Текст книги "Дух и предназначение. Путь гармонии"

– А кто от тебя начинает зависеть?

– Дети…

– Это дети, которые, возможно, уже подросли. На самом деле любить маленьких детей несложно. Маленьких. Попробуйте начать любить детей, которые неталантливы, неспокойны или взрослые. Знаете, какой это ужас. Любить детей взрослых очень сложно. Это странно, но это так. Почему очень сложно любить взрослых детей?

– Потому что они уже сами сформированы…

Потому что они уже в вас не нуждаются. То есть молиться втайне, как мы уже говорили, это странно. Мы хотим получить что? Результат. Но надо, чтобы об этом знали. Но это не имеет никакого отношения к настоящей любви. Хотите любить безусловно, не заливая ребенка любовью, – для этого период с нуля до семи лет. А у нас получается, что с нуля до семи лет мы возьмем его и бросим, чтобы адаптировался, а вот в 25 начинаем заливать его любовью. А она ему такая уже не нужна. Поэтому в мире царит очень правильный закон: всё должно быть вовремя. Вовремя. Царь с 14 лет до бесконечности – это ужас. Ученик с нуля до пяти – это ужас. Друг с 5 до 14 – это ужас. Папа-«друг» (ребенку пять лет): «Сына, щас папа тебе расскажет, как мы сегодня удачно…» Поэтому мы говорим, что седьмой этап – это этап необусловленной любви к тем, кто зависит от вас. Ответственность за других – один из существенных запросов души. Нам это свойственно, мы не можем быть не ответственны за кого-то. То есть муж должен быть ответственен за жену, жена ответственна за детей и т. п. Мы без этого жить не можем. Забота о детях, забота о внуках и т. д. и т. п. А если их нет, можно найти того, кого можно опекать. Мы всегда найдем, кого опекать. Например, что заставляет женщину искать ребенка для усыновления? Есть какая-то потребность. Ну, может быть, нет своих детей. Ну, может быть, их мало. Ну, не так много, как хотелось бы, возраст не тот. Разные есть варианты. Тем же не менее это странно, странно с человеческой точки зрения: взять, найти какого-то человека в мире, отдавать ему любовь и т. п. Это серьезный шаг, это говорит о том, что есть такая потребность. Мы можем дарить необусловленную любовь, только если эта любовь переполняет нас. Говорят, что это единственная причина вообще детей заводить. Единственная причина заводить детей – это когда любовь тебя переполняет. Тебя или твою женщину, или наоборот, тебя или твоего мужчину. И когда любви уже столько, что она уже не поглощается вашим партнером, тогда нужно завести себе еще партнеров – детей – и на них вылить это. Какой удивительный стандарт, правда же? А у нас часто дети заводятся по другим мотивам.

Восьмой этап – создание социального окружения – с 42 до 49 лет, приблизительно. Это когда у тебя в семье уже всё налажено, дети подросли, человек начинает беспокоиться. В зависимости от своих ресурсов, потребностей, сил он в подъезде начинает что-то подкрашивать, цветочки какие-то ставить или в районе что-то делать, или, в хорошем смысле, в депутаты ломиться, чтобы денег рубануть каких-то, или просто потребность такая. Надо что-то делать для своего окружения. Я был в Череповце, мы гуляли по городу, вышли на старую центральную площадь, там стояли дома старые, по двести лет, один из них – дом некоего губернатора, там какая-то табличка, и нам рассказали о том, каким он был удивительным человеком. В те времена губернаторы не получали никакого жалованья, то есть это был порыв души: богатый человек, уже реализовавшийся, он мог что-то сделать для города. Ему давали такую возможность. Ему хотелось что-то сделать, потому что ему мало было детей родить и дом построить, у него был уже дом, дети выросли, и он что-то хотел сделать. Человек находится в таком возрасте, который приходится на этап воздаяния социальному окружению. Теми дарами, что мы получили от жизни, нужно поделиться. Вот это и есть проповедь окружающим. На этом этапе человек может стать успешным проповедником. Он может начать уже что-то рассказывать и его, что характерно, будут слушать. Почему? У него есть сила, есть что сказать.

