Текст книги "Рывок в будущее. Россия в новых технологическом и мирохозяйственном укладах"

Несомненно, властвующая в США олигархия будет пытаться затормозить процесс роста нового центра глобального экономического развития. Но возможности добиться этого бесконфликтным образом, как это было сделано в 1985 году в отношении поднимающейся «первой ласточки» Азиатского цикла накопления – Японии – посредством искусственного снижения конкурентоспособности ее экономики через навязывание ей «Соглашения в отеле Plaza»[69]69
  На встрече министров финансов и глав центральных банков группы наиболее развитых государств (США, Великобритании, Германии, Франции и Японии) в 1985 г. американцы убедили остальных участников встречи принять ряд согласованных мер по регулированию валютных рынков. Их целью было снижение курса доллара и увеличение курсов остальных валют. Каждая страна согласилась изменить свою экономическую политику и вмешаться в работу валютных рынков в той мере, которая была необходима для девальвации доллара. Япония приняла предложение повысить процентные ставки и сделать все необходимое, чтобы курс иены «полностью отражал положительную динамику японской экономики». В результате из-за резкого роста курса иены серьезно пострадала японская экономика, поскольку ее компании-экспортеры стали менее конкурентоспособными на зарубежных рынках (существует мнение, что в итоге это привело к 10-летнему экономическому спаду в стране.) В США, напротив, после подписания соглашения наблюдался существенный экономический рост и низкий уровень инфляции.


[Закрыть], едва ли представятся. Китай чувствует достаточно сил, чтобы не соглашаться на дискриминацию. Индия традиционно очень чувствительна к попыткам принуждения со стороны англосаксов. Независимая политика В. В. Путина исключает вероятность использования России, как это делалось американцами в 90-е годы.

Поскольку точное измерение вековых циклов накопления не представляется возможным, определение фаз их жизненных циклов приходится привязывать к характерным геополитическим событиям – прежде всего, мировым войнам, опосредующим смену мирохозяйственных укладов. С точки зрения Пантина, период 2014–2018 гг. соответствует периоду 1939–1945 гг., когда разразилась Вторая мировая война. Именно поэтому конфликты в Северной Африке, Ираке, Сирии и на Украине можно рассматривать как начало целой череды взаимосвязанных конфликтов, инициируемых США и их союзниками, которые с помощью стратегии «управляемого хаоса» стремятся справиться со своими экономическими и социально-политическими проблемами подобно тому, как решали их в ходе Второй мировой войны, названной в Америке «хорошей войной»[70]70
  Пантин В. Циклы реформ-контрреформ в России и их связь с циклами мирового развития // ПолИс. 2011. № 6.


[Закрыть].

США стараются максимально отодвинуть момент краха собственной финансовой системы и перескочить на новую «длинную волну» роста до его наступления. Для этого они пытаются переложить бремя обслуживания своих обязательств на другие страны или вовсе их списать. Чтобы удержать контроль над нефтедолларами, они развязали войны на Среднем и Ближнем Востоке, повергнув собственных недавних партнеров в состояние хаоса и беспомощности. Для контроля над наркодолларами они оккупировали Афганистан. Однако главная цель этой расширяющейся агрессии – Европа. По геополитической традиции американская олигархия делает ставку на войну европейских стран с Россией в надежде, что она снова выйдет из очередного противостояния победителем, как это уже дважды случалось. Именно для этих целей американские спецслужбы совершили госпереворот на Украине, установив в ней антироссийский нацистский режим.

По прогнозам В. Пантина[71]71
  Пантин В. Наиболее вероятный прогноз развития политических и военных конфликтов в период 2014–2018 гг./ Аналитический материал. URL: newsdon. info, 12 июля 2014 г.


