Текст книги "Приключения инопланетянина в России"

Так, обмениваясь любезностями, мы и начали нашу совместную торговлю, испытывая друг к другу все возрастающую симпатию, которая в дальнейшем переросла в крепкую мужскую дружбу.

Для исполнения моего замысла мне необходимо было как можно лучше ознакомиться с товаром. Поэтому я стал задавать Петру разные вопросы, хотя и понимал, что в этом деле от него будет мало проку. Но кое-что выяснить удалось. Помогли также надписи на некоторых изделиях. В общем, примерно через час я подготовился к разговору с покупателями. И они не заставили себя ждать. Провидение явно было на моей стороне.

На какие только ухищрения мне не приходилось идти, чтобы побудить людей сделать покупку. Вот только один пример. К нам подошел одетый с иголочки мужчина средних лет с весьма округлым брюшком. Пробежавшись глазами по разложенному товару, он взял в руки фигурку бронзового средневекового рыцаря, отлитого в полный рост и установленного на мраморном пьедестале. Повертев ее и так и сяк, толстяк уже сделал, было, движение поставить вещицу на свое место.

– Сразу чувствуется вкус у человека, – обращаясь к Петру, заметил я. И, как бы невзначай, добавил: – Такие рыцари только у немецких дворян высокого происхождения в их родовых замках на письменных бюро стояли.

– Правда? – задержав руку, уже более заинтересовано переспросил мужчина.

– Конечно. Видите прикрепленную к мрамору небольшую табличку? Что там написано?

Этим вопросом мне удалось вновь обратить внимание клиента на статуэтку и разбудить его любопытство. Дальше все прошло как по маслу. Переключив разговор на самого покупателя, я выяснил, что тот считает себя потомком древнего рода. После этого мне не составило труда убедить толстяка в том, что перед ним настоящий раритет большой ценности, который в антикварном магазине стоил бы в несколько раз дороже. Заломив сначала немыслимую цену, я тут же значительно сбавил ее, подчеркнув, что делаю это исключительно из уважения к его происхождению. Начался торг, который закончился к нашему обоюдному удовольствию. Мужчина даже поблагодарил меня.

– Ну, ты и даешь! – с восхищением воскликнул Савельич, когда покупатель с довольным видом удалился. – Мастер. Ничего не скажешь. Талант! Ладно. Давай так. Ты тут хозяйничай, а я пока пивком на вечер затарюсь. Ну и Марью навещу. Посмотрю, как она там.

Петр так жалостливо посмотрел на меня, что мне ничего не оставалось, как согласиться. К тому же я рассчитывал, что он, в силу своего характера, не удержится и обязательно расскажет Маруське о моих талантах. Дальнейшее развитие событий показало, что мои расчеты оказались правильными.

Я остался «хозяйничать», а Савельич, сразу же повеселевший, отправился по своим делам. В течение оставшегося торгового дня он наведывался ко мне всего пару-тройку раз. Придет, постоит немного, понаблюдает, как идет торговля, задаст несколько ничего не значащих вопросов, сам же на них ответит, и след простыл.

В одиночку мне было проще работать с покупателями. И я старался изо всех сил. В мои планы ведь входило намерение произвести на Марью Петровну максимально благоприятное впечатление. Она была единственным человеком из моих нынешних знакомых, который реально мог мне помочь выбраться со свалки. В последний раз Петр появился уже тогда, когда пришло время сворачивать лоток и готовить товар к складированию в контейнере. Хитро подмигнув мне, он поведал, что сегодня у нас будет знатная прогулка с Джеком, так как завтра ему за руль не садиться, а, следовательно, можно будет позволить пропустить не одну бутылочку пивка.

Мы быстро свернулись и уже вдвоем направились к Петровне. Я отчитался за выручку и помог собрать оставшийся товар. Мне еще не доводилось видеть Маруську в таком приподнятом настроении. Она быстро пересчитала деньги и, убедившись в правильности моего отчета, внимательно посмотрела на меня.

– Наслышана, наслышана о твоих талантах! Петро мне все уже рассказал. Честно говоря, не верила, что такое возможно для человека, который не имеет богатого личного опыта в продажах.

