Текст книги "Собрание сочинений. Том 3. Упрямая льдина. Сын великана. Двадцать дней. Октябрь шагает по стране. Братишка. Секретная просьба"

Решение принято

Два удара в дверь. Затем звонок. Это условный сигнал. Лишь услышав два удара, а затем звонок, Владимир Ильич подходил к двери.

Так было и 10 октября. Два удара в дверь. Звонок. Это за Владимиром Ильичом пришел связной Эйно Рахья. Вечером в этот день по просьбе Ленина должно состояться заседание Центрального Комитета партии большевиков. На нем будет решаться вопрос о вооруженном восстании в Петрограде.

Ленин тщательно поправил парик на голове. Надел пальто.

– Что же, вперед! – обратился к Рахье.

Члены Центрального Комитета собрались в засекреченной квартире на Петроградской стороне. Когда Владимир Ильич и Рахья сюда пришли, все были в сборе.

Радостно встретили Владимира Ильича друзья и товарищи по революционной работе. Приветствуют Ленина. Здоров Владимир Ильич, невредим, опять вместе со всеми.

В заседании принимали участие Яков Михайлович Свердлов, Феликс Эдмундович Дзержинский, другие известные большевики. О многом важном для революции говорилось на этом заседании. Но главным был, конечно, вопрос о вооруженном восстании. Выступал Ленин. Владимир Ильич говорил о том, что вооруженное восстание неизбежно, оно назрело, наступило время дать бой Временному правительству.

Заседание закончилось поздно ночью. На нем было принято решение приступить к подготовке вооруженного восстания в Петрограде. По предложению Дзержинского было избрано Политическое бюро для руководства восстанием в составе семи человек во главе с Владимиром Ильичом Лениным.

Волновалась в ту ночь Маргарита Васильевна Фофанова. Поджидает она в своей квартире на Сердобольской улице Владимира Ильича.

Час ночи.

Нет Владимира Ильича.

Два часа ночи.

Нет Владимира Ильича.

Подходит Фофанова к окну. Вглядывается в ночную темноту. Прислушивается, не раздаются ли шаги на улице. Даже выходит на саму улицу.

Тикают, тикают часы на стене. Минутная стрелка неумолимо идет по кругу.

Нет Ленина.

Не отпустили в ту ночь товарищи Владимира Ильича на далекую Сердобольскую улицу. Опасно кругом. По городу рыщут патрули Временного правительства. Переночевал Ленин в Певческом переулке, в квартире связного Эйно Рахьи.

Извинялся Владимир Ильич на следующее утро перед Фофановой. Разводил руками:

– Не сердитесь, не сердитесь, Маргарита Васильевна. Всё хорошо. – Улыбнулся приветливо, радостно: – Привет вам из Певческого переулка.

Штрейкбрехеры революции

Слово «штрейкбрехер» означает почти то же, что и предатель. Позорное слово. Грязное слово.

Кто же такие штрейкбрехеры?

Ведя борьбу за свои права против капиталистов и угнетателей, рабочие понимали, что сила их в организации, в единении, в крепкой поддержке друг друга.

Одной из форм борьбы рабочих за свои права были стачки и забастовки. Люди прекращали работу и предъявляли свои требования капиталистам. Часто предпринимателям приходилось уступать. Выступив все вместе, организованно, рабочие побеждали.

Капиталисты стремились сломить единение трудящихся. Они пытались найти в их среде тех, кто изменит своим товарищам и приступит к работе. Таким рабочим они обещали всякие привилегии. И вот некоторые поддавались на уговоры капиталистов.

Этих людей и стали называть штрейкбрехерами, то есть предателями, то есть пособниками капиталистов.

16 октября 1917 года состоялось расширенное заседание Центрального Комитета партии большевиков. Снова выступал Владимир Ильич Ленин. Заседание вновь подтвердило ленинский курс на вооруженное восстание, определило его сроки.

И вдруг. Нашлись среди членов Центрального Комитета люди, которые не подчинились решению большинства. Мало того, они выступили на страницах враждебной большевикам газеты и совершили самое страшное – раскрыли сроки восстания.

Этими людьми были Каменев и Зиновьев. Поступили они по-предательски. Владимир Ильич Ленин назвал Каменева и Зиновьева штрейкбрехерами.

Многие годы Каменев и Зиновьев были близкими товарищами Ленина по партии, по революционной работе. Вместе они находились в эмиграции.

Узнав о предательстве Каменева и Зиновьева, Владимир Ильич был возмущен. Он не захотел их больше называть своими друзьями. Ленин тут же написал негодующее письмо – «Письмо к членам партии большевиков».

