Текст книги "Что такое анафема"

Часть чина Православия, в которой содержатся анафематствования, разнообразилась в своем составе более других частей. В печатном чине находились анафематствования только иконоборцам. Впоследствии вновь возникавшие ереси, возмущавшие общество христиан, подвергались анафеме вместе с иконоборцами, и затем новые анафематствования вносились в чин. Когда же ереси ослабевали или, по-видимому, исчезали, тогда анафематствования сокращались или даже совсем были исключаемы из чина. Отсюда произошло то, что анафематствования известной ереси бывали и в пространном, и в сокращенном виде. Так и анафематствования иконоборцам сперва были изложены пространно (в печатных Постных Триодях), потом разнообразно сокращались (в чинах Холмогорском, Архангельском, Вологодском, Псковском) и, наконец, сохранялись в очень кратком виде (в Иркутском, Kиевском, Черниговском чинах). То же должно сказать об еретиках Иоанне Итале, Варлааме, Акиндине и других. Анафематствования им в печатных Постных Триодях были более пространные; в рукописных же чинах они заключались в одних только обозначениях имен; в иных же чинах исключены и имена этих еретиков. Подобное нужно сказать и об именах Отрепьева, Стеньки Разина, Мазепы. Они ныне исключены из чина Православия при анафематствовании лиц, дерзающих против православных государей на бунт и измену, тогда как в иных чинах (в Вивлиофике, Псковском, Вологодском) содержалось обозначение самих проступков их, вызвавших анафематствование. В других же чинах (Архангельских) находились анафематствования им, более пространно изложенные.

Анафематствования имели отношение и к местным обстоятельствам. В Новгороде, откуда распространялись жидовствующие, анафематствования им были более пространные. В Архангельске, где было много раскольников, было обширное анафематствование им. Только в Архангельских чинах находим анафематствования принимавшим учение Запада, противное православной вере, так как здесь жило много иноверцев.

При изложении анафематствований, содержавшихся в чине Православия, будем держаться исторического порядка, поэтому начнем с описания анафематствований иконоборцам.

Анафематствования бунтовщикам и изменникам

В первые века христианства не было нужды в каких-либо церковных наказаниях для исправления государственных изменников или бунтовщиков, потому что таких преступников вовсе не было между христианами. Тертуллиан, писатель III века, говорит: «Христианин никому не враг, тем менее императору; христианин знает, что Государь поставляется от Бога, а потому любит, чтит его, желает ему здравия со всей Римской Империей, пока будет стоять мир. Следовательно, и мы чтим Императора так, как должно и как ему прилично, чтим его как человека первого после Бога, который все получил от Бога и меньше одного Бога. Мы приносим жертву о спасении Императора, но приносим ее нашему и его Богу и приносим ее чистою молитвою, как Бог заповедал»[43]43
  Тертуллиан к Скапуле, гл. 2.


[Закрыть].

Когда же христиане переставали быть точными исполнителями воли Христовой, тогда у них слабела, затмевалась мысль, что цари поставляются от Бога и должно почитать их, и являлись измена царю и бунт против правительства. Вследствие этого при наказании возмутителей гражданским судом они подвергались и церковному осуждению. Им стали произносить анафему. На Пятом Толедском Соборе (633 года) поражались анафемою все, домогавшиеся царского сана без всяких на то прав по своему происхождению, а также злословившие государя.

О греках известно, что у них анафема дерзающим на бунт произносилась в XI–XIV веках.

Так подпал анафеме в XII столетии, по свидетельству византийского историка Киннама, Андроник Мануил. «Этот изменник, враг отечества делал из Персии частые набеги на римские пределы, поработил множество людей и военную добычу передавал персам, за что Церковью был предан анафеме»[44]44
  Иоанн Киннам. Византийские историки. СПб. Духовная Академия, 1859. Т. 1. С. 278.


[Закрыть]. Но анафематствования против бунтовщиков и изменников, по всей вероятности, у греков не вносились в чин Православия. Иначе они находились бы и в чине Православия славянских Постных Триодей. В них содержатся анафематствования таким еретикам, которых Русь никогда не знала и учения которых не понимала, например, Варлааму[45]45
  Варлаам (Barlaam) Калабрийский (1290–1348) – византийский философ, астроном и математик. Рационалистические устремления В. и его борьба с исихазмом привели к осуждению его в 1341 на Церковном Соборе в Константинополе. После этого В. отправился в Италию, перешел в католицизм и был епископом в Неаполитанском королевстве.


