Текст книги "Вожди. 4-е издание"

Троцкий (Бронштейн) Лев Давидович

Биография, составленная В. Невским в середине 1920-х гг. для энциклопедического словаря «Гранат». Приводится с сокращениями

Троцкий Лев Давыдович, род. 26 октября 1879 г. в дер. Яновке Елизаветградского уезда, Херсонской губ. и до 9 лет жил в небольшом имении своего отца, херсонского колониста. Девяти лет Т. был отдан в одесское реальное училище, проучился там до 7 класса, а затем был переведен в Николаев, где и закончил свое среднее образование. По окончании училища Т. пытается поступить вольнослушателем на математический факультет. К этому периоду относится начало его общественно-политической деятельности. Переведясь в Николаев, Т. попадает в среду революционно-настроенной молодежи, но в первое время считает себя скорее противником марксизма, чем марксистом.

Эта молодежь вскоре заводит связи с николаевскими рабочими. Николаевская организация заключала в себе в 1897 г. 250 рабочих, что по тому времени было весьма много. Организация перебросилась в Одессу, и ему пришлось служить связующим звеном между одесской и николаевской группами. О деятельности кружка вскоре проведали власти, в организации нашлись провокаторы и предатели. «Ареста ждали мы со дня на день, – рассказывает Т., – так как в Николаеве всех нас называли по именам, то мы считали “неудобным” уклоняться от ареста, ежели он обрушится на организацию. 28 января 1898 г. я был арестован». За арестом последовали переселения из одной тюрьмы в другую: просидев некоторое время в николаевской тюрьме, Т. был переведен сперва в херсонскую, затем в одесскую тюрьму, где и пробыл около двух лет. Здесь последовал приговор о высылке Т. на поселение в Восточную Сибирь на 4 года и вслед за приговором – длившееся месяцами пребывание в московской, иркутской и Александровской пересыльных тюрьмах. В тюрьме Т. становится марксистом. «Решающее влияние, – рассказывает он по этому поводу, – на меня оказали два этюда Антонио Лабриола о материалистическом понимании истории. Только после этой книги я перешел к Бельтову¹⁵ и к “Капиталу”. На время ссылки, – говорит он, – я вышел, так сказать, на литературную дорогу. Начал с корреспонденций, а затем перешел к статьям в иркутской газете “Восточное обозрение”». Пробыв около двух лет в ссылке в селе Усть-Кут Иркутской губ., Т. в августе 1902 г. бежит через Иркутск в Самару с поддельным паспортом на имя Т., впоследствии ставшего его общественным псевдонимом.

«Я сам вписал это имя в имеющийся у меня паспортный бланк, я назвал себя по имени старшего надзирателя одесской тюрьмы». По пути из ссылки Т. заводит связи с сибирским социал-демократическим союзом в Иркутске и с центральной группой организации «Искра» в Самаре. Выполнив некоторые поручения этой группы, Т. едет в Лондон, где в то время находилась редакция «Искры», руководимая Лениным, Мартовым и Засулич, при сотрудничестве живших на континенте Плеханова, Аксельрода, Потресова. «Насчет моей дальнейшей работы разговор был в этот раз, разумеется, лишь самым общим, – вспоминает Т. – Я хотел прежде всего ознакомиться с вышедшей литературой, а затем предполагал нелегально вернуться в Россию. Решено было, что я должен сперва “осмотреться”. Я принялся с жадностью поглощать вышедшие номера “Искры” и книжки “Зари”. К этому же времени относится начало моего сотрудничества в “Искре”. В лондонский период, как и позже, я гораздо чаще встречался с Засулич и с Мартовым, чем с Лениным». Ко времени сотрудничества в «Искре» относятся и первые выступления Т. с докладами в русских колониях в Брюсселе, Льеже и Париже. В связи с переездом редакции в Женеву туда же переезжает и Т. После своего приезда за границу Т. выступает в роли представителя сибирского социал-демократического союза на II съезде РСДРП. В полемике по вопросу о партийном уставе, расколовшей партию на фракции «большинства» и «меньшинства» (или оппозиции II съезда), Т. примыкает к последним. После съезда Т. продолжает сотрудничать в «Искре», перешедшей в руки меньшевиков, и вступает в тот меньшевистский центр, который был образован тотчас же для борьбы с большевиками; мало того, Т. принимает участие в выработке тех мер, которые сводились к тому, чтобы всюду, начиная сверху и кончая низовыми организациями, были образованы в противовес большевикам меньшевиками группы, была создана в случае надобности своя меньшевистская группа и своя меньшевистская пресса и т. д. Однако в 1904 г. Т. отходит от меньшевиков, расходясь с ними по вопросу о возможности соглашений с либеральными партиями. В эти годы его политические взгляды складываются в теорию «перманентной революции». «В отношении оценки внутренних сил революции и ее перспектив, – характеризует свои взгляды Т., – автор не примыкал в тот период ни к тому, ни к другому из главнейших течений в русском рабочем движении».

