Текст книги "Пишу иск лючительно по памяти… Командиры Красной Армии о катастрофе первых дней Великой Отечественной войны. Том 2"

Родился в г. Твери.

В Русской Армии с 1915 г., прапорщик.

В Красной Гвардии с января 1918 г. В Красной Армии с февраля 1923 г.

Окончил вечернее отделение инженерного факультета Академии химической защиты РККА (1937).

Начальник Тверского отряда Красной Гвардии, с июня 1919 г. командир батальона 2-го стрелкового полка 7-й армии. С марта по июль 1920 г. находился на излечении в госпитале после контузии. С июля 1920 г. начальник школы 4-го запасного стрелкового полка Московского военного округа. В июне 1921 г. назначен командиром роты 322-го учебного полка Московского военного округа. С марта 1922 г. временно исполняющий должность командира роты 50-го стрелкового полка, с марта 1923 г. командир той же роты. В мае 1923 г. назначен начальником караульной команды Рязанского артиллерийского склада.

В октябре 1923 г. уволен в долгосрочный отпуск и в том же месяце поступил добровольцем в 50-й стрелковый полк и был назначен помощником командира батальона. С июня 1925 г. помощник начальника оперативной части штаба 17-й стрелковой дивизии. В январе 1927 г. назначен командиром батальона 3-го Рязанского территориального полка. С сентября 1927 г. временно исполняющий должность командира 7-го отдельного территориального батальона Московского военного округа, с апреля 1928 г. помощник по хозяйственной части командира этого батальона. В июне 1929 г. назначен начальником штаба 41-го стрелкового полка 41-й стрелковой дивизии.

С мая 1931 г. помощник начальника 1-го сектора 9-го управления Штаба РККА, с января 1935 г. помощник начальника 1-го отделения 1-го отдела Административно-мобилизационного управления РККА. В феврале 1936 г. назначен начальником части 3-го отдела Административного-мобилизационного управления РККА. С августа 1938 г. начальник химической службы 17-го стрелкового корпуса, с октября 1938 г. исполняющий должность начальник отдела химических войск Винницкой армейской группы войск (с сентября 1939 г. 6-я армия).

В начале Великой Отечественной войны в той же должности. С 25.06.1941 командир 159-й стрелковой дивизии. С конца июля 1941 г. в прежней должности. 8 августа 1941 г. попал в плен.

Освобожден из плена 9 апреля 1945 г. Проходил спецпроверку в 14-й запасной стрелковой дивизии. Приказом Главнокомандующего Сухопутных войск № 01018 от 06.10.1947 уволен в запас.

Майор (приказ НКО СССР № 01633-1935), полковник (приказ НКО СССР № 04843 от 24.10.1940), полковник (приказ МВО № 02810 от 22.12.1945, восстановлен в звании).

Награды: медаль «XX лет РККА» (22.02.1938).

Угловой штамп[130]130
  На листе имеются пометы: 1/ т. Платонову. Для изучения. 11.6 автограф Покровского; 2/ т. Лябину. Для изучения. 12.6 автограф Платонова; 3/ Учтено. Ознакомлен ст. н/с Черемухин. 15.6.57 автограф Лябина; 4/ 15.6.57 автограф Черемухина. На обороте листа имеется штамп Вх. № 01294 30 5 1957 Военно-научное управление Генерального штаба.


[Закрыть]

СЕКРЕТНО

экз. № 1

НАЧАЛЬНИКУ ВОЕННО-НАУЧНОГО УПРАВЛЕНИЯ

ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА МО СССР

Исп. вх. № 414-1957 г.

Возвращаю Ваше письмо от 20.5Л957 г. адресованное полковнику запаса НЕКРАСОВУ К.А. с приложением к нему ответа написанного 25.5.1957 г. полковником в отставке НЕКРАСОВЫМ К.А., для изучения.

ПРИЛОЖЕНИЕ: Упомянутое от н/вх. № 414-57 г. на «2-х» листах и с н/вх. № 485 на «2-х» листах, только адресату.