[Закрыть] и Иоанну Италу[46]46
  Иоанн Итал (Iohannes Italus) (2-я половина XI в.), византийский философ. Довел тяготение к античному идеалистическому рационализму (прежде всего к платонизму) до прямого конфликта с христианством и церковной ортодоксией. Он принимал идеи Платона о предвечности идей и материи и отрицал воплощение Бога. Его учение было по приказу императора Алексея I Комнина рассмотрено на Церковном Соборе 1082 и предано анафеме.


[Закрыть].

Ясно, что перевод чина Православия сделан с греческого языка без всякого сокращения. В славянских Постных Триодях не было анафематствования изменникам отечества и бунтовщикам.

Но в России, как и в Греции, анафематствование нередко служило средством со стороны Церкви и государства к смирению неповинующихся власти княжеской или царской. Так, великий князь Иоанн (1327 г.), не сумев склонить псковитян ни внушениями, ни воинскими приготовлениями к покорности, прибегнул к анафематствованию как средству побудить их смириться. Он убедил митрополита Феогноста положить проклятие на князя Александра и на всех жителей Пскова, если они не покорятся. Духовная казнь устрашила князя Александра и заставила его удалиться из Пскова в Литву, а псковитян смириться.

Российское духовенство в послании, отправленном Угличскому князю Димитрию Юрьевичу (29 декабря 1447 года), угрожало изречь анафематствование, если он не покорится своему старшему брату, великому князю Василию Васильевичу. В послании напоминалось ему, что он будет проклят и в конечную погибель пойдет с прежними богомерзкими еретиками «временно же и будущем».

Митрополит Геронтий в послании к вятичам (1486–1489 гг.) убеждал их покориться великому князю, не приставать к его недругам, прекратить разбои и грабежи и возвратить пленных под опасением церковного отлучения – анафематствования. При этом в послании он указывал на горькие последствия отлучения – затворение церквей, удаление всех священнослужителей, лишение от них благословения, проклятие «в сий век и в будущий».

В Наказной речи (1537 г.) великого князя Иоанна Васильевича и митрополита Даниила Старицкому князю Андрею Иоанновичу приказывалось как можно скорее приехать в Москву под опасением церковного отлучения, вследствие которого не будет на нем милости Божией и Пречистой Богородицы и благословения митрополита, «и всего Освященного Собора, ни в сий век ни в будущий».

Такого рода анафематствования были, главным образом, угрозой. Они производили свое действие, и не было нужды вносить их в чин Православия. Когда же в России появились бунтовщики и изменники, присваивавшие себе царское имя, увлекавшие людей от повиновения истинным царям и сами восстававшие против них, преследовавшие людей, которые не желали изменить клятве, данной царям, грабившие и убивавшие множество народа и не подававшие никакой надежды к раскаянию, к прекращению злых дел – тогда Церковь находила нужным произнести этим возмутителям анафему и сами анафематствования внести в чин Православия.

В чин Православия были внесены имена Гришки Отрепьева, Тимошки Акундинова, Стеньки Разина и, наконец, Ивашки Мазепы с их последователями[47]47
  Д.Л. Мордовцев в сочинении «Ванька Каин. Исторический очерк» (СПб., 1876) говорит, что народ до сих пор убежден, что в Неделю православия проклинают Стеньку Разина, Гришку Отрепьева, Емельку Пугачева, Ивашку Мазепу, Маришку безбожницу и непременно Ваньку Каина (вора, мошенника, жившего в середине XVIII века), которых земля не принимает на вечное упокоение. «Ванька Каин, – продолжает Мордовцев, – собственно, потому, может быть, попал в число помянутых исторических личностей, бессмертие которых в народе отчасти укреплено анафематствованием, что народ по сходству имен смешал московского Ваньку Каина с библейским Каином – первым убийцей на земле, которого не принимала земля за убиение брата Авеля. По поводу этого замечания надо сказать, что в чинах Православия, известных писателю настоящего исследования, не встречались в анафематствованиях имена Ваньки Каина, Маришки, Емельки Пугачева» (о Пугачеве см. далее).


[Закрыть].

