Текст книги "Выжить. Блокадный дневник"

21 января

Утром мама ходила за хлебом, я за водой. Мама узнала, что в счет января выдают масло по 50 гр. на каждую карточку. После 12-ти ч. я пошел в гастроном, выстоял большую очередь но масла не хватило. Мама несмотря на жестокий мороз ( – 30 ) ходила на рынок и купила 400 гр. хлеба за 150 руб. Хлеб весь промерз и мне пришлось его распиливать ножом. Около 2-х ч. ели гороховый суп. После обеда я читал, потом мы с мамой сходили в гастроном и наконец легли. Около 6-ти ч. постучала Клава и сообщила, что она сейчас в гастрономе слышала, что с завтрашнего дня будет прибавка хлеба: иждивенцам – 350 гр., служащим – 400 гр. и рабочим – 500 гр. Мы сразу воспрянули духом. Вечером пили чай. Бабушка весь вечер жаловалась на голод, говорила, что не доживет до утра. Мама дала ей бисквит. Бабушка продолжала ныть, принималась грызть щепку и т.д. А поздно ночью, когда все уснули она сунула бисквит Коте и тот его долго грыз в темноте.

22 января

Мама встала в 8 часов и отправилась за хлебом. Я встал в 9 часов. Только я оделся и собрался идти за водой пришла мама. Прибавки никакой не было. О том, что говорили о прибавке по радио слышали все. Даже будто об этом говорил заведующий булочной. Мама принесла масла 200 гр. Свое масло мама отдала мне. Бабушка отдала половину своего масла Коте и половину мне. Днем мама ушла на рынок. Без нее пришла Рая и принесла буханку хлеба за 480 руб. Мама привела с рынка человека, который продал полкило муки за 150 руб. Котя поднялся с постели и вздумал пойти в гастроном. Он упросил папу проводить его и они отправились вместе. Пока никого не было дома я съел хлеб с маслом и сверх того бисквит с маслом. Пришла бабушка и стала варить суп с клецками из муки. Около 5-ти ч. мы его ели. Потом легли. Около 9-ти ч. пили чай. Папа чувствовал себя очень плохо. Жалуется на слабость, боль в груди, не может откашляться. Все время обсуждается вопрос о том чтобы папе лечь в клинику. Он боится быть совсем оторванным, боится не дойти. Он совсем упал духом.

23 января

Мама встала в 8 часов и пошла за хлебом. Я ходил за водой. В подвал стали ходить из соседних домов и там получается очередь. Бабушка поставила самовар. Напились чаю. Около 11-ти ч. пришла Дуня. Мама собиралась в техникум. Она ушла вместе с Дуней. Папа собирался идти ложиться в клинику. Он пробовал звонить от Пивоваровых к директору, но безуспешно. Перед уходом он размешал себе в воде немного муки и съел. Уходя он попрощался со всеми. Я пошел закрывать за ним дверь. Уже стоя за дверями, он обернулся ко мне и сказал, глядя на меня глазами, в которых блестели слезы: «Кукусь, если мы с тобой больше не увидимся , то не забудь, что у тебя был папа». Голос его был слаб и неровен. Я почувствовал, что слезы душат меня и захлопнул дверь. Потом я пошел в среднюю комнату и, плача, встал на колени и помолился за папу. Отец нежно любил меня. Уходя на работу (до войны), он не забывал оставить на своем письменном столе, на чернильнице, конфетку и подписывал мне ее: «Кукусь». Днем я поел хлеба с маслом. Масло я кончил, сахар тоже. Гематоген тоже. Мама пришла около 3-х ч. Она принесла мне 200 гр. хлеба за 80 руб. Бабушка растопила буржуйку и сварила суп с клецками. После обеда я сидел и читал при свете коптилки " Oliver Twist ", мама пошла в гастроном . Когда она вернулась, мы легли. Около 8-мич. пили чай и потом улеглись.

