Текст книги "Золотая клетка"

– В этом ты не прав, сын! Так дела не ведут. При чем здесь Кирилл? В бизнесе, как и в политике, главенствуют не эмоции, а интересы!

Откинувшись в кресле, он поразмыслил немного.

– Филиала его банка, как я выяснил, на Алтае нет, но вполне могут быть связи в местных финансовых кругах. Пренебрегать личным знакомством со Слепневым из-за того, что раздружился с его сынком – недопустимо!

– И все же я предпочел бы, чтобы у Яневича, директора рудника, оказалось достаточно собственных финансовых средств и связей. – В голосе Петра звучала надежда. – Он здесь свой, занимает видное положение и, я уверен, знает все ходы и выходы.

Немного волнуясь, Петр вопросительно взглянул на отца:

– Интересно, как Лев Ефимович отнесется к моему предложению? Мы с тобой все подробно изложили в телеграмме? Если он согласен – обязательно нас встретит!

Получив неожиданную и пространную телеграмму из таежного поселка, Лев Ефимович Яневич крепко задумался. Сообщение о том, что молодой парень, с которым он познакомился в поезде, действительно что-то там нашел, его заинтересовало, но ему и в голову не приходило, сколь мощной может оказаться эта золотая жила. Предлагаемое партнерство представлялось сомнительным.

Знаем мы этих молодых старателей! Намоют немного золотишка, найдут парочку самородков и на радостях звонят о своих успехах. Нужно ведь снова в поход сходить, а не на что. Вот и преувеличивают, чтобы ссудили денег.

Человек деловой, Яневич ценил свое время, но Петр Юсупов, хоть и молод, произвел на него положительное впечатление, – надо, пожалуй, проверить свою интуицию и наблюдательность. Решил съездить, посмотреть на самородки – это ни к чему не обязывает. А вдруг и правда перспективное дело, чем черт не шутит… И Лев Ефимович отдал распоряжение секретарю:

Вызовите машину, у меня деловая встреча на аэродроме. Сегодня уже не вернусь. И еще, – подумав, добавил он, – предупредите жену: возможно, приеду обедать с молодым человеком.

Взглянул на часы, не спеша убрал в папку деловые бумаги, взял из стенного шкафа плащ и шляпу. Небольшой кабинет, оборудованный самой современной оргтехникой, богато отделанный, обставленный дорогой мебелью; новенькая иномарка – все свидетельствовало, что дела на его руднике идут успешно.

Подъехал он как раз вовремя – вертолет только что сел, лопасти еще вращались. Высокого Петра он узнал издали и был немало удивлен: вместе с ним идет к нему такой же рослый, но более солидный мужчина.

– Знакомьтесь, это мой папа, Михаил Юрьевич, – представил Петр. – Руководитель известного в Москве детективного агентства. По-моему, я об этом говорил в поезде.

– Очень рад познакомиться! – с уважением окинув взглядом внушительную фигуру детектива, Яневич пожал ему руку. – Прошу в мою машину!

Потом оглядел их небольшой багаж и предложил:

– Может, сразу поедем ко мне? Пообедаем в семейной обстановке и поговорим о делах. Соглашайтесь, – улыбнулся он, – если договоримся, у меня и остановитесь. А нет – доставлю, куда скажете.

– Спасибо, вы очень добры, – с достоинством поблагодарил Михаил Юрьевич. Мы принимаем предложение вместе пообедать, но потом просим доставить в гостиницу – у меня забронирован «люкс», а рано утром лечу в Москву.

Погрузив вещи в багажник, сели в комфортабельную машину Яневича и поехали к нему домой. В пути Юсуповы больше молчали, обдумывая предстоящий деловой разговор.

Остановились у красивого двухэтажного коттеджа за высокой бетонной оградой. Яневич вылез из машины, набрал кодовый замок на калитке, прошел во двор и открыл изнутри ворота. Машина подкатила к подъезду; вышли и выгрузили багаж.

– Можешь быть свободен. Я остаюсь, – отпустил Лев Ефимович водителя. – Скажи в гараже – пусть пришлют дежурную не позже семи.