Возмутители были названы в чине Православия уменьшительными именами для выражения презрения к ним и уничижения их[48]48
  В древности уменьшительные имена были в употреблении у бояр не только для выражения непочтения к чину, например, Иванко Жирославич, Василько, Володимерко. Но уже в XII веке уменьшительные имена употреблялись исключительно в бранном значении, например, великий князь Рюрик Ростиславич уведомляет великого князя Всеволода Георгиевича об измене своего зятя: «Романко от нас отступил».


[Закрыть].

С той же целью внесены были бранные слова в анафематствования бунтовщикам и изменникам. В этом отразился дух времени. Многие бранные слова, находящиеся в анафематствованиях, употреблены также и в юридических актах – тех самых, коими предписывалось отлучение бунтовщиков от Церкви.

Анафематствование Димитрию Самозванцу, иначе Гришке Отрепьеву

Григорий Отрепьев (Лжедмитрий I) – царь в 1605–1606 гг., самозванец, выдававший себя за чудесно спасшегося сына Ивана IV Грозного, царевича Дмитрия. По наиболее распространенной версии, он был сыном галицкого дворянина Богдана Отрепьева, Юрием, служил в одном из московских приказов, в 1600 г. постригся в монахи под именем Григория. В начале 1601 года обосновался в московском Чудовом монастыре. Незаурядные способности позволили ему получить чин дьякона, стать келейником архимандрита Успенского собора Пафнутия; позже он состоял при Патриархе Иове «для книжного письма». Вероятно, уже в Москве Отрепьев попытался выдать себя за царевича Дмитрия, но, не найдя поддержки, в 1602 бежал в Польшу, где обрёл покровителя в лице князя А. Вишневецкого, а затем Ю. Мнишека. Отрепьев тайно перешел в католичество. В марте 1604 г. он получил благосклонный прием у короля Сигизмунда III в обмен на обещание после воцарения оказать помощь в войне против Швеции и уступить Польше Северскую и Смоленскую земли. Осенью 1604 г. в сопровождении отряда в 3 тысячи человек польского «рыцарства» перешел границу Русского государства. После внезапной смерти Бориса Годунова его армия перешла на сторону Лжедмитрия I. 1 июня 1605 г. в Москве произошло восстание горожан, правительство Годуновых было свергнуто. 20 июня Лжедмитрий I торжественно вступил в Москву. Процессию сопровождали толпы москвичей, на Kрасной площади возле Лобного места высшим духовенством был отслужен благодарственный молебен. Для доказательства своего «царского» происхождения Лжедмитрий I инсценировал «признание» его матерью Дмитрия, Марией Нагой, встреча с которой состоялась 17 июля 1605 в селе Тайнинском. 22 июля 1605 Лжедмитрий I венчался на царство в Успенском и Архангельском соборах Кремля. Царствование Лжедмитрия I ознаменовалось для москвичей бесцеремонным поведением поляков, прибывших в его свите, и частыми военными потехами царя. Наемные иноземные роты Лжедмитрий I разместил на Арбате, в Чертолье. Для католиков был выстроен костел у церкви Сретения на Переходех. По приказу Лжедмитрия I зимой устраивались штурмы снежных крепостей, был сооружен потешный «гуляй-город» – деревянная крепость, стены которой были разрисованы изображениями чертей и «страшных мук» (получил у москвичей прозвище «Ад»), который устанавливался на льду Москвы-реки у Кремля. Возмущение горожан действиями поляков усилилось после свадьбы Лжедмитрия I с Мариной Мнишек (8 мая 1606 года). Первые крупные столкновения москвичей с поляками произошли 14 мая. На рассвете 17 мая вооруженный отряд В.И. Шуйского вошел в Кремль. Лжедмитрий I был убит, позже его труп был доставлен в село Kотлы (к югу от Москвы), где сожжен; пеплом зарядили пушку и выстрелили в ту сторону, откуда он пришел.

О предании Гришки Отрепьева анафематствованию сказано в Государственной грамоте 1606 года. В ней приказано было предать Отрепьева анафеме с еретиками в этот год и, кроме того, впредь ежегодно.

В Государственной грамоте царя Василия Иоанновича Шуйского о деяниях Лжедмитрия и о предании его проклятию сказано: «Божиим праведным судом <…> вор, богоотступник, еретик, расстрига Гришка Богданов, сын Отрепьев, отступя от Бога, по совету дьявола и лихих людей, которые всегда Московскому Государству хотят разоренья и кровопролитья, назвал себя сыном Государя Царя и Великого князя Иоанна Васильевича всея России, царевичем князем Димитрием Иоанновичем, и в Польше, и в Литве короля и многих панов и служивших людей своим дьявольством и чернокнижством прельстил; да не только что в Польше и в Московском Государстве многих людей прельстил, а чаяли его царевичем Димитрием.

