Текст книги "Пишу иск лючительно по памяти… Командиры Красной Армии о катастрофе первых дней Великой Отечественной войны. Том 2"

Родился в г. Нижнем Новгороде.

В Красной Армии с мая 1919 г.

Закончил Нижегородские курсы командного состава (1919), Высшие тактические курсы (1926), Военную академию имени М. В.Фрунзе (1936).

Курсант Нижегородских пехотных курсов, с марта 1920 г. командир роты 216-го стрелкового полка 24-й стрелковой дивизии, с октября 1920 г. командир роты 212-го стрелкового полка той же дивизии.

После окончания Высших тактических курсов, в апреле 1926 г. назначается начальником школы 71-го стрелкового полка 24-й стрелковой дивизии, с декабря 1929 г. преподаватель Полтавской школы военно-политического состава, с мая 1931 г. командир батальона той же школы. После окончания Военной академии, в ноябре 1936 г. назначается исполняющим должность начальника 1-го отдела штаба Сибирского военного округа, с июля 1938 г. заместитель командующего войсками Харьковского военного округа, с июня 1940 г. командир 135-й стрелковой дивизии.

В начале Великой Отечественной войны в той же должности. С сентября 1941 г. в распоряжении Военного совета Юго-Западного фронта, с ноября 1941 г. исполняющий должность командира 45-й стрелковой дивизии, с января 1942 г. исполняющий должность командира 193-й стрелковой дивизии. В марте 1943 г. отстранен от должности командира дивизии и зачислен в распоряжение Военного совета Центрального фронта. С мая 1943 г. исполняющий должность командира 106-й стрелковой дивизии, с октября 1943 г. в распоряжении Главного управления кадров НКО СССР. С ноября 1943 г. исполняющий должность заместителя командующего войсками по ВУЗ Южно-Уральского военного округа, с сентября 1944 г. исполняющий должность заместителя командующего войсками по ВУЗ Харьковского военного округа.

В июле 1946 г. назначен начальником Ташкентского пехотного училища, с февраля 1949 г. начальник Новосибирского военно-пехотного училища. С ноября 1950 г. в распоряжении Главного управления кадров Советской Армии, с февраля 1941 г. заместитель начальника кафедры военных дисциплин Военно-медицинской академии имени С.М. Кирова, с июля 1951 г. помощник начальника по строевой части Высшего военно-педагогического института имени М. И. Калинина. В октябре 1953 г. назначен заместителем начальника по оперативно-тактической и строевой подготовке Высшего военно-педагогического института имени М. И. Калинина.

Уволен в запас по болезни приказом министра обороны СССР № 05749 от 17.11.1954.

Капитан (приказ НКО СССР № 01714 от 30.12.1935), полковник (приказ НКО СССР № 309/п от 11.02.1938), комбриг (приказ НКО СССР № 01239/п от

23.07.1938), генерал-майор (постановление СНК СССР № 945 от 04.06.1940).

Награды: орден Ленина (31.02.1945), орден Красного Знамени (06.11.1941, 23.08.1943, 03.11.1944, 20.06.1949), орден Отечественной войны 1-й степени (1985), медаль «XX лет РККА» (22.02.1938), медаль «За оборону Сталинграда»

(22.12.1942), медаль «За победу над Германией» (09.05.1945), медаль «30 лет Советской Армии и Флота» (22.02.1948).

Похоронен в г. Москве.

Бланк[112]112
  На листе имеются пометы: 1/ т. Платонову. Для изучения. Посылалась ли нами просьба к-ру 27 ск. 13.3. Автограф Покровского; 2/ т. Потоцкому. Пр. доложить о запросе к-ру 27 ск. 18.3. Автограф Платонова.


[Закрыть]

«10» марта 1953 г.

№ 0468

Секретно.

Экз.№ 1

ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ШТАБ СОВЕТСКОЙ АРМИИ

Генерал-полковнику тов. ПОКРОВСКОМУ А.П.

На Ваш № 679030, от 14 января 1953 г.

Докладываю:

1. План обороны государственной границы до меня и командиров частей 135 стр. дивизии доведен не был.

2. В какой мере был подготовлен оборонительный рубеж по линии гос. границы и в какой степени он обеспечивал развертывание и ведение боевых действий? Мне не было известно о подготовке оборонительного рубежа, т. к. всеми работами по подготовке рубежа руководили штабы 5 Армии и 27 ск. На меня же как командира дивизии возлагалась обязанность своевременно отправлять рабочую силу в составе трех стрелковых батальонов и сменять их через каждый месяц. Кроме того, на гос. границе бессменно работал саперный батальон дивизии и дивизионный инженер. Все они подчинялись непосредственно корпусному инженеру и мне никаких отчетов не представляли. Рекогносцировок оборонительного рубежа штабом 27 ск при участии командиров дивизии не производилось.

