Текст книги "Петля"

Наконец Артем потянулся за сигаретами.

– Это мой самый замечательный день рождения… – Ира задумчиво разглядывала потолок, – жаль, что он последний…

Артем закашлялся, поперхнувшись дымом. Радостная эйфория улетучилась в одно мгновение, и то, что происходило всего минуту назад, утратило ореол прекрасного и вечного. Возникла совершенно неожиданная ассоциация: …Как проститутка! Дала и объявила, когда за ней приедет сутенер. А вдруг в Москве она начнет отрываться напоследок, а я буду сидеть и ждать у моря погоды?..

– Как же не хочется уходить от тебя, от всего этого… – Ира аккуратно взяла из пальцев мужа горящую сигарету, а в ее глазах появились слезы.

– Ир, хватит, а!

– Конечно, хватит… – Ира шмыгнула носом, – уже скоро…

– Нельзя так истязать себя!

– Я не могу выкинуть этого из памяти! И что мне делать?!..

Ответа никто не знал, но возникшую паузу расколол выстрел; совсем рядом залаяла собака, а в предвечернем небе возникла зеленая звездочка.

– Это Ден, – Артем усмехнулся, – нас зовет.

– Пойдем, – Ира вздохнула, – я, пожалуй, переоденусь, а то уже холодно, да и комары.

– Переоденься, – Артем равнодушно пожал плечами. Такие мелочи его не занимали – ему хотелось встряхнуть ее, даже нахлестать по щекам, и крикнуть при этом: – Не сходи с ума, дура!.. Но это был слишком радикальный метод «лечения», граничивший с ампутацией.

К лодке они спустились молча, и до середины реки плыли тоже молча. Ира сидела на корме, глядя в темную воду каким-то жутким отрешенным взглядом, и Артем подумал, что ни о каком годе такой жизни не может быть и речи – не только она, а они оба сойдут с ума гораздо раньше.

– Слушай, – Артем вернулся к разговору, прерванному ракетой, – ты, вот, говоришь, что не можешь выкинуть это из памяти. Расскажи подробнее, что там происходило.

– Зачем?

– А вдруг ты не правильно все поняла? Может, это была, типа, шутка? Неудачная такая шутка. Ты ж сказала, что не нравилась этой, как ее?.. Александре Яковлевне, да?..

– Тем, о чем ты говоришь? – Ира жалобно улыбнулась.

– И все-таки. Начни с начала – во что она была одета?

Ответить Ира не успела, потому что совсем рядом раздались истошные крики. Артем даже вздрогнул, но обернувшись, увидел Настю с Денисом, как туземцы, скакавших по берегу, потрясая над головой шампурами.

– Веселые ребята, да? – печально вздохнула Ира.

…Блин, кинуть ее, что ли, в воду, чтоб пришла в себя?.. – зло подумал Артем, но ничего не сделал и ничего не ответил.

– Ир, да ты, как новенькая! – Денис вытащил лодку на мелководье, – как я понимаю, можно все начинать с начала?

– Ну, уж нет! – Ира наконец-то засмеялась, – больше я не пью. Вот съесть, я б съела…

– Так уже вторая партия шашлыков готова! Прошу к столу! И пора, наверное, костер разводить, а то стемнеет скоро …

Стемнело, действительно, быстро. Скудная половинка луны абсолютно не выполняла функций светила, и пламя костра сделало мир маленьким, но очень уютным. Где-то за его пределами просыпались невидимые днем монстры, за яркими окнами на другом берегу жили люди, а здесь существовал свой, изолированный от прочих, мир. За столь насыщенный событиями день обитатели этого мира устали, поэтому Настя лежала, умостив голову на коленях Дениса, и изучала звездное небо. Сам Денис задумчиво жевал травинку – это было единственное, что он мог жевать, не вызывая протестов переполненного желудка. Ира сосредоточенно смотрела в огонь, заменивший ей воду – наверное, в душе все мы остаемся язычниками. Артем догадывался, о чем она думает, и мысли эти требовалось прервать как можно скорее.

– Постреляем? – предложил он, – чего ждать-то?

– Давайте! – Настя с удовольствием прервала свой созерцательный процесс, – а то рыбаки спать лягут. Они ж рано ложатся и рано встают, да?