P. S. За этот месяц умерли:

Елена Петровна Лалло

Самер (с неделю назад)

Брахман (несколько дней назад)

Урсати (вчера)

24 января

Я проснулся в 6 часов и уже не мог заснуть. Меня беспокоил папа. Я вспоминал подробности его жизни и слезы жалости душили меня. Я видел его то среди гостей в день его именин, то приезжающим на дачу в Лимузи, в серых куртке и штанах с саквояжем в руке, то стоящим на горушке в Лимузи, то на его чердаке в Лимузи, то сидящим в шезлонге на крыльце лимузиновской дачи рано поутру…Тоска охватила меня. Я попросил маму зажечь свечу, сходил в уборную, потом улегся к ней на кровать. Я поплакал и успокоился. Около 9-ти ч. мама встала и пошла за хлебом. После ее ухода я тоже поднялся. Только я оделся, как вошла мама и сообщила, что в гастрономе выдают крупу (третья выдача по 100 гр. – иждивенцам, 200 гр. – служащим) и сахар (по 150 гр. на всех). Она передала мне хлебные карточки, чтобы идти за хлебом, а сама пошла стоять в гастроном. Я оделся и пошел за хлебом. Был страшный мороз. Я уже вошел в булочную, как узнал, что прибавка иждивенцам – 250 гр., служащим – 300 гр., рабочим – 400 гр. Я получил хлеб и вернулся домой. Вернулась и мама. Крупа кончилась и она ушла. Мы напились чаю. Мама опять пошла в гастроном, простояла часов до 2-х и принесла сахар. Она сделала мне какао с сахаром и я пил его с хлебом, вместо обеда. Потом мама пошла на рынок и принесла кусок мяса за 150 руб. Бабушка сварила мне кастрюлю бульона. Я его съел и мы улеглись. Я заснул и проснулся около 10-ти ч. Я перешел на свою кровать и мы заснули.

25 января

Мама встала в 8 ч. и стала собираться за хлебом. Бабушка тоже стала подниматься в аптеку для Коти. Я тоже встал, чтобы пораньше пойти за водой. Я пошел с ведрами в подвал, но там воды не оказалось. Я стал бегать по домам, спрашивая где есть вода. Воды нигде не было. Был очень сильный мороз и вода везде замерзла. Между тем мама принесла хлеб, бабушка поставила самовар с последними остатками воды, мы напились чаю. Около полудня я отправился с ведром на Неву и принес целое ведро. Мама вытопила печку, пошла на рынок, но проходив часа два, вернулась ни с чем. Бабушка стала разогревать мне остаток вчерашнего супа. Мы с мамой очень беспокоились о папе и сделали попытку позвонить в больницу из конторы, но я не смог добыть ключей. Бабушка дала мне суп и я его съел с хлебом. Только я собрался полакомиться хлебом с сахаром, как резкий стук в дверь. Мама пошла отворять. Я, услышал испуганный голос, тоже вышел. В передней стояла Лиза и сообщила, что папа лежит внизу на 1-ом этаже. На обратном пути из института, уже на походе к дому он упал, обессилевший и его подобрали соседи. Мы с мамой сбежали вниз и кое-как втащили его на третий этаж, ноги его волочились по ступенькам. В интернат его не приняли из-за отсутствия мест. У папы не был взят сегодняшний хлеб и я около 4-х ч. отправился за хлебом в булочную под аптекой. Там стоял большой хвост. Я простоял до 6-ти ч. и хлеб кончался за три человека до меня. Я вернулся домой ни с чем. Так как жидкого ничего не было мама дала всем по галетке. Около 8-ми ч. мы легли.

26 января

Около 7– ми ч. мама зажгла свечку, т.к. папе нужно было на горшок. Я воспользовался светом и перелез к маме на кровать. В 8 ч. мама встала, чтобы идти за хлебом. Я тоже встал и пошел в гастроном. Там я получал мыло. Подошла мама и сказала, что хлеба нет, что стоять безнадежно (была температура – 23) и что она пойдет домой. Я вскоре вернулся домой. Ее не было. Я пошел искать ее в хвостах перед булочными, но нигде не нашел. Я раз 5 возвращался домой надеясь застать ее дома, но ее все не было. Я очень волновался, бегал на рынок, в булочные. Зайдя в гастроном, я там получил 150 гр. прессованного мяса. Домой я вернулся около часу. Мамы все не было. Я страшно волновался. Наконец, она пришла с хлебом. Она стояла 4 часа в булочной под аптекой взаперти. Мы поели, бабушка сварила бульон и мы его съели с хлебом. Кусок мяса бабушка поделила на всех. Котя все ныл, что он не получил своих 50 гр. и наконец выпросил у папы в счет своих 50 гр. мяса кусок хлеба. После обеда мы легли. Я лег к маме. Мы ужасно тосковали. Около 7-мич. бабушка поставила самовар и мы напились чаю. Потом мама поправила папе кровать и мы все легли. Папа был очень слаб и весь день не вставал.

