Текст книги "Все норманны в Восточной Европе в Xl веке. Между Скандинавией и Гардарикой"

Глава 9. Свеи/словены. (Брячислав Изяславич) в Полоцке, Киеве. (ок. 996–1001; 1003–1044 гг.)

Расцвело. Под окнами как нищий,

Рышет ветер, серый и сырой.

А на Ярославовом дворище

Колокол проснулся вечевой.

Ю. Вронский. «Новгородское вече»

Брячислав Изяславич, сын полоцкого князя Изяслава Владимировича и Эдлы Эриксдоттир, дочери шведского конунга Эрика Победоносного. Князь Полоцкий примерно с 1003 по 1021 г. и с 1024 по 1044 г., князь Киевский примерно с 1021 по 1024 г. Родился ок. 996 г., умер в 1044 г.

В 1001 г. Олаф Шетконунг (шведский король) напал на Полоцк, убил Изяслава, отца Брячислава и похитил его жену Эдлу вместе с малолетними детьми: Брячиславом (ок. 5 лет), Всеславом (примерно 3 года) и неизвестной по имени дочерью (примерно 1 год), в норманнских источниках именуемой Астрид. (см. главы книги, посвященные Изяславу Владимировичу, Олафу Шетконунгу и Эдле Эриксдотир).

В 1003 г., в возрасте примерно семи лет, Брячислав был возвращен Олафом Шетконунгом в Полоцк, где жил уже без родителей. Княжил он сначала, скорее всего, при регентстве верхушки полоцкого вече, заложив, таким образом, основы несколько своеобразного местного самоуправления. Значительное влияние вече на князей в Полоцке и в дальнейшем предполагают многие исследователи. В качестве подтверждения этого мнения обычно приводятся следующие слова полоцкого князя из Саги о Эймунде (или «Пряди об Эймунде Хрингссоне»): «Дай мне время посоветоваться с моими мужами, потому что они дают деньги, хотя я их трачу [речь шла о найме варягов]»[80]80
  Прядь об Эймунде Хрингссоне // Джаксон Т. Н. Исландские королевские саги о Восточной Европе (первая треть XI в.). М., 1994. С. 117.


[Закрыть].

Меч. Х в. Франкия, среднее течение Рейна, Каролингская мастерская. Собрание Полоцкого историко-культурного музея-заповедника

Около 1016 г. Брячислав женился на Ингибьёрг, сестре ярла Рузаланда Дагтрюгга (Дагстюгга). Сведения об этом браке сохранились в 3-й части «Книги о занятии земли» и «Пряди о Свади и Арноре Старушечьем Носе» из «Книги с Плоского острова». Брячислав там выступает под именем Бурислава (см. также главу, посвященную Дагстюггу и Ингибьёрг).

В 1019 г. князь Ярослав Хромой женился на шведской принцессе Ингигерд. По свадебному соглашению ярлом Ладоги с округой (Рузаландом) стал Рёнгвальд Ульфссон, а Дагстюгг, видимо, потерял свою должность либо остался местным ярлом в Алаборге. Такое развитие событий могло навести Брячислава Изяславича на решение о походе на Новгород. Будучи женатым на сестре Дагтрюгга (Дагстюгга), он имел вполне понятные претензии на власть в Рузаланде, которых теперь по прихоти Ярослава Хромого лишался. Для «восстановления справедливости» примерно в 1019 г. Брячиславом были приглашены шведские наемники во главе с Эмундом Злым.

Поход на Новгород состоялся в 1020 г. либо в 1021 г., был успешным и имел далеко идущие последствия. В противоположность этому в ПВЛ утверждается, что хотя нападение Брячислава и привело к захвату Новгорода, однако затем город был освобожден Ярославом.

«В год 6529 (1021). Пришел Брячислав, сын Изяслава, внук Владимира, на Новогород, и взял Новогород, и захватил множество новгородцев и имущество их. Пошел к Полоцку снова. И когда пришел он к реке Судомери, Ярослав, выйдя из Киева, на седьмой день нагнал его тут. И победил Ярослав Брячислава, и новгородцев возвратил в Новгород, а Брячислав бежал к Полоцку»[81]81
  ПВЛ по Ипатьевскому списку // Первоисточники: Повесть временных лет. Галицко-Волынская летопись. М., 2014. С. 98.


[Закрыть].

Некоторые дополнения к приведенному тексту можно обнаружить в новгородско-софийских летописях, где сообщается о двух городах (Витебск и Усвят), якобы переданных Ярославом Брячиславу для достижения прочного мира, а также ставится под сомнение датировка событий именно 1021 г.