[Закрыть], самый опасный период для России наступит в начале 2020-х гг., когда стартует технологическое перевооружение развитых стран и Китая, а США и другие западные страны выйдут из депрессии 2008–2018 гг. и совершат новый технологический «скачок». Именно в период 2021–2025 гг. Россия снова может резко отстать в технологическом и экономическом отношении, что обесценит ее оборонный потенциал и резко усилит внутренние социальные и межэтнические конфликты, как это произошло с СССР в конце 1980-х гг. Американские аналитики из ЦРУ и других ведомств прямо делают ставку на развал России изнутри после 2020 г. из-за внутренних противоречий, инициируемых извне с использованием проблем социального и регионального неравенства, а также снижения уровня жизни населения нашей страны вследствие проводимой по рекомендациям МВФ макроэкономической политики.

Развязываемая Вашингтоном мировая война отличается от предыдущей отсутствием фронтовых столкновений армий. Она ведется на основе использования современных информационно-когнитивных и валютно-финансовых технологий с опорой на «мягкую силу» и предусматривает ограниченное применение военной мощи в форме карательных операций по наказанию лишенного возможности к сопротивлению противника. Расчет делается на дестабилизацию внутреннего состояния страны-«жертвы» посредством поражения ее общественного сознания подрывными идеями, ухудшения социально-экономического положения, выращивания разнообразных оппозиционных сил, подкупа продуктивной элиты с целью ослабления институтов государственной власти и свержения легитимного руководства с последующей передачей власти марионеточному правительству.

Такие войны называют «гибридными»: руководство страны-«жертвы» до последнего момента не чувствует угрозы со стороны противника, ее политическая воля сковывается бесконечными переговорами и консультациями, иммунитет подавляется демагогической пропагандой, в то время как соперник ведет активную работу по уничтожению структур ее внутренней и внешней безопасности. В решающий момент происходит их подрыв с силовым подавлением возникающих очагов сопротивления. Именно таким образом США добились успеха в «холодной» войне против СССР с последующим государственным переворотом в Российской Федерации в 1993 году, а в настоящее время создают «воронки» расширяющегося хаоса в стратегически важных регионах Ближнего и Среднего Востока, пытаются восстановить контроль над постсоветским пространством путем принудительного насаждения марионеточных режимов в бывших советских республиках.

США ведут гибридную мировую войну на множестве фронтов, опираясь на свою монополию эмиссии мировой валюты. Это дает им возможность финансировать свои военные, пропагандистские, организационные и прочие военные расходы за счет других стран-держателей американских казначейских обязательств, включая жертв американской агрессии. Да и сама война строится ими на принципе самоокупаемости. Американским корпорациям передаются месторождения полезных ископаемых, объекты инфраструктуры, внутренний рынок. ФРС организует денежное обращение, привязывая эмиссию национальной валюты к приросту валютных резервов в форме американских облигаций. Оплачивать деятельность оккупационных властей приходится народам порабощенных стран, которым навязываются псевдовыборы, легитимизирующие власть американских марионеток.

В рамках созданного под определяющим влиянием США нынешнего мирохозяйственного уклада американцы всегда имеют преимущество в конфликте с любым соперником. Эффективность ведущейся ими с половиной мира гибридной войны основывается на соответствии ее технологий институтам существующего мирохозяйственного уклада. На финансовом фронте США обладают подавляющим преимуществом, контролируя эмиссию мировой валюты и МВФ, определяющего нормы функционирования мирового и большинства национальных валютных рынков, включая российский. Вместе со своими геополитическими союзниками – Японией, Великобританией и ЕС, валюты которых тоже обладают статусом мировых, – они контролируют подавляющую часть мирового валютно-финансового пространства и обладают большинством голосов в международных финансовых институтах.

На информационном фронте глобальная монополия американских СМИ позволяет им формировать общественное мнение и влиять таким образом на предпочтения избирателей, контролируя политический ландшафт в большинстве демократических стран. И на других важнейших фронтах гибридной войны – культурном, идеологическом, продовольственном, энергетическом, коммуникационном – США имеют ощутимые преимущества.

