Текст книги "Точка входа"

– Опасная дорога. Я видела стаю волколаков у корней. Они отрезали нам путь назад.

«Значит, остается двигаться вперед», – подумал он и побежал дальше.

Через некоторое время сквозь пелену забрезжили тени противоположного берега. До него еще было очень далеко. Мелисанда в два прыжка опередила Алекса и вдруг замерла, будто натолкнувшись на стену.

– Это ловушка, – прошептала она.

Впереди, у самого берега путь преграждал скособоченный силуэт большого двуногого существа. Существо подняло в воздух дубину и заревело. Позади него задвигались другие такие же тени.

– Разумные сукины дети, – усмехнулась Мелисанда. – Уже капканы научились расставлять.

– Что делать будем?

Она подумала.

– Волколаки выглядят слабее, но кто их знает…

Она вдруг осеклась, уставившись под ноги. Ее руны вспыхнули багровым огнем.

– Мы идиоты. Это не дерево. Бежим отсюда!

Она резво отскочила в сторону и бросилась навстречу потрясающему дубиной чудищу. И только тогда Алекс увидел, как медленно открываются на стволе под его ногами многочисленные зубастые пасти.

По стволу прошла крупная дрожь, ветви задвигались, удлиняясь и выстреливая новыми отростками. Кора вспухла многочисленными волдырями, которые тут же лопнули, выпустив струи зеленой слизи. Резкая боль пронзила лодыжку, и Алекс упал, вывернув ногу. Десятки корявых щупалец устремились к нему, вонзились в руки, ноги, опутывая со всех сторон, в то время как внизу чавкающая зубастая дыра пережевывала вместе с ногой его левую кроссовку. Большие и маленькие пасти медленно сползались к нему, все ближе и ближе. Наконец одна из них вспучилась, выросла инфернальным отростком, недолго покачалась перед его лицом, словно кобра, и стремительно впилась в горло.

***

Как всегда, в подобных случаях от боли осталось только жжение на коже и тонна адреналина в крови.

Сидящий на веранде в той же позе Майк отсалютовал глиняной кружкой.

– С первым возрождением!

Алекс быстро поднялся на веранду, краем глаза увидев, как следом у гранитной стелы появилась Мелисанда.

Он распинал в стороны многочисленные бутылки н навис над Майком.

– Ты говорил, что у каждого есть проводник?

– Ну… да.

– Значит и у тебя он тоже есть?

Майк потупился.

– Есть.

– Где? Я хочу с ним поговорить.

– Там, – Майк кивнул на дом. – Второй этаж. Только знаешь…

– Не знаю.

Алекс с треском распахнул дверь, пересек низкую широкую комнату с длинной барной стойкой и чучелами, развешенными на стенах. Взлетел наверх по винтовой лестнице.

Молодая грудастая женщина в фартуке и платье официантки с Октоберфеста стояла посередине спальни и смотрела на него ничего не выражающим взглядом.

– Ты проводник? – резко спросил он, шагнув к ней и вглядываясь в гладкое будто искусственное лицо.

Она не ответила, глядя ему за спину неживыми глазами.

– Не скажет, – смущенно произнес сзади Майк. – Проводники говорят только со своими хозяевами.

– Ну так спроси ее, как пересечь реку? Неужто до сих пор не догадался?

Майк поскреб бороду.

– Да спрашивал. Дурь какую-то несет.

– Спроси!

Майк поколебался, потом шагнул ближе.

– Милая. Напомни. Как пересечь реку?

Проводница вздрогнула, перевела оживший взгляд с ничего на Майка. И внятно произнесла:

– Когда лунная кровь зальет оставшихся быков, путь откроется.

Она замолчала. Глаза снова потускнели.

Майк развел руками.

– Я же говорил. Ахинея какая-то.

Алекс потер пальцами виски.

– Лунная кровь… Быки… Что это может означать? У тебя есть быки?

– Нет. У меня есть только бычья колбаса.

У лестницы захихикали.

– Эх, мужики. Тупые вы донельзя.

Мелисанда прошлась мимо них, цокая каблуками и покачивая бедрами.

– На ваше счастье с вами есть я. И кажется я знаю, что это за оставшиеся быки. И даже готова их показать. Прямо сейчас.

Она остановилась у окна.

– Видите?

Алекс подошел ближе.

– Что?

– Да мост же!

