Текст книги "Фейковая журналистика. Спецкурс"

Меняется и сам стиль изложения материала в печатных СМИ. Он становится более разговорным, лексика – более сниженной, фразеология обытовляется. Все это направлено на усиление воздействия на читателя и повышение экспрессивности текстуальных сообщений, которые имеют тенденцию к сокращению и более простым речевым конструкциям. То, что для аудитории краткость информационного сообщения становится актуальным и значимым принципом для отбора источников информации, демонстрирует рост интереса аудитории к социальным медиа медийных персон (Twitter, Telegram, Facebook). Следует также обратить внимание на некоторую трансформацию в сетях функций новостного текста. В интернет-журналистике новостной текст – это чаще всего рерайтерское новостное сообщение. Информация о какой-либо новости, как правило, «заимствуется» из сообщений пресс-служб, информационных агентств, материалов других СМИ (ТВ, радио, газеты), а также сообщений социальных медиа. В подобных форматах работы распространение фейковой информации может приобрести глобальные масштабы, когда одно СМИ публикует недостоверную информацию, а другие СМИ используют ее уже на собственных платформах (со ссылкой на первоисточник, на СМИ). Так вступает в дело метод, известный многим с детства, – игра «испорченный телефон».

Однако не стоит преувеличивать влияние Интернета на традиционные СМИ. Тем не менее необходимо заметить, что социальные медиа переформатировали и работу сотрудников СМИ: самым оперативным источником информации в современной журналистике новостей выступают именно социальные медиа медийных персон, лидеров мнений, представителей законодательной и исполнительной власти. При этом журналисты могут использовать сообщения медиаперсон, которые, в свою очередь, экстраполируют в собственных социальных сетях неаутентичную информацию.

Принято считать, что в идеале на практике журналист получает информацию напрямую от источника. Это, в свою очередь, создает иллюзорное впечатление проверенной информации. Размещая пост актора на собственной информационной платформе, журналист подтверждает аутентичность и правдивость представленной аудитории информации и снимает с себя ответственность за ее качество и достоверность. Проще говоря, авторитет и статус СМИ, которое распространяет данную информацию, придает этой самой информации вес и значение.

Современный новостной контент все более приобретает мультимедийный характер. Это обусловлено желанием журналистов представить аудитории более полную картину происходящего: видеоматериал, фотофиксации, аудиосопровождение. Чаще всего первые фотографии или видео события появляются именно в социальных медиа – очевидцы оперативно выкладывают контент с места событий на своих страницах в социальных сетях и (или) в специализированных социально ориентированных группах. Так, первые фотографии и видео террористического акта, который произошел в метрополитене Санкт-Петербурга 3 апреля 2017 г., появились в группе в социальной сети «ВКонтакте». Фотографии очевидцев, выложенные в социальные сети, использовали не только ведущие деловые издания Российской Федерации, но и ведущие зарубежные СМИ. Журналисты все более теряют приоритет в том, чтобы первыми получать и доносить информацию до аудитории. Теперь они сами используют эту аудиторию для создания для нее же новостей.

При этом они не всегда могут проверить достоверность поставляемых очевидцами сведений, которые используют в дальнейшем для наполнения собственных медиа. Понятно, что такая ситуация формирует все предпосылки для появления и последующего распространения фейковых сообщений и в первую очередь через печатные медиа.

В подобном контексте оперативность становится еще более значимым качеством информации для представителей СМИ. Это особенно заметно в момент событий, имеющих характер массового эксцесса: митинги, теракты, природные и техногенные катастрофы. Чтобы сохранить внимание потенциальной аудитории, журналисты аккумулируют всю официальную информацию, информацию очевидцев, анализ экспертов на единой платформе: прямое включение и специальный эфир на телевидении, специальный эфир на радио, онлайн в интернет-СМИ. Информация в такие моменты должна обновляться как можно более оперативно и полно.