И тот вор, богоотступник по своему бесовскому умыслу и по совету с польским королем и с панами в Московском Государстве многую смуту и разоренье учинил и церкви Божии осквернил, и многих православных христиан, которые его знали и злодейство ведали и его обличали, злой смерти предал и взял за себя Воеводы Сендомирского дочь латинской веры, <…> многих в Москву привел и церкви Божии и святые иконы осквернял, и немцев, и римлян, и поляков и разных вер многих злых еретиков в церковь пускать велел с оружием, а всех скверных дел и описать невозможно. Какое злое поруганье христианской вере чинил, и православным христианам много насилия и кроволитья учинил, и жен от мужей отнимал, и иные нестерпимые грубости и поносы чинил; а последнее по совету с польскими и литовскими людьми изменой хотел бояр, и дворян, и приказных людей, и гостей, и всяких лучших людей побить; а Московское Государство хотел до основанья разорить, и христианскую веру попрать, и церкви разорить, а постели римские устроить… Милосердый Бог, призря Своею милостию на Российское Государство, не дав в разоренье и в расхищенье христианского рода, не попустил на долгое время того вора и богоотступника, вскоре злобную его душу низверг, а на Российское Государство избрал нас, Великого Государя Царя Василия Иоанновича всей Руси Самодержца… И как к вам эта наша грамота придет, вы велите прийти в соборную церковь архимандритам, и игуменам, и всему Освященному Собору, и дворянам, и детям боярским и приказным, и всяким служивым людям, и всяким торговым и черным людям; как сойдутся, вы нашу грамоту велите прочесть всем людям вслух; а если в церковь все люди не вместятся, вы им велите прочесть перед церковью на просторном месте, что милость Божия и Пречистой Богородицы и великих Чудотворцев заступлением, наипаче же великого светильника-страстотерпца, благоверного царевича князя Димитрия Иоанновича преславные чудеса всем людям были ведомы… И того вора и еретика и богоотступника расстригу Гришку Отрепьева и его советников, которые Христианское разоренье и попранье православной веры ему советовали, вечному проклятью предали и впредь проклинать велели ежегодно вместе с еретиками… написано в Москве в год 7114 (1606 – Прим. ред.)…».[49]49
  Древние Государственные грамоты. Наказные памяти и челобитные, собранные в Пермской губернии. ►
  СПб., 1821. С. 1–2, 8, 12–13; см. Собрание государственных грамот и договоров. М., 1819. Т. 2. С. 308312.


[Закрыть]

Ежегодное анафематствование Отрепьева совершалось до шестидесятых годов нынешнего (XIX. – Прим. ред.) столетия. В чине Православия 1850 года, изданном в Москве, имя его указано, а в изданном в Санкт-Петербурге в 1869 г. – отсутствует.

Анафематствование Гришке Отрепьеву имеется в чинах Православия: Вивлиофики – во 2-м списке, Иркутском, Московском Соборном, Вологодском, Псковском, Новгородском 1690 года, Архангельских – в обоих списках. В них встречаются два разных анафематствования, иначе – две редакции. В первых шести упомянутых чинах одно анафематствование, в двух Архангельских – другое, более пространное.

Первое из этих анафематствований следующее: «Новый еретик Гришка Отрепьев, расстрига, бывший в нашей русской земле чернецом и диаконом, обругав иноческий образ с пособием сатанинским, «лжельстивно» назвался сыном Великого Государя, Царя и Великого князя Иоанна Васильевича всея России, царевичем Димитрием, и бесстыдно, как пес, на царский престол великой России вскочил, и все Московское государство возмутил, и многие беды и мятежи на христиан воздвиг, и много христианской крови пролил, и знающих его в дальние города сослал и в темницах заточил, и потом женился и исчез вскоре. Анафема». В Новгородском чине 1690 года после этого анафематствования указано следующее пение вечной памяти: «Обличившим еретика Гришки-разстриги воровство и убиенным от него Петру Тургеневу, Феодору да Тимофею Есиповым, вечная память».