После 9 января Т. возвращается в Россию и работает сперва в Киеве, затем в Петербурге, поставляя литературный материал для нелегальной типографии Центрального Комитета РСДРП. В 1905 г. он входит в Петербургский Совет рабочих депутатов и избирается его председателем. В это время он издает вместе с Парвусом «Русскую газету» и принимает ближайшее участие в газете «Начало». В декабре 1905 г. Т. подвергается аресту вместе с другими членами Петербургского Совета. В октябре 1906 г. петербургская судебная палата приговаривает главных обвиняемых к лишению всех прав и к ссылке на поселение. Т. высылается в Обдорск, Тобольской губ., но бежит из Березова, не доехав до места назначения. На Лондонском съезде в 1907 г. Т. возглавляет группу «центра», не примыкая ни к большевикам, ни к меньшевикам. Однако по одному из самых острых вопросов на съезде, а именно по вопросу об отношении к буржуазным партиям, Т. приближается к взглядам Ленина. После съезда Т. поселяется в Вене. В 1908 г. вместе с А. Иоффе издает газету «Правда». «Правда» была газетой меньшевистской организации. Попытки Л. Б. Каменева склонить Т. к решительному переходу на сторону большевиков не увенчались успехом. В 1909 г. Т. уже определенно и решительно переходит на сторону меньшевиков. В сентябре 1912 г. большевики собрали совещание в Кракове. В противовес большевикам, подготовлявшим краковское совещание еще в январе 1912 г., Т. и меньшевики-ликвидаторы составили так называемый организационный комитет по созыву всероссийской конференции. В августе открылась конференция, но собрать всю партию не удалось. Конференция была явно антибольшевистской, что видно хотя бы из того, что вместо требования созвать Учредительное собрание конференция выдвинула лозунг полновластной Государственной Думы. Созданная августовским объединением газета «Луч» была настолько беспринципной, что из газеты ушел и сам Т. В 1914 г. Т. основывает новый журнал «Борьба», в котором проводит все ту же «нефракционную линию», поддерживавшую меньшевиков. После объявления войны он переехал в Цюрих. В ноябре 1914 г. он переехал во Францию. В сентябре 1915 г. Т. принимал участие в Циммервальдской конференции. В конце сентября 1916 г. был выслан из Франции. Два полицейских инспектора вывезли его на границу Испании. В Мадриде он был арестован и через три дня ему было предложено выехать в Америку. В середине января (нов. ст.) 1917 г. он высадился с семьей в Нью-Йорке. Как только разразилась русская революция, Т. отправился в Европу. В Галифаксе его задержали. После месячного заключения в Канаде он был освобожден по требованию Временного правительства и прибыл в Петроград в первых числах мая по старому стилю. В Петрограде Т. примкнул к организации объединенных социал-демократов-интернационалистов («межрайонный комитет»). Позицию этой организации Т. характеризует так: «Отношения этой организации к партии

с.-д. большевиков были вполне дружественными. Я считал, что принципиальные разногласия, отделявшие нас раньше от большевиков, изжиты, и потому настаивал на необходимости скорейшего объединения…» В июле 1917 г. Т. формально переходит к большевикам. Переход Т. к большевикам происходил, однако, с известными колебаниями. Т. прямо заявлял, что он назвать себя большевиком не может.

