Текст книги "Что, если мы останемся"

Оставь эти дурные мысли. Он пьян. И беспомощен. Он не знает, что делает. Это во всех смыслах недостойно и неправильно.

Как только мы оказались в коридоре, лампа на потолке вспыхнула, и свет привел меня в чувство. Он рассеял таинственную тьму и отбросил резкие тени на усталое лицо Эммета. Ему с трудом удалось устоять, пока он снимал обувь. Непонятный звук заставил меня оглядеться по сторонам. Что это? Холодильник? Кондиционер? Это было похоже на слабое гудение мотора.

Лицо Эммета засияло, и он наклонился вниз, а мне пришлось схватить его за плечо, чтобы он не рухнул.

– Китсилано! – радостно прошептал он и протянул руку к мохнатому комочку серого цвета, подскочившему к нам. Мурлыча, кошка потерлась сначала о ноги Эммета. Затем о мои. – Ты ей нравишься. – Эммет улыбался, глядя на меня, и мое сердце екнуло.

Это уже перебор! Абсурд и слишком дешевый трюк. Пьяный, но по общему признанию довольно привлекательный парень, а теперь еще этот милый котенок. Не, я на такое точно не поведусь. Но я уверена, что найдется куча девиц, которые тут же бы вышли замуж за Эммета Сорикетти. Даже если он пьет, как четырнадцатилетняя школьница, которая только что открыла для себя пунш на первой школьной дискотеке.

Кошка неотступно следовала за нами, а я тихо чертыхалась, пока она в полумраке путалась под ногами. Я из последних сил поддерживала Эммета под руку, пока он, спотыкаясь, спускался по лестнице в свою комнату.

– Наконец-то! – Я с облегчением выдохнула, когда мы оказались внизу. – Как ты можешь здесь жить и не переломать себе все кости?

– Что?

– Не важно.

Я открыла дверь в его комнату. И обалдела, когда увидела его стол, заваленный бумагами, книгами и чертежами, которые я ему принесла.

– Вот мы и дома! – взволнованно прошептал Эммет, будто констатируя особенно важный момент. Как он смог так опьянеть? И почему он все еще шепчет?

– Да, – откашлялась я. – А теперь ты ляжешь спать.

– У нас остался кленовый сидр?

– К счастью, нет.

Эммет тяжело вздохнул, но довольно легко поддался и позволил мне придать ему правильное направление в сторону кровати. Я не выйду из этой комнаты, пока не буду уверена, что он спит, а не в таком виде взбирается по лестнице в гостиную в поисках стакана воды. Уж лучше я позабочусь об этом заранее.

– Думаешь, Морган разозлилась? – пробормотал Эммет, опускаясь на кровать.

– О да. Ее душа черней моей.

– Нет, я имею в виду… – прервал он себя. – Ты не злая. Ты притворяешься. – Он улыбнулся мне, и у меня свело живот. – Я имею в виду, Морган… Она обиделась на меня?

– Почему она должна обижаться?

– Она хотела… – Он помедлил. – Больше, чем я.

– А чего хотел ты?

– Я не знаю. – Он вздохнул и откинулся назад. – Доказать себе?..

Я замерла. О чем это он?

– Что ты хотел себе доказать?

– Я… Ничего.

Я внимательно за ним наблюдала. Эммет повернулся на бок и свернулся калачиком. На несколько секунд взгляд на его изможденном лице полностью прояснился. Мне не понравилась глубокая борозда, пролегшая между бровями, и то, как искривился его рот.

Кошка бесшумно прыгнула на кровать и прислонила свою маленькую голову ко лбу Эммета. Его лицо снова разгладилось. Он улыбнулся. И я сделала шаг назад.

– Подожди, ладно? Не засыпай, – попросила я, направляясь к двери. Луча света из коридора хватало ровно настолько, чтобы найти дорогу на кухню. Одну за другой я открывала дверцы навесных шкафов, пока не нашла тот, в котором стояли стаканы, и наполнила один из них водой. В доме царила мертвая тишина, и я едва осмеливалась дышать, пока шла назад к Эммету. В моей сумочке должны быть таблетки от головной боли. Они наверняка понадобятся ему завтра утром.