«В лет(о) 6528 (1020). Родися у великого князя Ярослава с(ы)нъ, нареч(е)нъ быс(ть) Владимеръ. Того ж(е) лета победи великии князь Ярославъ Брячислава. В лет(о) 6529 (1021). Поиде князь Брячиславъ. с(ы)нъ Изяславль, внукъ Володимерь. С вои ис Полотеска на Новъгородъ и взя Новъгородъ. И поимъ новгороци и имение ихъ, и весь полонъ, и скоты, и поиде къ Полотеску опять, и пришедшу ему къ судомире реце. Велики же князь Ярославъ слышавъ ту весть и совокупи воя многы ис Киева, в седмы д(е)нь постиже ту и победи Брячислава. А новогородъцы отпусти къ Новугороду полонъ // у него от(ъ) я, елико бяше новъгородъской волости. А Брячиславъ побежа къ Полътеску. И оттоле призва къ себе Брячислава и да ему два города, Въсвячь [Усвят, на р. Усвячи, притоке Западной Двины] и Видебескъ [Витебск, на Западной Двине], и рече ему: “Буди же со мною заодинъ”. И въеваше Брячиславъ с великимъ княземъ съ Ярославомъ [заодин] вся дни живота своего»[82]82
  Софийская первая летопись старшего извода // ПСРЛ. Т. 6. Вып. 1. М., 2000. Стб. 172–173.


[Закрыть].

По всей видимости, в новгородско-софийских летописях сохранился предшествующий летописный вариант изложения событий, хотя и он не устраняет всех противоречий. В обоих случаях ясно виден след еще более ранней правки текста. Ярослав был просто физически не в состоянии настичь Брячислава на Судомери (река в Псковской обл.) «на седьмой день», следуя из Киева, – это в принципе нереальная задача (здесь нужен как минимум месяц, а то и полтора). Подобный казус возник, видимо, при корректировке более ранней версии текста ПВЛ, которая опиралась на тот факт, что Ярослав Хромой на самом деле сидел в Новгороде, а не Киеве. Впоследствии эту версию отвергли, «отправив» князя в город на Днепре. Сделано это было для того, чтобы исключить из рассказа сообщение о бегстве Ярослава из Новгорода при его штурме полками Брячислава. Стало понятно, что позорное бегство и последующее победоносное преследование противника плохо сочетаются.

Судя по всему, потеряв Киев в 1018 г., но даже уже и после смерти Святополка (1019 г.), Ярослав все никак не решался туда вернуться. Возможно, его не хотели принимать киевляне, памятуя о том, как Ярослав сбежал после поражения от поляков на Западном Буге, бросив свою столицу на разграбление врагу, в том числе с молодой женой и сестрами.

Косвенное подтверждение новгородского местонахождения Ярослава Хромого в 1020–1021 гг. дает скандинавская Сага об Эймунде («Прядь об Эймунде Хрингссоне»). Здесь имеется описание сражения периода гражданской войны между сыновьями Владимира, при котором воины Ярослава (и сам Ярослав), а также варяги Эймунда обороняют город (название не указано) от Бурицлава конунга (здесь: Брячислава), собравшего большое войско из биармов (явная ошибка саги).

«Увидел он [Бурицлав] тогда, что все городские ворота заперты, кроме двух, но и в них войти нелегко, потому что они хорошо укреплены и там много людей. Сразу же раздался боевой клич, и городские люди были готовы к бою. Каждый из конунгов, Ярицлейв и Эймунд, был у своих городских ворот. Начался жестокий бой, и с обеих сторон пало много народу. Там, где стоял Ярицлейв конунг, был такой сильный натиск, что [враги] вошли в те ворота, которые он защищал, и конунг был тяжело ранен в ногу. Много там погибло людей, раньше чем были захвачены городские ворота. Тогда сказал Эймунд конунг: “Плохо наше дело, раз конунг наш ранен. Они убили у нас много людей и вошли в город. Делай теперь, как хочешь, Рагнар, – сказал он, – защищай эти ворота или иди вместе с нашим конунгом и помоги ему”. Рагнар отвечает: “Я останусь здесь, а ты иди к конунгу, потому что там нужен совет”»[83]83
  Прядь об Эймунде Хрингссоне // Джаксон Т. Н. Исландские королевские саги о Восточной Европе (первая треть XI в.). М., 1994. С. 111–112.


[Закрыть].