В рамках существующего мирохозяйственного уклада ни одна из стран с открытой экономикой и демократической политической системой не может одержать победу в конфликте с США в рамках гибридной войны, и ни одно государство не застраховано от американской агрессии. Эффективно противостоять ей могут только страны с закрытой финансовой, информационной и политической системой. Однако самоизоляция ведет к технологическому отставанию и экономической деградации, что влечет падение уровня жизни и уже внутриполитические риски. Обуздать агрессивность США реально исключительно путем своевременного перехода к новому мирохозяйственному укладу с перестройкой основных институтов функционирования глобальной финансовой и информационной систем, а также созданием механизмов ответственности за соблюдение норм международного права.

Властвующая элита США сохраняет иллюзию собственного умения силой установить контроль над вышедшими из подчинения сегментами «периферии», не отдавая себе отчет в ограниченности своих возможностей. Эта ограниченность обуславливается как большей эффективностью институтов нового мирохозяйственного уклада, так и способностью стран его «ядра» к проведению самостоятельной политики. Они обладают достаточной военной мощью, чтобы защитить свой суверенитет необходимыми для расширенного воспроизводства ресурсами и емкими внутренними рынками. Однако каждая из указанных стран по отдельности остается зависимой от механизмов американского цикла накопления капитала в силу «периферийного» положения ее экономики в рамках имперского мирохозяйственного уклада. Для выхода за его пределы нужна коалиция этих государств, формирование которой должно стать стержнем стратегии России в международных экономических и политических отношениях.

Развернутая США против России гибридная война отнюдь не является случайным стечением обстоятельств, вызванных украинским конфликтом. Наоборот, последний представляет собой часть американской политики развязывания войны в Европе против России с целью упрочения позиций США в конкуренции за глобальное лидерство с Китаем. Агрессия США на постсоветском пространстве, так же как и на Ближнем Востоке, продиктована объективными интересами американской властвующей элиты в сохранении мировой гегемонии при смене длинных циклов эволюции мировой экономики.

Натравливая ЕС на Россию при помощи нацистских провокаторов, узурпировавших власть на Украине, США пытаются ослабить обе стороны для установления над ними своего контроля. В ЕС – посредством создания миграционного кризиса и обострения внутренних противоречий. В России – путем дестабилизации внутренней политической ситуации и организации государственного переворота с последующим расчленением страны. Это позволило бы США установить контроль и над Средней Азией. Подчинив своим интересам большую часть евразийского материка, США укрепят собственные силы и ослабят возможности Китая. Таким образом, американские геополитики рассчитывают удержать глобальное лидерство. Удар по России в этом замысле играет ключевую роль, а использование Украины делает позицию американцев беспроигрышной – вся операция реализуется чужими руками и ущерб целиком ложится на плечи Русского мира, который самоуничтожается изнутри.

Американские спецслужбы с самого начала государственного переворота ориентировали руководителей созданного ими неонацистского режима на организацию войны с Россией с последующим втягиванием в нее европейских стран НАТО. В течение четырех лет латентной оккупации Украины они последовательно готовят население, вооруженные силы и промышленность к достижению этой цели:

– в боевых действиях на Донбассе проходят военную подготовку и психологическую обработку сотни тысяч молодых людей;

– строятся боеспособные вооруженные силы, управляемые Пентагоном и постепенно оснащаемые современным оружием;

– развернута сеть лагерей по подготовке юношей к военным, в том числе, диверсионным операциям;

– перестраивается под стандарты НАТО военная промышленность;

– общественное мнение пропитывается антироссийскими настроениями и манипулируется контролируемыми американской агентурой СМИ;

– всеми парламентскими партиями, как правящими, так и оппозиционными, руководят американские агенты влияния;

– украинский президент и члены правительства являются американскими марионетками, реальное управление силовыми структурами осуществляется Вашингтоном, контроль над доходными и стратегически важными отраслями, включая АПК, ВПК, ТЭК постепенно передается американскому капиталу.