– Кто их знает? – Денис поднялся, – никогда не ловил рыбу. Я предпочитаю «Ме тро» – там сразу видишь, что покупаешь, а тут Нептун насует каких-нибудь костлявых ершей.

Затихший, было, пульс жизни начал биться, восстанавливая обычный ритм. Встав на колени, Настя принялась извлекать фейерверки, в отсветах костра с трудом читая дурацкие китайские инструкции, и все смеялись.

– Начнем, – Денис воткнул в песок очередную палочку с зарядом, – это будет разминка. Дальше пойдет круче. Ир, давай.

– Ребята, вы такие классные! – Ира обняла, и мужа, и Дениса сразу. Спасибо вам огромное! Счастья вам всем!..

– Может, хватит! – грубо перебил Артем.

– Ир, – Денис протянул зажигалку, – меньше слов, больше дела. Народ жаждет зрелищ.

Ракеты, одна за другой, с противным воем взвивались вверх, вспыхивали и гасли, растворяясь в черном небе.

…Если она сейчас скажет, что люди, как эти ракеты, я собственноручно прибью ее!.. – подумал Артем, но Ира ничего не сказала. Зато на другом берегу каждый пуск сопровождался криками, и это создавало атмосферу всеобщего праздника.

– Между прочим, – заметила Настя, заворожено глядя на огненную феерию, – через месяц у меня тоже день рождения – приглашаю всех!

– Где мы, и где месяц, – Ира вздохнула.

Артем плюнул, выругался и отступил в темноту, словно вырываясь из жуткого круга.

– Не психуй, – прошептал Денис, неожиданно оказываясь рядом, – а ты не допускаешь, что ей просто нравится, когда все скачут вокруг нее? Знаешь, есть такая категория…

– Нет, – Артем покачал головой, – уж свою жену я знаю.

– Значит, вези ее в Москву. Я думаю, у нее все получится проще, чем у того пацана.

– Почему?

– Посыл другой. Тот пацан конкретно искал крайнего, и отец являлся самой подходящей фигурой – там требовалось сломать сам подход к ситуации, а Ирка твоя… я ж вижу, она хочет жить. Она только не может убедить себя, что эти гадания – полная хрень… согласись, она ведь хочет жить?

Вой ракет смолк, и в тишине раздался голос Насти:

– Ден! Где вы там? У нас все закончилось!

– Сейчас! – Денис вышел на свет, – давай, эти я сам.

Процесс подготовки занял не больше минуты, и когда в небе расцвел огромный переливающийся букет, возглас восторга с противоположного берега перекрыл даже яростный лай собак.

– Как мы их! – радостно запрыгала Настя.

…Она хочет жить… Точно! И она будет жить!.. Артем обнял жену. Ира не сопротивлялась, а лишь склонила голову.

– Ты не злись, ладно? Вы ж сами напоили меня и заставили все рассказать. Я не хотела, честное слово!

– Все будет хорошо. Я люблю тебя, – Артем поцеловал ее в шею, и в это время небо окрасилось сначала красным, а потом бледно-голубым сиянием, – классно, правда?

– Правда. Я вам безумно благодарна… – ожидая некое «но…», Артем закрыл рот жены поцелуем.

Наконец фейерверки закончились и сразу стало скучно. В окнах на далеком берегу стал гаснуть свет, смолкли собаки, и луна опасливо выглянула из облака.

– Ну что, сворачиваемся? – спросил Денис, – есть-пить никто не хочет, гитаристов у нас нет; как, впрочем, и гитары…

– Поехали, – Настя, так и щеголявшая в купальнике и полотенце, поежилась, – прохладно стало…

Когда лодка тихонько ткнулась в причал, рыбак, сидевший в прибрежных кустах, уважительно произнес из темноты:

– Ох, Денис Николаевич, вы дали! Я такое только в городе, на День Победы видел.

– Через месяц, Петрович, мы еще не такое устроим. Да, Насть? – Денис засмеялся. Рыбак не ответил, и процессия двинулась вверх по лестнице.

– …прикинь, сколько бабок в небо ухнули, – послышался голос Володи, обращенный к жене, гремевшей посудой.

– А ты чужие деньги-то не считай!

