Текст книги "Пожиратель времени"

12

Бонг же наоборот шел по знакомым улочкам Линдана в приподнятом настроении. Он был счастлив посмотреть в глаза предателя и увидеть в них страх за возмездие. Однако по мере приближения к большому и богатому дому Ранса настроение портилось. Монах вспомнил, как вошел в Линдан, свысока поглядывая на окружающих, как был с почестями принят в доме самого богатого купца и за накрытым столом рассказывал о процветании дел в своем монастыре, а наутро оказался в повозке, полураздетый и связанный по рукам и ногам. Отчетливо представилось, как брел через джунгли под кнутом Бурдана, питаясь кореньями и личинками муравьев, привыкая к новой роли – безрадостной, полной унижений жизни раба.

От этих воспоминаний кровь в венах вскипала и когда Бонг дошел до дома Ранса, то с трудом сумел взять себя в руки. Он поднялся по восьми широким ступеням к огражденной перилами террасе и был встречен толстым привратником, который с гордым видом выступил вперед.

– По какому делу?

– Я иду к твоему господину.

– Хозяин изволит почивать и даже если проснется, то вряд ли примет такого оборванца.

– Передай, дурак, что пришел Бонг! – со злостью сказал монах. – Думаю, мое имя подняло бы твоего господина даже если бы он лежал в гробу, а не в постели!

С привратника мигом слетела спесь и он исчез за двустворчатой, обитой стальными полосами дверью. К удивлению Бонга ждать пришлось довольно долго. Он уже начал терять терпение, когда дверь распахнулась и привратник с низким поклонам пригласил монаха в дом. Идя через ряд богато убранных комнат в покои Ранса, Бонг в который раз заметил, что хотя хозяин дома водил тесную дружбу с монахами, сам он вел далеко не аскетический образ жизни. Вокруг все бы в шелках и атласе, на многочисленных затейливо изготовленных столиках стояли золотые безделушки, а мимо то и дело проскальзывали рабыни-прислужницы в богатых нарядах.

Ранс дожидался Бонга в комнате, убранной значительно богаче остальных. Он полулежал на низком диване и курил кальян. Дородное, красное от излишеств лицо светилось блаженством, а толстый живот колыхался над устланным красивым ковром полом. При виде монаха толстяк даже не встал, а лишь широко улыбнулся.

– Приветствую тебя мудрый Бонг с гор Синф! Хороши ли дела в твоем монастыре Кун и не требуются ли моим собратьям, постигшим все тайны бытия, какой-либо помощи?

Сказав эту витиеватую речь, Ранс жестом указал монаху на стульчик, приставленный к щедро накрытому столу. Едва сдерживая клокочущую в нем ярость, Бонг сел.

– И я приветствую тебя славный Ранс! Не стану спрашивать о твоих делах. Достаточно было пройти по этому дому, чтобы понять, что они находятся в превосходном состоянии.

А вот о монастырских делах мне ничего не известно, ведь сразу после нашей последней встречи я оказался в гостях у работорговца Шаурана. Я был первым в новой партии рабов этого мерзавца и мне пришлось отправиться через море в джунгли, где Шауран набрал рабов, а затем вернуться обратно. Таким образом мне пришлось проделать двойной путь. И все это благодаря тебе, добрейший Ранс.

Купец удивленно вскинул брови.

– Для меня это большая новость, Бонг! Ты же знаешь, что работорговля один из самых доходных промыслов в Линдане. Почему уверен, что я, старый друг, отдал тебя негодяю?

Скорее всего прихвостни Шаурана захватили тебя в тот момент, когда ты вышел из моего дома. Такое часто случается с теми, кто шляется по Линдану ночью и в подпитии. А ты сильно подгулял в тот вечер. Опустошил большую часть запасов, ха-ха, моего доброго вина.

Бонг понял, что застать Ранса врасплох ему не удалось. Купец был предупрежден и подготовлен, а значит, вести с ним переговоры прямолинейно не следовало. Монах взял с подноса сочный плод, надкусил его и положил обратно. За эти короткие секунды он успел продумать план дальнейшей беседы.

– Может быть ты и прав, Ранс. В тот памятный вечер мы хорошенько погуляли.