– Вижу. Мост. А где быки?

– Да под ним же! Быками называют опоры мостов. Тут осталось две опоры. Два оставшихся быка. Их и надо залить.

Алекс посмотрел на чернеющий невдалеке разрушенный мост. Своей массивностью, арками и потемневшим камнем он напоминал древнеримские постройки.

– Хорошо. Вопрос чем. Что за лунная кровь? Лунный свет?

– Вот этого не знаю. Возможно. Ночью можно проверить.

– Если бы это был лунный свет, путь открывался бы каждую ночь.

– Тогда понятия не имею. Может какая-то субстанция, связанная с луной? Что у нас связано с луной?

Алекс молчал, разглядывая мост и стараясь собрать мысли в кучу. Потом повернулся.

– Не что у нас связано с луной. А кто у нас связан с луной. – Он повернулся к Майку. – Запрись в доме и заколоти все окна и двери. Будем ждать ночи.

***

Полная луна мутным пятном светила сквозь черное висящее над рекой марево.

Алекс обернулся.

Стоящая на мосту Мелисанда подняла руку, сообщая о готовности.

Отсюда разрушенный мост казался призраком, восставшим из кровавого ада.

Алекс прикинул расстояние. Получалось примерно метров двести. Он приготовил спелл и шагнул к ограде.

За оградой визжали, лаяли, рычали сотни вышедших на охоту монстрюков. Заостренные бревна содрогались от их напора. Иногда в щелях мелькали оскаленные морды.

Алекс размахнулся, перекинул через ограду большой окорок и заорал:

– Все сюда! Еда!

За оградой взревели еще громче. Казалось, все окрестные волколаки сгрудились на маленьком пятачке рядом с окороком. Бревна затрещали.

Алекс отошел дальше, нащупал лежащий на земле шнур и что есть силы его дернул.

Подпорки тут же рухнули, и кусок стены медленно завалился внутрь, открыв черный зев дремучего леса и плотную кучу прибалдевших волколаков.

– За мной, кабыздохи! – крикнул Алекс, активировал сверхскорость и вприпрыжку помчался к мосту.

Сзади радостно заверещали и с треском ринулись за ним. Волколаки серебристым потоком ворвались во двор, сталкиваясь, карабкаясь по головам, кусая за ноги более быстрых и удачливых.

Алекс несся вперед, на автомате отмечая и перепрыгивая поставленные Мелисандой вешки.

Первая мина взорвалась буквально в пяти метрах позади, забросав спину комьями грязи и ошметками шерстяного мяса. Потом еще. И еще. Волколаки ревели и не обращали внимания на потерю бойцов. Целая звериная лавина стремительно неслась вслед за ним, буквально хватая за ноги. Алекс из последних сил увеличил скорость и влетел на мост, чувствуя, как хрипит, дышит ему в ноги волчий авангард. Стены огня встали слева и справа, отрезав значительную часть серебряной орды. Впереди уже виднелась хрупкая фигурка Мелисанды и заворачивающийся вокруг нее вихрь боевых заклинаний.

– В сторону! – заорала она.

Алекс перепрыгнул на парапет и забалансировал на камнях, едва не упав в черную вонючую жижу.

Стена призрачных ножей прошла мимо него, кромсая все, что попадалось на пути, превращая звериные туши в мохнатый фарш. Один из волколаков бросился на парапет, и в руках у Алекса оказалась его отрезанная мохнатая башка. Алекс посмотрел вниз, увидел торчащую над жижей опору моста и скинул башку на нее. Кровь брызнула на древние камни, растеклась мутной кляксой.

– Нужно залить опоры со всех сторон, – бросила Мелисанда, проходя мимо, и добивая выживших огненными разрядами.

Алекс схватил валяющуюся рядом половину туши и потащил ее к противоположной стороне моста.

Из леса в пролом вливались все новые и новые стаи. Радостно воя, они разбегались по двору, гонялись друг за другом, опрокидывая стулья, кресла, топча грядки и поднимая ногу у гранитной стелы возрождения. Самые матерые, рыча, скапливались у моста. Когда их критическая масса достигла кондиции, Мелисанда скастовала огненный шар и превратила большинство в горящее месиво.

– Пора как-то закругляться, – крикнул Алекс, поскальзываясь на липких покрасневших плитах, покрытых остатками и останками. – Мы здесь уже все залили.