Артем решил, что семейные разборки еще продолжаются, пусть и не в такой активной форме, как раньше. …А почему? – подумал он, – потому что никто не помнит, как оно было на самом деле… Мысли вернулись к исходной точке, и оказалось, что все это время подсознание продолжало работать – в голове, вроде, даже сложилась схема, делавшая проблему не такой уж неразрешимой …если, конечно, верить тому доктору наук…

Денис с Настей сразу отправились в дом, предупредив, чтоб до утра их не беспокоили, а Артем присел на ступеньки.

– Спать хочешь?

– Я выспалась, – усмехнулась Ира, устраиваясь рядом. Они закурили, но молчание становилось тягостным, – знаешь, о чем я все время думала? Ты, вот, спросил – во что Александра была одета, и не могу вспомнить.

– В платье, – решил Артем, представив злобную сорокалетнюю женщину, и наугад добавил, – темно-синее платье.

– Откуда ты знаешь?

– Ты ж мне рассказывала. Давно еще, помнишь?

– Не помню, – Ира растерялась, – не рассказывала я тебе.

– Рассказывала-рассказывала, – Артем обнял ее, – ты просто забыла. Это ж когда было-то!..

– Нет… хотя… и что я тебе рассказывала?

– Как, что?.. Какой вы накрыли стол, как пришла эта Александра, блин, Яковлевна… – принялся фантазировать Артем, – ты еще сказала, что она похожа на Гингему. Я спросил, кто такая Гингема, а ты сказала, что злая колдунья из книжки «Волшебник Изумрудного города».

– Я так сказала?

– А ты думаешь, я читал «Волшебника Изумрудного города»? – Артем засмеялся (жена ведь не знала, что в детстве ему нравилась эта книжка, и он до сих помнил ее героев).

– Действительно… что-то в ней было от Гингемы… – Ира долго смотрела в темноту и вдруг сказала, – Тем, пошли спать.

Предложение последовало очень своевременно, потому что спонтанно сложившаяся история требовала продолжения, а его еще надо было придумать.

Они прокрались в дом. Из-за закрытой двери слышались красноречивое придыхание: – …милый… радость моя… Артем остановился, собираясь выдать какой-нибудь ехидный комментарий, но Ира приложила палец к губам.

– Давай спать, – прошептала она, – я так устала, если честно.

Пока Артем раздевался, Ира легла и сразу отвернулась к стене. …Гингема… – она не могла отделаться от ощущения, что в чем-то Артем прав, хотя в памяти возникло пухленькое лицо с ярким бантиком губ. Увидев его впервые, Ира решила, что именно эта милая женщина поможет ей адаптироваться в новом коллективе. …Насколько ж оболочка может не соответствовать содержанию! Но такого не должно быть в природе, ведь одно всегда накладывает отпечаток на другое!.. Ира мысленно удлинила Александре нос, обозначила скулы и властно сжала, сделавшиеся тонкими, губы …Вот! Это ее истинный портрет!.. Гингема… я хотела видеть ее белой и пушистой, потому что она была моей непосредственной начальницей… Как интересно все переворачивает наше сознание – как просто мы выдаем желаемое за действительное…

Губы «Гингемы» шевелились, произнося, какие-то слова, но их движения никак не соотносились с обрывками воспоминаний, и тогда вернулось безобидное лицо с пухлыми губками, только оно уже не имело отношения к человеку, предрекавшему судьбу – это был всего лишь плод воображения.

…Стоп! Но я ж помню, это Александра!.. – при упоминании имени тут же вернулась злобная старуха в высоком головном уборе, похожем на конус, – все-таки Темка прав – она, как Гингема, только колпак носила в сказке, а здесь была без него. Видно, память уже подстерлась – все-таки восемь лет прошло, а Темке я рассказывала по горячим следам… убей, не помню, когда, но это не суть важно. Так, блин, и узнаешь собственную жизнь от других. Но теперь-то я вспомнила, как она выглядела, ведьма проклятая!.. Слава богу, а я уж думала, что в двадцать пять лет стала страдать склерозом. Ни фига, все я помню!.. А лучше б забыла, но такое не забывается. Господи, как все неправильно!.. Но один день прошел и ничего не случилось, а завтра пройдет второй – так, глядишь, и привыкну. Ходят ведь люди по улицам и не ждут, когда им на голову упадет кирпич. Просто первый день самый трудный – вроде, переходишь какую-то грань… Ира зевнула, и лицо колдуньи поплыло, пока не растворилось в сером тумане сна.

