Текст книги "Драконы, Иоанн и каждая песчинка. Сборник эссе по Книге Откровения в память о д-ре Роберте Лаури"

Глава 4
Гимны оТкровения: теологические рефрены в Апокалипсисе

Фред Хансен

Введение

Название первой книги доктора Лаури «Рапсодия на тему Откровения: Слушая пение Агнца»[50]50
  Р. Лаури, Рапсодия на тему Откровения. Пер. К. Назаров (М.: Духовная Академия Апостола Павла, 2011).


[Закрыть], отражает музыкальную природу Откровения. Книга также является призывом к народу Божьему изучать само Откровение, а не полагаться на преимущественно неточные и популярные измышления радиопроповедников и телеевангелистов. В этой главе мы попытаемся объединить музыкальную природу Откровения со страстью доктора Лаури к обучению студентов, проведя краткое исследование темы гимнов Откровения[51]51
  Комментаторы расходятся во мнениях относительно количества гимнов в Откровении. Однако потенциальные гимны есть в 4:8; 4:11; 5:9-10; 5:11; 5:13; 7:9; 7:11; 7:15–17; 11:15; 11:16–18; 12:10–12; 14:3; 15:3–4; 19:1–3; 19:4–5; 19:6–8.


[Закрыть]. Мы попытаемся дать определение гимнов, предложить понимание того, как можно изучать поэтическую природу гимнов, и в заключение рассмотрим функцию и теологию этих гимнов в их связи с литературной целью Иоанна, а затем с современной культурой.

Поиск гимнов в Откровении

Досадным обстоятельством для начинающих знакомиться с гимнами Откровения является отсутствие доступного и в то же время всеобъемлющего исследования об определении, процессе поиска и необходимости идентификации гимнов, хотя существует ряд небольших полезных глав и статей о гимнах[52]52
  Основополагающим трудом для изучения гимнов является книга J. Sanders, The New Testament Christological Hymns (Cambridge: Cambridge University Press, 1971), но в нем, как и во многих других исследованиях гимнов, не рассматривается Откровение. Статьи, посвященные гимнам Откровения, см. в J.J. O’Rourke, «The Hymns of the Apocalypse,» CBQ 30 (1968) 399–409; R. Smith, “‘Worthy Is the Lamb’ and Other Songs of Revelation,” CurTM 25. 6 (Dec 1998) 500–506; J.M. Ford, “The Christological Function of the Hymns in the Apocalypse of John,” AUSS 36.2 (Aut 1998) 207–229; и W. Hulitt Gloer, “Worship God! Liturgical Elements in the Apocalypse,” RevExp 98 (Wint 2001) 35–57.


[Закрыть]. Комментаторы Откровения часто усугубляют эту проблему, повсеместно утверждая, что некоторые отрывки Иоанна, такие как 4:8 и 4:11, являются гимнами, но они предполагают, что читатель заранее знаком с характеристиками гимнов[53]53
  Например, см. D.E. Aune, Revelation 1–5 (Dallas: Word, 2002) 302, который, хотя и рассматривает вероятный литургический фон текста, не обращается к грамматическим влияниям. Также как и G.K. Beale, The Book of Revelation (Grand Rapids: Eerdmans, 1999) 331.


[Закрыть]. Хотя пространство не позволяет подробно перечислить эти характеристики, и, вероятно, именно поэтому существует так мало обширных работ о гимнах Откровения, характер этой главы требует некоторого предварительного обсуждения.

Изучение гимнов Откровения полезно начать с определения: гимны – это литургические стихи, либо вкрапленные в повествование и парагенезис, либо явно выраженные в прямом дискурсе, то есть записанной речи[54]54
  Дж. Дж. Коллинз (J.J. Collins, “Introduction: Toward the Morphology of a Genre,” Semeia 14 (1979) 6) определяет дискурс в апокалипсисе как непрерывную речь божественного посредника апокалипсиса. В случае многих стихов в Откровении это непрерывные речи существ Небесного царства, но не обязательно ангельского посредника, ведущего Иоанна по небесному пути.


[Закрыть]. Такие стихи, возможно, существовали до автора или текста, и автор вставляет их в литературный контекст. Они могут быть оригинальными компиляциями автора в литургическом контексте, или же церковь позже приняла их как литургию, независимо от того, хотел ли этого автор или нет.

Можно заметить, что приведенное выше определение подчеркивает поэтический аспект гимнов, не касаясь обсуждения пения. Это потому, что гимны, по крайней мере в их первоначальном контексте, не обязательно являются песнями. К сожалению, многие лексиконы усугубляют путаницу вокруг гимнов, определяя греческое ὑμνος, гимн, как «хвалебную песнь»[55]55
  M. Rutenfranz, «ὑμνος» EDNT (Grand Rapids: Eerdmans, 1993) 3:393.


[Закрыть] и «праздничную песнь в честь богов или героев»[56]56
  «ΥΜΝΟΣ», H. Liddell, A Lexicon: Abridged from Liddell and Scott’s Greek-English Lexicon (Oak Harbor, WA: Logos, 1996) 829. Использование Филоном слова ὑμνος в Philo, Allegorical Interpretation II 82, and Agriculture 79, среди прочих, поддерживает эту глоссу. См. P. Borgen, K. Fuglseth, and R. Skarsten, The Works of Philo: Greek Text with Morphology (Bellingham, WA: Logos, 2005).


[Закрыть]. Конечно, когда Новый Завет подтверждает использование гимнов в полудюжине сегментов как форму раннехристианского поклонения, не указывая содержание гимнов, это неизменно происходит в контексте пения[57]57
  Формы ὑμνος, «гимны», или ὑμνεω, «я пою», встречаются только в шести текстах. Существительное встречается в Ефесянам 5:19 и Колоссянам 3:16, а глагол – в Матфея 26:30, Марка 14:26, Деяния 16:25 и Евреям 2:12. Ни в одном из этих случаев содержание песни не указано, что делает невозможным сравнительный грамматический анализ.