27 января

Утром я перебрался к маме на кровать. Мы вспоминали с ней жизнь в Лимузи, в Натальине. В девятом часу мы встали. Мама пошла стоять за хлебом, я в гастроном. Я все утро бегал в гастроном, но ничего не достал. Мама стояла до 4-х ч., но ничего не достала. На рынке она купила за 90 руб. кусочек мяса и мы ели бульон с несколькими сухариками, которые мама тоже купила на рынке. У нас не было воды. Мы с мамой сделали попытку достать воду из люка, на Саперном, но ничего не вышло. Тогда я поставил ведра на санки и привез с Невы два ведра. После 5-ти ч. мы легли. Вечером я согрел на спиртовке всем по стакану воды. Папе я сделал напиток из кипятка с кагором и сахаром. Такой же напиток приготовил я и себе. Потом мы легли.

28 января

Я встал в 5 ч. и пошел занять очередь в булочную. Очередь стояла с переулка Митавского. Перед отходом я съел кусочек сухарика и выпил порядочно кагору из бутылки. Около 6-ти ч. меня сменила мама. Мы сменялись с ней много раз. Воскобойниковы уступили нам свое место в очереди. Я стоял до 6 часов. К вечеру папе стало плохо. Последние часы пока не стемнело, я стоял один. Мама находилась дома с папой. Она прибежала меня сменить на четверть часа. Я за это время выпил кружку кофе и опять побежал в очередь. Около 6-ти ч. стало совсем безнадежно и я вернулся домой. Я опять выпил кофе и лег на мамину кровать. Потом легла и мама. Около полночи я слышал как она вставала и плакала на бабушкиной груди. Я понял, что папа умер. Потом она легла, предварительно позвонив директору и договорившись, что завтра в 9 ч. придет скорая помощь.

29 января

Я проснулся около 6-ти ч. Было совсем тихо. Около 8-ми ч. встали, бабушка принялась ставить самовар. Я, не моясь, заправил лампочку, наливая керосин, который купила мама. Выпив чаю, я отправился в очередь за хлебом. Везде стояли хвосты и хлеба не было. Я стоял в гастрономе, но хлеба не хватило. Тут как раз привезли под аптеку белой муки за 3 р. 20 к. Подошла Воскобойникова, я взял муки на нас ( 2800 гр. – за 3 дня) и им. За это время мама купила две буханки хлеба за 200 руб. и 2 стакана пшена за 100 руб. Вечером попили чаю и легли.

30 января

Я проснулся в 6 ч. Мы лежали и тосковали. Мы встали в 8 ч. Я оделся попил чаю и отправился в техникум относить справку. На обратном пути я зашел к Флоре. Потом мы с мамой стояли за водой против рынка. Потом был обед, суп с галушками, после обеда легли. Ждали, что придет квартальный (зафиксировать смерть папы), но он не пришел. Вечером задремал. Мама пробовала звонить директору, но не дозвонилась. От Павловой она узнала, что дают хлеб без очереди. Она побежала и принесла. Вечером пили чай с хлебом.

P.S. Во время нашего лежанья приходила Ремешевская. Мама разговаривала с ней в средней комнате. Ремешевская говорила, что по фронтам положение хорошее. Часть Крыма и Украина очищены. Там действуют английские и американские войска. Взят Харьков. Под Ленинградом немцы хотя и сидят, но окружены. Взят Псков. Наиболее напряженное положение под Кингисеппом, где немцы пытаются выйти из окружения. На днях была речь Попкова. Он отмечал затруднения с хлебом, обещал улучшения в снабжении хлебом и говорил, что ленинградцам осталось потерпеть еще дней 5.

31 января

Я проснулся около 6-ти ч. Встали в 8 ч. Мама напилась чаю и пошла хлопотать о свидетельстве о смерти. Я около 10-ти ч. отправился получать карточки в техникум, но зайдя в гастроном, узнал, что дают сахар и встал там.

С 31 января объявлена новая норма в счет января:

рабочим служащим иждивенцам

крупа 350 гр. 200 гр. -

сахар 300 гр. 200 гр. 150 гр.

мясо 200 гр. 150 гр. 100 гр.