Машина уехала, хозяин запер ворота, и пригласил гостей в дом. И снаружи и внутри особняк Яневичей не мог сравниться с роскошью загородного дворца банкира Слепнева. Но тоже представлял собой богато и современно отделанное, комфортабельное жилище. Миновали остекленную цветными витражами террасу, где оставили багаж; в просторной, с зеркалами во всю стену прихожей познакомились с хозяйкой.

– Моя жена Раиса Васильевна, – с широкой улыбкой представил Яневич. – Всему у нас голова.

Хозяйка понравилась им с первого взгляда: представительная, повыше мужа ростом, с хорошей русской внешностью: величественная осанка, круглое румяное лицо с веселыми ямочками на полных щеках, васильковые глаза и светло-русая коса, короной уложенная на голове. Она приветливо приняла гостей, с явным интересом взглянула на Петра и улыбаясь призналась:

– А я предупреждена только об одном госте. Но мы это поправим! Минут через десять прошу всех за стол.

– Я, видите ли, просил сообщить, что привезу с собой молодого человека, – объяснил Яневич. — О делах не говорил. Думаю, насчет обеда жена постаралась, – пошутил он. – У нас ведь дочка на выданье!

Это оказалось правдой. После скудного питания и голода в тайге, более чем скромного деревенского застолья Петр даже растерялся при виде деликатесов и изысканных закусок. А когда появилась дочь хозяина Юля – был сражен наповал: такую прелестную девушку здесь встретить не ожидал…

Тоненькая, с узкими бедрами и стройными ногами, огненно-медными, как у отца, волосами и васильковыми материнскими глазами, – она была не просто красива, а как-то по-особому женственна, нежна. А когда лучезарно улыбнулась гостям, Петру показалось, что в комнате стало светлее… Впервые после разрыва с Дашей встрепенулось его сердце, предвещая новую любовь.

Обед у Яневичей прошел весело и оживленно. Михаил Юрьевич подробно рассказывал им о поисках пропавших старателей, о приключениях сына. Сам Петр говорил мало, в основном отвечал на вопросы. Вниманием его полностью завладела Юля, да и она не сводила с него глаз. После десерта вышли на террасу, где гости продемонстрировали золотые самородки.

– Неужели столько найдено на одном месте? – поразился Лев Ефимович. — И за сколько дней вы вдвоем это добыли?

– Работали в общей сложности не больше суток. – Много времени потратили на поиск старых шурфов. А золото находили по всему руслу недалеко от водопада – богатое месторождение!

– Ну что ж, впечатляет! – заявил Яневич в заключение осмотра. – Похоже, дело перспективное. – Азартные огоньки зажглись в его миндалевидных глазах, и он признался:

– По правде сказать, давно мечтал о собственном большом деле – хотелось стать самостоятельным хозяином предприятия. – И дружески посмотрел на Юсуповых в поисках понимания. – Меня здесь все знают как крупного специалиста, но не мне принадлежит рудник и дело от этого страдает.

Опытный делец, он сумел унять охвативший его азарт и с трудом оторвав взгляд от золотых самородков, спокойно молвил:

– Думаю, господа, пора нам обсудить все более конкретно. Милости прошу в мой кабинет! Дамы нас извинят.

В небольшой светлой комнате, с окном, распахнутым в фруктовый сад, уселись в кресла вокруг письменного стола, чтобы обсудить, как оформить документы на золотой прииск. Инициативу сразу взял в свои руки Яневич:

– Мы создадим закрытое акционерное общество с небольшим уставным капиталом, – финансовых средств, как я догадываюсь, – и проницательно взглянул на Юсуповых, – в нашем распоряжении мало. Но это не беда!

Видя, что они его не понимают, разъяснил:

– Нам все равно не обойтись без инвесторов, я найду соучредителей, которые внесут достаточно денег. Главное – контрольный пакет акций в наших руках. Тогда мы – хозяева! Думаю, двух третей достаточно.

– А сколько составит одна треть в денежном выражении? Нахмурив брови, Михаил Юрьевич мысленно прикидывал, сколько может наскрести сам и с помощью друзей.