3. До начала военных действий части 135 стр. дивизии на гос. границу не выводились и такого приказа не поступало.

18 июня 1941 года 135 стр. дивизия выступила из района постоянного расквартирования – Острог, Дубно, Кременец и к исходу 22.06.41 г. прибыла в Киверцы, /10-12 км. с.в. г. Луцк/ с целью прохождения лагерного сбора, согласно приказа Командующего 5 армии генерал-майора ПОТАПОВА [113]113
  Вывод 135-й стрелковой дивизии производился на основании решения Военного совета Киевского особого военного округа от 11.06.1941, подробнее см. воспоминания Пуркаева М.А.


[Закрыть].

4. Распоряжений о приведении частей 135 сд в боевую готовность до начала военных действий не поступало, а когда дивизия на марше, утром 22.06, была подвергнута пулемётному обстрелу немецкими самолетами, из штаба 5 А поступило распоряжение «На провокацию не поддаваться, по самолетам не стрелять».

Распоряжение о приведении дивизии в боевую готовность и о приведении в исполнение плана мобилизации поступило лишь утром 23.06.41 г., т. е. когда части дивизии находились в Киверцах, в 100–120 км. от пунктов постоянного расквартирования.

5. Части 135 стр. дивизии вступили в бой с немецко-фашистскими войсками в следующей обстановке:

Согласно приказа командира 27 ск, 135 стр. дивизия выступила из лагеря – Киверцы в направлении Луцк, м. Торчин, Владимир-Волынский вечером 23 июня 1941 г. в следующем составе:

– Первый стр. полк, подполковника ЯКОВЛЕВА /нумерацию частей уже не помню/[114]114
  Подполковник Яковлев А.Е., командир 396-го стрелкового полка 135-й стрелковой дивизии.


[Закрыть] имел налицо всего лишь полковую школу, 76 мм. арт. батарею, 120 мм мин. батарею и спец, подразделения.

Стрелковые батальоны этого полка находились: один на гос. границе по оборудованию оборонительного рубежа, другой прибыл туда для смены первого, третий батальон распоряжением к-ра 27 ск был оставлен в гор. Дубно для охраны штаба корпуса и несения гарнизонной службы;

– Второй стр. полк полковника МИЩЕНКО[115]115
  Полковник Мищенко Н.М., командир 497-го стрелкового полка 135-й стрелковой дивизии.


[Закрыть] и третий стр. полк подполковника СЕРОГО[116]116
  Подполковник Серый П.Г., командир 791-го стрелкового полка 135-й стрелковой дивизии.


[Закрыть] имели налицо по одному стр. батальону, полковые школы, полковые батареи и спец, подразделения. По два стр. батальона этих полков находились на границе. Также, одни работали, другие прибыли для их смены.

Зенитно-пулеметные взвода счетверенных установок всех трех стр. полков и зенитный арт. дивизион дивизии находились на зенитно-пулеметных сборах в районе Киева.

– Гаубичный арт. полк и отдельный истребительно-противотанковый арт. дивизион.

135 стр. дивизии была поставлена следующая боевая задача – выйти в район западнее м. Торчин и, во взаимодействии с 62 и 60 стр. дивизиями, уничтожить части пр-ка с последующим восстановлением нарушенной гос. границы в районе Владимир-Волынский.

Еще в ночь с 22 на 23 июня я выслал в указанном выше направлении командира первого стр. полка подполковника ЯКОВЛЕВА с его полковой школой с задачей установить связь с батальонами, работавшими на гос. границе и прибывшими туда накануне военных действий для смены, объединить все эти шесть стр. батальонов и действовать по обстановке до выхода главных сил дивизии. Подполковник ЯКОВЛЕВ в полдень 23.06. возвратился обратно в Киверцы и доложил мне, что в районе м. Торчин он был остановлен командиром 27 ск., генерал-майором АРТЕМЕНКО, который приказал возвратиться назад в дивизию, а относительно связи с шестью стр. батальонами и объединения их действий он меры уже принял. Так эти шесть стр. батальонов в дивизию и не возвратились.