* * *

Артем проснулся первым. Открыв глаза, он увидел спутавшиеся русые волосы и обнаженное загорелое плечо с еле заметной полоской от купальника. Похоже, на узкой кровати они так и проспали всю ночь, ни разу не повернувшись. Осторожно поцеловал пахнущий солнцем затылок, но в ответ услышал:

– Тем, ну, пожалуйста… я спать хочу…

Вздохнул, и выбравшись из-под одеяла, вышел в коридор. Входная дверь оказалась уже открыта, и после душной комнаты утренний воздух пьянил до головокружения.

– Привет, – Артем увидел Настю, возившуюся с керогазом.

– Привет. Слушай, ты умеешь обращаться с этой штуковиной, а то Денис забыл баллон с газом. Пошел сейчас по соседям, взаймы просить.

– Пусть лучше баллон ищет, – Артем скептически взглянул на допотопный агрегат, – а что ты собралась готовить? – он небрежно бросил в рот кусочек вчерашнего шашлыка, – по-моему, и так сойдет.

– Денис яйца купил – деревенские. Я яичницу хотела.

– Пустое, – Артем махнул рукой, – есть две части тела, которые создают нам наибольшие проблемы – голова и желудок.

– Есть еще одна, – раздался веселый голос Дениса, – но с ней у нас с тобой, слава богу, проблем нет, да, Насть? – он водрузил на табурет красный баллон, – как там Иринка?

– Спит еще.

– Да уж; вчера она выдала по полной программе!..

(Ира слышала громкие голоса, и совесть тихонько нашептывала, что неприлично лежать, когда все давно занимаются делами, но организм еще не подготовился к столь решительному шагу – пока она только открыла глаза; перевернувшись на спину, потянулась и принялась разглядывать узор трещинок и сучков, покрывавший потолок).

– У нее была уважительная причина, – заступался Артем.

– А я думаю, все это фигня. Я, конечно, не знаю, как там с хиромантией, но сны, например… – Настя смачно разбила в миску одно яйцо, потом второе, – в одном соннике написано одно, в другом – другое; и карты каждая гадалка трактует по-своему, я думаю, если что-то и сбывается, то это, либо случайность, либо самовнушение.

– Мыслить глобально мы все умеем, – Денис подключил баллон и достал зажигалку, – а на практике имеем конкретного человека с конкретной проблемой…

– О, загорелась! – обрадовалась Настя, – а масло есть?

– Блин! Сейчас к Татьяне схожу. Не, я ж не знал, что ты стряпню затеешь.

– А нечего было яйца покупать. Иди, вот, теперь.

Голоса смолкли, и события вчерашнего дня стали медленно восстанавливаться в Ириной памяти. Правда, прежнего ужаса не было – скорее, это походило на ноющую зубную боль, о которой на минуту можно забыть, но все равно невозможно ощутить жизненный комфорт. …Лучше б уж, раз и все, – подумала Ира в очередной раз и испугалась, – нет, не лучше! Я не хочу!.. Господи, а, может, правда, она наврала мне из вредности?.. А если и наврала, я ж не узнаю. Даже если десять гадалок скажут, что никакой «петли смерти» нет, я не перестану думать об этом… И зачем я пошла туда работать?.. С другой стороны, если б я там не работала, то никогда б не накопила денег на поездку к морю, а, значит, никогда б не встретила Артема, а, значит… значит, это была б совсем другая жизнь, и неизвестно с каким концом. Может, в ней, чтоб заработать, мне пришлось идти на панель и меня б давно убили, а труп выбросили в помойку…

Голова пухла от мыслей, с каждой минутой становясь все тяжелее, и Ира решила, что скоро просто не сможет оторвать ее от подушки. …Надо вставать или я не встану никогда…

Дверь осторожно приоткрылась. Увидев, что жена не спит, Артем присел на кровать.

– Доброе утро… а чего ты опять плачешь?

Проведя рукой по лицу, Ира с удивлением обнаружила, что пальцы стали влажными.

– Я больше не буду, – она виновато улыбнулась.

– Вы есть идете? – донеслось с кухни.