[Закрыть]. Однако многие стихи, признанные гимнами, в том числе несколько стихотворений в Откровении, не содержат ни существительных, ни глаголов, обозначающих песни или пение, включая слово гимн, его однокоренные слова или синонимы[58]58
  ᾡδη, «песнь», встречается только в Откровении 5:9, 14:3 и 15:3. ψἀλλω, «я пою», встречается в Римлянам 15:19, 1 Кориняфнам 14:15, Ефесянам 5:19, Иакова 5:13. ψαλμος, «псалом» или «гимн», встречается только в 1 Коринфянам 14:26, когда не относится к каноническим псалмам или сочетается с ὑμνος в Ефесянам 5:19 и Колоссянам 3:16.


[Закрыть]. Учитывая это, при внимательном изучении структуры и контекста многих стихов можно с полным основанием утверждать, что они, скорее всего, являются песнями, но их первоначальная композиция не является обязательной для этого.

Поскольку во многих исследованиях поэзии не используется терминология, связанная с пением или музыкой, ученым часто приходится делать вывод о гимнах Нового Завета, используя конгломерат факторов. К таким факторам относятся анализ грамматики, синтаксиса и маркеров дискурса в греческом тексте, а также предположение о литературной зависимости от канонических и неканонических источников, таких как Псалмы или литургия из еврейских и эллинистических синагог, не говоря уже о раннехристианской литургии. Эти признаки не являются абсолютным свидетельством того, что текст является гимном. Как правило, грамматический и синтаксический анализ показывает, что оригинальный текст является поэтическим. Основываясь на исследованиях раннехристианской литургии, можно предположить, даже с высокой степенью уверенности, что эти стихи являются гимнами, но неопределенность остается.

Альтернативой тому, чтобы назвать эти поэтические композиции гимнами, может стать их название – гомологии[59]59
  Это не значит, что все стихи являются гимнами или гомологиями. Некоторые из стихотворных построений Иоанна повторяют образцы других видов поэзии, таких как древнееврейские оракулы скорби и суда. Подробнее об этих жанрах см. в книге D. Brent Sandy and R. Giese, Cracking Old Testament Codes (Nashville: Broadman & Holman, 1995).


[Закрыть]. В. Хьюлитт Глоер в своей небольшой статье о гимнах и гомологиях определяет гомологию как исповедание, используемое ранней церковью[60]60
  Gloer, “Hymns”, 116.


[Закрыть]. Подобно гимнам, гомологии имеют поэтическую структуру, но это скорее произнесенные исповедания веры, а не песни. Разница часто заключается в функции в литургии, а не в структуре или композиции. Зная это, может быть полезно изучить отрывок сначала как поэзию, а затем определить, является ли он гимном или гомологией[61]61
  Независимо от гимна или гомологии, стихи Откровения являются частью того, что Коллинз называет «слуховым откровением, [которое] проясняет визуальное». То есть голоса небесных существ подкрепляют или интерпретируют то, что видит Иоанн. См. Collins, “Introduction,” 6.


[Закрыть].

Действительно, любое исследование поэтических жанров должно начинаться с анализа вопросов, связанных с грамматикой и синтаксисом, независимо от того, читается ли Откровение на греческом или английском языке, поскольку многие английские переводы пытаются сохранить поэтические структуры греческого текста. Первоначальный анализ стихов Откровения должен, по крайней мере, учитывать следующие элементы[62]62
  Похожий список, хотя и содержащий больше категорий и технических деталей, есть в Gloer, “Hymns,” 124–129. Глоер преувеличивает свои утверждения относительно использования редкого для автора языка как показателя присутствия гимнов. На основании такого небольшого количества свидетельств трудно доказать объем словарного запаса древнего автора. Максимум, что можно утверждать, – это то, что слово редко встречается в сохранившемся корпусе. Утверждать, что редкое слово в письменных документах канона Павла означает, что это слово редко встречается в лексиконе Павла или не принадлежит Павлу, выходит за рамки здравой логики. Мы не можем знать весь объем словарного запаса Павла. С. Хорн верно замечает, что «список характеристик гимна равен числу тех, кто пишет на эту тему». См. S. Horn, “The Author’s Use of Hymns as Summaries of the Theology of the Book of Revelation” (PhD diss., New Orleans Baptist Theological Seminary, 1998) 27.


[Закрыть].

Вводная формула[63]63
  См. Gloer, “Hymns”, 124, для вводной формулы относительно Павловых посланий.


[Закрыть]

Преимуществом изучения поэзии Откровения, в отличие от сочинений Павла, таких как Филиппийцам 2:6-11, является то, что Иоанн обозначает свои стихи глаголом прямого высказывания[64]64
  Многие гимны Павла появляются, как бы без предупреждения, в середине текста. При этом см. выше примечание 13 об использовании Павлом местоимения как возможного индикатора, а не глагола, обозначающего речь.


[Закрыть]. Например, в Откровении 4:8 говорится: «И каждое из четырех животных… ни днем, ни ночью не имеют покоя, взывая…» Причастие λέγοντες, «говоря», или «взывая» указывает на то, что последующие слова являются прямой речью. То же самое причастие явно предшествует стихам по крайней мере в двадцати шести других упоминаниях, хотя многие из них не являются гимнами[65]65
  λέγοντες встречается в большинстве случаев, хотя склонения, такие как λἐγων и λἐγοντας, также встречаются. См. 4:11; 5:9; 5:12; 5:13; 6:10; 7:10; 7:12; 11:15; 11:17–18; 12:10–12; 14:8; 14:13; 15:3–4; 16:5–6; 16:7; 18:2; 18:10; 18:16; 18:19–20; 18:21–24; 19:1–2; 19:4; 19:5; 19:6; 19:17–18; 21:3–4.


[Закрыть]. Такая подсказка наводит читателя на мысль о поиске поэтических элементов. Затем можно отличить гимны от других поэтических сборников, обратив внимание на литературный ко-текст и литургический контекст, в котором они появляются; предполагаемые гимны Откровения, в отличие от других многочисленных поэтических изложений Иоанна, как правило, длиннее, звучат в богослужебной обстановке и произносятся группой, а не отдельным человеком.