Ожидание краха антироссийского режима на Украине не оправдалось. Массовые политические репрессии, проводимые СБУ под руководством ЦРУ, парализовали протестное движение и запугали население. Миллионы квалифицированных и недовольных граждан эмигрировали. Оставшееся население адаптировалось к изменившимся условиям и осваивает работу на новых хозяев, постепенно трансформирующих украинский научно-производственный потенциал под нужды западного рынка.

Не приходится надеяться на усталость Запада от бесконечной помощи Украине. Созданный американскими спецслужбами оккупационный режим работает на принципах самоокупаемости: милитаризация Украины финансируется налогоплательщиками, находящиеся в государственной собственности, а также отобранные у российских и донецких бизнесменов предприятия за бесценок переходят под контроль американских корпораций. В их распоряжение отдаются месторождения природных ресурсов и объекты инфраструктуры, атомные электростанции переводятся на использование американского топлива, крестьян принуждают к переходу на семена генетически модифицированных растений «Монсанты». Обслуживающие американские интересы украинские компании и предприниматели получают растущие доходы. И, наоборот, связанный с российскими рынками украинский бизнес приходит в упадок. Колоссальный ущерб, нанесенный Украине разрывом отношений с Россией, ложится, в основном, на плечи русских людей, работающих на предприятиях экономически развитых юго-восточных областей. Не меньший ущерб нанесен и экономике России, оцениваемый только в двустороннем взаимодействии от 75 до 150 млрд. долл. (в широкой трактовке российско-украинских межгосударственных экономических отношений с учетом других факторов потери России составляют до 0,4 трлн. долл.)[72]72
  Косикова Л. Новейшие украинские шоки российской экономики (о воздействии «постмайданного» кризиса в РУ на воспроизводственные процессы в РФ) // Российский экономический журнал. 2017, № 4. С. 69–82.


[Закрыть].

При нашем дальнейшем пассивном отношении и косвенном признании легитимности антироссийского режима в Киеве ситуация для нас будет лишь ухудшаться. США и НАТО разворачивают строительство военных баз и инфраструктуры для агрессии против России. Расширяется емкость Вооруженных сил Украины, которая в особый период может быть доведена до 3 млн. человек. Украинская территория превращается в плацдарм для войны против России. Эту войну будут вести за счет экономического и человеческого потенциала Украины для нанесения максимального ущерба Русскому миру при минимальных издержках со стороны западных стран. Согласно официально заявляемым планам целью неофашистского режима является уничтожение ДНР и ЛНР, а затем – вооруженная агрессия против России под предлогом «освобождения» Крыма. Заявляются и более далеко идущие цели по захвату Кубани, дестабилизации ситуации в Поволжье и пр.

При всей кажущейся абсурдности воинственных эскапад украинских нацистов, следует отметить, что они отражают реальные планы их американских кураторов. Главное для них – не результат, а сам факт войны Украины с Россией, ради ее разжигания годятся любые мифы, подогревающие русофобию фанатиков-неонацистов. Не следует сбрасывать со счетов угрозу применения атомного оружия, которое может быть изготовлено украинскими атомщиками. США могут им помочь это сделать, публично заявляя при этом о недопустимости восстановления ядерного статуса Украины.

Правовое оформление перевода «антитеррористической операции» в «войну с агрессором за освобождение оккупированных территорий» неонацистской хунтой уже свершилось с принятием закона «О деоккупации Донбасса».

Пока дело не дошло до войны с украинским режимом, необходимо перехватить инициативу для разрушения планов антироссийской агрессии. Для этого следует предпринять следующие меры.

1. Делигитимизация неонацистского режима на основании норм международного и украинского права. Его незаконность вытекает из сущности совершенного антиконституционного переворота путем узурпации власти частью Верховной Рады и последующих противоправных действий, включая проведенные выборы.

