Текст книги "Храни меня, мой талисман!"

“Храни меня мой талисман…”. Сборник произведений

Литературно-художественное издание

“Храни меня, мой талисман…”

Московская городская организация Союза писателей России

НП «Литературная Республика»

Владимир бояринов
Москва

Никитский бульвар

 
Как птица вольного полёта
Над суетой сует кружу,
Стучусь в Никитские ворота,
В Бульварное кольцо вхожу.
 
 
Иду на зарево столицы,
Туда, где в дождь, и снег, и сушь
Горят последние страницы
Второго тома «Мёртвых душ».
 
 
Не искупительны ни вздохи,
Ни запоздалая слеза —
Сгорает Божий дар эпохи
И мёртвый дым слепит глаза.
 
 
Спешу на зарево пожара
С водой спасительной в горсти.
Дымок с Никитского бульвара
Плывёт по Млечному пути.
 

Взором касаясь

 
Я заслоняюсь от взмаха ресниц
Сабельно острых – и падаю ниц:
Сколько в зеницах слепого огня!
Прочь, сатана! Не гляди на меня.
 
 
Я поднимаюсь и падаю ниц:
Нет у меня боевых колесниц,
Вырваться чтобы живым из огня.
Нет боевых колесниц у меня.
 
 
Господи правый! Твоих багряниц
Взором касаясь, я падаю ниц.
Если не выйду живым из огня —
Под багряницей отпойте меня.
 

02.09.17

В одиночку

 
Сам я для ристания не молод,
Сердоболен ангел мой и сед,
Я зарыл под наковальней молот,
Схоронил под рожью острый серп.
 
 
Неужели я уже не встану,
С силами уже не соберусь?
Неужели я уже не гряну
Золотую песню про Союз?
 
 
Не нашёл я истины исконной,
А теперь подавно не найти.
Я свой меч поставил под иконой.
Господи, помилуй и прости.
 
 
На прощанье в роковую ночку
Я родную землю обниму…
Мы на свет приходим в одиночку
И во тьму уйдём по одному.
 

11.08.18

Если скажу

 
Если скажу: «Да куда же вы рвётесь?»
Предупрежу: «Вы уже не вернётесь!
Там – полынья изо льда и огня!» —
Разве послушает кто-то меня?
 
 
Вот и молю, не надеясь на чудо;
Ратую: не возвращайтесь оттуда!
Не для того я друзей хороню,
Чтобы довериться Судному дню.
 
 
А возвратится отступник из рая,
Кровную братию в круг собирая,
В красках опишет чарующий край —
Братия с гоготом ринется в рай.
 
 
А про заклятые таинства ада —
Чур, меня! – и заикаться не надо —
В страхе земном существующий мир
В прахе и в язвах покажется мил.
 
 
Не торопитесь, не рвитесь на небо,
Съешьте медовую корочку хлеба,
Перекреститесь: «Спаситель воскрес!» —
И за спиною удавится бес.
 

21.07.18 Солнечный берег

Коротки земные сроки

 
Коротки земные сроки
И безжалостно жестоки.
Соберусь. И ремешок
Затяну потуже.
Был бы следующий срок
Этого не хуже.
 

23.07.18 Солнечный берег

Небесное веретено

 
Небесное веретено
Кружится, как заведено.
Из этой жуткой круговерти
Приходит весточка о смерти:
 
 
«Пора, пора!» —
И рвётся нить,
И с плеч гора…
И надо жить!
 

21.07.18 Солнечный берег

Никто

 
Ты – индюк надутый,
В сапоги обутый,
Нежить, конь в пальто,
Звать тебя Никто.
 
 
В узкий промежуток
Страхов, лжи и шуток
Человечий срок
Уложиться смог.
 
 
В несколько мгновений
Недоразумений,
Коим несть числа,
Жизнь твоя вошла.
 
 
Ты – несчастный случай,
А твой прах вонючий,
Просвистев в гробу,
Вылетел в трубу.
 