– Да, – обернулась Мелисанда. – Надо закрывать дыру в ограде.

И в этот момент все бегающие и прыгающие по двору волколаки вдруг остановились, подняли морды к луне и завыли. Некоторые из них встали на задние лапы и стали раскачиваться будто в трансе.

– Что это с ними? – прошептал Алекс.

Мелисанда молча протянула руку, указывая на провал в ограде.

Там, во тьме чащи, двигалось что-то большое.

Оно было больше ограды, и когда перешагнуло поваленные бревна, Алекс даже отшатнулся, едва не упав.

Это было то самое чудище, что встречало их на той стороне живого бревна. Стоящий на двух ногах оборотень с волчьей головой и дубиной в лапе. Высотой он был примерно с дом Майка. Злобные красные глазки окинули двор, увидели стоящих на мосту людей. Монстр заревел, потряс дубиной и в один прыжок оказался у моста. Волколаки хором взвыли, предвкушая.

– Да чтоб вас всех, – устало проговорила Мелисанда. Вокруг ее вытянутой руки возникло слабое свечение. Оно разгорелось, меняя цвет с белого на красный. Затем вспухло и исчезло.

Из груди монстра вырвался огонь. Оборотень жалобно заревел, рухнул на колени и завалился на бок.

Наступила мертвая тишина.

Спустя долгую минуту выжившие волколаки покорно опустили морды к земле и молча, гуськом, один за другим покинули двор и скрылись в чаще.

Мелисанда в изнеможении привалилась к парапету.

– Однако… – протянул Алекс в изумлении глядя на спутницу. – Что это было?

– Это была магия, сынок, – проворчала она. – Теперь мне пару дней поспать бы не мешало. Что у нас с быками? Всех залили?

На нее было страшно смотреть. Осунувшееся лицо и запавшие глаза напоминали маску смерти.

Алекс ничего не сказав, прошелся по мосту, оскальзываясь на лужах крови и заглядывая вниз. Одна сторона дальней опоры была чистой. Он поднял раскроенную тушу одного из волколаков, подтащил к парапету и сбросил.

Гулкий тяжелый звук пробил мост сверху донизу, ушел в толщу гнилой воды и растворился во мгле.

– Ну как? – тихо спросила Мелисанда, не открывая глаза. – Мост восстановился?

Мост оставался таким же разрушенным.

– Нет, – ответил Алекс вглядываясь в речную тьму. Ему показалось, что он увидел там, впереди, слабый огонек.

Огонек приближался, разгораясь все сильнее, и в какой-то момент до Алекса вдруг дошло, что огонек не один. Их два. И они находятся высоко над мостом.

Гигантская тень медленно выплыла из ночного мрака, превратившись в великана, стоящего на корме лодки величиной с баржу.

– О нет… – устало протянула Мелисанда, открыв глаза. – Я больше не смогу. Он твой.

Великан медленно развернул посудину с помощью весла высотой с башню. Причалил к мосту. Запахнул темную хламиду. Наклонился, оглядел мост глазами, сверкающими как холодные голубые звезды. И пророкотал:

– Вообще-то достаточно было двух капель на каждую опору. А вы что устроили?

Он расстроено покачал кудлатой головой и с грохотом скинул с борта деревянные сходни.

– Забирайтесь. Пока еще кого-нибудь не прибили.

Глава 5. Обитель наслаждения

Лодочник в последний раз шевельнул веслом, раздвигая лопастью залежи гнилых трупов. Баржа накренилась, прижимаясь бортом к бревнам причала. Из ночного марева проступили высокие черепичные крыши.

– Говорят, здесь таверна есть? – спросил Алекс, с трудом выбираясь на пристань.

Великан хмыкнул.

– Уже нет. Теперь здесь только Люксурия.

– Что?

– Скоро узнаешь. Вас уже заждались, – гигант показал лапищей на темный силуэт стоящего невдалеке человека.

– Кто это? – напрягся Алекс.

– Тот, кто вам поможет, – громогласно проворчал лодочник, убрал сходни и оттолкнулся веслом от бревен. Баржа с чавканьем и жирным плеском отошла прочь.

Алекс задумчиво посмотрел вслед гиганту. Что-то напоминала ему эта странная переправа, что-то давно забытое и неуловимо знакомое. Но в местном бестиарии лодочника-великана точно не было.