Сторонники другой версии считают, что в Саге об Эймунде («Пряди об Эймунде Хрингссоне») описывается оборона вовсе не Новгорода, а более ранняя, Киева, При этом ссылаются на Новгородскую четвертую летопись (или ее ранний вариант, Новгородскую Карамзинскую летопись и др.), где сообщается о набеге печенегов 1017 г., который якобы и следует иметь в виду в данном случае:

«Приидоша Печенези к Киеву и всекошася в Киев и одва къ вечеру победи Ярослав Печенегы, и отбегоша седьмое и до сего дни»[84]84
  Новгородская четвертая летопись // ПСРЛ. Т. 4. Вып. 1. Пг., 1915. С. 108.


[Закрыть].

Отметим, что уже неоднократно высказывались сомнения в достоверности данного сообщения, поскольку оно создает в летописи внутреннее противоречие. В тексте указано: «и до сего дни», хотя уже под 1019 г. говорится о новом появлении печенегов: «прииде Святополк с Печенеги в силе тяжце»[85]85
  Новгородская четвертая летопись // ПСРЛ. Т. 4. Вып. 1. Пг., 1915. С. 109.


[Закрыть]. То есть, предположительно имеет место перенос на 1017 г. известия о печенежском набеге 1037 г.

Впрочем, не станем гадать, было или не было нападение печенегов в 1017 г. Дело в том, что, имея крупную задолженность перед варягами, в 1017–1018 гг., Ярослав не взял с собой в Киев наемников Эймунда и Рагнара, оставив тех в Новгороде (см. главу, посвященную Эймунду и Рагнару). Следовательно, совместная оборона Ярославом, Эймундом и Рагнаром Киева (даже в случае нападения печенегов), была здесь в принципе невозможна.

Стоит напомнить, что Сага об Эймунде составлена на основе двух разных более ранних саг. Первая из них была посвящена норгу Эймунду Хрингссону, находившемуся на службе у Ярослава Хромого, вторая – свею Эмунду Злому, служившему уже Брячиславу Изяславичу. В результате, по сюжету «суммарной» саги, Эймунд сначала служит Ярославу, а спустя какое-то время переходит на службу к Брячиславу. В приведенном отрывке Эймунд еще в Новгороде у Ярослава, поэтому и сражение за город представлено в виде победы над врагом, который якобы в панике бежал. Другого не стоило и ожидать: не могла ведь сага рассказывать о поражении князя, на службе у которого находился главный герой. Однако утверждение о победе защитников города опровергают известия как русских летописей, так собственно и вторая часть Саги об Эймунде, описывающая события с другой стороны, где ясно говорится о победе Вертилава (Брячислава) над Ярицлейвом (Ярославом).

В результате военных действий Новгород был захвачен и разграблен, все самое ценное имущество вывезено, множество людей уведено в полон. В плен попала даже молодая жена Ярослава, княгиня Ингигерд, хотя самому Ярославу удалось бежать (о его пленении сага ничего не говорит). Герой первой части Саги об Эймунде, Эймунд Хрингссон, скорее всего погиб именно в этом сражении, поскольку далее в качестве главного героя фигурирует уже Эмунд Злой.

Связанные с этой историей события, а точнее, вторая за два года брошенная Ярославом на произвол судьбы молодая жена, совершенно не красили князя. Вряд ли теперь ему удалось бы подобрать себе другую хоть сколь-нибудь знатную супругу. И понятно, что информация об этом никоим образом не могла сохраниться в ПВЛ, составленной в период правления Ярослава Хромого.

Разгромное поражение и пленение Ингигерд не оставляло Ярославу возможностей для торга. И дело здесь не обошлось уступкой двух небольших городов вроде Витебска и Усвята (скорее всего, изначально принадлежавших полоцкому князю). Условия мира были гораздо жестче: отдать Правобережную Руссию вместе с Киевом, на что Ярослав был вынужден согласиться. В промежуточной версии летописания, где еще сохранялась правда о поражении Ярослава, Киев заменили на Витебск и Усвят, пытаясь таким образом несколько смягчить потери. Но впоследствии и эту версию отбросили, решив превратить поражение в победу.