В комнате Эммета было совершенно тихо, когда я туда вернулась. На секунду я замерла в дверях.

Конечно же он уснул. Все так же калачиком на боку, вытянув перед собой одну руку, а другой обнимая кошку. Гладкий лоб, расслабленные губы. Спина равномерно приподнималась в такт дыханию. Китсилано смотрела на меня, как будто говоря: Ха, и ты могла бы здесь лежать. В его объятиях. Чувствовать его горячее дыхание и мускулистую грудь. Я тряхнула головой. Боже, это уже действительно паранойя.

Не знаю, почему для меня было так важно не шуметь, но я очень тихо подошла ближе и как можно осторожнее поставила стакан на тумбочку у кровати Эммета. Рядом с черной записной книжкой с приклеенным к обложке стикером. Я не собиралась читать, что там написано. Клянусь.

Say it over and over

until you are out of breath.

I will not make myself

small.

Повторяй это снова и снова,

пока хватает дыхания.

Я не дам им себя

сломать.

Я отвела взгляд. Неожиданно по всему телу побежали мурашки. Рука Эммета лежала на сером пледе. Ладонь расслаблена и слегка приоткрыта. Кончики пальцев касались ткани. Что бы я чувствовала, если бы они прикасались к моей коже? Не случайно, как сегодня в такси. А с желанием. И полной осознанностью.

Эммет зашевелился, пока я рылась в сумке. Я наконец нащупала пузырек с обезболивающими таблетками и, затаив дыхание, поставила его на тумбочку. Эммет сдвинул брови и поежился во сне.

Я нерешительно посмотрела на аккуратно сложенный плед.

Расслабься, что в этом такого? Он пьян, и я накрою его, чтобы он не погиб. Простуда для мужчин равнозначна гибели.

Закусив нижнюю губу, я потянулась за пледом. Он был мягкий и тяжелый. Эммет открыл глаза. Проклятие. Я замерла, нависнув над ним с пледом в руках.

– Прости… спи дальше. – Я не нашлась, что сказать, но, судя по всему, он меня и не заметил. Его глаза снова заволокло пеленой, зрачки потеряли фокус. Эммет сопротивлялся несколько секунд, но веки отяжелели и закрылись, как в замедленной съемке, губы слегка разомкнулись. Черт знает, что на меня нашло, но, накрыв пледом, я коснулась его плеча и замерла. Эммет вздохнул, и я отдернула руку. Теперь точно хватит.

Я резко выпрямилась. Китси испуганно выскочила из-под его руки и убежала. Выключив свет, я вышла, оставив позади себя Эммета и тьму. Я не стала плотно закрывать дверь. Оказавшись на лестнице, сразу достала мобильник, чтобы заказать такси. Мне повезло, вблизи нашлась машина, и водитель сразу подтвердил заказ. В ногах ощущалась пудовая тяжесть, и я с трудом одолела лестницу. Решив, что лучше подождать на улице, а не сидеть среди ночи в чужом доме, я собралась выйти. Мне нужно…

– Эмбер?

Я повернула голову. Из темноты гостиной показался тонкий силуэт. Хоуп вышла на свет и сонно щурилась.

– Я что-то пропустила? Что ты здесь делаешь?

– Привет, прости. Я привела Эммета домой. – Я осеклась, когда поняла, как это звучит. Хоуп удивленно моргала, ее сон как рукой сняло. – Мы были на вечеринке, и он переборщил с сидром.

– О боже, Эммет. – Хоуп понимающе тихонько хихикнула.

– Он был очень милым, – сказала я, и сразу задумалась, что же имею в виду. Брови Хоуп дернулись. Я быстро отвела взгляд. – В любом случае… он сейчас спит. Может, тебе стоит проверить завтра утром, жив ли он еще? И прости, что разбудила тебя.