«Я бы считал позором для себя, – писал Владимир Ильич в этом письме, – если бы из-за прежней близости к этим бывшим товарищам я стал колебаться в осуждении их. Я говорю прямо, что товарищами их обоих больше не считаю и всеми силами и перед ЦК и перед съездом буду бороться за исключение обоих их из партии».

Вся партия осудила тогда Каменева и Зиновьева. Штрейкбрехерами вошли они в историю Великой Октябрьской революции.

Солдаты

Каменев и Зиновьев поступили по-предательски. Но не было уже силы, которая могла бы остановить надвигающуюся революцию.

Штаб Петроградского военного округа. В просторном кабинете полковник Полковников.

Полковник Полковников – командующий Петроградским военным округом.

В подчинении Петроградского военного округа находятся все воинские части, расположенные в Петрограде и его окрестностях.

21 октября по указанию Владимира Ильича Ленина Военно-революционный комитет принял решение взять под свой контроль деятельность штаба Петроградского военного округа.

В штаб были направлены комиссары. Отказался полковник Полковников подчиниться решению Военно-революционного комитета. Ушли комиссары.

Негодует полковник Полковников:

– Какая наглость! Какая дерзость! С этим пора кончать. – Задумался. Добавил: – Жестоко!

Невыполненным оказалось решение Военно-революционного комитета. Тогда на следующий день, утром 22 октября, Военно-революционный комитет вызвал в Смольный представителей всех частей Петроградского гарнизона.

Идут в Смольный представители от полков:

Павловского,

Измайловского,

Кексгольмского,

Московского,

Литовского,

Волынского,

Егерского,

Гренадерского,

Преображенского,

Семеновского и от многих других частей и полков.

Собрались представители. Сообщают им об отказе штаба Петроградского военного округа признать контроль со стороны Военно-революционного комитета.

Понеслись голоса:

– А что их слушать!

– Силой их взять!

– Заставить!

Бурным было заседание. Представители частей заявили, что будут признавать и выполнять только те приказы, которые исходят от Военно-революционного комитета.

Готовы революционные солдаты, если надо, силой взять штаб Петроградского военного округа.

Экстренное заседание Временного правительства

23 октября. Поздний вечер. Зимний дворец. Министр-председатель Керенский собрал экстренное заседание Временного правительства.

На Керенском полувоенный френч. На голове волосы «ежиком».

Сидят члены правительства: заместитель министра-председателя и министр торговли и промышленности, сам крупный промышленник Коновалов, министр иностранных дел, помещик, богатейший землевладелец Терещенко, военный министр генерал Верховский, морской министр адмирал Вердеревский, министры Никитин, Кишкин, Карташов, другие министры.

Выступает Керенский. Ругает большевиков, говорит о напряженном положении в Петрограде, об угрозе вооруженного выступления петроградского пролетариата.

– Но власть в наших руках! – почти выкрикивает Керенский. Принял важную позу: – Сила в наших руках! Надо действовать, господа!

Перед членами Временного правительства он излагает свой план.

Необходимо срочно разгромить большевистские газеты «Рабочий путь» и «Солдат».

– Возмутители спокойствия! – выкрикивает Керенский.

Необходимо арестовать всех членов Военно-революционного комитета.

Необходимо арестовать всех видных работников большевистской партии.

Нужно захватить Смольный и навсегда покончить с большевиками.

– Верно!

– Согласны! – раздались голоса членов Временного правительства.

Керенский выжидающе посмотрел на министров. Тряхнул головой с волосами «ежиком». Рука медленно поднялась и легла за борт френча.

– Ура! – кто-то выкрикнул из министров.

Затем Керенский подошел к телефону и отдал приказ военным: штабу Петроградского военного округа утром 24 октября приступить к выполнению намеченного плана.

Приближались решительные часы революции.

Петропавловская крепость

Нева. Заячий остров. Кругом вода. Здесь, на Заячьем острове, поднялась Петропавловская крепость. Вот они – толстые стены, бастионы, равелины, куртины. Крепостная площадь. Собор. Колокольня. Острый, как шпага, соборный шпиль.

Долгие годы Петропавловская крепость считалась страшной тюрьмой. Тут томились декабристы. Пятеро из них были казнены. Тут сидели народовольцы, большевики, другие противники царской власти.

В октябре 1917 года Петропавловской крепости суждено было стать одним из главных центров вооруженного восстания. Удобное место у Заячьего острова. Напротив, как на ладошке, – Зимний дворец. Рядом главнейшие мосты через реку Неву.

