Текст книги "Второй шанс"

Языковой барьер блокировал именно речь, перемешивая звуки в полную бессмыслицу. То же относилось к большинству междометий – система не без повода полагала, что они также могут выступать единицей общения. Причем звуки перемешивались не одинаковым образом, а совершенно произвольным, поэтому изучить языки друг друга без помощи системы было невозможно. Но вот ноты… Селена запела, не используя слов. Кажется, это называется вокализ. Голос у нее был красивый, звучный. Гэри сперва глядел в бумажку, потом поднял глаза на нее и закивал. Потом пропел те же четыре ноты своим высоким, не очень чистым тенорком. Селена улыбнулась и снова склонилась над бумагой. Через полчаса они уже обменивались с Гэри музыкальными посланиями. И надо сказать, что придумала она весьма ловко, даже остальные довольно быстро начали выхватывать отдельные куски смысла.

У Селены был лук, но она заявила, что стрелять в живых существ, а тем более в людей, она не собирается. Она была вегетарианка и пацифист, и решительно осуждала любое насилие. На мой осторожный вопрос, стоит ли так заморачиваться, это ведь все-таки игра, она ответила, что это дело принципа. Мы же переживаем за собственную жизнь? Почему бы тогда бережно не относиться к любым её формам? Уровни ее не интересовали. Я все же уговорил ее не выбрасывать лук, упирая на то, что он может потребоваться для защиты.

Путь по лесу тянулся медленно. Из бесед с Фиалкой и рыбаками я знал, что он тянется на восток на два-три дня ходу. Но мы-то шли не дорогами. Тропинок в лесу много, но у них часто свое мнение насчет того, куда нужно вести. Мы шли не слишком быстро, и я всеми силами старался приучить товарищей к тому, что по лесу надо идти тихо. Двенадцать ног – это очень много лишнего шума. Селена постоянно задерживала наше продвижение, вслушиваясь в пение птиц, а потом сама превратилась в одну из них. Её посвисты звучали так правдоподобно, что я подумал, что это даже скорее добавляет нам маскировки, чем убавляет.

Мы пересекли очередную дорогу и неожиданно набрели на узкую тропку, идущую в нужном направлении, кое-где жутко заросшую крапивой. Впереди журчала вода. Деревья расступились, под ногами оказался песок, а впереди тёк ручей шириной футов десять. На фоне песчаного дна, усыпанного мелкими камешками, были хорошо видны темные спинки рыб. Вода была холодная и вкусная. Чуть выше по течению обнаружилась удачно отгороженная деревьями полянка, большую часть которой занимала образованная ручьем тихая заводь, заросшая осокой и таволгой. Среди белых и желтых кувшинок сновали синие и зеленые стрекозы. А еще дальше через речушку был переброшен мостик. И на нем кто-то сидел.

Подойдя ближе, я ощутил короткий укол страха. Незнакомец был покрыт чешуей, как тот, который вместе с Тартаром громил деревню. Но этот был поменьше ростом. И над ним была голограмма – тролль Харгни 11 уровня. Так это вовсе не змеелюды, как я было подумал. Это тролли. А я думал, тролли должны быть здоровенными бугаями с мордами, похожими на булыжники.

При нашем приближении тролль Харгни поднял голову и заметно оживился:

– Один золотой с каждого за проход по мосту!

Я внимательно приглядывался к нему и постепенно приходил к выводу, что передо мной непись. Настоящая непись, а не как я.

– Да через твою речку перепрыгнуть можно.

– Ага, попробуй! Только помни, чужестранец, что воды сии отравлены коварным чародейством и коснувшийся их хотя бы и пальцем немедленно засыпает.

– Врешь ты все! Я уже пил из этого ручья.

– Ужасная волшеба еще настигнет тебя, бездельник! Кстати, учти, что песчаное дно засасывает идущего вброд подобно зыбучим пескам, и пленника ждала бы ужасная смерть от медленного утопления…

– Да?

– Если бы не куда более ужасная смерть от иглоподобных зубов здешних речных хищников!