Я потянулась к дверной ручке, но почувствовала прохладные пальцы на своей руке.

– Ты тоже пила, не так ли? Как ты доберешься до дома?

– Такси должно приехать с минуты на минуту.

– Эмбер, уже глубокая ночь. Ты можешь остаться здесь и поспать. Диван в гостиной довольно большой. Или наверху в комнате Лори, я уверена, она не будет против. Такое ощущение, что она уже окончательно переехала к Сэму.

Я была в замешательстве. Мое усталое тело очень хотело принять предложение Хоуп. Пока я нянчилась с Эмметом, совсем не осознавала, насколько сама измотана. Хоуп права. Мне нужна кровать и теплое тяжелое одеяло. И теплая тяжелая рука, которая притянула бы меня к теплому тяжелому телу… Опять, черт побери!

– Спасибо за предложение. – Я изобразила благодарную улыбку. Она рикошетом отскочила от лица Хоуп. – Но я домой.

– Но почему? – Она не отпускала мою руку.

Мне очень хотелось остаться, я поняла это именно сейчас. Тем не менее покачала головой. Я не могла взять и уснуть здесь, чтобы завтра утром столкнуться с Эмметом, который в лучшем случае ничего не вспомнит. По крайней мере, язык Морган у себя во рту.

– Спокойной ночи. – Я поцеловала Хоуп в щеку, как было заведено у нас с Лори.

Хоуп обняла меня:

– Ты невозможная. Напиши мне, когда будешь дома.

Я улыбнулась:

– Хорошо, напишу.

Такси как раз остановилось перед домом, когда я открыла дверь. Не оглядываясь, я спустилась по ступенькам и пошла по узкому дворику. Сев в машину, я назвала водителю адрес родителей. Мы тронулись, а Хоуп все еще стояла на пороге в дверях. Я улыбалась ей, пока машина не повернула за угол. Это было уже третье такси за сегодняшний день, и в этом не играла музыка. Водитель, к счастью, избавил меня от вежливой светской беседы, поэтому я смогла с удовольствием забиться глубже в мягкое кожаное сиденье.

Дороги были пустынны, но мне показалась, что мы ехали целую вечность. Небоскребы в центре города возвышались в ночи, в отдельных окнах горел свет. За одним из них Лори засыпала в объятиях Сэма и была счастлива. Почему-то эта мысль вызывала у меня болезненное покалывание в груди.

Я никогда не желала себе ничего подобного. Ни к чему не обязывающий секс – да. Засыпать в объятиях – нет. Это нарушало мои границы. Мешало свободно дышать. Но сейчас мое сердце тосковало по таким глупым нежным прикосновениям, мне стало больно. Я хотела, чтобы ко мне прикасались. И крепко держали в объятиях, пока я не засну.

Дисплей телефона мигнул. За окном хвойные деревья Стэнли-парка поглощали яркий свет фонарей. Я опустила глаза, чтобы прочитать сообщение.

Коул (без-пяти-минут-врач)

Привет лунатикам. Не спишь еще?

Можно было назвать водителю новый адрес. Адрес Коула. Это было бы так просто. Один оргазм за другим – и все глупые мысли вылетят из головы вон.

Я закрыла глаза. За окном проносилась ночь, а в моих мыслях – образ, один за другим. Теплое учащенное дыхание и короткие фразы шепотом. Нежная кожа и упругие мышцы. Я запрокинула голову.

Это какой-то абсурд! Все только и делали, что предостерегали: только не факбой! Он просто попользуется твоими чувствами, не позволяй этому случиться. А у меня с этим просто – я бесчувственная. Мое сердце очерствело с тех пор, как Седрик Ливингстон выжег его изнутри. По крайней мере, я так думала. Но где-то внутри все же трепетало маленькое пламя, струилось тепло, и мерцал мягкий свет. В эту ночь я поняла одно: Эммет Сорикетти, этот проклятый софтбой, – вот кто может оказаться намного опаснее для меня.