21.07.18 Солнечный берег

После схватки

 
После схватки со злом
И побед над врагами
Я подпрыгну козлом,
Проблистаю рогами!
 
 
Никому всё равно,
Будь ты хоть Козерогом,
Совладать не дано
С предначертанным роком.
 

21.07.18 Солнечный берег

Сижу я на завалинке

 
Сижу я на завалинке
И подшиваю валенки:
 
 
То шилом поверчу,
То мылом посучу —
 
 
И за иглою дратва
Снуёт туда-обратно.
 
 
Снуёт с костыльным скрипом,
Поёт с постылым хрипом:
 
 
«Неужто ты готов
Дожить до холодов?»
 

Царевна-несмеяна

 
Мне повстречалась на пути
До моря-океана
Девчушка лет пяти-шести —
Царевна Несмеяна.
 
 
Она в единственном числе
Три дня была угрюма,
Лежала на её челе
Нешуточная дума.
 
 
Она дворцовые дела
По-взрослому судила.
И пасмурная тень с чела
Царевны не сходила.
 
 
Скажи ей: нет – она в ответ
Показывала зубки
И вглядывалась в белый свет,
Как рулевой из рубки.
 
 
И были все в кругу родни
Спокойны, как удавы.
А что паниковать? – они
По главной сути правы.
 
 
Я тоже знаю свой шесток
И глухоту людскую.
Я оглянулся на восток:
«Грядущего взыскую!»
 
 
И грянул гром – и вскачь, и вброд
Рванул по зодиакам!
И время ринулось вперёд
На четверть века с гаком!
 
 
По пояс в пене и цветах
Из моря-океана
Выходит в женственных летах
Царевна Несмеяна.
 
 
Она проходит сквозь народ,
Сквозь травы и дубравы
И в руки белые берёт
Бразды своей державы.
 
 
На угловатый кулачок
Наматывает вожжи.
Взахлёб смеётся!.. И молчок
О том, что будет позже.
 

29.07.18 Солнечный берег

Я позабыл

 
Я позабыл закадычных друзей,
Грешную лиру спровадил в музей.
 
 
Я разлюбил коньяки и вино,
Про самогонку и думать срамно.
 
 
Если я завтра тебя разлюблю —
Я свою жизнь до конца погублю!
 

21.07.18 Солнечный берег

Поэзия

Наталья алимова
Москва. Литературное объединение «Угреша»

Анне Степановне Вячеслав (Бондаренко)

 
Битва бойца позвала,
Жена его провожала.
А дочка ещё мала —
Мало что понимала.
 
 
Многих мужчин война
Из села уводила.
Всех земляков сполна
Девочка одарила.
 
 
В своём дворе набрала
Разных камушков крошка
И «дядям» их раздала
Тёплой, влажной ладошкой.
 
 
Но разве могла понять
Маленькая девчушка,
Как в толк-то ей было взять,
ЧТО значат её «игрушки»?!
 
 
Подарки эти дошли
С солдатами до Победы,
Частицы родной земли
От них отводили беды.
 
 
Хоть кроха ещё умом
Мало что понимала,
Чистой души теплом
Воинов согревала.
 

Сёстрам Зинаиде и Юлии Ткачук

Мама сшила двух куклят

Маленьким близняшкам.

Так глазёнки и горят

Зины и Юляшки!

Неказисты, из чулка,

Но не сыщешь краше

Этих лялек, что в руках

Зиночки с Юляшей.

Ах, какие милые

Куколки-сестрицы!

Мама им чернилами

Рисовала лица.

«Люли-люли-люленьки!» -

Ходят, напевают

Зиночка и Юленька,

Лялечек качают.

А кругом ещё война,

Голод, похоронки,

Но поднимется страна,

Вырастут девчонки…

Что им выжить помогло

В горькую годину?

Что от бед уберегло

Юлечку и Зину?

Мамы щедрое тепло,

Сказки доброй нянечки,

Дома отчего крыло

И милашки-лялечки!

