Текст книги "Армянские сказки"

Волшебная рыба

Было это или не было, но рассказывают, что жил на свете бедняк, и вот как-то нанялся он к рыбаку в помощники. Если хороший улов, то бедняк приносил вечером домой несколько мелких рыбешек, а если плохой – возвращался не с чем. Так они с женой и жили: бедно, но дружно.

Однажды выудил рыбак особенную рыбку, чешуя ее переливалась на солнце, а глаза сверкали, как драгоценные камни. Обрадовался рыбак такой удаче, снова полез в воду в надежде наловить таких рыб побольше, а эту рыбку отдал бедняку-помощнику и велел глаз с нее не спускать. Вот сидит бедняк на берегу, смотрит на сверкающую рыбку и думает: «Жалко эту рыбешку, ведь она тоже живая и погибать ей не хочется. Наверное, у неё, как и у нас, есть родители и друзья, ведь всё она понимает и чувствует…»

Не успел бедняк подумать об этом, как рыбка заговорила с ним человеческим голосом:

– Послушай, брат мой! Не губи меня, пожалей. Резвилась я с подругами своими в волнах, от радости забылась и попала в рыбачьи сети. Теперь, наверно, родители мои ищут меня, плачут, и подружки грустят. И сама я, видишь, страдаю на берегу – задыхаюсь без воды. Отпусти меня обратно в реку.

Работнику стало жаль рыбку, взял он, да и бросил её в воду.

– Ну, что ж, плыви, красавица-рыбка! Пусть не горюют твои родители и не грустят подружки. Плыви, радуйся жизни, вместе с ними!

Увидел это рыбак и рассердился на своего помощника:

– Ну и глупец же ты! – закричал он на бедняка. – Я из воды не вылезаю, рыбу ловлю, а ты её выпускаешь! Не нужен мне больше такой помощник, уходи прочь!

И прогнал его. Вот идет бедняк к дому и думает: «Куда же мне теперь податься? Что делать? На что теперь с женой жить будем?». Бредет он грустный по дороге, а навстречу ему – человек, не человек, а чудовище в человечьем обличье, и гонит перед собой справную корову. Увидел бедняка и говорит:

– Добрый день, братец! – А что ты такой грустный? О чём задумался?

Бедняк рассказал ему про свою беду.

– Послушай, дружок, – улыбнулось чудовище, – хочешь, я отдам тебе эту отличную дойную корову на три года? Каждый день она будет давать столько молока, что хватит и тебе, и твоей жене и еще останется. Но ровно через три года в эту самую ночь я приду к вам и буду задавать вопросы. Ответите – оставлю корову вам, не сумеете ответить – вас обоих вместе с коровой уведу и сделаю с вами, что захочу. Ну, что согласен?

«Чем помирать с голоду, – подумал бедняк, – уж лучше возьму эту корову. Прокормит она нас три года, а там Бог милостив – может, пошлёт счастья и ответим мы на вопросы чудовища».

– Согласен! – ответил бедняк.

Взял он корову, повёл её домой.

Три года корова досыта кормила бедняка и его жену, и не заметили они, как время пролетело. Пришел назначенный день, когда чудовище должно было явиться к ним в гости. Вот уже и вечер наступил, сидят муж и жена у порога и думают, как им ответить на вопросы чудовища. Да и кто знает, что он у них спросит?

– И зачем я связался с чудовищем! – вздохнул муж. Но что было – то было, назад уже ничего не вернешь.

А на небе тем временем уже первая звезда загорелась. Вдруг подходит к ним юноша и говорит:

– Добрый вечер, хозяева! Приютите усталого путника на ночлег?

– С радостью мы приютили бы тебя, юноша, – сказал бедняк. – Ведь каждый гость, говорят, Богом послан. Но только в эту ночь останавливаться у нас опасно. Вот-вот нагрянет к нам чудовище. Три года назад дал он нам корову и поставил условие: что придет в назначенный час и будет задавать нам вопросы. Сумеем ответить – корова наша, нет – сами станем его пленниками. Чтобы чудовище с нами ни сделало, поделом нам, не надо было с ним дела иметь. Да вот как бы ты, невинный человек, с нами заодно не пострадал!

– Не беда! – махнул рукой юноша. – Будь, что будет, останусь у вас ночевать.

Ровно в полночь раздался страшный стук в дверь.

– Кто там? – спросил бедняк.

