – Нет, ведьма не может быть чьей-то. Но да, некоторое время у нас были самые близкие отношения. И этому знакомству я обязан многими полученными знаниями. Главное из которых заключается в том, что если ты вампир, ни в коем случае не наживай себе врагов среди ведьм.

– Так вы с Латель расстались друзьями?

– Мы и были только друзьями. Не больше, не меньше.

Лив с недоверием взглянула на брата.

«Разве такое возможно? – подумала она. – Ведьма, которая, несомненно, была красавицей, и этот умопомрачительной внешности вампир – просто друзья? Правда, у каждого свои понятия о границах дружбы…»

Но спросить Лив больше ничего не успела, так как Анжелика с Андрэ уже возвращались в гостиную.

9. Похищение

– Андрэ, ну расскажи мне, что ты узнал! Я сгораю от нетерпения! – взмолилась Лив, как только они выехали на горную дорогу.

– О чём это ты? – Андрэ издевательски сделал вид, будто не понимает, что её так интересует.

– О-о-о! – в голосе Лив прозвучал раздраженный рык. – Я тебя сейчас покусаю!

– Обожаю кусающихся женщин! – продолжал издеваться вампир.

– Андрэ, я серьезно, – Лив резко успокоилась, решив больше не тешить мужа своими всплесками эмоций.

– Если серьезно, я узнал, что у тебя появилась новая кукла, – на сей раз тон вампира был наигранно обеспокоенным.

Золотистый пакет действительно снова ехал на заднем сидении.

– Да, но почему? – не отступала Лив.

– Знаешь, у Анжелики было непростое детство, – Андрэ наконец решил поведать супруге о причинах страхов маленькой девочки. – Её мать была очень мудрой женщиной, иными словами – могущественной ведьмой. Но даже это обстоятельство не может являться страховкой от насильственной смерти. В тот момент, когда Анжелика достала из пакета куклу, её память оживила следующую картинку: детская комната в розовых тонах, на полу связанная женщина с кляпом во рту. Кляп был оторванной лапой какого-то игрушечного зверя. Другая женщина делает надрез на руке связанной, и несколько капель крови падает на куклу Барби. Потом эта другая произносит какое-то заклинание и делает пассы левой рукой над куклой, берёт большую иглу и протыкает её в области сердца. В тот же миг связанная ведьма содрогается всем телом и поникает на пол. Маленькая Энжи видит всё это из своего шкафа сквозь небольшую щель. Не знаю, как давно это было, но воспоминания очень чёткие.

На какое-то время в салоне воцарилось молчание.

– Как думаешь, почему Артур из всех сирот мира забрал к себе именно Анжелику? – первым нарушил его вампир.

– Нас ведь тоже оставили без родителей… Быть может, она напомнила ему маленькую меня… – предположила Лив.

– Ну да, две руки, две ноги … – засмеялся Андрэ. – Дорогая, ты приписываешь ему слишком много сентиментальности! Во-первых, эта девочка скоро станет сильнейшей ведьмой, которая будет помогать ему во всём, о чём бы он не попросил. И, во-вторых, мелочь, конечно, но все же, кровь ведьм даёт в десятки раз больше сил, чем человеческая. Да, он пьет её немного и не каждый день, но этого более чем достаточно.

Лив задумалась. Конечно, Андрэ относился к Артуру предвзято, но то, что он сказал, имело логику и некий смысл. Стоило признать – её брат уже далеко не тот милый парень, который носил сестрёнку на руках и играл с ней в прятки. Когда он исчез из жизни Лив, у него совершенно ничего не было. А теперь – роскошный дом и возможность устраивать шикарные празднования. Ещё Лив вдруг вспомнился серебристый автомобиль, который они увидели, возвращаясь с прогулки по саду. Артур не обмолвился о нём и словом, тем не менее, Лив уловила его напряженность и беспокойство, когда он взглядом провожал «Murano».

«Молодец, девочка! – мысленно похвалил её Андрэ. – Совсем скоро ты готова будешь узнать всё о своем любимом брате».