К утру 24.06.41 г. части 135 стр. дивизии вышли в район м. Торчин, где были подвергнуты массированному удару авиации противника, в результате чего третий стр. полк понес большие потери, т. к. он не успел до рассвета втянуться в укрытия района своего сосредоточения. Около 100 чел. было убито и ранено, разбито 2-76 мм орудия и несколько пароконных повозок. В районе м. Торчин командир 27 ск взял в свой резерв второй стр. полк дивизии, который был наиболее боеспособный. Остальными силами приказал мне атаковать передовые части противника, занимавшего высоту в районе м. Торчин. Мною были развернуты все оставшиеся подразделения, в том числе и штаб дивизии, который я лично повел в атаку. Высота была занята, передовые части противника поспешно отошли в западном направлении. В этом первом бою 24.6. были убиты командир третьего стр. полка, подполковник СЕРЫЙ и его начальник штаба[117]117
  Начальник штаба 791-го стрелкового полка Костенко Д.Я. остался жив.


[Закрыть]. В последующем дивизия продолжала свое движение вдоль Владимир-Волынского шоссе, выполняя поставленную задачу, и к утру 25.06.41 г. достигла восточной окраины Устилуг, где была встречена сильным ружейно-пулеметным и артиллерийским огнем противника, действовавшего при поддержки авиации.

В течение дня 25.06.41 г. части 135 стр. дивизии вели напряженные бои на подступах к Владимир-Волынский, и только их малочисленность, недостаточное количество арт. средств, отсутствие танков и авиации не позволили сломить сопротивление противника, занять Владимир-Волынский и восстановить нарушенную гос. границу на этом направлении.

Вечером 25.06.41 г. на мой командный пункт прибыл командир механизированного корпуса генерал-майор КОНДРУСЕВ, который сообщил, что соединения его корпуса в ночь на 26.06 выйдут в район западнее м. Торчин и будут действовать совместно с 135 стр. дивизией с задачей овладеть Владимир-Волынским и восстановления нарушенной гос. границы на этом направлении. Это обстоятельство меня весьма обрадовало, и мы тут же договорились с ним о взаимодействии.

Совместная атака 135 сд и мех. корпуса была назначена в полдень 26.6., имея в виду утром провести необходимую работу по организации наступления. В этот же вечер я установил связь с армейской ИПТАбр, которой командовал тогда генерал-майор тов. МОСКАЛЕНКО. Эта бригада заняла район огневых позиций западнее м. Торчин. Из штаба 27 ск было сообщено, что наступление дивизии будет поддержано корпусной и армейской арт. бригадами, подход и развертывание которых предполагалась к утру 26.6. Мне также стало известно о подходе пушечного арт. полка дивизии из района Повурск, где он до начала военных действий проходил учебные арт. сборы.

Все это создавало надежду на успех в предстоящем наступлении

26.06. Однако связь и взаимодействие с частями 62 и 60[118]118
  Так в документе. Речь идет о 87-й стрелковой дивизии.


[Закрыть] сд., как было указано в боевом приказе к-ра 27 ск., мне установить не удалось, т. к. их в непосредственной близи 135 сд. не оказалось.

С утра 26.6. противник начал атаку, но был отброшен огнем частей дивизии. Особо отличился в этом бою истребительно-противотанковый арт. дивизион, который уничтожил до 20 танков противника. В полдень части 135 сд. и мех. корпуса генерала КОНДРУСЕВА после короткой арт. подготовки перешли в атаку, вклинились в оборону противника, но развить наступление не могли, т. к. огонь корпусной и армейской артиллерии прекратился, ослаб огонь и гаубичного арт. полка дивизии, ввиду того, что снаряды были на исходе, в полковых батареях 120 мм минометов не было мин. Танки частей мех. корпуса состояли из старых Т-26 и несли большие потери. Сам командир мех. корпуса, генерал-майор КОНДРУСЕВ в этом бою был убит прямым попаданием арт. снаряда в танк, в котором он находился вблизи моего командного пункта.

Вскоре наша атака «захлебнулась». Около 17 часов противник перешел в контратаку и ценой больших потерь потеснил наши части к м. Торчин, где и был остановлен огнем пушечного арт. полка дивизии, подошедшим к этому времени из района Повурск. Второй стр. полк дивизии, находившийся в резерве к-ра 27 ск и будучи оставленный им без управления, мною был присоединен к составу дивизии и использован в ходе дальнейшего развития боя.

27.06.41 г. части дивизии весь день вели напряженный бой в районе м. Торчин, отбивая непрерывные атаки бронетанковых частей противника, стремившихся прорваться к гор. Луцку. В этот день боя был тяжело контужен Командующий артиллерией дивизии полковник ГОРБУНОВ. Около 18 часов на мой командный пункт прибыл к-р 27 ск генерал-майор АРТЕМЕНКО и отдал мне приказ об отводе частей дивизии на правый берег р. Стырь у м. Рожище, что севернее гор. Луцка, где и занять рубеж обороны к утру 28.6. При этом на меня было возложено вывести свою корпусную и армейскую артиллерию.