Артем ласково разгладил на подушке русые пряди. «Зубная боль» отступила, утащив тоскливую пелену, скрывавшую окружающий мир, и Ира закрыла глаза.

– Ден предлагает покататься на лодке. Он какие-то классные места здесь знает.

– Иди, я сейчас, – Ира улыбнулась, и когда Артем уже встал, добавила, – я люблю тебя…

За время завтрака плотные облака успели затянуть небо, недвусмысленно намекая, что праздник закончился, и когда Денис с Артемом вышли на крыльцо, первые капли уже оставили на песке глубокие круглые следы.

– В такую погоду только «пулю писать», – Денис закурил, – хотя, с другой стороны, программу мы выполнили.

Артем молча смотрел на покрывшуюся рябью реку и думал, что как раз главная часть программы не выполнена, и ему предстоит трудный день. С Гингемой получилось удачно, но вопрос-то не в том, как выглядела эта чертова Александра Яковлевна, а, что она говорила!..

– Я с Генкой договорился… ну, у которого баллон брал, – продолжал Денис, – он часов в восемь домой собирается. На «Жигулях» покатаемся… а то все «Lexys», да «Lexys» – надо быть ближе к народу.

Артем представил, что придется целый день сидеть в четырех стенах, не зная, чем заняться. Это само по себе рождает хандру, а уж в Ирином состоянии!..

– Мы пораньше тронемся, – он сунул сигарету под струйку, стекавшую с крыши, – пойду такси вызову.

– Слышь, Тем, – Денис остановил друга, – Вадим, наверное, прав – воспоминания можно корректировать. Я ночью чего-то подумал… меня менты один раз затащили в свидетели – «Жигуль» в «BMW» въехал и слегка поцарапал ему бампер. Ребята из «BMW» стали требовать бабки – короче, типичная подстава. Их повязали и вызывают меня на следующий день, а там уже адвокат сидит. Вы, говорит, видели разбитый левый задний фонарь? А это ж, сам понимаешь, уже не подстава, а реальное ДТП получается; причем, «Жигуль» еще и виноват оказывается. А я его помню, тот фонарь? Я, вообще, у киоска стоял, сигареты покупал!.. Короче, пытаюсь восстановить картинку, и вдруг понимаю, что фонарь вполне мог быть разбит.

– Но ты его не видел?

– Тут фенька в том, как поставить вопрос. Если б он спросил, видел ли я разбитый фонарь, я б сказал, что не видел – я б представлял все фонари по очереди и обязательно пришел к выводу, что ни одна из картинок не выглядит реальнее остальных, а, следовательно, никакого разбитого фонаря не было. А адвокат, падла грамотная, конкретно указал, что фонарь – левый задний. У меня без вариантов – я мысленно увидел его!.. Дома все проанализировал в спокойной обстановке, и веришь?.. Чем дольше думал, тем отчетливей осознавал, что разбитый фонарь был. Я вспомнил его!.. Даже осколки на асфальте!.. Хотя, может, это и моя фантазия – сколько я всяких осколков насмотрелся!.. А с другой стороны, хрен его знает!.. – Денис в сердцах стукнул кулаком по стене, и ветхий домик вздрогнул.

– Мудрено, – Артем закурил новую сигарету, – слушай, Ден, завтра я не приду. Поедем, машину Иришке пригоним. Может, хоть это отвлечет ее.

– Не приходи, горящего у нас ничего нет…

– …А что это вы тут делаете? – Настя втиснулась между мужчинами и прижалась к Денису.

– Философствуем, – он обнял девушку, – Артем, вот, уезжать собрался, а мы с тобой, думаю, вечером тронемся.

– Есть, босс!

– Это называется, трудовая дисциплина, – Денис прильнул губами к шее девушки, и Артем почувствовал себя лишним; выбросив сигарету, он вернулся в дом.

Ира стояла у окна, разглядывая унылый пейзаж. Видимо, она угадала мужа по шагам, потому что сказала, не оборачиваясь:

– Я домой хочу.

– Сейчас вызову такси. Все будет хорошо – ты веришь?

– Хотелось бы верить…

Новенький «Ford» с шашечками на двери без труда обогнал отяжелевшие от дождя облака, причем, сделал это еще километрах в десяти от города, поэтому заляпанная грязью машина, возникшая словно из другого мира, заставляла прохожих удивленно оборачиваться. Водитель даже недовольно проворчал:

– Менты, точно, домахаются. Готовь стольник, командир…

– Остановят, приготовлю, – утешил его Артем, но никто, естественно, к ним не «домахивался», и машина благополучно остановилась перед подъездом.

