Текст книги "Санкт-Петербургский международный криминологический клуб: прошлое и настоящее"

17 апреля 2009 г. Международный семинар «Криминология сегодня: достижения, проблемы, перспективы». Я. И. Гилинский представил 2-е издание своего сочинения: «Криминология: теория, история, эмпирическая база, социальный контроль». СПб.: Юридический центр-Пресс, 2009. Он акцентировал внимание на разработке, принятии и реализации адекватной, реалистичной научно обоснованной уголовной политики в России.

В семинаре приняли участие криминологи Санкт-Петербурга, Москвы, Таллинна.

Д. А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия). Работу Я. И. Гилинского «Криминология: теория, история, эмпирическая база, социальный контроль» я нахожу содержательной, глубокой, оригинальной. В ней собран и квалифицированно проанализирован обширный материал о преступности и социальной реакции на нее как в России, так и в целом мире. Особое внимание уделено криминальному насилию, корыстным преступлениям, организованной преступной деятельности, «беловоротничковой преступности», профессиональной преступной деятельности, подростково-молодежным преступлениям, преступлениям, связанным с наркотиками, иным видам преступлений.

Мне лично импонирует гуманная направленность книги, критический подход ее автора к неоправданно широкому распространению уголовно-правовых запретов, к институту уголовного наказания вообще и лишению свободы в частности. Он убедителен в обосновании необходимости безоговорочной отмены смертной казни. В этом отношении мы многие годы работаем параллельно.

Бесспорным отличительным достоинством книги является ее теоретическая составляющая. Книга пронизана теорией. Яков Ильич, видный представитель санкт-петербургской плеяды криминологов, многое делает для того, чтобы донести до российских специалистов положения, сформулированные нашими зарубежными, прежде всего западными, коллегами. Он творчески использует эти положения для развития собственных воззрений на преступление, преступность, контроль над ней и ее профилактику. В сочинении использовано около 250 источников на иностранных языках.

Блестящая книга! С учетом ее глубины, информативности и доходчивости ее можно рассматривать и как монографию, и как учебник одновременно.

Подробно Д. А. Шестаков остановился на соотношении подходов к понятию «преступность», представленному в обсуждаемом сочинении Я. И. Гилинского и исповедуемого самим Д. А. Шестаковым в рамках разработанной им доктрины преступности социальных подсистем.

Краткое изложение доклада Я. И. Гилинского помещено в журнале «Криминология: вчера, сегодня, завтра». 2010. № 1 (18).

1 сентября 2009 г. Перерегистрация клуба в качестве некоммерческого партнерства (Свидетельство о государственной регистрации некоммерческой организации за ОГРН 7814031719). Круг учредителей расширился. Наряду с Я. И. Гилинским, С. Ф. Милюковым, Д. А. Шестаковым к ним добавился С. У. Дикаев.

16 октября 2009 г. Теоретический семинар «Криминогенность современных моделей экономики и мировой финансово-экономический кризис». Докладчик – В. В. Колесников (Санкт-Петербург, Россия).

В семинаре приняли участие криминологи Владивостока, Минска, Москвы, Пскова, Санкт-Петербурга.

В. В. Колесников (Санкт-Петербург, Россия). Использование основополагающих принципов права при организации хозяйственных систем впервые позволило бы сформировать криминологически конструктивные модели правовой экономики. Только принципиальная смена парадигмы мирового экономического развития за счет демонтажа цивилизации торговцев и утверждения цивилизации производителей создаст реальные предпосылки для реальной криминологической санации экономики и общества.

Д. А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия). Помимо тонкого анализа преступных экономических моделей, с помощью которых «финансовые алхимики» обкрадывают во всемирных масштабах производителей экономических благ, для меня интересна проявившаяся на семинаре связь между исследованием животрепещущей криминологической проблемы мирового финансового кризиса и продвижением вперед общей криминологической теории.