– Вам с сыном не о чем беспокоиться, – не замедлил с ответом Яневич, поняв его озабоченность. – Петру денег вносить не придется. Его вклад в уставный капитал – интеллектуальная собственность в виде патента на открытие месторождения, оформлением незамедлительно займемся.

– Неужели одна эта бумага потянет на треть акций? – простодушно удивился Петр. – А согласятся инвесторы?

– Потянула бы и на больше, будь у тебя собственные средства для уставного капитала и открытия прииска, — дружески объяснил Яневич. – А так придется поделиться с теми, кто даст деньги.

– Но разве нельзя получить деньги, не делясь акциями с кредиторами? — пожал плечами Михаил Юрьевич. – Ведь это обычная практика!

– Разумеется, можно, при условии если есть капитал, чтобы выплатить им огромные проценты. А за участие в барышах выдадут беспроцентный кредит.

Яневич встал из-за стола и, расхаживая по кабинету, стал излагать свои деловые предложения:

– Остальную треть акций распределим малыми долями между местными соучредителями, в число их войдут представители власти и те, кто дадут деньги на организацию и производство. Это дело предоставьте мне.

Некоторое время, размышляя, молча вышагивал по кабинету, а затем, остановившись, спросил у старшего Юсупова:

– Есть у вас связи в московских финансовых кругах? Дело затеваем большое, местных ресурсов может не хватить.

– Ряд моих клиентов – банкиры и крупные предприниматели. Коммерческих дел с ними не имел, но поговорить о кредитах смогу.

Видя, что Яневич относится к этому скептически, Петр без энтузиазма осведомил его о своем запасном варианте:

– Я лично знаком с президентом Горного банка Виталием Михеевичем Слепневым – через его сына. В крайнем случае можно обратиться к нему.

– Вот это уже кое-что. Солидный банк! – обрадовался хозяин. – Нам и здесь охотнее ссудят денег, зная, что за нами такая сила. – Вернулся на свое место за столом и заключил: – Будем считать, что обо всем договорились. Сейчас составим и подпишем протокол о намерениях, и на его основе поручу юристам подготовить весь пакет документов.

Когда с бумагами покончили и оставили кабинет, Раиса Васильевна предложила чай с яблочным пирогом – все охотно согласились. Этим, правда, дело не ограничилось: на столе появилось шампанское, выпили по бокалу за успех нового предприятия.

Как договаривались накануне, Лев Ефимович с утра приехал к Юсуповым в гостиницу, чтобы отвезти на своей машине в аэропорт. Застал обоих в полной готовности: вещи собраны, просторный люкс готов к сдаче.

– Пете люкс не нужен, – объяснил Михаил Юрьевич. – Переедет в двухместный номер выше этажом, – одноместный получить не удалось.

– Жаль, не знал, помог бы, – покачал головой Яневич и бодро добавил. – Мы это дело поправим – я знаком с директором гостиницы.

Помолчал и вдруг, как бы осененный дельной мыслью, предложил:

– А что, если Петру временно, пока не закончим с формальностями, пожить у нас? Это в любом отношении лучше: удобнее, экономнее и, что важнее всего, можно оперативнее решать все вопросы!

– Неплохая идея, если это вас не стеснит! – без ложной скромности одобрил Михаил Юрьевич. — Думаю, мама Пети этому была бы рада, но… – замялся он, – есть одно соображение против.

– Какое же? – с любопытством вскинул на него глаза Яневич. – Насчет того, чтобы стеснить, – не беспокойтесь: у нас есть комната для гостей.

– На днях из больницы выпишется Глеб Сытин – это тот геолог, который спас мне жизнь, – за отца ответил Петр. – Он будет с нами работать и, насколько мне известно, в Барнауле ему негде остановиться.

Этот аргумент на Льва Ефимовича не произвел впечатления.

– Ну и что? Устроим ему квартиру, если надо. Но подчиненный не должен жить вместе с генеральным директором – следует сохранять дистанцию!

Возникшее молчание свидетельствовало – с его мнением согласны.