Но вот как результаты войны Ярослава с Брячиславом представлены в Саге о Эймунде («Пряди об Эймунде Хрингссоне»):

«…он [Ярослав] будет держать лучшую часть Гардарики – это Хольмгард [здесь: Новгород], а Вартилав [Брячислав] – Кэнугард [Киев], другое лучшее княжество с данями и поборами; это – наполовину больше, чем у него было до сих пор. А Палтескью [Полоцк] и область, которая сюда принадлежит, получит Эймунд конунг и будет над нею конунгом, и получит все земские поборы целиком, которые сюда принадлежат»[86]86
  Прядь об Эймунде Хрингссоне // Джаксон Т. Н. Исландские королевские саги о Восточной Европе (первая треть XI в.). М., 1994. С. 118.


[Закрыть].

Подтверждением владения Киевом в 1021–1024 гг. служит сохранившийся княжеский знак Брячислава в киевском соборе Св. Софии, а также упоминание в источниках на территории Киева Брячиславова двора: «В год 6576 (1068)… И стали люди роптать на воеводу Коснячка; и пошли с веча на гору и пришли на двор Коснячков и, не найдя его, стали у двора Брячиславова»[87]87
  ПВЛ по Ипатьевскому списку // Первоисточники: Повесть временных лет. Галицко-Волынская летопись. М., 2014. С. 115.


[Закрыть].

Эмунд Злой – это сканднавское имя Всеслава Изяславича, младшего брата Брячислава, воспитанного в Швеции (см. главу книги, посвященную Эмунду Злому). Поэтому распределение столов между ними вполне соответствовало правилам: старший Брячислав взял себе Киев, а младший, Всеслав (Эмунд Злой) – Полоцк. Только сага существенно сократила сроки последующего возврата власти над Киевом Ярославу: якобы уже через три года, по смерти Вертилафа (Брячислава). Этому утверждению противоречат русские летописи, согласно которым Брячислав умер только в 1044 г. Через три года, в 1024 г., Киев забрал себе сначала черниговский князь Мстислав Храбрый, изгнав Брячислава обратно в Полоцк, и лишь в 1036 г. по смерти Мстислава, Ярославу удалось снова завладеть городом (см. также главу, посвященную Якуну Золотая Луда).

О том, что Брячислав был вынужден уступить Киев Мстиславу Храброму в 1024 г., глухо говорится в самой ПВЛ (с искажением): «В год 6524 (1024). Когда Ярослав был в Новгороде, пришел Мстислав из Тмутаракани в Киев. И не приняли его киевляне. Он же пошел и сел на столе в Чернигове»[88]88
  ПВЛ по Ипатьевскому списку // Первоисточники: Повесть временных лет. Галицко-Волынская летопись. М., 2014. С. 99.


[Закрыть].

В приведенном фрагменте имеются неточности, требующие немедленной корректировки. Прежде всего напомним, что в ПВЛ умышленно искажены родственные связи ряда князей. Мстислав Храбрый, сын Святополка, называется здесь сыном Владимира Древлянского и «отправляется» примерно в 990–1010 гг. княжить в Тмутаракань, что на самом деле до 1016 г. невозможно (см. главу, посвященную Сфенгу/Олегу Святославичу). При этом собственные сыновья Мстислава, Святослав и Всеволод, были записаны в число сыновей Ярослава Хромого и Ингигерд (см. главу, посвященную Ингигерд). Сделано все это было для того, чтобы создать видимость принадлежности к единой династической ветви правителей киевского и черниговского княжеств. Кульминацией абсурда всех этих искусственных построений является сообщение ПВЛ о том, что в 1026 г. Мстислав Храбрый якобы добровольно (?!), ради всеобщего мира (?!), уступил Киев Ярославу.

По возвращении в Полоцк (ок. 1024 г.) Брячислав правил здесь вплоть до самой своей смерти (1044 г.); никаких особых деяний за ним более в летописях не значится. Хотя историки предполагают, что за это время Брячислав несколько расширил границы Полоцкого княжества, присоединив земли между Западной Двиной и Десной, основав здесь связанный с его именем город Брячиславль (Бреслав).

Еще несколько военных компаний Брячислава в ПВЛ были приписаны Ярославу Хромому. В их число входят походы: 1038 г. – на ятвягов, 1040 г. – на литву, 1041 г. – на мазовшан.

Глава 10. Свеи/словены (Астрид Изяславна = Астрид Олафсдоттир) в Полоцке. (1000–1001 гг.)

Несрочной прелестью сияя,

И дивно повторяется восторг,

Та встреча, краткая, земная,

Что бог нам дал и тотчас вновь расторг?

И. Бунин. «Печаль ресниц»

Астрид Изяславна – дочь полоцкого князя Изяслава и Эдлы Эриксдоттир. Родилась примерно в 1000 г., умерла ок. 1065 г.