Т. принимает деятельное участие в подготовке Октябрьского переворота; после июльского выступления подвергается аресту и около двух месяцев проводит в тюремном заключении. 23 сентября 1917 г. он избирается председателем Петроградского Совета, а в октябре играет руководящую роль в Петроградском революционном комитете, организующем вооруженное восстание. После Октябрьского переворота Т. становится народным комиссаром по иностранным делам и едет в Брест для мирных переговоров с Германией, отказываясь, однако, подписать мир. В дальнейшем Т. занимает посты наркома путей сообщения, наркома по военным и морским делам и, наконец, назначается председателем Революционного военного совета. На VI съезде коммунистической партии Т. избирается членом Центрального Комитета. За время своего пребывания в партии Т. принимает участие в ряде всероссийских дискуссий: о Брестском мире, о профсоюзах, о партаппарате, о плане и т. д.

В 1924 г. вышел сборник статей Т. с его предисловием «Уроки Октября». В этом предисловии подвергалась пересмотру вся большевистская концепция революции, и в основу оппозиционной платформы клалась гипотеза перманентной революции, т. е. его недооценка роли крестьянства в революции.

Из этого основного неправильного положения вытекали и дальнейшие неверные положения – о роли профессиональных организаций и задач Коминтерна, о роли и значении партии, об аппарате партии и ее руководящих органах, о демократии и т. п. Это и привело к образованию второй троцкистской партии, к борьбе этой партии против ЦК ВКП(б), к открытым выступлениям и демонстрациям против пролетарской диктатуры и против ЦК. Партия не могла ответить на это иначе, чем исключением Т. и всей оппозиции из ее рядов.

Троцкий – «советский генералиссимус»

Очерк написан журналистом Г. Поповым в 1923–1924 гг. Текст приведен по изданию: Попов Г. Стремящимся в Россию… Берлин, издательство «Наши проблемы», 1924 г.¹⁶

Объявлен парад Красной армии. Солнце радостно глядит с лазурного безоблачного неба, хотя за день до того и день спустя лил дождь. Легкий морозец подсушил все улицы. Москва производит впечатление начисто вымытой и убранной. Езда по улицам прекращена. Толпы куда-то стремящейся принарядившейся публики. Все пути, ведущие к Кремлю и Красной площади, загорожены. Все здания приоделись в красный цвет, «по-праздничному». Обращает на себя внимание строго выдержанный реалистический стиль украшений и надписей. С футуризмом, характерным для первых лет революции, покончено.

Большая часть досок и надписей на памятниках и на общественных зданиях теперь из бронзы, чугуна и меди вместо прежних временных холщовых плакатов. Все выглядит как-то особенно солидно и несокрушимо, точно хотят сказать: мы здесь, и здесь останемся навек. На цоколе статуи Свободы, на площади перед московским советским зданием, бывшим градоначальством, три медные доски с выгравированной Конституцией РСФСР. И на Красной площади возникли новые прочные сооружения. Было время, когда Ленин и Троцкий произносили здесь свои речи с наскоро сколоченной из досок эстрады, задрапированной красным сукном. Ныне вместо нее возведена трибуна из гранита. Вокруг этого каменного массива выстроился ряд деревянных трибун – для приглашенных членов III Интернационала, коммунистов, дипломатов, журналистов и т. п. Рядом шатер с красным штандартом, с часовым при входе – полевая квартира Троцкого.

Приезд Троцкого ожидается к одиннадцати часам, но уже в десять часов все трибуны переполнены. Московские войска построились уже в восемь утра. Среди приглашенных идут споры о числе расположившихся на площади и по соседним улицам воинских частей.