– А не рановато ли сыну занимать такой большой пост? – нарушив молчание, усомнился Михаил Юрьевич. – Сможет ли Петя руководить людьми намного старше и опытнее его? Не устроят ли ему обструкцию?

– Пусть только попробуют, – рассмеялся Яневич, – всех разгоним! Он же не наемный служащий. Но думаю, опасаться нечего, ваш сын справится! – И ободряюще взглянул на Петра. – У него не по годам твердый характер, справедлив, умеет заставить себя уважать. И потом, рядом с ним буду я – председатель Совета директоров. Так сказать, сплав молодости и опыта. Для дела лучшее сочетание!

В итоге от номера в гостинице отказались, вещи Петра перенесли в багажник машины Яневича, как и вещи его отца. Прощаясь в аэропорту с будущими партнерами, Михаил Юрьевич обещал через неделю-другую вернуться:

– Разберусь у себя в агентстве с текущими делами, получу нужную информацию в прокуратуре и милиции по здешним фигурантам и приеду вам пособить. Представляю, какая вам предстоит схватка за это золото!

– От помощи не откажусь, хотя надеюсь, что смогу справиться. – Яневич серьезно посмотрел на него, тяжело вздохнул: – Вообще-то трудно стало отбиваться от местной мафии. Уж очень срослась организованная преступность с коррумпированной властью.

– Вот и я думаю: как только добьетесь первых успехов – к вам сразу потянутся загребущие лапы, – с мрачной уверенностью произнес Михаил Юрьевич. – Но я знаю, как управиться с этой крутой публикой!

– Попробую, как всегда, откупиться, – понуро признался Яневич. – Брошу кость местной власти, отстегну долю за «крышу» бандитам. До сих1 пор помогало.

– На этот раз не пройдет, по опыту знаю, – убежденно возразил детектив. – Слишком большой куш! Уверен – захотят все забрать в свои руки, и уже подозреваю, откуда идет угроза.

Объявили посадку на московский рейс, и Михаил Юрьевич торопливо заключил:

– Ладно, об этом подробно поговорим, когда вернусь. А пока действуйте! Желаю успеха!

Оба проводили его взглядами, – уверенная сила, исходящая от этой удаляющейся высокой фигуры, казалось, прибавила им оптимизма и бодрости. Уже сидя в машине, Петр с надеждой произнес:

– Отец слов на ветер не бросает. Ему уже приходилось сражаться с мафией – всегда побеждал!

– Ты обязательно расскажешь мне об этом, когда приедем! – попросил Лев Ефимович. – Боюсь, твой отец прав и нам предстоят нелегкие испытания!

Больше в пути о делах не говорили, погрузившись в размышления об отважно затеваемом большом, рискованном деле. Все помыслы Петра были направлены на одно – организовать, после выздоровления Глеба, под его началом новую большую экспедицию для закладки прииска. В это время его опытный партнер обдумывал последовательность действий – как оформлять необходимые документы, предусматривая и обходя подводные камни.

Прошло две недели, как Петр обосновался в небольшой, но очень удобной и уютной комнате для гостей в доме Яневичей. Люди они оказались простые, без всяких элитарных замашек, и он у них быстро освоился. Днем мотался по городу: оформлял результаты анализов золота и другие документы, необходимые, чтобы получить авторские права на открытие месторождения; выполнял многочисленные поручения партнера. Вечера проводил в обществе Юли, с каждым разом все более убеждаясь, что ему вновь улыбнулась судьба.

Дочери Яневича не исполнилось еще восемнадцати – день рождения у нее накануне ноябрьских праздников. Уже перешла на второй курс медицинского института, мечтает стать детским врачом. Это ничуть не мешает ей увлекаться музыкой – окончила училище и превосходно играет на фортепиано. С детства много читает, в основном классиков, – за этим ревностно следила мать, Юля, как многие девушки в этом возрасте, лелеяла в душе образ романтического героя; образу этому, к несчастью, не соответствовали ни школьные товарищи, ни соученики по музыкальному училищу, ни студенты-сокурсники. Внезапное появление Петра, с его удивительной таежной одиссеей, сродни романам Джека Лондона, стало для девушки подлинным потрясением. Юля влюбилась с первого взгляда.