Я аккуратно закатал остатки штанов чуть выше колен и с удовольствием ступил в прохладную воду. Тролль наблюдал за мной с моста. Интересно, жарко ему на солнце в чешуе? Надо думать, она дает некоторый прирост к защите.

– Готовься к смерти! – посулил мне тролль, сплевывая в воду.

Я выбрался на другой берег, шурша камышами.

– Рыбки, похоже, спят, – встретил меня чешуйчатый, – но ты не волнуйся: через пару часов сляжешь и уже не поднимешься.

Видимо, правилом этого тролля было не отступать от ранее выбранной стратегии ни при каких обстоятельствах.

– Скажи, Харгни, в какую сторону деревня «Черемухи»?

– Даже если б знал, тебе, скупердяю, все одно не сказал бы. Вот тебе и не было дождя две недели!

– Мы можем угостить тебя обедом. Что скажешь, если мы наловим с десяток местных иглозубых хищников и зажарим их на той полянке?

Тролль ничего не имел против обеда. Но предупредил, что рыбу надо жарить не менее нескольких минут, чтобы весь яд вытопился.

Мы с Фродо ловили рыбу, а Мистер Майерс варил грибную похлебку. Она у него получилась густая, наваристая. Кусочки грибов были как подтаявшее масло.

– Меня интересует, имеются ли здесь осень и зима, – рассуждал мистер Майерс. – Летом выживать в лесу относительно нетрудно, если вычесть рехнувшихся психов, бегающих тут в поисках фамильяров. Но, если случится зима, будет гораздо-гораздо тяжелее.

– Холод бывает в горах на севере, – подал голос Фродо. – Там и снег есть. В городе, насколько я помню, примерно как здесь.

– Зима придет, – сказал тролль, отгрызая сразу половину рыбины и не обращая внимания на кости. – Но до того будут дожди, да. Мой вам совет, путешественники: копите запасы. Вот, например, у вас есть шкура медведя…

Тролль пустился в путаное изложение своего плана привлечь инвестиции в свой бизнес по поддержанию моста в надлежащем состоянии к осеннему сезону. Нам любезно предлагалось стать дольщиками, вложив предварительно вот хотя бы эту медвежью шкуру.

– Только представьте, что здесь будет, когда беспрестанные ливни увеличат эту реку в несколько раз!

– Твой же мост смоет первым, – сказал мистер Майерс.

Тролль понюхал грибы, потом лизнул. Потом набрал полную ложку и стал жевать с задумчивым видом. Морда у него была совершенно не змеиная, хотя и вытянутая. Скорее он походил на чешуйчатого крота.

– А вот и не смоет! – сварливо ответил он, засовывая в рот рыбий хвост. – Дело верное!

Шкуру медведя мы не отдали. Тролль попробовал еще так и эдак, но обед оказался единственным, что он смог из нас вытрясти. Вздохнув, он принялся объяснять дорогу до деревни. Идти надо было на северо-восток. Есть две дороги: одна вскоре за мостом начинается, а другая – севернее. Можно тропинками между дорогами, но это дольше выйдет. По дороге за несколько часов дойдете.

– Как насчет перейти реку? – спросил я осторожно, когда обед подошел к концу.

Тролль объявил, что для дорогих друзей предусмотрена скидка – по одному серебряному с носа. Короче, мы шли вброд, а тролль остался сидеть на мосту в ожидании более щедрых клиентов.

Большими дорогами мы идти не собирались – снова потянулись лесом. Местность понижалась, и мы шли в предвкушении, что вот еще час-другой – и можно будет искать место для стоянки. Наша тропинка шла-шла и, спустившись в небольшой распадок, в нем и закончилась. Неглубокий овражек был окружен высоченными лиственницами. Посередине пылал костерок, а вокруг, на подушках из иголок, сидели четверо. Как так получилось, что мы шли кучкой, а у них не было часовых, неизвестно, однако же мы в буквальном смысле столкнулись нос к носу. Уровни у них были от пятого до девятого. Трое парней и одна девушка. Они здорово перепугались, увидев, сколько нас. Мистер Майерс был облачен в свою медвежью шкуру по случаю вечерней прохлады. Короче, ребята повскакивали, шаря вокруг себя в поисках оружия.