Я думаю, что в этот день перед Троцким продефилировало не менее 200 000 красноармейцев. Любуются поразительно точным порядком в расстановке полков. Ординарцы скачут взад и вперед. Все в полной форме. Дисциплина удивительно повысилась в сравнении с тем, что было два, полтора, даже полгода назад. Калейдоскоп мундиров. Все в большевистских остроконечных шишаках. На груди и на рукавах – советская звезда. Войска выстроились в длинные шеренги лицом к достопочтенным кремлевским стенам. Настоящее и прошлое! В конце Красной площади, переливаясь сотней колоров, церковь Василия Блаженного. У подножия этой церкви ради сегодняшнего праздника расположился огромный черновидный цеппелин, украшенный тоже советской звездой. Сотни людей взобрались на Лобное место. Своеобразная картина. Здания и памятники вокруг, свидетели седой старины, говорят об эпохе московских самодержцев. И на этом пестром, причудливом, театральном фоне в качестве живых исполнителей современной драмы тысячи, сотни тысяч красноармейцев, матросов, рабочих и коммунистических делегатов…

Вдруг все замолкло. И только слышен шепот, перекатившийся по рядам солдат и зрителей: «Троцкий вышел из Кремля». Как только вступил Троцкий на Красную площадь, все мгновенно насторожились. «Троцкий, Троцкий…» В серой шинели, окруженный свитой красных командиров и комиссаров, он идет к трибуне. На лице выражение твердой решимости. Движения определенны и отчетливы. Некоторый налет театральности.

Троцкий обходит фронт. Красная площадь дрожит от восторженных «ура». За границей относятся с недоверием, когда говорят о любви войск к Троцкому. Тем не менее это факт. Не решусь сказать, любят ли Троцкого, находящегося ныне в опале, как коммунистического вождя или просто как вождя. Но личность его несомненно окружена известным ореолом. Те, кто им не восторгается, те относятся к нему со смешанным чувством удивления и страха. Во всяком случае Троцкий – личность из ряда вон выходящая, это признают даже «буржуи», и, конечно, это не подлежит сомнению.

После того как Ленин окончательно удалился от дел, Троцкий некоторое время являлся, собственно говоря, настоящим правителем России. Если даже его власть и была ограничена Центральным Комитетом коммунистической партии и влиянием некоторых выдающихся большевиков, все же оставалось несомненным, что на его плечах лежала большая часть забот и трудов по управлению и контролю в советском государстве. Это, конечно, изменилось с тех пор, как он уехал «лечиться» на Кавказ. Но когда-то и Кремль перед ним трепетал… Троцкого с полным правом можно назвать «феноменом», ибо когда и где было мыслимо, чтобы еврею удалось с успехом создать из ничего миллионную армию и стать во главе ее? Но Троцкий показал еще нечто большее: с неустанной энергией он привел свою армию в движение, сумел вымуштровать ее и повести за собой, невзирая на голод и всевозможные лишения, в бой, к решительной победе. Не он ли бок о бок с Лениным в трудные минуты умел сильной, твердой, часто жесткой рукой направлять уже, казалось, тонущий советский корабль в спасительную гавань? Троцкий, вне всякого сомнения, – великий организатор большевистской революции. Вряд ли существует еще один человек на свете, рабочий день которого был бы так разнообразен и так утомителен, как рабочий день Троцкого. Рядом с заботами о Красной армии он обнаруживает лихорадочную деятельность в самых разнообразных областях: во внутренней политике и во внешней, в промышленности и торговле, в делах церкви, в борьбе с голодом, в горном деле, в аэронавтике, в Коммунистическом Интернационале, в «мировой революции», в революционной пропаганде и т. д. и т. д. С беспримерной энергией он изучает каждый вопрос. Со сказочной быстротой он объезжает вдоль и поперек неизмеримые пространства России. Но и в своей московской штаб-квартире (где, между прочим, царит образцовый порядок и чистота) он никогда не знает покоя и вечно работает не покладая рук. В промежутке между сложными и нелегкими государственными делами Троцкий находит еще время выступать несколько раз в месяц с зажигательными речами перед рабочими и солдатами. Он даже успевает заниматься литературой и работает над трудом «Об изящной литературе Франции в XX столетии». Во время своих коротких часов отдыха на даче под Москвой он оттуда диктует своему секретарю этот труд по телефону. Троцкий читает ежедневно не только все советские газеты, чтение которых дает ему материал для различных резолюций и распоряжений, но следит также внимательно за русскими эмигрантскими изданиями и важнейшими органами мировой печати. В более свободные минуты он углубляется в творения Шпенглера, Эйнштейна, Каутского и других ученых. В то же время он диктует приказы по армии, статьи для газет, дипломатические ноты, письма и бесчисленное количество инструкций, отправляемых не только по всем углам России. Успешное преодоление этой ежедневной работы дается Троцкому только благодаря свойственной ему сверхчеловеческой энергии.