Девятый этап – этап воздаяния миру. Это возраст с 49 до 56 лет. Отход от семьи, служение миру и тому подобное. В ведической концепции этот уровень называется ванапрастха, либо саньяси, когда человек уже отходит от заботы о своей семье. А почему отходит? Семья ему уже не нужна. Но деятельность какую-то всё равно вести нужно. В этот момент люди становились какими-то наставниками, духовными учителями и т. п. Это девятый этап, а десятый этап – это служение Богу. Это когда человеку даже учить никого не надо.

Из диалогов:

– Пора подумать о душе.

– Да, пора подумать о душе, о своей причем. О чужой вы уже подумали. Это этап после 56 лет приблизительно. Проблема в большинстве случаев проявляется в том, что мы вступаем в конфликт со временем. А мы говорили уже с вами, что во Вселенной есть определенный закон. Какой?

– Всё нужно делать вовремя.

– Да, всё нужно делать вовремя. Один мудрец сказал, что секрет счастья заключается в том, чтобы перестать делать то, что кажется нужным, и начать делать то, что делает вас счастливым. У нас так много вещей, которые кажутся нам нужными, но которые не приносят абсолютно никакого счастья. Говорят, что, когда люди проходят все эти этапы, они могут полноценно наполняться и уже только тогда действительно делиться чем-то, то есть заниматься духовной практикой. И из того, что мы сейчас с вами услышали, можно сделать вывод, что духовная практика – это не некий оторванный от жизни процесс оторванных от жизни людей, которые где-то закрылись и что-то такое духовное выдают… Нет, это серьезный процесс, он связан с жизнью человека, он помогает в материальную человеческую жизнь внести какой-то смысл. Потому что просто есть, спать, совокупляться, размножаться, – это любая свинья, любой хомяк может. Любая собака. Любое животное этим занимается. Но у человека немного другое предназначение. Поэтому только человек может и духовно развиваться, и при этом материально совершенствоваться. На санскрите материальная жизнь называется «дхарма» – материальная обязанность. У каждого человека есть такие обязанности. Ну, допустим, ваши обязанности отличаются от моих? Почему?

– Потому что вы мужчина.

– Потому что я мужчина. Вы женщина. Ну, допустим. Допустим. Я узбек, гражданин Узбекистана, вы – гражданка России. Разница есть? Есть, конечно. Я живу по одним законам, вы – по другим. Вы – жена, я – муж. Вы – мать, я – отец, это опять же разные обязательства и т. д. Вы – преподаватель в университете, я – плиточник-облицовщик. Я – военнообязанный, вы – нет. У меня одни потребности, у вас другие. Пока у людей есть материальные желания, а они есть, то чуть ли не до девятого этапа мы всё равно будем как-то в этом мире трудиться, что-то делать. И говорится, что это левый рельс нашей деятельности. Если считать нашу жизнь как локомотив, как поезд в метро, то левый рельс – это дхарма. А правый рельс называется санатана дхарма – это обязанности души. У вас есть душа?

– У всех есть душа. (следующая реплика)

– А ещё какой правильный ответ?

– У нас есть тело.

– У нас есть тело! А ещё вы – душа. Мы с вашим телом разобрались, оно едет по левому рельсу, а вот ваша душа, вы – душа, она едет по правому. И вот скажите, у нас с вами обязанности духовные разные? Они не могут быть разными. Как души мы одинаковы. Ваша душа в отношениях с Богом, моя душа в отношениях с Богом – большой разницы нет. Поэтому наши духовные обязанности могут быть очень похожи. Несмотря на то, что мы с вами очень разные, наши правые рельсы могут быть очень похожи. И поэтому иногда люди, которые занимаются духовными практиками, собираются в какие-то общества, то ты понимаешь, что их ничто там не может объединить, кроме духовной практики. Не возраст, у них разный возраст, а они вместе занимаются и общаются. Мужчины, женщины, женатые, незамужние и т. д. Русские и узбеки и т. д. Обязанности духовные идут как бы по правому рельсу, а наш поезд должен ехать по двум, тогда он устойчив. Продолжим нашу аллегорию. Вы знаете, где в метро силовой кабель идет?