– Стоп! – я поднял обе руки. – Мы никому не причиним вреда! Фродо, опусти лук!

Девятка по имени Сторк шагнул вперед.

– Приветствую! Я Сторк. Это Руни, Квентин и Куин. Они пока без языка. Полагаю, вы здесь затем же, зачем и мы. Место тут хорошее, но, хе-хе, уже занято. Надеюсь, без обид, парни… и девушка, прошу прощения.

– А зачем вы тут? – уточнил мистер Майерс.

– Здесь хорошее местечко, друг, – повернулся к нему Сторк. – Ну, знаешь, деревня недалеко, но в ней может оказаться небезопасно. Надо подождать.

– Почему небезопасно?

Сторк оглядел своих. Потом повернулся ко мне, ухмыльнулся и еще раз пересчитал нас взглядом.

– В деревне ща Дуб восемнадцатого уровня и еще двое его приятелей, только-только из салаг выбрались.

Я подумал некоторое время. Потом сказал:

– Спасибо за информацию. Не сочтете ли вы наглостью вопрос, какие цели вы преследуете мм… в целом?

Сторк снова повернулся к своим, потом пожал плечами:

– Наша цель – выжить. Как у всех.

Настала моя очередь поворачиваться к своим. Мне нужно было понять их настрой, перед тем как предлагать или не предлагать что-то этим людям. Фродо глядел на наших новых знакомых с сомнением. Мистер Майерс – тоже. А вот Пол и Селена смотрели с любопытством и даже, пожалуй, доброжелательно. Гэри выглядел равнодушным. Я снова повернулся к Сторку.

– Часть нашей группы представлена людьми, которые участвуют в игре против своей воли и желали бы донести эту информацию до тех, кто управляет экспериментом. Может быть, такие люди есть и среди вас?

– Против своей воли? Но зачем участвовать против своей воли?

– Мы не были в курсе, что наши цифровые копии поступят в распоряжение авторов каких-то игр.

– Но можно же заколоться мечом или тупо не жрать.

– Вы пробовали?

Сторк помедлил.

– Нет.

– Вот в том-то все и дело. Мы, собственно, не представляем угрозы и не хотим никого убивать, но мы хотим, чтобы сканирование не добровольцев было немедленно прекращено. И мы, естественно, ищем союзников. Чем нас больше, тем больше наши возможности.

Сторк некоторое время раздумывал, глядя на меня, потом сказал:

– Нам нужно будет обговорить с ребятами.

Я согласно наклонил голову, после этого мы развернулись и отошли шагов на тридцать. Какая-то в нашем общем поведении была странная чопорность.

Сторк совещался со своими неожиданно долго.

– Этот Сторк мне не нравится, – сказал мистер Майерс.

– Если в деревне действительно трое высокоуровневых игроков, нельзя не признать, что они оказали нам услугу.

Селена изобразила короткую пантомиму, смысл которой я понял так, что она предлагала использовать всех возможных союзников. Потом она долго тыкала пальцем в меня и показывала, что я должен с ними говорить, убеждать и привлекать на нашу сторону. Я и сам понимал, что невольно взял на себя эту роль и придется ее теперь разыгрывать. Вот только я никогда не стремился в политику. Я скромный юрист, ведущий довольно-таки замкнутый образ жизни.

– Откуда нам знать, что то, что он сказал – правда? – не уступал мистер Майерс.

– Ниоткуда. Но другой информации у нас нет, а так мы будем осторожнее.

– А если они готовят нам ловушку?

– Надеюсь, что нет, – я устало сел на землю. – Что вы предлагаете? Уходить?

Мистер Майерс оглядел остальных.

– В любом случае я бы не торопился заключать союз со всяким встречным, – сказал он. – И о чем они так долго совещаются?

Мы уже начали раздумывать о выборе места для собственного костра, когда прибыл Сторк и от лица их группы объявил, что приглашает нас к ним. Я посмотрел на мистера Майерса, тот пожал плечами – решай сам. И мы пошли за Сторком. Нас сдержанно приветствовали Руни, Куин и Квентин, мы пожимали руки и выбирали места у костра.