Точность и достоверность представленной на собственных платформах СМИ информации обеспечивается, как следует из вышеперечисленного, за счет ссылки на источник – донор информации. Таким образом, ссылка на заявления официальных лиц, на официальные сайты министерств и силовых ведомств – официальную информацию – может и быть фейковой, но, исходя из вышеописанного, не является в прямом смысле ложной. Распространять неподтвержденную и предвзятую информацию журналист должен с пониманием и осознанием, что любая опубликованная информация влияет на жизнь и мировоззрение аудитории. Более сомнительную информацию стоит включать как добавочный компонент.

Ясность и достоверность публикуемой информации достигается с помощью гиперссылок на справочные материалы, документы, содержащие предысторию события сообщения. Журналист может не только снять ответственность с себя как с первоисточника, но и обеспечить неограниченными медиавозможностями собственную аудиторию. Средства массовой информации представляют читателю не просто «родной» контент медиа, а подтверждения или справочные материалы по заинтересовавшей его информации. Возможно, это только в интернет-медиа. На телевидении нет возможности перевести зрителя на сторонние платформы, что при этом дает телевизионным журналистом спокойнее распространять фейковый контент. В интернет-медиа информационный контент включен в общее информационное пространство сети Интернет.

Обратим внимание на те особенности телевизионного вещания, которые могут дезавуировать преимущества данного СМИ с точки зрения объективности транслируемой им информации. Недостатком телевизионного новостного контента можно считать отсутствие беспристрастности. Телевизионные новости зритель воспринимает с помощью ведущего новостного выпуска. Зритель принимает не только информацию, которую транслируют аудиовизуальные СМИ, но и эмоции, которые вкладывают ведущие (дикторы новостей). А из этого следует, что собственными эмоциями журналисты могут продемонстрировать оценку информации. Аудитория, в свою очередь, фиксирует в собственном сознании не только представляемой ей контент, но и готовое оценочное суждение – эмоциональный симулякр.

Количество электронных медиа, публикующих новостные материалы, возрастает с каждым днем. Каждое СМИ при этом выбирает собственную стратегию, собственный формат. Определенные сложности для современных медиа представляет и процесс диффузии информационных жанров, когда в СМИ размываются границы и аудитория не в силах осознать формат внушаемой ей информации.

Рассмотрим пример того, как происходит формирование фейков в условиях конвергенции современных СМИ. Чаще всего фейк возникает один раз в эфире, сетевых ресурсах или на полосе соответствующего печатного СМИ. Но в практике отечественных медиа бывали и более уникальные случаи, когда однажды обнародованная «сенсация» в течение нескольких месяцев остается в поле внимания журналистов. А к ее раскрутке подключаются коллеги из конкурирующих органов массовой дезинформации населения. Можно вспомнить историю, которая разворачивалась на отечественном медиаполе некоторое время назад. Называется она «Тайна перевала Дятлова». Перед нами – не скрываемый его авторами откровенный медийный фейк, механизм создания которого виден невооруженным глазом.

Речь идет о расследовании трагического инцидента на Северном Урале, который случился в феврале 1959 г. Он связан с загадочной гибелью так называемой группы Дятлова в составе девяти человек. Телепутешествия в мир мертвых давно стали достоянием таких маргинальных вещателей, как телеканал «ТВ-3» или телесеть «ТНТ», а заодно соответствующих псевдонаучных или криминальных печатных изданий. Однако мало кто ожидал, что подобными проблемами, их обсуждением озаботятся весной 2013 г. ведущие СМИ страны. Тем не менее это произошло. Первый канал вместе с «Комсомольской правдой» попытался разгадать тайну шестидесятилетней давности.

Газета снарядила целую экспедицию в район гибели группы уральских туристов, результатом чего стала серия публикаций на страницах «Комсомольской правды» и на одноименном телеканале. Затем в дело ввязался Первый канал, организовавший в течение одной недели, в апреле 2013 г., серию программ на эту тему. Целую неделю складывалось устойчивое впечатление, что совершено по крайней мере открытие вроде находки Атлантиды или разгадки тайны тунгусского метеорита. Легко догадаться, что побудительным толчком в обращении к данной теме стал выход на российские экраны американской картины режиссера Ренни Харлина «Тайна перевала Дятлова», в основу которой положена книга Алана К. Баркера «Перевал Дятлова». Премьера сего фильма как раз и состоялась чуть раньше, чем публику осчастливил главный канал страны своими фейковыми сенсациями.