2. Выдвижение в отношении руководителей нацистского режима обвинений в геноциде и военных преступлениях против населения Донбасса, политических репрессиях, убийствах оппонентов. Представление широкой мировой общественности пофамильного списка представителей киевского режима, причастных к преступлениям против человечности. Технологически выдвижение обвинений по отношению к деятелям киевского нацистского режима лучше осуществлять со стороны украинских беженцев и жителей Донбасса с организацией Народного Трибунала по расследованию преступлений украинских нацистов. Использование международных правозащитных организаций, международного уголовного суда, ЕСПЧ, площадок ООН, ОБСЕ, ПАСЕ для разоблачения преступной сущности неонацистского режима.

3. Признание ДНР и ЛНР, которые могут образовать Украинскую Федерацию – правопреемницу УССР и постсоветской Украины. Это даст основания для восстановления государственности на территории ДНР и ЛНР и использования в отношении них договорно-правового режима, существовавшего между Россией и Украиной до государственного переворота февраля 2014 г., включая соглашение о свободной торговле. Причем остальная часть Украины юридически определяется как захваченная неонацистами территория, не имеющая легитимной государственности.

Еще одним основанием для признания ДНР и ЛНР является принятие неонацистским режимом законов об отказе от внеблокового статуса Украины и о декоммунизации, которые делают политическую часть минских соглашений невыполнимой. Это позволяет данным республикам заявить о недоговороспособности нынешних киевских властей и своей независимости от них.

Следует также объявить о реинтеграции Украины путем добровольного вхождения в Украинскую Федерацию других областей. Таким образом, будут созданы правовые условия для их освобождения и демонтажа неонацистского режима.

Антироссийская агрессия и «разжигание» очередной войны в Европе осуществляется американской властвующей элитой руками выращенных ими русофобствующих неонацистов в целях удержания мировой гегемонии за счет сокрушения России, укрепления своих доминирующих позиций в ЕС, установления контроля над Средней Азией, Кавказом, Ближним и Средним Востоком. Это типичное при смене технологических и мирохозяйственных укладов поведение мирового лидера, провоцирующего мировую войну в целях удержания контроля над своей «периферией». В соответствии с англосаксонской геополитической традицией в качестве главной жертвы очередной войны вновь избрана Россия, контроль над которой считается необходимым условием мирового господства и ослабления возможностей Китая. Оккупация Украины и использование ее населения и природно-экономического потенциала является ключевой составляющей политической стратегии властвующей элиты США в гибридной мировой войне за глобальное доминирование. Но главным фронтом здесь остается пока экономический, где американской агентуре удалось нанести сокрушительный удар.

Глава 7. Санкции США и Банка России: двойной удар по национальной экономике[73]73
  В основу настоящей главы положена следующая статья: Глазьев С. Санкции США и Банка России: двойной удар по национальной экономике // Вопросы экономики. 2014. № 9. Материал актуализирован и дополнен данными из публикации Глазьев С. Ю., Архипова В. В. Оценка влияния санкций и других кризисных факторов на состояние российской экономики // Российский экономический журнал. 2018. №. 1.


[Закрыть]

Решение Банка России (ЦБ) 25 июля 2014 года об очередном повышении базовой ставки кредитования до уровня 8 % годовых совпало по времени с введением следующего пакета санкций против России со стороны США и ЕС. Оба этих события имеют сходные последствия: ухудшение и без того неудовлетворительных условий кредита для российского бизнеса. И если мотивация американских законодателей понятна – нанести ущерб российской экономике, «задыхающейся» от хронического недостатка долгосрочных кредитов, – то мотивы Банка России вызывают вопросы.

Свое решение об увеличении процентной ставки Банк России мотивировал тем, что «возросли инфляционные риски, связанные, в том числе, с усилением геополитической напряженности и ее возможным влиянием на динамику курса национальной валюты, а также обсуждаемыми изменениями в налоговой и тарифной политике»[74]74
  О ключевой ставке Банка России. Информация пресс-центра ЦБ РФ. 25 июля 2014 г. URL: www.cbr.ru.