Глава 13

И даже самое ужасное похмелье не смогло помешать ему явиться на семинар в Гиллз-холл вовремя. Эммет сидел в первом ряду с закрытыми глазами и лицом почти таким же белым, как стены вокруг. Ноутбук и блокнот аккуратно лежали на столе. Место рядом с Эмметом было свободно. Как и там, на задних рядах аудитории, где я прочно обосновалась за последние несколько недель.

Я хотела быстро пройти мимо, но замерла, ровно в этот момент Эммет открыл глаза, словно почувствовал мое присутствие. Я судорожно вцепилась в ремешок сумки. Даже после вчерашнего он был чертовски красив. Несмотря на легкую дымку, приглушавшую привычное сияние его темно-карих глаз. И эти невыносимо идеально растрепанные волосы…

Губы Эммета изобразили полуулыбку.

– Привет, – пробормотал он, и какая-то темная часть меня захотела заткнуть его.

– Смотри-ка, мы снова трезвые? – Ну, супер. Почему мне обязательно нужно его поддеть?

– Не совсем, если честно. – Эммет замялся и неуверенно посмотрел на свободное место рядом с собой. Ладно, пусть это выглядит глупо, но на этот раз я была не в настроении выделываться.

– Здесь свободно? – спросила я, и лицо Эммета просветлело.

– Да, конечно. – Он выпрямился, немного удивленный.

– Спасибо, – сказала я, проходя на место и игнорируя взгляды, пронизывающие меня с задних рядов.

– Э-э-э, прошлой ночью… – Эммет чуть понизил голос. Я откинулась на спинку стула и скрестила ноги. Бьюсь об заклад, он ничего не помнил.

– Сколько ты заплатила за такси? Я это как-то пропустил, пока мы выходили из машины.

Мое сердце подпрыгнуло. Черт! Неужели он помнит? Удивление на моем лице заставило Эммета засомневаться.

– Мы же… поехали ко мне вместе, так? – Он слегка закусил губу, и, черт побери, он должен это прекратить.

– Удивительно, что ты это помнишь.

Щеки Эммета враз покраснели, и я поняла, что пропала. Он взял в руку карандаш, лежавший рядом с блокнотом, и стал нервно крутить его между пальцами. А в моем мозгу одна за другой закрутились мысли. Интересно, а остальное он помнит? Как я проводила пальцем по венам и прикасалась к его чертовски нежной коже? Когда я снова посмотрела ему в лицо, темные глаза говорили о многом. Он помнил. Он все заметил.

– Не помню всего, что я мог выдать…

– К счастью, содержимое своего желудка ты оставил при себе.

Эммет вспыхнул еще раз.

– А вот путаные истории о луне и Джеймсе Таррелле…

– Ох. – Он осекся. – Прости.

– Да ладно.

На мгновение мне показалось, что время остановилось.

– Спасибо за парацетамол. Он пригодился.

– На здоровье.

– Ну, так сколько ты заплатила за такси…

– Ах, забудь об этом, Эммет. Все в порядке, правда. – Он хотел еще что-то сказать, но я не дала ему продолжить. – Это я предложила, так что ты ничего не должен.

– Я должен был остановиться после первого или второго стакана. – Его голос стал жестче, он нащупал задний карман джинсов и вытащил оттуда бумажник. – Так неудобно, что тебе пришлось везти меня домой и заплатить за такси. Извини, этого больше не повторится.

Я опешила, когда Эммет достал две двадцатки и положил передо мной на стол.

– Эммет, это много, – начала я, но он покачал головой.

– Тебе ведь пришлось еще возвращаться домой. Прости еще раз. Но я ненавижу быть в долгу, поэтому, пожалуйста, возьми.

Я открыла было рот, но взгляд Эммета скользнул мимо меня. Он вздрогнул, и еще до того, как обернуться на дверь, я поняла, что вошел отец. По его лицу ничего нельзя было понять. Лихорадочно убирая бумажник в карман, Эммет выразительно посмотрел на купюры передо мной. Я поскорее убрала их, чтобы не вызывать глупых расспросов. Разговоры в аудитории стихли, отец закрыл дверь и поднялся на кафедру.

– Всем доброе утро. Надеюсь, вы отлично отдохнули и готовы к рабочей неделе.

Отец пробежал взглядом по переднему ряду. Я уверена, что эти слова были адресованы мне, даже если он и промолчал сегодня утром по поводу моего позднего возвращения домой. А вот Эммет сидел рядом со мной и дрожал как побитая собака. Я ужасно разозлилась на отца. К чему эти подколы?!

– Ясный ум был бы весьма кстати, так как сегодня мы поговорим о ваших курсовых проектах, – продолжил он.

Эммет схватил свой айпад. Как только тот вышел из режима ожидания, на экране появилась заранее подготовленная вордовская страница с сегодняшней датой, названием предмета и темой лекции в заголовке.

– Вы должны были получить по электронной почте информацию о разделении на рабочие группы и сроках сдачи проектов.

Как по команде, у Эммета открылась почтовая программа. Я потянулась за мобильником, но передумала.

– В этом году я решил сменить фокус и перенести поле деятельности в Европу. Вы должны будете разработать готовый проект вымышленного объекта в Париже. С одним нюансом: вы используете реально существующие строительные площадки. К поиску планов участков, видов окрестностей и другой важной информации можете приступать прямо сейчас в виртуальной учебной комнате.

Париж… Ему повезло, что он не видит моих, сжатых в кулаки, рук под столом. Это что, такая провокация?

– Эмбер?

Я вздрогнула, когда почувствовала на плече легкие, как перышко, прикосновения Эммета. Кончики его пальцев были прохладными и мягкими. Увидев мои сжатые кулаки, Эммет поднял на меня глаза и тревожно нахмурил лоб. Но понял, что лучше ничего не спрашивать. Я разжала ладони, и он убрал руку.

– Что? Я не расслышала. – Мне хотелось стряхнуть это наваждение.

Париж… Проклятый, прекрасный Париж.

Проклятый, прекрасный Эммет…

– Мы с тобой в одной группе.

Секунды три я смотрела на него не моргая. На это бледное, но тем не менее невозможно идеальное лицо. Легкая небритость, которую я только сегодня заметила, сводила меня с ума. Мне хотелось погладить нежную кожу век, провести по скулам вниз. Почувствовать колючую щетину под пальцами. И не останавливаться.

Господи, дай мне затрещину, которая приведет меня в чувство!

– Да ну!

– Ага, – улыбнулся он. – А еще Леа и Адам.

Да что это, в конце концов?! Издевка? Оказаться в одной группе с Эмметом и с этим уродом, пусть он и не совсем урод, – что за ирония судьбы?! По привычке я собралась было высказать Эммету все, что я об этом думаю, но разумная часть меня одержала верх.

Все оставшееся время я пыталась запомнить что-то из лекции отца, но мелькающие на экране проектора фотографии и планы Парижа уносили меня в воспоминания о прошлом. На удивление многое можно забыть, если сильно постараться. Но мне хватило буквально нескольких картинок, чтобы услышать скорую французскую речь, словно я снова была в Париже.

После семинара Эммет и я перекинулись парой слов с Адамом и Леа. Эти двое выглядели сильно «после вчерашнего» и быстро распрощались, как только мы создали общую группу в Ватсапе. Затем Эммет вызвался показать мне нашу рабочую комнату в дальнем крыле здания, но сначала проводил в деканат, где мне выдали собственный ключ от нее.

– Это здесь, – Эммет открыл передо мной дверь. Я не сразу поняла, что он придерживает ее, чтобы пропустить меня вперед. Я вошла и обалдела. Эту комнату нельзя было даже отдаленно сравнить с тем склепом без окон, которым мы, студенты-архитекторы, круглосуточно пользовались в университете Торонто. Через два больших окна дневной свет падал на висящие на досках чертежи и рисунки. Четыре рабочих стола стояли в произвольном порядке. А в центре комнаты даже осталось место для потертого диванчика.

– Этот стол как раз свободен. Подходит тебе? Если нет, можешь занять другой. – В нерешительности я повернулась к Эммету. – Я мог бы без проблем поменяться местами.

– Все отлично, спасибо… – Я замолчала и скользнула взглядом по остальным столам. Было совершенно очевидно, какой из них принадлежал Эммету. На нем чистота и идеальный порядок. Я улыбнулась.

– Извини за небольшой беспорядок, – продолжал Эммет, захлопнув дверь ногой. – Они, как бы это сказать… ну, ты сама скоро поймешь.

– Надо же, здесь намного круче, чем в Торонто! – Я еще раз недоверчиво огляделась вокруг. – Там нам выделили настоящие темницы в подземелье. В ресторанах быстрого питания и то больше места для работы за стойкой.

– Вот бы не подумал… – Эммет уселся на коричневого цвета диван. Удивительно, но он чувствовал себя здесь намного раскованнее. Совершенно в своей стихии, среди моделей, строительных чертежей и легкого химического запаха блоков пенополистирола. – Во время сессий или сдачи проектов я, можно сказать, здесь живу. Мой рекорд – три дня. Я совсем не выходил из здания. Хоуп уже подумала, что я от страха не сдать экзамен бежал из страны. Но потом она отыскала меня и принесла немного еды.

Я улыбнулась.

– Диван достался нам по наследству от старшекурсников. – Эммет похлопал по подлокотнику.

Я решилась и села рядом с ним. Все было как-то странно. Я чувствовала себя почти смущенной, а Эммет будто расцвел. Мы полностью поменялись ролями.

– К сожалению, у меня не получилось поработать над чертежами дальше, – сказал он, и в голосе послышались виноватые нотки.

– Может, тебе стоило меньше пить кленового сидра и ухлестывать за бессердечными женщинами? – Слова вылетели у меня так быстро, что я и подумать не успела.

– Может быть… – пробормотал Эммет. Что я себе позволяю?! Мне захотелось дать себе пощечину. – Я набросаю и отправлю тебе что-нибудь до воскресенья. В понедельник ведь первая презентация, верно?

Я кивнула.

– Или тебе нужно раньше с кем-нибудь из команды это согласовать?

– Нет-нет. После презентации я получу рекомендации, чтобы понимать, куда двигаться дальше.

– Отлично. Тогда мы сможем по ходу вносить корректировки.

Мы… Я слегка прикусила губу.

– Я потороплюсь с набросками.

– Не напрягайся.

– У нас ведь сделка, – коротко сказал Эммет.

Именно так. Сделка. Ни больше ни меньше. Свою часть я выполнила. Теперь его очередь.

Бестактные вопросы вертелись у меня на языке. Что теперь между ним и Морган? Не хотелось ли ему вчера все-таки большего? Может, секс на одну ночь – именно то, что ему было нужно? В тихом омуте черти водятся, как говорится. Хотя какое мне до этого дело…

– Может, встретимся завтра по поводу дипломного проекта? Хорошо бы вместе провести анализ местности и подумать над архитектурным стилем нашего квартала. Боюсь, никому из нас еще не посчастливилось бывать в Париже.

Я напряглась.

Эммет не отводил от меня взгляда.

– Или все-таки ты…

– Можно сказать и так. – Я теребила рукав блузки. Не так много на свете тем, которые я стараюсь обходить, и эта – одна из них, терпеть не могу рассказывать о времени, проведенном в баснословно дорогой частной школе. Ведь это как нельзя лучше соответствует тому, что люди думают обо мне. Избалованный, единственный ребенок в семье, которому все достается на блюдечке. В том числе престижное образование в привилегированном интернате Европы.

– Ух ты! Расскажи мне все! – воскликнул Эммет и наклонился ко мне ближе. Скорее всего, неосознанно. Его карие глаза заблестели. – Я хотел бы попасть в Европу. Особенно в Париж. Это просто мечта!

– Ага, мечта. Особенно если незадолго до окончания школы твои родители сплавляют тебя туда в интернат.

Глаза Эммета еще больше расширились.

– Ты училась там в школе? Эмбер, это так круто!

Я почувствовала, как вспыхнули щеки. Чего я стесняюсь? Какая мне разница, что подумает Эммет.

– И ты говоришь по-французски? Сто процентов! Я обожаю французский.

– Немного, – скромно ответила я, вспоминая, как тяжело мне давались сложные спряжения и носовые звуки. В первые месяцы, когда у меня с трудом получалось изъясняться, я поняла и оценила, как замечательно прост английский язык.

– Класс! С ума сойти… – С обезоруживающей улыбкой Эммет не сводил с меня глаз. Он весь буквально светился. – Тогда тебе, скорее всего, знакомо место нашей воображаемой застройки? Как нам повезло, что ты в нашей группе! У нас есть реальное преимущество!

Он был вправе так думать. Но даже если бы я и знала Париж как свои пять пальцев, то пользы от меня не больше, чем от сморщенного суфле на десерт. Эммет скоро это поймет.

– Давай после обеда займемся изучением местности по фотографиям? У тебя наверняка полно фоток Парижа, так ведь? И ты знаешь, как устроены жилые кварталы. Какие социальные слои нам рассматривать, какие географические сложности стоит учесть. Ох, это будет здорово, Эмбер.

– Посмотрим, чем я могу помочь, – сказала я. Нужно было срочно сбить эту волну эйфории.

– Отлично! – Эммет немного откинулся назад и положил согнутый локоть на спинку дивана. Я не стану смотреть на его руки, просто не буду смотреть в эту сторону… –   Ну а какие там школы? В стиле Хогвартса, у каждого класса свой домик?

Я громко рассмеялась:

– Это Франция, Сорикетти. Не Шотландия.

– Да какая разница. Европа она и есть Европа.

– Тем самым ты лишний раз подтверждаешь их стереотип о нас.

– Да, извини, но как можно разобраться во всех этих маленьких странах, собранных в одну кучу? Хотя это должно быть очень занимательно. За то время, которое нам требуется, чтобы попасть в соседнюю провинцию, там можно проехать пять стран с разными национальными языками. Обалдеть! – Мечтательный взгляд Эммета был направлен куда-то мимо, на стену позади меня. – Я бы очень хотел побывать в Европе.

– Так ты не покидал наших широт?

– Погоди, мы должны быть как раз на одной широте с Парижем, верно? Нужно проверить. – Он потянулся за мобильным телефоном, а я в очередной раз закатила глаза. А может, стоило просто улыбнуться.

– Ты знаешь, что я имею в виду…

– Так и есть! – Эммет пристально разглядывал карту. – Один в один! – Он снова посмотрел на меня. – И да, я никогда не покидал континента. – Он продолжал улыбаться, но его глаза рассказывали другую историю. – Честно говоря, нигде дальше Западного побережья и не был. Кроме Штатов, разве что. Как-то не приходилось. – Он замолчал и пожал плечами.

– Ох. – Я не знала, что сказать. То, с каким пренебрежением я только что высказывалась о Париже, внезапно показалось мне бестактным. – Жаль, конечно.

– Но когда-нибудь… – Эммет снова включил свою улыбку на тысячу ватт. Я вдруг поняла, что она не всегда настоящая. Это поразило меня словно громом. Не знаю почему, но в эти секунды я решила рассказать ему все, что знала о Париже и Европе. Не хвастаясь тем, сколько я видела. А только лишь, чтобы помочь ему в этом проекте, чем только могу. Чтобы он получил высшую оценку, отличный диплом и лучшую должность архитектора в будущем. Я не знала никого другого, кто бы заслуживал этого больше.