В то время как Троцкий стоит на трибуне на Красной площади и изрекает слова, которые, быть может, найдут отголосок в отдаленнейших углах земного шара, из Кремля выходит маленькая хорошенькая кокетливая женщина. В черной дорогой шубке и элегантной шляпке. Она хочет пройти на трибуны, часовые же ее не пропускают. Наконец ей на помощь приходит какой-то красный офицер и галантно провожает ее на место. Она усаживается поодаль от гранитной трибуны оратора. Скромная, почти смущенная. Это женщина – супруга вождя Красной армии Наталия Ивановна Троцкая.

Речь кончена. И вот начинается церемониальный марш. Двенадцать трубачей трубят поход. Десять оркестров одновременно играют «Интернационал». Тридцать аэропланов кружатся над площадью. Все кричат «ура», машут шапками, хохочут и посреди всего этого гама современности невозмутимо раздается звон кремлевских курантов. Вот уже целые века каждый час наигрывают они ту же старинную русскую церковную мелодию, и даже звуки «Интернационала» не могут заглушить ее¹⁷.

Солдаты, матросы, коммунисты, рабочие дефилируют перед нами. Невозможно разобрать, что они кричат. Невольно, однако, вспоминаешь о других массах, которые в разные времена и в разных странах срывались со своих мест. Иные кричали: «На Париж, на Париж!», другие: «На Берлин, на Берлин!» Что кричат эти, я не понимаю. Понимаю только, что они рвутся куда-то вперед. Удастся ли им дойти до той цели, к которой ведут их кремлевские «вожди»? Этого никто не знает… Пока что они продвигаются перед нами сплоченными рядами, медленно, упорно, с монотонными песнями, вперед, вперед, вперед…

Штрихи к политическому портрету Л. Д. Троцкого.

В социал-демократическом движении с 1897 г., профессиональный революционер.

1903 г. II съезд РСДРП, Троцкий, еще до съезда сблизившийся с Мартовым, занимает меньшевистскую позицию. По окончании съезда Троцкий является одним из наиболее активных и непримиримых меньшевиков, участвует в издании «новой» меньшевистской «Искры», настаивает на создании самостоятельной меньшевистской партии сверху донизу. Но в 1904 г. он расходится по ряду принципиальных вопросов с руководством меньшевиков и отходит от активного сотрудничества с ними. В 1904 г. в Женеве он публикует свою первую книгу «Наши политические задачи», направленную против ленинских взглядов, изложенных в книге «Шаг вперед, два шага назад», но в ряде вопросов критикует и меньшевистские взгляды, хотя и весьма корректно.

Революция 1905 г. Троцкий с паспортом отставного прапорщика Арбузова приезжает в Киев и ведет довольно сложную полулегальную партийную работу на юге России. В Петроград он приезжает в разгар октябрьской политической стачки, редактирует ряд социал-демократических изданий. 13 октября он избирается заместителем председателя Петросовета, а в конце ноября, после первой волны арестов, становится председателем. За два месяца пребывания у руководства Петросовета Троцкий проявил себя как блестящий оратор, способный организатор и плодовитый литератор. Его статьи, воззвания, прокламации имели значительный успех у рабочих и без сомнения способствовали росту популярности автора. 3 декабря 1905 г. Троцкий вместе с руководством Петросовета был арестован. После десятимесячного следствия Троцкий был осужден на ссылку в Обдорск в Сибири на вечное поселение. В пути ему удалось бежать, он нелегально перешел границу. Вскоре после этого он присутствует как нефракционный социал-демократ на V съезде партии. В период революции Троцким были сформулированы основные положения теории «перманентной революции», которая утверждала, что российская революция – это лишь пролог, начало революции общеевропейской, и называла в связи с этим единственным союзником пролетариата российского пролетариат европейский. Рецидивы этой теории достаточно ярко проявились в период заключения Брестского мира в 1917–1918 гг. и также во время фракционной борьбы середины 20-х гг.