Давно уже гарнизон Петропавловской крепости находился под влиянием большевиков. 23 октября Военно-революционный комитет назначил прапорщика-большевика Георгия Ивановича Благонравова своим комиссаром в крепости.

Комендантом Петропавловской крепости был полковник Васильев. Враждебно он отнесся к комиссару, враждебно относился и ко всем солдатам-большевикам.

– Пересажать их всех надо, пересажать, – говорил Васильев своим офицерам.

Стал он готовить арест петропавловских большевиков. Понимает: сил у самого недостаточно. Принялся настойчиво звонить в штаб Петроградского военного округа.

– Полковник Полковников?

– Я.

– Говорит полковник Васильев.

Просит полковник Васильев прислать в Петропавловскую крепость юнкеров и казаков.

– Молю – побыстрее! – настаивает Васильев.

Понимает полковник Полковников и без Васильева всю сложность положения в Петропавловской крепости.

Обещает он юнкеров. Обещает он казаков.

Офицеры, юнкера, казаки – вот та сила, на которую надеются сторонники Временного правительства.

– Схватка еще впереди, – процедил сквозь зубы полковник Полковников.

Узнал комиссар крепости Благонравов о звонках полковника Васильева в штаб Петроградского военного округа, отдал революционным солдатам распоряжение посадить под домашний арест и самого Васильева, и других офицеров крепости.

Оказался полковник Васильев в своей квартире. Бросился к телефону, хотел снова звонить в штаб Петроградского военного округа. Смотрит – нет телефона.

Предусмотрительными были солдаты Петропавловского гарнизона. Сняли они телефоны и в квартире Васильева, и в квартирах других офицеров.

Изолированы враждебные революции командиры. Петропавловская крепость в руках восставших.

Отдал комиссар Благонравов приказ – установить на стенах крепости пулеметы, усилить ее охрану. Зашагали вокруг крепости революционные караулы.

– Петропавловская крепость в наших руках, – в тот же день было доложено Владимиру Ильичу Ленину.

Нева. Заячий остров. Кругом вода. Грозно смотрят на Зимний дворец пушки Петропавловской крепости.

Посеяв ветер, пожнешь бурю

24 октября. Раннее утро. Вот-вот брызнет рассвет над городом. Туманная дымка стелется над Невой.

Кавалергардская улица. Помещение типографии. Группа печатников. Типографские машины. Идет работа. Это печатается большевистская газета «Рабочий путь». Растут, растут свежеотпечатанные газетные стопки. Сейчас за ними приедут. Разойдется газета по всему Петрограду. По заводам, фабрикам, мастерским, учреждениям. По солдатским полкам, батальонам, ротам.

Помчатся мальчишки-газетчики:

– «Рабочий путь»!

– «Рабочий путь»!

Понесет газета правду о событиях в стране и Петрограде.

Утро. Кавалергардская улица. Торопится отряд военных. Это юнкера.

Раздается голос командира:

– Быстрее! Быстрее!

– Сюда!

– Вперед!

Юнкера ворвались в помещение типографии.

– По решению Временного правительства ваша типография закрывается, – заявил печатникам командир юнкерского отряда. Запротестовали печатники. Стали на защиту своих станков.

– Взять силой! – прокричал командир юнкеров.

Набросились юнкера на рабочих, оттеснили от станков, приостановили печатание газеты.

Прошло несколько минут – разгромлена типография. Посмотрел один из печатников, пожилой рабочий, на разгром в типографии, поднял глаза на командира юнкеров, сказал:

– Посеяв ветер, пожнешь бурю.

– Откуда ветер? – Не понял командир юнкеров и посмотрел на дверь. Затем прикрикнул: – Молчать!

– Я замолчу, – произнес рабочий. – Заговорит История. Забрали юнкера отпечатанные экземпляры газеты «Рабочий путь». Опломбировали типографию. Выставили караул.

На силу – силой

О разгроме типографии, в которой печаталась газета «Рабочий путь», стало известно в Смольном.

Центральный Комитет партии большевиков принял решение на силу ответить силой.

Поступил приказ: очистить типографию от юнкеров, дать возможность снова наладить выход газеты «Рабочий путь». Выполнить этот приказ поручили революционным солдатам. Было сформировано два отряда: один из солдат Литовского пехотного полка, второй из солдат 6-го саперного батальона.

В обоих отрядах много большевиков.

Отлично справились солдаты с боевым заданием: разогнали они юнкеров, заняли большевистскую типографию, сорвали печати с ее дверей.

Приступили печатники снова к работе. Пришли в движение типографские машины.

К И часам утра 24 октября очередной номер газеты «Рабочий путь» вышел в свет и поступил к читателям. Расходился он нарасхват. Газета попала на заводы, в солдатские казармы, в кубрики боевых кораблей.