Справедливости ради следует сказать, что авторы этих проектов не очень-то настаивали на праве первооткрывателей этой истории. Более того, они безо всякого зазрения совести использовали то, что уже сделали до этого их коллеги. Первый документальный фильм о группе Дятлова был снят еще в 1997 г. Позже к этой теме в 2010 г. обратились каналы «Рен ТВ» и «НТВ». Осенью 2012 г. тайну перевала Дятлова пытались разгадать в «Битве экстрасенсов» на ТНТ. А в марте следующего года в теме «отметилась» «Россия-1».

Затем наступил черед Первого канала и «Комсомолки». Газета и телеканал старались вовсю. Для «Комсомолки» подобные «сенсации» и «расследования» – привычный способ поддержания читательского внимания, следствием которого является устойчивый тираж и репутация издания, на страницах которого всегда можно найти что-нибудь «жареное». Но трудно было представить, что стилистика проекта «Битвы экстрасенсов» или ужастика вроде «Возвращения живых мертвецов» перекочует в эфир канала, который вроде бы стремится к солидности и всеохватности.

Целых два вечера подряд в программе «Пусть говорят» Андрей Малахов излагал зрителям на грани истерического восторга все, что сам узнал об обстоятельствах гибели группы Дятлова. И, судя по эфиру, продюсеры даже пытались инсценировать игровые эпизоды, воспроизводящие события 1959 г. Естественно, что не обошлось и без показа изуродованных тел дятловцев, найденных вокруг места загадочного происшествия.

На следующий день Первый канал потчевал аудиторию версиями относительно того, что же случилось на Северном Урале. Специалист по выживанию в кризисных ситуациях, приглашенный в эфир, высказывал сомнения в правомочности озвученных предположений. Но его никто не слушал, каждый на свой лад пытался доказать, что его версия самая правильная и единственно верная.

Про аргументацию спорящих упоминать вообще бессмысленно, потому что она практически отсутствовала либо базировалась на каких-то случайных, вырванных из общего событийного контекста фактах и свидетельствах. Про уровень компетентности приглашенных гостей на канале не стоит упоминать. В ходе обсуждения всплыло немало диких и абсурдных версий: от высадки инопланетян до спецоперации Комитета государственной безопасности, уничтожавшего неугодных случайных свидетелей секретного испытания нового оружия. Прозвучала даже цифра – 28 вариантов того, что случилось с бедными туристами из Уральского политехнического института.

Услышанному было трудно поверить. Пришлось по различным источникам пытаться восстановить реальные обстоятельства гибели группы Дятлова. Однако достоверной и вызывающей доверие информации о трагическом инциденте в открытом доступе было невероятно мало. Подобная ситуация как раз и является питательной средой для возникновения фейков разной степени наглядности. Отсутствие информации приводит к тому, что в арифметической прогрессии увеличивается количество версий, интерпретирующих то, что уже известно. В результате проверки событийного ряда тайны перевала Дятлова количество известных версий увеличилось до 64. Естественно, что к экзотике вроде НЛО и КГБ прибавились фантазии о снежном человеке и геофизической аномалии. Все это было бы смешно, если бы наглядно не демонстрировало то, как в массовом сознании при непосредственном участии журналистов формируется фейк с претензией на некую объективность и псевдонаучность.

Все очень просто и потому эффективно. Факт гибели девяти человек известен, так же как известны примерные время и место трагедии. Но отсутствуют свидетели произошедшего, так же как и неоспоримые вещественные доказательства в пользу той или иной версии произошедшего. А это и провоцирует всех желающих на фантазии относительно причин трагедии. Заметим, что, по статистике, в те годы в Советском Союзе погибали более 100 туристов в год, а после дятловской истории количество жертв самодеятельного туризма еще более увеличилось. Но почему-то ни Малахов, ни «Комсомолка» об этом даже и не думали рассказывать.