ЗВЕНИГОРОДСКИЙ РАЙВОЕНКОМ

подполковник автограф /ЧИКАЛОВ/

НАЧАЛЬНИК 3 ЧАСТИ

майор а/с автограф /ФЕТИСОВ/

Секретно

Генерал-полковнику тов. Покровскому [131]131
  На листе имеется штамп: Звенигородский РВК. Вход № 485 «27» 5 1957 г.


[Закрыть]

Поставленные Вами вопросы взбудоражили меня. Давно минувшее время и нахождение в фашистском плену выветрили очень многое из моей памяти.

Освещу то, что с трудом вспоминается, может быть ни совсем точное и потребное.

Разработанный план прикрытия государственной границы имелся. Войска 6 армии до начала войны занимали приграничные районы и производили оборонительные (фортификационные) работы.

Разработкой плана руководил начальник штаба армии, его заместитель с привлечением начальников отделов для разработки своих специальных разделов.

Не помню, был ли от кого и в какое время получен приказ о приведении соединений армии в боевую готовность.

Нападение было внезапное. Войска армии находились на границе и, видимо, без приказа вступили в бой с противником, заняв свои оборонительные участки.

41 сд, штаб – Рава-Русска; 159 сд, штаб – Немирово; штаб 17 ск – Яворово; 4 мехкорпус, штаб – Львов.

Оборонительные работы войска проводили до последнего времени. В основном они были закончены, но еще оставалось кое-что доделать, (дополнительные точки ДОТ, улучшение маскировки их и обстрела и бр. детали).

В отношении материального и технического обеспечения войск армии дело обстояло благополучно. Судя по своему роду войск, потребность в боеприпасах, в средствах связи, в инженерных средствах, в транспорте и в продовольствии к началу войны в войсках – была обеспечена.

Боевые действия в полосе армии начались в 4 часа 22 июня внезапным нападением авиации на приграничные войска армии, с последующим наступлением танковых частей и под прикрытием их – автоматчиков.

В первый же день противник прорвал укрепленный район и двинулся на восток. Полки 41 сд и 159 сд с боями вынуждены были отходить. Как развивались события в полосе армии в дальнейшем, мне неизвестно. На 4-й день войны я Военсоветом армии был назначен командиром 159 сд. Командир этой дивизии был убит[132]132
  Командир 159-й стрелковой дивизии полковник Мащенко И.А.


[Закрыть]. Потеряно было управление, и части дивизии беспорядочно отступали. В мое распоряжение были выделены 4 инструктора из политуправления армии и приказано восстановить порядок дивизии, связь с командующим армией и действовать согласно указаний последнего.

Полки и спец, части 159 сд были приведены в порядок, установлена связь с командующим армией и по приказу последнего проводил планомерный отход на восток, часто вступая в бой с десантными подразделениями противника.

На госгранице 1939 года, р. Буг, 159 сд, ликвидируя десантников, срывала переправу, выброшенных противником вперед минометных подразделений и разведывательных частей в течение 2-х суток.

По приказу командующего армией, с наступлением ночи, без выстрела, части дивизии оторвались от противника и сосредоточились в 2-х или 3-х населенных пунктах (какие не помню) западнее в Проскуров, где в последних числах июля сдал командование дивизией вновь назначенному полковнику (фамилии не помню)[133]133
  Командир 159-й стрелковой дивизии подполковник Семенов Н.Г.


[Закрыть], а сам возвратился в управление армией и приступил к исполнению своих обязанностей – Начальнику химвойск армии.

К этому времени войска армии находились в полуокружении и в условиях подвижной обороны отходили на восток.

5 августа в районе Подвысокое, Уманьского р-на противником было завершено полное окружение наших войск. Командирам частей, с кем имелась связь, было отдано распоряжение прорываться из окружения самостоятельно. Возможно, некоторым удалось прорваться, но работникам управления и штаба армии, в том числе и мне, в составе инженерного батальона, который находился при штабе армии, при неоднократных попытках прорваться не удалось.