Лив, конечно, этого не услышала и продолжала отстраненно смотреть в окно. Красивейшие пейзажи проносились перед её глазами, и она пыталась полностью растворить в созерцании все свои мысли. Ей хотелось просто ни о чем не думать, но это, как раз, было сложнее всего. До Калабрии – южной области Италии, где они жили, оставалось ещё порядка трехсот километров. И Лив решила просто наслаждаться видом из окна на протяжении всего этого пути.

Вернувшись домой Лив достала отвергнутую куклу из коробки и усадила на подоконник в их с Андрэ спальной. Кукла беспристрастно глядела на свою новую хозяйку большими голубыми глазами, которые замечательно гармонировали с её темно-синим платьем. Лив снова вспомнила детство. Когда ей было восемь, они впервые переехали. Все игрушки пришлось оставить. Андрэ сказал, что брать с собой совсем ничего не стоит, так как вампиру за его долгую жизнь приходится совершать немало переездов. И не только потому, что у людей начинают возникать подозрения и домыслы, но и потому, что жить продолжительное время на одном месте – это ещё и ужасно скучно.

Луна серебристым серпом украшала небо. Мелкие дребезжащие волны ловили на себе отблески её голубоватого света. Лив всматривалась в золотые россыпи звёзд. А Андрэ всматривался в её лицо.

– Я люблю тебя больше жизни, – прошептал он, проводя ладонью по волосам женщины.

 
– Не влюбиться в тебя невозможно,
Не восхищаться тобой – преступленье,
Я к тебе прикоснусь осторожно,
Я боюсь, ты – всего лишь виденье,
Я боюсь, ты – мираж, как в пустыне,
И исчезнешь, как только приближусь,
Восхищенье моё не остынет,
Даже если тебя не увижу.
Только ты не исчезла, осталась,
Я твой взгляд ощущаю на коже,
Близко-близко совсем оказалось,
Нету в мире тебя мне дороже.
 

– Обожаю твою поэзию, – прошептала она.

Он наклонился и поцеловал её. Лив обожала не только стихи, но и всё в своём муже: его чёткие, строгие, словно высеченные из гранита, черты лица, его завораживающий голос, и, конечно же, его тело с оливковой кожей и стальными мускулами.

– Я не могу сравнить свою любовь ни с чем и ни с кем, – призналась она. – Я просто люблю.

– Неправда, – вампир резко поднялся и сел. – Твой брат… Даже на расстоянии его ты всегда любила больше.

– Как ты можешь вас сравнивать? – лениво возмутилась Лив. – Это два совершенно разных чувства. Мы – одна кровь. И, практически, одно лицо. Не любить его – всё равно, что не любить себя.

– Да. Конечно, так и есть, – неохотно согласился Андрэ.

– Я даже не буду задавать свой любимый вопрос, – примирительно сказала Лив. – Потому что не хочу портить такую замечательную ночь.

– Какой? Почему я не в восторге от твоего обожаемого родственника?

– Именно. Ты ведь никогда не даешь на него ответ.

– А самого Артура ты спрашивала?

– Спрашивала. Сегодня.

– И какова же его версия?

– Он сказал, что ты просто ревнуешь. Но даже не пытался скрыть, что это только отговорка, – Лив на мгновение закрыла глаза, потом поморгала и резко открыла их. Она любила так делать, потому что после этого на небе ей виделись разные интересные картинки, которые никакого отношения не имели к созвездиям. Вот и теперь, подняв веки, вампирша увидела золотого слона с огромными бивнями, который, мерно покачиваясь из стороны в сторону, топал по направлению к Луне. Андрэ порой пытался повторить этот трюк, но звёздные картинки по-прежнему мог созерцать только через сознание любимой. Увидев вместе слона, они улыбнулись, в глазах Лив сверкнул детский восторг. Тема Артура была закрыта. По крайней мере, на эту ночь.

– Расскажи мне что-нибудь интересное, – мурлыкающим голосом попросила Лив.

– Например?