К часу дня я получил 650 гр. сахару (я, мама и папа) и 300 гр. (бабушка и Котя). После этого я отправился в техникум, но там застал объявление, что карточки будут выдаваться 1-го февраля не ранее часу. Я вернулся домой. Мы пообедали супом с клецками. Пока есть белая мука я делаю себе потихоньку тесто и съедаю его с сахаром. После обеда мы легли. Вечером мама звонила директору. Он сообщил ей, что гроб будет готов в понедельник, а могила во вторник. Они договорились, что мы привезем тело в понедельник. Около 8-ми ч. мы напились чаю и легли.

Клава говорила, что взяли Смоленск.

P.S. Во время обеда пришла Флора. Мама дала ей 400 руб. на кило хлеба и 200 руб. на 300 гр. льняного масла.

1 февраля

Мы встали около 8-ми ч. Хлеба у нас не было и бабушка поставила самовар, а потом сделала мне клецек. Кроме того я потихоньку приготовил себе порядочную лепешку из теста и съел ее с сахаром. Около 10-ти ч. мама пошла в загс, я ходил в гастроном, потом съездил с санками за водой на Неву. Бабушка между тем пошла к Флоре, чтобы договориться насчет "кучера" довезти тело до института. Вернувшись с водой, я с полчаса очищал на кухне грязные ведра, выколачивая лед топором. Пришла мама. Она управилась с документами. Мы с ней перетащили папу в кабинет и положили на кровать. Мама принялась упаковывать тело, зашивать в простыню. Я немного отдохнул, поел теста и около 12-30 ч. отправился в техникум. По пути я встретил бабушку. Она договорилась с человеком на завтра в 8-30 ч. В техникуме я получил карточки совсем без очереди. На обратном пути зашел к Флоре. Она дала мне кило хлеба, который заказала мама, Когда я вернулся, мама принесла хлеб. Мы поели суп с пшеном и легли. Вечером около 8-30 ч. зашла Флора и вытянула у мамы еще 200 руб. на дрова (нужно было 500 руб., но у мамы больше не было). После ее ухода мы выпили чаю и легли.

2 февраля

Мы встали после 7-ми ч. Бабушка разогрела на буржуйке воду. Мы напились чаю с хлебом. Флорин хлеб мама взяла с собой в портфель. Я написал 2-е доверенности от имени папы на получение зарплаты. Около 8-30 ч. мы с мамой зашли в папин кабинет и помолились на коленях перед его телом. Около 9-ти ч. мама сошла вниз посмотреть какая погода. Вернулась она вместе с 2-мя мужчинами. Они вынесли тело и привязали к доске на санках, которые затем стащили вниз по лестнице. Бабушка вышла проводить папу до подъезда. Они повезли его по Восстания, по Чернышевского. По Войковой их не пустили и они поехали по набережной, через Литейный мост, снова по набережной до моста Свободы и к институту. Там они остались с санками у ворот, а мы отправились искать директора. Его мы не нашли, а сошлись с Анной Семеновной и Юлией Марковной. С ее разрешения люди внесли тело в конференц-зал. Потом мы ждали в директорской директора, говорили с ним. Потом пошли к Михаилу (папин брат). Там нам дали по тарелке супу. Оттуда мы пошли к Владимиру ( 2-й папин брат). Мы встретили его по пути, посидели у него. Все поплакали и мы отправились домой. Домой мы вернулись около 5-30 ч. По дороге мы видели, что под аптекой нет очереди и я побежал взять хлеб на завтра. Мама разогрела мне мисочку супу с последними клецками. Потом мы легли.