Еще недавно вычленение в криминологической науке ее отраслей, нацеленных на комплексы проблем, сосредоточенных в основных социальных подсистемах (семейная криминология, криминопенология, политическая криминология, криминология СМИ, экономическая криминология), вызывало сопротивление. Теперь, кажется, ни у кого не вызывает сомнения, что, скажем, в связи с разразившимся мировым кризисом мало изучать «систему экономических преступлений» и их причины, но надо пытаться осмыслить преступность экономики в целом, что, собственно, и ведет к формированию соответствующей отрасли.

Если бы в криминологии не был поставлен вопрос о криминологическом, отличном от законодательного понятия преступления (преступление как таковое), то доступ криминологии в дебри злоупотреблений с долларами, деривативами и т. п. был бы сегодня закрыт, ибо не за все виды этих махинаций установлена уголовная ответственность.

Экономическая оценка законодательного сопровождения преступной приватизации и представления, разрабатываемые теорией криминологии закона, о криминогенном, неправовом, преступном, укрывательском законах дополняют друг друга. Криминология должна исследовать не только то, что государство назвало преступным, но и то, что преступно по существу.

Согласно парадигме преступных подсистем преступность экономики – это воспроизводящиеся в экономической сфере криминогенные детерминанты и преступления. Состоявшийся семинар во многом стал продолжением начатого в клубе 27 февраля сего года разговора о глобально американизированной преступности, в том числе с позиций постлиберальной криминологии.

Деньги – штучки от дьявола, тем более, если это не обеспеченные деньги. Из доклада профессора В. В. Колесникова и выступлений участников дискуссии явствует, что преступность глобально американизированной экономики («торговой цивилизации»; «ростовщической, спекулятивной экономики») проявляется в закачивании в мировой оборот злокачественной валюты (американского доллара) и спекулятивных банковских операциях, таких как широкая торговля ценными бумагами, кредитование, в особенности ипотечное. Ускорению «онкологических» процессов экономики способствует внедрение в нее долларовых деривативов (derivative). Хотелось бы сказать: «Доллар – это пустота, а дериватив – пустота в энной степени». Но в этих словах, верных по существу, есть доля преувеличения. Банковский «спекулянт» успевает обменять пустые «штучки от дьявола» на реальные материальные блага. В результате усугубляется количественно охарактеризованная на семинаре болезнь чудовищного экономического неравенства.

Вместе с тем на нашем семинаре остались требующими дальнейшей разработки вопросы о том, почему делание денег из денег преступно? Преступно в том числе в криминологическом смысле? Иными словами, в чем заключается вред для человека и человечества от этих махинаций? В развернутом ответе на данные вопросы состоит, как мне кажется, одна из перспектив развития экономической криминологии. Не будучи экономистом, предположу, что злокачественность механизмов сегодняшней финансовой олигархии связана с тем, что «непроизводитель», 1) наращивающий по экспоненте капитал 2) в условиях закачивания в мировую экономику метастазов «пустого доллара», что усиливает инфляцию, 3) таким образом разоряет производителя, ибо на его долю остается все меньше экономических благ. И, конечно, стратегически значимые блага захватываются «непроизводителем». Разумеется, требуется квалификация специалистов в области экономической криминологии – профессора Колесникова, его учеников и последователей – для уточнения криминальной сути механизмов финансовой алхимии, сегодня, кажется, особенно в отношении «закачки» в финансовый оборот долларовых деривативов.

Докладчик безусловно прав, придавая антикриминогенное значение желательному наделению собственностью по возможности большей части населения. Разумеется, нужен бинарный – с участием наемного работника – капитал, нужны прогрессивное налогообложение и гарантированно высокая доля заработной платы в себестоимости производимого продукта. На мой взгляд, по ряду позиций требуется провести и национализацию. Все это, по-видимому, в основном понятно населению. Вместе с тем без государственной воли обозначенное В. В. Колесниковым определяющее криминогенное противоречие между интересами тех, кто создает экономические блага (товары и услуги), и тех, кто из денег делает деньги, не создавая никаких экономических благ, снять невозможно. А такой воли нет. В современных политических условиях России, с ее управляемой на американский манер «четырехпартийной» демократией, большая часть перечисленных мер едва ли возможна.