В Архангельских чинах находится более пространное анафематствование Гришке Отрепьеву: «Враг Божий, новый Иулиан[50]50
  Юлиан (Julianus) Флавий-Клавдий – римский император в 361–363 гг. Вследствие отступления от христианства назван Apostata («отступник»). Стремился поднять и противопоставить христианству культ античной религии.


[Закрыть], законопреступный злейший богоотступник и еретик Гришка Отрепьев, прежде бывший Чудова монастыря иеродиаконом, снял с себя святой образ монашества и диаконства и стал чародеем великим и волхвом, сын сатанин, адов пес, как древний отступник вознесся сердцем и восхотел быть царем московским. И так сей всескверный чародей пособием отца своего, сатаны, лживо бежав из царственного[51]51
  В другом Архангельском чине: «царствуюшаго».


[Закрыть] града Москвы, оставив свет восточного благочестия, к темнозападному костелу в Польшу, самого себя там назвал и прославил быть Царевичем, сыном Великого Государя, Царя и Великого князя Иоанна Васильевича всея России, царевичем Димитрием Иоанновичем Углецким. И, возмутя всю Польскую и Литовскую землю и присовокупя к себе многие немецкие воинства, пришел войной на Всероссийское царство, и много невинной христианской крови пролил, и все Московское государство возмутил и потряс, и воздвиг[52]52
  Настроил враждебно.


[Закрыть]отцов на сынов и сынов на отцов, и многие беды и мятежи устроил, и замучил из народа многих и вельмож, и обличающих и знающих его в заточение послал, и многих смерти невинной предал. И Церковь Божию обругал, и законы христианские попрал. Как пес бесстыдно мучительски на всероссийский царский престол вскочил и на патриаршеский всероссийский престол посадил подобного себе отступника восточного благочестия, второго адова пса, еретика псевдопатриарха Игнатия Латыненина. И так Христовы заповеди, апостольское учение, святых отец предания вся опроверг и попрал и беззаконно, мерзкий, женился и в веселие себе ад на Москве-реке сотворил, знаменуя, что ему предстоит вскоре к отцу своему сатане отойти. После всего этого умыслил прескверный тайно весь народ московский и вельмож внезапной смерти предать. О долготерпения Твоего Христе! О неизреченного милосердия Твоего к роду человеческому! Внезапно стало известно это его всезлобное убийственное умышление вельможам и всенародному множеству Российского царства, и, Богом Святым укрепляемы, воздвиглись внезапно все <…>, обличая его как волка, а не пастыря, разбойника и мучителя, а не царя, ни царева сына. И так прескверный был убит, и извлечен мерзкий труп его из царских чертогов со всяким бесчестием и ввержен в уготованный им ад, и вместе с адом огню был предан, и погиб злой зло, и отошел ко отцу своему, сатане, в преисподний ад. Сего ради сей прескверный еретик и враг Божий со всеми своими единомышленниками и пособниками и собратьями и со псевдопатриархом своим, как Анний и Амврий да будут прокляты».

Анафематствование Тимошке Акундинову

Тимофей Акундинов – сын стрелецкого сотника. Работал в съезжей избе[53]53
  Съезжая изба – (приказная) в XVII в. канцелярия воеводы, куда съезжались служилые люди уезда на смотры и перед походами.


[Закрыть]. Благодаря покровителям отца юношу переводят в Москву, более того, архиепископ выдает за Тимофея свою внучку и присовокупляет неплохое приданое. А самого его устраивают стряпчим в один из приказов. И уже приближался момент, когда перспективного чиновника могли назначить подьячим, но Тимофей сжигает свой дом вместе с женой. Через несколько месяцев Акундинов объявился в Польше. Поселившись в Кракове, он купил себе приличную одежду и принялся наносить визиты вежливости местным панам. При встречах он именовал себя Иоанном, воеводой вологодским и Великопермским наместником государя Михаила Федоровича. Поляки, которые в свое время и загубили в плену последнего русского царя из рода Рюриковичей, прекрасно знали, что Шуйский был бездетен и что никакого наместника Великопермского в природе не существует. Тимофей решил ехать дальше. В 1646 году в Стамбуле появился человек, называвший себя Иваном Васильевичем – сыном русского царя Василия Шуйского, свергнутого с престола в 1610 году. То, что «Иван Васильевич» – самозванец, понимали все. «Иван Васильевич» просил у турок войска для возвращения «законного» трона государей Московских и всея Руси. Великий визирь выдвинул встречное требование – переход «русского царя» в ислам. Тимофею пришлось дать слово. Но в этот момент сменился визирь, и, когда ему доложили о наличии в Стамбуле «русского царевича», он просто приказал его казнить. Акундинов попросил, чтобы его сделали мусульманином, и новообращенного оставили в покое. Акундинов отправился в Болгарию и Сербию, потом в Венецию и Рим. В Вечном городе он добивается встречи с папой Римским. Просит узаконить его притязания на престол. Обещает в случае коронации подписать унию о подчинении Русской Православной Церкви Понтифику. В качестве доказательства серьезности намерений Акундинов даже принимает католичество. Однако папа от предложения отказался. После этого Акундинов побывал в Австрии, Венгрии, Трансильвании[54]54
  Трансильвания – историческая область на севере Румынии.