– Эй! – крикнул он уплывающей тени. – Как тебя зовут?

Слова потонули в вязкой тишине. Гигант не ответил.

– Какая разница, – прошептала Мелисанда. – Ты бы потише орал, что ли… Кто знает, что за фауна тут в округе бегает.

Они повернулись к встречающему.

Человек стоял на том же месте, недвижимый, будто статуя. В неверном свете, льющемся из недалекого окошка, можно было разглядеть лишь длинный до земли плащ и широкополую шляпу.

– Как-то он слабо похож на того, кто может нам помочь, – тихо сказала Мелисанда.

Алекс пожал плечами и шагнул вперед.

– Говорят, ты нас ждешь? – громко спросил он, остановившись на безопасном расстоянии. – Назови себя.

Статуя шевельнулась.

– Нет имени во мне и нет прозванья тому, кто был низвергнут в бездну на веки вечные.

Глухой безжизненный голос напоминал шелест палой листвы.

Человек поднял голову, и свет упал на его гладкое, будто фарфоровое лицо.

– Проводник, – прошептала Мелисанда.

Тот медленно поклонился.

– Я призван был сюда из тьмы веков, чтоб путь указывать заблудшим душам.

– Ясно, – вздохнул Алекс. – Передай тому, кто тебя призвал, что мы в твоих услугах не нуждаемся.

Он решительно прошагал мимо.

Мелисанда в два прыжка догнала его, дернула за рукав и прошипела:

– Ты что творишь? Совсем с ума сошел? Как это не нуждаемся?

– Мне не нужен под боком соглядатай местного искина. Он может только помешать.

– А отсутствие карты тебе не помешает? Тут же все локации перелопачены. Заблудимся и не найдем ничего.

– Буду у местных дорогу спрашивать. В тавернах всяких. У нонплееров. Игроков. Тут десяток тысяч игроков бродит, если ты забыла.

– Не забыла. А также не забыла, что все эти игроки отсюда выбраться не могут.

– Возможно, как раз из-за таких вот фарфоровых истуканов, – парировал Алекс.

Проводник стронулся с места и теперь не спеша двигался следом за ними. Из-за длиннополого одеяния казалось, что он плывет над землей, как привидение.

– Э, нет! – Алекс преградил ему дорогу. – Стоп. Кому сказано? Вали откуда явился, и чтоб я тебя больше не видел.

Проводник замер, опустив голову. В ближайшем доме зажглось еще одно окно, и стало видно, что плащ и шляпа у проводника ярко-красные, словно у какого-то кардинала.

– Не в силах я вернуться, увы, мой господин. Прикован я железом к служенью своему.

– Да мне пофиг! – взъярился Алекс. – Скройся! И хватит этим своим гекзаметром отвечать. Гомер хренов.

Он озлобленно рванул вперед и чуть было не споткнулся о каменный столбик с указателем. На указателе виднелась табличка с полустертой надписью «Добро пожаловать в Элиссу». Слово «Элиссу» было зачеркнуто и вместо него витиеватым шрифтом значилось: «Люксурию». Вокруг «Люксурии» кто-то небрежной, но умелой рукой нарисовал сердечки, цветочки и даже пухлых розовощеких купидонов с крылышками.

– Уютная деревенька, – сказала Мелисанда, разглядывая невысокие увитые плющом дома из дикого камня с черепичными крышами. Из печных труб вился дымок. Пахло вкусной едой и цветами. Впереди угадывалась небольшая площадь с колодцем. За ней высился большой трехэтажный дом. Там светились стрельчатые окна, и была призывно распахнута широкая дверь, откуда лился дымный розовый свет.

– Вот, – указал Алекс. – Какое-то заведение. Там наверняка знают местность и дороги. Пойду разведаю.

– Постой, о рыцарь! – поднял вдруг руку фарфоровый истукан. – Неверный путь ты избираешь ныне, ведущий лишь к погибели души. Обман и грязь живут за этими стенами.

Алекс повернулся к Мелисанде и жалобно скривился.

– Он мне уже надоел своим античным рэпом.

– Кажется, это предупреждение. Может, не стоит соваться? – Мелисанда вглядывалась через площадь в розовый зев.

– Пройти ты мимо поспеши, о путник, – продолжил вещать истукан. – И дальше ждет тебя свободная дорога.

– Плевать.