На ужин снова были грибы и рыба, а новые знакомые неожиданно угостили нас луковицей. Друзья мои, вы представить себе не можете моих ощущений! Вы держали когда-нибудь в руках луковицу? Сегодня держали? Самую обычную луковицу? Я провел в игре чуть больше двух недель и жутко страдал от нехватки обычных ощущений, к которым, оказывается, прикипаешь всей душой, хотя и сам этого не знаешь. Но луковица! Кто бы мог подумать? Как только я услышал ее запах, меня накрыло совершенно невообразимым образом. Где-то я читал, что запахи вообще очень мощные триггеры памяти…

Кажется, только в этот момент я впервые по-настоящему понял, что мой родной мир окончательно потерян для меня. Как это было сказано в том письме? Сожалеем, что ваша жизнь более не имеет отношения к мистеру Стивену Мерсли бла-бла-бла… Я держал эту проклятую луковицу, и она была для меня осколком той вселенной, которой у меня больше никогда не будет. И я плакал. Из-за лука. Обычное дело.

Глава 11

Все в отряде Сторка просканировались добровольно. Для меня это было совершенно удивительно. Зачем обрекать себя на столь жесткий опыт?

Сторк объяснил, что очень мало кто отдает себе отчет, что при сканировании возникает некий субъект. Оборудование новое и пока что не до конца изученное. Юридически это совершенно серая зона, прецедентов нет. Компания не торопится налаживать обратную связь с моделями, вернее это даже противоречит договору, за исключением пунктов, которые оговорены специально. Поэтому, в частности, существует языковой барьер, который не преодолевается раскачкой навыка «язык» в случае общения игрока из реального мира и отсканированной модели. Компания вообще не афиширует широко свой проект, а скорее настаивает на его экспериментальной природе.

Он сам, игрок и стример из Нью-Йорка, рискнул пройти сканирование ради зрителей. Сторк собирался сделать репортаж от лица человека, живущего внутри компьютерной игры.

– И «Фолькстек» не в курсе?

– Нет. И я буду благодарен, если от вас они не узнают подробностей нашего разговора.

– Нет проблем, – сказал я (остальные кивали). – Но разве тебя не беспокоит проблема смерти твоего нынешнего воплощения?

– Беспокоит. И весьма. Но моя работа во многом предполагает правдивый рассказ о том, на что другие сами не пойдут по самым разным причинам.

– И как твои ощущения до сих пор?

– Странные. Смешанные. Противоречивые. С одной стороны, нельзя не признать, что детализация мира позволяет существовать в нем более-менее полноценно. Такого раньше никто и никогда не делал. С другой стороны, наш первый искусственный мир возник как арена, где виртуальные персонажи убивают друг друга ради непонятной цели.

Рано утром Фродо, стоявшему на страже, повезло наткнуться в лесу на мяту. Мяты была целая полянка, и пахло там совершенно удивительно. На завтрак мы пили вскипячённую воду с заваренной мятой и закусывали остатками вчерашних припасов. Решено было провести совместную разведку у деревни на предмет наличия там хайлевелов и, в случае их отсутствия, попробовать выйти на контакт с тамошней неписью.

Сторк произвел на меня впечатление толкового лидера, видно было, что игру он знает намного лучше, чем мы все, и упускать такой шанс не годилось. Он с большим интересом знакомился с членами нашего отряда, а истории Селены, мистера Майерса и моя собственная заставили его долго задумчиво качать головой.

– Думаю, имеет место какой-то сбой, – сказал он, дослушав. – Компании нет смысла устраивать себе дополнительные трудности и отправлять на проект тех, кто совершенно не желает в нем участвовать. Твой оригинал наверняка может поднять шум по этому поводу: ты же юрист. Зачем экспериментальной технологии подобные проблемы?

Через несколько часов мы дошли до деревни и нашли место для стоянки и наблюдательного поста в лесу. Надо сказать, что сделано все было четко и быстро, и все благодаря Сторку.