– Что-нибудь из твоей жизни до меня, – Лив поймала себя на том, что снова думает о брате, точнее вспоминает историю Латель, которую он рассказал ей. Вдруг и у Андрэ была подруга ведьма. А может быть и не только подруга. Ей тут же стало стыдно за подобный мысленный бред. И, если быть честной с самой собой, то она вовсе не хотела слышать от мужа никаких таких историй. – Расскажи мне, чем ты занимался, когда мир ещё не был помешан на нефти, – быстро выпалила она, чтобы не успеть подумать ни о чём лишнем.

– Хм, дай-ка подумать, – Андрэ изобразил глубочайшую задумчивость.

Лив улыбнулась – с таким выражением лица он выглядел крайне забавно. И супруг, увидев себя её глазами, соглашаясь с этим мнением, рассмеялся.

Но уже через секунду спросил совершенно серьёзным голосом:

– Так ты хочешь услышать историю или нет?

– Да-да-да! Очень! – воскликнула Лив с воодушевлением маленького ребёнка, который ожидает сказку.

– Ну, что же, слушай, – начал он свой рассказ. – Однажды, в Персии на рынке я встретил старого торговца. Торговцы тогда были людьми уникальными. Они все владели огромным количеством связей, а благодаря этому, и огромным количеством информации. Так вот, я покупал у него ткань для новой одежды, и когда отдавал деньги, старик прикоснулся к моей руке, лукаво сощурил глаза, а тонкие губы его растянулись в улыбке:

«Вижу, господин проездом в нашем городе. Желаете узнать, где можно получить отменную кровь за совершенно небольшую плату?».

Сначала меня насторожило то, что он догадался, кто я. Наверное, меня выдали голодные глаза. Как бы ты не старался контролировать себя, потенциальная жертва всё равно увидит в твоих глазах охотника. Я достал ещё один мешочек с монетами и протянул купцу:

«Расскажи мне об этом месте».

Старик взвесил мешочек у себя в руке, на его морщинистом худом лице снова растянулась улыбка тонких губ:

«Хорошо».

Он подозвал мальчика-помощника и попросил подменить его. Тощий подросток в ярко-синих шароварах и бледно-серой рубашке с радостью согласился. Похоже, его радовало, что он может пригодиться, может быть значимым. Проходя мимо него, я почувствовал – это была девчонка-подросток. Она мастерски спрятала под чалмой волосы, а фигурку – под широкими одеждами, и помогала старику в торговле, ни у кого не вызывая подозрений. Мы прошли за широкий прилавок и укрылись в навесе. Там купец устало опустился на выцветший коврик, поджав под себя ноги. Я сел напротив. Меня убивала медлительность старика. Наверное, было бы быстрее найти себе пищу без его советов. Но что-то удерживало меня. Что-то подсказывало мне – его история принесёт большую пользу. И сколько бы я не потратил времени, оно того стоит. Необходимо лишь терпение. Вот только тогда я был молод, и терпение мне давалось с большим трудом.

– Не могу поверить, – улыбнулась Лив. – Я думала, ты такой с самого рождения, и, наверное, даже в младенчестве не плакал и не кричал. Ведь столь благородным особам не пристало подобное поведение.

Андрэ улыбнулся. Да, он не помнил себя в младенчестве, но где-то лет в десять соплеменники уже прозвали его юным старцем за равнодушие к простым забавам и увлечение наукой Рагара.

– Речь не об этом, – сказал он и продолжил начатый рассказ. – Купец впился в меня своими маленькими бесцветными глазками, наверное, когда-то они были серыми, может даже голубыми, но за годы жизни растеряли свою яркость, зато в них остались пляшущие огоньки. Это придавало старику хитрый вид, впрочем, свойственный и другим торговцам. Никогда ни один человек не мог так долго и безотрывно смотреть мне в глаза.

Купец достал откуда-то из складок одежды трубку. В другой руке у него оказался полотняный мешочек с измельченными листьями. Он набил ими трубку и закурил. Терпковатый дым наполнил навес, в котором мы сидели.