– Я рад, что все разъяснилось, а теперь станем беседовать, как старые друзья. Ты пришел по делу или просто решил проведать старину Ранса?

– Вся наша жизнь – сплошные хлопоты, – Бонг воздел руки к потолку. – И рад бы навестить тебя просто так, да не могу. В горном храме Танвай живет мальчонка. Некий Тан. Следует отметить – очень смышленый. Нельзя ли устроить так, чтобы ты выкупил его к себе в дом, как переписчика древних свитков? Знаю, что ты в хороших отношениях с Псами Танвая.

– Псы, они и есть псы, мудрый Бонг, – покачал головой Ранс. – Я давно не имею с ними никаких дел, да и влияние мое в Линдане уже не такое, как в старые добрые времена. Тебе придется обратиться к кому-нибудь другому.

Бонгу надоело играть в кошки-мышки и обмениваться любезностями. Он вскочил, опрокинув ногой стол. Изысканные яства рассыпались по полу.

– Ты, толстый ублюдок, смеешь отказывать мне в такой мелочи?! Знай же, что я прибыл в Линдан не один, а на хорошем корабле с двумя десятками дюжих молодцев. Их предводитель Оргор – самый могучий воин в Архоне! Он не любит шутить и его легко вывести из себя. Если сейчас не выпишешь требование на Тана, Оргор разнесет твой богатый дом по камням!

Бонг отшвырнул ногой фрукты и приблизился к Рансу вплотную.

– Дни, проведенные у Шаурана, научили меня искусству правильного обращения с такими негодяями, как ты, Ранс!

Ранс не сдвинулся с места и легонько щелкнул пальцами.

– Дни у Шаурана? А ты уверен, дружище Бонг, что они для тебя закончились?

Из-за перегораживавшей комнату занавеси выступил человек в белом бурнусе, тюрбаном на голове и лицом, до половины закрытым тонким шарфом.

– Кто ты? – спрашивая, Бонг уже понимал, что случилась беда и попятился к выходу.

Человек сорвал шарф.

– Кто я?! Твой ночной кошмар, монах!

– Шауран? – Бонг побледнел. – Ты явился с того света?

– Мне не довелось побывать там. А вот тебя и твоего дружка Оргора я отправлю туда не позже чем сегодня вечером!

Монах резко повернулся и ринулся к двери, но путь ему преградили два рослых охранника. Они ткнули старику кулаком в лицо, а затем связали его и швырнули на пол. Ранс наконец соизволил встать и пнул Бонга ногой под ребра.

– Это тебе за толстого ублюдка!

Шауран занял стул Бонга и с наслаждением вытянул ноги.

– Плечо еще побаливает, но я прекрасно орудую мечом, как левой, так и правой рукой. Ты, старик, рассказал Рансу часть твоей истории, а сейчас я расскажу мою половину. Оставляя меня одного на тонущем корабле, вы думали, что с Шаураном Беспощадным покончено? Как видишь, нет. Меч пригвоздил мое плечо к мачте, но от дрожи, вызванной болью, к моменту окончания побоища уже едва держался. Я счел за лучшее не показывать этого, понимая, что в противном случае мои добрые рабы разорвали бы меня на куски. Ты, Бонг, был одним из них, прекрасно знаешь, сколь добрые чувства они питали ко мне. Итак, «Летящий» шел ко дну, а я, едва оказавшись под водой, освободился и наблюдал за уплывающим «Манглаем», уцепившись за обломок снасти. Участь моя была незавидной. Ослабевший от потери крови я ждал смерти рядом со всплывшим трупом чернобородого капитана. Минуты и часы тянулись бесконечно долго и я уже прощался с жизнью, когда увидел корабль. Меня, вместе с трупом Манглая Черного подобрало торговое судно. Никто не станет спасать тонущего работорговца, но я выдал себя за купца, жертву нападения пиратов, а Манглая – за любимого брата, которого хочу похоронить в родной земле. На труп чернобородого капитана я имел далеко идущие планы, поскольку, как и ты, Бонг, тоже кое-что смыслю в магии. На корабле меня перевязали, накормили и все шло хорошо, если бы не один ушлый матрос, которой имел глупость узнать во мне первого работорговца Архона. Этот дурак начал шантажировать меня, требуя денег. Что мне оставалось делать? Я сделал вид, что согласился, заманил идиота в каюту и вспорол живот кинжалом. Пока команда не успела заподозрить неладное, я, с помощью крови и внутренностей матроса и парочки заклинаний, успел провести небольшой ритуал над Манглаем.