Ирина Антонова
Москва

 
Не придумаешь лучше привала,
Листопадом усыпанный склон.
Здравствуй клён красоты небывалой,
Исполинскому дубу поклон.
 
 
Я пришла к вам с бедою своею,
Надоело в потёмках кружить.
Помогите печали развеять,
Подскажите, как дальше мне жить.
 
 
Вы любой с меня снимите камень
Шумом ветра и шорохом птиц.
Ваши листья как фото на память,
Я кладу в развороте страниц.
 

 
Прозрачен и прохладен,
К руке моей приник,
Цепочкой виноградин
В браслете сердолик.
 
 
Рождён стихией водной
И вынянчен волной,
В таинственных разводах
Он дышит под луной.
 
 
Мелодией преданий
Опутывает слух,
И от его касаний
Захватывает дух.
 
 
С судьбой суровой споря,
Мы вместе столько лет,
И терпкий запах моря
Хранит мой амулет.
 
 
Туманится и манит
Камней бессмертный лик.
Когда меня не станет,
Люби мой сердолик.
 

 
И скинув в синеву морскую
Заботы непосильный груз,
Я никогда не затоскую
В краю малиновых медуз.
 
 
Под солнцем душу отогрею,
Прошедших буден смою грязь.
Я стану лучше и добрее,
Такой, какой я родилась.
 
 
Сама медузе уподобясь,
Качнусь рассеяно в волнах.
Забуду скованность и робость,
И недоверие и страх.
 
 
Хочу на жаркое безлюдье,
Где девственна морская гладь.
И льётся с неба по полудню
Тепла и света благодать.
 
 
В часы прилива и отлива
Лежать и думать на песке.
По первобытному счастливой,
От вечности на волоске.
 

 
Куда ведёшь ты книжный сад,
Ветвясь повсюду?
Какие встречи предстоят
И пересуды?.
 
 
Цитаты в воздухе звенят,
Рябит от света.
И хочется весь мир обнять
Руками Фета.
 
 
Бутыли красного вина
И гвалт Привоза —
Одессой дышит Куприна
Живая проза.
 
 
В Париже русская тоска
Томит как жажда.
Пронзает Бунина строка
Деталью каждой.
 
 
Полу истлевшие листки
В архивной пыли,
Написанные от руки
Гулага были.
 
 
Ты слышишь ангелы поют,
Сквозь гул тревожный?
Тончайшей лирики приют
В ночи таёжной.
 
 
Спешу сюда сквозь листопад
И дней остуду:
Шуми-шуми бессмертный сад,
Я слушать буду.
 

Моему поколению

 
Мы все такие разные
В одну ломились дверь.
Какие были праздники,
Таких уж нет теперь.
 
 
Ходили как по лезвию,
На счастье ль, на беду.
И ждали День поэзии
Все месяцы в году.
 
 
Поэзия как мания,
Где россыпи цитат.
Как агнцы на заклание
Спешили в самиздат.
 
 
Ловили над подмостками
Теней великих вздох,
И жили отголосками
Трагических эпох.
 
 
Ни славы ни пристанища,
Ни звона серебра.
Ау, мои товарищи,
Подвижники пера.
 

Сергей Берсенев
Москва

А где-то в кармане последний болтается грош…

Ольга Суханова

 
Правду-матку – один на один…
Без обложки не так уж хорош…
Ты мне сколько в карман ни клади,
всё равно там останется грош.
 
 
Всё равно буду гол как сокол,
пилигрима учи – не учи…
Мне б взлететь высоко-высоко,
а не в лавке кошерной ловчить.
 
 
Мне бы белые пятна открыть,
мне бы всё, что найду я, раздать…
Но с годами убавилась прыть,
но диктует нам правила тать.
 
 
В каждый дом – лотерейный билет:
«Это в гости богатство – тук-тук!»
Грош последний… От зла оберег…
Не продаст, как набитый сундук.
 