Всю обратную дорогу домой она шутила и подтрунивала над Савельичем. Тот, в свойственной ему манере, без умолку болтал. Я же, глядя на эту пару, едва сдерживался, чтобы не расхохотаться. Как все-таки мало надо человеку для счастья!

Зайдя домой, Марья Петровна первым делом протянула мне видимо заранее собранную сумку с продуктами и «горючим». Затем попросила Петра слазить в погреб за квашеной капустой и огурцами.

– Надо отметить твой дебют на рынке. Сумку поставь! Я ее тебе дала, чтобы потом не забыть. Свое слово держать надо. Не то Потапыч мне всю плешь проест. Но это для него. Ты же давай мой руки и садись за стол. Праздновать будем. Заслужил.

Тут вернулся Петр, неся соленья, и подмигнул мне.

– Мы с Василием потом с Джеком прогуляемся, если не возражаешь,– обратился он к хозяйке дома. Как потом выяснилось, Савельич не только успел слазить в погреб, но и выгрузить пиво из багажника своей машины и даже припрятать его.

Марья Петровна не возражала. Она быстро накрыла на стол. Как по мановению волшебной палочки откуда-то появился холодный шашлык, домашнее сало, запотевший хрустальный графинчик с водкой, красивые стопки с изображением различных животных. Мне достался кабан, а Петровне – заяц. Петру она поставила расписанную забавными картинками керамическую кружку с серебряной крышкой.

– Он у меня водку не пьет. Пиво предпочитает. Вообще я это его пристрастие не поощряю, но сегодня другое дело. Прошу к столу, – Маруська широким жестом пригласила нас присаживаться. – Петруха! Чего сидишь? Наливай, давай! Обмоем сегодняшнюю удачу!

Застолье прошло весело. Признаюсь, давно мне не доводилось так вкусно поесть. Савельич все подливал и подливал водку, будто не замечая, что моя стопка оставалась почти нетронутой. Петровна быстро захмелела, видимо сказались ее возлияния с товарками на рынке. Почувствовав это, она, сославшись на усталость, встала из-за стола, и, извинившись, ушла спать, не преминув напомнить мне, чтобы мы завтра с Потапычем не опаздывали.

Я помог Петру убрать со стола и, прихватив сумку с продуктами, присел на крылечке в ожидании, пока тот собирался на прогулку. Через несколько минут он вышел, и мы направились к Джеку. Овчарка, увидев в руках Савельича поводок, весело залаяла и радостно завиляла хвостом. Не успел он наклониться, чтобы поправить ошейник, как она принялась лизать его лицо языком.

Петр Савельич предложил изменить маршрут и прогуляться до соседней улицы.

– Надеюсь, ты не очень спешишь на свалку? Пойдем, я тебе одну полянку покажу, а заодно и поговорим.

Он снова, как и вчера, нырнул в кусты. Но на этот раз появился не с одной бутылкой пива, а с целой сумкой.

– Сегодня никаких возражений. Я угощаю. Попробуй. Это мое любимое. Думаю, тебе понравится, – как всегда скороговоркой выпалил Петр и, не выслушав ответа, дернул Джека за поводок.

Мне не хотелось омрачать наши отношения, которые становились все теснее. Тяжело вздохнув, я повиновался. На вкус пиво оказалось довольно горьким напитком.

«И чего хорошего он в нем находит?» – подумал я, но предусмотрительно промолчал.

Полянка оказалась поросшим травой полем, с двух сторон которого виднелись ворота с натянутой на них сеткой. По бокам этой вытянутой площадки, врытые прямо в землю, стояли деревянные скамейки. Вокруг не было ни души. И только карканье ворон, да бесконечное бормотание Петра нарушали повисшую в воздухе тишину.

– Здесь наши мальчишки в футбол гоняют, – прервал Савельич свое нескончаемое повествование о каких-то тормозных шлангах. Привязав Джека к скамейке, он уселся на нее верхом и жестом пригласил меня сделать то же самое.

– Я хочу с тобой поговорить, – важно произнес Петр.