Отдав необходимые боевые распоряжения, с наступлением темноты я начал отвод приданной мне корпусной и армейской артиллерии к переправам у м. Рожище. В арьергард мною были назначены первый и второй стр. полки под командой подполковника ЯКОВЛЕВА, в авангарде следовал второй стр. полк, полковника МИЩЕНКО. Артиллерийская колонна, состоящая из армейской и корпусной арт. бригад, гаубичного арт. полка дивизии, следовали за авангардным полком. Пушечный арт. полк и истребительный противотанковый дивизион действовали с арьергардом.

К утру 28.6.41 г. авангардный полк, а вслед за ним артиллерия достигли переправ у м. Рожище, которые оказались уничтоженными. Переправы были уничтожены по приказанию к-ра 27 ск. генерал – майора АРТЕМЕНКО, который со своим штабом и корпусным сапбатом переправился на правый берег р. Стырь еще ночью и приказал сжечь переправы из опасения, чтобы их не захватил противник.

Такое опрометчивое решение к-ра 27 ск поставило мою дивизию и приданную корпусную и армейскую артиллерию в очень трудное положение. Переправ не было, необходимо было решать: или идти на Ковель, где возможно еще была переправа, или предпринимать необходимые меры на месте. В это время ко мне прибыл офицер из штаба корпуса с запиской от генерала АРТЕМЕНКО, который мне приказывал идти на Ковель, но это значило совершить 50 километровый марш днем в условиях активного действия авиации и бронетанковых частей противника. Кроме того, было неизвестно, найду ли я там переправы, как не нашел я их у м. Рожище. Идти на Ковель – это означало идти на риск быть отрезанным от переправ. Кроме того, в тягачах артиллерии горючее было на исходе. И я решил использовать оставшиеся фермы жел. дор. моста, сделать настил и переправить артиллерию, а вслед за нею и стрелковые части, что мне и удалось полностью осуществить

28.6. Авиация противника в этот день особую активность проявляла в районах гор. Луцк и Ковель, над м. Рожищем же она появилась лишь около 15 часов, но к этому времени я уже заканчивал переправу и занял частями дивизии с приданной артиллерией правый берег р. Стырь. Бронетанковые части противника появились перед фронтом дивизии около 16.00. Таким образом, и авиация, и наземные части противника опоздали. В дальнейшем 135 стр. дивизия вела маневренные оборонительные бои в общем оперативном плане 5-й Армии, что не входит в описание по поставленным мне Вами вопросам.

6. Как я уже изложил выше, пушечный арт. полк дивизии до начала боевых действий находился на Повурском арт. полигоне и присоединился к дивизии лишь к 18.00 25.6.

В отношении боеприпасов могу доложить следующее: с началом военных действий в частях дивизии боеприпасов не было, так как при убытии из пунктов постоянного расквартирования в Киверцы все боеприпасы частей дивизии, согласно приказу командира 27 ск, оставались в складах зимних квартир, а при прохождении лагерного сбора дивизия должна была получать боеприпасы из Арм. склада в г. Луцк.[119]119
  Так в документе. В г. Луцк не было армейских складов боеприпасов. 5-я армия должна была получать боеприпасы из склада № 830 г. Ковель.


[Закрыть] С вечера 22.6. арм. склады г. Луцка горели, и из них с большими трудностями можно было получить незначительное количество боеприпасов. При выступлении из Киверцы в направлении Луцка, Владимир-Волынский в частях дивизии было не более 3/4 боекомплекта всех видов, за исключением 120 мм мин, которых не было вовсе.

Настоящее мною изложено исключительно по памяти, так как никаких записей не сохранилось, поэтому могут быть некоторые неточности, но в основном отражает действительность такой, какой она была.

Генерал-майор: автограф /СМЕХОТВОРОВ /

7 марта 1953 года.

__________________________________________________

ЦАМО, фонд 15, опись 178612, дело 50, листы 79–86.

__________________________________________________

Е2. 6-я армия

★ Иванов Н.П. – начальник штаба б-й армии.

★ Некрасов К.А. – начальник химической службы б-й армии.

★ Логинов Н.Л. – командир 139-й стрелковой дивизии.

Родился в с. Никольское (в настоящее время Астраханская область).

В Красной Армии с декабря 1918 г. Закончил Астраханские пехотные курсы (1919), Военную академию имени М. В.Фрунзе (1928), курсы усовершенствования высшего начсостава (1930).