Ритм

Две важные категории, которые вносят свой вклад в ритм стихотворения, – это слогоделение и изоколон.

Слогоделение. Количество слогов в стихотворении, и, более того, в каждой строфе, вносит свой вклад в ритм и течение стихотворения. Слогоделение легко понять даже в английском переводе. Студенты должны начать с подсчета слогов в каждом слове в отрывке, похожем на поэзию, и поискать ритмические закономерности, например (первая строка) девять слогов, (вторая строка) одиннадцать слогов и (третья строка) одиннадцать слогов, как в Откровении 4:11[66]66
  Те, кто знаком с японскими хайку, знают, что эти стихи делятся на слоги: первая строка состоит из пяти слогов, вторая – из семи, а третья – из пяти. Хотя в библейской поэзии нет строгих правил слогоделения, каждое отдельное стихотворение может включать свой собственный ритмический рисунок слогов.


[Закрыть]. Аналогично, в 7:10 можно найти закономерность из десяти, десяти и пяти слогов, соответственно, в стихотворении, состоящем из трех строф. При подсчете этих слогов важно обратить внимание на использование Иоанном дактилического слогоделения, когда слово содержит один долгий и два кратких слога или один ударный (акцентированный) и два неударных слога[67]67
  Э. Кренц предлагает краткое обсуждение дактиля в греческих гимнах за пределами Нового Завета. См. E. Krentz, “Epideiktik and Hymnody: The New Testament and Its World,” BR 40 (1995) 51–52.


[Закрыть]. Конечно, слоги в английском языке, скорее всего, отличаются от слогов в греческом.

Изоколон. Изоколон определяется как «последовательность двух или более согласованных фраз, состоящих из сходных конструкций и одинакового количества слов и слогов»[68]68
  M.S. DeMoss, “Isocolon,” Pocket Dictionary for the Study of New Testament Greek (Downers Grove. IL: InterVarsity, 2001) 76.


[Закрыть]. В Откровении 4:11 ритм через изоколон можно обнаружить в повторяющейся схеме троек в фразах: «Свят, Свят, Свят», что соответствует «Господь Бог Вседержитель» и «Который был, есть и грядет». Хотя это демонстрирует баланс фраз, можно также использовать изоколон для обозначения слогоделения, о котором говорилось выше. Многие из этих фраз также содержат рифмованные слова или аллитерационные звуки, что способствует запоминанию, ключевому аспекту ранней литургии. Некоторые современные переводы, даже если они не воспроизводят точное количество слогов или рифмующихся звуков, как греческие, пытаются сохранить слова, которые демонстрируют запоминающуюся слоговую структуру, ритм и рифму, таким образом сохраняя изоколон и оригинальную лирическую природу.

Рифма

Хотя многое теряется при переводе на современный язык, греческие слова гимнов Откровения обладают рифмой. Используя схожие по звучанию слова или гомотелевты, слова с одинаковыми окончаниями, Иоанн создает поэтические строфы, которые закрепляются в памяти слушателя[69]69
  Ценный анализ поэзии Иоанна с использованием гомотелевта и парономазии (повторяющихся слов или словосочетаний) содержится в книге H.O. Maier’s, Apocalypse Recalled (Minneapolis: Fortress, 2002) 98ff. Хотя его экскурс касается повествовательной прозы 7:4–8, он непосредственно относится к гимнической поэзии.


[Закрыть]. В 5:9 слова ἀυτοῦ, σου, λαοῦ, ἔθνους обеспечивают рифмованное завершение первых трех строк[70]70
  Звук ou звучит среди других. Более формальная передача этих окончаний такова: «достоин Ты взять книгу и снять с нее печати… ибо Ты был заклан, и Кровию Своею… искупил нас Богу из всякого колена и языка, и народа и племени». Слова «нее, Ты, народы и пламена» рифмуются в греческом языке.


[Закрыть]. Этот же стих заканчивается словами ἱερεῖς, γῆς[71]71
  Эти два слова заканчиваются произношением «ес». Греческие строки заканчиваются словами «священники», ἱερεῖς, и «земля», γῆς.


[Закрыть], в двух последних строках.

Грамматический и синтаксический стиль

Помимо ритма и рифмы, следует также обратить внимание на закономерности в окончаниях строф. Возможно автор завершает строфы существительными, глаголами или местоимениями, или использует другие грамматические и синтаксические закономерности. Например, начальные строфы потенциального гимна Павла в Послании к Колоссянам 1:15 заканчиваются прилагательным, существительным, прилагательным, существительным. Похожие грамматические формулы встречаются в строфах Откровения 15:3–4 и 19:1–2, где Иоанн использует местоимения. В 15:3–4 Иоанн использует местоимение второго лица единственного числа σου («из вас» или «ваш»), делая акцент на ряде существительных, относящихся к Богу или представляющих Его. Вот как это передано в переводе: «Велики и чудны дела Твои… Праведны и истинны пути Твои… Кто… не прославит имени Твоего… придут и поклонятся пред Тобою»[72]72
  Выделение добавлено.


[Закрыть]. «спасение и слава, и честь и сила Господу нашему… истинны и праведны суды Его [над той] которая растлила землю любодейством своим, и взыскал кровь рабов Своих от руки ее», – говорится в 19:1–2, где Иоанн чередует употребление различных местоимений.

Причастия и инфинитивы

В греческом тексте 4:8 Иоанн использует конечный глагол, описывающий Бога: «Тот, Который был», но затем переходит к двум бесконечным причастиям: «Тот, Который есть, и Тот, Который грядет». Акцент на причастиях, указывающих на одновременный характер существования Бога во все времена, является центральным моментом в видении Иоанном вознесенного Бога[73]73
  Хотя поэзия Апокалипсиса нетипична тем, что Иоанн не использует в своих строфах значительного количества причастий и инфинитивов, во многих гимнах Нового Завета они встречаются в изобилии. Например, см. Филиппийцам 2:6-11. Изучающий греческий язык заметит, что Филиппицам 2:6 и Колоссянам 1:15 начинаются с местоимения, что является обычным, но не универсальным признаком в гимнах. К сожалению, наиболее популярные современные переводы Библии не фиксируют эти местоимения.