[Закрыть]. Таким образом Банк России пытается нивелировать независящие от него факторы, усугубляя их негативный эффект на и без того падающую деловую и инвестиционную активность. Как убедительно показывает опыт проведения подобной макроэкономической политики в России и других странах с переходной экономикой, ее результатом неизбежно становится стагфляция – одновременное падение производства и рост инфляции[75]75
  Глазьев С. Обучение рынку. М.: Экономика, 2004.


[Закрыть]. Именно это и произошло: после повышения ставки рефинансирования экономика страны погрузилась в депрессию на фоне оживления экономической активности в соседних странах.

Свое предыдущее решение об увеличении ключевой ставки, которой руководство Банка России заменило ставку рефинансирования, оно связывало с «более сильным, чем ожидалось, влиянием курсовой динамики на потребительские цены, ростом инфляционных ожиданий, а также неблагоприятной конъюнктурой рынков отдельных товаров»[76]76
  О ключевой ставке Банка России. Информация пресс-центра ЦБ РФ. 25 апреля 2014 г. URL: www.cbr.ru.


[Закрыть]. Хотя, как и в этот раз, оно объясняло свое решение действием внешних факторов, на самом деле первые два из них были порождены манипуляциями самого Банка России, отказавшегося от таргетирования курса рубля и ограничившего тремя месяцами рефинансирование коммерческих банков, а также спровоцировавшего банковский кризис неожиданным отзывом лицензий у многих региональных банков.

Неадекватность политики Банка России задачам экономического роста уже стала привычным пунктом ее критики, на которую его руководство традиционно отвечает монетаристскими догмами. Но если до сих пор платой за некомпетентность и догматизм денежных властей было падение производства и вывоз капитала, деградация структуры экономики, то с пресечением внешних источников кредита под вопросом оказывается само ее существование. Без кредита невозможно не только расширенное, но даже простое воспроизводство современной экономики. Политика привязки денежной эмиссии к приросту валютных резервов привела к тому, что основная часть денежной базы сформирована под иностранные источники кредита. Объем внешнего долга российской экономики превышает величину внутреннего кредита.

Упорное нежелание Банка России создавать внутренний «длинный» кредит вынудило крупнейшие банки и корпорации к заимствованиям за рубежом, преимущественно в ЕС и США. Прекращение рефинансирования со стороны последних грозит разрушением сложившихся в российской экономике механизмов воспроизводства. Чтобы избежать этого, Банк России должен был бы спешно разворачивать механизмы долгосрочного рефинансирования российских заемщиков, способные заместить обрываемые санкциями внешние источники. Эти механизмы должны быть сравнимы с европейскими и американскими, обеспечивающими безграничное рефинансирование западных банков и корпораций на долгосрочной основе под символический процент. Вместо этого Банк России поднял ставку процента и сузил разнообразие инструментов рефинансирования, ограничивая их преимущественно краткосрочными операциями по поддержке ликвидности. Тем самым он резко усугубил негативное влияние западных санкций, обрекая благополучные пока еще отрасли российской экономики на сокращение производства и сжатие инвестиций. Антироссийские санкции и «волна» ужесточения монетарной политики Банка России вступили в крайне опасный для российской экономики резонанс.

Некомпетентность или ангажированность?

Повышая процентную ставку, руководство Банка России исходило из догматических представлений о том, что удорожание предоставляемых банковской системе ресурсов снижает инфляцию. Однако, как показано в многочисленных исследованиях, монетарные факторы инфляции в современных российских условиях не являются основными. Более того, и теоретически[77]77
  Глазьев С. О практичности количественной теории денег или сколько стоит догматизм денежных властей // Вопросы экономики. 2008. № 7.


[Закрыть], и эмпирически[78]78
  Ершов М. Кризис 2008 года: «момент истины» для глобальной экономики и новые возможности для России // Вопросы экономики. 2008. № 12.