«Есть в старом квартале один дом, – наконец-то начал говорить торговец. – Ты его сразу же узнаешь. Он там самый большой и самый красивый. Входная дверь красного цвета. Огромная двустворчатая красная дверь. Там живет человек по имени Рахуд. Много-много лет Рахуду, но его лицо старым не выглядит. Он торговец, как и я. Только товар у него особенный. Для таких гостей, как ты, товар, – старик снова сделал длиннейшую паузу, выпуская клубы дыма изо рта и ноздрей одновременно. – Рахуд собирает девочек-сироток и растит их в своем доме. Но не подумай, эти девочки подрастают не для плотских утех. Более того, они никогда не познают их. Ведь им полагается беречь чистоту своей крови, чтобы кормить дорогих гостей. Таких, как ты. Гость может выбрать девушку или девушек на свой вкус. У него на глазах они режут себе руку и выпускают кровь в кубок либо же позволяют укусить себя».

Так зародилась идея моего первого бизнеса. Взяв пример с Рахуда, я устроил подобные заведения по всему древнему миру. Такая вот история.

Они оба ещё долго лежали в тишине. А потом у Лив открылся поток безудержных мыслей, в них, как это часто бывало, отчётливо проступала острейшая боль. И Андрэ не переставал удивляться – откуда она бралась? Неужели это прошлое оставило настолько глубокие отпечатки на сознании его милой Лив?

«Только ты можешь утешить меня, развеять мой мрак, распылить мои мысли… чтобы они исчезли и не мучили меня, – слышал он её голос в своей голове. – Только ты можешь делать меня веселой, беззаботной, смеющейся. Только ты можешь быть для меня светом, легкостью, нежностью, радостью. Только ты способен заставить меня жить… сегодня, завтра и сколько ещё будет существовать этот мир. Рядом с тобой тени отступают… Рядом с тобой Луна светит особенным тёплым светом… Рядом с тобой всё вокруг кажется ярче, волшебнее, интереснее… Если это не любовь, как же ещё назвать такое? Ты заставляешь меня улыбаться. Ты вселяешь в меня веру… веру в то, что жизнь всё-таки прекрасна.

Но когда тебя нет рядом, мои демоны снова наступают… Обступают меня, скалят жёлтые клыки, рвут мою душу чёрными когтями, заламывают руки, душат меня… И я задыхаюсь, и сознаю, что каждый вдох может стать последним. И это всё навсегда закончится. Но я знаю, что должна жить ради тебя, знаю, что с этими демонами воевать только мне. Даже ты не спасешь от них. Они только мои. И я побеждаю их снова. На сегодня. Ради тебя. Потому что ради себя я бы даже не пыталась сопротивляться.

Спасибо тебе, за то, что заставляешь меня жить».

Андрэ склонился к Лив с намерением поцеловать её. Но она внезапно вскочила на ноги.

– Только если догонишь! – крикнула она и помчалась босиком чрез весь пляж к огромным каменным глыбам.

Андрэ метнулся за ней. Конечно, он был сильнее супруги, но в скорости ей не было равных. Лив домчалась до камней и решила спрятаться. Но тут кто-то заломил ей руки за спину и зажал рот рукой. Её оторвали от земли и куда-то потащили. Она извивалась изо всех сил и пыталась кричать, но из этого получалось только приглушённое мычание. Что-то острое вонзилось под лопатку.

«Не может быть…», – только и успела подумать Лив, после чего потеряла сознание.

Андрэ домчался к камням всего на пару секунд позже. Но супруги там не обнаружил.

– Лив! Лив! – он стал звать ее. – Где ты спряталась? – его тревожило то, что он не слышит её мыслей. – Лив, милая, где же ты? Выходи!

Но ответа не было. И быть не могло. Серебристый «Murano» со связанной вампиршей на заднем сидении уже мчался во всю по свободной ночной дороге.