– Черная магия! – в ужасе прошептал Бонг разбитыми в кровь губами. – Ты оживил мертвеца! Сотворил зонги!

– Точно! – усмехнулся Шауран. – К тому времени, как команда опомнилась, в моем распоряжении был бессмертный, не знающий жалости воин. Эй, чернобородый! Покажись моему другу Бонгу!

Заскрипели петли потайной, вытесанной из цельного камня двери и из нее пригнувшись вышел Манглай. Его трудно было узнать. Из рассеченной мечом Оргора головы свисали клочья мозга. Некогда щеголеватая одежда висела безобразными лохмотьями, через которые просвечивала кожа – вся в ранах. Из одной даже торчала небрежно обломанная стрела. Судя по всему она пронзила пирату сердце, но не причинила не малейшего вреда, а была просто досадной помехой, которую он не стал извлекать, а просто обломал. Самым страшным в нынешнем облике Манглая было его лицо. Борода почти сгорела, губы почернели, раздробленный ударом чьего кулака нос сплющился, а глаза смотрели на окружающий мир как окна, в которых потух свет.

– Покажи нам, на что способен, мой милый зонги! – с гордостью за собственное творение попросил Шауран.

Манглай послушно поднял с пода золотой кубок, зажал его в ладони и без видимых усилий сплющил. При виде такой мощи, сидевший на диване Ранс предпочел отодвинуться в дальний угол.

– Вот видишь, Бонг! – радостно продолжал Шауран. – Мой зонги хоть и не выглядит красавцем, но способен разорвать десяток таких стариков, как ты на мелкие кусочки меньше чем за минуту!

– Ты глуп, Шауран, – отвечал монах. – Разве тебе неизвестно, что рано или поздно любой зонги расправляется со своим создателем?

– Ты говоришь про пассы отражения? Ерунда! Их не существует!

– Если бы ты развязал мне руки, я доказал бы тебе обратное.

– Не станем заводить философские споры и ставить опыты. Мне достаточно того, что Манглай расправился со всей командой купеческого судна. Больше всего повезло тем, кто сам выпрыгнул за борт. Потом, с помощью его, я легко справился с кораблем, привел его в порт Линдана и отправился залечивать раны к своему старому другу и партнеру Рансу. Да-да! Не делай удивленные глаза Бонг. Ранс давно поставляет мне рабов. Жители Линдана и не подозревают о том, Ранс в любую секунду может сделать из них бесправного скота.

– Не стоило говорить ему про это! – возмутился купец.

Шауран смерил его суровым взглядом и Ранс затих.

– Бонг уже никому и ничего не расскажет. Он не хотел быть рабом, значит станет трупом. А теперь о моих дальнейших планах, будущий труп. Что касается тебя, то ты сгниешь заживо в катакомбах Линдана. Там очень темно, сыро и водятся преогромные крысы. Этим вечером «Манглай» вместе с несговорчивой амазонкой станут моими. Все бывшие рабы во главе с Наулом будут разорваны зонги. Для красавчика Оргора я готовлю особое угощение. Сначала мой зонги лишит его возможности двигаться, затем Оргор своими глазами увидит то, как Шауран Беспощадный надругается над его девчонкой и умрет от моей руки. Оргор сильно досадил мне, поэтому смерть его будет очень и очень мучительной. А утром над «Манглаем» и купеческим судном взовьются пиратские флаги. Ранс уже подобрал мне команду из самых отъявленных головорезов. Я взойду на борт и весь Архон содрогнется от дел бывшего работорговца Шаурана Беспощадного. Прощай, дружище Бонг. Передай от меня привет крысам.

– Оргор придет, чтобы окончательно уничтожить тебя, Шауран! – прохрипел монах.

– Да, – согласился Шауран. – И первым делом он появится здесь. Я не хочу, Ранс, чтобы твой гостеприимный дом стал ареной сражения. Поэтому веди себя, как можно естественнее и убеди Оргора в том, что Бонг здесь не появлялся.