[Закрыть] доказано, что попытки подавления инфляции путем ужесточения количественных ограничений денежной эмиссии или удорожания кредита не дают нужного результата в современной экономике с ее сложными обратными связями, нелинейными зависимостями, несовершенной конкуренцией. Хуже того, эти попытки уже два десятилетия демонстрируют свою контрпродуктивность – вместо снижения инфляции неизменно происходит падение производства и предложения товаров и, как следствие – повышение цен.

Политика Банка России исходит из весьма примитивных представлений о взаимосвязи денежной эмиссии и инфляции, игнорирующих сложные обратные связи, опосредующие превращение денег в товар в процессе расширенного воспроизводства. В количественной теории денег, к которой апеллируют руководители Банка России, процессу производства вообще нет места, так же как и НТП, монополиям, внешней конкуренции и другим факторам реальной экономики[79]79
  Глазьев С. Указ. соч. 2008.


[Закрыть]. Эта многократно опровергнутая теория представляет из себя набор догматических утверждений, сводящихся к обоснованию количественных ограничений на эмиссию денег как единственного способа снижения инфляции, что, в свою очередь, объявляется единственной целью денежно-кредитной политики.

Нетрудно доказать, что если в некоторой стране задаются жесткие ограничения на эмиссию денег на заведомо недостаточном для ее расширенного воспроизводства уровне и при этом обеспечивается свободное трансграничное движение капитала, то происходит вытеснение отечественного капитала иностранным, который может эмитентами мировых валют предоставляться под любой процент и в любых объемах. Такая экономика попадает во внешнюю зависимость и эволюционирует в направлении внешнего спроса на ее продукцию. В свое время автором[80]80
  Глазьев С. Кудрявая экономика // Политический журнал. 2006.


[Закрыть] было показано, что следование монетаристским догмам повлекло деградацию российской экономики, упадок ориентированного на внутренний спрос инвестиционного комплекса (машиностроения и строительства) и гипертрофированный рост экспорта сырьевых товаров за счет сжатия их внутреннего потребления.

В научной печати многократно демонстрировалось отсутствие статистически значимой зависимости между приростом денежной массы и инфляцией, существует множество примеров отрицательной корреляции между этими показателями на этапах роста экономики, в том числе российской в 2000-е годы. Однако Банк России не желает принимать во внимание как немонетарные факторы изменения цен, так и обратное влияние удорожания кредита на повышение цен и инфляционных ожиданий. Это последовательное игнорирование очевидного свидетельствует либо о некомпетентности, либо об ангажированности руководства Банка России какими-то чуждыми ему интересами.

Экономическая политика не является нейтральной по отношению к экономическим интересам. Она всегда исходит из выгод доминирующих групп влияния, которые далеко не всегда соответствуют общенациональным. К примеру, политика Вашингтонского консенсуса навязывается МВФ развивающимся государствам и странам с переходной экономикой в целях международного капитала вопреки их национальным интересам[81]81
  Перкинс Д. Исповедь экономического убийцы. М.: Претекст, 2005.


[Закрыть]. Последствия этой политики мы наблюдали и в России в 90-е годы, когда действия Банка России одновременно убивали высокотехнологичные отрасли экономики и приносили невиданные барыши иностранному, преимущественно американскому финансовому капиталу[82]82
  Глазьев С. Центральный банк против промышленности России // Вопросы экономики. 1998. № 1–2.


[Закрыть]. Аналогичная картина складывается и сегодня.

В условиях эскалации внешнего давления и отключения российских заемщиков от мировых рынков капитала повышение ставки удорожает кредит и усиливает риски дефолтов компаний-заемщиков. Вместо того чтобы создавать механизм замещения внешних источников кредита внутренними для покрытия возникающего вследствие применения санкций дефицита кредитных ресурсов, Банк России усугубляет его. Одновременно, сохраняя свободный режим для капитальных операций, он способствует вывозу капитала, составляющего около 80 млрд. долл. в год. Негативный эффект от санкций мог бы быть целиком нейтрализован прекращением нелегальной утечки капитала, для которого у ЦБ есть все возможности. Однако, констатируя ускорение «бегства капитала», Банк России отказывается от применения необходимых для его прекращения норм валютного контроля и продолжает пассивно следовать догмату «полной свободы текущих и капитальных операций»[83]83
  Годовой отчет Банка России за 2013 г. URL: http://www.cbr.ru/publ/God/ar_2013. pdf.


