Текст книги "Фейковая журналистика. Спецкурс"

Однако в тексте присутствует, согласно классификации Ю.В. Щербатых, такой элемент искажения информации, как маскировка значительной истины незначительной. Автор подробно рассказывает о том, как местные жители облили протестующих водой и какова была реакция последних, тем самым отвлекая внимание от того факта, что мирные протесты пресекались полицией, в результате чего пострадали люди.

Материал не навязывает аудитории каких-либо стереотипов и не пытается манипулировать общественным мнением. Публикация представляет мнения разных сторон, что позволяет читателю выработать при чтении собственную точку зрения на происходящее.

В издании «Аргументы и факты» о переносе посольства США и протестах на Палестинских территориях повествуют несколько коротких информационных заметок. Обратимся к некоторым из них. Рассмотрим первый по времени публикации материал. Речь ведется о начале протестных движений в Палестине. Следуя классификации П. Экмана, в статье можно выделить искажение информации – умолчание. Читатель не получает разъяснений о том, как связаны перенос посольства одной страны на территории другой и военные действия в третьей. Вполне вероятно, что аудитория может быть не осведомлена об арабо-израильском конфликте, необходима публикация краткой истории вопроса.

Также в тексте присутствует неточность: «США откроют свое посольство в Иерусалиме сегодня». Не открывается новое посольство, а имеет место перенос уже существующего из одного города в другой. Подобная словесная конструкция может ввести читателя в заблуждение, будто бы в Израиле раньше не было американского посольства.

Следующий по времени материал рассказывает о количестве пострадавших во время вооруженного столкновения между израильской армией и жителями Палестины. В этой публикации исправлена ошибка предыдущей: текст заканчивается ссылкой на мультимедийный лонгрид с исторической справкой о создании Государства Израиль и арабо-израильском конфликте в целом: «14 мая 1948 г. было объявлено о создании Государства Израиль. „АиФ. ru“ с помощью мультимедийных средств попытался вспомнить основные вехи непростой истории этой непростой страны».

Третья статья повествует о призыве Дональда Трампа к примирению Израиля и Палестины. Приводятся цитаты президента: «Наша величайшая мечта – о мире. Соединенные Штаты сохраняют полную приверженность тому, чтобы помочь достижению прочного мирного соглашения».

Каждая из рассмотренных заметок не самодостаточна. Из них мог бы получиться развернутый материал только при условии того, что будут добавлены мнения другой стороны конфликта и произойдет соединение материалов таким образом, чтобы они дополняли друг друга.

В материале «Новой газеты» представлены мнения разных сторон конфликта. О количестве пострадавших сообщается как израильской армией, так и палестинским Красным Крестом, что дает читателю возможность составить более полную картину происходящего и принять приемлемую для себя версию событий: «Израильская сторона уже применила слезоточивый газ и резиновые пули, однако палестинский Красный Крест заявил, что у пострадавших ранения от боевых патронов». Также в статье присутствуют ссылки на различные источники, например, видео с официальной страницы CNN или же цитаты из протоколов заседаний Генеральной ассамблеи Организации Объединенных Наций. Однако в материале можно вновь выделить такой прием работы с информацией, как умалчивание. Не представлена предыстория событий, и не обозначена связь конфликта с происходящей ситуацией. Текст свободен от стереотипов, и его автор не пытается манипулировать мнением аудитории. Читатель сам оценивает событие, опираясь на достаточное количество фактов, изложенных в публикации.

Черта, объединяющая упомянутые публикации «Коммерсанта» и «Новой газеты», – это цитирование представителя Д. Трампа, его дочери Иванки Трамп: «От лица 45-го президента Соединенных Штатов Америки мы официально приветствуем вас впервые в посольстве США в Иерусалиме, столице Израиля. Спасибо вам». Цитата приведена изданиями для обозначения важности события для США в целом и семьи Трампов в частности.

А теперь обратимся к анализу освещения события, имеющего мировой резонанс и напрямую затрагивающего интересы и репутацию Российской Федерации.