Красноармеец Революционного военного трибунала Кавказского фронта, с октября 1919 г. командир взвода 303-го стрелкового полка 34-й стрелковой дивизии, с февраля 1920 г. командир взвода Астраханского территориального полка, с мая 1920 г. командир взвода Царицынского территориального полка, с сентября 1920 г. командир роты того же полка. В ноябре 1920 г. назначен командиром маршевой роты Самарского запасного полка, с января 1921 г. командир взвода 38-х Пятигорских пехотных курсов, с июня 1921 г. заведующий оружием этих же курсов, с января 1922 г. помощник командира роты Новочеркасской военно-хозяйственной школы, с апреля заведующий оружием Ростовских курсов родов войск, с октября 1922 г. командир взвода тех же курсов.

С января 1923 г. проходил службу в 39-м стрелковом полку 13-й стрелковой дивизии: командир взвода, помощник командира роты (с августа 1923 г.), временно исполняющий должность командира батальона (с мая 1924 г.), адъютант штаба полка (с октября 1924 г.), помощник начальника штаба полка (с января 1925 г.).

После окончания Военной академии имени М. В.Фрунзе, в августе 1928 г. назначен начальником этапно-транспортной службы штаба 2-го стрелкового корпуса, в июне 1929 г. заместителем начальника штаба того же корпуса.

После окончания курсов усовершенствования, с апреля 1930 г. помощник начальника отдела 1-го управления штаба РККА, с августа 1932 г. начальник сектора 1-го управления штаба РККА, с января 1935 г. помощник начальника 6-го отделения 1-го отдела Генерального Штаба. В марте 1936 г. назначен командиром 191-го стрелкового полка 64-й стрелковой дивизии. В 1937 году находился в спецкомандировке в Испании. С июля 1938 г. начальник штаба 57-го корпуса, с августа 1938 г. Военный атташе в Китае.

С апреля 1940 г. в распоряжении 5-го управления Красной Армии, с июля 1940 г. заместитель начальника штаба 16-й армии, с октября 1940 г. заместитель начальника штаба Забайкальского военного округа. В мае 1941 г. назначен начальником штаба 6-й армии Киевского особого военного округа.

В начале Великой Отечественной войны в той же должности, с сентября 1941 г. начальник штаба 9-й армии. В феврале 1942 г. назначен исполняющим должность начальника штаба армейской группы Южного фронта (группа Камкова). С марта 1942 в резерве Южного фронта. В апреле 1942 г. назначен начальником штаба 18-й армии, с сентября 1942 г. начальник штаба 56-й армии. С ноября 1942 г. в распоряжении Военного совета Черноморской группы войск, с декабря 1942 г. исполняющий должность начальника штаба управления тыла той же группы войск, с апреля 1943 г. в распоряжении Главного управления кадров НКО СССР. В июне 1943 г. назначен начальником штаба 11-й гвардейской армии, в декабре 1943 г. исполняющим должность командующего войсками 39 армии.

С февраля 1945 г. исполняющий должность командира 5-го гвардейского стрелкового корпуса, с августа 1945 г. старший преподаватель Высшей военной академии имени К. Е. Ворошилова, с июля 1947 г. старший преподаватель кафедры оперативного искусства этой академии, с февраля 1950 г. заместитель начальника кафедры военного искусства по общим вопросам Высшей военной академии имени К. Е. Ворошилова. В сентябре 1956 г. заместитель начальника кафедры истории войн и военного искусства той же академии, с апреля 1958 г. старший преподаватель кафедры оперативного искусства Высшей военной академии К. Е. Ворошилова.

Уволен в запас приказом министра обороны СССР № 883 от 09.10.1959.

Майор (приказ НКО СССР № 2492 от 29.11.1935), полковник (приказ НКО СССР № 1018/п от 04.04.1937), комбриг (приказ НКО СССР № 01446/п от 15.06.1938), генерал-майор (постановление СНК СССР № 2263 от 09.12.1941).

Награды: орден Ленина (21.02.1945), орден Красного Знамени (22.10.1937, 03.11.1944, 19.04.1945, 26.01.1949), орден Суворова 2-й степени (04.07.1944), орден Кутузова 2-й степени (27.08.1943), медаль «XX лет РККА» (22.02.1938), медаль «За победу над Германией» (09.05.1945), медаль «За оборону Кавказа» (01.05.1944), медаль «За взятие Кенигсберга» (09.06.1945), медаль «За победу над Японией» (30.09.1945), медаль «В память 800-летия Москвы» (20.09.1947), медаль «30 лет Советской Армии и Флота» (22.02.1948), медаль «40 лет Вооруженных Сил СССР» (18.12.1957).