Про то, в каком количестве гибли и исчезали люди в недавние 1990-е гг., вообще умолчим. Об этом как-то не принято вслух говорить, особенно в гламурно-общественном эфире Первого канала. Жанр объективного журналистского расследования здесь отсутствует как таковой. Можно с потолка взять какую-нибудь историю, кажущуюся сенсационной, и раскрутить ее на несколько вечеров подряд, напустив мистического тумана и таинственно намекнув на то, что вот, мол, мы вам всего рассказать не можем, но когда-нибудь все-таки расскажем. Когда совершим новую экспедицию.

На наших глазах происходила явная подмена смыслов и фактов зрелищем и развлечением. Великая просветительская возможность телевидения растворилась в штампах и стереотипах научной попсы, диктуемой той самой шоу-цивилизацией, для которой характерна видимость, а не сущность. И потому кадры с телами погибших в телепрограммах о гибели дятловской группы оказываются более ценными, чем любые взвешенные и трезвые аргументы.

Тем не менее некоторые журналисты и телеканалы продолжают разрабатывать сию непонятную и туманную историю, и вместо истины перед зрителями появляются очередные доказательства ее фейкового характера. Методы привлечения возможного внимания зрителей мало чем отличаются в таком случае от таблоидной прессы. Ну как не смотреть, если вам громко с экрана вещают: «Раскрыта тайна перевала Дятлова! Смотрите только в эфире „Рен ТВ“!»? Cлучился выход такой программы в июле 2014 г.

Теленашествие «оживающих мертвецов» продолжилось в эфире «Рен ТВ» носило комплексный характер, что лишний раз доказывает желание инициаторов подобного эфирного контента убедить потенциальных зрителей в значимости, важности, а главное – достоверности всего рассказанного. В результате на канале показали несколько раз тот самый игровой фильм Рене Харлина «Тайна перевала Дятлова», а в качестве дополнения к нему – пседорасследовательский документальный фильм «Перевал Дятлова. Тайна раскрыта».

Судя по всему, игровое кино должно было придать солидности документальному. И наоборот. Не случилось ни того, ни другого.

Картина Рене Харлина вообще выходит по своему уровню за рамки приличий, принятых в профессиональной кинематографической среде. Объяснять гибель группы Дятлова наличием коридора телепортации во времени и появлением монстров-мутантов – это солидная научная версия такого же уровня, как объяснение загадки тунгусского метеорита наличием шишки под носом у турецкого бея. При этом авторы «документалки» посвятили тайне перевала Дятлова всего-то 30 минут (примерно половину общей продолжительности картины). А остальную половину разделили между описанием двух других случаев, не имеющих к трагедии 1959 г. ровно никакого отношения. Это история с гибелью 15 казахских пограничников на заставе «Аркан-керк» в 2012 г. и так называемыми взрывами в Сасове, случившимися в поселке в Рязанской области в 1991 и 1992 гг.

Собственно, в этом случае мы видим типичный метод фейковой журналистики. Он формулируется весьма лапидарно: показано – значит доказано. Давно замечено, что в подобных лженаучных документальных творениях чаще всего используется креативный и доходчивый для зрителей принцип организации исходного материала. Он хорошо формулируется русской пословицей «В огороде бузина, а в Киеве дядька». К тому же под одну фабульную гребенку фантазий создателей таких лент попадают все инциденты и драматические события, которые случились либо недалеко от места исследуемого происшествия, либо со свидетелями и участниками событий. Типичная логическая манипуляция для потенциальной аудитории по принципу «после этого – значит вследствие этого».

Что же касается предложенной на канале «Рен ТВ» версии, то она ничего нового в перечень имеющихся вариантов выдуманного фейкового триллера под названием «Тайна перевала Дятлова» не добавила. Ибо предполагаемый в подобной ситуации жанр объективного журналистского расследования здесь отсутствует как таковой. Методика создания подобных «расследований» имеет абсолютно спекулятивную природу, которая направлена на вовлечение зрителей в процесс смотрения любыми способами, в том числе и с помощью фейков.