– В середине.

– С правого рельса. Смотря с какой стороны смотреть, в нашем случае с правой. Один правый рельс с силовым кабелем. На него лучше не наступать. Насколько я разбираюсь в этом, если вы на него наступите, то ничего не будет, проблема будет, если вы наступите сразу на два рельса или станете двумя ногами на один рельс, тогда возникнет проблема. Рельс только один силовой. Я могу ошибаться, я гуманитарий, так что, физики и электрики, вы меня простите. Но если мы вдруг захотим ехать только по правому духовному рельсу, мы сможем это?

– Нет.

Кто так может ехать? Только святой, только он может ехать на одном рельсе. Но мы не святые, поэтому это обсуждать, в принципе, нет смысла. А сможем ли ехать только по левому рельсу? Он вообще без электричества. Предположим, что вы вдруг отключаете правый рельс: сегодня духовность меня больше не интересует, надо заработать денег. Вы отключаете духовный рельс – и автоматически отключаете подачу электричества. По этому рельсу в силу инерции вы еще будете ехать какое-то время. Только где остановитесь? В самом непредсказуемом месте, в каком-нибудь темном тоннеле. Поэтому даже в Священных Писаниях сказано, что если человек выполняет только материальные обязанности, даже если он их правильно выполняет, он все равно в ад придет. Просто вопрос времени. Древние очень серьезно подходили к вопросу двух рельс. Только так можно соединить духовное и материальное. Только так можно найти гармонию. Гармония духовного и материального заключается в том, чтобы вы могли любое свое материальное действие объяснить с точки зрения духовной. Зачем вы это делаете? Как это вам помогает развиваться духовно? Едите ли вы, идете ли на работу, смотрите ли телевизор, размножаетесь – нужно понимать, зачем вы это делаете. И Священные Писания помогают человеку это объяснить. Они объясняют, что если у тебя есть семья, ты должен работать. Зачем? Ты должен поддерживать свою семью, их обеспечивать, ты же их сам выбрал, они от тебя зависят, они посланники Бога. А ты говоришь, да, я понимаю. Совсем понятно, почему ты идешь на работу, – кормить посланников Бога: мою жену, моих детей. Маму свою. И поэтому ты спокойно работаешь. Во всяком случае, себе ты можешь объяснить, зачем ты это делаешь: например, когда ты что-то готовишь, ты понимаешь, для чего это, – чтобы кормить посланников Бога. Я грубые примеры привожу, но тем не менее человек должен объяснить себе, для чего он это делает. Если он не может это объяснить, то какой смысл в такой деятельности. Как бы ни казалось нам странным, что необходимо объединить духовное и материальное, другого пути нет. Если человек хочет быть в этом мире счастливым, он должен объединить эти две вещи.

Чем больше я их изучаю, тем яснее понимаю, что по-другому невозможно. Дети передают всё маме, мама – папе, папа – кому-то еще. Теперь вопрос: а при чем здесь духовность? Вы не интересовались, а кому передают священники, психологи? У них нет другого шанса, они передают это Богу. Поэтому если есть те, кто молитвенной практикой избавляется от своего негатива, и при этом они могут дать прибежище остальным, они находятся в рамках раздумья. Такой человек может внимательно выслушивать. Эти люди могут выслушивать своих жен, жены могут выслушивать своих детей, не возникает никакого коллапса. Только духовно развитый мужчина может спокойно находиться в семье, потому что он может переварить эмоции женщины. Иначе ему придется от этих эмоций дистанцироваться. Сможет ли женщина перестать проявлять эти эмоции? Сможет, она начнет их выливать на своих детей. Дети становятся неуравновешенными. Рядом с психически неуравновешенными детьми мама становится какой? Неуравновешенной психически. Рядом с неуравновешенной психически мамой папа становится каким? Неуравновешенно психическим и т. д. Или не так? Так. Заметьте, в этом мире всё взаимосвязано… Вот такая вот удивительная история. У нас не духовная лекция, я не буду сейчас проповедовать вам изо всех сил и вербовать, а в конце раздам всем четки, и всех проинициирую. Не надейтесь, ничего подобного не будет. Если есть какие-то вопросы, я готов их услышать.