Это были последние слова, услышанные монахом. В следующий момент сильные руки зонги подхватили старика. Вновь скрипнули петли двери. Бонг оказался в кромешной темноте. Сырость и запах нечистот однозначно говорили о том, что его несут по мрачным катакомбам Линдана. Монах молчал потому, что разговаривать с зонги было бесполезно. Эти создания повиновались только своим создателям или пассам отражения. А как он мог делать их со связанными руками? Сначала Бонг пытался считать бесчисленные повороты подземелья, а потом оставил это пустое занятие. За очередным поворотом Манглай швырнул старика в лужу нечистот. Послышались удаляющиеся шаги зонги. А когда наступила тишина, раздалось едва слышно шуршание и со всех сторон появились красные огоньки. Крысы дождались своего часа.

13

– Эй, хозяин, еще чашу вина!

– Не слишком увлекайся, Наул. Может быть завтра с утра нам придется отправится в путь.

– Дорогой Оргор, ты видно путаешь капитана с простым матросом! – Наул опорожнил уже шестой кубок крепкого линданского вина и принялся за седьмой.

– Тогда просвети меня темного: в чем разница? – усмехнулся Оргор.

– Да в том, что капитан всегда остается капитаном! На суше, море и…

– И в таверне. Я говорю вполне серьезно, Наул. Нам пора. Бонг почему-то не возвращается и у меня самые недобрые предчувствия. Ранс – предатель и останется им всегда.

Два друга пришли дожидаться возвращения Бонга в портовую таверну. В отличие от Наула, чувствовавшего себя здесь, как рыба в воде, Оргору в таверне не нравилось. Он никогда не курил, а здесь дым от матросских трубок был таким густым, что с трудом можно было различить сидящего напротив. Да и сама атмосфера таверны оставляла желать лучшего. Хозяин в переднике таком засаленном, что он прекрасно подошел бы для обмотки факелов, разносил гостям вино весьма сомнительного качества. Матросы разных национальностей, но каждый с обязательной серьгой в ухе, рассказывали небылицы о своих морских похождениях и победах над чудовищами. Судя по этим повествованиям, каждый из сидящих здесь победил не меньше сотни монстров. Оргор с трудом сдерживал смех, слушая очередной рассказ. Если кто-то из матросов выражал сомнения в правдивости рассказа товарища, незамедлительно вспыхивала драка. Мелькали кулаки, летела в головы глиняная посуда, а потом проигравших вытаскивали за дверь, чтобы швырнуть в придорожную канаву. Оргор даже представить себе не мог, чтобы Артани оказалась среди этих галдящих, плюющихся и пунцовых от выпитого вина рож. А между тем девушка, не отходившая от Оргора ни на шаг, настаивала на том, чтобы пойти сюда.

Оргору с трудом удалось уговорить ее остаться на «Манглае».

Когда Наул попросил восьмую кружку, Оргор просто взял его за шиворот и выволок на улицу.

– Да какое право ты имеешь так со мной поступать?! – ворчал пьянчуга, плетясь вслед за товарищем. – Друг, называется…

– Пойми же, идиот: пока ты наливаешься вином, Бонг может попасть в беду! Он ушел еще утром и обещал вернуться скоро, а сейчас далеко за полдень. Скажу прямо: толку от тебя никакого. Может, хоть скажешь, как найти дом Ранса?

– Нет ничего проще! Надо пройти через базарную площадь, свернуть налево, потом направо… Лучше уж я покажу!

– Тогда шевели ногами, морской пьяница!

Несмотря на то, что Наул был пьян он, с грехом пополам, вывел Оргора в нужное место. В отличие от того, что видел Бонг утром, теперь по всей террасе стояли до зубов вооруженные охранники. Оргор присвистнул.

– Скажи мне, Наул, разве так охраняют домов купцов?

– Не нравится мне это!

Наул начал трезветь и, поднимаясь по лестнице вслед за Оргором, не отпускал рукоятку своего морского ножа. В ответ на вопрос Оргора привратник лишь пожал плечами.

– Друзья монаха Бонга? Да он появлялся у моего господина несколько месяцев тому назад, но с тех пор я его не видел.