– Это я, чудовище! Как и договаривались, пришел через три года. Открывайте дверь – задам вам свои вопросы!

Где уж тут отвечать! От ужаса муж и жена слова не могли промолвить. Так оба и застыли на месте.

– Не бойтесь, хозяева, я буду отвечать за вас! – сказал гость и подошел поближе к двери.

– Эй, открывайте, я уже здесь! – нетерпеливо рычало за дверью Чудовище.

– Я тоже здесь, – ответил ему гость.

– Ты откуда?

– С того берега моря.

– На чём приехал?

– Оседлал хромого комара, сел верхом и приехал!

– Значит, море было маленькое?

– Какое там маленькое! Орлу его не перелететь.

– Значит, орёл – птенец?

– Какой там птенец! Тень от его крыльев заслонит город!

– Значит, городок небольшой?

– Какой там небольшой! Зайцу не перебежать его.

– Значит, заяц крошечный?

– Какой там крошечный! Из его шкуры можно выкроить тулуп, шапку да пару рукавиц в придачу.

– Значит, носить их будет карлик?

– Какой там карлик! Великан! Посади ему на колено петуха, он его «кукареку» не услышит.

– Значит, он глухой?

– Какой там глухой! Он слышит, как олень в горах траву щиплет.

Растерялось чудовище: чует оно, что там, за дверью, есть кто-то мудрый, смелый и непобедимый. Не знает чудовище, что ещё сказать, потопталось-потопталось на мете, тихо отступило и исчезло в ночной тьме.

Муж и жена обрадовались, что избавились от страшной напасти. А на рассвете их гость собрался в путь.

– Нет-нет, не тебя не отпустим, пока не отблагодарим от всего сердца! – преградили ему дорогу муж и жена. – Ты спас нам жизнь – скажи, чем мы можем отблагодарить тебя?

– Не за что меня благодарить, мне спешить надо.

– Ну, хоть имя своё назови. Если не сумели отблагодарить – так будем знать, кого вспоминать добрым словом.

– Знаешь пословицу? – улыбнулся юноша, – Сделаешь добро и хоть в воду его брось – оно не пропадёт. Я – та самая говорящая рыбка, которую ты однажды пощадил, – ответил незнакомец и исчез. А муж и жена от удивления только руками развели.

Меч храбреца

Давно это было, может быть, тысячу лет назад, а может быть, и больше. Пришли в Армению воинственные сельджуки во главе со своим повелителем по имени Тогрул-бек. Князь-сокол, как называли его на родине, хищной птицей пролетел над благодатной землей царей-Багратидов, превратил в руины великий город Ани и, предвкушая новую добычу, опустился на берегу озера Ван.

На рассвете, угадывая в туманной дымке очертания острова Ахтамар, воинственный Тогрул, предвкушал, что скоро и его назовет своим.

Раздумья султана прервал гонец.

– Повелитель, – взволновано сказал вестник, – несмотря на яростные атаки, нам пока не удалось взять замок Арджеш и положить его к твоим ногам. Как лев защищает его молодой воин Татул, сын повелителя этой земли. – Юн Татул, но ростом великан и обладает силой сорока буйволов. Не знают промаха стрелы его, а когда он поднимает свой лук, кажется, что в небо взмывает радуга. Голос Татула как гром разносится по замку и от него содрогаются крепостные стены! Не смогли мы пока одолеть этого исполина и его отважных воинов!

Мрачно выслушал гонца Тогрул. А потом нахмурил брови, в гневе схватился за рукоятку своего меча и велел призвать своего единственного наследника – сына сестры. Явился племянник к грозному Торгулу, и сказал ему повелитель сельджуков:

– Седлай коня, Давуд, и скачи в крепость Арджеш, возьми ее, и чтоб до восхода солнца Татул, поверженный и плененный, был в моем шатре!

– Слушаю и повинуюсь! – поклонился Давуд и поскакал к неприступному замку.

Татул издалека заметил юного всадника Давуда на игравшем под ним скакуне и крикнул ему с крепостной стены:

– Выслушай меня, правая рука и наследник могущественного Тогрула! Зачем нам истреблять безвинных людей и навлекать на себя проклятия женщин и стариков?!

Но гордый сельджук усмехнулся в ответ:

– Не жди пощады от меня! Если не хочешь кровопролития, – сдайся, склони свой меч перед великодушием всесильного Тогрула, и он сохранит тебе жизнь!