[Закрыть]. Такой анализ часто приходит только через изучение греческого текста, но студенты, предупрежденные о потенциальном гимне комментаторами, могут найти похожие формы[74]74
  Печально, что многие стихи, такие как Колоссянам 1:15–20, теряют свою красоту из-за перевода.


[Закрыть].

После первоначального изучения грамматики и синтаксиса можно обратиться к комментариям или другим книгам, которые подтверждают существование или использование этих стихов в качестве гимнов в литургической среде раннего христианства.

Сотекстуализация и контекстуализация гимнов в Откровении

После рассмотрения поэтической природы потенциальных гимнов в Откровении возникает вопрос, зачем нужен этот анализ. Простой ответ заключается в том, что Иоанн хочет сделать запоминающимся свое невероятное послание. Изучая лирические аспекты гимнов, можно упустить из виду цель Иоанна в использовании поэтических жанров. Его цель – передать богословское или христологическое послание незабываемыми средствами. Читатель может понять эти послания в непосредственном со-тексте и контексте гимна[75]75
  Для многих лингвистов текст – это отрывок или стих, подвергающийся тщательному изучению. Его со-текст – это слова, окружающие его в литературной среде. Под контекстом понимается только исторический, социальный и культурный фон. Таким образом, тройное использование текста, со-текста и контекста делает анализ отрывка более четким.


[Закрыть]. Со-текст каждого гимна – это ближайшее повествование.

Джон Коллинз, среди прочих, адекватно продемонстрировал, что апокалиптическая литература распределяет свои предложения в рамках повествования, что позволяет сделать вывод о том, что гимны представляют собой форму дискурса, или прямой речи, в рамках повествования[76]76
  Collins, “Introduction,” 9.


[Закрыть]. Этот дискурс, или диалог, «является неотъемлемой частью темпа сюжета, поскольку он замедляет действие и привлекает внимание к деталям, указывающим на деятельность, характер или мотив, отображаемые в отдельных сценах»[77]77
  F. Hansen, “A Narrative and Exegetical Analysis of Joshua 2” (master’s thesis, Lincoln Christian Seminary, 2002) 34.


[Закрыть]. Роберт Альтер заходит так далеко, что утверждает: «Повествование часто сводится к роли подтверждения утверждений, сделанных в диалоге…»[78]78
  R. Alter, The Art of Biblical Narrative (New York: Basic Books, 1981) 65.


[Закрыть]. Поэтому, замедляя темп сюжета посредством дискурса, Иоанн вдвойне подчеркивает свое теологическое послание в сотексте гимна. Гимны не только точно определяют утверждения повествования в виде дискурса, но и выделяют эти утверждения с замечательной поэтичностью. Следовательно, студентам, изучающим библейское повествование, в частности Откровение Иоанна, будет полезно изучить связь между дискурсом, гимническим или иным, и последовательностью действий в каждом микронарративе[79]79
  Подробнее о последовательности действий см. R. Culley, Theme and Variation (Atlanta: Scholars Press, 1992) 50.


[Закрыть]. Такое изучение показывает, что гимны являются богословскими рефренами внутри каждого повествования. То есть они повторяют и подтверждают повторяющиеся сообщения в каждой истории и в макронарративе[80]80
  Р. Дейчграбер справедливо замечает, что гимны Откровения равномерно распределены по всем видениям Иоанна. Послания этих гимнов служат рефренами и резюме для каждого видения. См. R. Deichgraber, in J.L. Wu and S.C. Pearson, “Hymns, Songs: Revelation,” DLNTD (Downers Grove, IL: InterVarsity, 1997) 524–525,


[Закрыть]. Поэтому можно утверждать, что гимны являются интерпретирующим и суммирующим ключом к видениям и богословию Иоанна.

Например, в Откровении 15:3–4 поющие песнь Моисея вспоминают в гимническом поклонении могущественные и праведные деяния Бога, описанные в последующих главах[81]81
  Бил утверждает, что 15:2–4 – это завершение видений 12:1-14:20, а также введение в соответствующие видения в последующих главах. См. Beale, Revelation, 784.


[Закрыть]. Запись Иоанна о Боге как о παντοκράτωρ, Вседержителе и Царе народов[82]82
  NIV переводит это как «Царь веков», основываясь на двух ранних рукописях. Однако слово «народы», как в NASB (и Синодальном переводе), имеет огромную поддержку в рукописях. Слово «народы» также подходит к контексту стиха 4, где все народы поклоняются Богу.


[Закрыть], утверждает Бога как Судью, а Божьи суды – как истинные и справедливые. Хотя Иоанн описывает Божьи суды в соседних главах, основное внимание в гимне в 15:3–4 уделяется не столько конкретным действиям, сколько тому, что эти действия праведны в силу природы и положения Бога[83]83
  Откровение 19:1–2 утверждает, что Божьи суды справедливы. Таким образом, между 15:3–4 и 19:1–2 Божий народ утверждает в поклонении, что дела Божьи, пути Божьи и суды Божьи истинны и праведны.


[Закрыть]. Бог как Вседержитель и Царь – общая тема Откровения, особенно глав 4–5. Поэтому можно с полным правом выделить этот гимн в 15:3–4 как рефрен на окружающие события и рефрен на общий портрет справедливого, всемогущего и царственного Бога, созданный Иоанном.

Хотя такой взгляд на Откровение 15:3–4 дает со-текстуальный анализ и пример богословских тем Иоанна в гимнах, необходимо рассматривать эти же гимны в их историческом, социальном и культурном контексте[84]84
  Студенты, проповедники и учителя должны следить за тем, чтобы не утверждать идеи, основанные на одной культурной или социальной идентичности. Каждый город, о котором идет речь в Апокалипсисе Иоанна, является мультикультурным и весьма разнообразным, как и многие города сегодня. По крайней мере, необходимо иметь представление о греко-римской, а также о еврейской среде.


[Закрыть]. Период Нового Завета – это период соперничества религий, мировоззрений и идей, где характер и дела Бога выделяются и ставятся выше других богов. В этом мире бок о бок живут греки, римляне, иудеи и христиане.