3 февраля

Я проснулся около 5-ти ч. и у нас с мамой зашел серьезный разговор. Сначала мы решили, что надо во что бы то ни было покончить с Флорой т.к. денег у нас больше нет и постараться вернуть те деньги, которые та брала у нас то для крупы, то для конины, то для дров и не возвращала. Потом зашел разговор про отъезд. Мы убедились, что рассчитывать на институт не приходиться и нужно уезжать с техникумом. Но тут возникал вопрос, что делать с бабушкой и Котей. Оставить их одних, больных и беспомощных , было нельзя. Взять с собой было также невозможно. Можно было бы взять одну бабушку, т.к. она мамина иждивенка, но та ни за что не согласилась бы оставить Котю. Выход мог быть только или если бы Котя выздоровел и был бы в состоянии прокормить не только себя но и поддержать бабушку. Но Котя вот уже месяц лежит, не умирая и не выздоравливая. Главное же, что он даже не делает ни малейшего усилия к тому, чтобы подняться. Мало того, на все бабушкины старания поднять его, он смотрит как на какое-то досадное надоедание и стремиться всеми силами отделаться от нее. Проделав несколько упражнений ногами и руками, чтобы только отвязаться от бабушки, он считает себя в полном праве лежать, укутавшись в одеяло и еще требует ухода. Он считает, что со смертью папы жизнь «нашей семьи» снова вошла в свою колею и чуть не ли считает себя главой семьи, окруженный заботами и уходом матери и сестренки. С другой стороны мы не можем не уехать с техникумом, т.к. в случае смерти Коти и бабушка, которая вряд ли надолго переживет его, мы остались бы совершенно одни и притом без всякой возможности выезда. Встали мы около 8-30 ч. Бабушка согласилась с нами, что надо покончить с Флорой. Зашел разговор о дровах. Бабушка считала, что их покупать невыгодно. Котя настаивал на покупке. На замечание бабушки, об отсутствии денег он отвечал, что «надо заплатить» . Это взорвало маму. Она гневно заявила ему, что теперь с деньгами кончено, что пришло то время, когда Котя просил денег на свечку на то, на се, что ее жалование 150 руб. и на ее руках 4 человека, что теперь некому говорить «надо заплатить», а надо думать о том, чтобы самому подняться и зарабатывать себе хлеб. На это Котя заявил, что те 200 руб. которые мама будет получать ежемесячно в сберкассе будут достаточны, чтобы выкупить пайки «всей семьи». Около 10-ти ч. мы попивши чаю, отправились с мамой сперва в гастроном, я от туда за водой в дом Миллеров где я простоял в очереди 2 часа, а мама в сберкассу. Потом мы с мамой расколотили и распилили сундук. Пришла бабушка от Флоры и принесла 2,5 кило отрубей. Сварили кашу из отрубей. Когда поделили кашу Котя стал клянчить у мамы еще. Она сказала, что несправедливо, что он получает больше нее. Он замолчал, а потом начал опять клянчить пол-ложечки. Маме пришлось отдать от себя. Я вспылил, назвал Котю мерзавцем и сволочью и сказал: " Хоть бы он подох поскорее ". Котя поспешил повторить это погромче для бабушки, что вызвало поток упреков. После обеда мы с мамой пошли в гастроном, но там ничего не было. Была большая сутолока, вызывали директора – мы ушли. Дома разогрели воду, выпили чаю и около 8 легли.

4 февраля

Мы встали около 8-ми ч. Я сходил в гастроном, но там ничего не было. После чаю мы с мамой расколотили и распилили дровяной ящик. Потом мама ушла на рынок, а я занялся очисткой окон от наросшего снега. Сразу стало светлее, промелькнул розоватый отблеск солнца. Мама, увидев свет в комнате, до того растрогалась, что даже заплакала. Около 2-х ч. ели кашу из отрубей. К 3-м ч. я пошел в гастроном, простоял большую очередь за мясом, но его мне не досталось. Я уже собирался уходить, магазин пустел, как вдруг выбросили ячневую крупу. Около 7-ми ч. я после больших мытарств получил кило крупы. Мама взяла хлеб на завтра и я ел его вечером с чаем. Потом мы легли.

5 февраля

Утром мы с мамой ездили на саночках за водой. Случайно мы узнали, что вода идет в бомбоубежище дома на углу Восстания и Рылеевой. Там я достал 2 ведра. Когда мы вернулись, бабушка дала нам по блюдцу каши из отрубей. После этого мама пошла на рынок и, проходив часа 2, вернулась выменяв несколько кусочков хлеба и 100 руб. на юбку. Я за то время бегал несколько раз в гастроном, но безрезультатною Около 2-х ч. мы обедали ячневой кашей. Я накапал в кашу витамина (АЕД ) и вышло очень вкусно. После обеда я читал. Потом пошел около 3-х ч. в гастроном и встал ожидать. Около 4-х ч. меня сменила мама, простояла до 6-ти ч., но ничего не выбросили. Вечером мама разогрела мне остаток каши, мы выпили чай и легли.

P.S. В гастрономе одна знакомая, которая стояла за нами, сообщила нам, что сегодня по радио говорили, что с 6-го февраля будет выдача масла в счет января: рабочим – 200 гр., служащим – 150 гр., иждивенцам – 100 гр.