– Ириш, приехали, – Артем повернулся к задремавшей на его плече жене, и та мгновенно открыла глаза; растерянно огляделась по сторонам.

– Как быстро… – улыбнулась, но уже в следующую минуту взгляд ее погас, и вздохнув, она вылезла из машины.

Молча поднявшись на этаж, Артем открыл дверь. Сбросив кроссовки, Ира остановилась, изучая квартиру так, словно видела ее, то ли в первый, то ли в последний раз, и вдруг плюхнувшись на диван, заплакала.

– Нет, нет!.. – ее кулачки отскакивали от пружинящей поверхности, – я не хочу!..

Артем почувствовал, что еще минута и он возненавидит, либо ее (за тупость и упрямство), либо себя (за бессилие). Но как можно ненавидеть любимую женщину, а, тем более, самого себя – такого умного, способного решать любые задачи?..

– Ир, – он встал перед женой, сложив руки, – послушай…

– Не обращай на меня внимания, – перебила Ира.

– Я не могу не обращать внимания! Ты заражаешь меня своей гребаной безысходностью! Мы должны, или излечиться вместе, или… не знаю, как мы будем жить дальше.

– Ты хочешь меня бросить? – Ира подняла заплаканное лицо, но Артем решил не отвечать на идиотские вопросы.

– Давай, начнем сначала, – спокойно произнес он, – если ты не помнишь, как выглядела Александра, хотя внешность женщины запоминают в первую очередь…

– Почему ты так решил? – Ира шмыгнула носом.

– Читал! Мозги у них так устроены! Они запоминают лишь свои эмоции и потом годами гоняют их по двум извилинам!.. Эмоционально для них равнозначно то, что муж вчера напился, и то, что в прошлый Новый год не подарил ей бриллиантовое колье. В женских мыслях нет логики!

– Возможно, – Ира пожала плечами, – и что?

– То! – Артем принялся подстраивать идеи неизвестного журналиста под собственную ситуацию, – Александра, видимо, упоминала смерть, что, в принципе, не страшно и даже естественно, если это, так сказать, долгосрочный прогноз, но ты ж не помнишь контекста и сама переставила акценты; потом, гоняя эмоции по кругу, ты довела ситуацию до абсурда. Ты уже не помнишь… да тебе и не важно, что там происходило на самом деле! В тебе остался только страх, который он постоянно растет!..

Ира покорно молчала, и Артем решил, что надо, либо закрепить успех, либо все эти теории – полная туфта.

– Ты даже не вспомнила, во что она была одета, а я, например, могу даже сказать, что вы пили! Потому что мужчины всегда запоминают конкретику! Вы пили «Киндзмараули»!.. – Артем затаил дыхание. Название он ляпнул наугад – просто как-то покупал это вино, и Ире было не сложно представить бутылку с черной этикеткой и витиеватыми грузинскими буквами.

– Кажется, да…

– Ты умница! – от радости Артем плюхнулся на диван и стиснул жену в объятиях, – сейчас мы вместе все восстановим! Ты ж ничего не помнишь, кроме своего страха… самого страха, а не его причины! – он повернул лицо жены, чтоб видеть ее глаза, – да, она говорила о смерти, но не могла назвать конкретной даты – ну, не пишут на руках месяц и год! Ты сама придумала ее, потому что… не знаю… может быть, тебе стало скучно жить или не хватает самореализации!.. И поэтому тебе кажется, что жизнь заканчивается, так или нет?

– Так… – похоже, Ира подчинилась его напору.

– А завтра у тебя появится игрушка, о которой ты мечтала. Прям, утром мы поедем в салон, и обратно будешь рулить сама, поэтому, – он встал и вернулся с толстым альбомом, – изучай, а то я разрешу тебе любоваться ею только на стоянке. Все понятно?

– Да, мой генерал! – Ира неожиданно засмеялась, приложив ладонь к виску, – только можно я сначала приму душ после Деновых простыней?