– Тогда мы спросим у твоего хозяина! – Оргор бесцеремонно оттолкнул привратника и потянулся к дверной ручке. Охранники тут же повернулись к двери, но по знаку привратника успокоились. Едва друзья вошли в дом, как на террасе появился человек в тюрбане, с закрытым шарфом лицом и обратился к страже:

– Слышите вы, дураки. Мне прекрасно известно, что у вас чешутся руки, но запомните: не убивать эту парочку ни при каких обстоятельствах. Даже если они начнут резать вас на куски. Любому, кто нарушит мой приказ, я выпущу кишки!

Дав указание, Шауран свистнул и к нему подошел человек с ног до головы закутанный в плащ. При виде его у охранников вытянулись лица.

– Поспешим, Манглай. У нас еще много дел.

На пути в комнату Ранса, Наул, верный своей бедняцкой натуре, не уставал восхищаться богатством хозяина, забывая о том, что сам стал владельцем корабля, набитого драгоценностями. Оргор молчал. Он напряженно вглядывался в каждую складку занавесок, готовый в любой момент выхватить меч и пронзить им врага.

Ранса друзья застали за его излюбленным занятием. Он курил кальян, развалясь на диване. Выслушав сообщение Оргора, вскочил и принялся нервно мерить комнату шагами.

– О горе мне! Вы принесли плохую весть! Неужели мой старый друг Бонг исчез? Скажи мне, храбрый воин, что ты пошутил!

– Мне не до шуток Ранс! – Оргор тряхнул гривой светлых волос. – Если ты что-нибудь знаешь о старике и не говоришь мне, можешь сам вырыть себе могилу.

– Клянусь своей дружбой с Бонгом, я ничего не знаю о нем! – продолжал ломать комедию Ранс.

– Мне хорошо известна цена твоей дружбы!

Оргор круто развернулся и направился к выходу. Он был почти у порога комнаты, когда случайно опустил глаза и увидел на ковре амулет в виде маленького черного скорпиона.

Наул, шагавший позади, наткнулся на спину друга.

– Ты чего?

– Сейчас поймешь!

Не прошло и нескольких секунд, как кальян был выбит изо рта Ранса вместе с несколькими зубами. Купец ощутил прижатое к горлу острие меча, а перед глазами увидел черного скорпиона на шнурке.

– Говори где Бонг! – рычал Оргор. – Или я затолкаю этот амулет тебе в глотку!

– Я… Я все скажу! Скажу, потому что хочу жить! Только убери свой меч.

Оргор опустил меч. Ранс встал и вытянул руки к одной из занавесей.

– Бонг там. Сейчас покажу.

Ранс рванулся к занавеси и дернул за витой шнурок. Массивная портьера рухнула, накрыв Оргора и Наула, а по всему дому зазвенели звонки.

– Нет! Я все-таки убью эту толстую тварь! – кричал Оргор, пытаясь освободиться. Наул сбросил с себя занавесь первым и пока к нему присоединился Оргор, успел всадить нож в горло первого из подбежавших охранников. Оргор прикончил второго и закружился по комнате в поисках Ранса.

– Надо пробиваться к выходу! – вопил Наул. – Их слишком много!

– Уйду, когда прикончу Ранса! – отвечал Оргор, круша мебель.

Однако и он вскоре понял, что своим упрямством ничего не добьется. Два друга помчались к выходу. Охранники один за другим падали сраженные мечом Оргора и ножом Наула. Они вырвались из дома, промчались несколько кварталов, наводя ужас на прохожих, и остановились передохнуть.

– Легко отделались, – радостно заявил капитан.

– В том-то все и дело, что слишком легко, – задумчиво сказал Оргор. – Ты не заметил ничего необычного?

– В такой-то драке!

– Это была не драка, а бойня. Охранники даже не обнажили мечей…

– Дураки!

– Нет, Наул. У охранников был приказ не прикасаться к нам. И того, кто его отдавал, они очень сильно боялись.

14

Поначалу Оргор и Наул собирались идти на «Манглай», чтобы собрать команду и попытаться пробиться к купцу. Однако, поразмыслив, направились к старому кладбищу за городом.

– Вместо того, чтобы брать штурмом дом Ранса и пытать его самого нам лучше спросить дельного совета у Тиура, – сказал Оргор. – Как-никак он старый знакомый Бонга и если кто и сможет нам помочь в поисках так только он.