10. В плену

Лив очнулась в огромной комнате с высокими потолками. Постаралась сесть. Перед глазами ещё какое-то время плыли круги. Но больше никаких неприятных ощущений не было. Даже боли под лопаткой. Хотя вампирша точно помнила, что туда её укололи перед тем, как она потеряла сознание. Ничего подобного с ней никогда не случалось. Вся эта ситуация вводила её в полнейшее недоумение. Лив села, опираясь о стену. К своему удивлению она обнаружила, что ничем не связана. Обвела комнату взглядом: никакой мебели, только бледно-бежевые стены и два высоких окна с опущенными голубыми ролетами. Судя по свету, который сквозь них просачивался, было раннее утро. Лив осмотрела свою одежду: белая юбка в пол была безнадежно измята. Полуоторванная кружевная лямка красного топа повисла на груди. Женщина оторвала её полностью и отбросила в сторону. Кусочек красного кружева упал на потертый паркет и стал похож на кровавое пятно.

Послышался щелчок открывающейся двери. Лив машинально повернулась в ту сторону и увидела вошедшую в комнату молодую девушку. Кареглазая шатенка среднего роста подошла к пленнице.

– Доброе утро! – мило улыбнулась она. – Зашла посмотреть, как у тебя дела. Как себя чувствуешь? Что-нибудь болит?

Лив не могла заставить себя сказать хоть слово. Тело ещё не совсем вернулось в е ё распоряжение.

– Ты, наверное, только-только пришла в себя? – голос девушки был довольно приятным, но, всё же, раздражал вампиршу некоторыми чрезмерно высокими нотками.

«Человек», – с отвращением подумала она.

– Меня зовут Мелана. А ты – Лив. Правда?

Пленница нехотя кивнула.

– Я буду присматривать за тобой, пока всё не закончится, – не снимая улыбку с лица, сказала Мелана.

– Что закончится? – Лив наконец-то совладала со своим речевым аппаратом.

– Твой брат отдаст украденное, и мы вернём тебя домой, – Мелана присела рядом с вампиршей, правда, на расстоянии метра.

Лив вспомнила лицо девушки. Да, она видела Мелану на балу у брата. Утончённая леди в синем платье с белым вышитым узором, под руку с галантным светловолосым кавалером. Лив заметила эту пару возле Артура мельком, когда танцевала. Лично с ней они не подходили знакомиться.

– Что он украл? – спросила Лив.

– О, всего лишь одну старую книжечку. Проблема в том, что она должна принадлежать нам, – уклончиво ответила девушка. – Он не имеет на неё никаких прав. Более того, в его руках она может стать опасным оружием.

«Что же это такое? Никто не дает каких-либо вразумительных ответов! – мысленно негодовала вампирша. – И почему я не умею читать мысли?»

На самом деле, она пыталась этому научиться. И Андрэ всеми силами старался ей помочь. Но, если уж честно, Лив не верила, что у нее когда-нибудь получится. Она очень хотела верить, но не верила. Ей казалось, чтобы овладеть такой способностью, необходимо иметь определённую предрасположенность. В себе же она таковой не ощущала.

– И что это за книжечка? – Лив решила, по крайней мере, утомить собеседницу потоком вопросов.

– Спросишь у брата, когда освободишься, – несползающая улыбка Меланы уже начинала порядочно раздражать Лив.

– Ладно. У меня есть и другие вопросы. Что вы укололи мне? Судя по тому, как высоко уже Солнце, я отключилась на приличное время.

– Не хочу раскрывать профессиональные секреты.

Лив отвернулась от собеседницы и подняла лицо к потолку. Ей стоило бы сейчас же свернуть шею этой чрезмерно улыбчивой девушке, выпить из неё всю кровь и, с новыми силами, бежать. Конечно же, Мелана не одна её охраняет, но они всего-навсего люди, а Лив всё-таки вампир. Правда, ночью это не помешало захватить её в плен.

В любом случае она не могла опуститься до такой низости. Ей с детства прививали отвращение к подобному поведению. Подумав немного об этом, пленница решила оставить всё, как было. В конце концов, это из-за брата она попала в руки непонятно-кого (в самом деле Лив не знала, как хотя бы для самой себя назвать людей, которые способны украсть вампира, чтобы шантажировать другого вампира с целью получить какую-то книгу). Вот пусть брат её и спасает.

– Эмиль говорил, тебе больше сотни лет… – голос Меланы прервал размышления Лив, он снова показался ей отвратительно высоким. – Неужели ты не знаешь, что может так подействовать на вампира? – несмотря на нежелание отвечать на вопросы, Мелана, всё-таки, была не против ещё побеседовать.