Согласно традиционной скандинавской версии Астрид родилась в Швеции у короля Олафа Шётконунга и его наложницы, захваченной в плен вендки Эдлы. Была родной сестрой Эмунда Злого (шведского короля 1050–1060 гг.) и сводной сестрой Анунда Якоба (шведского короля 1020–1050 гг.) и Ингигерд (супруги Ярослава Хромого).

Однако, скорее всего, Астрид – лишь приемная дочь Олафа Шетконунга и является неизвестной по русским источникам дочерью полоцкого князя Изяслава Владимировича и его жены Эдлы, на самом деле не вендки, а дочери шведского конунга Эрика Победоносного. Сообщение о браке конунга фюлька (удельного князя) из Гардарики и дочери Эрика Победоносного имеется в прологе Саги об Ингваре Путешественнике, представляющего собой отрывок из не сохранившейся шведской версии «Пряди об Эймунде». О том, что именно Эстрид Ободритская (она же Сигрид Гордая) была вендкой (здесь: сестрой польского короля Болеслава I Храброго, дочерью Мешко I), нам говорит как ее собственное имя, так и имя ее сына Якоба.

Около 1001 г. Олаф Шётконунг совершил удачное нападение на Полоцк, убил местного князя и похитил его жену Эдлу, а также трех малолетних детей (Брячислава, Всеволода и не известную по имени дочь), двух младших из которых сделал своими приемными детьми под именами Эмунд и Астрид.

Как нам представляется, Эдла была вынуждена безропотно принять отведенную ей роль. Ее старший сын Брячислав (4–5 лет.) не был показан на публике и находился, по сути, в положении заложника. Через два года, возможно, выполняя данное Эдле обещание, Брячислав был переправлен в Гардарики, где его провозгласили новым полоцким князем (1003 г.).

Согласно уверению Снорри Стурлусона, жена Олафа Шетконунга, Эстрид Ободритская плохо обращалась с Астрид и ее братом Эмундом, отправив их к приемным родителям. «Астрид конунгова дочь воспитывалась в Западном Гаутланде у одного достойного мужа по имени Эгиль. Она была очень хороша собой, красноречива, весела, приветлива и щедра, и, когда выросла, повсюду ездила с отцом, и все ее очень любили»[89]89
  Сага об Олаве Святом // Круг земной. М., 1980. С. 96.


[Закрыть]. Версия эта сомнительна на том простом основании, что к этому времени Эстрид Ободритская (Сигрид Гордая) рассорилась с Олафом и уже давно покинула Швецию, заключив новый брачный союз с датским конунгом Свеном Вилобородым.

В 1016 г. знатными бондами Норвегии и Швеции было решено, что обе страны должны прийти к более мирным отношениям с помощью королевского матримониального союза. Сначала норвежские послы Бьёрн Сталларе и Хьяльти Скеггессон пытались устроить брак между королем Норвегии Олавом Толстым и шведской принцессой Ингигерд. Шведский король Олаф Шётконунг дал соответствующее обещание, однако затем сам же его и нарушил, выдав дочь Ингигерд за Ярослава Хромого. В результате норвежский король Олаф Толстый был вынужден посвататься к другой дочери Олафа Шетконунга (приемной), Астрид.

«Когда приехал ярл со своими людьми, конунг его очень хорошо принял и приготовил для него роскошно убранные просторные покои. Там было много слуг и людей, которые следили за тем, чтобы всего было вдоволь на пиру. Пир шел уже несколько дней, когда конунг, ярл и конунгова дочь встретились для беседы, и было решено, что Рёгнвальд ярл обручит Астрид, дочь конунга шведов, с Олавом, конунгом Норвегии, и приданое за ней будет такое же, какое должно бы быть у Ингигерд, ее сестры, и конунг подарит Астрид такие же подарки, какие он собирался подарить Ингигерд, ее сестре. Тут пошел пир горой, и с большой пышностью сыграли свадьбу Олава конунга и Астрид, конунговой жены»[90]90
  Сага об Олаве Святом // Круг земной. М., 1980. С. 99.


[Закрыть].

Большинство источников утверждает, что брак Астрид с норвежским королем состоялся против воли ее отца (приемного), но при активном пособничестве ярла Вестергётланда, Рёнгвальда Ульфссона. Возмущенный Олаф Шётконунг собирался даже выслать Рёнгвальда из страны, но за него вступился лагман («толкователь законов») Торгнюр.