– У меня мороз по коже и дрожь в коленях от одного только рассказа об этом отшельнике, – пожаловался Наул, но двинулся следом за другом.

Даже при солнечном свете старое кладбище выглядело весьма мрачно. Покосившееся, изъеденные непогодой плиты очень напоминали вылезших из недр земли каменных чудищ, а уж вход в жилище Тиура вообще напоминал начало дороги на тот свет. Его нашли не без труда. Оргор долго ходил кругами, проклиная свою забывчивость, а заодно, непонятно почему и Наула.

– Это все твоя идея насчет таверны! Останься бы я в келье Тиура, нам бы потребовалось искать!

– Нечего валить с больной головы на здоровую, – бурчал капитан. – Как можно забыть место, в котором был всего несколько часов назад? Ты случайно не болен, Оргор?

– Настолько здоров, что могу поубавить здоровья у тебя, пьяница! Когда я приходил сюда в первый раз был вечер!

В конце концов, пришлось возвратиться к воротам кладбища и начать все начала. Решение оказалось удачным и вскоре Оргор уже отодвигал корни деревьев, прикрывающих вход в келью. Тиура не потребовалось звать. Он появился сзади со своей каменной дубиной и едва не раскроил головы незваным гостям, но вовремя узнал Оргора.

– Что вы делаете здесь опять? Я вас не звал!

– Не злись, Тиур, – спокойно попросил Оргор. – Мы нарушили твое уединение по очень важному делу.

– У меня не может быть с вами общих дел! Где ваш дружок, любопытный монах?

– Бонг пропал. Из-за этого мы и пришли.

Несколько секунд отшельник напряженно размышлял, а потом опустил свою дубину.

– Входите!

Хозяин указал гостям на каменную скамью, зажег сальную свечу и уселся на ворох шкур.

– Мне понадобилось выйти в проклятый богами город за письменными принадлежностями. Я мог бы изготовить их сам, но это отняло бы драгоценное время и несколько древних свитков остались бы непрочитанными. Вы слишком молоды, чтобы понять, как быстротечны дни. Итак, я ушел оставив тебя светловолосый верзила и Бонга здесь. Что случилось дальше?

Оргор и сам поразился тому, с каким ангельским терпением он выслушал предисловие Тиура.

– Бонг решил навестить Ранса…

Как только было произнесено имя купца, Тиур разразился проклятиями такими же длительными, как и его рассуждение о быстротечности дней.

– Этим все сказано! Линдан не отличается чистотой нравов, но большего прохвоста, чем Ранс в нем найти невозможно. Он как-то выменял у меня древние пергаменты народности грамт на несколько поддельных свитков, изготовленных рыночными жуликами. Сделал это беззастенчиво, пользуясь моей близорукостью! Я всегда считал Бонга дураком, но теперь даже не нахожу слов, чтобы дать ему точное имя! Что было дальше?

Оргор рассказал о визите в дом купца и найденном там амулете Бога. Он ожидал, что Тиур опять обзовет кого-нибудь дураком или жуликом, но тот молча встал и скрылся в темноте дальнего угла своей кельи.

– Зря мы сюда пришли! – прошептал Наул на ухо Оргору. – Лучше уж было разбить себе лоб штурмуя дом Ранса или хорошенько нализаться в таверне, чем слушать речи полоумного отшельника.

– Эй, вы, помогите! – позвал Тиур.

Друзья застали хозяина кельи за попыткой отодвинуть тяжелый камень. Он кряхтел и жаловался на то, что становится слишком старым. Однако Оргор про себя отметил, что даже втроем справится с такой махиной тяжеловато. Когда камень был отодвинут. Тиур зажег смоляной факел и жестом пригласил гостей следовать за ним.

– Вы думаете, что я поселился на кладбище потому, что спятил? Нет! Просто в моей келье есть вход в катакомбы Линдана. Здесь, после долгих скитаний по мрачным лабиринтам, я находил древние захоронения и свои бесценные свитки. Века и тысячелетия утекают подобно воде сквозь пальцы, а в катакомбах продолжают храниться в полной неприкосновенности знания пращуров глупых жителей Линдана. И только я, отшельник Тиур имею к ним доступ. Не раз рискуя быть заживо съеденным крысами, вдыхая запахи нечистот я изучил каждый уголок катакомб и знаю под каким городским строением находится мы находимся, например, сейчас.