Лив уже мечтала просто остаться наедине. В тишине.

– Поищу в интернете, когда вернусь домой, – сухо отрезала вампирша.

– То, что может тебе навредить, следует знать прежде всего, – поучительно произнесла Мелана.

– Прежде мне ничего не вредило, – Лив встала, сделала пару шагов от неё и отвернулась к окну. Мягкий цвет голубых ролетов немного успокаивал, приглушал то жуткое раздражение, которое вызывала надоедливая девушка. В теле все ещё чувствовалась какая-то непонятная слабость. Это тоже раздражало.

– Выучить, чтобы знать, как бороться с тем, что вредит тебе, – продолжала Мелана, её голос становился более грубым, пожалуй, даже с нотками ожесточенности.

– Или избегать, – Лив резко развернулась и молниеносно подлетела к девушке, остановившись буквально в сантиметре от неё.

– Избегать – значит убегать, – Мелану, казалось, ни на секунду не смутило и не испугало то, что она оказалась с вампиршей лицом к лицу.

Но, не смотря на то, что ни единый мускул её тела не дрогнул, Лив уловила внезапно возникший едкий запах пота, который пробился сквозь слащавый аромат дезодоранта и фруктовый парфюм. Запах страха. Он был одновременно отвратительным и приятным для вампирши. Она вдруг, наверное, впервые в жизни, ощутила собственную силу. Не силу обольстительности, которую так умело использовал её супруг, но силу своего естества – вампирскую. Ту, которая заставляет людей вздрагивать, потеть, бежать, сходить с ума от ужаса, придумывать различные сказки, в которых человек, всё-таки, способен преодолевать жителей ночи. Да, это только сказки, так представители слабой расы успокаивают себя и своих детей, которые с раннего детства награждены страхом темноты.

Лив уже предвкушала вкус крови Меланы. Все прежние убеждения вампирских аристократов, все былые запреты отошли далеко на задний план. Вампирша обнажила зубы, клыки рефлекторно вытянулись и заострились…

Но тут неожиданная боль поразила её левый бок. Тело Лив моментально скорчилась и опало на пол. Над собой женщина увидела расплывающийся образ Меланы. У неё в руке была странная штуковина: иголка, одетая на пластиковый цилиндр (вампирша до этого никогда не видела шприц). Девушка сказала что-то, но Лив уже не могла разобрать слов, только невнятный набор звуков. В глазах темнело, на уши словно что-то давило сильным прессом сжатого воздуха. Всё повторялось точно так же, как ночью, только словно в более замедленном варианте.

«Или сказки, всё-таки, не только сказки,» – было последним, что промелькнуло в голове у Лив. После этого она провалилась в полнейший мрак.

Вампирша не знала, сколько пролежала без сознания. Когда она снова открыла глаза, её удивило то, что видеть она стала как будто чётче. Но тело ощущалось словно чужое, точнее, практически совсем не ощущалось. Лив попробовала подняться, опираясь на локти. Получалось плохо и медленно, руки тряслись. Волосы спадали по обе стороны лица спутавшимися прядями.

«Выгляжу, наверное, точно из фильма ужасов вылезла», – подумалось вампирше.

Она кое-как поднялась с пола, медленным приставным шагом подошла к окну и слегка отодвинула занавес. Вид ограничивался неухоженными кустами шиповника. Силы постепенно возвращались. Лив без труда сжала пальцы в кулак, с радостью сознавая, что все её мышцы снова подконтрольны ей. Можно было в два счета разбить стекло и сбежать. Хотя, наверняка, похитители и тут приняли какие-то меры предосторожности. Надо полагать, они не столь глупы, раз смогли украсть вампира, причём буквально из-под носа у другого вампира. Лив даже не хотелось убегать, так как было интересно, чем это всё закончится. А когда её передадут в руки Артуру (что, по её мнению, непременно должно случиться), у неё будут все основания требовать ответов. И ему больше не удастся увиливать. Или, что тоже вполне вероятно, её быстрее найдет Андрэ.