Похоронен в г. Москве.

Бланк[120]120
  На листе имеются штампы: 1/ Вх.№ 02669 «13» 9 1950 г. Главное военно-научное управление Генштаба ВС; 2/ Вх. № 01080 «5» 5 1952 г. Военно-историческое управление Генштаба Вооруженных Сил СССР. Кроме того, имеется резолюция: т. Платонову. Пр. Доложить, как организовано в ВИУ изучение воспоминаний, их учет и использование. 3.5.52. Автограф (неразборчиво). На обороте листа имеются пометы: 1/ Тов. Коркодинову, тов. Потоцкому. Пр. Доложить, как были использованы материалы воспоминаний при написании первого периода. 5.5. Автограф Платонова; 2/ Тов. Потоцкому. Пр. переговорить. Предварительные вопросы в этом деле. 5.5. автограф (неразборчиво); 3/ Тов. Полушкину. Пр. просмотреть все материалы воспоминаний участников начального периода войны и сделать краткое обобщение их. Следует также учесть, какие материалы нами использованы и какие можно при тщательном изучении и обобщении использовать для доработки. Краткую справку подготовить к концу августа. 14.7.52. Автограф (неразборчиво).


[Закрыть]

«9» декабря 1949 г.

№ 02880

СЕКРЕТНО

Экз.№ 1

ПОМОЩНИКУ НАЧАЛЬНИКА ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА Генерал-полковнику тов. ПОКРОВСКОМУ

Согласно Вашему заданию от 16.6.49 г. за № 194481, представляю свои воспоминания о первых месяцах Великой Отечественной войны. Запоздание с представлением вызвано моей болезнью.

Приложение: Воспоминания на «21» листах.

в/вх. № 8061 Экз. № 1

Вр. ЗАМЕСТИТЕЛЯ НАЧАЛЬНИКА КАФЕДРЫ

ИСТОРИИ ВОЕННОГО ИСКУССТВА

ГВАРДИИ ГЕНЕРАЛ-МАЙОР автограф (Н. ИВАНОВ)

СЕКРЕТНО

Экз.№ 1

ВОСПОМИНАНИЯ

О ПЕРВЫХ МЕСЯЦАХ ВОЙНЫ (с 22 июня по сентябрь 1941 г.) БЫВШЕГО НАЧАЛЬНИКА ШТАБА 6-й и 9-й АРМИИ ЮГО-ЗАПАДНОГО (ЮЖНОГО) ФРОНТА ГВАРДИИ ГЕНЕРАЛ-МАЙОРА ИВАНОВА Н.П.

(пользоваться картой 200.000 изд. 1942–1943 г.г.)

ВВЕДЕНИЕ

По заданию Помощника Начальника Генерального Штаба генерал-полковника тов. ПОКРОВСКОГО от 16.6.49 г. № 194481 (вх. № 02622 от 18.6.49 ВВА) представляются воспоминания о действиях в первые месяцы войны войск 6 и 9 армий.

Я был назначен Начальником штаба 6 армии приказом НКО[121]121
  Приказ НКО № 00190.


[Закрыть] 26 мая 1941 года с должности заместителя Начальника Штаба Забайкальского Военного Округа. Из г. Читы во Львов я приехал в первых числах июня 1941 года. Не имея никаких записей и документов, и в связи с тем, что до начала войны я только успел ознакомиться с войсками, могу доложить общие впечатления, оставшиеся в памяти.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА БОЕВОГО И ЧИСЛЕННОГО СОСТАВА ВОЙСКОВЫХ СОЕДИНЕНИЙ К НАЧАЛУ ВОЙНЫ.

Все соединения 6 армии содержались по штатам для приграничных округов и к началу войны не были пополнены призывом запасных. Вооружения было достаточно, но слабая обеспеченность боеприпасами, особенно бронебойными снарядами, сказалась с самого начала войны. Танки имели слабое пушечное вооружение. Только у некоторых машин была усилена броня. Очень слаба была противотанковая артиллерия и средства ПВО.

Укрепленные районы (Каменка-Струмиловский и Рава-Русский) находились в процессе строительства. Отдельные пулеметные батальоны и артиллерийские полки укрепленных районов находились в стадии формирования. Артиллерийские полукапониры с разрывами в 1 км между ними не были замаскированы.

В момент внезапного нападения немцев проводились специальные сборы артиллеристов, пулеметчиков, саперов, и войсковые соединения были организационно раздроблены. Часть войск располагалась в лагерях, имея на зимних квартирах неприкосновенные запасы оружия, снаряжения и боеприпасов.