К криминологическому осмыслению глобально американизированной преступности в настоящее время подключились ученые многих стран мира (см., напр.: Ханс-Вернер Зин. Капитализм как казино. Как пришли к финансовому кризису и что теперь делать. Берлин, 2009) (Sinn H.-W. Kasino-Kapitalismus. Wie es zur Finanzkrise kam und was jetzt zu tun ist. EconVerlag. Berlin, 2009).

А. П. Данилов (Санкт-Петербург, Россия). Современное состояние мировой экономической модели зависит от деятельности политической и экономической элиты США, зачастую представленной одними и теми же лицами, прямо или косвенно обладающими политической властью.

Возможен ли отказ США от преступной спекулятивной доминанты, когда именно она является одной из составляющих их экономического успеха?

Мировой финансово-экономический кризис выступает в качестве одного из преступных проявлений деятельности ГАП в целях разрушения государств и государственности через уничтожение национальных экономик. Деятельность ГАП приближает нас к построению глобального наднационального управления мировой элитой.

П. И. Сащеко (Минск, Республика Беларусь). Обесценивание предприятий в условиях кризиса снижает затраты на их приобретение, одновременно уменьшается количество внешних конкурентов, готовых вложить денежные средства в приобретение собственности, а незаконное использование служебных полномочий позволяет создавать административные барьеры для участия в приватизации внешних конкурентов со значительными денежными ресурсами.

В. А. Номоконов, Т. Л. Тропина (Владивосток, Россия). Массированная интервенция и вмешательство государства, лоббирование интересов отдельных лиц и корпораций (или уступка давлению со стороны этих лиц или корпораций) может превратить кризис в экономическую и, возможно, даже политическую катастрофу. Нужно видеть грозящую опасность и быть готовыми ее минимизировать.

Полные тексты выступлений опубликованы в журнале «Криминология: вчера, сегодня, завтра». 2010. № 2 (19).

24 декабря 2009 г. Состоялось заседание Совета Санкт-Петербургского международного криминологического клуба, на котором закреплены следующие обязанности: А. П. Данилов назначен на должность заместителя президента Санкт-Петербургского международного криминологического клуба; Т. В. Константинова – заведующая библиотекой клуба; И. А. Носкова – администратор клуба.

Год 2010

5 марта 2010 г. Теоретический семинар «Преступность и российская уголовная политика в условиях кризиса». Доклады – Г. Н. Горшенков (Нижний Новгород, Россия): «Антикоррупционная политика»; B. C. Овчинский (Москва, Россия): «Что происходит с преступностью в условиях кризиса?»

В семинаре приняли участие криминологи Москвы, Нижнего Новгорода, Санкт-Петербурга. По докладам состоялась дискуссия. Приводим выжимки из докладов и выступлений участников семинара.

Г. Н. Горшенков (Нижний Новгород, Россия). В докладе Г. Н. Горшенкова обращено внимание на два негативных явления современной антикоррупционной политики: а) ее необоснованную в научном плане радикализацию, которая усматривается в переоценке репрессивных мер государственно-правового противодействия коррупции; б) мифологизацию, т. е. формализацию в ведомственных положениях и оценках, лишенных адекватного отражения в них явлений реальности.

Это определило и соответствующие направления доклада, в котором автор высказал ряд суждений, представляющих научный интерес. Во-первых, предложено незамедлительно отказаться от метода проб и ошибок в утверждении антикоррупционной политики и исходить из системного подхода к политическому обеспечению государственно-правового противодействия коррупции, что должно найти воплощение в соответствующей концепции.

Во-вторых, высказана идея обеспечения предметного характера важных элементов теории и практики противодействия коррупции. Предложено новое криминологическое понимание должностного лица, рассматриваемого не только как субъект коррупционного преступления, но и одновременно как объект преступного посягательства (подкупа). Предполагается равное положение перед уголовным законом субъектов коррупционной сделки, т. е. подкупаемого лица (коррупционера) и подкупающего лица (корруптера), что означает, в частности, отмену привилегии для взяткодателя, в силу которой ему гарантировано освобождение от уголовной ответственности (в силу примечания к ст. 291 УК РФ, т. е. добровольного сообщения органу, имеющему право возбудить уголовное дело о даче взятки).