Из диалогов:

– Как объяснить себе, что ребенок уже наигрался. Вот, предположим, что с пяти до семи он играет…

– С семи до 14.

– С семи до 14. Где эта грань, что он наигрался?

– Наиграется просто.

– Нет, но…

– Не нет, а да. У меня ребенку 16 лет, и знаете, что я сейчас вижу? Он наигрывается, у него нет проблем с играми, он обеспечен играми, и я вижу, он наигрывается. Он растет и перестает играть.

– Ограничения всё равно должны быть?

– Какие?

– Ну…

– Вы о каких играх говорите?

– Компьютерных.

– Вот в том-то и дело! Вы можете не ограничивать выбор, просто часть компьютерных игр заменить на живые игры. А для этого нужно в этом участвовать. А если вы не хотите, а хотите только ограничивать…

– Ну не то что не хотим, а как бы нет возможности.

– У вас нет возможности, но вы решили в чем-то ограничить ребенка. (– Перестань играть. – Конечно, мам. И перестал. – Иди, поиграй с братом. Это же так интересно, играть с братом. – Ой, Боже, Ванечка, ты такой маленький, мама, я играю с Ванечкой.) Ванечка счастлив. Братец старший счастлив. «Мир танков» отдыхает. Вы этого хотите? Вы бы на его месте отвлеклись от игр на то, чтобы «поиграть с братиком»?

– Может быть, да.

– Конечно, конечно. Нет, вы не станете соглашаться на игры менее интересные, правда? Поэтому если вы хотите отвлечь его от этих игр, создайте условия, чтобы у него были другие. Заинтересуйте его, чтобы он на каток ходил. Если он попробует, будет очень круто. Но для этого нужно найти мотивы, нужно заинтересовать, может, самому ходить. Пригласить его на каток. Прикиньте, он пошел с мамой на каток в воскресенье. Мама ему подарила коньки, два часа катались, он весь в синяках, но такой счастливый. Ему может это понравиться. А не так: «Поди погуляй! Пойди поиграй на улице!» Видели, в Интернете такое есть: сидит парень, играет на компьютере. «Пойди, поиграй на улице!» – и он уже сидит на улице с компьютером.

– Вот есть ограничение до пяти лет, что он царь, а дальше почему уже нельзя?

– Нельзя что?

– Ну, любить его.

– Кто ж говорит, что нельзя? Это как царя, я имею в виду.

– А учить когда?

– Но ведь это же одно другому не мешает?

– Мешает.

– Ну, я просто о своем ребенке говорю. Ему десять лет, мы его безусловно любим, ну как сказать, многое, может быть, ему разрешаем, но у нас получается. Даже если взять, к примеру, магазин, смотришь порой на детей, которые в истерике бьются, наш ребенок начинает просить, мы ему нормально объясняем, и он спокойно уходит. Мы его любим, если мы хотим что-то, мы ему покупаем, но никаких условностей не ставим, что ты такой, ты сякой, ты не отучился там, пятерку не получил или еще что-то…

– А вы думаете, что все дети, которые в магазине, ногами об пол, головой об стенку, это не…

– Да, но порой я думаю, отчего бы это, почему мой не так бьется.

– Я не знаю, почему ваш ребенок не бьется в истерике. Может, он копит?

– Я думаю, что, может быть, он думает, что он царь.

– Ну, что это за царь! Ну, приведи царя в магазин. Он говорит, хочу «Сникерс». – Ты не получишь «Сникерс», у мамы денег нет. На «Сникерс».

– И спокойно…

– Спокойно, ну нет, так нет. Ну, конечно, так и есть. Вы что, правда так считаете?

– Так и есть.

– Поживите подольше, узнаете побольше. А теперь вопрос: «Что чувствует 10-летний ребенок, которого привели в магазин, и в котором ему ничего не купят. Что тогда он делает в магазине?»