Понаблюдать за деревней отправили Фродо и Руни, остальные расположились в укромной низине, заросшей по краям ёлками. Здесь был даже ручеек с водой, которой мы не замедлили воспользоваться.

– Сторк, какой максимальный уровень у тебя был в игре?

Сторк посмотрел на меня пристально.

– Двадцатый, – наконец, ответил он. – Почти.

– И какой способ развития самый эффективный?

Он замялся. Что ж, это можно было понять. Ценная для игрока, эта информация представляла исключительный интерес для нас – обитателей этого мира.

– О какой эффективности ты говоришь? – уточнил он.

– Той, которая позволяет выжить, но при этом не сосредоточиваться на убийстве окружающих.

– Отшельничество? – хмыкнул Сторк.

– Дают же очки за непись, зверей, птиц. Мы вот медведя убили. И волка я убил. И Фродо тоже.

– За непись действительно дают очки. Но пойми, Варчан, на неписи подниматься долго и муторно, а когда ты игрок, вокруг тебя гораздо более легкая добыча. В игре зашито ПВП и выживает сильнейший. Вот ты шестого уровня, а на улице города на тебя радостно бросится любая четверка. Ты для нее будешь хороший прирост в экспе. Хочешь ты или не хочешь, но ты будешь драться. И потом опять драться. А потом с большой долей вероятности ты встретишь противника, который тебя убьет. Шансы на выживание во многом зависят от того, кто твои союзники. Чем больше сторонников, тем выше твои шансы подняться высоко. А там уже ты получаешь долю прокачки от альянса. По-хорошему говоря, неважно, что именно ты качаешь. Важно, как хорошо ты умеешь наладить каналы прокачки.

Была середина дня, и большая часть нашей компании занималась поисками еды. Мы со Сторком на правах командиров остались в лагере, на случай если прибежит кто-то из дозорных. Фродо действительно прибежал и сообщил, что, по результатам наблюдения, в деревне находится только непись. Мы решили сперва пообедать и потом попытать удачи в деревне. Вернулись охотники с виноватым видом: никакой дичи им не попалось. Сторк заметил, что это и неудивительно. Народу здесь гораздо больше, чем в лесах. Дичь в лесу перебита. Положение спасла Селена, набравшая где-то огромную гору лесных орехов. Мы грызли их, выплевывая листья и скорлупу, так что вскоре вся стоянка оказалась засыпана мусором.

– Вот о чем тут точно можно не беспокоиться, – фыркнул мистер Майерс, отпихивая скорлупу носком ботинка. – Экологическая катастрофа этому миру точно не угрожает.

Селена отозвалась высокой трелью. Кажется, она возражала.

– Ну а что? – мистер Майерс сплюнул горький орех. – Пластиковых пакетов тут нет.

– Пока что… – буркнул Фродо.

Обед оказался скудным. Вероятно поэтому близость деревни, а значит, и возможных плодов торговли манили все сильнее, и неожиданно после трапезы мы все довольно быстро собрались в дорогу. Через пятнадцать минут дошли до места, откуда было видно реку. От Фродо я знал, что река называется Иквэн. Почти все населенные пункты в игре, включая город, стояли на ее берегах. Теоретически, можно было бы сесть в лодочку и через несколько дней увидеть башни города игроков.

– Иди тихо, не оборачивайся ко мне.

Должен признаться, я дернулся. И еще как! Я едва не заорал. Мы шли через лес. Сторк и Гэри шагали впереди. Фродо и Руни – по бокам, остальные плелись посередке. Но я немного отстал, задумавшись о возможностях речного сообщения. И тут – незнакомый голос. Это была Куин, сестра Квентина. И она могла говорить!

От Сторка я знал, что брат с сестрой прошли сканирование, собирая деньги на какую-то поездку в Гималаи. Зная, что им предстоит, они заранее договорились встретиться в определенном месте в игре и совершить, если получится, восхождение на одну из местных гор. План был красивый, хотя и несколько идиотический, на мой взгляд. Оба больше помалкивали, хотя я и пытался с ними разговаривать, подражая Сторку, который мгновенно перезнакомился со всеми моими людьми.