При таком изменении «криминогенной» нормы, по мнению докладчика, исключается существующая ныне возможность безнаказанной провокации взятки, на чем построен один из видов бизнеса правонарушений.

В докладе приведены доктринальные определения коррупции, коррупционного преступления, коррупционной сделки, которые должны быть включены в Федеральный закон от 25 декабря 2009 г. № 273-ФЗ «О противодействии коррупции».

Д. А. Шестаков (Санкт-Петербург, Россия). Доклад профессора Г. Н. Горшенкова представляет собой блестящую теоретическую разработку с оригинальной концепцией противодействия взяточничеству, в которой, в частности, предлагается перенести центр тяжести со взяточника на взяткодателя. Хотя идеи Геннадия Николаевича и не бесспорны, я, слушая его выступление, получил удовольствие от погружения в добротную криминологическую теорию.

К теме же доклада могу напомнить свою позицию. Моя модель «идеального» уголовного наказания за коррупционное преступление такова: основное наказание в виде длительного лишения права занимать определенные должности плюс дополнительное наказание в виде штрафа. Лишение свободы как вид наказания за получение взятки без отягчающих обстоятельств излишен. Его можно исключить из уголовного законодательства без ущерба для противодействия коррупции (подробнее см.: Шестаков Д. А. Тезисы об уголовно-правовой реакции на коррупцию // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2005. № 2 (9). С. 242–248).

В докладе профессора B. C. Овчинского, как всегда ярком и содержательном, были приведены убедительные доводы, подтверждающие происходящее ослабление противодействия преступности в период кризиса, в частности, рост «ножниц» между числом зарегистрированных преступлений и числом выявленных преступников. Убедительно высказаны упреки в адрес реформирования систем МВД и ФСИН.

Он, безусловно, прав, утверждая, что обязательно нужно восстанавливать подразделения по борьбе с организованной преступностью, которые были уничтожены в 2008 г. Но совсем в другом режиме – как криминальную разведку, как секретные подразделения.

Соглашусь также с сомнениями Владимира Семёновича по поводу намеченной в стране реформы системы исполнения наказания, предполагающей замену колоний в значительной части тюрьмами. По этому вопросу на семинаре со знанием дела выступил специалист в области пенологии А. А. Раськевич, по мнению которого, самым губительным для заключенных является замыкание их в криминальной «камерной» среде.

Я от души поздравляю обоих юбиляров – Геннадия Николаевича с 70-летием, Владимира Семёновича с 55-летием!!!

В клубе в последнее время складывается традиция заслушивать известных криминологов-юбиляров: доклады Я. И. Гилинского, Г. Н. Горшенкова, В. В. Колесникова, B. C. Овчинского…

Г. Г. Горшенков (Нижний Новгород, Россия). Действительно, государственная власть нуждается в защите от преступности, которая активно противодействует власти, завладевает властью, особенно путем подкупа, превращая власть в средство обеспечения криминальной деятельности. Разумеется, эта позиция отнюдь не предполагает освобождения от активного уголовного преследования коррумпированных лиц.

Но репрессия – всего лишь вспомогательное и малоэффективное средство в качественном преобразовании кадров, например, в развитии нравственного и профессионального компонентов личности субъекта, осуществляющего властную и управленческую деятельность. Еще академик Д. С. Лихачев высказывал мнение о том, что целью подготовки современного специалиста является не образование, а воспитание.

Человека, идущего во власть, нужно готовить к предстоящей профессии (в том числе и в вузе) особенно ответственно. При этом необходимо обращать внимание на формирование и совершенствование не только его профессиональных, но и моральных качеств, главным из которых следует выделить неподкупность; а в широком понимании – нравственно-правовую устойчивость личности. Но при этом непременно следует оказывать общее превентивное воздействие на среду функционирования управленческой системы, например, противодействовать политическим манипуляциям, дезориентации общественного мнения, «массированному» подкупу и т. п.