В марте 2018 г. разгорелся скандал, который «спровоцировали» 400 кг кокаина, найденные в здании российского посольства в Аргентине. Обращает на себя внимание то, как свободно СМИ оперировали цифрами, характеризующими объемы наркотической находки. Первоначально речь шла о 389 кг кокаина, затем на государственных телеканалах цифра уменьшилась до 369. Тем не менее в печатных изданиях вес контрабанды не изменился.

В каждом издании фигурируют разные имена обвиняемых в деле. Некоторые фамилии пересекаются, но тем не менее каждое из изданий считает нужным указывать не все имена. В принципе, в данном случае можно утверждать, что речь идет о массовом обмане, когда одна группа людей (то есть редакция издания) обманывает другую группу людей (то есть читателей).

В газете «Коммерсантъ» об инциденте приводятся сухие факты. В статье речь идет об отрицании российским дипломатическом представительством в Аргентине информации, представленной российским сотрудником, чьи дети учатся в школе, где был найден кокаин. В материале приведены две точки зрения, что может показывать желание редакции представить нефальсифицированную информацию. Однако в данной ситуации перед нами пример преднамеренного искажения информации, которое может быть классифицировано как дипломатический или внешнеполитический обман.

Впрочем, при более внимательном анализе всей полученной информации о «кокаиновом инциденте» можно обнаружить и такой прием искажения информации, как умолчание. Ведь в публичном дискурсе озвучиваются не все имена участников дела, и читатель может сделать для себя неверный вывод. Достоверно и точно утверждать целеполагание журналистов издания в данной ситуации, когда замалчивается большинство фамилий, мы не можем, так же как не можем утверждать, что у них есть намерения ввести в заблуждение аудиторию. Если и можно подозревать и спикеров посольства, и участников произошедшего, и журналистов в том, что они, говоря обыденным языком, обманывают общественность, то данный обман носит, скорее всего, бескорыстный характер. Приведенная нами статья достаточно объективно рассказывает о происходящем, но, возможно, некоторые факты или фамилии утаиваются преднамеренно по заданию редакции. Однако у читательской аудитории не создается одностороннего взгляда на инцидент, так как материал не создает стереотипов и не пытается манипулировать общественным мнением, настраивая его против кого-либо из участников конфликта.

Обратимся к статье на эту же тему в газете «Аргументы и факты». В данном материале приводится лишь одна точка зрения, то есть не приводятся мнения нескольких ньюсмейкеров: «Они выяснили, что кокаин, стоимость которого на черном рынке составляет порядка 50 млн EUR, должны были отправить в Россию по дипломатической почте». Также в тексте используется эмоционально окрашенная лексика, что недопустимо в новостной статье: «Главарь банды наркоторговцев, некий „мистер К“».

В материале «Аругментов и фактов», так же как и в «Коммерсанте», присутствует фигура умолчания, поскольку указаны не все фамилии и обстоятельства дела. К тому же издание не дает ссылок на источники информации, что дает возможность подозревать информацию в недостоверности: «Спецслужбы поменяли наркотик в чемоданах на муку и поместили туда GPS-трекеры». Еще одним видом полублефа в материале может являться дезориентация, то есть рассказ о фактах, лишь косвенно связанных с материалом дела и не подкрепленных никакими ссылками на источники.

Рассмотрим статью, также посвященную «кокаиновому делу», в «Новой газете». В отличие от двух материалов, рассмотренных ранее, в данном тексте приводятся все из возможных для раскрытия фамилий участников дела, то есть согласно разделению, представленному П. Экманом, отсутствует такой вид искажения информации, как умалчивание. Тем не менее в материале дана ссылка только на один источник – портал Russia Today, что не дает аудитории читателей составить полную картину ситуации. Цитируем: «В деле о контрабанде наркотиков из Аргентины фигурируют два гражданина Латвии и керлингист из России Денис Килба. Они могли контролировать перемещение груза, сообщает RT». И, соответственно, мнение об инциденте у читателя складывается неполное. Ситуация представлена таким образом, что в сознании аудитории подтверждаются определенные стереотипы об участниках дела, а их цитаты, приведенные в материале, показывают только одну сторону. И это при отсутствии контраргументов. Приводятся цитаты, формирующие определенное негативное отношение к участникам дела, хотя, пока их вина не доказана, согласно Закону о СМИ это запрещено делать.