– Я не прошу милости у врага, а у тебя – жизни! – ответил Татул. – Если ты так смел, то сам выходи на бой, скрестим мечи, и пусть одержит победу сильнейший из нас. У кого дело правое – у того и правая рука сильнее.

Не ожидал Давуд такого ответа. На миг ощутил он страх, припомнив рассказ гонца, но не дрогнул и принял вызов. Никогда в жизни наследник Тогрула не отступал, ни разу не дрогнул меч в его правой руке.

– Принимаю твой вызов! – ответил он. – Померимся силами, и ты узнаешь мощь моего меча, как узнали ее другие воины, начиная от Турана до Ирана и от Турана до Вана.

И сошлись Давуд и Татул в смертельной схватке, и скрестили мечи, и задрожала земля.

Гром щитов и звон их мечей эхом долетели до лагеря сельджуков, до шатра самого Тогрула. Услышал султан скрежет металла, но ни один мускул не дрогнул на его лице, не сомневался он в победе Давуда… Но вдруг наступила тишина. Не звенели больше в бою мечи, не грохотали щиты. Казалось, замерли даже волны Ванского озера, и солнце, только что выскользнувшее из-за горы, как будто остановилось в небе.

Не привык Тогрул к тишине на поле брани, как сокол, встрепенулся султан и услышал топот копыт у своего шатра. На вспененном скакуне примчался всадник, пал на колени перед порогом и прерывающимся голосом поведал о том, что в поединке сражен наследник Тогрула.

Вскочил на ноги султан, выхватил меч. От гнева и горя помутнели его глаза, налились кровью, почернело лицо его, как грозовая туча, казалось, вот-вот сверкнет на нем молния ярости… Но предводитель сельджуков сдержал свою ярость, стиснув зубы, вскочил он на своего скакуна и умчался в замок Арджеш. И что же увидел там покоритель народов? На земле перед воротами крепости, залитый кровью, лежал Давуд…

– Татул, эй, бесстрашный Татул! – прогремел голос Тогрула. – Отвори ворота крепости и выйди ко мне! Я прибыл не для того, чтоб сразиться с тобой, обещаю, никто не поднимет руку на тебя.

Тяжело распахнулись ворота, и навстречу султану из крепости вышел статный юноша, с высоко поднятой головой.

– Ты ранил меня в самое сердце, Татул! – воскликнул султан. – Такого удара не наносил мне еще ни один враг… Клянусь, не будет тебе пощады, если не выживет мой названный сын и наследник, моя единственная надежда. Но если выживет он, за отвагу твою отдам я тебе и эту крепость, и город, и уведу своё войско с берега озера Ван. Скажи мне, смельчак, оживет ли мое раненое сердце?

Шагнул к сраженному противнику Татул, посмотрел на него и сказал спокойно:

– Удар нанесен моим мечом, я знаю силу своей руки – не жить ему, Тогрул!

Тогрул только глухо застонал в ответ, а через мгновенье окровавленный Давуд умер.

Кровь бросилась в лицо султана, а в сердце запылала жажда мести. Увидев бездыханным своего наследника, забыл он свое обещание и отдал приказ обезглавить Татула.

Палачи накинули на него аркан и пленили смельчака.

С презрением оглядел Татул окруживших его сельджуков и гневно крикнул:

– Так поступают простые разбойники, а не могущественные воины! Разве ты одолел меня в бою, Тогрул?

Тогрул сделал знак рукой подступившим к Татулу палачам и молвил:

– Встань передо мной на колени и вручи мне меч, которым ты убил моего наследника, тогда я сохраню тебе жизнь!

Татул пристально посмотрел в холодные глаза султана.

– Мой меч неразделим с моей правой рукой, – сказал Татул. – Так завещали мне предки: могу отдать жизнь, но меч – никогда!

Нахмурился повелитель сельджуков, достал из ножен свой меч и протянул его палачу:

– Такой смельчак достоин удара только царского меча. Возьми мой меч и отруби ему голову и правую руку! – А затем, обращаясь к подданным, добавил, – священный прах Татула отошлите безутешной сестре моей, рядом положите его правую руку и меч, чтоб утешалась она тем, что сын ее сражен рукой богатыря.

Приказ султана был тотчас исполнен – казнили храброго Татула. И потянулся в далекий город Туран траурный караван, а скорбная весть о гибели Дауда понеслась впереди него. Рыдала и с воплем рвала на себе волосы старая мать над прахом сына, и вместе с нею скорбели все матери Турана, но, увидев рядом с телом Дауда правую руку и меч Татула, стали они воспевать храбрость сраженного, ибо пал он в честном бою с богатырем, от удара его меча-молнии.