И здесь важно указать на два пути: а) следовать предусмотренному международной теорией по борьбе с коррупцией «принципу нулевой толерантности» (каждый гражданин должен принять для себя решение: взятку не давать); б) повышение роли институтов гражданского общества, активно влияющих на реализацию государственной власти, к которым мы относим и уважаемое научное сообщество – Санкт-Петербургский международный криминологический клуб.

А. А. Раськевич (Санкт-Петербург, Россия). Для более эффективного предупреждения пенитенциарной преступности необходима реформа всей пенитенциарной системы:

– прежде всего, как одно из условий, уменьшение числа лиц, содержащихся в местах лишения свободы;

– необходимо разрушить основы сложившейся тюремной субкультуры через изоляцию впервые осужденных от лиц, отбывавших наказания, уже на стадии следственных изоляторов и пересылочных тюрем для недопущения влияния на них законов и обычаев субкультуры;

– улучшить условия содержания осужденных в комплексе с применением общественно полезного труда;

– необходимо укомплектовать штаты служб и органов, исполняющих наказание, квалифицированными юристами, психологами, психиатрами, педагогами;

– применять к осужденным психолого-педагогические меры профилактики преступности в комплексе с проведением социальной работы среди них;

– усилить контроль за возможными каналами поставок запрещенных предметов и веществ путем увеличения штатов оперативных сотрудников;

– шире привлекать общественность и религиозные организации для оказания социальной помощи лицам, лишенным свободы.

Концепция реформирования системы исполнения наказания, предусмотренная Минюстом РФ, предполагающая замену исправительных колоний на тюрьмы и колонии-поселения, вызывает настороженность. Главная опасность состоит в том, что это может привести к большей замкнутости заключенных в своем собственном кругу вне более широкого социума: работы, самодеятельности, профессионального психолого-воспитательного воздействия.

Представляется возможным использовать опыт создания частных пенитенциарных учреждений в США и западноевропейских государствах. Главной идеей организации такого управления является экономия денежных средств. Считается, что частные компании более эффективно используют средства и предлагают больше услуг осужденным. Среди аргументов такого управления называются также минимизация участия правительства в социальных учреждениях и предотвращение утечки государственных средств.

А. П. Данилов (Санкт-Петербург, Россия). Г. Н. Горшенков отметил, что проводимая действующей властью антикоррупционная политика не достигает своих целей. К факторам неэффективности антикоррупционной политики следует отнести:

1. Изначально рекламно-популистский характер принимаемых мер.

2. Ожидание мгновенного эффекта от антикоррупционных мер.

3. Неприменение антикоррупционных мер к главным субъектам политики.

4. Отсутствие необходимой политической воли у высшего руководства страны.

5. Прямая взаимозависимость в цепочке «коррупционеры» – «некоррупционеры» – должностные лица на всех уровнях.

6. Гипертрофированное потребительское сознание и общее нравственное разложение.

А. А. Иванова (Нижний Новгород, Россия). B. C. Овчинский рассматривает коррупцию исключительно как организованную преступность. С этим можно согласиться в той части, что коррупция, в основе которой лежат подкуп и продажность, выступает неотъемлемым, доминирующим признаком организованной преступности.

Г. Н. Горшенков не так однозначно определяет коррупцию. Во-первых, он рассматривает ее как социально-правовое явление; во-вторых, как проявление коррупции на разных уровнях, а именно: а) на уровне коррупционной сети, что и свойственно организованной преступности; б) на уровне конкретного акта социального поведения, в том числе и, особенно, коррупционного преступления. Это в методологическом плане абсолютно верно. Кстати, положительно, что в докладе даны определения этих понятий.

Именно путем противодействия конкретным проявлениям коррупции, т. е. коррупционным правонарушениям, возможно реальное противодействие коррупции как социально-юридическому явлению. Это соответствует и положениям Национального плана противодействия коррупции, в котором, в частности, прямо предусматривается уголовное преследование лиц, совершивших коррупционные преступления.