– Нет, ему…

– Нет-нет, скажите, что он делает в магазине, если у вас нет денег? Или вы надеялись, что он попросит картошки?

– Нет.

– Мама, купи картошки, два килограмма. Для семьи.

– Нет, ну, если у нас есть поход в магазин, то он получает…

– Или не получает.

– Но он спокойно к этому относится.

– Я же не знаю подробностей, что вы сейчас от меня хотите?

– Я вот просто хочу узнать, к чему это ограничение, царь и…

– Вы были на прошлом занятии или впервые это видите?

– Да.

– Предлагаю вот что сделать – переслушать. Хорошо? Ну, чтоб я заново сейчас все не рассказывал. Если вас это заинтересовало, значит, я уже добился результата. Судя по вашему непониманию ситуации, я сразу сделал вывод, что вы отсутствовали ранее. Это неплохо, потому что вы присутствуете сейчас. Хорошо? Потому что на разных этапах есть разные задачи. Это не значит, что после пяти лет ребенка надо бить. Нет. Его надо также любить, но уже не как царя. А как ученика. Это немножко разные вещи. Потому что до пяти, до шести лет ребенок не может по-другому воспринимать, кроме как царь, а потом уже может. Он растет, его психика совершенствуется. А в 14 он должен стать другом, и если вы будете любить его как царя, то вы испортите ребенка. Это верно на 100 %!

– У меня вопрос по четвертому этапу. Четвертый этап – это этап становления цели.

– Да. При поиске единомышленников надо установить цель. В 14 лет люди как раз заканчивают школу, и мало кто задумывается сам. Многим родители подсказывают, что надо делать…

– С 14 до 21 года, да…

– Многие смотрят на экономическую сторону вопроса, а можно как-то мотивировать, задуматься глубже…

– Тебе было 14 лет?

– Да.

– Ты бы мог задуматься глубже? Вот, в том-то и дело… В 14 лет ребенок только начинает это делать…

– Ну, а в 15, 16, 17…

– Заметь, 14 лет – это не семнадцать, а семнадцать – это не 21. Возьмем меня. Меня в 14 лет и меня в 21. Знаешь, разница просто колоссальная. Вначале ты вообще полный лузер, и к 21 году уже сформируется какая-то цель.

– Можно ли подтолкнуть человека к этому, или он сам должен дойти?

– Себя подталкивай. Есть только один человек, которого надо подталкивать. Ты сам. У нас была учительница физики. На лекции «Как найти свое предназначение» она, как истинный педагог, как очень хороший добрый человек, сказала: «Как я могу помочь всем своим детям в школе найти свое предназначение?» Как вы думаете, что мы ей ответили?

– Дать свободу…

– Найти самому…

– Вот, умница! Правильно! Сама найди свое предназначение! Ты свое-то не нашла. Как ты можешь помочь всем своим детям в школе, если ты сама со своим предназначением не разобралась. Поэтому, еще раз повторю, нельзя дать то, что у тебя самого нет. Мы все хотим кого-то подтолкнуть, но лучше всего подталкивать себя. Это, наверное, лучший вариант. Потому что говорится, что большего успеха добьется человек, если он начнет пользоваться советами, которые он дает другим.

– У меня сыну тоже 16 лет, и в ближайшие два года ему предстоит выбрать, где учиться, куда ему направиться. И я спрашиваю его, куда ты хочешь… А он говорит, да откуда я знаю, я еще сам не знаю…

– Он не знает… А вы знаете?

– Я тоже не знаю.

– Ну, вы 16 лет смотрели за своим сыном? Таланты какие-то видели в нем?

– Математические у него способности…

– У него есть математические способности. Это навязанные вами математические способности?

– Нет.

– Если у ребенка математические способности, он хочет их развивать? То есть я надеюсь, что он сидит дома и решает теорему Ферма?

– Нет, конечно, сидит в танчики играет.

– Ну, если он с геометрической точностью за горизонт стреляет… Если вы видите, что у него такие таланты, то помогите ему поступить туда, где эти свои таланты он может проявить.

– То есть всё равно ему надо как-то помочь и направить?