[Закрыть]. Оттуда отправился в Запорожскую Сечь к Богдану Хмельницкому. Гетман не захотел выдать Тимофея царю. До Переяславской Рады оставалось четыре года, и Богдан Хмельницкий еще не бросил затею создать самостоятельное государство. Однако Хмельницкий, опасавшийся портить отношения с Москвой, отправил Акундинова обратно в Трансильванию, а оттуда – в Швецию. Акундинова пытались захватить и тайно, и явно. Наконец он бежал в Kенигсберг, посетил Австрию. В городе Виттенберге написал красочную автобиографию «Рюски царь Йохан» и в четвертый раз переменил веру – принял протестантство. После Виттенберга Тимошка Акундинов поехал в Голштинию[55]55
  Голштиния (Holstein) – бывшее герцогство в северной Германии, между Немецким и Балтийским морями.


[Закрыть]. Русские посланники потребовали от местных властей ареста и выдачи Тимофея. Голштинский герцог Фридрих (предок будущего русского императора Петра III) согласился выдать Тимофея взамен на льготы для голштинских купцов, касающиеся таможенных пошлин и свободного проезда в Персию. В Москве Акундинов был приведен на очную ставку со своей матерью и затем казнен четвертованием 28 декабря 1653 года.

Анафематствование Акундинову находится в чинах Православия: Вивлиофики (во втором списке), в Иркутском, Московском Соборном, Архангельских (обоих), Вологодском, Псковском и Новгородском 1690 года. Во всех этих списках одно и то же анафематствование: «Изменник и вор Тимошка Акундинов в 152 (1644 г. – Прим. ред.) году изменил Благочестивому Великому Государю Царю и Великому князю Михаилу Феодоровичу всея России. Бежал в Литву, а из Литвы был у Турского[56]56
  В Вологодском и Псковском в чинах – «у турецкаго».


[Закрыть] султана «и в немецких во многих решах»[57]57
  В Иркутском чине – «землях», а Вологодском – «краях», и Вивлиофике – «речах и умыслах».


[Закрыть]. И назывался ложно Царя и Великого князя Василия Иоанновича всея России сыном, князем Иоанном Шуйским, и многие воровские замыслы чинил и над Московским Государством умышлял, анафема».

Таким образом, Тимошка Акундинов предавался анафеме за свое самозванство, за то, что называл себя сыном царя, над Московским государством умышлял, обвинялся в том, в чем были виновны и другие самозванцы, числом двенадцать, не считая Акундинова. В чине Православия были преданы анафеме самые большие злодеи из них, наделавшие много зла России, – Гришка Отрепьев и Стенька Разин. Имена же остальных десяти не были внесены в этот чин. Тимошка Акундинов, хотя собственно не сделал вреда России, так как жил вне ее пределов, был анафематствован, подобно Отрепьеву и Разину, за то, что причинил много хлопот, рассылок, издержек русскому правительству, сносившемуся с другими государствами о выдаче ему самозванца. Тимошка Акундинов внесен в чин Православия по государственным соображениям, для большей огласки его самозванства, требовавшейся не только в России, но и вне ее, особенно в тех странах, которые долгое время не выдавали самозванца России. Для огласки считалось недостаточным объявить о нем народу царскими указами. Гнусность самозванства народ лучше мог понять из чина Православия.

Русское правительство, считая Польшу виновной в неприятностях для России от Акундинова, особым образом довело до сведения Польши о недостижении самозванцем своей цели. Олеарий[58]58
  Адам Олеарий – путешественник, секретарь и затем советник голштинских посольств 1633-35 и 1635-39 гг. в Москву и Пруссию ради установления торговых сношений. В 1643 г. ездил один в Москву.