При этом заслуживает внимания предложение Г. Н. Горшенкова об устранении из Уголовного кодекса РФ привилегированного для взяткодателя основания освобождения от уголовной ответственности. Данная буква закона противоречит его духу, ввиду чего уголовно-правовая норма становится коррупциогенной. Она не только стимулирует дачу взятки (ст. 291 УК РФ), но, как правильно заметил докладчик, стимулирует безнаказанную провокацию получения взятки, на чем нечистые на руку предприимчивые люди делают бизнес, который приносит им немалый доход.

3 июня 2010 г. Международный теоретический семинар «Криминология закона». Юбилейный доклад – С. Ф. Милюков (Санкт-Петербург, Россия): «Уголовная политика в постсоветской России: бутафорская и реальная». Доклад – доктор права, директор Института зарубежного и международного уголовного права им. М. Планка Ульрих Зибер (Фрайбург, Германия): «Свобода против безопасности в борьбе с терроризмом и организованной преступностью – международное развитие и германская уголовная политика». В семинаре приняли участие криминологи Санкт-Петербурга, Москвы, Ставрополя, Фрайбурга (Германия), Ярославля.

По докладам состоялась дискуссия. Приводим выжимки из докладов и выступлений участников семинара.

С. Ф. Милюков (Санкт-Петербург, Россия). Руководители всех без исключения ветвей российской власти без устали провозглашают, что внутренняя и внешняя политика современной России является демократической, основанной на равном уважении и защите интересов всех без исключения социальных слоев и групп, каждого отдельно взятого гражданина. На самом деле это ни что иное, как бутафория (букв.: предметы сценической обстановки, специально подделанные под настоящие). Речь идет, естественно, не о театральной, а о политической сцене.

На самом же деле политика в целом и уголовная в частности имеет сугубо классовое, сословное содержание. Первоочередное внимание уделяется защите интересов крупных и сверхкрупных собственников, сросшихся с коррумпированными чиновниками и защитившими себя государственным и негосударственным военно-полицейским аппаратом. Доказательство – Федеральный закон от 7 апреля 2010 г. № 60-ФЗ, давший очевидные преференции экономическим преступникам, чья общественная опасность вполне сопоставима с террористическим подпольем (кстати, они тоже связаны между собой).

Под давлением аболиционистов, составляющих ничтожное меньшинство российского общества, Конституционный суд в конце прошлого года принял очередное неправосудное решение по смертной казни, проигнорировав установления ч. 1 ст. 3 Конституции РФ о том, что единственным источником власти в нашей стране является ее многонациональный народ.

В декорацию стремятся превратить и лишение свободы. Планируется создать образцово-показательные тюрьмы для действительно опасных, с точки зрения правящего класса, преступников. Основную же массу бандитов, хулиганов, воров, грабителей предполагается после судебного рассмотрения возвращать в среду законопослушного населения под предлогом соблюдения прав осужденных. Собственную безопасность власть имущие стремятся обеспечить за счет создания зон, недоступных для посещения простыми людьми, своего рода феодальных замков. Такое обособление чревато разрушительными народными бунтами, в ходе которых будут гибнуть и правые, и виноватые.

Наконец, удручающим выглядит уровень юридического образования в стране. И здесь власти стремятся создать элитный (т. е. сословно-феодальный) анклав. 1 июня 2010 г. в Петербурге образована Ассоциация федеральных университетов, национальных исследовательских центров и двух университетов с особым (NB!) статусом – МГУ и СПбГУ. Примечательно, что учредительская конференция Ассоциации прошла на юридическом факультете СПбГУ при участии министра образования и науки РФ А. Фурсенко. Нет никакого сомнения, что только получение диплома вуза, вошедшего в Ассоциацию (всего их 39), гарантирует успешную карьеру выпускнику, в том числе юристу. Говорить здесь о каком-то равенстве возможностей не приходится.

Задача каждого честного ученого состоит в том, чтобы заставить власть отбросить бутафорию и осуществлять подлинно демократическую политику в интересах созидающих, а не потребляющих слоев населения.