При прочесывании противником леса у м. Подвысокое 8 и 9 августа все оставшиеся в окружении – здоровые, больные, раненые – все голодные, были захвачены в плен.

Таковая история 6 армии 1941 года.

Однако, надо полагать, войска 6 армии, в течение полутора месяцев, своими действиями, своей системой подвижной обороны и ночных контр-атак крепко изматывали противника и наносили ему значительный урон.

Полковник в отставке автограф (Некрасов)

25 мая 1957.

__________________________________________________

ЦАМО, фонд 15, опись 725588, дело 46, листы 4–8.

__________________________________________________

Родился в д. Долгово (в настоящее время Псковская область).

В Русской Армии с августа 1915 г., унтер-офицер.

В Красной Гвардии с февраля 1918 г., в Красной Армии с мая 1918 г.

Закончил высшую кавалерийскую школу (1924), кавалерийские курсы усовершенствования командного состава (1931).

Начальник пулеметной команды Красногвардейского кавалерийского отряда, с мая 1918 г. начальник пулеметной команды Царицынского кавалерийского полка, с ноября 1918 г. помощник командира Царицынского запасного кавалерийского полка. В апреле 1919 г. назначен командиром отдельного кавалерийского дивизиона 10-й армии, в октябре 1919 г. помощником командира 1-го Доно-Ставропольского кавалерийского полка, в декабре командиром этого полка. С августа 1920 г. для поручений при командире Царицынского пехотного территориального полка, с июня 1921 г. командир эскадрона 2-го кавалерийского полка 1-й Сибирской кавалерийской дивизии, с октября 1921 г. помощник командира 1-го кавалерийского полка той же дивизии.

В апреле 1922 г. назначен командиром отдельного кавалерийского эскадрона 2-й Тульской стрелковой дивизии. После окончания кавалерийской школы, в сентябре 1924 г. назначен помощником командира 26-го кавалерийского полка 5-й кавалерийской дивизии, в октябре 1926 г. помощником командира 29-го кавалерийского полка той же дивизии. С января 1929 г. командир 2-го кавалерийского полка 5-й кавалерийской дивизии, с июня 1931 г. командир 27-го кавалерийского полка той же дивизии. В апреле 1932 г. назначен командиром особого Троицко-Савского кавалерийского дивизиона Забайкальской группы войск, в феврале 1933 г. командиром 1-го кавалерийского полка 22-й кавалерийской дивизии. С июля 1936 г. помощник командира 15-й кавалерийской дивизии, с октября 1940 г. командир 152-й стрелковой дивизии, с марта 1941 г. командир 139-й стрелковой дивизии.

В начале Великой Отечественной войны в той же должности. 8 августа 1941 г. попал в плен. Освобожден в апреле 1945 г. Проходил проверку в 12-й стрелковой дивизии Южно-Уральского военного округа.

Уволен в запас по болезни приказом министра Вооруженных Сил СССР № 0654 от 11.09.1946.

Полковник (приказ НКО СССР № 073б/п от 17.02.1936).

Награды: орден Ленина (16.08.1936), медаль «XX лет РККА» (22.02.1938).

Угловой штамп[134]134
  На листе имеются пометы: 1/ т. Сычеву. Пр. организовать изучение. По-моему, т. Логинов прислал ценные сведения. Учитывая его желание, следует после изучения воспоминаний послать карту с дополнительными вопросами. В частности просить изложить ход боевых действий в окружении. 11.6 Автограф Покровского; 2/ т. Лябину. К исполнению. 12.6.57. Автограф Платонова.


[Закрыть]

НАЧАЛЬНИКУ ВОЕННО-НАУЧНОГО УПРАВЛЕНИЯ

ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА МИНИСТЕРСТВА ОБОРОНЫ СССР.

Город Москва.

На № 268 от 20.4.57 г.

Высылаю материал полковника в отставке ЛОГИНОВА Н.Н. о боевых действиях 139 стрелковой дивизии в период Великой Отечественной войны 1941–1945 г.г.

ПРИЛОЖЕНИЕ: по тексту на 5 листах.