6 февраля

Мы встали около 8-30 ч. напились чаю. Я сходил в гастроном. Там на улице стоял большой хвост за маслом и люди ломились в запертые двери. Мама в 11 ч. пошла в техникум. Днем бабушка дала мне блюдечко ячневой каши. Я занимался тригонометрией. Около 3-х ч. пришла мама. Она купила на деньги, вырученные вчера от продажи юбки, кусок хлеба. Мы пообедали ячневой кашей, потом вскоре легли. Около 6-30 ч. мама поднялась и пошла в гастроном. Она долго не возвращалась и около 7-ми ч. я пошел ее разыскивать. Она стояла за маслом. Очередь была небольшая, т.к. перед тем заведующий сказал, что ничего не будет и мы около 8-30 ч. получили 480 гр. масла. Дома мы пили чай и ели хлеб с маслом. В гастрономе говорили, что завтра прибавят хлеба на 100 гр.

7 февраля

Мы лежали до 9-30 ч. пока не посветлело в комнате. Потом встали. Мама пошла за хлебом (на завтра). Когда она вернулась пили чай. Около 12-ти ч. мы с мамой отправились в институт (через Марсово поле). Денег еще не было, папу не похоронили. Мы узнали, что папа был застрахован на 5000 руб., что пенсию можно перевести на меня в полном размере 280 руб. На обратном пути мы хотели зайти в Госстрах (Куйбышевская 21), но оказалось, что Госстрах переехал на улицу Скороходова из-за бомбы. Мы вернулись домой через Сампсониевский мост, перейдя Неву по льду. Дома мы пообедали ячневой кашей. После обеда легли. Котя вел себя возмутительно. Едва мы успели войти и раздеться (около 4-х ч.) как он начал:

– Конечно, вы сейчас устали, а то бы тут 5 минут, наколоть щепок ведь на вечер нету…

Когда мы после обеда ложились, он заявил:

– Лена, ты тут если пойдешь часов в 5 в гастроном, так карточки лежат на столе. Ведь мясо-то может принесешь…

Когда бабушка, лежа в кровати стала жаловаться на холод, он заявил, что это все из-за того, что не замазаны рамы. Около 6-ти ч. мама хотела встать и идти в гастроном. Но я стал ее умолять не ходить и отдохнуть, т.к. она очень устала от далекого пути. Я предлагал пойти сам. Дело кончилось тем, что мы снова оба улеглись. Около 8-30 ч. мы поели хлеба с маслом и улеглись.

8 февраля

Утром мама ходила за хлебом. Я между тем вынес ведра. После чая мы с мамой отправились с санками за водой в дом на Рылеева. Потом пилили гладильную доску. Пришла бабушка и сказала, что в гастрономе дают мясо. Мы с мамой пошли, простояли довольно долго, но мясо кончилось. Около 3-х ч. вернулась бабушка и принесла от Флоры 1,5 кило конины. Она сварила суп и мы пообедали. После обеда мы легли. Около 6-ти ч. мама сходила в гастроном, но безрезультатно. Вечером у бабушки не было хлеба. Днем мама купила 250 гр. за 90 руб., принесла домой и положила под подушку. Как только она вышла за двери, бабушка кинулась к подушке и посмотрела, что там лежит. Она стала плаксиво ныть:

– Хоть бы « крошечку хлеба, самую бы крошечку…»

– Столько вот нет – сказала мама, указывая на мизинце.

– Ох, хоть бы самую крошечку…

– Слушай, не мучь меня – закричала мама, – я же тебе говорю, что у меня нет ни крошки…

– Но ведь ты же купила хлеба… я тебе отдам потом…

– Ну вот, на тебе, возьми – закричала мама, суя бабушке свой бочонок.

– Она тебе дает – заговорил Котя, с большим интересом следившим за развитием действий – ты сунь руку, сунь…

– Да, сунь руку – зло проговорила мама. Бабушка сунула руку, но там было все пусто. Мама поставила бочонок на место, а Котя издал разочарованный вздох.

9 февраля

С утра мама ходила за хлебом. После чая мы с ней сняли с коридора полку и распилили ее. Потом мама ходила в сберкассу и на рынок, где променяла папину куртку за 300 гр. хлеба. Я стоял в гастрономе в ожидании мяса, но безрезультатно. Около 4-х ч. был обед: бульон из конины. После обеда пришла Александра Яковлевна, потом Клава. Около 6-ти ч. легли и заснули. Проснулся я около 12-ти ч. Хлеб я кончил еще днем и потому, несмотря на мамины уговоры взять ее хлеба, просто разделся м лег.