– Слушай меня очень внимательно, – сипло сказала Куин, отчего её и впрямь непросто было услышать. – Сторк не тот, за кого себя выдает. Вечером в деревню придут его знакомые хайлевелы. Тогда вы пойдете на корм. Это его слова. Вы не приносили клятву верности. Руни принес. Квентин… дурачок и не понимает, во что лезет. Вы не тронете его. Его и меня. Хайлевелы должны прийти после заката, но Сторк не захочет убивать вас в деревне, непись может вмешаться. Он будет ждать, когда вы вернетесь в лагерь.

Больше ничего не добавив, Куин прибавила шагу и через полминуты уже вышагивала рядом с братом в середине процессии.

* * *

Дальнейший путь до деревни я запомнил плохо. Вопрос, который я себе все время задавал, звучал так: если девчонка врет, то зачем ей может все это понадобиться? Предположим, я начну сейчас рубить ее дружков (а насчет Сторка я что-то не уверен, что это будет так уж просто) – и чего? Она будет добивать проигрывающих и апаться? Уж больно рискованно. Она упомянула, что её брат дурачок. То есть, он что же – тоже принес клятву верности? И что, черт побери, такое клятва верности? Какая-то программная хрень? «Система, что такое клятва верности?». Нет ответа.

На границе леса мы около пятнадцати минут согласовывали план: Сторк предложил оставить по двое часовых в лесу, на полмили к востоку и западу от деревни. Пусть наблюдают за дальними подступами. Остальные – щупы и связные. Руни сразу же вызвался идти в восточный дозор.

– Что такое «щупы»? – спросил меня мистер Майерс.

– Те, кто ищет дороги в труднопроходимых местах. – ответил Фродо.

Я же лихорадочно пытался понять, что делать. По-хорошему говоря, стоило объясниться прямо сейчас. У девчонки есть голос. С ее помощью у нас семеро против троих – очевидный перевес. Но сказать человеку, с которым час назад делил походный хлеб, что относительно него есть подозрения в предательстве?

Сторк уже заканчивал распределять роли, а я так ничего и не придумал. В деревню он предлагал идти мне, мистеру Майерсу (который раздумывал о продаже шкуры) и Полу. Руни и он сам брали восточный – более опасный – дозор на себя. Сторк в очередной раз похвалил мой выбор Картографии и сказал, что сам тоже хочет сделать как можно более широкий набросок местности, чтобы маневрировать, если что. Фродо и Селене предлагался западный дозор. Гэри останется караулить входы в лес. Куин и Квентин будут обеспечивать доставку сообщений от всех постов в деревню и обратно. Куин украдкой сделала мне глазами.

– Что скажешь? – спросил у меня Сторк. – Да, и вот еще. Держи, все, что есть. Нам всем нужны стрелы и еда.

Он протягивал мне четыре золотых. Это ход – невольно подумал я. Ход на доверие и заодно, чтобы прикрыть инициативу по дислокации людей. Он берет под контроль восточную дорогу, сможет, если потребуется, остановить и спрятать в лесу идущее подкрепление, чтобы потом дождаться удобного момента… Если сейчас дать ему уйти в дозор, то дальше мы сможем в лучшем случае спастись от угрозы. Но что, если все это – чушь?! Господи, что же делать?!!

Я глядел на желтые кругляши в его ладони и понимал, что, взяв их, я уже ничего не смогу изменить. Он слишком ловок! Мы все уже слушаем его, раскрыв рот. Я медлил. И только трое из десяти чувствовали, как тянется каждая секунда моего промедления.

– Ну же, – сказал Сторк, встряхивая ладонью и делая шаг ко мне. – Я не сомневаюсь, что ты самым лучшим способом распорядишься этими средствами.

Я поднял глаза. Его улыбка была ободряющей и кошмарно искренней. Я понял, что сейчас возьму деньги, потому что просто не могу бросить ему в лицо необоснованные обвинения.

Куин прыснула.

– Нет, Сторк, быть тебе кандидатом на Оскара!

Пять пар изумленных глаз вперились в девушку.

– И ты молодец, Варчан, – похвалила она меня, – развесил уши и лыбишься, пока тебя разводят как лоха. Прирожденный, сука, лидер!