В 1908–1914 гг. Троцкий занимает промежуточную между большевиками и меньшевиками позицию, его попытки примирения двух направлений в российской социал-демократии не имели успеха. Но и откровенно антибольшевистских позиций он не поддерживал, что отчетливо проявилось в связи с его решительным разрывом с мелкобуржуазным меньшевистским Августовским блоком.

С началом империалистической войны 1914 г. Троцкий пытается остаться на «нейтральной» внефракционной позиции, однако в оценке войны занимает интернационалистскую позицию. В 1916 г. он последовательно высылается из Франции и Испании и, таким образом, в самом начале 1917 г. оказывается в Америке. Узнав о начале революции в России, он выезжает на родину и возвращается в Петроград 4 мая 1917 г. Довольно быстро он добивается лидирующего положения в Межрайонной группе, в которую входили многие социал-демократы интернационалисты. К середине 1917 г. он оказывается среди наиболее популярных руководителей социал-демократии в столице, чему содействовали не только разносторонние способности, но и значительный авторитет председателя Петросовета в 1905 г., а также его деятельность по объединению левых сил в социал-демократии под лозунгом социалистической революции. И достаточно закономерным в таких условиях стало избрание Троцкого членом ЦК партии большевиков на VI съезде партии после вхождения в партию 4 тысяч членов «межрайонки». Причем при голосовании он из 134 голосов получает 131 голос за избрание. 3 сентября Временному правительству приходится освободить Троцкого из тюрьмы, где он находился еще со времени июльских событий. В предоктябрьский период Троцкий много пишет для газет, участвует в заседаниях ЦК РСДРП(б) и исполкома Петроградского Совета. 25 сентября (8 октября) на перевыборах состава исполкома Петросовета Троцкий входит в него от большевистской армии и избирается его председателем. Он являлся кандидатом от большевиков на выборах в Учредительное собрание.

10 (23) октября 1917 г. Троцкий на заседании ЦК РСДРП(б) избирается во вновь созданный орган по политическому руководству в период подготовки и проведения вооруженного восстания – в Политбюро. Он являлся и активным деятелем ВРК¹⁸, но буквально за три дня до вооруженного восстания его позиция отличалась от ленинской, так как он считал необходимым оттянуть начало восстания до открытия II съезда Советов и совместить их по времени. Ленин же требовал немедленной организации восстания. Троцкий, без сомнения, занимал видное место среди большевиков, организаторов Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде.

II Всероссийский съезд Советов законодательно закрепил переход власти от Временного правительства к Советам, принял постановление о создании рабоче-крестьянского правительства. Троцкий занимает пост народного комиссара иностранных дел, при этом остается председателем Петросовета и возглавляет военные операции против войск Керенского, рвавшихся к Питеру. В это время в полной мере уже проявились жестокость Троцкого и его ставка на террор в решении военных и политических вопросов. 29/10 (11/11) в выступлении на заседании Петросовета он замечает: «Теперь, когда кровь уже пролита, есть только один путь – беспощадная борьба. Думать, что мы можем победить какими-либо другими средствами, – ребячество… За каждого убитого революционера мы убьем пять контрреволюционеров». Жесткую позицию занял Троцкий и 1(14) ноября на расширенном заседании ЦК РСДРП(б) по вопросу о создании «однородного социалистического правительства», на чем настаивали члены группы Каменева – Зиновьева. В данном случае его роль в преодолении правительственного кризиса несомненна.

В 1918 г. Троцкий срывает переговоры с Германией по поводу подписания Брестского мирного договора. Это было ничем иным, как последовательным проведением в жизнь его теории «перманентной революции», делавшей ставку на развитие революционного движения за пределами России. В связи с этой позицией Троцкого 13 марта 1918 г. СНК освободил его от должности НКИД¹⁹. Тогда же, в марте 1918 г., Троцкий становится председателем Высшего военного совета, а с сентября он – председатель Реввоенсовета, с того же года – нарком по военным и морским делам. На этих должностях он проявил себя талантливым организатором и крупным большевистским военно-политическим руководителем, не останавливающимся ни перед чем при реализации своих идей. В это время в полной мере проявилась и его предельная жестокость не только по отношению к классовым врагам, но и в отношении «рабочих и крестьян, одетых в солдатские шинели». Именно ему принадлежат слова: «Необходимо ставить наших солдат между вероятной и возможной смертью впереди и неизбежной позорной смертью позади». Как показали дальнейшие события, Сталин в эпоху единоличной власти многое позаимствовал у Троцкого, введя репрессии в норму партийной жизни и формируя заградотряды с самыми широкими полномочиями за спинами бойцов Красной армии в годы Великой Отечественной войны.