Старинная улица набожно хмурится…

Людмила Ураева

 
Я родом из дальнего, дикого прошлого,
когда говорили о праведном шёпотом,
мечты превращались в кровавое крошево,
а люди и мыши плодились для опытов.
Мы набожны были, но как-то по-тихому:
на кухне, в подушку, при лунном сиянии —
чтоб вдруг не прослыть безнадёжными психами,
чтоб цензоры видели в нас изваяния.
Не каждый искал по расщелинам истину,
не каждый вникал, что хранит в себе заповедь.
Гордились до одури скудными мисками,
но всё же плевали на пиршество Запада.
И это голодное, строгое мужество
несли сквозь года, как святую реликвию,
не зная – какие Вселенские ужасы
заменят иконы со светлыми ликами.
 

И сохранить нательный скромный крестик

До времени, когда накроет мгла…

Елена Ларская

 
Что запомнилось мне из детства?
Чем гордился? Чем был богат?
Скоморошеством, лицедейством…
Щегольством синяков, заплат
Все игрушки вмещались в короб:
вперемешку – война и мир.
Я из кубиков строил город,
разрушая пехотой вмиг.
А на улице – мячик, «велик»….
И на зависть другим – пугач!
В голове правил вольный ветер,
враг параграфов и задач.
Сорванец превратился в парня —
вздохи первые, поцелуй…
Мы не стали завидной парой —
позже, с Музою расцвету!
С каждым годом менялись цены…
И не только на колбасу:
уходили друзья со сцены,
смерть натачивала косу…
От чего-то, но я зависел…
То от истины, то от сна…
От магических чудо-чисел:
попадался за знаком знак!
То – напра… то – шаги налево…
Мало ль злачных на свете мест?
Перед самой кормушкой «хлева»
вспоминал про нательный крест.
Постепенно он сросся с кожей
и незримо хранил от бед.
Я душой понимал – дороже
ничего в этой жизни… нет.
 

Евгений Бузни
Москва

 
Жена моя – мой талисман.
Сияют зори на рассвете.
А за горами где-то там
глаза любовью тихой светят.
 
 
Ни тёплый ветер надо мной,
ни чайки, отдыха не зная,
ни шёпот звёзд между собой
не возбудят моё сознанье.
 
 
Рука касается волос
причёски нежностью нежданной.
Сон улетел. Его унёс
мой талисман, жизнь пробуждая.
 
 
– Пора вставать! Открой глаза!
Нельзя же вечно жить в печали.
Мир для тебя огромный зал,
где мы случайно повстречались.
 
 
Сияла радуга в тебе.
Ты для меня был небом светлым.
И ты ничуть не оробел
под гром людских аплодисментов.
 
 
Я знаю: сцена для тебя —
вся жизнь огромная, большая,
а я, всю жизнь тебя любя,
жила тихонько рядом, с краю.
 
 
________
 
 
Пытаюсь руку ту поймать,
что разбудить меня сумела.
Мой талисман. Жена и мать.
Как изнывает моё тело!
 
 
Мерцают звёзды над луной.
Им ничего от нас не нужно.
А годы катят чередой,
хотя друг с другом и не дружат.
 
 
Ведь всякий раз под Новый год
мы жизнь по-новому отметим,
чтобы печальный жизни ход
стал веселей, живей и светел.
 
 
Но каждый год, в нём свой изъян.
Не знаю: поздно или рано,
но чтобы не попасть в туман,
я не могу без талисмана.
 
 
И вот ты трогаешь рукой
мою взволнованную душу.
– О, талисман мой, успокой.
С тобой я никогда не трушу.
 
 
Ты пробуди во мне себя,
каким я был все годы жизни.
Поэзия, любовь, семья.
Бальзамом в душу мою брызни.
 
 
– Ах, милый-милый человек!
Да, я готова ежечасно
и вечно, не смыкая век,
предупреждать твою опасность.
 
 
С тобой мы прожили в любви
полвека странного такого,
где миг любви неуловим
и хочется прожить всё снова.
 
 
Но я останусь – не грусти! —
твоим духовным талисманом.
И пусть родится новый стих,
хоть я читать его не стану.
 