А когда пал на родную землю могучий Татул, сраженный коварством, поднялся над Арджешем невиданный ураган. Мрачное облако, подобное черному дракону, поглотило солнце, тьма окутала землю. Разразилась буря, засверкала молния. Смешались небо и земля, вспенилось озеро Ван. Налетел смерч на вражеский стан, разметал его и унес с собой шатры сельджуков, и ушли они с Армянского нагорья, которое с тех пор, как верный страж, охраняет гора Татул, названная в честь его бесстрашного защитника.

Брат и сестра

Жил некогда один богатый купец, звали его Амбарцум, что по-армянски значит «сияющий в небесах». Но главным его богатством была жена-красавица и двое детей: сын и дочь.

Был ещё у купца Амбарцума названый брат, тоже купец, по имени Петрос, и жил он в Стамбуле.

Бойко шла торговля у Амбарцума, а дети его росли дружными, трудолюбивыми и учились с удовольствием.

Но случилось у купца большое несчастье – умерла его любимая жена. Так горевал о ней купец, что от горя сам слёг в постель и почувствовал, что настаёт и его последний час.

Позвал он своих детей и говорит:

– Дети мои, будьте всегда дружны и преданны друг другу. Сынок, тебе завещаю свое дело, не ленись, иначе не сбережёшь богатство и разоришься через год. Собери караван верблюдов и отправляйся в город Стамбул к названому брату моему Петросу. Он поможет тебе в торговле.

Попрощался с детьми купец и умер. Сын и дочь похоронили отца со всеми почестями, как и положено, много денег роздали беднякам. Но вот пришла им пора расставаться, брат должен был выполнить завет отца – отправится с товарами в Стамбул. Долго плакала сестра, так не хотелось ей отпускать от себя любимого брата. Но делать нечего.

– Что поделаешь, – утешал ее брат. – Мне и самому горько оставлять тебя одну. Знаешь что? Давай попросим художника нарисовать наши портреты. А потом обменяемся ими, чтобы меньше скучать в разлуке. Я тебе оставлю свой портрет, а твой – возьму с собой. Как станет мне грустно, посмотрю я на твой портрет, вспомню тебя, и мне станет легче.

Так они сделали. Написал художник портреты брата и сестры. Обменялись они своими портретами. Брат собрал караван, нанял сестре служанку – по дому помогать и, нежно простившись с любимой сестрой, отправился в далекий Стамбул.

Долго ли, коротко ли шел его караван, наконец, прибыл сын купца Амбацума в Стамбул, разыскал он дядю своего Петроса, рассказал ему о кончине родителей и от имени покойного отца попросил содействия и помощи.

Купец Петрос принял его, как родного сына, накормил, напоил, помог распродать товар, а потом повёл во дворец к царю. Пришелся ко двору купеческий сын, а молодой царевич – сын царя сразу понял, что лучшего товарища ему во всем Стамбуле не сыскать. Стал царевич каждый день его в гости к себе приглашать и щедро угощать.

Так прошёл целый месяц. Однажды сын купца Амбарцума говорит Петросу:

– Дядя, неудобно мне, что каждый день я бываю у царевича во дворце, а сам его к себе в гости так ни разу и не позвал.

– Что ж, – отвечает ему Петрос, – давай и мы устроим царскому сыну достойный прием.

На другой день купец Петрос велел всю дорогу от царского дворца до своего крыльца устелить роскошными коврами и приготовил для царевича роскошные угощенья.

Пришёл сын купца Амбарцума к другу и стал в гости его приглашать.

– Я с радостью, – ответил царевич, – только спрошу разрешения у отца с матерью.

Пришел царевич к своим родителям, спросил их разрешения навестить купеческого сына, а царь ему и говорит:

– Хорошо, сынок, ступай в гости, только возьми с собой визиря и не оставайся у купцов ночевать.

Вот пошёл царевич в гости в дом Петроса, пировал там целый день, а к вечеру стал собираться домой. Сын купца Амбарцума стал его уговаривать задержаться еще, и в конце концов царевич согласился и остался у него ночевать. Слуги принесли для него роскошную постель. Все легли спать, но не сразу заснули: царевич долго не сомкнул глаз, всё беспокоился, что отец рассердится на него; визирь слишком много съел и ворочался с боку на бок; а сыну купца Амбарцума не спалось от того, что вспомнил он о родной сестре и затосковал. Тогда достал он ее портрет, поднес свечу и стал негромко с сестрой разговаривать. Подошел к нему царевич, как увидел лицо девушки, сразу же влюбился в красавицу.