Пример этих несхожих мировоззрений можно найти в «Описании Эллады» Павсания, где он утверждает, что Зевс – это тот, кто был, кто есть и кто грядет[85]85
  См. этот конкретный раздел «Описания Греции» Павсания в оригинальном греческом тексте на сайте http://www.perseus.tufts.edu/hopper/text?doc=Perseus: abo: tlg,0525,001:10:12:10 (Accessed February 27, 2010). Описание Павсания несколько отличается от Иоанна, хотя смысл тот же: Ζεὐς ἦν, Ζεὺς ἐστίν, Ζεὺς ἔσσεται.


[Закрыть]. Гимн Иоанна в Откровении 4:11 демонстрирует веру церкви в то, что только Бог существует и достоин такого признания. Он тщательно записывает те прилагательные, причастия и другие грамматические формы, которые выражают реальность, действие и превосходство Бога. Таким образом, со-текстуальные интерполяции Иоанна вытекают из его контекстуальных соображений. Выражая эти реальности, касающиеся Бога, в запоминающейся и поэтической форме, он стремится обеспечить красоту и вечность своих лирических исповеданий и в более поздних контекстах.

Применение гимнов Откровения

Учитывая количество времени и энергии, вложенных в экзегетический процесс, можно спросить, почему необходимо определять жанр и поэтическую природу гимнического материала помимо литературных и богословских целей Иоанна. Ральф Мартин предлагает как минимум три причины, по которым необходимо выделять гимны: они знакомят с богослужебной жизнью апостольской церкви и напоминают современным читателям, что церковь была богослужебной общиной; поэтический язык указывает на глубокую духовную реальность, выходящую за рамки рационального и последовательного; их легко запоминающиеся и очень теологические и христологические учения являются полемикой против ереси[86]86
  R. Martin, “Approaches to New Testament Exegesis,” in New Testament Interpretation: Essays on Principles and Methods, ed. by I. Howard Marshall (Milton Keynes, UK: Paternoster, 1973) 239.


[Закрыть].

Все эти утверждения незаменимы для современной церкви. Размышляя о богослужении, современная церковь должна учитывать практику и содержание раннехристианской литургии, особенно канона, такого как Откровения. Их забота о распространении и защите Евангелия не менее значима, чем у современной церкви, особенно в отношении Священного Писания. Те, кто разрабатывает литургию для поклоняющейся общины, не обращая внимания на поклонения предыдущих веков, занимают позицию исторического высокомерия. Ранняя литургия может служить и служит образцом для подражания[87]87
  В отличие от архетипической модели. Хотя церкви не мешало бы провозглашать именно гимны и гомологии Иоанна.


[Закрыть], и сегодня христианские литургики должны включать в поклонение гимны и гомологии Иоанна.

Более того, церкви протестантского наследия уделяют гораздо больше внимания рациональному изложению Слова Божьего в ущерб поэтическому провозглашению или декламации Слова Божьего. Хотя такое изложение не является неоправданным, ему не хватает симметрии. Гимны Откровения великолепно и лаконично передают суть Божьей природы и Божьего труда и прекрасно сохраняют эти высказывания для поколений. Поэзия и музыка в сочетании с рациональным изложением вызывают более полный отклик у Божьей общины на участие Бога в истории.

Наконец, гимны Откровения по-прежнему служат богословской почвой для современной церкви. Потенциальный пример тому – современные усилия по экологической герменевтике и Библии. В своей фундаментальной работе на эту тему группа, известная как Earth Bible Team, похоже, предлагает, что Бог поступает несправедливо по отношению к Своему творению, вынося ему приговор с помощью экологических средств[88]88
  N.C. Habel и V. Balabanski, eds., The Earth Story in the New Testament (New York: Sheffield Academic Press, 2002) 13ff. Похоже, что Earth Bible Team предполагает эту реальность в своей герменевтике экосправедливости.


[Закрыть]. Гимн из Откровения 15:3–4 указывает на то, что Иоанн и его читатели воспринимают все действия Бога как справедливые и праведные. Невозможно, чтобы справедливый и праведный Бог поступал несправедливо со Своим творением. Те, кто поет этот гимн, считают суды Божьи в соответствующих видениях добродетельными. Таким образом, гимны Откровения служат полезным отправным пунктом для рассмотрения этого и других вопросов, стоящих перед современными христианами. Как рефрены богословия Иоанна, они являются проницательными и нестареющими итогами и декларациями для множества контекстов сегодняшнего дня.

Изучение гимнов Откровения показывает, что Иоанн использует запоминающиеся и значимые поэтические формы для рефрена своих богословских и христологических утверждений. Эти прекрасные гимны и стихи отражают поклонение и веру аудитории Иоанна, и они должны отражать то же самое для современной церкви.

Глава 5
Внебиблейская литература в Книге Откровения

Пол Дж. Кисслинг

Введение

Тема, к которой меня попросили обратиться в этом эссе, столь же сложна, как и книга Откровения, поэтому сначала несколько определений. Под словом «литература» я подразумеваю именно еврейскую литературу. Под «внебиблейской» подразумевается литература, не входящая в протестантский канон, хотя она может быть включена в каноны Римско-католической или Православной церквей. В силу ограниченности объема главы я решил использовать два репрезентативных произведения, одно из апокрифов (3 Ездры) и одно из так называемого псевдоэпиграфа[89]89
  D.A. deSilva, “Apocrypha and Pseudepigrapha,? in DNTB, ed. by C.A. Evans and S.E. Porter (Downers Grove, IL: InterVarsity, 2000) 59, «…грань между апокрифами и псевдоэпиграфами не является четко очерченной и еще больше размывается, если рассмотреть отношения между Иудой и 1 Енохом и Успением Моисея».