Части прикрытия по распоряжению Командующего Особым Киевским округом к границе выдвигать было запрещено.

4 мех. корпус, расположенный во Львове, был укомплектован только что полученными танками КВ, Т-34 и БТ-7, но экипажи на них были плохо обучены, а подразделения и части не сколочены.

Части связи 6 армии, в связи с внезапным нападением немцев, отмобилизованы не были и управление велось в течение 22 июня – августа 1941 г. по постоянным линиям проводной связи, по радио и подвижными средствами, а чаще всего личным общением.

Штабы были недостаточно укомплектованы и слабо сколочены, особенно штабы корпусов и дивизии.

Транспортные средства войск состояли из табельных автомашин и повозок по штатам мирного времени.

В связи с кратким сроком пребывания в должности Начальника штаба 6 армии, мог вспомнить, что 8 ск командовал генерал СНЕГОВ, 49 ск – генерал КОРНИЛОВ, начальником штаба 49 ск был генерал СИМВОЛ ОКОВ (49 ск был сформирован к 1.5.41 г. в районе Белая Церковь). 4 мк командовал ВЛАСОВ (предавший в последствии Родину), начальником штаба у него был генерал МАРТЬЯНОВ. 41 сд командовал полковник СЫСОЕВ[122]122
  Так в документе. Полковник Сысоев Ф.С. являлся комендантом Рава-Русского укрепленного района. 41-й стрелковой дивизией командовал генерал-майор Микушев Г.Н.


[Закрыть]. Остальных командиров и начальников штабов соединений не помню.

Стрелковые корпуса имели по три стрелковых дивизии, два корпусных артполка, саперный батальон и батальон связи.

КП б армии был выбран, после других рекогносцировок и нерешительных указаний командующего 6 армии, северо-западнее Львова. Только за несколько дней до начала войны саперы приступили к его оборудованию.

ДИСЛОКАЦИЯ ВОЙСК К НАЧАЛУ ВОЙНЫ.

На государственной границе располагались только пограничные отряды (№№ не помню). Укрепленные районы не были сформированы и закончены, промежутки между долговременными сооружениями не были заполнены ни укреплениями, ни полевыми войсками. Войсковые соединения располагались в нескольких десятках километров от госграницы. Несколько ближе была расположена 41 сд (в районе Рава Русская).

4 мех. корпус был выведен из г. Львова и расположен скрытно в лесах западнее города[123]123
  Вывод 4-го механизированного корпуса производился в соответствии с планом рассредоточения, утвержденного Военным советом Киевского особого военного округа 20.06.1941 (ЦАМО. Ф. 131. Оп. 12507. д. 27. Л.л. 1–2).


[Закрыть]. Точной дислокации остальных войск не помню.

ДАННЫЕ О ПРОТИВНИКЕ.

Как это ни странно, но будучи еще в Забайкалье и получая разведсводки, мы чувствовали нависающую угрозу, так как разведка довольно точно определила сосредоточение немецко-фашистских войск (см., например, Разведсводку по Западу № 4 в мае 1941 года). В частности внезапное назначение Начальником штаба б армии в г. Львов мной расценивалось как необходимость предвоенного периода. Однако, по мере приближения к западной госгранице, меня успокаивали в штабе КОВО в г. Киеве, а затем и в г. Львове – в штабе армии, что никакой войны быть не может и что некоторые меры маскировки, вывода войск из населенных пунктов принимаются на всякий случай.

В штабе 6 армии получались ежедневно данные о нарушении наших границ немецкими солдатами, о подходе немецких танков к линии погранвойск. Наконец за несколько дней до войны севернее Львова опустились два немецких самолета – корректировщика, которые имели на борту полный состав экипажей, все личные вещи и карту, на которой был указан маршрут от одного из внутренних аэродромов Германии на аэродром Замостье (севернее г. Львова)[124]124
  Описываемый случай произошел 19 июня 1941 года. Около 17.00 на аэродром совершили посадку три самолета Шторьх (Fieseler Fi 156 Storch). Самолеты были без вооружения и фотоаппаратов. Экипажи (шесть человек) имели личное оружие и личные фотоаппараты. Расследование проводилось 3-м отделением 6-й армии, куда были переданы немецкие экипажи. Дальнейшая судьба экипажей неизвестна.


[Закрыть]. По показаниям приземлившихся немецких летчиков, они потеряли ориентировку и сделали высадку севернее Львова с целью ориентироваться, думая что это польская территория. Немецкие летчики по приказу из штаба КОВО были немедленно высланы в Москву и об их дальнейших показаниях нам ничего не сообщили.