Теперь обратимся к информационному освещению события федерального масштаба.

15 мая 2018 г. был торжественно открыт мост через Керченский пролив, соединяющий Краснодарский край и Крымский полуостров. Строительство моста было задумано сразу после присоединения Крыма к Российской Федерации в 2014 г. Однако в СМИ возник определенный тематический перекос, когда внимание уделялось не открытию сооружения для проезда автомобилей, а тому, что первым по нему за рулем КамАЗа проехал В.В. Путин. У части журналистов и аудитории возникли вопросы о том, есть ли у главы государства водительские права нужной категории. Пресс-секретарь Кремля Д. Песков заверил, что у президента есть документы, подтверждающие его умение водить такой вид транспорта. Через некоторое время в блогосфере появились фотографии, доказывающие, что не сам В.В. Путин управлял автомобилем, а сидевший рядом один из строителей сооружения Александр Островский. На снимке видно, что педали расположены не под водительским, а под пассажирским сидением, как в машинах для обучения.

В «Коммерсанте» самым объемным и подробным материалом, посвященным данному событию, является статья Андрея Колесникова под саркастическим названием «Вот что мост животворящий делает». Весь текст пропитан эмоционально окрашенной лексикой и синтаксическими постройками, что допустимо, если считать, что данный материал относится к публицистическому жанру. «Речь Владимира Путина тоже была пламенной. Он напомнил, что мост пытались построить «еще при царе-батюшке».

Заметим, что статья появилась на следующий день после события и практически не содержит в себе аналитических данных, что говорит о том, что текст, скорее, относится к новостной журналистике, и, следовательно, такая яркая эмоциональная окраска неприемлема. В данном случае можно говорить об элементах дезориентации читающей публики со стороны автора. Он приводит малозначимые подробности события, при этом практически не приводя фактов: «Он сообщил это строителям с таким видом, словно они об этом даже не подозревали». Также в тексте отсутствуют ссылки на источники информации. Они указаны только под фактом, не имеющим отношения к основной теме статьи, тем самым автор пытается сместить внимание аудитории на происшествие, по его мнению, более значимое: «Я бы на его месте не был в этом так уж уверен… По крайней мере к этому моменту главной новостью, и то не мировой, стали обыски в киевском офисе «РИА Новости».

Статья формирует у аудитории конкретные стереотипы. Автор с помощью своего стиля дает понять, как он относится к самому событию, и призывает читателя относится к нему так же. Высмеиваются высказывания известных личностей, что в глазах аудитории ставит их авторитет под сомнение. Через текст А. Колесников пытается манипулировать читателями и навязать им свое мнение. Подобная подача информации может быть охарактеризована как групповой обман, то есть автор доносит искаженную информацию до группы лиц (читателей).

В газете «Аргументы и факты» интересующему нас событию посвящено около десятка коротких новостных материалов. Рассмотрим два наиболее подробных. Новостная заметка, опубликованная в день события, так же как и статья из газеты «Коммерсантъ», представленная выше, содержит эмоционально окрашенную лексику, но не так сильно выраженную, как в материале А. Колесникова. Цитируем: «Именно благодаря сплоченной работе специалистов из разных регионов России стало возможным воплощение такого амбициозного проекта в жизнь». Однако данный текст содержит очень много важных деталей, таких как протяженность моста, дата и точное время начала автомобильного движения, пропускная способность и др. Этот факт доказывает, что автор материала хотел донести до аудитории как можно более правдивую информацию. Но в тексте нет ни одной ссылки на источники, что формирует возможность недоверия в сознании аудитории. В отличие от многих других статей, рассматриваемых в этой главе, текст нельзя отнести к такому виду искажения информации, как умолчание. Материал не создает стереотипов у читателей, но тем не менее слова с экспрессивной окраской показывают отношение автора к событию.