[Закрыть] (2 Варуха), и показать, как их общность с Откровением с точки зрения жанра, общей этики, словаря и теологических тем помогает осветить Откровение. Хотя обе эти книги были написаны примерно в то же время, что и Откровение[90]90
  Доступное обсуждение содержания и датировки 4 Ездры и 2 Варуха, свидетельствующее о приоритете первого, см. в G.W.E. Nickelsburg, Jewish Literature between the Bible and the Mishnah, 2nd ed. (Minneapolis: Augsburg Fortress, 2005) 270–285.


[Закрыть], я не знаю, читал ли автор Откровения эти документы и слышал ли о них. Он, конечно, не цитирует их как таковые. Тем не менее, обе книги имеют иудейское происхождение[91]91
  Специалисты единодушны в том, что и 4 Ездры, и 2 Варуха до перевода были изначально написаны на арамейском или иврите.


[Закрыть] и были прочитаны и оценены по крайней мере одной из традиционных церквей[92]92
  Четвертая Ездра встречается как главы 3–14 Второй Ездры в апокрифах во всех традициях, признающих авторитет апокрифов или «второканонических» книг. Вторая Варуха была сохранена сироязычной церковью.


[Закрыть].

Жанр: Определения и анализ

Книга Откровения представляет собой сочетание трех литературных жанров: послания, пророчества и апокалиптики[93]93
  Р. Лаури, Рапсодия на тему Откровения. Пер. К. Назаров (М.: Духовная Академия Апостола Павла, 2011) 73–81.


[Закрыть]. Первые два хорошо знакомы читателям Библии, поскольку часто встречаются в остальной части Библии. Апокалиптика, однако, встречается в Библии только в Откровении, в части Даниила[94]94
  В гл. 2, 7-12.


[Закрыть] и еще, возможно, в нескольких других разрозненных отрывках в Ветхом Завете. Однако существует множество книг и частей книг, дошедших до нас с 200 года до н. э. и до средневековья, которые разделяют апокалиптический жанр книги Откровения.

В обиходе термины «апокалиптика» и «Апокалипсис» иногда определяются довольно неточно, что приводит к значительной путанице среди обычных читателей Библии и даже, порой, среди ученых. Наиболее распространенное научное определение жанра принадлежит Дж. Дж. Коллинзу: «Апокалипсис – это жанр литературы откровения с повествовательной структурой, в которой откровение передается потусторонним существом человеку, раскрывая трансцендентную реальность, которая является одновременно временной, поскольку предполагает эсхатологическое спасение, и пространственной, поскольку включает в себя другой, сверхъестественный мир»[95]95
  “The Jewish Apocalypses,” in Semeia 14: Apocalypse: The Morphology of a Genre, ed. by J.J. Collins (Missoula, MT: Scholars, 1979) 9.


[Закрыть].

Это определение можно «распаковать» следующим образом. Получателя откровения направляет ангел или подобная ему фигура. Часто это связано с потусторонним путешествием. В Апокалипсисе об этом повествуется как об опыте. Поскольку эта потусторонняя реальность не ограничена миром времени и пространства, смысл откровения заключается в том, чтобы увидеть этот другой мир и будущее спасение, которое связано с наступлением этого нового мира.

Насколько это определение соответствует книге Откровение?

Хотя Откровение представляет собой смесь жанров и начинается как циркулярное послание к семи малоазийским церквям (1:4; 2:1–3:22), повествование о небесном путешествии Иоанна[96]96
  В отличие от многих апокалипсисов, книга Откровения не приписывается героической фигуре далекого прошлого, чтобы возвысить свой авторитет. Будь то апостол Иоанн или другой человек по имени Иоанн, он является современником читателей первого века, а не каким-то героем далекого прошлого, как Енох, Варух или Ездра.


[Закрыть] начинается в 4:1, где его приглашают подняться на небо через открытую дверь и увидеть видение будущего. Фигура, которая приглашает его подняться на небо и будет вести его по пути, – это небесный Христос (4:1 и 1:10–18). Иоанн записывает для своих читателей свой опыт посещения небес. Он начинает с описания своего видения Бога (гл. 4) и продолжает описанием своих чувств, когда поначалу никто не был признан достойным открыть свиток с семью печатями (5:1–5). По мере открытия каждой печати Иоанн описывает то, что он увидел. Седьмая печать приводит к рассказу о звуках семи труб, седьмая из которых ведет к семи чашам. С каждым уровнем читатель все ближе и ближе подходит к концу. В конце концов Иоанн видит новые небеса и новую землю (21:1) и сошествие небесного Иерусалима на эту землю (21:2; 9-22:6).

Насколько это определение соответствует 3 Ездры и 2 Варуха?

И 3 Ездры, и 2 Варуха – это (немессианские) еврейские апокалипсисы, написанные в ответ на разрушение Иерусалима римлянами в 70 г. н. э. Оба они были написаны где-то между этой датой и 100 г. н. э. или около того[97]97
  Вторая книга Варуха была написан после разрушения Иерусалима римлянами в 70 г. н. э. и в свете этих деморализующих событий. Некоторые считают, что она может зависеть от 4 Ездры. А.Я.Ф. Клайн отмечает: «Несколько отрывков определяют вероятную дату написания Апокалипсиса Варуха. В 32:2–4 говорится, что «через некоторое время здание Сиона [т. е. храм] поколеблется, чтобы отстроить его заново. Но это здание [т. е. восстановленный храм] не останется, потому что оно снова будет выкорчевано». (A.J.F. Klijn, OTP 1, 616) Хотя только этот первый пример полностью убедителен, Клайн сделал свое дело. Похоже, это предполагает второе разрушение храма, которое произошло в 70 г. н. э. Цитата 61:7 в Варнаве 11:9 делает самую позднюю возможную дату где-то в первой трети второго века. Четвертая Ездры датируется примерно 100 годом н. э., частично исходя из предположения, что 30-й год, упомянутый в начальном предложении (3:1), отсчитывается от разрушения Иерусалимского храма в 70 году н. э.