Сторк был прекрасным актером. Но он не учел, что не все будут смотреть на Куин в момент ее отчаянного бенефиса. Я смотрел на него. И как только Куин начала говорить, я увидел, что лишь огромным усилием воли он подавил окрик, а в его глазах полыхнул гнев. Он тут же взял себя в руки, увидев, что я продолжаю на него смотреть. Но было поздно. И он тоже понял, что поздно.

Наверное, это была самая страшная секунда в моей жизни. Мы все стояли так близко.

А потом Сторк ударил Куин ножом. Столь молниеносно, что никто не успел сделать ровным счетом ничего. Еще секунда – и он ударит снова, и тогда девушке конец. Я бросился вперед и протаранил его, и пока мы летели к земле, все замедлилось: крик Куин еще только набирал силу, Фродо тянулся за луком, мистер Майерс пытался уклониться от летящего к нему кулака Руни. А потом мы приземлились, и я придавил его к земле. Нож все еще был в его в руке, и, хотя у меня тоже был нож, я слишком хорошо понимал, что у меня нет ни одного шанса в бою против этого человека.

Воспользовавшись секундной заминкой, вызванной столкновением головы Сторка с землей, я изо всей силы врезал ему по физиономии кулаком. Однако в следующее мгновение я получил ножом в бок и, лишившись трех хитов (при том, что мой удар не снял ни одного), откатился в сторону. Но в этот момент подоспела неожиданная помощь: на голову Сторка обрушился сапог. С криком «Ублюдок!» Квентин набросился на своего вожака. Второй удар Сторк терпеть не стал, схватил ногу Квентина, и изо всех сил крутанул. Молодой человек коротко вскрикнул и опрокинулся на землю. Я был уже на ногах. В трёх шагах от меня творилось черт-те что. Сторк поднялся на ноги и тоже глянул на происходившее. Руни с мистером Майерсом, сцепившись, катались по земле. Пол и Гэри пытались их разнимать. Куин сидела на земле и выла, прижимая руки к ране на груди. Селена пыталась ей помочь. Руни зарычал, оттолкнул мистера Майерса, поднялся и потащил из-за плеча копье, но вдруг замешкался, глядя через мое плечо.

Сторк убегал на восток. Когда я обернулся, он был уже в доброй сотне шагов. Руни дернулся за ним. Он успел уйти шагов на десять, когда ему в спину вонзилась стрела Фродо. А следом – и моя. Мы молча потянулись к колчанам за следующими стрелами. Я слышал резкий протестующий свист Селены, но не останавился. Мы выстрелили почти одновременно.

Вы убили Restless Roonie

Вы получили 6 очков опыта

Две недели я был наивным напыщенным остолпом. Как я выжил – уму непостижимо. Но пусть ученик из меня никудышный – игра нашла способ преподнести мне этот урок разжеванным в кашицу. И я его выучу.

* * *

Я рассчитывал на уровень и здорово обломался. Шесть очков опыта за Руни увеличили мой запас до сорока девяти. А до уровня мне нужно было еще пятнадцать! Рассказ Сторка о прокачке внезапно представился мне в новом свете. Мда-а… Что ж, зато нас, кажется, стало больше.

Куин пришла в себя. Она была уверена, что умрет мгновенно от такой раны, но Сторк отнял у нее всего лишь четыре очка здоровья своим ударом. Мистер Майерс получил несколько чувствительных тычков, остальные отделались испугом. Мы полутали с Руни пять золотых, копье, фляжку с водой и несколько орехов. А еще какую-то записку, на которой стояла замысловатая закорючка. Фродо забрал ее себе. Времени терять было нельзя, и мы двинули в деревню всей гурьбой.