«А до этого что было? – с тоской подумал я. – Если он считает свой бесконечный монолог молчанием, что же меня ожидает сейчас?»

– Так вот, – начал он, сделав большой глоток, осушив чуть ли не половину бутылки.

Далее Савельич заявил, что ему сделали очень выгодное предложение. Как всегда он начал издалека. Предложение исходило от одного их общего с Маруськой знакомого. Далее последовал подробный рассказ об этом человеке, начиная с его школьной скамьи. Повествование то и дело отклонялось от главной линии, перемежевываясь то описанием супруги, то, ни с того ни сего какой-то машины. В общем, Петр был в своем амплуа. Из его сбивчивого изложения я только понял, что в прошлом их приятель руководил каким-то силовым ведомством. Каким именно уловить было трудно. А сейчас является владельцем крупного бизнеса.

Я устал слушать несвязанный рассказ Савельича и переключился на свои мысли, а когда вновь обратил внимание на его речь, то обнаружил, что он только-только подобрался к самой сути.

– Представляешь! – Петр допил очередную бутылку и с воодушевлением продолжил. – Предстоит поездка на машине к морю. Я, естественно, за рулем. Для этого меня и приглашают. Не сахар, конечно, столько верст отмахать. Но зато, когда мы приедем, мне будет предоставлена полная свобода, за исключением редких выездов на пикник или еще куда. А в остальное время: море, солнце… В общем, делай что хочешь. Все оплачено. Сказка, а не жизнь!

Мечтательно закатив глаза, Савельич откупорил очередную бутылку и продолжил:

– Я и не знал, как к своей благоверной подойти. В прошлые разы, это не первая такая поездка, она не возражала. Марья у меня мировая женщина. Говорит, что мужика надо иногда отпускать на длинном поводке, чтобы побегал, да сил набрался… Джек! Фу! Выплюнь эту гадость!

С этими словами Петр переключился на собаку, но тут же вернулся к главной мысли:

– Так вот. До рынка и обратно супружница моя и на такси доберется. Не впервой. Но загвоздка в том, что наша лоточница уволилась. А для Марьи Петровны потеря в выручке равносильна смерти. Сегодня ты себя показал с наилучшей стороны. Вот мне и пришло в голову попросить тебя подменить меня на лотке. За мной не заржавеет, я добро не забываю, а с Марьей как-нибудь договорюсь. Так что? Лады?

– Подумать надо, – уклончиво ответил я. Но это было сделано для виду. Мне сразу стало понятно, что судьба подбросила тот самый выигрышный лотерейный билет, который выпадает не так уж и часто.

– Да чего тут думать? Соглашайся! – напирал Петр. – Ну, пожалуйста! Не пожалеешь!

– Ладно, – сдался я. – Ты и мертвого уговоришь. Но, смотри! Дал слово – держи…

– Естественно! – радостно воскликнул Савельич. – Ты на меня всегда можешь рассчитывать. А сейчас давай вспрыснем наш уговор.

– Когда уезжаешь?

– В эту среду. Ну, давай за нас, за мужиков!

Мы чокнулись бутылками, допили пиво и отправились в путь. Джек грациозно бежал рядом, будто понимая важность нашей договоренности. На счастье кошек не попалось, и через несколько минут показалась граница свалки. Тепло попрощавшись, каждый из нас пошел своей дорогой. Петр Савельич – домой, а я – в «берлогу». Но что-то подсказывало мне, что скоро этот этап в моей жизни закончится.

На следующей неделе Петр, как и говорил, уехал, а нам с Потапычем пришлось отложить на время работы по возведению фонтанов и заняться колодцем. Прибыла машина с заказанным Маруськой шунгитом.

– Интересно, – задумчиво потеребив бороду, произнес Михаил. Он подошел к деревянному срубу, открыл дверцу домика и заглянул вовнутрь: – А что там на дне?

– Да кто его знает, – откликнулась подошедшая Петровна. – Мы когда участок покупали, колодец уже был. Нам и не к чему. Есть вода и есть. Чего еще-то?