[Закрыть]. Как таковые, они формируют альтернативные еврейские ответы на те события, причем 3 Ездры и 2 Варуха предлагают немессианский еврейский подход, а книга Откровения – мессианский еврейский подход[98]98
  Здесь я расхожусь с Коллинзом, который анахронично отделяет очень иудейскую, но также и христианскую литературу, такую как Откровение, от другой иудейской литературы. Он утверждает: «Во всех еврейских апокалипсисах… ситуация исторического автора скрыта». (Collins, Apocalyptic Imagination, 51) Это не относится к книге Откровение, которая не прибегает к псевдонимам, а открыто говорит о ситуации самого автора и церквей, находящихся под давлением римского правительства в конце первого века нашей эры.


[Закрыть]. В 3 Ездры и 2 Варуха божественная фигура[99]99
  В 4 Ездре это ангел Уриил; во 2 Варуха, похоже, сам Бог.


[Закрыть] беседует во время небесного путешествия с писцом, якобы скорбящим о разрушении Иерусалима в 587 г. до н. э. В действительности же речь идет о разрушении второго храма в 70 г. н. э. Оба книжника спорят с божественной фигурой о справедливости Бога по отношению к Своему народу, Бога, который допустил, чтобы Его народ был захвачен могущественной языческой империей. В обоих случаях божественная фигура апеллирует к эсхатологическому решению, которое открывается в символических снах, истолкованных божественной фигурой для писца. В обоих случаях божественная фигура обращается к эсхатологическому решению, которое открывается в символических снах, истолкованных божественной фигурой для писца. В обоих случаях писец становится своего рода вторым Моисеем, который дает надежду народу и обращает внимание еврейского народа на Писания[100]100
  Nickelsburg, Jewish Literature, 283.


[Закрыть].

Общий этос: апокалиптические установки

Апокалиптическая литература обычно пишется людьми из меньшинств (часто еврейских), которые чувствуют угрозу со стороны внешнего мира с его кажущимися всемогущими империями. Эта литература призвана дать читателям утешение и ободрение, чтобы они могли встретить свои текущие проблемы с уверенностью в том, что настоящее и будущее в руках Божьих и что будущее сделает их текущие трудности стоящими всего этого. В каком-то смысле апокалиптика – это литература, которая использует другой стиль или жанр для выполнения той же социальной/религиозной функции, что и псалмы сетования, но в другом ключе. Псалмы сетования взывают к Богу о проблемах отдельного человека или общины и тем самым оставляют дело в руках Божьих. Апокалиптика оставляет дело в руках Бога, заверяя свою аудиторию в том, что Бог контролирует ситуацию, даже в условиях давления и гонений, и что в конечном итоге история закончится тем, что Божий народ будет оправдан, а нечестивые осуждены.

В таких ситуациях возникает ясность в отношении добра и зла и того, кто на чьей стороне. Книги Откровение, 3 Ездры и 2 Варуха дают людям еврейского происхождения, будь то мессианского или нет, уверенность в том, что давление, которое Римская империя оказывает на Божий народ, можно преодолеть. В случае 3 Ездры и 2 Варуха Римляне разрушили храм в Иерусалиме и заставили еврейский народ перенаправить ежегодный налог в полшекеля, который шел в храм, на строительство храма Юпитеру в Риме[101]101
  См. M. Goodman, “Diaspora Reactions to the Destruction of the Temple,” in Jews and Christians: The Parting of the Ways A.D. 70 to 135, ed. by J.D.G. Dunn (Grand Rapids: Eerdmans, 1992) 31–34.


[Закрыть]. Книга Откровение дает утешение христианам Малой Азии, которые подвергаются активным гонениям со стороны римского императора, вероятно Домициана[102]102
  Тщательное обсуждение вопроса о датировке книги Откровения см. в G.K. Beale, The Book of Revelation (Grand Rapids: Eerdmans, 1999) 4-27.


[Закрыть].

Лексика и богословские темы: параллельные образы

Хотя нет никаких конкретных доказательств прямого заимствования Откровения из 3 Ездры или 2 Варуха или наоборот, эти три произведения имеют много общих черт в лексике и богословских темах. В случае с двумя последними произведениями это вполне может быть связано с их прямой или косвенной зависимостью друг от друга. Хотя наличие общей лексики и ключевых богословских тем можно проиллюстрировать десятками примеров[103]103
  В подробных указателях довольно обширного комментария Била к Откровению отрывки из апокрифов цитируются на 475 страницах (не считая страниц с несколькими цитатами одного и того же отрывка), а отрывки из псевдоэпиграфов – на 921 странице. Это не цитаты, а аллюзии и параллели. Для сравнения, в Ветхом Завете цитаты встречаются около 4000 раз. Отрывки из 2 Варуха цитируются на 85 страницах, а 4 Ездры – на 128 страницах комментария Била.


[Закрыть], я выбрал шесть иллюстраций.

(1) Безмолвие на небесах

В Откр. 8:1 мы читаем: «И когда Он [Ангел] снял седьмую печать, сделалось безмолвие на небе, как бы на полчаса». Бил видит параллель с 3 Ездры 7:30, 31 и 2 Варуха 3:7, где тишина «относится к божественному суду, предшествующему новому творению»[104]104
  Beale, Revelation, 125, n. 80.


[Закрыть]. Ссылаясь на те же параллельные отрывки, он позже отмечает: «В конце истории, когда все жители земли умрут, будет «первобытное безмолвие», непосредственно перед окончательным судом (3 Езд. 7:30, ср. 3 Езд. 6:39; 2 Вар. 3:7)»[105]105
  Там же, 446.


[Закрыть].

Это безмолвие непосредственно перед новым творением соотносится с первым творением, согласно обоим этим отрывкам, где первоначальное безмолвие предшествовало первоначальному творению. Во 2 Варуха 3:7 мы читаем: «Или мир возвратится к своей изначальной природе и век вернётся к молчанию, бывшему изначала?» В 3 Ездры 6:39 говорится о первом творении: «Тогда носился Дух, и тьма облегала вокруг и молчание: звука человеческого голоса еще не было». Еще интереснее 3 Ездры 7:29–31: «А после этих лет умрет Сын Мой Христос и все люди, имеющие дыхание. И обратится век в древнее молчание на семь дней, подобно тому, как было прежде, так что не останется никого. После же семи дней восстанет век усыпленный, и умрет поврежденный». Лорен Штукенбрук комментирует более широкий контекст в 3 Ездры 7:26–44: «Перерыв между древностью и судом подчеркивается промежутком времени, семью днями первобытной тишины, что свидетельствует о соответствии между Urzeit (первобытным временем) и Endzeit (последним временем), которое разделяют многие апокалиптические авторы»[106]106
  L.T. Stuckenbruck, “Messianic Ideas in the Apocalyptic and Related Literature of Early Judaism,” in The Messiah in the Old and New Testaments, ed. by S.E. Porter (Grand Rapids: Eerdmans, 2007) 103.