Цепочка действий по их созданию не изобилует сложными ходами. Берется уже обкатанная на публике сенсационная фейковая история. А поскольку новые иллюстрации, свидетельства, факты отсутствуют по определению, то псевдозначимость увеличивается за счет того, что к главной истории журналисты присоединяют нечто похожее по фактуре и обстоятельствам. И тогда вновь «ожившие» благодаря техническим и технологическим возможностям телевидения мертвецы и покойники отправляются в свое эфирное странствие, чтобы будоражить сознание доверчивой зрительской аудитории, не давая по ночам зрителям спокойно засыпать в своих постелях.

Что же касается той самой тайны, обращаясь к которой и творят свои материалы разной степени убедительности и талантливости журналисты, заметим, что время от времени в сетевом пространстве возникают информационные камбэки дятловской темы. Но свою свежесть и, как следствие этого, актуальность они потеряли. Кроме того, существенно изменился информационный контекст, когда фейки уже не возникают стихийно, а формируются целенаправленно для решения политических, военных и экономических проблем в условиях противостояния нашей страны и некоторых западных держав.

Анализ газетных материалов

Для большей наглядности мы рассмотрим такое понятие, как «информационные войны», а также то, как разные виды СМИ намеренно искажают информацию в своих материалах, какими методами искажения и с какой целью они пользуются. Для анализа будут использованы издания разных типов:

• качественное издание («Коммерсантъ»);

• таблодиная пресса («Аргументы и факты»);

• издание оппозиционного характера («Новая газета»).

Мы рассмотрим новостные статьи, посвященные событиям, в разной степени затрагивающим Российскую Федерацию. Будет использована следующая типология событий:

• мировое событие, не затрагивающее РФ;

• мировое событие, касающееся РФ;

• событие федерального масштаба;

• событие регионального масштаба (Санкт-Петербург).

Обратимся к толкованию понятия «информационная война». Оно становится все более распространенным. Его используют и в различных сферах человеческой деятельности, чаще всего применительно к медийной сфере. Появление видеозаписей, кинопленок и выступлений различных общественных деятелей, утверждающих наличие информационных атак и манипуляций сознанием, позволяет констатировать актуальность изучения этого явления. Далее мы приведем лишь некоторые наиболее употребительные толкования данного термина.

Во-первых, информационная война – это влияние на мирных граждан или солдат другого государства путем распространения необходимой информации. Термин «информационно-психологическая война» был заимствован в русский язык из военного словаря США. Перевод этого термина (information and psychological warfare) с английского языка можно трактовать как «информационное противоборство» и как «информационная, психологическая война». Зависит от того, в контексте какой работы он используется: научного трактата или же военных документов.

Во-вторых, информационная война – это целенаправленные действия, предпринятые для достижения информационного превосходства путем нанесения ущерба информации, информационным процессам и информационным системам противника при одновременной защите собственной информации, информационных процессов и информационных систем;

В-третьих, информационная война – это целенаправленная, полная стратегия, основанная на постоянно возрастающей значимости и ценности информации в вопросах социальной и военной политики государства.

В-четвертых, информационная война – это действия, предпринимаемые для достижения информационного превосходства в обеспечении национальной военной стратегии путем воздействия на информацию и информационные системы противника с одновременным укреплением и защитой нашей собственной информации и информационных систем.

В-пятых, информационная война – это сбор компромата против конкурентов и его планомерное использование.

В-шестых, информационная война – это явные и скрытые целенаправленные информационные воздействия систем друг на друга с целью получения определенного выигрыша в материальной сфере.

И, наконец, информационная война – это новая форма борьбы сторон, в которой используются специальные способы и средства, воздействующие на информационную среду противника и защищающие собственную в интересах достижения стратегических целей войны.