– Он же говорит вам: мама, я не знаю.

– Ну, я тоже не знаю… говорю, может, в технический какой-нибудь.

– Зачем в технический какой-нибудь? У человека есть математический талант, отдайте его в Суворовское училище. Ну а что, серьезно, пусть воюет там. Найдите, посмотрите, я же не знаю подробностей. Он может реально перемножать большие числа?

– Нет, конечно, просто они легко даются ему… по сравнению с другими предметами.

– Ну, легко даются, или это талант его? Что ему нравится делать? Потому что мне тоже многие вещи даются легко, но я не готов ими заниматься. Это действительно его талант или то, чем он любит заниматься? Я не зря спросил, занимается ли ребенок математическими заданиями. Следите за ним. Чем он занимается? Какие у него хобби? Что ему реально нравится? Где у него талант, реальный талант? Не просто некие способности, потому что, если в голове есть хотя бы две извилины, он выделяется на фоне остальных бестолочей… Математика – это же удивительная вещь, например, если ты в четвертом классе пропустил одно занятие, то дальше уже ты не понимаешь, о чём речь. Смотришь, какая-то арабская вязь… Если вы видите, что у парня есть склонности к спорту, пусть спортом занимается, если вы видите у него способность какая-то спортивно-военная, пусть в военное училище идет. Если вы видите у него склонность к компьютеру, может, он айтишник будущий. Если я заметил, что мой ребенок разбирается в компьютерах и любит рисовать, то есть он талантлив. У меня весь холодильник в его рисунках. В третьем классе, в первом классе. Он классно рисует, мне нравится. И он любит компьютеры. У меня хватило ума, чтобы объединить эти две вещи и выяснить, что это компьютерный дизайн, прийти и сказать: «Ты хочешь попробовать поучиться на компьютерного дизайнера?» Как вы думаете, он ответил? Хочу в Суворовское училище? Нет. Он говорит, что это интересно, он пока не знает, но хочет попробовать. Вот и всё. Мы идем, записываемся в какую-то компьютерную академию, платим какие-то деньги, и он пробует это делать. Надо смотреть, что действительно ребенку дается. Это задача родителей – смотреть буквально с пяти лет и выяснить, что ребенку нравится. Начал рисовать – подбрасываете ему фломастеры, альбомы, мелки…

– Художественную школу…

– Художественную школу, возможно, вдруг у него к ней какой-то интерес. Начал вдруг петь – микрофон, музыка, еще что-то делать. Задача родителя – ребенку подбрасывать некие ресурсы. Мальчик начал отжиматься – турник, брусья, гантели, штангу. Стукнул кому-то в голову – перчатки, грушу… Он сидит и не понимает, хочет он заниматься боксом или не хочет. Он два раза дал в морду кому-то в школе, но это еще не значит, что он боксер. Подбрасывайте ему информацию. Я в компьютере всё время подбрасываю сыну всякие ссылочки, которые ему могут быть интересны. Ему интересны танки – я ему кидаю танки, ему интересны пираты – я ему бросил ссылочки на книги о пиратах, если динозавры – всё, папа накупил книг о динозаврах и ссылочек ему накидал. Да всё что угодно.

– А что-то может со временем прийти…

– Ну, конечно, смотрят и выясняют, что им интересно.

– Если ребенок талантлив… Вот у Андрея ребенок очень талантливый музыкант, для меня это очевидно. Конечно, ему насобирали на пианино, у него сейчас какой-то рояль. Через какое-то время он: меня дзюдо интересует. Андрей – адекватный отец, он говорит, хорошо. А сам он музыкант и хотел бы, чтобы ребенок был музыкантом, а он ему кимоно купил. Занимался, занимался, сломал руку сейчас, на дзюдо не может ходить. Теперь он сидит, играет.

– Значит, когда ребенок выбирает секции, в этом нет ничего страшного?

– Да, просто здорово. Я был в Германии, читал семинары и там выяснил удивительную вещь. Я им сказал о том, что ребенок должен перебирать, они говорят, что у нас очень странная система. Там если ребенок куда-то идет, то надо платить сразу за год.