Вечерами после ужина, преисполненные взаимного интереса, молодые люди много разговаривали, стараясь побольше узнать друг о друге и выдавая свое сердечное влечение лишь взглядами. Это не осталось не замеченным родителями Юлии.

– Похоже, Раечка, между нашими молодыми что-то завязывается, или я ошибаюсь? – не скрывая одобрения поделился с женой Лев Ефимович. – Мне Петя нравится, а тебе?

– Дай-то бог! – суеверно перекрестилась Раиса Васильевна. – Еще бы не нравился! А кого лучше пожелать для нашей Юленьки? – И мечтательно подняла глаза к небу. – Разве сравнишь его с кем-нибудь из ее мальчиков, кого знаем? Да он каждому сто очков вперед даст! Дело даже не во внешности. По сравнению с ним все они никчемные оболтусы! И невежи. А Петя прекрасно воспитан.

Вытерла выступившие на глазах слезы и заключила:

– Бога буду молить, чтобы полюбил Юленьку! Лучшей судьбы для нее не желаю! Ты, Лева, должен этому поспособствовать!

Яневич ничего не ответил, лишь глубоко вздохнул, но отцовские его чувства полностью совпадали с тем, что испытывала любимая жена.

На следующий день, когда они с Петром у него в кабинете просмотрели и подписали подготовленные документы по учреждению ЗАО «Алтайский самородок», Лев Ефимович, налив по рюмке коньяку, как бы шутя подытожил:

– Ну вот, первый шаг к созданию совместного предприятия мы с тобой, Петя, сделали. Теперь хорошо бы превратить его в наше семейное!

Видя, что парень его не понял, с улыбкой мягко проговорил:

– Не скрою, нам с Раисой Васильевной приятно будет, если тебе понравится наша Юленька, и мы из партнеров превратимся в родственников.

Петр, смущенный, промолчал, и, чтобы исправить возникшую неловкость, Лев Ефимович по-отечески похлопал его по плечу.

– Ты только, Петя, не прими это за сватовство. Вы с Юлей еще очень молоды и сами решите, что вам надо в жизни. Я только хочу, чтобы ты знал: мы, ее родители, будем рады, если вы поладите.

– Спасибо, Лев Ефимович! Если честно – мне Юля очень нравится, – не поднимая глаз признался Петр. – Но нам нужно лучше узнать друг друга.

– Совершенно верно! – одобрил старший, на эту тему разговор больше не заводил.

Глава 28. Успех

Михаил Юрьевич вновь прилетел в Барнаул только в конце июля: задержал его очередной крупный заказ – для выполнения потребовалось личное участие. Зато удалось собрать всю возможную информацию о тех, от кого зависела судьба нового золотодобывающего предприятия. В досье, которое вез с собой, содержались материалы официального расследования и прегрешений местных чиновников, и уголовных преступлений, и еще данные оперативных разработок.

В частности, ему повезло раскопать закрытое за недоказанностью судебное дело, – там фигурировали бывший начальник геологического управления Сергей Иванович Гладких и нынешний руководитель местного Комитета по госимуществу. Оба обвинялись в коррупционных связях с преступной группой, осуществлявшей незаконную добычу и вывоз за рубеж драгоценных металлов.

Самолет прибыл с большим опозданием – плохие метеоусловия, – в аэропорту Юсупова встречал только сын. Яневич, не дождавшись, уехал по неотложным делам, – пришлось взять такси.

– Ты знаешь, у нас возникли неожиданные осложнения, – удрученно сообщил Петр, выслушав рассказ отца о матери и сестрах, о домашних делах. – Пытаются оспорить наш приоритет на разработку месторождения.

– Я вас об этом предупреждал, – спокойно отозвался Михаил Юрьевич. – Нетрудно догадаться, откуда ветер дует.

– А все и так известно. Чиновники из Мингосимущества зажгли нам красный свет: основание – кто-то раньше нас дал заявку на разработку тамошних недр. И геологи вроде бы подтверждают!

Михаил Юрьевич окинул сына любящим взглядом.