Вторая статья из газеты «Аргументы и факты» дублирует некоторые подробности, представленные в материале, разобранном выше, например, указание на факт опережения сроков строительства. Данный текст в отличие от предыдущего имеет ссылку на источник информации, однако лишь на один. Это создает у читателя односторонний взгляд на событие, не дает ему права согласиться с конкретным мнением конкретного ньюсмейкера: «Президент России Владимир Путин доехал до Керчи из Краснодарского края за 16 минут, пишет „РИА Новости“». Подобный прием презентации информации читателю можно классифицировать как умолчание, так как текст не раскрывает всех деталей, которые относятся к событию. В данном тексте можно выделить такой прием искажения информации, как маскировка существенной истины несущественной. Аудитории преподносят факт затраченного президентом времени на проезд по автомобильной части моста как нечто очень важное, однако было бы более целесообразно обратить внимание читателя на иные подробности. Тем не менее в своей информационной совокупности обе статьи одного издания дают читателю достаточно полную информацию о событии, практически не искажая ее.

Обратимся к анализу материалов, опубликованных в «Новой газете». Здесь мы рассмотрим две новостные статьи, повествующие об открытии моста через Керченский пролив. Более подробный материал вышел в день открытия сооружения. В материале отсутствуют ссылки на источники, что позволяется сомневаться в истинности суждений, представленных в тексте, но имеются вставки видеоматериалов, принадлежащих телеканалу Russia Today, что может интерпретироваться с некоторой долей условности как обращение к источнику. В отличие от статей в других изданиях, в рассматриваемом материале не используется экспрессивная лексика, а значит, автор не выражает своего отношения к событию и не пытается тем самым манипулировать сознанием аудитории. При более внимательном анализе мы обнаружим такой прием искажения информации, как маскировка значительной истины незначительной. Приводится высказывание В.В. Путина, которое отражает его личное мнение как индивида, а не как главы государства: «На вопрос корреспондента о том, какие у него впечатления от проезда по Крымскому мосту на КамАЗе, он заявил: „Супер!“». Данную новость можно интерпретировать как прием искажения, именуемый «имитация социальной деятельности». Через цитаты показывается позитивный настрой президента относительно нового сооружения, однако комментарии в социальных сетях показывают, что у граждан иное отношение к новой постройке: «Теперь у крымчан наступит еще одно разочарование, когда они поймут, что сей мост их жизнь ну никак не улучшит».

Статья формирует у аудитории стереотипы, связанные с отношением Путина к Крымскому мосту, тем самым призывая либо полностью согласиться с ним, либо занять диаметрально противоположную позицию. Из-за недостатка мнений ньюсмейкеров в статье читателю не предоставляется возможности оценить ситуацию с разных сторон.

В статье, опубликованной в «Новой газете» на следующий день после самого события, речь идет уже о рядовых гражданах, протестировавших новое сооружение.

Материал демонстрирует те стереотипы, которые касаются отношения людей к мосту. Приводятся мнения, расходящиеся с комментариями и постами блогосферы: «По словам участвовавших в пробеге автомобилистов, с открытием моста в Крыму связывают как политические, так и бытовые надежды». Однако, как было сказано ранее, в обществе существуют и другие настроения. По классификации П. Экмана, в статье используется прием умолчания – автор текста показывает только одну из возможных оценок события. Опираясь на классификацию Р.Р. Гарифуллина, в материале можно отметить такой вид искажения информации, как маскировка существенной истины несущественной: указывается название байкерского клуба, чьи участники одними из первых проехали по автомобильной части постройки. Для аудитории было бы информативнее узнать пропускную способность или разрешенную скорость проезда по Крымскому мосту, как это было опубликовано в статьях газеты «Аргументы и факты», рассмотренных выше.

Таким образом, во всех материалах, проанализированных по данной теме, присутствует ненамеренная фальсификация фактов без корыстных целей. Возможно, акцентируя внимание на том, что глава государства первым протестировал новую постройку, сидя за рулем КамАЗа, авторы статей не знали о том, что управлял автомобилем другой человек, или же предпочли скрыть это ради поддержания имиджа В.В. Путина.