 
И в ранний или поздний час
мою почувствуешь ты руку,
снимающую всякий раз
со лба ночи томлений муку.
 
 
А если встретится беда
на тропах жизни безутешной,
я буду рядом, как всегда,
спасительную ставя вешку.
 
 
– Тебе спасибо, талисман
моей загадочной фортуны!
Я никому тебя не дам,
не оборву гитары струны.
 
 
Чтоб песни новые запеть,
заполонить моря и реки,
взобраться на верхушки твердь,
куда не забирались греки.
 
 
Чтобы указывать на путь
заблудшим в чащах и болотах.
Чтобы могли они вздохнуть
свободой явно и глубоко.
 
 
Чтоб изгонять из них туман,
вползающий порою в душу.
Тебе спасибо, талисман!
Я обещанья не нарушу.
 
 
Клади мне руку на чело
и говори тихонько: – Женя,
пора вставать, уже давно
настало время пробужденья.
 
 
________
 
 
Так баю я с моей женой,
ушедшей с миром на покой.
 

Ляна Верещагина
Москва

 
Катились слезы, аки бусы…
Что от нужды я продала.
Они вещицей были нужной,
Свой Талисман не сберегла.
Хранил нефрит меня от сглаза,
Болезни он держал в дали.
А я вот, продала зараза!
Те деньги быстро утекли…
 

Памяти друга, заслуж. художника России С.Е. Токарева.

Посвящение его маме, заслуженному художнику России В.В Токаревой.

 
Мечтали, мы с тобой мечтали!
На Белом Свете, вечно жить…
Мы с верой в чудеса мечтали,
Как жаль, что так не может быть.
Ты самый главный мой художник,
С планеты имени Земля.
С годами прошлое дороже,
В нем осознанье бытия.
Ты не был праздным, чванным, важным.
Радел за многое вокруг.
Ты мастер, кто пришел однажды
Большой творец, и лучший друг.
Мой добрый гений, мой Сережа…
Я с матушкой твоей дружу.
Вы трогательно с ней похожи.
Я этой дружбой дорожу.
Тот самый взгляд с загадкой томной,
С желанием помочь, понять.
И с добротой, как у Мадонны
Благословляющая мать.
Она душой за все болеет.
С открытым сердцем ждет в свой дом,
Участьем искренним согреет.
Всплакнет украдкой о былом…
Свои стихи я ей читаю,
Она мой строгий арбитраж.
Я с ними жизнь перелистаю,
Зовет строка в крутой вираж.
Спасибо Господу за милость,
За то, что я пишу, дышу.
Во мне так много накопилось,
Мечты, как Талисман, ношу.
 

 
В случайности давно не верю!
Закономерности боюсь.
В себе храню я боль потери,
Я каюсь Богу и молюсь.
 
 
Молюсь за всех кого любила!
За тех, кто предал в трудный час.
Молюсь за то, чтоб не сгубило
Тщеславие, что искушает нас!
 

 
Вижу зернышки риса в просвет на фарфоре китайском…
Это слезы печали покинувших родину дев.
Ароматного кофе глоток в тесном баре Ямайском,
Хриплый тон саксофона, осеннего блюза напев.
Едкий дым сигарет, заполняет собою пространство.
Сквозь туман, как мираж, зыбкий лик, силуэт
Хрупкий стан китаянки, поющей со сцены про счастье,
Точно тонкой глазурью шелковою тканью одет…
Отчего она здесь?
Словно часть дорогого сервиза…
Ведь таланту такому должна быть другая цена…
Но у чашки нет пары, и верно просрочена виза.
Одинокая дева,
Ее имя Луна…
 

 
Я в этом мире пленница,
В обычности, как все.
Но с кисточкой и красками
Я фея на холсте!
Мой мир Воображариум…
Не тот, что наяву.
Он хрупкий, как аквариум…
Он мой, я им живу.
 