Визирь тоже увидел портрет и тоже не мог оторвать от него глаз. Наутро встал царевич печальный и хмурый, сел к столу, но ни к чему не притронулся.

– Отчего ты такой грустный? – спросил его сын купца Амбарцума. – Почему не хочешь отведать наших угощений? Не заболел ли ты, друг?

– Нет, я здоров, – отвечал царевич. – А грустно мне оттого, что ты называешь меня другом, а сам хранишь от меня свои секреты.

– У меня нет от тебя секретов, за что ты обижаешь меня? – удивился сын купца.

– Нет, есть, – сказал царевич. – У тебя есть невеста, а ты скрыл это от меня.

– Нет у меня невесты, – изумился сын купца.

– А чей же это портрет?

– Да это портрет моей сестры!

Достал он портрет, показал его гостям, и тут царевич и визирь окончательно потеряли голову от любви.

Вернулся царевич во дворец сам не свой, мрачный, молчаливый и вскоре заболел от тоски. Ни один лекарь и ни один знахарь не могли ему помочь.

– Скажи, что с тобой? – допытывались царь и царица.

Долго молчал царевич и, наконец, сказал родителям:

– Посватайте за меня дочь купца Амбарцума, а не то я умру.

– Как? – воскликнули царь и царица. – Разве нет на свете царских дочерей, что ты хочешь жениться на купеческой дочери?

– Не нужны мне царские дочери. Или женюсь на дочери купца Амбарцума, или не буду жить на свете.

Нечего делать. Послал царь за купцом Петросом и сыном купца Амбарцума. Пришли они во дворец, а царь им говорит:

– Хочу посватать дочь купца Амбарцума, потому что царевич полюбил ее всем сердцем и жить без неё не может.

Обрадовались купцы.

– Многие лета здравствовать тебе, царь, – поклонился Петрос в ответ. – Возьмете эту девушку в невестки, не пожалеете. Она и умна, и образованна, и скромна. А какая красавица!

На том и порешили. Объявили глашатаи о помолвке царского сына с дочерью купца, и все стали готовится к большому пиру. Узнал об этом визирь и начал думать, как бы ему эту свадьбу расстроить, а самому жениться на дочери купца Амбарцума. Ничего не придумал и решил обманом действовать. Пришёл визирь к царю и говорит:

– Многие лета здравствовать тебе, царь. А знаешь ли ты, что тебя обманули? Ты сватаешь за своего сына не только простолюдинку, но и распутницу?

– Что?! – воскликнул возмущенный царь. – Головы всем отрублю за то, что меня обманули! Позвать ко мне купцов!

Явились во дворец купцы, поклонились, а как услышали, что сказал им царь, удивились.

– Многие лета здравствовать тебе, царь, – сказал сын купца Амбацума. – Дай нам срок. Пусть визирь твой попробует доказать, что моя сестра – распутница, а я докажу, что она – честная девушка. А когда, каждый из нас представит свои доказательства, тогда и решай, кого казнить – нас с дядей или этого предателя-визиря.

Царь согласился. Коварный визирь тотчас побежал к царскому писарю и велел написать ему фальшивое письмо от имени купеческого сына к его сестре. Выполнил писарь приказ визиря – написал письмо, в котором брат просил сестру принять визиря как дорого гостя. Взял визирь поддельное письмо и поехал к красавице. Приехал он в город, где жила дочь купца, быстро нашел ее дом и отдал послание слугам.

Прочитала девушка это письмо и сказала слугам:

– Верните это письмо тому, кто его принес, и скажите ему, что я велю его зарубить, если он осмелится переступить порог моего дома. Это письмо фальшивое, его писал не мой брат. Недаром мой отец учил меня писать. Неужели я не узнаю почерк моего родного брата?

Вернули слуги письмо визирю и не пустили его на порог. Рассвирепел визирь, но решил всё-таки не отступать. Подкараулил он старушку-служанку, что жила вместе с девушкой, пригрозил ей и велел незаметно украсть у хозяйки кольцо. Улучила старуха момент, когда девушка купалась и сняла свой перстень, незаметно взяла его и потом передала визирю, а тот, не теряя ни минуты, поскакал в Стамбул.