Алекс решительно двинулся к заведению.

– Я тебя, пожалуй, здесь подожду, – кинула ему вслед Мелисанда.

Он не ответил.

Нависающий над площадью дом напоминал то ли боковой фасад готического храма, то ли здание какого-то средневекового университета. Большинство высоких окон горело тусклым огнем и там, за тяжелыми шторами двигались неясные тени.

Алекс отбросил полупрозрачный занавес и вошел внутрь.

Слоистый дым медленно плавал над мраморными плитами пола, завиваясь вокруг розовых колонн. Пахло чем-то сладковатым и дурманящим. Круглый холл был совершенно пуст, если не считать расставленных тут и там статуй. Алекс хмыкнул, разглядывая образцы местного искусства. Статуи изображали обнаженных женщин, застигнутых в неловких позах. Женщины изгибались, выгибались и нагибались, демонстрируя самые сокровенные части тела, выполненные с изумительным мастерством и достоверностью. Алекс даже наклонился над одной частью, чтобы потрогать, вдруг живая. Но тут рядом деликатно покашляли, и он отпрянул.

– Добро пожаловать в Люксурию, молодой человек, обитель любви и наслаждения.

У выплывшей из-за колонны дамы была неохватная юбка с рюшами, лентами и кружевами, высоченный белый парик, украшенный золотистыми перьями, и пожилое морщинистое лицо, обильно покрытое белилами и румянами.

– Простите за вторжение, мэм, – вежливо поклонился Алекс. – Я тут проездом. Мне бы только узнать о…

Затянутые в шелковую перчатку длинные пальцы легонько коснулись его губ.

– Ни слова больше. Все дела потом. А сейчас…

Дама вальяжно взмахнула рукой. Часть стены в глубине зала разошлась, открыв невысокий подиум.

С десяток девиц стояли там в ряд и призывно улыбались. Из одежды на них были только цветочные лепестки на сосках и нитки жемчуга на бедрах.

Алекс сглотнул.

– Выбирай любую, – великодушно разрешила дама. – А потом я тебе все, что хочешь расскажу.

***

Очень странно себя чувствуешь, когда отключаются мозги.

Нет, где-то в глубинах сознания он понимал, что должен закричать что-то вроде: «Эй! Мне бы только дорогу узнать!», а ноги сами несли его следом за томно покачивающимися пышными ягодицами.

Тянулись бархатные красно-розовые коридоры, резные двери, из-за которых доносилась мягкая музыка, стоны и женский смех. «Ладно, – решил Алекс. – Сделаю по-быстрому и сразу поговорю». Онлайн-секс по старинке в шлеме и перчатках был довольно примитивным и не давал ничего кроме визуального удовлетворения. А специальные насадки создавали впечатление, что действуешь надетым на трусы деревянным дилдо. Поэтому Алексу не терпелось узнать, каковы ощущения при использовании всех органов чувств. И всех нервных окончаний, или как они там называются. В познавательных целях. Графически все было более чем отменно. Алекс даже потрогал на ходу, чтобы оценить тактильно, отчего работница сферы удовольствий мило улыбнулась и проворковала что-то вроде «потерпи, скоро все твое будет». Вряд ли она была человеком, хотя, кто знает. Алекс слышал легенды о нимфоманках в онлайн-борделях, которые забывали обо всем ради любимой работы.

Струящийся дождем занавес разошелся, и они оказались в круглой комнате с широкой круглой кроватью и парой круглых окошек. Тускло горели красноватые светильники, бросая плавающие блики на мягкое ложе.

– Я знаю, у тебя мало времени, – прошептала девица, растянулась на кровати, развела ноги в стороны и выпятила зад.

И началась феерия.

Она угадывала все. Каждое желание, каждое движение, даже звуки издавала именно те, которые больше заводили. Алексу всегда нравились вот такие вот, чтобы без прелюдий, болтовни и прочих слюней. Каким-то невероятным способом она меняла даже образы, представая перед ним то опытной шлюхой из дорогого борделя, то гаремной наложницей, то гейшей, и тогда даже лицо ее неуловимо изменялось. Однажды она превратилась в старшеклассницу, и Алекс был готов поклясться, что на секунду вокруг ее талии появилась задранная клетчатая юбка. Он сморгнул, и юбка исчезла. Каждый раз она его изматывала, он валился рядом, но проходили считанные секунды, и все начиналось заново. Ему казалось, что вместе с семенем ее губы высасывают что-то еще. Наконец, он понял, что это ему не казалось.