НАЧАЛЬНИК 3 ОТДЕЛА КВК

ПОЛКОВНИК автограф /ВДОВКИН/

ВОЕННО-НАУЧНОМУ УПРАВЛЕНИЮ

ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА.

Писать воспоминания о боевых действиях, которые были 16 лет тому назад, не имея документов и топографических карт районов действий, чрезвычайно сложно.

Но, помня основные моменты, исполняю Вашу просьбу, хотя, может быть, и недостаточно полно освещаю происходившие события.

ПОЛКОВНИК В ОТСТАВКЕ автограф /ЛОГИНОВ/.

«22» мая 1957 года.

город Краснодар.

ДИСЛОКАЦИЯ

139 стрелковая дивизия дислоцировалась в мирное время гор. Чортков и его окрестных населенных пунктах /в 8–9 местах/. На день войны четыре стрелковых батальона и два артиллерийских дивизиона находились на оборонных работах /строили УР/ в районе гор. Сторожинец, что 20–25 км юго-западнее гор. Черновиц; один стрелковый батальон находился в районе Збораж, что 20 км северо-восточнее гор. Тернополь на охране окружных объектов; саперный батальон дивизии и саперы роты полков находились в районе Жолкова, что 20–25 км северо-западнее гор. Львова – на оборонных работах. Все вышеуказанные подразделения так и не были возвращены в дивизию. На мою просьбу 17 июня 1941 г. к командиру 37 стрелкового корпуса разрешить собрать подразделения дивизии; получил примерно следующий ответ: «Выступайте на ученье с наличным составом, снять батальоны с работ и охраны не разрешают». Таким образом 139 стрелковая дивизия вступила в войну имея только четыре стрелковых батальона, три артиллерийских дивизиона и специальные подразделения дивизии в штатах мирного времени.

Степень подготовленности офицеров штаба дивизий и частей: уровень подготовки командного состава в звене полк – батальон.

Хорошо изучить степень подготовки офицерского состава дивизии я был не в состоянии, так как принял дивизию в период с 12–20 мая 1941 г., т. е. за месяц до войны /до этого командовал 152 стрелковой дивизией в ЗабВО/, так что изучать офицерский состав пришлось во время войны. Офицеры штаба дивизии и полков теоретически были подготовлены удовлетворительно, но практических навыков по управлению войсками в полевых условиях не имели. Особенно это сказывалось отрицательно в период сложных боевых действий дивизии, в звене полк – батальон была неплохой.

Особенно хорошо себя проявляли в боевых действиях командиры батальонов и рот, которые, нередко не имея связи с полками, принимали самостоятельные решения в соответствии с задачами полков и дивизий и хорошо их осуществляли.

Приведение частей в боевую готовность и в состав какого корпуса и армии входила дивизия.

Дивизия входила в состав 37-го стрелкового корпуса /штаб гор. Проскуров/, а корпус входил в состав 6-й армии /штаб – гор. Львов/. Приказ о приведении частей в боевую готовность ниоткуда не был получен, а обстановка была такова:

17 июня утром я проводил штабные занятия со штабом дивизии и полков в районе гор. Залещики, где и получил шифрованную телеграмму от командира 37 стрелкового корпуса из гор. Проскурова, примерно такого содержания: «Для проведения корпусных занятий 139 стрелковой дивизии сосредоточиться в районе г. Перемышляны, для чего выступить 18-го июня утром и двигаться по маршруту: Чортков – Бучач – Монастыриска – Галич – Рогатин – Перемышляны»[135]135
  Речь идет о приказе командира 37-го стрелкового корпуса изданного в развитие приказа штаба Киевского особого военного округа №А1/00232 от 15.06.1941 (ЦАМО. Ф. 131. Оп. 12507. Д. 9. Л.л. 13–14).


[Закрыть].

22 июня 1941 г. дивизия достигла района г. Галич, где проводила рано утром внутридивизионное двухстороннее ученье. Во время этого ученья части дивизии подверглись нападению немецкой авиации, которая весь день 22 июня бомбила и обстреливала район г. Галич /там находился наш аэродром/, но благодаря хорошего использования местности и маскировки, потери были ничтожны.