– Ладно, не расстраивайся заранее и не бери это в голову. – И успокоительно потрепал его по соломенным волосам. – Ты своей чистой душой все равно не поймешь хитросплетений этих мерзавцев. Предоставь это дело мне.

Помолчал и, вздохнув, добавил:

– Коли решил стать бизнесменом – придется тебе соприкоснуться с грязью и жестокостью: порождает их нечестная конкурентная борьба. Пока в силах, постараюсь тебя от этого оградить.

– Это правда, я еще плохо разбираюсь в подлостях и кознях, которые чинят противники, но надо же научиться им противостоять! — не согласился Петр. – Вот в чем ты мне помоги, папа.

Уже подъезжали к гостинице.

– Почему ты, пап, отказался остановиться у Яневичей? Одно дело делаем, тебе было бы намного удобнее.

– Ошибаешься! Мне неловко так их обременять. Достаточно и того, что у них живешь ты. Но не беспокойтесь, господа предприниматели, – улыбнулся Михаил Юрьевич, – придет время, и я предъявлю вам солидный счет!

Такси остановилось у подъезда гостиницы, и Петр, вынимая чемодан отца из багажника, попросил:

– Ты хоть не обижай их, а? Постарайся подъехать к четырем – пообедать вместе! Ко мне они относятся… как к члену семьи.

– Неудивительно, – рассмеялся отец, – Думаешь, у меня глаз нет? Видел я их дочь Юлю! – И добавил серьезно: – К обеду не успею, долго проторчу в прокуратуре, а к ужину ждите. Обсудим наши дела.

И действительно, в этот день встретились вновь только за ужином. Михаил Юрьевич приехал к Яневичам усталый и хмурый, но учтиво поздоровался и со словами признательности вручил подарки, присланные Светланой Ивановной в благодарность за заботу о сыне.

За ужином о делах не говорили. Женщины расспрашивали гостя о последних событиях столичной жизни, о новых ролях Светланы Ивановны, – знали ее и раньше, по спектаклям, показанным по телевидению; естественно, с тех пор как появился Петя, интерес этот значительно возрос.

Сразу после ужина мужчины уединились в кабинете.

– Ну вот, мне все удалось выяснить, – без предисловий сообщил Михаил Юрьевич о результатах визита в прокуратуру. – «Не имей сто рублей, а имей сто друзей»!

– Значит, нам помог кто-то в прокуратуре? Интересно кто – я всех там знаю, – не удержался от вопроса Яневич.

– Пока сказать не могу – мой источник не желает «светиться».

– Понятно, – согласился Лев Ефимович. – Кто же нам вредит?

– А вот здесь секрета нет. Все тот же начальник партии геологов Сергей Иванович Гладких: задумал это, еще когда нашелся Петя, и подручного своего Башуна толкнул на преступление.

Возникшую паузу нарушил Яневич:

– Но этот Гладких сейчас никто! Был когда-то чином у геологов – слетел со скандалом. Нам же палки в колеса ставят в Госимуществе.

– Нынешний глава Комитета – дружок Гладких. Теперь понятно? Да и среди геологов у него остались связи.

– Так что же мы предпримем? – оживился Яневич. – У вас есть план?

– Составил еще в Москве, когда раздобыл компромат на них обоих, и на кое-кого еще. Прижму сначала Гладких, потом – чиновника. Труднее с геологом, – брезгливо поморщился он, – скользкий как угорь.

Помолчал, размышляя, и уточнил:

– Понадобится помощь от руководства прокуратуры. Там располагаю лишь источником информации.

– Зато я хорошо знаком с самим прокурором. Помощь будет! – заверил Лев Ефимович.

Неожиданно в разговор вступил скромно до сих пор молчавший Петр:

– Нехорошо это – шантажировать компроматом! А нельзя просто привлечь негодяя Гладких за преступление?

– Я же тебе еще утром сказал – не вмешивайся в это грязное дело! – рассердился отец. – Действовать сейчас по закону — значит угробить все дело!

– Но почему? – не сдавался Петр.