10 февраля

Утром мама ходила за хлебом. Вернувшись, она сообщила, что в гастрономе дают мясо и что она заняла очередь. После чая мы пошли туда, но нам досталось лишь мясо по 7,50 руб.(кости). После гастронома мы ездили за водой на почту. Около 3-х ч. был обед: бульон из конины и ячневая каша (ячневая крупа сегодня кончалась, масло у меня тоже кончилось). До обеда мама ходила на рынок и променяла мою котиковую шапку на полкило хлеба. После обеда я отправился разузнать адрес Гиндиных и пошел к ним в дом, но ни жильцы, ни управдом не знают где они. Зашел в школу: там все заперто и никого нет. После школы пошел к Скрябиным . Мне открыл мальчик и сообщил, что все эвакуировались 6 февраля. Я вернулся домой. Пришла Солнцева (она допытывалась кто колол дрова) посидела у нас. Она нас уверяла, что все плохое позади, что вскоре будет лучше, что как только откроют дороги нас закормят, намекала, что все резко измениться к лучшему к дню Красной Армии (23 февраля). Мама говорила с ней насчет того, чтобы оставить нам 2-е лицевые комнаты (Котя настаивал, чтобы и маленькую). Солнцева согласилась с тем, чтобы мы прописали в Котину комнату военного, знакомого, который, по ее словам мог быть нам самим полезен. После ее ухода мы легли. Около 8-ми ч. мы встали. Бабушка разогрела мне остаток обеденной ячневой каши, а Коте и маме сварила кашу из отрубей. Попив чаю, легли.

11 февраля

Утром мама пошла за хлебом. Я вынес ведра, записал дневник. Самовар уже был готов, а ее все не было, и я, одевшись пошел ее разыскивать. Перед дверями булочной ее не было, а внутри было много народу, т.ч. я не мог ее отыскать. Я зашел в гастроном и, уже возвращаясь, нагнал ее на нашем переулке. Она мне сообщила, что прибавка хлеба: рабочим – 500 гр., служащим – 400 гр., иждивенцам – 300 гр. Придя домой мы напились чаю и мама пошла на Невский к нотариусу. Я отправился за водой и принес 2 ведра. Потом я пошел в школу, разыскал там на 4-ом этаже группу преподавателей, греющихся у буржуйки (между ними нашу химичку) и узнал адрес Евгении Васильевны. Идя в школу, я встретил Наташу Воскобойникову. Ее мать лежит (у ней что-то с желудком) и просила маму зайти к ней. Около 2-х ч. вернулась бабушка от Флоры. Принесла кило конины (все за сервиз). Потом вернулась мама. Она простояла у нотариуса зря. До нее даже не дошла очередь. Очередь становиться с 5-ти ч. утра. Около 4-х ч. был обед: бульон из конины. Затем всем раздали по кусочку мяса. Мне дали роскошный большой кусок. После обеда я отнес Воскобойниковым «капли Иноземцева». Коняева уступила нам корзину березовых дров за папиросы и 120 руб. Около 5-ти ч. мы с мамой отправились к Гиндиным. Евгения Васильевна умерла 9-го февраля. Вернувшись домой, мы разогрели чайник, выпили чаю и легли.

P.S. Сегодня Котя вставал, чтобы сходить на горшок и все время просил меня ему помочь, но я наотрез отказывался.

12 февраля

Мама утром ходила за хлебом. Она очень долго не возвращалась и я пошел ее разыскивать. Я ее встретил на улице. Она достала хлеб и простояла очередь в кассу в гастрономе, получила чек. Там давали крупу в счет февраля: рабочим – 500 гр., служащим – 375 гр., иждивенцам – 250 гр. Я сразу побежал за карточками и получил 1125 гр. гороху. После чаю мы с мамой пилили, потом мама пошла на рынок и выменяла полкило хлеба. Я с большим успехом ел сырой горох с хлебом. Около 3-х ч. был обед: гороховый суп и котлетки из конины. После обеда мы легли. Около 7-ми ч. я встал, растопил буржуйку и согрел воду. Попили чай и легли.