10 января 2017 г. губернатор Санкт-Петербурга Георгий Полтавченко сообщил о том, что одна из главных достопримечательностей города – творение архитектора Огюста Монферана музей «Исаакиевский собор» – будет передана во владение Русской православной церкви. Это решение вызвало шквал протестов и негодований среди жителей города, поскольку Исаакиевский собор является одним из важнейших культурных центров и посещаемым музеем города. Люди выходили с одиночными пикетами, создавали петиции и собирали подписи с требованием оставить собор частью культурного наследия Санкт-Петербурга. 14 марта 2017 г. вице-губернатор заявил, что правительство города так и не получило официального обращения от Русской православной церкви о передаче здания в безвозмездное пользование. До сих пор вопрос о судьбе Исаакиевского собора и его принадлежности к Русской православной церкви остается нерешенным. Рассмотрим, как данная тема освещалась в СМИ.

Для раскрытия темы в газете «Коммерсантъ» проанализируем два материала. Первым из них рассмотрим интервью экс-директора собора Николая Бурова, ушедшего в отставку 1 июня 2017 г., уже после заявление губернатора города о том, что передача Исаакиевского собора Русской православной церкви – «вопрос решенный». В тексте представлена точка зрения конкретного должностного лица, что раскрывает проблему только с одной стороны, однако автор интервью попытался показать мнения оппонентов Н. Бурова: «Пресс-секретарь Московской патриархии священник Александр Волков сообщил „Коммерсанту“, что не готов комментировать вопросы о судьбе Исаакиевского собора». Материал включает в себя много подробностей, дающих аудитории понять намерения и высказывание интервьюируемого. В данном интервью отсутствуют видимые признаки искажения информации, однако автор закладывает читателям стереотип касательно вопроса передачи собора в пользование церкви. Так как представлена только точка зрения бывшего директора музея, у аудитории возникает высокая лояльность к конкретной личности и становится сложнее сформировать собственное мнение относительно описываемой проблемы.

Вторым материалом, иллюстрирующим тему передачи музея-собора в ведение Русской православной церкви, служит статья, опубликованная в сентябре 2017 г. В ней аудитории вновь напоминается о решении губернатора города Георгия Полтавченко передать музей Русской православной церкви. Согласно классификации Р.Р. Гарифуллина в данном материале имеет место умалчивание информации, так как представлена одна точка зрения и даже она не раскрыта полностью. Приводятся цитаты главы города о его разговоре с Патриархом Кириллом, однако ответных реплик представителя Русской православной церкви читателю не представлено. Статья формирует у аудитории отрицательное отношение к Г. Полтавченко по причине того, что его высказывания выстроены по принципу нежелания развернуто комментировать ситуацию.

Таким образом, каждый из двух материалов несет в себе мнение только одной стороны конфликта и не дает читателю составить полную картину происходящего и определить свою точку зрения. Но тем не менее при прочтении их последовательно можно увидеть, какое развитие ситуация приобретает во времени и какую позицию имеют представители противоположных сторон конфликта.

Рассмотрим статью, касающуюся этой же темы, в газете «Аргументы и факты». Материал посвящен рассказу о деятельности градозащитников и активистов, выступающих с одиночными пикетами против передачи Исаакиевского собора Русской православной церкви: «„Что будет с музеем?“, „Петербург – столица культуры, а не культа“, „Исаакиевский собор – это музей“ – с такими плакатами жители Петербурга стоят у собора».

В тексте нет ярко окрашенной эмоциональной лексики, но по тому, как подобраны цитаты противников передачи музея, можно составить мнение об отношении самого автора к данному вопросу. Через свой материал он старается манипулировать отношением читателей к конфликту, композиционно и стилистически навязывая свою точку зрения аудитории. Также с помощью позиции активистов насаждается негативная оценка деятельность нового руководства Исаакиевского собора: «По мнению активистов, назначение человека с таким бэкграундом на пост директора Исаакиевского весьма неоднозначно». В тексте статьи отсутствуют ссылки на официальные источники, в роли ньюсмейкеров выступают горожане и правозащитники.