Лив подумала, что, в общем-то, это самый лояльный плен, о котором ей когда-либо приходилось слышать. Но она совершенно не понимала, почему выбрали именно её. Да, Артур в лепешку разобьётся, чтобы освободить сестру. В теории. И неужели он мог что-то украсть? Зачем ему воровать у людей? Почему не украли Анжелику? Лив, конечно же, не желала девочке ничего подобного, но ведь она всё-таки живёт у Артура. Было бы логичнее подумать, что она ему ближе, чем взрослая замужняя сестра.

Дальше было неизвестно сколько часов унылого хождения по комнате, рассматривания трещин на бледно-бежевых стенах, мух на стеклах и старинной люстры на потолке, которую украшали гирлянды посеревшей паутины. Лив ещё несколько раз выглядывала в окно, но кусты шиповника никуда не делись, и к ним ничего не прибавилось. В голову лезли самые разные мысли. Например, о том, какова вероятность того, что она не выйдет из этого дома живой. С одной стороны, такого просто не могло быть. Артур не мог променять сестру на какую-то книжку, сколь бы ценной та не была. А если он приедет, и его убьют? А потом и её? Но ведь есть ещё Андрэ. Он наверняка уже увидел, где она находится и мчится на помощь. Одно было странным: почему никто из этих двоих предполагаемых спасателей до сих пор не пришёл за ней? День начинал клониться к вечеру, о чём можно было судить по убывающему количеству света в комнате.

«Нет, я просто не могу здесь умереть! – Лив изо всех сил ударила кулаками по стене. Куски штукатурки посыпались ей на ноги. – После меня даже детей не останется! А если они уничтожат ещё и Артура, род Воранор будет окончательно стёрт с лица земли…»

Почему Лив до сих пор не стала матерью? Казалось бы, времени у неё было предостаточно. Скорее всего, её организм всё ещё не был готов к материнству. Да, она прожила больше сотни лет, но возраст в этом вопросе для вампира не был главным критерием. Необходима была гармония с самой собой, с окружающим миром, которой Лив, увы, не ощущала. Не смотря на все усилия Андрэ окружить её любовью, заботой и комфортом, из-за постоянных мыслей о брате и воспоминаний о крахе семьи Воранор, она никогда не могла обрести внутренний покой.

От этих размышлений Лив отвлёк внезапный шум за дверью. Раздался пронзительный писк девушки, потом грохот и звон разбившегося стекла. Лив приблизилась к двери, только теперь она заметила, что на ней нет ручки, соответственно, открыть её можно было лишь с внешней стороны. Но открывать дверь никто не стал – деревянная преграда просто упала к ногам женщины, которая, услышав первые звуки треска дерева, отскочила назад. В пыли осыпающейся штукатурки Лив увидела брата.

– Артур? – её брови удивленно взмыли вверх.

– Не наступи на дверь. Она вся в чесноке, – предупредил он. – И пойдем уже отсюда.

Лив перепрыгнула опасный барьер. И, оказавшись в другой комнате, первым делом увидела обескровленный труп Меланы. В неестественно скрученной позе он лежал среди осколков стеклянного столика и обломков чёрного арбалета.

Артур подхватил сестру и молниеносно вынес на улицу. Там было ещё двое вампиров, которые стояли возле трупа мужчины, лежавшего лицом в землю. Копна светлых, слегка волнистых волос была перепачкана кровавыми пятнами.

– Это Эмиль? – спросила Лив.

– Да. Не бойся, тебе больше ничего не угрожает, – брат попытался сделать голос мягким, но в нём нельзя было не расслышать звериного ожесточения.

– Что делать с трупами? – спросил один из вампиров.

– Подожгите дом, – отдал приказ Артур.

– Зачем же дом? – возмутилась Лив. – Не надо, смотри, какой он!

Дом был большим, старинной итальянской планировки. Правда, штукатурка местами облупилась, и оконные стёкла выглядели немного мутными.

Но двое вампиров уже вошли внутрь. Один из них держал в руке бутылку оливкового масла. Через несколько секунд они снова оказались на улице. А из дома валил черноватый едкий дым.