– Что-то не так? – подняла она сияющие глаза, когда он вдруг отпрянул, буквально отскочив в сторону.

– Н-не знаю, – пробормотал он оглядываясь, прислушиваясь к внутренним ощущениям и пытаясь, наконец, включить голову.

Комната изменялась.

Теперь это был ученический класс с одиночными партами, интерактивными графиками и большим экраном на передней стене. Точно такой, как в его детстве. Алекс даже узнал разбитое стекло на одном из портретов. Класс математики.

– Что-то не так? – повторила она, медленно вставая с колен. Вокруг ее обнаженного тела сгущалось марево, превращаясь в строгую черную юбку и светлую блузку, расстегнутую сверху на две пуговицы. – В чем дело, Рамин?

На него сквозь очки строго глядела математичка фрау Мюллер, объект его подростковых грез. О, сколько времени он провел в одиночестве, мечтая об этих выдающихся сиськах.

– Так-так… – Фрау Мюллер не спеша постучала указкой по ладони. – А ну, подойди сюда, маленький негодник! Хочу заняться с тобой домашней работой.

Он огляделся в поисках выхода.

– Э, нет. Это слишком. Конец развлекалову.

Фрау Мюллер тут же исчезла. Голая девица, возникшая на ее месте, опустила руки и закрыла глаза, будто отключившись.

На большом экране появилась размалеванная физиономия хозяйки борделя.

– Что случилось? Клиент недоволен? Моя девочка позволила себе лишнее?

– Не то чтобы лишнее, мадам. Но у вас как-то подозрительно много сведений обо мне, моих желаниях и моем прошлом. Это напрягает.

Мадам утробно засмеялась.

– Ах, это. Но что в этом плохого? Мы делаем все, чтобы клиенту у нас понравилось. А лучший способ добиться этого – узнать получше самого клиента.

– Но как вы это делаете? Мысли читаете?

Телеса на экране снова заколыхались.

– Не совсем, молодой человек. Мы читаем только образы. Определенной направленности. Забираем их вместе с вашим оцифрованным биологическим материалом. А потом анализируем. Исключительно для того, чтобы повысить качество услуг. Моя девочка хорошо угадывала ваши желания?

Алекс не ответил.

Класс снова превратился в круглую комнату.

– Мне пора. Вы обещали ответить на вопросы.

Дама радушно развела руками.

– Спрашивайте.

– Мне нужно попасть в город Дис. Говорят, здесь все изменилось. Дороги исчезли. Локации местами поменялись. Куда мне идти, чтобы попасть в Дис как можно скорее?

Дама недобро прищурилась.

– А зачем вам в Дис?

– Странный вопрос для нонплеера. Или вы человек?

Мадам хрюкнула.

– Я гляжу, вы у нас новенький. Здесь нет разделения. Здесь все равны.

– Разделение всегда есть. Так вы мне поможете?

– Давайте так. Вы мне рассказываете, зачем вам в Дис. А я показываю дорогу.

Алекс мотнул головой, натянул впопыхах одежду и шагнул к двери.

– Забудьте. Сам найду.

Дверь с грохотом захлопнулась перед его носом.

– Не пойдет так, Алекс Рамин, – прошипела мадам. – За удовольствие платить надо.

Алекс хмыкнул

– Условия озвучивают заранее. А не после того, как услуги уже оказаны. Вы ничего не сказали, стало быть, девочка ваша отработала бесплатно. Дверь открывайте.

– Зачем. Тебе. В Дис.

Голос мадам стал грубым и низким, будто за ее морщинистой физиономией скрывался кто-то другой.

Алекс подергал ручку двери. Медная змея на ручке вдруг ожила и тяпнула его за ладонь. Он отпрянул.

– Лучше скажи добровольно, – прохрипели сзади. – Или придется разбирать тебя на запчасти и выуживать из твоей головы другие образы…

Алекс мельком оглянулся и увидел, что вместо мадам на экране клубится темное марево.

Пытаясь унять нарастающую панику, он ногой выбил дверь и вывалился в коридор.