– Колодец надо предварительно почистить. Трудно сказать, что могло в него угодить при прежних хозяевах. Затем шунгит желательно аккуратно уложить, а не просто побросать его в колодец, – я указал на мешки, в которых лежали небольшие черные камни размером от пяти до двенадцати сантиметров. – Вода – основа жизни. Уникальная субстанция, способная записывать и передавать информацию. В том числе и о том, как работать клеткам нашего организма. Если относиться к ней с любовью, то и она не останется без ответа. Отплатит сторицей. Может даже излечить от болезней. Если интересно, как-нибудь расскажу об этом.

– Конечно, интересно, но все-таки поясни, для чего эти камни надо выкладывать, а не просто побросать их в колодец, – попросила Маруська.

– Можно, конечно, и побросать. В таком случае гарантии в том, что шунгит распределится равномерно, не будет. А нам важно добиться, чтобы работала максимально большая площадь его поверхности, на которой будут осаждаться вредные примеси. Все равно для чистки колодца воду придется выкачивать. Грех не воспользоваться такой возможностью. Потом, с периодичностью в несколько лет, желательно производить дозасыпку шунгита для улучшения выполнения им своих задач.

– Он дело говорит, – вмешался Потапыч. – Однако пора и за работу. Лясы потом точить будем.

Для начала мы приготовили длинную толстую веревку, связав воедино несколько буксировочных тросов. Благо у Петра в гараже был запас. Потом подсоединили к водомету – мощному насосу – длинный шланг и протянули его по участку так, чтобы отвод воды максимально использовать для полива клумб и грядок.

Пока откачивалась вода, мы аккуратно сняли со сруба домик, прикрывавший жерло колодца. Потапыч приволок откуда-то длинную лестницу. Затем соорудил мерник глубины, прикрепив к бечевке кирпич в качестве грузила. Когда стало проглядывать дно, мы замерили глубину и осторожно спустили лестницу в колодец, предварительно привязав к ней веревку. Начался самый ответственный этап операции.

Обвязавшись веревкой и держась за цепь колодезного ворота (ворот мы специально оставили), Михаил стал осторожно спускаться, используя выпуклости бревенчатого сруба как опору. Мне же он поручил страховать его наверху. Когда мой напарник ступил на перекладины лестницы, у меня возникло ощущение, что с моих плеч сняли тяжелый груз. Вытерев пот со лба, я с облегчением вздохнул и с любопытством стал наблюдать, что будет дальше.

Некоторое время ничего интересного не происходило. Мы вытащили со дна четыре насквозь проржавевших ведра и прочий хлам, который уронили в колодец нерасторопные хозяева. Между тем уровень воды в нем начал подниматься. Пришлось вновь включать насос.

Джек вылез из своей будки и, улегшись на травке, с интересом взирал за происходящим. Муська, хозяйская кошка, тоже не осталась безучастной. Брезгливо потрогав лапой воду в натекшей большой луже, она быстро ретировалась и устроилась на крыше собачьей конуры. Петровна, опершись локтями на сруб, присматривала за нашими действиями. В общем, все были при деле.

После очистки дна колодца от накопившегося там хлама, наступил второй этап – укладка шунгита. Я спускал на веревке мешки с камнями, а Потапыч равномерно распределял их на глубине. Вскоре работа была закончена, и Михаил стал осторожно подниматься наверх. Сначала по лестнице, а потом, как заправский акробат, по цепи, упираясь ногами в стенки сруба. И все бы ничего, как вдруг случилось непредвиденное.

Штанина брюк Потапыча зацепилась то ли за сучек, то ли еще за что. Михаил и так, и сяк. Никакого результата. Застрял. Тогда он, что есть силы, дернул ногой. А штаны-то были далеко не новыми, да и мокрыми к тому же. Вот нитки и лопнули. Уж не знаю как, только разошлись брюки по всем швам и свалились с ног. Гляжу, а Мишка-то по пояс совсем голый. Начал он пытаться одной рукой подтянуть штаны, да не тут-то было.

Потапыч от стыда совсем голову потерял, а Маруська сверху над ним подшучивает. Дескать, с таким «хозяйством», имея в виду его мужское достоинство, не колодцы чистить, а в пору за пропуском в женскую баню отправляться, подносчиком воды в тазах устраиваться. Джек, глядя на заходящуюся от смеха хозяйку, принялся заливисто лаять, а Муська спрыгнула на землю и, поджав хвост, прижалась к овчарке. Масла в огонь подлила соседка, притаившаяся за забором и с любопытством наблюдавшая за происходящим. Не выдержав, она стала громко вспоминать, какая великолепная в поселке была баня в годы ее молодости.

В довершение всего Маруська, сделав неосторожное движение, нечаянно столкнула с края сруба отрез марли, приготовленной для процеживания воды. Марля полетела вниз и, раскрывшись, накрыла голову Михаила наподобие паранджи. Тут не выдержал и я, захохотав, что было мочи. Потапыч принялся громко материться, вспоминая какую-то «Бенину маму». А тут еще соседские собаки подняли концерт, стараясь перелаять друг друга. Джек, естественно, тоже не остался в стороне. В общем, поднялся такой шум и гвалт, что в пору санитаров вызывать…

Насмеявшись досыта, Марья Петровна сходила домой и принесла Михаилу относительно новые штаны.

– Наденешь, когда вылезешь, – крикнула она Потапычу. – Не буду больше тебя смущать. Вылезай скорее. Замерз-то как! Весь синий стал. Придется тебя самогоном отпаивать, чтобы не заболел.

Услышав волшебное слово «самогон», Михаил перестал материться.

– Вот это другой разговор, – сразу смягчился он и в скором времени выбрался из колодца.

– И надо было мне трусы постирать! Как нарочно получилось! Представляю, как все это выглядело, – поставил точку в данной истории Потапыч и, надев брюки, вдруг сам расхохотался, утирая рукавом набегавшие слезы.

Пока Маруська хлопотала по хозяйству, мы восстановили домик на колодце, убрали инструменты в гараж и смотали поливочный шланг, наведя после работ относительный порядок. Почва оказалась настолько сухой, что вода на участке, выкачанная из колодца, быстро впиталась, будто ее и не было вовсе. Джек вновь залез в конуру, а Муська отправилась по своим кошачьим делам. Жизнь снова вошла в обычную колею.

Не успели мы прибраться, как перед нами вновь возникла Петровна и попросила выгулять собаку, обещав, что приготовит вкусный обед, который по времени правильнее было бы назвать ужином. На чистку колодца ушел целый день. Я взял в руки поводок и подошел к Джеку. Увидев знакомую вещь, овчарка покорно позволила мне снять ее с цепи и пристегнуть поводок к ошейнику.

Прогулка была не очень долгой. Как только собака сделала свои дела, мы вернулись к Маруське. На террасе нас уже ждал накрытый стол. Марья Петровна расстаралась, выставив не только традиционные огурцы с квашеной капустой, но и жареное мясо, аппетитно смотревшееся горкой в обрамлении вареной картошки, выложенной на большом блюде. Для Потапыча была припасена большая бутыль с мутноватой жидкостью.

«Самогон», – догадался я.

Михаилу Петровна приготовила граненый стакан, а для нас вновь поставила стопки с изображением животных. Только на этот раз мне достался олень. Замороженный в холодильнике и запотевший на свежем воздухе графинчик с водкой, покрывшийся своеобразной шубой из инея, органично смотрелся на фоне хрустальной салатницы с солеными грибами, а также тарелок с сыром, колбасой и домашним салом.

– Давайте выпьем за то, чтобы вода в колодце всегда была чистой и полезной, – торжественно произнесла хозяйка дома, разливая по стопкам водку из графина. – Потапыч, а ты за собой сам поухаживай.

Михаил, непривычно смотревшийся в новых брюках и цветастой рубашке с павлинами – подарком от Маруськи – согласно кивнул головой и, налив себе полстакана отвратительно пахнувшей жидкости, принялся рассказывать очередную историю. О том, как он, работая электриком на закрытом военном объекте на берегу высокогорного озера, во время очередного похода за «горючим» к местным аксакалам, чуть было не оказался в когтях снежного барса.

– Потапыч! – прервала его Марья Петровна. – У тебя разговоры только о походах за водкой. Мы тебе после слово дадим.

Оборвав рассказ Михаила, Маруська принялась разливать водку из бутылки, но, заметив его обиженную физиономию, сгладила неловкость:

– Не обижайся. Сейчас лучше выпьем по второй и послушаем умного человека. Василий! Что ты там про воду рассказать хотел?

– Как уже говорилось, вода – начало всех начал. Без нее ни зарождение жизни, ни ее существование невозможно. Когда планета была еще девственно чистой, всю ее поверхность покрывала вода. Помните, как записано в Библии в Ветхом Завете? – я мысленно поблагодарил наших ученых, предусмотрительно снабдивших нас, членов исследовательских экспедиций, основными знаниями истории и наиболее важных письменных произведений изучаемых планет. – «Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою».

Далее я постарался коротко и в доступной для понимания моими сотрапезниками форме изложить свои знания о предмете нашей беседы. Знания, которые люди назвали бы эзотерическими.

Химический состав воды известен давно: это соединение из двух атомов водорода и одного атома кислорода. Казалось бы, все просто. Но только на первый взгляд. На самом деле – это наиболее загадочная субстанция, свойства которой выходят за рамки человеческого понимания. Она, например, при охлаждении не сжимается, как остальные вещества, а, наоборот, расширяется и в замершем виде становится легче, плавая на своей же поверхности в виде льда.

– Анекдот вспомнил, – ни с того, ни сего воскликнул слегка захмелевший Михаил. – На экзамене по химии профессор задает студенту вопрос: «Что такое аш два о?» А того переклинило. Никак ответить не может. Тогда преподаватель решил придти бедняге на помощь и спрашивает: «Что вы по утрам-то пьете?» Парень оживился и ответил: «Неужели рассол?»

– Потапыч! – остановила зашедшегося от смеха Мишку Марья Петровна. – Опять ты в своем амплуа! Тебя кроме водки ничего не интересует! Между тем человек интересные вещи рассказывает! Не перебивай! Василий! Продолжай, пожалуйста!

– Итак, – произнес я, пытаясь снова ухватить потерянную нить своего повествования. – Лед, как известно, тает даже при минимальных положительных температурах, превращаясь опять в воду. С другой стороны, это самый тугоплавкий материал. Если поместить в раскаленную плавильную печь одинаковое по весу количество металла и льда, то металл расплавится в несколько раз быстрее. Одновременно вода является уникальным растворителем. Она способна растворить любое вещество. Не сразу, конечно, а со временем.

Больше меня не перебивали. Мы отвлекались только на то, чтобы в очередной раз поднять свои бокалы и закусить. А я старался не сбиваться, облекая свой рассказ в относительно стройную форму. Было трудно удерживать свои мысли в нужном русле, но в целом с поставленной задачей мне удалось справиться.

– Парадоксальные свойства воды еще далеко не изучены, – продолжил я. – Известно только, что именно в ней зародилась жизнь на планете. Она способствует заживлению ран и может омолаживать организм человека. Этими знаниями обладали наши предки. Не случайно во многих народных сказках, например, «Иван-царевич и Серый волк», повествуется о том, что убитого злодеями героя возвращали к жизни именно посредством «живой» и «мертвой» воды. Сначала тело омывали «мертвой» водой, которая затягивала раны, а потом – «живой». И человек восставал из мертвых. Это сказки, конечно, но в них заложен глубокий смысл, знания, которые таким образом наши прапрапрадеды хотели передать будущим поколениям.