Черемухи оказались побольше, чем Лещи. Семь крепких, просторных изб, сложенных из сосновых бревен, окружали площадь с колодцем посередине. Кузница имела широкую открытую пристройку с горном. Народу в деревне было человек десять. Я увидел ребенка, ползавшего рядом с курами у высокой кучи навоза вперемешку с сеном. Собака загнала кота на яблоню и заснула под деревом. Наше появление не потревожило её сон, но кот спускаться не торопился. Собака, кстати, была седьмого уровня. Покосившийся плетень, казалось, удерживался на месте только благодаря косам, граблям и лопатам, подпиравшим его в разных местах. А между двумя избами левее стояла корова. Она смотрела на нас, меланхолично пережевывая траву, на её шее висел колокольчик.

Кузнеца звали Винтредом. С курами играл его сын, а жена стирала белье за домом. Винтред без всяких проблем продал нам четыре десятка стрел за четыре золотых. Вот оно, значит, как. В Лещах трактирщик брал вдвое дороже.

Кроме Винтреда в Черемухах жил его старший сын Онтред. Он заведовал логистическим хозяйством. Как оказалось, руду везут не с гор, которые располагаются на северо-востоке за рекой, как я мог бы подумать (тут я кивал, всячески признавая, что мог бы, мог бы). Вернее, с гор тоже, но редко. Большую часть везут по воде из небольших рудников в нескольких днях пути вверх по реке.

Таверной в деревне заведовала миссис Галсимур – колоссальных размеров и энергии женщина. Её обширное хозяйство под управлением двух крепких рук и двух же помощников, подгоняемых громким голосом, все дымилось, бурлило и функционировало. Одного из помощников звали Бен. Он принес нам холодного пива. Это был лучший напиток в моей жизни, и, кажется, я говорю не только о последних двух неделях. Хотя вкусы и запахи стали несколько ярче за это время! Я впервые задумался о том, что все это сделано только для нас, моделей. Обычные виар-сеты не предлагали передачи этих чувств, а компьютерной неписи было все равно. Мысль имела какое-то важное продолжение, которое сперва ускользало от меня, но потом мне удалось его поймать: на самом деле, мир был сделан куда подробнее, чем требовал банальный сюрвайвал. Но почему? Один мой преподаватель не уставал повторять, что правильная формулировка вопроса составляет не менее трети любого научного открытия. Кажется, я сформулировал один такой вопрос.

Задерживаться в деревне я не позволил. Сторк с подмогой могли вернуться в любой момент, а я совсем не был уверен, что непись впишется за нас так, как это было в Лещах. Даже с учетом сделанных покупок. Тут наверняка еще оставались интересные персонажи, но мы быстро закупили необходимое и двинули вдоль реки на запад, высматривая входы в лес. Довольно скоро я нашел приличную тропу, и мы снова нырнули под ставшие столь привычными древесные своды. Как ни хотелось продолжать двигаться по хорошей дороге, я вскоре свернул в чащу. Каждому хотелось к реке, к людям, к теплу и отдыху, но я знал, что мы должны идти, и гнал товарищей через дебри все дальше.

Среди рыхлых рытвин лежал вывороченный ствол огромного дуба. Дерево упало давно, яма поросла ежевикой. Здесь наш отряд дружно остановился, и все уставились на меня, взглядами ясно давая понять, что дальше они сегодня не пойдут, пока не услышат объяснений. Я махнул рукой и даже решил, что мы ненадолго разведем костер в яме. Место казалось достаточно надежным, а расстояние до деревни давало некоторые основания надеяться, что Сторку придется изрядно попотеть, отыскивая нас, – значит, как минимум, несколько часов у нас есть.

В котелок полетели бобы, купленные в деревне, а потом овощи и куча специй. Селена помешивала в котелке деревянной ложкой, одновременно стараясь добиться от костра нужной интенсивности горения. Куин и Квентин старательно изображали невозмутимость. Однако, когда дошло до разговора, стало ясно, что оба здорово напуганы. У Квентина не было языка, и, думаю, не ошибусь, если предположу, что он сейчас был одним из очень немногих, кто был рад существованию языковых ограничений.

Сторк не соврал насчет их истории. Оба были студенты каких-то там гуманитарных специальностей, оба увлекались поездками по всяким духовным местам. Про сканирование им рассказал друг, и они оба записались, придумав концепцию двойного восхождения. Задача была – духовно слиться со всеми живыми сущностями там, где потоки энергии перемещаются свободно…