Пульсировал красный свет, и длинный коридор медленно выгибался, будто гигантская кишка, сжимая и разжимая покрытые слизью стены. Потоки вонючей жижи полились с округлившегося потолка, и тогда Алекс побежал, оскальзываясь на мягком чавкающем полу. По стенам расползались влажные кожистые складки, внутри которых он успел заметить кривые зубы.

– Зачем. Тебе. В Дис! – заревела в ухо одна из появившихся щелей, и Алекс еле увернулся от прыснувшей едкой струи. А впереди уже раскрывались одна за другой бесконечные резные двери, и выбирались оттуда длинноногие шлюхи, расправляя за спиной перепончатые крылья.

Алекс потянул из-за спины тесак, уже понимая, что он здесь вряд ли поможет. Первую он еще успел развалить надвое, но следом навалились вторая и третья, визжа и клацая зубами. На месте миловидных личиков теперь скалились вытянутые морды и горели красным узкие глаза.

Он увернулся от когтей и бросился дальше, отмахиваясь тесаком. Коридор сжимался, будто от страха. Встречные шлюхи верещали, закрыв растопыренными крыльями весь проход. Приходилось рубить им конечности и перепонки, будто лианы в джунглях. Иногда им удавалось тяпнуть его за руки и за ноги, но он уже не обращал на это внимание. Кровь, своя и чужая, лилась рекой, застилая глаза.

Самая жирная шлюха торчала в конце коридора, будто пробка в анусе. Между ее монументальных ляжек дергался толстый крокодилий хвост.

Алекс с разбегу выбил ее наружу, снеся уродливую голову, и оказался в круглом зале со статуями.

В центре медленно крутилось нечто дымное и бесформенное, лишь отдаленно напоминающее напомаженную хозяйку борделя.

– В лабораторию его, – скрипуче приказало оно. – Посмотрим, что нам Большая Земля приготовила.

Статуи ожили.

Мраморные обнаженные бабы с хрустом распрямились и двинулись к нему. Их было штук двадцать, да и за колоннами еще виднелись какие-то неясные тени.

Алекс прыгнул к ближайшей, занеся над головой тесак. Металл жалобно звякнул, отскочив от мрамора. Тяжелая белая рука припечатала в ответ по скуле, отбросив к колоннам, из-за которых тут же потянулись к нему каменные пальцы. Он взвизгнул, откатился в сторону, лихорадочно соображая, что делать дальше. Похоже, оставался только один вариант. Пусть он вновь возродится за рекой, и ему снова придется потрошить волколаков, чтобы вызвать лодочника. Зато не будет лаборатории, и никто не узнает, зачем его сюда прислали.

Он перехватил тесак, направив лезвие себе в горло.

– Глупый мальчишка, – прошипело нечто. – Ты даже не представляешь, куда попал. Тебе это не поможет. Убей себя. Мы все равно узнаем то, что нам нужно. Из твоих мертвых мозгов.

– Хрен вам, уроды. Мои мертвые мозги тут же исчезнут вместе со мной.

Нечто заперхало, развеселившись.

– Нет. Не исчезнут. Это ты исчезнешь. А твой труп останется. Ты сдохнешь окончательно. И никогда не возродишься. Потому что здесь нет…

Оглушительный грохот потряс здание. Входные двери разлетелись в щепки, обрушив часть стены и разогнав слоистый розовый дым.

Худенькая фигурка возникла в провале, еле заметная за клубами поднятой пыли.

Нечто рванулось к ней, но не успело.

Многочисленные вихри родились на плитах, набрали силу, взревели, будто турбины взлетающего самолета, прошлись по залу туда и обратно, поднимая в воздух мраморных баб и разбивая их вдребезги о колонны. Нечто вспухло и тут же опало, разваливаясь на дымные ошметки и втягиваясь в трещины между плитами.

– Эй! – заорал Алекс. – Оно уходит.

– Некогда, – бросила Мелисанда, подбегая ближе. – Быстро валим отсюда!

– Подожди, тут есть какая-то лаборатория. Вдруг там…

– Некогда, идиот! Здесь три этажа забиты суккубами. Они нас порвут, если все навалятся. Слышишь?

Сквозь вязкую тишину и шорох от оседающих осколков мраморных баб явно было слышно, как сверху и с боков приближается топот, визги и многочисленный рев.

Мелисанда схватила его за рукав и потащила к выходу.

На площади у колодца она обернулась и мановением руки обрушила часть стены на провал.