– Можно, – Артем почувствовал знакомую усталость, как после очередного «экологического исследования», только там он ждал, сумеет ли Денис убедить заказчиков, а здесь – не смоет ли вода те правильные мысли, которые ему удалось вложить в голову жены.

Он вышел на кухню и закурил, слушая, как в ванной полилась вода. …Неужели человеческое сознание такая неустойчивая система, и им можно запросто манипулировать?.. Тогда неудивительно, что народ рвется ко всяким экстрасенсам – мы создаем себе иллюзию, а жизнь, тем временем, идет своим чередом… Нет, это закрытая тема! Я ничего не хочу знать, ни о прошлом, ни о будущем – меня вполне устраивает миг, в котором я живу…

Шум воды смолк, но на кухне Ира не появилась. На цыпочках подойдя к двери, Артем увидел, что она, с мокрой головой, сидит на диване, изучая книгу. … До вечера ей хватит, – решил он, – и больше пока обсуждать ничего не будем. Как говорили – требуйте отстоя пива. Пиво!.. Это хорошая мысль…

– Ириш, – Артем заглянул в комнату, – пойду, пивка попью.

– А?.. Конечно… – она подняла восторженный взгляд, – тут столько всяких прикольных штук предусмотрено! Это все есть или у меня «базовая модель»?

– Сама ты, базовая модель, – обиделся Артем, – мне что, бабок для тебя жалко? Учи, двоечница.

Когда хлопнула входная дверь, Ира отложила книгу и задумалась. Она чувствовала, что мироощущение, помимо ее воли, изменилось. Нет, оно не вернулось к состоянию беззаботной девочки, у которой вся жизнь впереди, но пропал панический страх, что ничего уже нет и не будет. В подсознании, правда, еще болтался образ Гингемы с бутылкой «Киндзмараули» в руке, но он сделался каким-то абстрактным, как ожидание кирпича, способного свалиться на голову.

…Это же я решила, что она ведьма, потому что похожа на дурацкую сказочную героиню… – Ира грубо вытолкала из проштрафившейся памяти круглолицую курносую женщину, – Александра просто невзлюбила меня, и больше ничего. А разве все должны меня любить?.. А о проверках в магазине она знала!.. Откуда?.. – Ира напрягла память, несмотря на то, что перестала доверять ей, но другого источника информации у нее не было, – оттуда… Да, оттуда!.. Она ж сколько лет работала в торговле – у нее везде должны быть свои люди! Девчонки, кажется, даже говорили об этом! Как я могла забыть такой важный момент? Хотя, с моей памятью… Точно, никто ведь не удивлялся – все воспринимали ее сведения как должное… И с тем вернувшимся мужем… могла же быть какая-нибудь реальная причина!.. – Ира принялась судорожно искать ее и, к собственному удивлению, нашла очень легко, – у этой… как ее звали?.. Даже не помню, как ее звали! – с радостью сообразила она, – Артем прав – женщины никогда не помнят то, что нужно. У нее ж была хорошая квартира, точно!.. – перед мысленным взором возникли роскошные апартаменты, в которых Ира ни была ни разу, – из-за квартиры он и вернулся – ему ж не выгоден развод!.. Все так элементарно, а я – дура!.. – ей вдруг надоело анализировать разные глупости, потому что, оказывается, все имело простые и разумные объяснения.

Захлестнувшие ее эмоции требовали выхода. Вскочив, Ира достала лист бумаги, фломастер и с удовольствием вывела огромные жирные буквы: «Я – сумасшедшая дура!» Осмотрев комнату, пристроила лист на шкафу, придавив вазочкой, и вернулась на диван, любуясь своим замечательным признанием. …Восемь лет я боялась сказать себе это! Так, кто ж еще я есть?.. А если не хочу быть дурой, то пойду, высушу волосы, приготовлю ужин, и сяду читать этот бестселлер, который называется… – она взглянула на обложку, – «Toyota-RAV-4»…

* * *

Приготовить такой ужин, какой внезапно пришел ей в голову, оказалось не так быстро – Ира спешила закончить салат, чтоб праздничный стол встретил мужа во всей красе. Да, это была неожиданная идея, но она полностью отвечала настроению, и неважно, что в холодильнике не оказалось особых деликатесов – зато в наличии имелся полет фантазии, не отягощенный больше видениями смерти. Несколько раз Ира даже специально испытывала себя вопросом «а вдруг я завтра умру?..» и каждый раз убеждалась, что не боится.