В очереди мама слышала, будто нашли вредителей и теперь снабжение будет лучше.

13 февраля

Мама утром ходила за хлебом и принесла весть, что объявлена выдача сахара: рабочим – 300 гр., служащим – 250 гр., иждивенцам – 200 гр. За сахаром стояла большая очередь на улице и мы решили подождать. После чая мама пошла в техникум, а я за водой на почту. Около 1-го часу я отправился в гастроном за сахаром, сказав, что иду в школу. Очередь стояла на улице, но все же к 3-м ч. я получил 850 гр. сахару. Придя домой я застал маму сидящей на кровати. Ее техникум сегодня уезжает и она без работы. Мы сели обедать (гороховый суп). После обеда мы легли. Около 7-ми ч. я растопил буржуйку, согрел воду. Мы выпили чаю и легли. Вечером у меня слегка болело горло и мама дала мне стрептоцид.

14 февраля

Мама утром ходила за хлебом. Я остался лежать т.к. у меня болело горло. Мама поставила мне термометр t -37,5. Пока мама ходила за хлебом я вынес ведра. Пришла мама и сообщила, что объявление выдача мяса: рабочим – 400 гр., служащим – 250 гр., иждивенцам – 125 гр. Попив чаю мама отправилась в институт, а я остался дома, лежа в кровати и уча тригонометрию. Около 3-х ч. вернулась мама. Сели обедать – гороховый суп. Мама получила в институте зарплату – 1100 руб. При ней директор объявил студентам условия эвакуации. Он говорил, эвакуация будет не раньше марта с Финского вокзала. После обеда я лег, а мама пошла на рынок и выменяла на хлеб чулки и одеяло. Потом мы легли. Вечером пили чай.

15 февраля

Мама встала в 7 ч. и пошла в гастроном за хлебом. Около 9-ти ч. она вернулась с мясом по 10 руб. и хлебом. После чая мы с ней напилили дров для буржуйки, потом она сходила за водой и пошла на рынок. Я сидел дома и учил тригонометрию. Сегодня значительно теплее ( – 1 градус ). Стекла на окнах оттаяли, Все утро и особенно к вечеру слышалась стрельба. Мама выменяла хлеба. Около 3-х ч. мы обедали, мясной бульон и котлеты. После обеда легли. Около 7-ми ч. бабушка стала ставить самовар. Слышалась сильная стрельба. Мы попили чаю и легли. Горло мое почти не болит. Я был уже весь день на ногах, но еще не выходил. Вечером бабушка ходила к Флоре. Оказалось, что она уехала вместе с Сивчиком и Пашей.

16 февраля

Мама встала в 5 ч., одеваясь выпила кружку кипятку из термоса с куском хлеба и отправилась к нотариусу. Я пролежал до 9-ти ч., потом встал, вынес ведра и пошел за хлебом. Бабушка затопила печку и согрела воду. После чая она принялась готовить суп из ржи, которую она принесла вчера от Флоры. Около 12-ти ч. я пошел в гастроном . Там почти без очереди выдавали пшено (2-я февральская выдача): рабочим – 500 гр., служащим – 375 гр., иждивенцам – 250 гр. Я достал 1125 гр. пшена. Бабушка очень обрадовалась и принялась варить кашу. Я принес 2 ведра воды с нашей улицы из рытвины, потом сидел и занимался тригонометрией. Около 2-х ч. пришла мама Она ничего не добилась: загс не поставил на свидетельстве печати. Нужно было завтра идти снова. Мы пообедали супом из ржи и пшенной кашей. После обеда мама пошла на рынок, но ничего не выменяла. Я, воспользовавшись тем, что Котя спал, лакомился хлебом с сахаром. Вечером согрели воду на буржуйке, выпили чаю и легли. Около 10-ти ч. началась очень сильная непрерывная стрельба, которая продолжалась до 12-ти ч.

17 февраля

Мама встала до 5-ти ч. и пошла к нотариусу. Я лежал до 9-ти ч., потом встал вынес ведра, принес хлеб. После чаю я сходил в гастроном, но там ничего не было. Днем я занимался тригонометрией. Около 2-х ч. пришла мама. С ней все удачно вышло. Около 3-х ч. мы обедали: суп из ржи и пшенная каша. После обеда зашла Клава и был разговор о комнатах. Около 7-ми ч. я разогрел воду на буржуйке, мы выпили чаю и легли.