Материальное и техническое обеспечение:

1. Огнеприпасами дивизия была обеспечена полностью, за исключением мин для тяжелых минометов, которые так и не были получены на протяжении всего периода боевых действий дивизии.

2. Транспортными средствами части дивизии были обеспечены плохо, а именно:

а/ Легковые машины были сильно изношены, особенно плоха была на них резина, а в Н.З. не было.

б/ Авто-батальон дивизии на 80 % совершенно не имел резины и стоял на колодках, так и остался в гор. Чортков, впоследствии был использован вновь формировавшимися частями в районе г. Чорткова.

На мой срочный запрос в мае 1941 г. о высылке резины дивизиям был получен ответ из округа такого содержания: «О состоянии частей 139 стрелковой дивизии с резиной округу известно, когда нужно будет, тогда дивизия получит». Так дивизия и выступила на войну, не получив ни одной покрышки для автотранспорта.

3. Средства связи в дивизии и в полках были в плохом состоянии:

а/ Часть раций находилась в окружных ремонтных мастерских

/после финской войны 1939 г. так и не были возвращены дивизии/.

В штабе дивизии была одна исправная рация, которая использовалась для связи с вышестоящим штабом.

Внутри же дивизии радио-связь не применялась в силу вышеуказанных причин.

б/ Телефонные средства связи были старые и сильно изношенные /особенно кабель/, которые быстро пришли в негодность.

4. Инженерные средства, кроме шанцевого инструмента, в частях дивизии никаких не было.

5. Топографическими картами дивизия была обеспечена приграничной полосы и далее на запад, на восток карт не было. Во время боевых действий пользовались схемами, присылаемыми из штаба корпуса, и школьными картами.

Все вышеуказанное говорит за то, что 139 стрелковая дивизия вступила в Великую Отечественную войну, как дивизия не боеспособная.

Краткий обзор и характер боевых действий

22-го июня во второй половине дня, в районе г. Галич был получен приказ командира 37 стрелкового корпуса примерно следующего содержания: «Форсировать движение, занять и подготовить рубеж в 2–3 км западнее гор. Золочев». Утром 24-го июня дивизия достигла г. Золочев, где при прохождении передовых частей через г. Золочев были обстреляны с чердачных помещений отдельных домов пулеметным огнем /это было в тылу от линии нашего фронта 80-100 км/.

24-го июня 1941 г., находясь в районе г. Золочев, был получен приказ лично от командира 37 стрелкового корпуса – комбрига ЗЫБИНА и члена военного совета округа /звание и фамилию не помню/[136]136
  Член Военного совета Киевского особого военного округа корпусной комиссар Вашугин Н.Н.


[Закрыть], в котором было сказано: дивизии выйти в район Топорув, занять рубеж и сменить части 4-го танкового корпуса, которые в то время вели там бои.

26-го июня дивизия вышла в указанный ей район, заняла позицию под огнем мелких частей противника и сменила части 4-го танкового корпуса.

Одновременно должны были выйти в район Топорув: правее 141 стрелковая дивизия 37-го стрелкового корпуса, а левее кавалерийская дивизия, но ни одна, ни другая не вышли на указанный выше рубеж. Как я узнал впоследствии, что 141 стрелковая дивизия где-то южнее г. Броды встретила крупные части противника и была оттеснена ими на восток, а кав. дивизия, с разрешения командующего 6-й армии ушла в восточном направлении. Таким образом, 139 стрелковая дивизия оказалась одна в районе Топорув с открытыми флангами и тылом, а общая линия фронта уже отходила на восток. С 26 июня до 2 июля дивизия вела на вышеуказанном рубеже упорные дневные /ночью противник ни вел боевых действий/ оборонительные бои.