– Это их задержит. Хотя бы немного.

Проводник торчал на том же месте и бубнил под нос что-то стихотворное.

– Угораздило тебя в этот публичный дом сунуться, – сказала Мелисанда, когда они выбрались из деревни. – Мы на одну местную бабку наткнулись. Оказывается, эти чудища с сиськами здесь всех мужиков повывели. Заманивали к себе в будуары и разделывали на запчасти. Надо было по округе походить, прежде чем сломя голову в постель прыгать. Надеюсь, ты хоть удовольствие получил?

Алекс промолчал, разглядывая деревню. Отсюда, с холма, она казалась россыпью кукольных домиков на берегу темного потока. В центре, с площади, поднимался черный столб дыма. Светало.

– Тамошнее чудище сообщило мне странную вещь, – задумчиво сказал он. – Будто бы здесь якобы не возрождаются.

– А. Ну да. Мы уже знаем. Вот, содрали с одного столба у пристани. Почитай.

Мелисанда протянула скомканный листок бумаги.

Алекс развернул.

Это было объявление, набранное готическим шрифтом, таким витиеватым, что он еле разобрал написанное.

«Внимание! Доводим до сведения бета-тестеров, что в заречных локациях НЕ РАБОТАЕТ ВОЗРОЖДЕНИЕ И НЕ ФУНКЦИОНИРУЮТ СТЕЛЫ ЗАГРУЗКИ! Точные границы аномалии не выяснены. Ориентировочно она занимает территории с номерами 5.08, 5.09, 5.10 и далее по 5.36. Дальнейшие проверки не проводились. Последствия смерти в данных локациях не известны. Берегите себя.»

– Почти тридцать локаций без возможности переиграть, – сказала Мелисанда. – И не известно, куда ты денешься, если тебя очередной монстр вдруг забьет. Местная бабка сказала, что куда-то очень далеко.

Проводник пошевелился. Наступающее утро высветило бледные узоры на его красной хламиде.

– Нельзя, чтоб страх повелевал уму, – провозгласил он. – Иначе мы отходим от свершений.

– Ну все, – вздохнул Алекс. – Ты мне окончательно надоел, Гораций.

Он поковырялся в поясной сумке и выудил продолговатый предмет величиной с сигару.

– Попробуем-ка на тебе эту штуку использовать.

С кончика сигары сорвался тонкий луч, порхнул по вышитым одежкам, переместился на фарфоровое лицо, проник в левый глаз. В голове у проводника что-то щелкнуло.

– Доложи обстановку, – приказал Алекс.

– Местонахождение: локация 5.15, – жестяным голосом сказал проводник. – Опасность: умеренная. Доступные варианты выхода анализируются.

Алекс убрал сигару.

– Так-то лучше.

Мелисанда посмотрела недоуменно.

– Что это?

– Подарок господина Сагамора. Взламывает игровые кодировки. Замки, вещички. Не думал, что нонплееров тоже взламывает. Полезная штука.

– Полезная, – задумчиво повторила Мелисанда, не спуская глаз с сумки, куда Алекс упрятал сигару. – А что она еще умеет делать?

Алекс пожал плечами.

– Не успел ознакомиться с подробной инструкцией. Сказали, универсальная отмычка.

Проводник снова ожил.

– Варианты выхода из локации. Количество: один. Вероятность прохождения: семьдесят процентов.

– Покажи направление, – приказал Алекс.

Впереди, за грядой холмов, у самого горизонта повисла еле заметная пульсирующая точка.

– Видишь, как все просто, – обернулся он к Мелисанде. – И вероятность семьдесят процентов. Не плохо. Пошли.

Он двинулся вперед.

– Семьдесят процентов означает, что в одном случае из трех мы не пройдем, – сказала Мелисанда.

– Оптимистичнее, детка. Что за настроение?

Она молча поплелась следом, хмуро разглядывая спину Алекса и напряженно думая о чем-то своем.

Глава 6. У бешеной макаки.

Битый час они плелись по выложенной щебнем дороге, отвлекаясь на мелких зверьков, то и дело выскакивающих из-под кустов. Зверьки явно представляли собой плоды фантазии крайне безумного дизайнера. У них было разное количество ног и голов, разная степень уродства и разные манеры нападать. Некоторые из них просто клацали зубами, другие убегали сразу же после того, как Алекс вытаскивал тесак.