 
Опущены глаза к экрану телефона,
А пальчики скользят по тоненькому льду.
Теперь людская жизнь зависит от смартфона,
И взгляд, смотрящий в пол,
Прочесть я не могу.
Закрылись все пластмассовой игрушкой,
Где молятся бездушному божку.
Ведь с гаджетом, как с первой погремушкой,
Не разлучить, агу, агу, агу!..
 

19.10.18. Аэропорт

Александр Глотов
Подольск

 
Вот и кончается декабрь, последнее число.
Уходит год ещё один, прощание пришло.
В нём ничего не поменять, и поздно что-то ждать.
Но важно то, его вдвоём садимся провожать.
 
 
Оставим в прошлом позади груз мелочных обид.
Пускай нас больше никогда ничто не разлучит.
Сейчас о добром вспоминать лишь будем мы с тобой,
В душе надежды возлагать на год очередной.
 
 
Мерцают свечи на столе, погашен верхний свет,
Мы снова вместе, мы вдвоём, счастливее нас нет.
Две стрелки сходятся вверху, в грядущее ведя.
Что нам с тобой оно несёт, незримо подходя…
 
 
Ступить в год новый, пересечь невидимую нить.
Он шанс ещё один даёт нам что-то изменить.
Ошибок глупых и пустых не надо повторять.
Теперь мы знаем, как легко друг друга потерять.
 
 
Под бой курантов помолчав, желанья загадать,
Надеясь, сбыться всё должно, по-детски помечтать.
Сойдутся два бокала, звон хрустальный разнося,
И нас подхватит год другой, надежды принеся.
 
 
К окну, вмурованному в ночь тихонько подойдём.
Там молча что-то станем думать, каждый о своём.
Взирать, как светит ёлка разноцветьем всех огней,
Снежинки водят хоровод под светом фонарей.
 
 
Так будем долго в темноту январскую смотреть.
Возьму ладони я твои, теплом своим согреть.
В моих глазах ты что-то станешь молча вопрошать,
Они вернее, чем слова всё смогут рассказать.
 
 
В калейдоскопе пёстрых дней, чередованьях лет
На все вопросы разглядишь единственный ответ.
Над миром всем горишь звездой, всегда лишь ты одна.
Отрада сердца моего, ты небом мне дана…
 

 
Ну что ты молчишь. Да, я знаю, обидел
Тебя невзначай, ты прости.
Мне кажется, что тебя вечность не видел,
Теперь было трудно найти.
 
 
Когда ощутил, как тебя не хватает,
То понял, как был я неправ.
Но в виде твоём всё меня избегает,
Все разом надежды порвав.
 
 
Мне нужно, как прежде, чтоб рядом твой локоть,
Спокойный, решительный взгляд.
Вновь руку пожать, по плечу бы похлопать,
Да ты мне теперь уж не рад.
 
 
Я вижу, тебе тяжела эта встреча.
Молчим мы один на один.
Ну что ж, разойдёмся, быть может, навечно,
На это хватает причин.
 
 
Порой вдруг нечаянно нить обрываем,
Да так, что концов не связать.
Опять и опять в пустоту призываем,
Боясь себе правду сказать.
 
 
Уходят друзья, оглушив пустотою,
Ещё добавляя потерь.
Как часть оторвав, как отрезав чертою,
Что нам не восполнить теперь.
 

 
Раз цыганка поманила, наведя косящий глаз.
Говорит: «Скажу, как было, расскажу, что ждёт
сейчас».
Мне ладонь сама раскрыла, как там линии идут,
Да по ним меня водила чуть не носом там и тут.
 
 
Всё, что было рассказала, точно в воду поглядев,
Ничего таить не стала, раны старые задев,
Как уж выдержал, не знаю, взгляд гадалки той
в упор,
Но стоял и сам, гадая, как дожил до этих пор.
 
 
Выговаривала строго, возразить я не посмел,
Как наделать столько много в жизни глупостей
успел.
И дала мне очень гибко сразу вывод и ответ,
В основном моя ошибка, что родился я на свет.
 