Совокупный анализ приведенных выше определений позволяет выделить те черты, которые являются неотъемлемой частью информационной войны:

• воздействие на какую-либо аудиторию (народ, военнослужащих, рабочих, интеллигенцию и т. д.);

• информация, передаваемая этой аудитории;

• стратегия применения информационных средств носит исключительно наступательный характер;

• цель ведения информационной войны – изменение мышления стороны, на которую направлено воздействие, и получение более выгодного положения;

• защита собственного информационного пространства от нападения.

В различных теориях существуют иные классификации компонентов информационной войны. К ним могут относиться:

• психологические операции – использование информации для воздействия на аргументацию солдат врага;

• электронная война – использование различных средств, не позволяющих врагу получить точную информацию;

• дезинформация – представление врагу ложной информации о силах и намерениях;

• физическое разрушение может быть частью информационной войны, если имеет целью воздействие на элементы информационных систем;

• меры безопасности – стремление избежать того, чтобы враг узнал о возможностях и намерениях;

• прямые информационные атаки – прямое искажение информации без видимого изменения содержания.

С общепринятой точки зрения информационная война – это средство для достижения какой-либо цели стороны, ведущей эту войну. Как и любое средство, информационная война предназначена для выполнения определенных функций:

• контроль за информационным пространством для получения возможности использовать его, защищая при этом собственные информационные функции от вражеских действий (контринформация);

• использование контроля за информацией для ведения информационных атак на противника;

• повышение эффективности собственных ресурсов с помощью повсеместного использования военных информационных функций.

Для осуществления информационного воздействия необходимо соблюдение некоторых условий. Чтобы информационная система была способна целенаправленно перепрограммировать другую подобную систему, она должна ее «понимать». Под «пониманием» в данном контексте принимается такое состояние, при котором «на абсолютное большинство одинаковых входных сообщений две информационные системы выдают одинаковые по смыслу результаты». Для лучшего понимания теории информационной войны необходимы соответствующие пояснения. Прежде всего, перепрограммирование информационной системы означает подбор для нее таких входных данных, которые соответствуют цели стороны-агрессора.

В таком случае целью перепрограммирования является поиск в окружающем мире или специальное создание информационного эталона, на который данная система должна стать похожей.

В арсенале современных медиа имеется немало методов и способов влияния на общественное сознание, особенно если учесть тот факт, что за основу своей вещательной сетки большинство каналов избрало стратегию, направленную на людей с драйв-мышлением. Принято считать, что драйв-мышление – это тип человеческого мышления, в основе которого заложены принцип хлеба и зрелищ, то есть он сочетает в себе некие первобытные начала, когда человеку интересно наблюдать «кровь и убийства», а также «грязное белье» на экране. Всем этим умело пользуются СМИ, так как информация, подстроенная под типы такого мышления, имеет наибольшую эмоциональную отдачу от зрителя. Здесь необходимо выделить, что преобразование коммуникативно-содержательной стороны информации и ее эмоциональное воздействие – вот два столпа, на которых держится воздействие СМИ.

При актуализации негативной информации СМИ нередко прибегают к различным приемам и стилистическим моделям.

Искажение информации может быть как прямой ложью, так и смешанной с правдой. Такой прием позволяет создавать заданное отражение действительности в сознании аудитории, где искажаемые факты воспринимаются как часть реальности. Инкорпорирование прямой лжи в журналистские материалы практикуется СМИ все в больших масштабах как прием недорогой, но эффективный в решении срочных задач.

Утаивание достоверной информации характеризуется преднамеренным умалчиванием и избирательной подачей материала. Кроме того, СМИ способны использовать принцип демократии шума – преднамеренное «потопление» информационных сообщений. Это манипулирование местом и временем подачи информации, так как прямой порядок подачи информации, такой как место и время публикации, непосредственно влияет на ее усвоение. Например, ответ на вопрос, когда лучше читать газеты.

Перегрузка аудитории сведениями. Для такого приема сведения тщательно отбираются по определенным критериям, и предназначен он для того, чтобы потребитель попросту отказался от информации, посчитав ее ненужной для себя.