К вечеру 1-го июля 1941 г. обстановка для 139 стрелковой дивизии сложилась чрезвычайно тяжелой, а именно: общая линия фронта отошла на 60–80 км на восток от района нахождения 139-й стрелковой дивизии, общая обстановка неизвестна, и все пути отрезаны противником, т. е. дивизия фактически была окружена. К исходу дня был получен приказ командира 37 стрелкового корпуса /по радио или самолетом У-2, точно не помню, но связь со штабом 37-го стрелкового корпуса в тот период поддерживалась самолетом и радио/ – отходить на восток самостоятельно для присоединения общей линии фронта.

В ночь с 1-го на 2-е июля 1941 года, учтя пассивные ночные действия противника, ночной покров и лесистую местность, дивизия безболезненно оторвалась от противника и вышла из окружения с незначительными потерями, взяв общее направление на Тернополь.

При подходе к м. Заложцы, что 40–45 км северо-западнее гор. Тернополь, дивизия вторично была окружена мотопехотой противника. Произведя войсковую разведку и получив данные от местного населения о наиболее слабом месте противника в восточном направлении, было принято и осуществлено следующее решение. Прикрывшись с флангов и тыла небольшими заслонами, подтянув главные силы к месту прорыва, произведя короткую, но сильную артподготовку и при поддержке 6–8 танков /собранных по пути отхода из района Топорув/ части дивизии перешли в наступление. В результате боя немецкий усиленный батальон мотопехоты /установлено из взятых документов/ почти полностью был уничтожен. И из этого окружения дивизия вышла, понеся небольшие потери.

В дальнейшем дивизия продолжала двигаться на восток до соединения с частями 6-й армии. Действия в составе армии носили исключительно оборонительный характер. Днем части вели бой, а с наступлением темноты совершали отход на следующий рубеж, и так продолжалось до уманского кольцевого окружения в первой половине августа месяца.

В уманском кольцевом окружении дивизия только носила название «дивизия», а фактически это была группа в 200–250 человек с личным оружием при одной батарее на конной тяге, и та была без снарядов.

На протяжении всего периода боевых действий дивизии нигде заранее подготовленных рубежей не было, а создавали их сами части при занятии оборонительного положения.

В дополнении к Вашим вопросам, хочу добавить следующее:

Большое количество техники, как боевой, так и транспортной, при отходе было уничтожено самими из-за полнейшего отсутствия горючего. За весь период действий дивизия не получила ниоткуда ни одного грамма горючего.

Составленный мобилизационный план в мирное время остался на бумаге. В мобилизационном плане совершенно не было предусмотрена эвакуация семей офицерского состава, хотя до границы по прямой было не более 200 км, в результате участь семей была неизвестна, что сказалось отрицательно на моральном состоянии офицерского состава, особенно после того, когда территория, где находились семьи, была занята противником.

В заключение я хочу сказать следующее, что если ряд вопросов, представляющих для Вас интерес, мною не затронуты, то прошу Вас мне сообщить. Буду всегда рад и готов исполнить Вашу просьбу.

ПОЛКОВНИК В ОТСТАВКЕ

ЛОГИНОВ

г. Краснодар 18.5.1957 г.

Угловой штамп[137]137
  На листе имеются пометы: 1/ т. Платонову. 29.7.57. Автограф (неразборчиво); 2/ т. Фокину. 29.7. автограф Платонова; 3/ В дело. 29.7. Автограф Фокина; 4/ Учтено. Карту уничтожить. Автограф Лябина.


[Закрыть]

СЕКРЕТНО

экз. № 1

Исп. вх. № 7121

НАЧАЛЬНИКУ ВОЕННО-НАУЧНОГО УПРАВЛЕНИЯ ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА МИНИСТЕРСТВА ОБОРОНЫ СССР.

город Москва.

На № 183357.

Представляю топокарты и ответ полковника в отставке ЛОГИНОВА Н.Л.

ПРИЛОЖЕНИЕ: 1. Карта 1:200000 № 3/7-57 г. на 3-х листах – т/ адресату от н/вх. № 7121.

2. Ответ на 3-х листах /без грифа/ адресату и в дело.