Подводя итог, можно сказать, что автор проработал только одну сторону конфликта, не уделив внимания оппонентам, вследствие чего материал выглядит предвзятым и субъективным.

В «Новой газете» проанализируем статью, опубликованную в январе 2017 г. В ней представлены сухие факты касательно рассматриваемой проблемы. Указываются ссылки на источники, например информационное агентство «ТАСС» и «Фонтанку». Мнение автора материала никак не выражено, отсутствуют экспрессивные средства или какие-либо эмоционально окрашенные цитаты. Однако с точки зрения одной из классификаций искажения информации Ю.В. Щербатых в статье присутствует маскировка. Автор указывает на то, что храму постоянно нужна реставрация. Это важная проблема, но не в контексте данной статьи. Если автор хотел акцентировать на этом внимание, то необходимо было более подробно затронуть тему бюджета Исаакиевского собора и то, какие изменения бы с ним произошли, будь музей передан во владения Русской православной церкви.

Обобщая вышесказанное, можно сделать вывод, что при написании материалов на остросоциальную тему, создающую диаметрально противоположные мнения в обществе, журналисту очень сложно остаться беспристрастным и развернуто представить мнения разных сторон конфликта, не акцентируя внимание только на том мнении, которого придерживается он сам.

Подводя итог всему вышепроанализрованному, можно сделать вывод о том, что в издании любого типа присутствуют признаки искажения информации. Чаще всего такие искажения относятся к неумышленному обману и не несут в себе выгоды для того, кто передает ложную информацию. Однако если тема остросоциальная и раскрытие каких-то фактов может являться поводом для общественного диссонанса, то возможны преднамеренное утаивание или фальсификация фактов.

Можно обобщить изложенные в данной главе примеры фейкизации изначальных эмпирических данных, которые используют журналисты, трудящиеся в печатных медиа. В основном они связаны с таким приемом, как умолчание, что в сущности не может быть номинировано как абсолютная ложь. Проще говоря, мы увидели не фальсификацию и намеренную подмену каких-либо фактов или понятий, а раскрытие не всех возможных деталей и подробностей. Самым ярким примером проявления данного вида искажения информации являются материалы, посвященные «кокаиновому делу». Можно также зафиксировать приемы фальсификации, переключения внимания за счет выделения второстепенных деталей, а также применение неадекватной лексики в новостных материалах.

Заметим, что подобный прием позволяет нам перейти к тому виду СМИ, в котором вербальная составляющая является доминирующей и основным полем, на котором взрастают фейки в эфире. Речь идет о радио.

Литература

1. Галкин Д.В. Интерактивность // Социология: энциклопедия / под ред. А.А. Грицанова. – М.: Книжный дом, 2003. – 1312 с.

2. Гарифуллин Р.Р. Манипуляционная психология и психотерапия. – Казань: Таткнигоиздат, 1995. – 160 с.

3. Грачев Г.В., Мельник И.К. Манипулирование личностью. – М.: Эксмо, 2003. – 153 с.

4. Грушин Б.А. Массовое сознание. – М.: Политиздат, 1987. – 368 с.

5. Знаков В.В. Психология понимания правды. – М.: Алетейя, 1999. – 281 с.

6. Моль А. Социодинамика культуры. – М.: Прогресс, 1973. – 407 с.

7. Дубровский Д.И. Обман. Философско-психологический анализ. – М.: Канон + РООИ «Реабилитация», 2010. – 336 с.

8. Щербатых Ю.В. Искусство обмана. – М.: Эксмо, 2002. – 720 с.

Контрольные вопросы для самопроверки

1. В чем особенность фейков в печатных СМИ?

2. Какие типы фейков наиболее часто возникают в практике печатных СМИ?

3. Какие издания чаще обращаются в своей практике к опыту фейковой журналистики?

4. В каких жанрах, практикуемых в печатных СМИ, наиболее наглядно проявляются фейки?

5. Каким образом следует проверять вероятность появления фейков в печатных СМИ?

6. Могут ли фейки в печатных СМИ носить комбинированный характер?

7. Какие примеры фейков из современной практики печатных СМИ вы можете привести?