[Закрыть].

Повышение процентных ставок в сложившихся условиях возросших внешнеэкономических рисков не может служить достаточным стимулом для сдерживания оттока и стимулирования притока капитала. Оно лишь усугубляет неконкурентоспособность российской банковской системы по отношению к банкам стран ОЭСР, располагающим дешевыми и «длинными» кредитными ресурсами, которые практически бесплатно предоставляются им своими центральными банками. Преимущественное положение иностранных кредиторов закрепляется нормативной политикой Банка России, оценивающего обязательства зарубежных, в том числе, офшорных юрисдикций с меньшим дисконтом, чем обязательства российских эмитентов на том основании, что последние имеют более низкий рейтинг американской «большой тройки» рейтинговых агентств.

Дефицит денег и внешняя уязвимость российской экономики вследствие архаичной политики Банка России

Как показывают опросы предприятий, у большинства из них нет денег на реализацию инновационных проектов[84]84
  Глазьев С. Как не проиграть в войне / Аналитический доклад, июль 2014.


[Закрыть]. В рамках проводимой Банком России политики проблем с деньгами до введения санкций не испытывали только сырьевые корпорации, которые работают на экспорт и могли под залог своих экспортных доходов и активов брать кредиты у американских или европейских банков. Они имеют возможность занимать и на внутреннем рынке, пока обладают достаточно высокой рентабельностью. В то же время, предприятия инвестиционного комплекса (машиностроение и строительство) не имеют доступа ни к внешним источникам кредита, ни к внутренним, которые для них слишком дороги.

При этом недостающие для инвестиций деньги 100-миллиардным потоком в год уходят из России за рубеж, как правило, без процентов и без уплаты налогов. Россия ежегодно отдает миру сотню миллиардов дешевых денег, чтобы привлечь вдвое меньше дорогих. Только на разнице процентов она ежегодно теряет 40–45 млрд. долл. в пользу американских и европейских кредиторов.

Банк России уже многие годы ведет ограничительную денежную политику, искусственно «подсаживая» экономику на внешние источники финансирования. Перед финансовым кризисом 2008 г. более половины денежной массы формировалось за счет внешних источников, главными из которых были эмиссионные центры США и ЕС[85]85
  Ершов М. Кризис 2008 года: «момент истины» для глобальной экономики и новые возможности для России // Вопросы экономики. 2008. № 12.


[Закрыть]. Неудивительно, что сразу же за оттоком иностранного капитала произошло трехкратное «обрушение» финансового рынка и крупнейшие российские корпорации, находящиеся в зависимости от иностранных кредитов, оказались бы банкротами, если бы не предоставленные им по решению руководства страны беззалоговые кредиты. Источником последних стала банальная денежная эмиссия, направленная на замещение отозванных иностранных кредитов. Несмотря на ее огромный объем (около 2 трлн. руб.), чрезмерного «всплеска» инфляции в стране не произошло. Если бы ЦБ еще обеспечил контроль за ее целевым использованием, то не было бы ни падения курса рубля, организованного банками для извлечения сверхприбыли посредством валютных спекуляций, ни спада производства, достигшего в машиностроении 40 %.

Возникает вопрос, что мешает российским денежным властям кредитовать экономику в требуемом объеме, не отдавая иностранным кредиторам половину финансового рынка? Почему в 2008 г. можно было быстро заместить иностранные кредиты внутренними, а сейчас, в условиях введения санкций, этого сделать нельзя? И почему сразу же после относительной стабилизации финансового рынка денежные власти вновь перешли к ограничительной денежной политике, изъяв значительную часть предоставленных кредитов и вернув экономику на внешние источники финансирования?