– Бизнес.

– Бизнес, да. Теперь вопрос – и что? Что за год надо платить? Нормальных родителей не пугает это. Ну, если ему не нравится это. Что, нужно сказать: «Ходи, зараза! Я заплатил», да? (– Папа, папа, я хочу конфетку. – Зачем тебе конфетка, ты еще мыло не доел. – Я хочу новые кедики. – Зачем, ты еще коньки не сносил.) То есть ребенок ищет, а папа говорит, мол, фиг ли тебе искать, я уже потратился на… Это жесткий подход – экономить на своем ребенке. Я заплатил – и всё.

Я сам такой, я подхожу: «Вань, ты учиться то собираешься?» Он: «Ну, я постараюсь». Но я-то должен понимать, что он пока не знает наверняка, он же там не учился. Он только пойдет и, может, скажет: «Пап, я не хочу там учиться». «Я заплатил, так ходи!» – нет, я так не скажу. – «Не хочешь – не ходи. Если не хочешь, ты мне просто заранее скажи, чтобы я не платил. Я за полгода заплатил, походи, узнай, через полгода надо будет опять платить. Если тебе не хочется, сиди дома, я тебя не хочу заставлять. Я хочу просто помочь тебе, чтобы ты мог учиться. Поэтому ты скажи мне, платить или нет». Отвечает: «Хорошо, я посмотрю, скажу».

И я вам обещаю, я сделаю всё, чтобы не сказать такое: «Ты чё, ты знаешь, сколько стоит учиться? Это ж, блин, папа может устать зарабатывать эти деньги». Это наши дети, пойми. Они вырастут скоро. Идеальный вариант – вообще на ребенка не давить и не вдохновлять. Опять же я скажу по себе. Мне в жизни повезло, опять же, по какой причине. У моей мамы очень много детей. И я старший. Поэтому меня оставили в покое, как только родился второй, на меня просто-напросто не было времени, поэтому мне никто никогда не говорил, чем заниматься: я хотел заниматься футболом – я занимался футболом, я сам туда пошел и сам оттуда ушел. Никто мне слова не сказал. Если мне нужен был мяч, мне купили мяч. Я захотел заниматься альпинизмом – я стал заниматься альпинизмом, потому что я захотел заниматься и занимался какое-то время. Мама была очень довольна, когда я им занимался. Когда я перестал заниматься, мама все равно была очень довольна, что я перестал им заниматься. Я стал заниматься борьбой, и мама стала мне стирать кимоно, я перестал заниматься – она перестала мне стирать кимоно. Поэтому я всегда чем-то занимался. А если бы на меня давили, я бы сопротивлялся. Сила действия равна силе противодействия, разве у вас было не так?

Из диалогов:

– Можно я как ребенок вопрос задам? Я закончила девять классов, мне было 15 лет, и уже надо было выбирать: либо уходить в колледж, либо оставаться в 10 классе. Но это потом уже связано с профессией, с будущей жизнью, было очень страшно выбирать…

– Конечно, страшно…

– Я не знала, что выбрать.

– У тебя есть родители?

– Есть. Они не хотели меня грузить, иди туда, чтобы потом, если вдруг что…

– Ты у них спрашивала?

– Ну, да…

– А они сказали, сама решай?

– Выбирай, я в любом случае тебя поддержу. Предложили в 10 класс идти, но сказали, если хочешь, уходи, и я пошла в десятый класс. Что-то не пошло у меня, и мы спонтанно решили, что я ухожу в колледж. Я сейчас учусь в колледже, и многие говорят, что надо было остаться в 10 классе…

– А ты сама что чувствуешь?

– Я не знаю, у меня столько переживаний…

– А ты не сильно переживай. Смотри, ты женщина. Тебе нужен весь этот колледж, вся эта школа, ну, чтобы общаться, получать ухаживания от мужчины, от своих одноклассников или одногруппников. Может, они еще глупенькие, не знают, что за женщиной надо ухаживать. Не сильно парься по этому поводу. Если ты думаешь, что учеба в колледже прямо сразу решит твое будущее, да ничего она не решит. Ты все равно ничему не научишься в этом колледже. Никто из тех, кто там учился, ничему не научился.