У. Зибер (Фрайбург, Германия). В новом рискованном и информационном обществе возникают новые риски, связанные с глобализацией организованной преступности, в том числе террористической деятельности, и сменой парадигм противодействия преступности. Традиционные правовые категории размываются. В области внутренней безопасности происходит смешение компетенций уголовного права, с одной стороны, и полицейского права, права секретных служб, законодательного регулирования положения иностранцев – с другой стороны. В области внешней безопасности имеет место смешение категорий мира и войны, преступления и военной агрессии, внутренней и внешней безопасности, уголовного и права войны. Уголовное право теснится новым превентивным правом безопасности. Докладчик ставит под сомнение выдвинутый Соединенными Штатами лозунг: «Война против преступления». Этот лозунг, однако, имеет развитие от «войны против преступления» к «праву войны». «Vom „Krieg gegen das Verbrechen“ zum „Kriegesrecht“»? «Право войны» внутри уголовного права проявляется в «войне против экономических преступлений», «войне против наркотиков», «войне против террора». Таким образом, появляется некое «враждебное» уголовное право («Feindstrafrecht»). Вне уголовного права, а именно в праве вооруженных конфликтов формируется право на самооборону согласно ст. 51 Устава ООН. Центральная проблема сегодня – столкновение свободы и безопасности.

Докладчик критически рассматривает американскую «войну против террора», а также далеко зашедшее британское антитеррористическое законодательство. На фоне этих стран выигрышней выглядит Германия. Хотя в ней также расширяется право безопасности, нарушающее классические границы уголовного права, тем не менее, делается это в известных пределах и под контролем критики. Эти пределы создаются уголовно-правовой наукой, ориентированной на основополагающую догматику, а также Федеральным конституционным судом ФРГ, обладающим широкой компетенцией по отклонению законов.

По мнению профессора У. Зибера, новые вызовы современного рискованного, информационного глобального общества ведут к двум основным последствиям. Возникает потребность в повышении 1) безопасности через новые мероприятия социального контроля, 2) защиты свободы посредством создания государственно-правовых гарантий.

А. П. Данилов (Санкт-Петербург, Россия). Криминологически интересной представляется постановка тем обоих докладов, в какой-то степени взаимосвязанных. В их развитие выскажу следующие соображения.

Рассматривая уголовную политику как стратегию и тактику государства, направленные на противодействие преступности, можно констатировать бутафорность таковой. Следует заметить, что бутафорная уголовная политика является лишь частью общей государственной политики России, также являющейся во многих сферах бутафорной.

Бутафорность уголовной политики особо явствует из несоответствия заявлений законодателя его реальным действиям. Государство имитирует осуществление одного направления, а реализует совершенно иное. Рассмотрим сказанное на конкретном примере. Законодатель в связи с принятием Федерального закона от 27 декабря 2009 г. № 377-ФЗ объявляет о начале нового этапа в российской уголовной политике – переход к наказаниям, альтернативным лишению свободы, а также гуманизация самого наказания. Проведенное нами исследование (Д. А. Шестаков, А. П. Данилов), основанное на анализе норм принятого нормативного акта, позволяет говорить о дезинформации и, фактически, обмане населения. Изменения, внесенные в УК РФ Федеральным законом от 27 декабря 2009 г. № 377-ФЗ, таковы: в 126 санкциях эти изменения направлены на усиление наказания и только в 25 санкциях – на его смягчение.

Сегодня мы имеем все основания назвать современную глобализацию преступной. И преступна она во всех своих направлениях: социальном (низложение института семьи, национальных культур, депопуляция населения и др.), экономическом (разрушение, фактическая ликвидация национальных экономик, разворовывание национальных ресурсов и др.), политическом (марионеточные режимы, ведение агрессивных войн, бутафорная политика, в том числе уголовная, и др.).

В очередной раз вспомним надгосударственный уровень преступной деятельности (см.: Шестаков Д. А. Постлиберальный статус криминологии // Криминология: вчера, сегодня, завтра. 2009. № 1 (17)). Изучение данного уровня, анализ его проявлений позволят нам реально оценить опасность глобализации-ширмы, преступной глобализации-реальности, судить о ее причинах и предложить комплекс спасительных мер по противодействию построению глобальной эксплуатации. Назовем лишь некоторые из них: