Текст книги "Отважные путешественники с острова Мадагаскар"

Глава № 5. «Ошибки прошлого»

Пока наши друзья-капитаны готовятся к плаванью на подводной лодке, было бы интересно узнать, как жили и чем занимались в прошлом, а не только последние тринадцать лет бывшие пираты, ставшие жителями островов, затерянных в Индийском океане.

На острове, где родился птеродактиль, бывший пират Майкл сильно сдружился со своим кожестокрылым ящероподобным гигантом. Это и не удивительно. У него практически не было детства. Если и было, то совсем безрадостное. Его отец, из портовых рабочих, грубый, немного жестокий и не сдержанный человек, часто выпивал. Возвращался домой всегда поздно и, как правило, в нетрезвом виде. Ругался с матерью. Обзывал её путаной. Обвинял во всех смертных грехах. Мать была тоже не из робкого десятка. Про таких говорят: «Ей палец в рот не клади – откусит!» Они друг друга стояли. Поэтому бывало, семейные ссоры заканчивались дракой, из которой не всегда отец выходил победителем. Мама была довольно крупной, пышной комплекции женщиной, с круглым, всегда красным лицом. Её нельзя было назвать красавицей, но другие мужчины почему-то обращали на неё внимание. Это не нравилось отцу. Вероятно, из-за этого у них и возникали частые ссоры. Работала она посудомойкой в таверне и тоже была не прочь пропустить после смены стаканчик, другой с ромом, с постоянными клиентами.

Когда Майклу исполнилось пять лет, отца не стало. Его сбила машина. Мама тогда сказала: «Это судьба над ним посмеялась». После смены он, как обычно подвыпивший, возвращался домой. Когда переходил проезжую часть напротив своего дома, из-за угла на большой скорости вывернул грузовик, за рулём которого так же находился пьяный водитель. Не справившись с управлением или просто не заметив пешехода, тот совершил наезд. После этой трагедии мать стала ещё больше выпивать. В доме часто собирались шумные компании, которые не расходились до утра. В такие дни мать обычно закрывала его в чулане, расположенном прямо под лестницей, где он, через замочную скважину любил наблюдать за дядями и тётями, слушать их громкие возгласы и особенно песни о море. Со временем это занятие стало надоедать. Ему было жалко маму, но особенно себя. Так, под вопли разгулявшейся компании он и засыпал. Когда немного подрос, стал уходить ночевать на чердак. Там было свежо и спокойно. Из треугольного окошка с бархатно-чёрного неба на него смотрела, словно сладкая ватрушка, круглая, но такая далёкая луна. Он даже разговаривал с ней, доверяя ей самые сокровенные тайны, свои переживания за маму, мечтая о хорошем, сытном и спокойном будущем.

В школу он пошёл поздно, с восьми лет. Но и там ему не было покоя. Другие ученики постоянно обзывали его: то оборванцем, то выкормышем пьяной проститутки. Он сначала злился, обижался, но когда его терпение лопнуло, стал драться с ними, за что вскоре и был отчислен. Настоящей школой жизни для него стала улица. Ему повезло. Он познакомился с беспризорными детьми, среди которых был парень по прозвищу Гнус. Они подружились и вскоре стали «не разлей вода». Гнус был сильным, надёжным, толковым пацаном. Вдвоём или с другими малолетками они промышляли мелкими кражами на городском рынке. Способ был один и тот же. Лавки торгашей располагались в одну линию. Здесь продавали: арбузы, дыни, кокосы, огурцы, помидоры и так далее и тому подобное. От овощей и фруктов они просто ломились, поэтому большая часть товара находилась под лавками. Гнус играл роль покупателя. Он заговаривал торговцам зубы, выбирая товар, а тем временем, Майкл по-тихому ногой откатывал арбуз в сторону. Потом, они все вместе встречались на речке, где расположившись на камнях «пировали». Это были незабываемые дни.

Шли годы. Мать всё меньше обращала на него внимание. Ей просто было не до сына. За систематические пьянки её постоянно увольняли то с одной, то с другой работы. Перебиваясь с воды на хлеб, ведя ночной образ жизни, она видела Майкла только спящим, как и он её. Но жалость к матери осталась. Желание быстро разбогатеть, пусть и не честным путём, толкало его на рискованные поступки.

Бывшие малолетки подросли и сформировали бандитскую шайку. Вместе они грабили зажиточных прохожих, их дома и офисы. Первым посадили в тюрьму Гнуса, которого задержали на карманной краже, совершённой им в рейсовом автобусе. Майкл в этот момент был с ним, но напарник его на суде не выдал. Вскоре его призвали в армию. Отслужив, он вновь встретился со старыми корешами и продолжил преступный образ жизни, но, как известно: «сколько верёвочке не виться, а конец всегда найдётся». Так и случилось. За разбойное нападение на хозяина торгового ларька в составе преступной группы он был привлечён к уголовной ответственности и осужден к трём годам лишения свободы. Ему ещё повезло. Суд счёл смягчающими вины обстоятельствами ранний факт службы в военно-морских силах на благо Родины и отсутствие у него судимости. Остальные участники банды получили более длительные сроки отбывания наказания.

Встреча с другом детства, а затем и с капитаном пиратской шхуны – Мухатаром, вселили в него эфемерную надежду на светлое будущее. Но после смерти Гнуса, он понял, как сильно заблуждался в этом. Желание обогатиться за чужой счёт, причиняя людям только боль и страдания, недостойно любого человека. Только доброта, любовь к ближним, взаимовыручка и желание быть полезным людям являются основополагающими человеческими качествами, без которых не будет мира на земле.

Майкл это осознал, только оказавшись на необитаемом острове один на один с доисторическим «детёнышем» птеродактиля. Он не считал это божьей карой, нет, скорее провидением или судьбой. Ему был дан ещё один шанс – осознать никчемность прошлого образа жизни. В Зубастике, первым проявившим к нему чувство сострадания, заботы и любви, он увидел и почувствовал одновременно и материнскую ласку, и качества присущие настоящему другу. Три года они прожили так в мире и согласии, деля все радости и горести поровну. На четвёртый год состоялось его первое знакомство с племенем МакакАдамов и неожиданная встреча с его бывшим боссом – Бархусом. Но это был уже другой человек, в корне поменявший свои прежние убеждения и мироощущение в целом. На него также благотворно повлияли: окружающая обстановка, природа и сама жизнь на острове.

Бархус, всю жизнь мечтавший разбогатеть, не гнушался ни чем для достижения своей цели. Занимался контрабандой оружия, торговлей наркотиками, скупкой краденых вещей и антиквариатом. Раньше он считал, что у кого деньги, у того и власть, а значит почёт и всеобщее уважение. Только в преклонном возрасте, оказавшись на острове, в окружении обезьяноподобных людей, он, наконец, понял своё настоящее предназначение – нести свет знаний нуждающимся в этом. Это было какое-то озарение, сошедшее свыше. Осознав это, он сразу обрёл душевный покой. Бархус полюбил этот народ, который миллионы лет сохранял и передавал из поколения в поколение традиции предков, выполнял свою историческую миссию, оказывая при этом посильную помощь уцелевшим после кораблекрушений людям.

Вспоминая прожитые годы, не здесь на острове, а как ему теперь казалось в другом, большом и несовершенном мире, он жалел только об одном, что так много причинил горя и страданий ни в чём не повинным людям, а в особенности своей жене, которую он бросил ещё в период её беременности. Почти сорок лет прошло с тех пор. Именно она, а не он, происходила от знатного, а может быть даже и царского рода, о чём свидетельствовал висевший у неё на шее медальон с изображением огненной птицы. Тогда он женился на ней не из-за её красоты, нет, хотя она и была довольно симпатичной, русоволосой девушкой, и тем более не по любви. Двигали им только собственные, низменные пороки, такие как гордыня и тщеславие. Алчный до денег, он так умело составил брачный контракт, что при разводе она не получила ничего из совместно нажитого в браке, а так же потеряла половину своего имущества. Таким образом, он не то, чтобы пустил её «по миру», но практически оставил без средств к дальнейшему существованию. Что стало с ней и будущим ребёнком после развода, он не знал, так как, получив солидное «приданое» больше их судьбой не интересовался. Но где бы он не находился, всегда, при любом удобном случае, любил подчеркнуть «свои» аристократические корни или даже – царское происхождение. Это ему помогало в бизнесе и в «любовных делах».

Медальон, который остался у его бывшей жены её предки, как реликвию передавали из поколения в поколение и исключительно по материнской линии. Но не сам медальон был ценен, а бриллиант особой огранки, который был заключён в нём и являлся ключом к несметным богатствам.

Легенда гласила, что когда королева Шотландии Мария Стюарт во второй раз вышла замуж за своего кузена – красивого, молодого, но незначительного и бесхарактерного лорда Генриха Дарнлея, у неё родился сын. В то время у королевы уже был фаворит – Джемс Гепберн, граф Ботвелль, который пользовался у неё благосклонностью и доверием, хотя и был женат. Именно он, в знак своей любви и преданности на рождение её сына подарил Марии удивительного цвета и огранки бриллиант, привезённый им из Индии. Индус, у которого он его купил, на самом деле был вором и настоящим пройдохой. Прикинувшись паломником, он каким-то образом смог спрятаться в храме, а когда служители ушли спать, похитил бриллиантовый глаз какого-то божества. Наутро, смешавшись с толпой прихожан и паломников, он благополучно удалился.

Дальнейшие события развивались следующим образом. Пригласив к себе ювелиров, Мария Стюарт приказала им изготовить данный медальон и сундук с секретом. По её замыслу, бриллиант, слегка вытянутой формы, должен был идеально вставляться как в медальон, так и в гнездо замка сундука, таким образом, чтобы при попадании на него прямых солнечных лучей, срабатывал механизм и замок открывался. В этот сундук на протяжении многих лет она складывала различные ювелирные украшения, доставшиеся по наследству, а так же подарки мужей, правителей других государств и фаворитов. Но самым ценным для Марии была её переписка с иностранными заговорщиками и обожателями, одним из которых был герцог Норфолькский, хотевший даже на ней жениться. Если бы эти документы попали в руки к королеве Англии, в то время, когда её стали уже подозревать в убийстве второго мужа или позже – в покушении на жизнь Елизаветы, то знатные пэры и верховные судьи однозначно бы вынесли ей смертный приговор. А так у неё появилась возможность отсрочить неизбежную казнь и сохранить для потомков, такие значимые для неё документы. Когда Марию всё же задержали и привезли в замок Лочлевен, где заставили отречься от престола в пользу своего двухлетнего сына, она поняла, что заточение может продлиться не один год. Поэтому, призвав одну из придворных фрейлин, состоявшей с ней в родстве, доверила ей свою тайну и передала ей на хранение этот медальон. Сундук же попросила поместить в Лондонский банк, до лучших времён. Но эти времена для Марии Стюарт так и не настали. А медальон из века в век передавался по наследству вместе с тайной королевы Шотландии.

Жена Бархуса поделилась с ним этой печальной историей и тайной происхождения медальона. Движимый желанием ещё больше разбогатеть, он перед самым разводом, пока жена была в ванной, тайком открыл медальон, на котором имелась секретная кнопка размером с ушко швейной иглы, и сделал слепок с бриллианта. В ювелирной мастерской ему изготовили подобный драгоценный камень – с тем же количеством граней, что и на оригинале. Затем он отправился в столицу Англии, где разыскал древнейший банк Лондона. Управляющий, учтиво выслушав его, подтвердил о наличие такого сундука и даже разрешил примерить бриллиант к его замку. Но фокус не удался – «ларец» не открылся. Тогда Бархус решил, что вся эта история, рассказанная ему бывшей супругой – плод её фантазии или бриллиант давно был кем-то подменен. Вскоре он уже забыл о ней и медальоне. О том, что он сильно заблуждался, Бархус не мог знать. Дело в том, что помимо овальной формы и огранки, камень имел и цвет с индивидуальными особенностями. Именно из-за всего этого удивительного многообразия происходило необычное преломление света по силе и чистоте. Мастера древности это увидели и учли при изготовлении замка к царскому сундучку.

Глава № 6. «Поединок с самалийскими пиратами»

И вот началась подводная одиссея. Если бы вы в этот момент спросили друзей: «Каково это управлять подводной лодкой не имея визуального контакта с небом, сушей и водной гладью?» Я думаю, они бы в один голос ответили: «Сложно!» Новое дело всегда поначалу кажется таким. Но я уверен, их не пугали любые трудности, которые могли возникнуть в походе. Они к ним были готовы. Спасибо дядюшке Генриху, он всё предусмотрел и даже снабдил субмарину новейшей системой навигации. На мониторе этого прибора была установлена карта всех морей и океанов мира с обозначением заданного маршрута. А он, начинаясь в Балтийском море, через Северное, Средиземное и Красное море, заканчивался в Индийском океане.

У лётчиков есть такой термин: «самолёт управляется автопилотом», когда все члены экипажа сидят в удобных креслах, пьют чай, кофе или читают прессу, а самолёт сам по себе летит. На лодке имелась похожая система управления, только в случае появления по курсу движения «Лаурочки» не запрограммированного объекта, или какой другой преграды, внезапно возникшей на пути, механический голос «пилота» тут же оповещал об этом. Если же никто из членов экипажа не реагировал на данную информацию, происходила самопроизвольная остановка лодки. Это было особенно удобно при длительных походах, когда от усталости у команды могла ослабнуть бдительность.

Словно маленькие дети, впервые оказавшиеся в новом месте, они были поражены необычайной красотой подводного мира. Перед ними простирался хоть малоизученный, но всё же, многообразный и великолепный ландшафт. Здесь, как и на земле, можно было увидеть бескрайние равнины, только поросшие водорослями, холмы все усыпанные ракушками, горные возвышенности испещренные тоннелями, различными углублениями, выемками, облепленные кораллами и моллюсками, где обитали осьминоги, крабы, морские ежи и рыбы. Пейзажи сменялись один за другим. Поражало буйство красок: и в окраске рыб, и в палитре самих кораллов. Под водой, по мере увеличения глубины, спектр проникающего вглубь света менялся и от этого рыбы, красного или зелёного цвета, казались абсолютно чёрными. Словно мыльные пузыри, парящие в воздухе, друзьям всюду попадались медузы от самых маленьких размеров – с грецкий орех, до гигантских – с парашют. Периодически над ними проплывали баржи, паромы, гражданские и военные корабли. В такие моменты друзьям хотелось всплыть на поверхность воды и помахать им рукой. Случалось, что и иностранные подводные лодки, напоминавшие собой огромных китов, пересекали им дорогу, но, даже не обратив на них внимания, также незаметно исчезали, будто растворившись в толще воды. Для них относительно маленькая подлодка, вероятно, не представляла реальной угрозы или вообще оставалась незамеченной. Такая возможность не исключалась, так как винты «Лаурочки» работали практически бесшумно, и с ней не было визуального контакта, ввиду отсутствия на военных субмаринах лобовых стекол.

Находясь в командном отсеке, капитаны – подводники, любуясь красотой сказочно-прекрасного подводного мира, вели между собой беседу:

– Том, я предлагаю нам вахту нести поочерёдно по четыре часа каждому, и спать, по возможности, только днём, – обратился к другу с предложением Джек, управлявший в этот момент лодкой.

– Я не возражаю, только объясни, почему мы должны спать днём, а не ночью?

– Так будет лучше и спокойней всем нам. Мне так точно. Над поверхностью воды всё хорошо видно. Даже ночью путь для захода в порты указывают береговые маяки, в море корабли обмениваются сигнальными огнями, что не позволяет им столкнуться в темноте, а здесь, под водой, если не дай бог выйдет из строя навигатор, и мы об этом не будем знать, может произойти авария. Да и неизвестно как потом сможем ориентироваться. Если только с помощью прожекторов и глубиномера. А днём и под водой без приборов в любую погоду всё видно, почти как на улице.

– Извини, что перебиваю, – улыбаясь, произнёс Том, – тогда уж лучше сказать, как на проспекте. Посмотри вокруг. Вон, какие великолепные замки природа построила: с арками, колоннами и башенками, как в городе. И все они заселены живыми организмами, со своими заботами, проблемами и законами. Это их мир, о котором мы ещё так мало знаем. Давай же и впредь будем уважать их сказочную вотчину!

– Хорошо, Том! Да и как же иначе? После твоих слов, я даже стал как-то по-другому воспринимать окружающее нас подводное царство. Так и чудится, что из всех норок, точнее сказать – из окон домов, на нас смотрят тысячи глаз беззащитных существ.

– Да, Джек! Для нас это дикая природа, как и их обитатели. А что касается несения вахты на лодке, я с тобой полностью согласен. Будем спать поочерёдно и только днём. Как говорится: «Бережёного – бог бережёт!»

Мерный шум моторов, плеск волн над головой, казавшееся бесконечным, монотонное плаванье постепенно притупляло бдительность, убаюкивало наших героев. Постоянно хотелось спать. Сказывались бессонные дни и ночи перед отплытием в порту Гамбурга, да и в пути следования. Когда проходили Аденский залив в районе острова Сокотра, неожиданно прогремел надводный взрыв, от которого лодку сильно качнуло в сторону. Джек, который в этот момент один находился в командном отсеке, немного опешив, сам себе подал команду: «Стоп машины!» Затем выключив двигатели субмарины, стал ждать. Через секунду прибежал заспанный Том и первым делом спросил:

– Что случилось? Мы во что-то врезались?

– Нет, Том, с лодкой всё в порядке. Честно говоря, я и сам толком ещё ничего не понял. Что-то громыхнуло сверху, а что неизвестно. Может поднять перископ и осмотреться? Или по-тихому пройти этот участок?

– Нет, Джек, я за первый вариант. Не исключено, что кому-то может понадобиться наша помощь, так как в этом районе часто орудуют пираты.

– Этого нам только не хватало!

В этот момент прямо над их головами прошёл большой катер. Решив отвести субмарину в сторону от района боевых действий, Джек запустил двигатели и направил лодку в обратном направлении. Отойдя на безопасное расстояние, друзья подняли перископ. Им было видно, как три пиратских катера под флагом Ирана атакуют две рыболовецкие шхуны.

– Я их узнал! Это сомалийцы разбойничают! Обрати внимание на их крюки, лестницы и вооружение. Точно они! – Прокричал Том, освобождая Джеку место у окуляров перископа.

– Может припугнуть их чем? – сказал Джек, посмотрев на друга.

– Давай! Только надо по-умному поступить. А так, если мы полностью всплывём на поверхность, пираты сразу догадаются, что это не военная подлодка и откроют по нам огонь. Поэтому, оставь перископ в прежнем положении и всплывай, только на уровень боевой рубки. Я буду наверху!

Том удалился. Тем временем, Джек продул балласт, поставил рули на всплытие и дал малый ход. Лодка стала медленно всплывать. Пираты, занятые абордажными работами, сразу и не заметили «грозного» противника. А зря! Торпеда, выпущенная Томом, разорвалась в десяти метрах от ближайшего катера. Сноп воды разлетелся во все стороны, окатив членов экипажа с ног до головы. Ошалелые пираты, трезво оценив сложившуюся ситуацию и решив, что их атаковал военный конвой, сразу побросали в воду своё оружие: автоматы и гранатомёты РПГ-7, а так же всевозможное снаряжение. После этой боевой операции, Том срочно задраил люк рубки и спустился вниз, в командный отсек. Через перископ друзья стали наблюдать за дальнейшими действиями пиратов. А те, довольные, что им выдалась счастливая, временная передышка, быстро сели в свои катера и на большой скорости направились к своему берегу. На рыболовецких судах собравшиеся на палубе моряки, не веря в удачу, что-то кричали и размахивали руками, празднуя победу. Но друзья их не могли слышать. Вскоре, убрав перископ, лодка отправилась дальше по заданному навигатором маршруту. Их путь лежал в Аравийское море и Индийский океан.

Глава № 7. «Первый прыжок с парашютом»

В воскресный день Настя решила навестить отца. Последние дни они очень редко виделись, так как он был сильно занят на работе и домой возвращался поздно. Можно было конечно и по телефону пообщаться, но Настя это делать не любила. Приехав к нему, домой, она первым делом поцеловала отца, спросила про его здоровье и только потом решила узнать последние новости:

– Папа, что нового слышно о наших «мальчиках»?

– Последний раз они выходили на связь, когда находились ещё в Красном море. Ты бы знала, столько впечатлений они получили от удивительных красот в том подводном царстве. Даже мне захотелось всё бросить и вместе с вами отправиться в плаванье. Я ведь в детстве и юности сам любил понырять с маской. Тогда ещё ружей для подводной охоты не было. Поэтому мы сами с ребятами мастерили стрелы с трезубцами на конце, которыми с помощью резинки, зажатой в руке, стреляли, как из рогатки. Ощущения были непередаваемые! Да и улов всегда отменным был. Затем на берегу, в скалах, разводили костёр, варили уху в котелке или прямо на металлических стрелах жарили рыбу. Ой, что-то я всё о себе, да о себе. Вы-то как с Анютой поживаете? Что нового?

– Да, беспокоит меня в последнее время её душевное состояние. Раньше всё с подружками гуляла, а теперь закроется в своей комнате, что-то читает или по телефону с Серёжкой болтает. А как попытаюсь с ней поговорить, так она фырчит на меня. Говорит: «Не волнуйся мама, со мной всё в порядке». Да, как тут не волноваться?

– С Серёжкой говоришь, общается? А может моя внучка влюбилась? – улыбнувшись с прищуром, спросил Иван Петрович дочку.

– Да, что ты, папа! Хотя, я и сама об этом не раз уже думала. Похоже, действительно втюрилась в Сергея Анечка, по самые уши втрескалась! Извини за такое определение. Иначе как объяснить её странное поведение?

– Ты не волнуйся за неё! Серёжа мальчик хороший, не обидит. Скоро завидным женихом станет! Ведь и я с твоей мамой познакомился, когда она ещё в школе училась.

– Я об этом знаю, папа. Про вашу любовь с мамой мне с детства все уши прожужжали родственники. Тебя всегда в пример ставили. Рассказывали, каким ты галантным, учтивым, ухажером был. Какие шикарные розы ей на все праздники дарил, а на свидания всегда приходил с конфетами или шоколадками. Мама каждый раз смущалась, но подарки принимала, а потом вы вместе их и съедали. Так?

– Да, Настёна, всё так и происходило. Хорошие времена были, хоть и трудно нам порой приходилось. Но это всё в прошлом. А что же ты внучку мою с собой не привезла? Я по ней тоже очень соскучился.

– Она отпросилась с Серёжей на аэродром сходить. Вот и сидит дома – его звонка ждёт. У него сегодня знаменательный день – первый раз с парашютом прыгать будет.

– Да, ну? Молодец! Значит смелый парень! Уважаю таких! Если и он её любит, то со временем, твоя дочь будет за ним, как за каменной стеной. Я в это верю!

– Да, рано им ещё о любви думать! Дети ведь ещё!

– Ну вот, ты опять о своём заладила! Хорошее дело никогда не рано начинать! Да и не станут они у тебя совета спрашивать! Пришла любовь – отворяй ворота! Так, по-моему, в поговорке говорится?

– Нет, папа! Пришла беда – отворяй ворота!

– Пусть и так, но препятствовать этому, самому замечательному их, и каждого человека на земле, чувству, не надо. Да и надоедать советами лишний раз не стоит! Они со временем сами во всём разберутся!

Аня сидела у окна в своей комнате и смотрела на улицу. На небе чистом и бескрайнем не было видно ни облачка. Светило яркое солнце, от которого лучи, преломляясь через стекло, разбегались по всем предметам комнаты солнечными зайчиками. Она ждала звонка. Час назад у неё с Сергеем состоялся телефонный разговор. Она первая позвонила ему и спросила:

– Серёжа, ты смог бы и меня взять с собой в лётный учебный центр? Я так хочу увидеть, как ты будешь прыгать с самолёта!

Серёжа замялся. Наступила пауза, после которой он ответил:

– Анюта, там строгая пропускная система. У нас же проходят подготовку и переподготовку настоящие лётчики.

– Ну и что!?

– Надо заранее выписать на тебя пропуск. Но это ещё не всё.

– А, что ещё?

– Я не знаю, как мне тебя представить. В смысле – кем? Ведь не всех желающих допускают на территорию аэродрома.

– Так скажи, что я твоя девушка! Или ты меня такой не считаешь?

– Анюта, ну зачем ты так? Дело не в том, кем я тебя считаю. Ведь, как и на любом режимном объекте, существуют определённые правила по допуску людей. Среди категорий лиц, которым разрешён проход, такой категории, как «моя девушка», нет.

– А кто есть?

– Жена, сестра, мать, отец, лётный состав, руководство центра и так далее.

– Извини, но женой твоей я пока стать не могу, родители не поймут, и не успею за час. Шучу. А вот сестрой, пожалуй, пару часиков побыть смогу. Как тебе такой вариант?

– Хорошо, сестрёнка! Я сейчас сбегаю в ЛУЦ, всё оформлю, а потом позвоню. Идёт?

– Действуй, мой дорогой братик!

В минуты ожидания всегда, кажется, что время тянется очень медленно. Вот и сейчас Аня не находила себе места. Даже интересная книжка, которая лежала перед ней на подоконнике не спасла бы её сейчас. Вид из окна постепенно стал надоедать. Все пешеходы, автомашины куда-то спешили по своим делам, только она всё сидела в ожидании звонка по телефону. И вот он прозвучал. Такой долгожданный и такой родной. На другом конце провода она услышала радостный голос Сергея, который сказал:

– Анюта, собирайся, пропуск получен! Я скоро буду!

– Какой, собирайся? Я давно готова! – хотела закричать Анюта, но Сергей уже повесил трубку.

Когда появился Сергей, они вдвоём, без промедления, побежали на аэродром. Времени было в обрез. Через тридцать минут вся команда должна была в полном составе и снаряжении вылететь на небольшом самолёте. Аня осталась его ждать на трибуне, в окружении других приглашённых лиц. Ей было хорошо видно, как их самолёт пробежал по взлётно-посадочной полосе и взмыл в небо. Сделав круг «почёта» над их головами, он стал набирать высоту, превратившись в маленькую точку. Только раздвоенный, дымящийся хвост от сгоревшего в винтовых двигателях керосина, словно две параллельные дорожки ещё долго висел в воздухе. Постепенно на трибуне началось заметное оживление. Некоторые из присутствующих даже повставали со своих мест, чтобы хорошо было видно. Аня последовала их примеру. В небе показался самолёт. Когда он пролетал над аэродромом, из него один за другим посыпались человечки. Аня с замиранием сердца следила за ними. Но угадать, кто из них её Сергей, она не могла. В небе они казались все одинаковые. Постепенно беспокойство ещё больше охватило её душу. Она даже подумала: «А, вдруг парашют не раскроется? Почему же они не дёргают за свои кольца?» Но, вот в небе показались белые купола. Раскрылись все. Непроизвольно из глаз Ани потекли слёзы радости и одновременно гордости за своего парня. Словно одуванчики или птицы, парашютисты медленно парили над головами. Вскоре они приземлились на зелёном, как ковёр, поле. Аня не удержалась и одна из первых побежала поздравлять Сергея. В своём синего цвета комбинезоне и каске он казался ещё выше и плечистей. Лицо Сергея сияло счастьем. Глаза слезились и от этого ещё больше блестели. Сняв заплечный рюкзак с многочисленными лямками, и отстегнув парашют на стропах, Сергей, наконец, дал себя обнять и расцеловать. На них никто не обращал внимания. Все гости были заняты другими членами команды. Затем было построение, на котором всем прыгунам вручили значки с изображением парашюта.

Когда торжественная церемония награждения и другие поздравления закончились, Аня, взяв под руку Сергея вместе с ним пошла на выход. Всю дорогу до дома, он, не переставая, с восторгом, рассказывал ей о своих ощущениях от первого прыжка и свободного падения. Таким счастливым она его ещё никогда не видела. И они оба были уверены в том, что этот день им запомнится на всю жизнь.