– Но, значит, надо было в 10 класс идти?

– И там бы ты ничему не научилась! Ты ничего не потеряла. Колледж, это тот же десятый класс, только с уроками труда. Вот и всё. Ну, на кого ты учишься в колледже?

– На факультете права.

– И ты думаешь, что, закончив колледж, ты станешь правозащитником или юристом? Нет. Никем ты не станешь. Дипломчик куда-то там положишь, и будет лежать. А дальше ты будешь смотреть, чем заниматься. Возможно, выйдешь замуж и забьешь на все эти поиски.

– А это же неправильно.

– Почему?

– Ну, надо всё равно как-то себя развивать…

– В чём развивать? Ты хочешь развиваться в праве? Я хочу, чтобы ты сейчас услышала, вот просто открой ушки и услышь. Ты женщина.

– Ну и что?

– Ничего, внимательно слушай меня. Ты – женщина, это очень круто. Это очень круто. Вот мне 43 года, я семейный психолог, чтоб ко мне не попасть через десять лет, услышь меня сейчас. Я не заставляю тебя… просто это услышать. То есть для женщины получить успех в семье, да, построить свою личную жизнь на четыре порядка важнее, чем колледжи, институты, мир, развиваться и тому подобное. Если ты всего этого достигнешь, всего этого, но не будешь счастлива в браке, тебе это счастья не принесет. Поэтому все эти колледжи… отнесись к ним как к игре…

– Просто столько вокруг уже браков, может, просто накручивают…

– Посмотри, я же не накручиваю. Почему? Потому что мне от тебя ничего не надо.

– Но… естественно.

– Вот в том-то и дело. Вот поэтому я тебе сказал истину, а ты дальше подумай… Сейчас, смотри, тебе её сейчас просто нечем понять. Ты её запомни, а потом подумаешь когда-нибудь. Запиши её.

– Пойти на какие-нибудь кулинарные курсы, чтобы вкусно научиться готовить…

– Тоже вариант. Поэтому колледж – это так… Я закончил кулинарный техникум, и я не научился в нем готовить. Вообще. Какой на входе был, такой и на выходе. Где я провел 4 года?

– Диплом?

– Дорогие друзья, я никогда никому в жизни не показал свой диплом. Я повар пятого разряда. Я очень крутой. Я техник-технолог и я планирую. Никому не был нужен мой диплом. И никогда в жизни я никому его не показывал. В моем дипломе я храню вид на жительство. Подходит по размеру. Чувствуешь? Опять же, не беспокойся по этому поводу, в любом случае то, что я говорю, это не то, как другие будут тебя оценивать.

– Ну, еще надо как-то знания получать, чтобы потом в высшее учебное заведение… Если сейчас не поступишь на высшее, сейчас без высшего никак…

– Серьезно? Хочешь получить высшее образование – получи. Выбери себе удивительную, интересную профессию, которая тебе нравится. Но, может, ты никогда не будешь работать по этой специальности. Это самый лучший вариант. Просто занимайся этим, общайся с интересными людьми, пусть это будет факультет журналистики, если тебе хочется. Но надеяться, что этим ты будешь зарабатывать себе на жизнь…

– Ну да…

– Нет. Солнышко, если ты этим будешь зарабатывать себе на жизнь, ты станешь несчастной. Счастливой ты станешь, когда ты правильно и красиво выйдешь замуж за достойного человека, который с большим удовольствием будет совершать для тебя подвиг, потому что ты такая хорошая. Или ты хочешь сама ломиться по этому миру? Ломись, и пополни ряды несчастных людей.

– Ну, можно еще тогда два вопроса.

– Конечно.

– Первый вопрос. Если, вы говорите, что работать не по профессии, и потом получить образование по профессии и потом работать, но, если у тебя высшее образование, тебя берут на эту профессию, а если ты потом в левое русло совсем пойдешь работать, как же ты… Например, из права пойдешь на комбинат работать.

– Ну, как тебе сказать. Вот этот опыт у тебя откуда?