– Потому что, пока будет тянуться бесполезное следствие, преступники так сфальсифицируют документы, что вы останетесь с носом. Нельзя терять ни минуты!

Михаил Юрьевич встал и гордо распрямился во весь свой богатырский рост.

– Мне самому претят, сын, такие методы! – с горечью произнес он. – Но только они эффективны сейчас в борьбе – преступники боятся лишь грубого давления и силы. Как ни тяжело о том говорить, защиты со стороны закона от коррумпированной власти в нашей стране пока нет!

Продумав последовательность действий, Михаил Юрьевич решил в первую очередь переговорить с начальником геологической партии. Но для большего эффекта потребовался вызов в прокуратуру.

Так и сказал он Яневичу, позвонив с утра из гостиницы.

– Следствие по Башуну уже идет, – объяснил он, – так что повестке не удивился. Сможешь провернуть без промедления?

– Нет вопроса! Сейчас же соединюсь с прокурором, и Гладких вручат повестку с нарочным часа через два.

– Дай мне знать, когда это будет сделано. После обеда я в гостинице, – предупредил Юсупов. – Собираюсь наведаться к нему вечером.

Обеспечив таким образом артподготовку, Михаил Юрьевич отправился в Мингосимущества и одному ему известными путями, (потратив, по-видимому, немало денег ), раздобыл копии фальшивок, на основании которых затормозили регистрацию ЗАО «Алтайский самородок».

Действуя так же в Геологическом управлении, сумел ознакомиться с книгой регистрации заявок и легко обнаружил в ней грубые подчистки. Опасаясь, что уничтожат поддельный лист (на то он профессионал) незаметно его сфотографировал и в середине дня вернулся в гостницу.

Портье, вручая ключ от номера, сообщил, что звонил Яневич, и просил передать: поручение выполнено. Михаил Юрьевич позвонил Гладких (домашний телефон его тоже раздобыл в Геологическом управлении), чтобы договориться о встрече. Все уличающие документы у него собраны – в одной панке.

Телефон у Гладких не отвечает… Юсупов спустился в ресторан поесть – в суете дел не успел пообедать. Вернувшись в свой номер, снова позвонил – на этот раз на месте.

– С кем имею честь? – поинтересовался Сергей Иванович. – Мы незнакомы, – коротко, но внушительно ответил Юсупов. – Я сотрудник детективного агентства из Москвы, хочу предупредить о грозящей вам опасности. Предлагаю незамедлительно встретиться.

– О чем речь! Конечно, я согласен! – мгновенно отреагировал Гладких, встревоженный и заинтригованный. – Вы остановились в гостинице?

– Да. Но лучше нам переговорить где-нибудь подальше от посторонних глаз. Нежелательно, чтобы нас видели вместе. Покажу кое-какие документы.

– Тогда удобнее всего – у меня дома. Вас это устроит? – предложил геолог. – Как вас величать?

– Это подойдет; адрес мне известен. Зовут меня Михаил Юрьевич.

– Через какое время вы сможете приехать? Желательно пораньше, у меня вечером встреча с другом. – Чувствовалось – озабочен.

«Похоже, сукин сын уже наделал в штаны, – мысленно усмехнулся Михаил Юрьевич – Неплохая предпосылка к разговору». Думаю, что за полчаса доберусь.

Гладких жил неподалеку от гостиницы; доехав до его многоквартирного дома за двадцать минут, пришлось немного прогуляться, выжидая приличествующую паузу. Когда он, представительный, уверенный в себе, перешагнул порог небольшой холостяцкой квартиры, и без того напуганный геолог совсем растерялся.

– Проходите! – осипшим голосом пригласил он в комнату. – Вот сюда, к столу.

Сели напротив друг друга, и Юсупов достал из кейса папку с бумагами.

– Я провожу расследование по заданию Горного банка, – снисходительным тоном, не раскрывая папки и блефуя, сообщил он настороженно слушающему хозяину. – Вы, друзья, как говорится, полезли в воду не зная броду. Не выяснив, кто стоит за Яневичем. И накликали на себя беду. – Выдержал паузу, указал жестом на папку. – Здесь собраны документы, которые могут вас уничтожить! Начиная с тех давних делишек, которые мы вытащили на свет Божий, и кончая новыми вашими преступлениями: от покушения на убийство и кражи золота до подделки и фальсификации документов.