Дальнейшие события подтвердили правильность разведывательных данных о сосредоточении главной группировки немцев севернее Крыстынополь, Сокаль в полосе соседней справа 5 армии.

Несмотря на безусловные признаки крупного сосредоточения немецких войск, командующий КОВО запретил выдвигать части прикрытия, приводить войска в боевую готовность, а тем более усиливать их даже после начала обстрела госграницы и налетов авиации ночью с 21 на 22 июня 1941 года. Только днем 22 июня это было разрешено, когда немцы уже перешли госграницу и действовали на нашей территории.

УСЛОВИЯ ВСТУПЛЕНИЯ В ВОЙНУ.

С вечера 21-го июня 1941 года из штаба КОВО предупредили командующего б армией генерала МУЗЫЧЕНКО, что возможны провокации со стороны немцев и приказали быть всем командирам у телефонных аппаратов в штабах армии, корпусов и дивизий.

Командный пункт б армии северо-западнее города Львов еще не был готов, блиндажи не были закончены, связь не установлена. Поэтому в ночь с 21 на 22 июня Военный Совет б армии находился в своем помещении в центре города, не приняв ни каких мер к усилению боеспособности войск, в связи с запрещением это делать со стороны командующего КОВО.

Еще в темноте перед рассветом начался обстрел государственной границы артиллерией, минометами и были сделаны налеты авиации немцев в том числе по аэродрому у г. Львов. К рассвету начали появляться бежавшие с госграницы семьи пограничников и некоторые жители. В городе началась стрельба из некоторых домов и с колоколен по улицам города. Пойманные с оружием оказались украинскими националистами. При первых же сведениях об обстреле границы Военный Совет 6 армии предложил выдвинуть немедленно на госграницу все войска, кроме 4 мех. корпуса, но командующий КОВО вновь запретил это делать. С рассветом начали поступать сведения о высадке немецких десантов восточнее, юго-восточнее и южнее г. Львов. Сведения о воздушных десантах передавали местные советы, милиция, железнодорожные органы. Высланные в эти районы разведгруппы ничего не находили в них. Сведения о десантах за все месяцы начального периода войны оказывались ложными, только нервировали войска и распыляли наши силы на ненужную разведку. Не исключено, что такие данные передавали немецкие агенты, засланные к нам заранее.

На границе бой вели пограничники и гарнизоны укрепленных районов, удерживая в течение нескольких дней линию укреплений. Главный удар противник наносил севернее Крыстынополь, Сокаль в общем направлении на Броды, глубоко обходя правый фланг б армии.

Только днем 22 июня (часа не помню) из штаба КОВО было приказано выдвигать войска к госгранице, не трогая 4 мех. корпуса без разрешения Командующего КОВО.

Войска, в связи неготовностью артиллерии, бывшей на артиллерийских сборах, выходили к границе по частям под прикрытием пограничных войск и гарнизонов Укрепленных районов. Наступление немцев западнее Крыстынополь было более слабым, чем в полосе 5 армии.

Однако на некоторых направлениях в полосе 6 армии противник мелкими группами начал прорываться в глубину (рота-батальон, несколько танков). Некоторые ДОТы были блокированы немцами и несколько дней дрались в окружении. Для парирования этих ударов и восстановления положения командующий 6-й армией генерал МУЗЫЧЕНКО начал создавать отдельные смешанные отряды из батальонов и полков, усиленных 1–2 батареями, и подчинял их себе.

Пока эти отряды выдвигались, противник проникал в глубину, и разрозненные части не могли выполнить поставленных им задач. Предложения о действиях сильными кулаками и создании резерва артиллерии за счет всех соединений в составе 100–150 стволов (так как стали получаться сведения о движении танковых колонн противника в составе 100–150 танков) во внимание не принимались под тем предлогом, что для этого пришлось бы выделять артиллерийские части из штатных средств дивизий.

Авиация немцев бомбила город, аэродром и окрестности. Штаб армии, до готовности КП за городом, перешел в старинный подвал здания, в котором располагался штаб, а затем перешел на законченный КП за городом. В городе стрельба «пятой колонны» усиливалась. Передвижение по улицам стало возможным только в бронемашинах и танках. Поэтому из 4 мех. корпуса к штабу армии прикомандировали до роты танков. Военный Совет имел танки КВ, штаб – Б Т-7. Связь с войсками осуществлялась по постоянным проводам, радио и подвижными средствами. При прорыве постоянных линий, восстанавливать и наводить новые было невозможно, так как в армии никаких частей связи не было. Это очень затрудняло управление и замедляло маневр войск.