НАЧАЛЬНИК 3 ОТДЕЛА КВК

ПОЛКОВНИК автограф /ВДОВКИН/

ВОЕННО-НАУЧНОМУ УПРАВЛЕНИЮ

ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА.

Город Москва.

Присланные вами топографические карты не захватывают полосу боевых действий 139 сд /действия происходили севернее/, а поэтому они использованы не были.

Но, ознакомившись с интересующими Вас вопросами, я нашел вполне возможным и без карт, в общих чертах, дать ответы. И если мои, прилагаемые при сем, записки хотя бы в какой-то мере Вас удовлетворят, я буду доволен сознанием того, что не напрасно написал.

ПОЛКОВНИК В ОТСТАВКЕ автограф /ЛОГИНОВ/.

Город Краснодар,

16 июля 1957 года.

ОБОРОНА

Ширина полосы обороны 139 сд по фронту, как правило, была от 10 до 15 км, а иногда и шире. Глубина в полосе обороны в большинстве случаев была не ограниченной. Сплошного фронта обороны дивизия не занимала, а седлала взводами, ротами и батальонами главные районы и пути, идущие от противника, а также оставлялся небольшой резерв. На остальных участках и в промежутках в полосе обороны велось наблюдение.

ХАРАКТЕР ИНЖЕНЕРНОГО ОБОРУДОВАНИЯ И УСИЛЕНИЕ ЧАСТЕЙ В БОЮ

Инженерное оборудование было такое, какое успевали создать части и подразделения своим личным шанцевым инструментом с использованием подручного материала. Основной вид сооружений – это зарывались в землю.

Усиление частей дивизии в бою, кроме артиллерийской поддержки, на всем протяжении боевых действий не было.

РАЗВЕДОРГАНЫ И РАЗВЕДКА

До войны разведывательные органы в дивизии были следующие:

1. В дивизии разведывательный батальон в составе: 2-х стрелковых рот, рота танкеток, – амфибия Т-37 /12-15 единиц/ и кавалерийский эскадрон.

2. В полках кавалерийские разведывательные взводы.

Незадолго до войны кавалерийский эскадрон разведывательного батальона расформирован. Танкетная рота амфибия Т-37 была настолько ветхой, что еще в мирное время, совершая марш к границе, пройдя 60–70 км, выбыла из строя, т. е. материальная часть вся развалилась. Таким образом, дивизия вступила в войну, имея разведорган в составе 2-х стрелковых рот на грузовых автомашинах.

Вышеуказанный разведывательный орган оказался неприглядным[138]138
  Так в документе.


[Закрыть]для ведения разведки в силу своей громоздкости, большой уязвимости и привязанности к дорогам. Впоследствии был использован как стрелковый батальон.

Данные о противнике на всем протяжении боевых действий добывались посредством ПРП, наблюдения и присылаемых штабами разведок.

ПРОВЕДЕНИЕ МАРШЕЙ В УСЛОВИЯХ ПРЕВОСХОДСТВА АВИАЦИИ ПРОТИВНИКА

Преобладающее большинство маршей совершено было в ночное время. Единичные дневные марши совершались с использованием естественных маскировочных средств местности, а также не убранных на полях хлебов, которые позволяли быстро и неплохо маскироваться при появлении авиации противника.

МЕТОД УПРАВЛЕНИЯ ЧАСТЯМИ

Управление частями внутри дивизии происходило исключительно делегатами связи и личным общением.

Другие средства не применялись, да их и не было.

О ГЕРОИЗМЕ СОЛДАТ, СЕРЖАНТОВ И ОФИЦЕРОВ

Этому чрезвычайно важному вопросу, к великому моему сожалению, не было придано должного значения.

События были настолько сложны, напряженны и скоротечны, что всякое нужное действие, совершенное солдатом, сержантом, офицером и подразделением – рассматривались в то время, как обычные действия.

Полковник в отставке автограф /ЛОГИНОВ/

«18» июля 1957 г.

__________________________________________________

ЦАМО, фонд 15, опись 725588, дело 46, листы 19–31.

__________________________________________________