…Нет, возможны, конечно, любые случайности, но какой нормальный человек будет о них думать?.. А чем еще Александра могла достать меня, молодую и красивую, но такую глупую? Даже уволить не могла, потому что за меня хлопотала подруга матери; попробовала б она рыпнуться! Конечно, оставалось только говорить всякие гадости, а я раздула из них черти что!..

Ира сотый раз вспомнила тот день, обраставший все новыми подробностями. …А Артем говорит, что я ничего не помню – все я вспомню, если немного напрячься!.. Ира заново видела тесную комнатку бухгалтерии; два сдвинутых стола, накрытых белой бумагой; винегрет, оливье, селедку под шубой. …А крабовые палочки в то время уже были?.. Должны были быть… И тут же возле селедки возникла тарелка с бело-розовой массой, в которой выделялись золотистые шарики кукурузы. …Все я помню, даже мелочи!.. Да, и пили мы «Киндзмараули»… На столе, неизвестно откуда, появились высокие стаканы с густо-красной жидкостью. …Я помню, как всем было весело – одна я, зажатая дурочка… Ну, конечно, они ж все такие взрослые, и шутили они по-взрослому!.. А Александра, своим длинным носом, точно, как Гингема. Может, она и не такая плохая, только я ее все равно боялась… и под конец она гадала… Я помню, как все тянули к ней руки… но они ж знали ее лучше меня, и если б она была ведьмой, разве б так запросто вверяли ей свои судьбы? Как я раньше не подумала об этом?.. Вот, только что же она мне наговорила?.. Это единственное, что я не могу вспомнить, но, в любом случае, это была шутка, и все это понимали – одна я, идиотка… Ира услышала как открылась дверь, и Артем несколько раз крикнул: – Ириш!.. Она воткнула ложку в салат.

– Ты чего не отзываешься? – Артем остановился, разглядывая стол, – ну, ты даешь! Праздник продолжается?

– Тебе не нравится? – она невинно потупила взгляд.

– Дурочка, очень нравится! Но больше всего мне нравится, вот, это, – он достал из-за спины листок, который снял со шкафа. Ира сразу узнала его, только он ведь уже не имеет к ней никакого отношения – он, вроде, возник из прошлого.

– Давай, забудем эту историю, – предложила она.

– Давай, – скомкав, Артем ловко отправил листок в ведро и раскрыл объятия, – я люблю тебя, а такую, еще больше.

– У меня руки грязные…

– Плевать. «Ваниш» отстирывает любые пятна, знаешь, да?

Пока они безудержно хохотали над глупой рекламой, Артем подумал: …Надо будет найти Вадима и выкатить пузырь «Black Leibl». Блин, так и станешь уважать психоаналитиков!..

– Знаешь, чего я хочу? – неожиданно спросила Ира.

– Спальня свободна, – с готовностью откликнулся Артем.

– Это, конечно тоже, но больше всего я хочу, чтоб поскорее настало завтра, и мы поехали за моей машинкой.

– Какая ты меркантильная, – Артем вздохнул, но внутри у него все ликовало. Это ведь великая победа – она хотела, чтоб наступило завтра!..

И завтра наступило, только заметили они это не утром, а в двенадцать, когда нормальные люди уже садились обедать. Ну, такая, вот, выдалась ночь…

Ира сладко потянулась …Еще день прошел… это могло стать для меня кошмаром!.. Нет, надо просто все забыть. Ведь забыла же я тот день рождения, пока Артем не напомнил – значит, я очень хорошо умею забывать…

– А мы поедем в салон? – она пристроилась на плече мужа.

– Поедем, но для этого надо встать.

– А нельзя так, что они доставили ее прямо сюда?

– Можно. Но неужели ты не хочешь сама порулить?

– Хочу! – Ира вскочила и подхватив валявшийся на стуле халатик, побежала в ванную.

* * *

Среди десятка автомобилей, стоявших под прозрачным тентом, только на одном лежала табличка «Продано», и Ира сразу направилась к нему. Она почему-то и представляла его, именно, таким – благородного бронзового цвета. Неуверенно открыла дверцу …и пахнущим… как же классно пахнут новые машины!.. Такой пьянящий, завораживающий аромат!..