 
А потом мне нагадала, хочешь верь, а хочешь нет,
И не много, и не мало, да еще семь целых бед.
Душу всю разворошила, столько жути понагнав,
Всю картину изложила, только даты не назвав.
 
 
Но тихонько сообщила: «Все проблемы разрешу».
Отвести беду сулила, коль на ручку положу.
Надоели мне напасти, и решил я, надо дать.
А иначе было б счастья мне конечно не видать.
 

Григорий Гордусенко
Истра

 
Полный месяц землю освещает,
Поперёк реки луч-мост лежит —
Он на волнах бликами сверкает,
Всю округу блеском веселит.
 
 
Припев:
Лунная волшебная дорожка,
Лейся серебром, сияй-свети,
Подари мне магии немножко,
Чтоб на правый берег перейти.
 
 
Там любимая меня ждёт страстно,
Томный взгляд за сердце вмиг берёт,
Может быть, моё там вечно счастье,
Может, в жизни главный поворот.
 
 
Припев.
 
 
Там свет лада песни запевает,
Там очаг моей любви горит,
Негой полнятся сердца, играет
Нашей жизни яркий колорит.
 
 
Припев.
 
 
Там весь мир моей души лучится,
Счастьем светится её лицо.
Буду к радости моей стремиться —
Знаю, выйдет лада на крыльцо…
 
 
Припев:
Лунная волшебная дорожка,
Лейся серебром, сияй-свети,
Подари мне магии немножко,
Чтоб на берег счастья перейти.
 

 
Мы в полях с Ней гуляли,
Там во ржи увидали,
Как цвели – вот примета! —
Два кольца синецветных.
 
 
Припев: Васильки-василёчки —
Во ржи сини цветочки!
Вы – свидетели первой
Той любви нашей верной.
 
 
Взявшись за руки тесно,
Ах как было чудесно
Нам идти, целоваться,
Своих чувств не стесняться.
 
 
Припев.
 
 
Пока шли мы полями, —
Были полны мечтами:
Счастье видели наше,
Жизнь всё краше и краше.
 
 
Припев.
 
 
Всё сбылось, как мечтали, —
Годы счастьем воздали.
В жизни трудностей много,
Но любовь нам подмога.
 
 
Припев.
 
 
В поле вновь васильковы
Расцветают подковы,
Вензеля и сердечки,
Серпантины, колечки…
 
 
Припев.
 

 
Акация, акация душистая,
Твой облик бело-кипенный – весны краса.
Мне нравится девчонка, душой чистая,
Её роскошно-дивная, её коса.
 
 
Припев:
Акация, акация,
Такая ситуация,
Что нет иного мне пути,
Как с объяснением в любви
К девчонке этой подойти.
 
 
Акация, акация душистая,
Девчонка та из всех девчат – красавица,
А речь её – неспешная, искристая,
Она ещё и чудным пеньем славится.
 
 
Припев.
 
 
Акация, акация душистая,
Девчонка та нежна и развесёлая,
Улыбка её – добрая, лучистая,
В делах она ловка, во всём бедовая.
 
 
Припев.
 
 
Акация, акация душистая,
Девчонку ту люблю я безоглядно так,
Что, кажется, луна мне серебристая
Подмигивает с неба в одобренья знак.
 
 
Припев.
 

 
«Мороз любви не студит», —
В народе нашем говорят…
Мороз любовь лишь будит —
И в небесах сердца парят.
 
 
Припев:
Гори, огонь любви,
В нестынувшей крови.
Крепчай, мороз, крепчай,
Любовь подогревай.
 
 
Мороз румянит щёки,
Искристый снег нас веселит,
Нет тайны в том глубокой,
Что в нас любовь ключом бурлит.
 
 
Припев.
 
 
Мороз ты не студёный,
В один заветный, ясный день
Ты свёл нас, двух влюблённых,
Под сень венца – святую сень.
 
 
Припев.
 
 
Пришли опять морозы,
Влюблённость на Твоём челе,
И нет желанней розы,
Расцветшей утром на стекле.
 
 
Припев.