[Закрыть] говорит, что польскому послу назначена была аудиенция при московском дворе в день казни Тимошки Акундинова. В тот самый час, когда совершалась казнь и Акундинова четвертовали, посол должен был ехать через площадь и видеть трагический конец самозванца, называвшегося сыном царя Василия Шуйского.

Имя Тимошки Акундинова, как и Стеньки Разина, было исключено из чина Православия при составлении нового чина в 1766 году.

Анафематствование Стеньке Разину

Степан Тимофеевич Разин – вождь народного движения, бунта, донской казак. До 1661 г. жизнь Степана Разина неизвестна. В 1662–1663 гг. Разин атаманом донских казаков совершил походы против крымских татар и турок. В 1667 г. он собрал большую шайку и грабил с ними турецкие берега, после чего появился на Волге и разбил большой караван с казенными судами. Его поход на Волгу превратился в мощную крестьянскую войну, охватившую Поволжье и ряд других районов России. С 1,5 тыс. человек он разбил войско московского воеводы и взял Яицкий городок. Весной 1670 г. Разин завладел Доном. Тысячи стрельцов переходили к Разину. Астрахань была взята и получила казацкое устройство. Все Поволжье поднялось: крестьяне избивали помещиков, посадских, приказных. Разин взял Саратов и осадил Симбирск, но взять его Стеньке не удалось. K январю 1671 г. восточная Украина утихла. Не было вождя, который бы стал во главе недовольных; бунты поэтому, хотя и вспыхивали, но скоро и потухали. После поражения под Симбирском Стенька растерялся и бросился вниз по Волге. Его имя уже потеряло свое обаяние. В Самаре и в Саратове его не впустили в город. В Царицыне он пролежал некоторое время, лечась от ран, полученных под Симбирском, и только зимой с горстью верных ему казаков прибыл в Кагалинский городок и стал сноситься с Астраханью и Черкасском, надеясь еще поправить дело. Стенька думал взять Черкасск силой и в феврале 1671 г. подошел к городу, но взять его ему не удалось, и он возвратился в свой Kагалинский городок. Обозленный неудачами, Стенька особенно жестоко поступал со своими врагами: он жег их в печи, как дрова. В это самое время в Москве Патриарх Иосиф предал Разина анафеме при особо торжественной обстановке. Казаки решились теперь действовать против Стеньки. 14 апреля они подступили к Кагалинскому городку. Стенька и брат его Фролка с сообщниками попались в плен. Сообщники Стеньки были перевешаны на месте, Стенька же был отправлен в Москву. Здесь он был публично казнен 6 июня 1671 года.

В сказке[59]59
  Сказки – документы делопроизводства, записи устных показаний несудебного характера (отчеты должностных лиц, сообщения купцов о торгах и т. п.) в государственных учреждениях России XVIII–XIX вв.


[Закрыть] о Стеньке Разине, находящейся в Полном Собрании законов[60]60
  Т. 1. С. 503.


[Закрыть], говорится, что по совещании царя Алексия Михайловича с Патриархом и Священным Собором определено было в 179 (1679 – Прим. ред.) году 12 марта, «когда придет неделя первая Великого поста, которая нарицается Православная… соборне того вора Стеньку Разина проклятсть».