Грозные призывы звучат со страниц газеты. Читают рабочие, читают солдаты, читают матросы:

«Настал момент, когда дальнейшее промедление грозит гибелью всему делу революции».

«Нужно нынешнее правительство, помещиков и капиталистов, заменить новым правительством – рабочих и крестьян».

«То, что не было сделано в феврале, должно быть сделано сейчас».

Читают рабочие, читают солдаты, читают матросы:

– Верные слова!

– Долой Временное правительство!

Штаб Петроградского военного округа. Узнал командующий округом полковник Полковников, что вышла газета «Рабочий путь».

– Как?! Почему?! Каким образом?!

Объясняют полковнику Полковникову – отбили типографию большевики.

Рассвирепел полковник Полковников, приказал направить в типографию новый, усиленный наряд юнкеров. Назначил старшим решительного офицера.

– Уничтожить! Выжечь дотла заразу!

– Есть, – отдал честь офицер.

Вновь торопятся юнкера на Кавалергардскую улицу. Вновь по булыжной мостовой раздается стук кованых сапог. Прибыли юнкера.

– Готовьсь!

Приготовились к штурму типографии юнкера.

Только не то уже время. Под надежной охраной теперь большевистская типография. Встретила налетчиков грозная сила. Оказалась не к силе сила. Окружили юнкеров со всех сторон революционные солдаты и красногвардейцы:

– Сдавайтесь!

Пришлось юнкерам сдаться. Разоружили их. Направили под конвоем в Петропавловскую крепость.

«Слушайте, слушайте, слушайте!»

«Слушайте, слушайте, слушайте! Говорит радиостанция крейсера „Аврора“!»

«Слушайте, слушайте, слушайте! Говорит радиостанция крейсера „Аврора“!»

Убедившись, что большинство войск Петроградского гарнизона находится на стороне большевиков, Временное правительство отдало распоряжение вызвать для подавления нарастающего восстания карательные войска с фронта и из близлежащих к Петрограду городов.

Узнав о таком намерении Временного правительства, по распоряжению ЦК партии большевиков Военно-революционный комитет тут же направил своих связных во все гарнизоны, охранявшие подступы к Петрограду. Связные доставляли приказ: быть гарнизонам в боевой готовности и, если возникнет необходимость, стать на защиту революции – не допустить войска, вызываемые Временным правительством, в Петроград.

Такой же приказ был передан через радиостанцию крейсера «Аврора».

«Слушайте, слушайте, слушайте! Говорит „Аврора“!»

Услышан приказ с «Авроры». Поднялись на защиту революции:

Ревель (ныне город Таллин, столица Эстонии),

Выборг,

Гатчина,

Петергоф,

Сестрорецк,

Луга.

И вместе с ними другие города.

Приходят сообщения в Петроград.

– Ревельский Военно-революционный комитет помешал отправке в Петроград двух казачьих полков и одной пехотной бригады.

– Революционный гарнизон Выборга сорвал переброску в столицу 5-й Кавказской казачьей дивизии.

– Задержаны войска в Царском Селе.

– Солдатами 2-го пулеметного полка в Петергофе обезоружена 1-я Петергофская школа прапорщиков.

Всё новые и новые сообщения приходят в революционный Петроград.

– Вызванный Временным правительством с фронта 5-й самокатный батальон остановлен у станции Передольская.

– 3-й самокатный батальон задержан у станции Новинка.

– Юнкера 2-й Петергофской школы прапорщиков задержаны у Стрельни.

– Вызванная из Павловска артиллерийская батарея сама отказалась выступить в Петроград.

Мосты

Много воды в Петрограде. Финский залив. Нева. Реки Невка, Мойка, Фонтанка. Каналы, протоки, затоны. Невские рукава.

Много мостов в Петрограде. Более ста. Дворцовый, Никольский, Литейный, Охтинский, Тучков, Троицкий, Сампсониевский, Гренадерский…

Даже есть Полицейский мост.

Даже есть Поцелуев мост.

Особое значение представляют мосты через Неву. Они соединяют рабочие окраины Петрограда с центром города. Многие мосты в Петрограде разводные. Разведешь мосты – отрежешь окраины от центра. Не подойдут тогда к Зимнему дворцу и другим важным правительственным зданиям революционные отряды.

В чьих руках мосты – от этого зависит многое.

Помнят восставшие указание Владимира Ильича Ленина: в первую очередь надо захватить мосты через Неву.

– Быстрее, быстрее! – командует командир.

– Шире шаг!

– Бегом!

Торопится красногвардейский отряд. Идут рабочие захватывать Литейный мост.