Изоляция адресата. Успех этого принципа строится на том, чтобы не допустить других, альтернативных источников информации, чтобы у аудитории не формировалось противоположное мнение.

Такой принцип в жизни возможен лишь при тоталитарном подчинении СМИ властям.

Создание лжесобытий и мистификаций. В данном случае за достоверную информацию выдаются сведения о событиях, которые не имели места в реальной жизни. Например, столь популярные в желтой прессе сведения об НЛО.

Следующим немаловажным аспектом в рассмотрении влияния негативной информации на аудиторию является обращение к эмоции. Обращение к чувствам и эмоциям аудитории объясняется, прежде всего, более сильным влиянием по сравнению с рациональными методами воздействия. Также при обращении к эмоциям у СМИ появляется возможность скрыть истинность сообщения. Ложная информация под влиянием возбужденных эмоций может вполне приобретать окраску истинности.

Приведем перечень основных методов эмоционального медийного воздействия СМИ на аудиторию.

Сенсационность – использование «горячих» новостей, которым свойственна не только уникальность, но и важность. Внимание аудитории концентрируется прежде всего на такой новости, благодаря чему можно намеренно умолчать ненужные факты. Также на фоне сенсации можно снизить важность каких-либо других событий.

Метод фрагментации реализуется в дроблении информационного сообщения на отдельно взятые отрезки, по смыслу не связанные между собой, благодаря чему аудитория не может воспринять сообщение целиком и выстроить для себя полное представление о картине мира в данный момент времени.

Метод запугивания заключается в сопоставления двух заведомо негативных исходов, грубо говоря, из двух зол аудитории предлагается выбирать меньшее.

Медианасилие – эмоциональное воздействие, основанное на демонстрации крови, насилия, убийств и др. Исследованием феномена медианасилия занимались Д. Брайант и С. Томпсон, которыми был выведен ряд психологических процессов, связанных с ослаблением сдерживающего социального фактора, возбуждением, желанием воспроизводить увиденное в жизни, а также испугом, страхом и преувеличенным восприятием опасности. Проще говоря, в результате медианасилия аудитория воспринимает окружающую ее реальность более негативно, чем она есть на самом деле.

Упрощение – высказывание главной идеи, мысли, которая требует внушения аудитории, максимально кратко, энергично и красочно. Такая форма подачи информационного сообщения заставляет воспринимать его как данность, исключая возможные последующие дискуссии.

Повторение используется для акцентирования внимания общества на наиболее важных моментах для СМИ-манипулятора. Повторение придает информационному сообщению весомость в глазах общественности. Именно на этом методе базируется основной принцип рекламы.

Теперь обратимся к анализу информационного потока, связанного с событием мировой политики, которое напрямую не затрагивает интересов Российской Федерации.

Арабо-израильский конфликт длится несколько десятков лет. 14 мая 2018 г. он приобрел новый оборот. 45-й президент США Дональд Трамп решил перенести посольство США из Тель-Авива в Иерусалим, тем самым признав его столицей Израиля. Меж тем эту территорию считают своей и другие страны. На фоне этих событий в Палестине начались акции протеста и столкновения граждан с израильскими солдатами, вследствие которых погибли свыше 50 человек, а пострадали более 2000. Рассмотрим, как разные издания отражают это событие.

В газете «Коммерсантъ» переносу посольства США и последовавшим за этим кровавым событиям на территории Палестины посвящена аналитическая статья с места событий. Название материала «Посольство США переехало поближе к войне» имеет саркастические коннотации, хотя в тексте такая тенденция не просматривается. Автор материала подробно описывает процедуру открытия посольства с комментариями представителей властей. Приводятся разные точки зрения на столь резонансный шаг: «Пусть будет мир. Пусть Бог благословит это посольство. Да благословит Бог всех, кто служит там», – закончил свою речь президент США; «Они используют нас, а на деле никакой пользы от открытия посольства не будет. Это не историческое событие, и мы еще увидим его последствия», – подчеркнул господин Гилон.