Только на следующий день девушка обнаружила пропажу. Она сразу заподозрила старую служанку, стала ее расспрашивать, но та не призналась.

А визирь тем временем уже доскакал до Стамбула и прямиком направился в царский дворец.

– Многие лета здравствовать тебе, царь! – прокричал он, вбегая в царские палаты.

– Вот моё главное доказательство! Это кольцо той девчонки, которую ты хотел сосватать за своего сына! Рассуди сам, разве честная девушка примет в доме чужого мужчину и разве подарит ему своё кольцо?

Нахмурил брови царь и приказал позвать купца Петроса и сына купца Амбарцума.

– Ну, чьё это кольцо? – строго спросил повелитель.

– Это кольцо моей сестры, – честно ответил сын купца Амбарцума. А сам удивился и подумал:

«Неужели моя сестрица всего за месяц моего отсутствия так изменилась и сбилась с пути? Этого быть не может! Но ведь кольцо-то её!»

Выпросил купеческий сын у царя ещё пять дней сроку. Оделся в чёрную одежду, сел в чёрную карету и поехал к сестре. Вышел он из кареты у родного дома, а как подошла к нему сестра, плюнул он ей в лицо, развернулся и умчался прочь.

Заплакала сестра. А вскоре от людей она узнала, что в далеком Стамбуле сватал её царь за своего сына, а коварный визирь подло оболгал её.

Призадумалась честная девушка, как вернуть ей своё доброе имя. А потом обошла она все уважаемые дома в своем городе, и в каждом все жители как один подписали ей послание для царя в Стамбуле. «Эта девушка порядочная и честная, – говорилось в этом письме, – чище и добрее её нет на свете». Взяла купеческая дочь это письмо, села в карету и приказала вознице:

– Гони лошадей в Стамбул как можно быстрее, я заплачу тебе, сколько скажешь.

Погнал возница коней и уже к вечеру примчались они в Стамбул. Перво-наперво решила дочь купца Амбацума пойти в церковь, помолиться Богу. Вошла она в храм, а там вечерняя служба идет. Стала девушка читать молитву и просить у Бога защиты, и вдруг видит: рядом стоит женщина молится и горько плачет.

– О чём ты плачешь? – спросила она женщину.

– Я плачу оттого, что завтра моего мужа, купца Петроса, и его молодого друга, сына купца Амбарцума, должны казнить из-за одной бессовестной девчонки.

– Не плачь, Бог милостив, – сказала ей девушка. – И если можешь, приюти меня в своем доме переночевать, нет у меня знакомых в этом городе.

– Идём, – ответила несчастная женщина. – Мне всё равно. Утром затрубила зурна. Палач уже наточил топор…

Переночевала девушка в доме купца Петроса. А на рассвете по всему дому раздался плач: повели купца и его племянника на казнь.

– Не плачь, хозяйка – успокаивала гостья жену купца. – Бог милостив, он не оставит вас в беде. А сама прикрыла лицо платком и побежала во дворец к царю.

– Что тебе нужно? – спросил её царь.

– Многие лета здравствовать тебе, царь, – ответила дочь купца Амбарцума с поклоном. – Отложи казнь на несколько минут и выслушай меня.

Царь махнул палачу. Палач опустил топор. А купеческая дочь достала кольцо и положила его перед царем:

– Повелитель, твой визирь украл у меня перстень, – сказала она. – Вот его пара. Вели ему отдать моё кольцо.

Визирь покраснел и возмущённо закричал:

– Я впервые вижу эту девушку!

– Ах, так! – ответила дочь купца. – Ты слышал это, царь? И народ твой тоже слышал? Так как же ты, визирь, можешь судить обо мне, раз не знаешь даже меня в лицо! Я – сестра этого несчастного, которого вы собрались казнить. А вот письмо от уважаемых людей нашего города…

Тут дочь купца Амбарцума рассказала царю обо всём: как визирь посылал к ней фальшивое письмо, как он подкупил старуху-служанку и как, украв перстень, оболгал её перед царём и братом.

Царь тут же приказал освободить купца Петроса и сына купца Амбацума, а коварному визирю отрубили голову.

Вскоре сыграли во дворце пышную свадьбу. Сорок дней и сорок ночей праздновали свадьбу царского сына и дочери купца Амбарцума. Так они нашли свое счастье. Однажды, и вы своё тоже найдете…