Заметив живой интерес в глазах Маруськи, я прочитал целую лекцию о воде, в частности, о том, что в природе все предусмотрено. Существует так называемый круговорот воды. Испаряясь с поверхности водоемов и океанов, она охлаждается, ионизируется и конденсируется в атмосфере на большой высоте, а затем выпадает обратно на Землю в виде осадков: дождя или снега. Давно замечено, что дождевая вода щелочная. В первые часы она заряжена отрицательными ионами. Попадая вовнутрь организма, такая вода способствует его оздоровлению и даже омоложению, так как отрицательные ионы нейтрализуют так называемые «свободные радикалы» – главную причину старения и возникновения многих болезней. По сути дела это и есть «живая» вода. К сожалению, свои полезные свойства в обычных условиях она сохраняет не очень долго. К тому же люди, засоряя атмосферу вредными выбросами, уничтожают этот, подаренный им Природой, дар. «Мертвая» же вода, наоборот, заряжена положительными ионами. Это кислотная вода, которая обеззараживает раны и способствует их заживлению. На Земле кое-где встречаются источники с «живой» и «мертвой» водой. В народе их считают чудодейственными.

Но и это еще не все. Вода имеет кристаллическую структуру. Ее кристаллы невооруженным глазом можно увидеть, когда идет снег. Это снежинки. Благодаря такой структуре, она является уникальным носителем информации, которая на ней записывается как на магнитной ленте и передается от одной молекулы к другой.

Вода не только несет в себе информацию, она еще и меняет свою структуру в зависимости от характера этой информации. На злую кристаллы собираются в уродливые формы, а на несущую в себе добро трансформируются в красивые узоры. Теперь понимаете, что происходит с организмом человека, который более чем на 60 процентов состоит из воды, когда он пьет воду с записанной на ней информацией?

А теперь представьте себе, что кто-то или что-то записал на девственно чистой воде, покрывавшей Землю в доисторические времена, конкретную программу сотворения жизни. Результат ее воплощения – все то, что нас окружает.

– Да, это впечатляет, – задумчиво произнесла Петровна, когда я закончил свое повествование.

– А мне уже доводилось слышать подобное, – в свою очередь отозвался Потапыч. – Однажды игумен одного из здешних монастырей прослышал про меня. Или прихожанин какой рассказал, или еще кто. Точно не знаю. Только им срочно сварщик понадобился, ну и вообще человек, который в железе толк понимает. Вот и уговорил он меня к ним в обитель трудником податься. Жил я там как у Христа за пазухой. Трапезничали мы, правда, по монастырским канонам, но еды вкусной всегда было вдоволь, да и медовухой нас святые отцы угощали. Курить вот только не разрешали. Там, в монастыре, монахи много историй о чудотворной воде рассказывали. А пару раз мне даже исцелившихся видеть довелось.

– Василий! – осторожно поинтересовалась Марья Петровна. – Ты, как видно, в данном вопросе хорошо разбираешься. А нельзя ли на этом заработать?

– Подумать надо, – уклончиво ответил я. – А откуда в поселке люди питьевую воду берут?

– В основном из колодцев. Водопроводную воду пить-то невозможно. Мы ее в технических нуждах используем. Ну, а кто побогаче – тот в магазине покупает.

– Да…, – в раздумье протянул я. – А рядом свалка. Представляю, что из нее в грунтовые воды попадает…

– Вот, вот! – подхватила Маруська.

– В принципе технически задача решаема. Но нужна еще реклама. Причем не совсем обычная. Вот если бы слух пошел, что у тебя на участке источник чудотворный есть, и люди сами бы к тебе с соответствующей просьбой обратились, тогда другое дело. В общем, вопрос проработать надо.

– Вот и раскинь мозгами, что и как. Мне потом скажешь. Ну, и я тоже подумаю.

Мы стали собираться в путь-дорогу. За разговорами и тостами время пролетело незаметно.

– Ребята! – неожиданно обратилась к нам Петровна. – У меня к вам просьба большая будет. Василий, как ты смотришь на то, чтобы у меня в гостевом домике ночевать остаться? Страшно одной на хозяйстве-то. Петр, когда еще вернется. Да и с Джеком гулять надо. Я смотрю, вы с ним подружились. Потапыч, надеюсь, ты не против? Все равно завтра с утра приходить.

– Да мне-то что? – добродушно ответил Михаил, подхватывая сумку с гостинцами Маруськи. – Пусть сам решает. Не маленький…

Отказываться в такой ситуации было неудобно. Я остался. И с этого момента наметился новый этап в моей жизни.