[Закрыть].

В древнем мире Откровения, 3 Ездры и 2 Варуха безмолвие при сотворении и новом творении – это не просто физический факт отсутствия шума, как могут предположить современные читатели. Это своего рода «многозначительная пауза» перед тем, как Божье действие в творении или новом творении начнется всерьез и ознаменует собой поворот эпохи.

(2) Головы зверей, представляющих царей империи

В Откровении 12:3 появляется большой красный дракон с семью головами и десятью рогами. В 13:1 у зверя, выходящего из моря, десять рогов и семь голов. В 17:3 женщина сидит на звере багряном с семью головами и десятью рогами. Большинство серьезных ученых-комментаторов полагают, что эти звери в той или иной форме обозначают Римскую империю. Более спорной является попытка связать числа семь и десять с конкретными римскими императорами. Одним из доказательств того, что такой подход представляет собой проблему, является тот факт, что комментаторы, похоже, не могут прийти к единому мнению относительно того, какие именно цари имеются в виду[107]107
  Бил с пользой для дела описывает различные теории, отождествляющие седьмого и восьмого императоров. См. Beale, Revelation, 874.


[Закрыть]. Но независимо от того, имеет ли Иоанн в виду конкретных царей или нет, книга Откровения – не единственное произведение еврейской литературы конца I века н. э., в котором Римская империя изображается как неестественный зверь с неестественным количеством придатков.

Третья Ездры 11–12 говорит об орле с 12 крыльями и 3 головами, который, по общему мнению, представляет Римскую империю. Многие также согласны с Коллинзом, что «вероятно, три головы представляют Флавиев – Веспасиана, Тита и Домициана»[108]108
  Collins, Apocalyptic Imagination, 196.


[Закрыть]. Оба эти отрывка, а также 2 Варуха 35–39, основаны на схеме четырех царств из Даниила 7. Во всех трех случаях Римская империя рассматривается как враг, превосходящий даже империи Вавилона, Персии и Греции.

(3) Рим как Вавилон

По общему мнению комментаторов, Вавилон, упоминаемый в Откровении 14:8; 16:19; 17:5; 18:2, 10 и 21, – это Римская империя, которая разрушила храм в Иерусалиме в 70 г. н. э. и преследовала как немезийских, так и мессианских евреев («христиан») в последние десятилетия первого века. Бизли-Мюррей делает полезное замечание:

Наиболее вероятная причина присвоения Риму имени Вавилон заключается в том, что подобно вавилонскому царю Навуходоносору, который разрушил Иерусалим в 586 году до н. э., Рим сделал это в последние времена. Плач над Вавилоном в Откровении 18 рассматривает нынешний город-тиран как еще один Вавилон. Апокалипсисы 3 Ездры и 2 Варуха были написаны в конце первого века христианской эры и по той же причине назвали Вавилон Римом[109]109
  G.R. Beasley-Murray, “Revelation, Book of,” in DLNTD, ed. by R.P. Martin and P.H. Davids (Downers Grove, IL: InterVarsity, 1997) 1028.


[Закрыть].

Согласно Билу, Рим упоминается как Вавилон только после 70 г. н. э. в 3 Ездры 3:1–2; 28–31 и 2 Варуха 10:1–3; 11:1; 67:7 и в Откровении. Это один из его аргументов в пользу датировки книги Откровения концом первого века, а не до 70 г. н. э.[110]110
  Beale, Revelation, 18–19.


[Закрыть]

(4) Структура из семи разделов и рекапитуляция

Как отмечает Никльсбург[111]111
  Nickelsburg, Jewish Literature, 271.


[Закрыть] относительно 3 Ездры, «[К]нига четко делится на семь разделов, каждый из которых сосредоточен на откровении». Мецгер отмечает, что первые шесть из семи разделов завершаются описанием конца[112]112
  B.M. Metzger, “The Fourth Book of Ezra,” OTP 1:517–518.


[Закрыть]. Первое видение (3:1–5:20) заканчивается описанием последних бед суда (5:1-13); второе (5:21–6:34) заканчивается признаками конца (6:11–28); третье (6:35–9:25) повторяет признаки конца (8:63–9:25); четвертое (9:26–10: 59) заканчивается тем, что женщина превращается в небесный Сион (10:25–59); пятое (11:1–12:39) заканчивается тем, что Мессия судит четвертое царство и искупает свой народ (12:10–34); шестое (13:1-58) толкуется как Сын Божий судит народы и собирает нацию (13:25–50). Седьмое видение (14:1-48) рассказывает о том, как Ездра диктует 94 книги, 24 из которых – опубликованные книги еврейского Писания, а 70 – тайные, предназначенные только для мудрых.

Эта структура из семи разделов встречается и во 2 Варуха, хотя нет единого мнения о точном начале и окончании некоторых разделов и о том, являются ли 2 Варуха 78–87 оригинальными или вторичными[113]113
  Nicklesburg, Jewish Literature, 277, 407.


[Закрыть]. В книге Откровение Роберт Лаури с пользой обсуждает, как каждый из семи основных разделов книги Откровение указывает на конец, где нечестивые будут наказаны, а Божий народ будет оправдан – этот прием он называет повторением и рекапитуляцией[114]114
  Лаури, Рапсодия, 147–152.


[Закрыть]. Во всех трех документах читатель неоднократно возвращается к концу, когда Бог осудит злых угнетателей и оправдает верных из Своего народа. Эта параллель предостерегает читателя Откровения от соблазна пытаться читать его в хронологическом порядке.