– Это все недоказуемо, как и то, старое дело, – хрипло пробормотал Гладких, но в тоне его не чувствовалось уверенности.

– Еще как доказуемо! пригвоздив его взглядом, заверил Михаил Юрьевич. – Есть показания подкупленного вами следователя, посаженного за взятки по другому делу; есть и копии и фотографии подделанных документов. – Хлопнул рукой по папке. – И прокурору сообщено: новое дело будет контролироваться Москвой. Этого вам достаточно?

По мере того, что он говорил, лицо у Сергея Ивановича покрывалось мертвенной бледностью. По всему видно – сражен наповал.

– Чего вы хотите… от нас? – прерывающимся голосом спросил он не поднимая глаз на грозного посетителя.

– Чтобы немедленно прекратили свои происки. – жестко предъявил ультиматум Юсупов, – и без лишнего шума зарегистрировали «Алтайский самородок» Тогда и дела никакого не будет! Скандальная огласка может повредить становлению нового предприятия. Понятно?

Поскольку Гладких с подавленным видом молчал, Михаил Юрьевич потянулся к лежащей перед ним папке.

– Ну как? Не желаете ознакомиться с вашим досье? – с деловитой сухостью осведомился он. – Материалы весьма убедительные.

– Не нужно. И так все ясно, – сдался Гладких. – Кончаем эту волынку!

– Тогда к следователю можете не являться, – стараясь не показывать своего торжества, заключил Юсупов и встал. – Когда будет зарегистрирован «Алтайский самородок», то вас вызовут только в качестве свидетеля. Даже если Башун будет много болтать.

Убрал папку в кейс и удалился с таким же величественным и уверенным видом, как вошел, оставив противника в самом мрачном расположении духа. Михаил Юрьевич не сомневался, что на данном этапе одержана победа.

К тому дню, когда Глебу Сытину предстояло выписаться из больницы, Яневич и его молодой партнер практически решили все вопросы дальнейшей деятельности геолога. Регулярно навещая больного, детально обсудили круг его новых обязанностей, зарплату и устройство с жильем.

Договорились, что он займет должность исполнительного директора, возглавляющего исследование и составление геоподосновы участка, отведенного под золотой прииск. А до начала его функционирования станет начальником новой экспедиции – ее снарядят на место будущих работ, как только получат государственную лицензию и печать и откроют счет в банке.

Выздоровление Глеба отпраздновали в доме Яневича. За столом вновь живо обсуждались наиболее острые эпизоды недавних приключений в тайге, – воздавали должное находчивости и мужеству Глеба. Все сходились на том, что, если бы не он – Петру и Клаве несдобровать.

Сытину льстило всеобщее внимание, признание его заслуг, но особенно приятно – что происходило это в присутствии дочери Яневича – рыжеволосой красавицы: сразу влюбился. Радовали и перспективы новой работы; недоволен был только одним.

– Напрасно вы не привлекаете к ответу Сергея Гладких, – высказался он. – Эта подлая афера – его рук дело. Костя Башун лишь исполнитель.

– Доказать очень трудно. – Лев Ефимович не стал раскрывать сути тайного компромисса. – И потом, он нам больше не опасен.

– Не скажите! – выразил сомнение Глеб. – Я лучше знаю этого стервеца: хитер, вероломен и не отступает от задуманного. Куда спокойнее, если сядет в тюрьму – там ему самое место!

Через некоторое время у Глеба возник еще один серьезный источник недовольства: заметил очевидную взаимную симпатию Петра и Юли.

«Неужели между ними что-то есть? – кольнула в сердце тревожная мысль. – Тогда мои шансы равны нулю. Одна надежда, — успокаивал он себя, – что Петю наверняка кто-нибудь ждет в Москве».

Когда вышли из-за стола и уютно расположились в гостиной, разговор зашел о предстоящей экспедиции. Глеб и тут завладел всеобщим вниманием.