В сказке написано следующее: «В прошлых 178 и 179 годах (1670–1671 гг. – Прим. ред.) вор, донской казак Стенька Разин сотоварищи, отступя от Бога и от Святой Церкви, Ему, Великому Государю, Царю и Великому князю Алексию Михайловичу <…> и Его Государским благородным чадам… и всему Московскому государству изменили и воровали на Волге и по городам от Царицына до Астрахани, в городах воевод и всяких приказных и служилых людей и Московских стрельцов побили и в воду побросали. И пришел под Астрахань, и астраханских жителей подбил на воровство, и обманом в город вошел, и бояр и воевод и ратных людей побил, надругаясь и мучая, не щадя и младенцев. И, видя, что ему, Стеньке и его товарищам, диавол помогает, радуясь тому невинному кровопролитию, и хотя его распространения, собрал людей из Астрахани, пошел по Волге вверх и был под Симбирском для воровства… Будучи в Кагалышке, он чинил, чего и басурманы не чинят: православных христиан в печи жег, вместо дров. И в прошлом 179 (1671 – Прим. ред.) году, 12 марта, когда пришла неделя первая Великого поста, которая называется Православной, совершается молебное пение на поклонение святых икон и вечное воспоминание прежде бывших во благочестии и в почитании тех святых икон, благочестивых Царей и Великих князей и всех православных христиан, еретикам же и богоотступникам и гонящим и надругающимся над Святой Церковью и мучителям христианским на вечное проклятие. И в то время Великий Государь, Царь и Великий князь Алексий Михайлович, всей Великой и Малой и Белой России Самодержец, посоветовавшись о том с духовным отцом своим и богомольцем, с великим Господином святейшим Иоасафом, Патриархом Московским и всей России и с преосвященными митрополитами, и архиепископами, и епископами и со всем Священным Собором, что по многому долготерпению Божию вор Стенька и на Святую Церковь воюет тайно и явно, и православных христиан тщится погубить пуще прежнего, и о том подлинно ныне известно от донских казаков… И Великий Господин, Святейший Иоасаф, Патриарх Московский и всей России, с духовными сыновьями своими, с преосвященными митрополитами, и архиепископами, и епископами и со всем Собором, по данной им от Бога благодати, не терпя Святой Божией Церкви в поругании, православных христиан в погублении, как истинные пастыри словесного Христова стада и блюстители закона Его, того вора Стеньку и единомышленников его, как пагубного волка от стада Христова и от Святой Церкви, как гнилой член от тела отсекли, как пращой, словом уст своих…». <…>

Проклятие было совершено, и этому проклятию и молитвам Патриарха приписывалось получение Божией помощи к взятию Стеньки Разина 14 апреля (1671 г. – Прим. ред.) и скованию его узами железными. По составлении нового чина Православия в 1766 году имя Стеньки Разина в нем не упоминалось.

Анафематствование Разину находилось в чине Православия Вивлиофики во втором списке, в чинах Иркутском, Московском Соборном, Архангельских, Вологодском, Псковском и Новгородском 1690 года. Во всех них содержится одно и то же анафематствование, именно: «Страх Господа Бога Вседержителя презревший, и час смертный и день судный забывший, и воздаяние будущее злотворцам в ничто вменивший, Церковь Святую возмутивший и обругавший, и к Великому Государю-Царю и Великому князю Алексею Михайловичу всей Великой и Малой и Белой России Самодержцу крестное целование и клятву преступивший; иго работы отвергший, и злокозненным своим коварством обругавший имя блаженной памяти благоверного Царевича и Великого князя Алексея Алексеевича; народ «христианороссийский» возмутивший и многих невежд обольстивший, и лестью рать воздвигший, отцов на сыновей, и сыновей на отцов, и братьев на братьев возмутивший, души вместе с телами бесчисленного множества христианского народа погубивший, и многому невинному кровопролитию виною бывший; и на все государство московское злоумышленник, враг, крестопреступник, разбойник, душегубец, человекоубийца, кровопийца, новый вор и изменник, Донской казак Стенка Разин вместе с его наставниками и злоумышленниками этого зла, с первыми своими советниками, волю его к злодейству направившими, пособниками его злого начинания, с Сенкою Паншинским, с Гришкою Терновским, с Лазарком Тимофеевым, с Ивашкою Толкачем, с Пронкою Шумливым, с Сенкою Телковским, с Янкою Гавриловым, с Леском Хохлачем, с Федкою Турченином, с Ваською Усом, с Алешкою Поляком, с Илюшкою Ивановым сотоварищи; как Дафан и Авирон да будут прокляты».

В Вивлиофике же в одном и том же (втором) списке заключается, кроме упомянутого, еще другое короткое анафематствование, именно: «Вор и изменник и крестопреступник и душегубец Стенька Разин забыл Святую Соборную Церковь и православную христианскую веру, Великому Государю изменил, и многие пакости и кровопролития и убийства в городе Астрахани и в других городах учинил, и всех вместе православных, которые к его коварству не присоединялись, побил, потом и сам вскоре исчез, и с единомышленниками своими да будет проклят».<…>

Анафематствование Ивашке Мазепе

Иван Степанович Мазепа – гетман, малоросс, шляхтич. Он родился в украинской дворянской семье, воспитывался при дворе польского короля. В 1669–1673 гг. Мазепа был на службе у гетмана Правобережной Украины П.Д. Дорошенко, в 1674–1681 гг. – у гетмана Левобережной Украины И. Самойловича.