– Не может быть! – не сдержался Наул.

– Над нами дом старого кузнеца Мурана, – заявил Тиур. – Чуть дальше по коридору – хижина лозоплетельщика Фуана, но, для того, чтобы попасть в дом Ранса нам самое время свернуть.

– А ты, Тиур, оказывается не болтун, а человек дела! – радостно воскликнул Оргор.

– А ты сомневался? При строительстве дома Ранс обнаружил древний вход в катакомбы. Этот дурак думает, что о двери знает только он и даже не подозревает того, что отшельник Тиур сможет наведаться к нему в гости когда пожелает.

– Тогда почему ты не забрал у обманщика свои свитки? – недоуменно спросил Наул.

– Зачем? – ответил отшельник. – В один прекрасный день он ими подавится. Но т-с-с…

Троица замерла. Натренированный слух Тиура уловил то, чего не могли услышать Оргор и Наул. Жестом приказав друзьям оставаться на месте, Тиур бесшумно пошел вперед и выглянул за поворот коридора. Когда он повернулся, Оргор и Наул едва не грохнулись в обморок от изумления. Тиур впервые со времени их знакомства улыбался! Он поманил их рукой и тихо прошептал:

– Я всегда говорил, что он идиот.

Оргор и Наул тоже заглянули за поворот и увидели… Бонга. Монах сидел прислонившись к стене и задумчиво смотрел на крыс, ходивших перед ним по кругу. Наул хихикнул, а Бонг, не отрывая взгляд от хоровода грызунов, сказал:

– Выходите! Я уже заждался!

– Как ты узнал, что это мы? – спросил Оргор.

– Просто надеялся, что рано или поздно у вас хватит ума пойти к Тиуру, а поскольку шляться по катакомбам Линдана обожает только он, то и догадываться было нечего.

– Но крысы! – воскликнул Наул.

– Монахи с гор Синф давно освоили способы их дрессировки. Сначала я заставил их перегрызть веревки, а потом попросил немного позабавить меня.

– Пляски с крысами, Бонг, получаются у тебя лучше всего! – надменно заметил Тиур. – Что так и будешь любоваться твоими хвостатыми подружками?

Бонг встал.

– У меня плохие новости. Нам нужно срочно поболтать с Рансом. Этим вечером Шауран собирается захватить «Манглай». Он вовсе не мертв, как мы думали.

От изумления Оргор не мог произнести не слова. Он молча последовал за Тиуром, который, свернув на очередном повороте, сообщил:

– Вам прямо и налево.

– А ты? – спросил Наул.

– Я никогда не был сторонником насилия! – донеслось из темноты.

Остаток пути Бонг рассказывал о том, что слышал и видел. Оргор так обезумел от негодования, что не стал составлять план нападения, а, едва увидев дверь сразу навалился на нее всем телом. Каменная плита подалась. Все увидели Ранса. На этот раз он не курил кальян, а задумчиво расхаживал по комнате. Увидев неожиданно появившуюся перед ним троицу врагов, Ранс ринулся к верному витому шнурку. Сокрушительный удар кулака Оргора отбросил его стене. Хватая ртом воздух купец сполз на ковер. Наул с видимым удовольствием наступил ногой ему на грудь.

– План захвата корабля! Быстро! И главное: не вздумай раздражать меня своим криком.

– Пощадите! Шауран никогда не посвящал меня в свои планы. Знаю только, что все его идеи совершенно безумны!

– Это и мы знаем, – Бонг отыскал свиток пергамента, перо и чернила. – От скорости, с которой ты напишешь требование, о котором я тебе говорил, будет зависеть твоя жизнь.

– Вы все равно меня убьете, – хныкал Ранс, дрожащей рукой выводя буквы. – А я ведь всего лишь послушное орудие в руках Шаурана…

После того, как требование было скреплено личной перстем-печатью Ранса. Оргор обнажил меч. По его знаку Наул приставил к шее купца нож, а Бонг объявил:

– Нам не нужно лишних жертв. Ты просто попросишь своих охранников быть паиньками и не идти за нами.