Ставка на жесткие административные формы управления политической и экономической жизнью в послевоенный период как метод социалистического строительства была характерна для позиции Троцкого и в период «дискуссии о профсоюзах» в 1920–1921 гг. Дискуссия далеко вышла за пределы обсуждения вопросов профессионального движения и касалась широкого круга проблем демократизации партийной и государственной жизни, введения экономических методов руководства производством и всей системы нэпа. При обсуждении этих вопросов на X съезде партии Троцкий и его сторонники потерпели поражение, подавляющее большинство коммунистов проголосовало за ленинскую платформу.

Но административные и организационные способности Троцкого использовались не только в военной сфере, он также возглавлял наркомат путей сообщения, но в этой деятельности он не добился столь блестящих результатов. Видимо, здесь проявилась характерная черта Троцкого: он наиболее успешно проявлял себя в экстремальных ситуациях – в период революций, гражданской войны. Ежедневная кропотливая созидательная работа казалась ему скучной и монотонной. В связи с этим становится понятным поведение Троцкого, который в середине 20-х гг., приходя на заседание Политбюро, практически не принимал участия в его работе, а устраивался в углу с каким-нибудь новым французским романом.

Однако такое поведение Троцкого в середине 20-х гг. отнюдь не означало его отказ от борьбы за власть в этот период. Первую попытку заявить о своем особом месте в партии Троцкий предпринял уже осенью 1923 г., когда он, используя лозунг расширения внутрипартийной демократии, пытался скомпрометировать своих политических соперников, что, однако, не принесло реальных результатов. С 1924 г. Троцкий значительное внимание в ряде книг и статей уделял теоретическому обоснованию своих прав на лидерство в партии. С весны 1926 г. по инициативе Зиновьева и Каменева начал складываться их единый блок с Троцким, выступивший единым фронтом на Пленуме ЦК 6–9 апреля. Это выступление во многом явилось проверкой влияния идей блока в партии, хотя теоретическим обоснованием для начала полемики явилось требование Троцкого и Каменева форсировать темпы индустриализации в СССР. Сколько-нибудь серьезной поддержки в партии оппозиция не получила. Троцкий же после его смещения с высших военных постов в 1925 г. был членом Президиума ВСНХ до 1926 г., а в 1927 г. его вывели из состава Политбюро ЦК и исключили за фракционную оппозиционную деятельность из рядов ВКП(б).

В том же году он был отправлен в ссылку в Алма-Ату. В 1929 г. Троцкий высылается за пределы СССР. 20 февраля 1932 г. он лишен советского гражданства. После высылки Троцкий находился на турецком острове Принципо, затем получил политическое убежище в Норвегии. В эмиграции он продолжал идейную борьбу, причем она имела явную антисталинскую направленность. При этом Троцкий неоднократно подчеркивал свою лояльность к советскому государству и коммунистической партии. Под давлением Советского Союза Норвегия фактически выслала Троцкого, и последний период жизни он провел в Мексике на тщательно охраняемой вилле в Койоакане. Достоверно известно о трех покушениях на Троцкого в Мексике в 1938–1940 гг., причем наиболее вероятно, что принципиальное политическое решение о ликвидации Троцкого было принято Сталиным.

20 августа 1940 г. Л. Д. Троцкий был смертельно ранен в голову Романом Меркадером. Покушение было спланировано, подготовлено и осуществлено НКВД СССР, непосредственным руководителем этого политического убийства был полковник НКВД Леонид Эйтингтон. Похоронен Л. Д. Троцкий в Мексике на территории своей виллы.