По сохранившимся описаниям Астрид нравилась людям, поскольку была приветлива, красива, и щедра. Ее единственную дочь Вульфхильду выдали замуж за Ордульфа, герцога Саксонии. По смерти мужа в 1030 г. Астрид покинула Норвегию и переселилась в Швецию. Если верить строфам скальда Сигвата, она оказала активную поддержку Магнусу Доброму, когда тот в качестве претендента на норвежский престол посетил шведскую Сигтуну.

«Ты отважился вернуться домой, и ты вполне в силах завладеть землей и подданными, конунг Магнус: я поддерживаю твою власть. Я была готова поехать в Гарды, так как у меня было поручение к тебе, о, конунг; тебе, моему сыну по крещению, было написано твоей мачехой письмо»[91]91
  Сага о Магнусе Добром по «Кругу земному» // Древняя Русь в свете зарубежных источников. Т. V. М., 2009. С. 61.


[Закрыть].

Глава 11. Руги (Дагтрюгг, Ингибьёрг) в Алаборге, Полоцке. (1000–1060 гг.)

Ходит чаша по кругу, как солнце,

И весельем гостей одаряет,

Мед им в голову ударяет

И развязывает языки.

В. Вронский. «Злой город»

Имена Дагтрюгга (Дагстюгга) и Ингибьёрг (Ингигерд) известны нам по двум скандинавским сагам, где указаны родственные связи их героев. В качестве основной особенности отмечено, что проживали конунг Дагтрюгг (Дагстюгг) и его сестра Ингибьёрг в Рисаланде (Risaland), стране великанов. Как мы это уже неоднократно отмечали ранее, Рисаланд – это то же самое, что Рузаланд (Правобережное Поволховье).

«Жил в Свитьоде знатный херсир по имени Горм. Он женился на Торе, дочери упсальского конунга Эйрика. Их сына звали Торгильс. Он женился на Элине, дочери конунга с востока, из Гардов, Бурислава и Ингигерд, сестры конунга великанов Дагтрюгга»[92]92
  Книга о занятии земли // Древняя Русь в свете зарубежных источников. Т. V. М., 2009. С. 237–238.


[Закрыть].

Включенное в «Книгу о занятии земли» сообщение о браке между Буриславом, конунгом в Гардах (Брячиславом Изяславичем, князем Полоцким), и Ингигерд (Ингибьёрг), сестрой конунга великанов. Также упоминается их дочеь Элина (Хелена). Это достаточно хорошо согласуется с аналогичным сообщением «Пряди о Свади и Арноре Старушечьем Носе», которая сохранилась в составе рукописи «Книга с Плоского острова», хотя имена здесь чуть-чуть другие.

«Матерью Херфинна, сына Эйрика, была Хелена, дочь Бурислава, конунга с востока, из Гардов. Мать Хелены была Ингибьёрг сестра Дагстюгга, могущественного человека»[93]93
  «Прядь о Свади и Арноре Старухин Нос» из «Книги с Плоского острова» // Исландские пряди. М., 2016. С. 141.


[Закрыть].

Конунг Бурислав в указанных сагах, очевидно, то же самое, что Бурицлейв, упоминаемый в «Пряди об Эймунде и Саге об Ингваре Путешественнике». Возможно, именно поэтому в «Книге о занятии земли» имя Ингибьёрг заменено на более знакомое для слушателей Ингигерд. Нет также сомнения, что Дагтрюгг в «Книге о занятии земли» и Дагстюгг в «Пряди о Свади и Арноре Старушечьем Носе» – один и тот же человек. В одном случае Дагстюгг/Дагтрюгг назван конунгом, в другом – могущественным человеком. Исходя из политической ситуации в регионе, мы считаем его ярлом Рузаланда.

В 1019 г. князь Ярослав Хромой женился на шведской принцессе Ингигерд. Прибывший вместе с ней ярл Вестергётланда (Южная Швеция) Рёнгвальд Ульфссон по свадебному соглашению получил в управление (от имени Ингигерд) Ладогу с округой, под которой подразумевается Рузаланд. В результате Дагстюгг/Дагтрюгг лишился своей должности и перешел в разряд просто богатых людей либо остался ярлом в Алаборге.

Погиб Дагтрюгг/Дагстюгг, скорее всего, в 1051 г., во время вооруженного конфликта с новгородцами, выступив на стороне ладожского ярла Рангвальда Эйлифссона. Предположительно, сыном Дагтрюгга/Дагстюгга был Стенкиль. Который впоследствии стал ярлом Алаборга и женился на дочери Эмунда Злого (Всеслава Изяславича).