И в это же время:

– Поспешай! Поспешай!

И это движутся отряды восставших. Идут люди захватывать Охтинский мост.

Вот и в третьем месте звучит команда:

– Налегай, братцы!

– Поспешай, братцы!

Это вооруженные отряды продвигаются к мосту Троицкому.

Идут красногвардейские, солдатские и матросские отряды к Сампсониевскому, к Тучкову, к Гренадерскому, к Инженерному, к другим мостам.

К 7 часам вечера 24 октября почти все петроградские мосты оказались в руках восставших.

Даже мост Поцелуев. Маленький, крохотный мост.

Расставлены у мостов посты. Надежна охрана.

– Не тот мост нам достался. Не тот.

– Нам бы Дворцовый!

– Нам бы Литейный!

– А тут – Поцелуев мост!

Комиссар телеграфа

Феликс Эдмундович Дзержинский, член Петроградского военно-революционного комитета, подошел к Пестковскому.

Смольный. 24 октября. Около двух часов дня. Завтра в Смольном должен открыться II Всероссийский съезд Советов. Большевик Пестковский сидит за столом, регистрирует прибывающих делегатов.

– Товарищ Пестковский, – слышит Пестковский. Поднял глаза – перед ним Дзержинский. – Решением Военно-революционного комитета, – произнес Дзержинский, – вы назначаетесь комиссаром Главного телеграфа. Вот мандат. – Дзержинский протянул Пестковскому удостоверение.

Смотрит Пестковский на мандат.

– Вам срочно необходимо овладеть телеграфом, – объяснил Дзержинский. – Таково указание Ленина.

Неожиданно всё для Пестковского.

– Как?! – поразился Пестковский. – Мне – овладеть телеграфом? – Но тут же пришел в себя: – Есть, товарищ Дзержинский. Какую использовать силу?

– Не надо силы, – сказал Дзержинский.

– Но у меня даже нет револьвера.

– Не нужен револьвер.

Смотрит удивленно Пестковский на Дзержинского.

– Ничего вам не нужно, – улыбается Дзержинский. И уточняет: – Караул на Главном телеграфе несут солдаты Кексгольмского полка. Они на стороне большевиков. Если надо – солдаты помогут.

Прибыл Пестковский на Главный телеграф. Действительно, понадобилась помощь революционных солдат. Враждебно встретили Пестковского на телеграфе.

– Это насилие!

– Не позволим!

– Убирайтесь вон!

Вышел Пестковский. Через минуту вернулся. Смотрят служащие: входит Пестковский, следом идут солдаты. Винтовки по-боевому – наперевес.

Притихли на телеграфе. Смирились. Приступил комиссар к работе.

24 октября. 5 часов дня. Выполнено указание Ленина – Главный телеграф под контролем, в руках восставших.

Вскоре встретился Пестковский с Дзержинским.

– Ну как? – спросил Дзержинский.

Хотел Пестковский рассказать, как брали они телеграф. Как пришли на помощь солдаты Кексгольмского полка. Потом подумал – и без этого много дел у Дзержинского – и ответил:

– Все в порядке, Феликс Эдмундович.

– Значит, обошлись без револьвера?

– Обошелся, – ответил Пестковский.

«Высылай устав»

24 октября. 8 часов вечера. Гельсингфорс, нынешний город Хельсинки. В те годы – главная база Балтийского флота. Тут же находится Центробалт. Это высший орган всех судовых и крепостных флотских комитетов. Возглавляет Центробалт большевик матрос-балтиец Павел Ефимович Дыбенко.

24 октября. 8 часов вечера. В Гельсингфорс из Петрограда пришла срочная телеграмма: «Центробалт. Дыбенко. Высылай устав. Антонов-Овсеенко».

Читает Дыбенко: «Высылай устав».

Читает телеграмму телеграфист, повторяет про себя: «Высылай устав».

Дыбенко все ясно. Телеграфисту не ясно ничего. Задумался. Зачем это им понадобился устав в Петрограде? И кто такой Антонов-Овсеенко?

Владимир Александрович Антонов-Овсеенко – испытанный революционер. Сейчас Антонов-Овсеенко – секретарь Петроградского военно-революционного комитета.

Читает Дыбенко: «Высылай устав». Все ясно Дыбенко.

«И зачем это им в Петрограде устав?» – продолжает ломать свою голову принявший телеграмму телеграфист.

«Высылай устав» – это слова условные. Означают они, что надо срочно направить из Гельсингфорса в Петроград боевые суда и десантные отряды моряков. Таков приказ Военно-революционного комитета.

Ясен приказ Дыбенко.