Ранс выполнил просьбу с таким энтузиазмом, что совершенно оглушил всех. Его отпустили на улице. На прощание Наул дал купцу такую оплеуху, что тот шлепнулся задницей на мостовую.

– Когда мы разберемся с Шаураном, обещаю сделать так, чтобы весь Линдан узнал о твоих связях с разбойниками.

Оргор позабыл о Рансе сразу, как только тот, прихрамывая, скрылся за поворотом улицы.

Его голова была целиком занята Артани. Он охотно бы отдал за девушку все корабли Архона. Наул на бегу просил Бонга вооружиться хоть чем-нибудь.

– Я пригожусь вам гораздо больше безоружным, – загадочно отвечал монах. – Если не будут заняты руки.

Пристань светилась огоньками корабельных иллюминаторов. Взойдя на дощатый настил, Оргор остановился.

– Только на «Манглае» темно. Неужели зонги Шаурана убил всех?

– Он способен на это, – с мрачным видом кивнул Бонг.

Наул молчал, вглядываясь в темноту.

– Мачта. Мачта моего корабля. С ней что-то не так.

Оргор посмотрел на мачту.

– Не вижу ничего необычного.

– Потому, что ты не моряк и не знаешь устройства кораблей. Смотри на нижнюю часть мачты. Темное пятно. Что это может быть?

– А-а-артани!!!

Крик Оргора разнесся над всем Линданом, отразился от стен домов, вернулся обратно и затерялся в морских просторах. В призрачном лунном свете казалось, что Оргор не бежит, а летит к «Манглаю». Белокурые волосы развевались на ветру, складки одежды трепетали, а меч сверкал подобно молнии. Желание убить Шаурана и освободить девушку было таким сильным, что Оргор подбежал к кораблю ничуть не запыхавшись. Сходни были перекинуты на пристань и даже затейливо изготовленные дверцы входа на «Манглай» гостеприимно распахнуты.

– Входи, Оргор, ведь ты так спешил, – донесся с палубы хриплый голос Шаурана. – Я успел позаботиться о том, чтобы выяснению наших отношений никто не мешал. Нам ведь есть, что выяснять, не так ли?

– Разве ты не мужчина, Шауран? – Оргор поднялся на палубу. – Зачем вмешивать в наши дела девушку? Отпусти ее, и мы наболтаемся вволю.

– Я вообще не человек!

Все масляные фонари «Манглая», повинуясь какому-то магическому сигналу, одновременно вспыхнули. Шауран стоял на корме, указывая поднятой рукой на мачту.

– Она – часть моего триумфа! Помнишь, как я болтался там, где твоя амазонка, а ты советовал моим рабам отправить Шаурана Беспощадного на корм рыбам? Все как прежде только теперь не ты, а я хозяин положения.

Оргор посмотрел на Артани. В мерцающем свете фонарей она была не просто прекрасна, а казалась богиней, спустившейся на Землю. Шауран нарядил ее в самые богатые одежды и опутал веревками так искусно, что они были почти незаметны.

– Тебе, раб, нравятся фантазии твоего хозяина? – изощрялся в издевательствах Шауран. – Это только начало. Самое главное ты увидишь, когда превратишься в кусок окровавленного мяса. Манглай, поиграй немного с нашим общим другом. Он это заслужил.

Из-за спины работорговца выступила фигура, закутанная в плащ. Когда он был сброшен на доски палубы, зонги бывшего короля пиратов предстал во всем своем ужасающем великолепии. Оргор знал о том, во что превратился Манглай по описанию Бонга, но реальность превзошла все ожидания. Издавая приглушенный свист, зонги вытянул вперед руки и, неуклюже переваливаясь, двинулся на Оргора. Загипнотизированный взглядом мертвых глаз, молодой человек не мог заставить себя сдвинуться с места. Только когда ходячий мертвец был совсем рядом, Оргор стряхнул с себя оцепенение и в стремительном прыжке всадил меч в грудь мертвеца. Кроме хохота Шаурана другой реакции не последовало. Зонги вновь шел на Оргора, а страшная рана на его груди не кровоточила. Оргор нанес новый удар заранее зная о его бесполезности. Опять захохотал Шауран, но приступ его веселья был прерван спокойным голосом Бонга.