Текст книги "О чем поведал попугай"

Сергей Ильич Ильичев
O чём поведал попугай
Литературно-художественное издание для семейного чтения
Повесть

[битая ссылка] [email protected]

От автора

С любовью, верой и надеждой!

Сергей Ильичев

«Нет никакого высшего искусства, как искусства воспитания. Живописец или ваятель творит только безжизненнун фигуру, а мудрый воспитатель создает живой образ, смотря на который, радуются Бог и люди.

Так уподобимся же и мы садовнику, который привязывает молодое, вновь посаженное деревцо, к тычинке, крепко утвержденной в земле, чтобы ветер не вырвал деревца, и отсекает лишние побеги, чтобы они не повредили и не иссушили молодого растения.

Поступайте и вы так же с вашими детьми: утверждайте сердца их в страхе Божьем, чтобы они не поколебались от соблазнов, отсекайте возникающие в них страсти, чтобы они не укрепились и не умертвили нового человека, рожденного в Святом крещении».

Святитель Иоанн Златоуст

Мудрая сказка

Уже семь лет я занимаюсь литературным конкурсом на премию имени великого нашего сказочника Петра Павловича Ершова. Конкурс этот из всероссийского стал международным. Лауреатами становились писатели из Аргентины, Израиля, Латвии. Везде живут пишущие на русском языке.

Много книг и рукописей прочитал я за эти годы. В основном сказки и стихи для детей. Я никак не ожидал, что в наше время так много пишут сказок. Вроде бы время суровое, даже агрессивное, очень прагматичное, рациональное, не поэтическое. А всё равно сказок пишется много. Может быть, это такой протест живой человеческой души рыночному духу времени.

Среди них повесть-сказка православного писателя Сергея Ильичева «О чем поведал попугай». В чём актуальность этой книги? Прежде всего в самом оригинальном содержании.

В современной России почти нет книг, наставляющих детей на мысли и поступки с христианских позиций, помогающих детям обрести христианское мировоззрение. А именно сейчас, когда кругом утрачиваются понятия добра и зла, такие нравственные буквари, написанные в доступной для детей форме, очень необходимы и востребованы. И книга талантливого писателя Сергея Ильичёва занимается именно этой миссией. Ненавязчиво, естественно. И слог очень простой, естественный. И сказочный. И много познавательного, хотя и написано легко.

От всей души поздравляю писателя Сергея Ильичёва с присуждением ему звания лауреата в номинации «Лучшая сказка» в конкурсе на литературную премию имени Петра Павловича Ершова 2012 года.

Геннадий Иванов,

первый секретарь правления Союза писателей России,

председатель жюри премии имени П. П. Ершова

Посвящаю светлой памяти

Тамары Константиновны Воробьевой,

моему земному ангелу-хранителю

Глава первая
СТРАДАНИЯ КОТА ВЛАСИЯ

В квартире церковной старосты Неониллы Евлампьевны и ее восьмилетнего сына Павла в огромной старинной ажурной клетке сидел красавец-попугай из породы долгожителей.

Говорили, что еще незадолго до революции в занимаемой ими квартире жил некий архиерей в сане епископа, который и был владельцем столь редкой птицы, но его арестовали, обвинив в контрреволюционном заговоре против молодой республики Советов, и, естественно, тогда сразу же и расстреляли.

Шли годы, менялись хозяева квартиры. Неизменным оставался лишь потрясенный случившимся и сидевший в клетке попугай, которого батюшка называл Цезарем.

Все попытки малолетнего Павла путем подкормки и увещаний вытянуть из него хоть какое-либо слово оказались безрезультатными, и мальчик быстро охладел к птице.

С той поры его верными друзьями стали черепашка Творила, щенок с именем Бобик и привезенный из деревни после смерти бабушки старый рыжий кот по кличке Власий.

Они-то и сидели теперь все вместе вокруг стола, наблюдая за тем, как Евлампьевна ловко протирала через сито свежий творог. И были полны наивного очарования в ожидании сладких крупиц, ниспадающих иногда «со столов господ своих».

Накануне праздника, под вечер, староста готовила пасху со взбитыми сливками…

Коту Власию часто доводилось наблюдать за процедурой ее приготовления в деревенском доме, правда, там «пасхой» старушки почему-то упорно называли простые куличи. Власий и тогда подолгу наблюдал за тем, как выхаживают, укутывая, тесто, уберегая его от сквозняка, как оно поднимается и, разбавленное мелко нарезанными цукатами или изюмом, раскладывается в формы и запекается в русской печке…

Но сегодня… Запах выдержанного в теплом месте сливочного масла, растертого с яичными желтками, как никогда ранее будоражил кошачий нюх. Когда же Евлампьевна смешала масло с протертым творогом и густо взбитыми сливками, то сидевший на подоконнике кот чуть было не упал в обморок.

Однако настоящее испытание для всех началось, когда хозяйка готовую массу поместила в марлевый мешочек, который пыталась подвесить над кухонной раковиной, дабы стекла сыворотка.

Пока она шла к раковине, несколько крупных капель молочного цвета упало на пол, а одна прямо-таки на нос черепашке. Та высунула язык и ловко слизнула скатившуюся на нее «манну небесную» и, довольная, собралась было дошагать до следующей капли, но тут ее опередил щенок. Да при этом еще и неловко наступив на нее.

– Понавезли, понимаешь… – в сердцах буркнула она на правах старейшей обитательницы, забыв, очевидно, при этом про попугая.

Бобик же, слизнув все молочные капли на полу, пытался теперь допрыгнуть до раковины, но не рассчитал сил и шлепнулся… прямо на черепашку. А потому оба закружились волчком и, естественно, были выставлены хозяйкой с кухни.

Власий, не принимавший участия в их разборках, делал вид, что беззаботно глядит в окно, а сам терпеливо ждал, когда же хозяйка наконец-то выйдет из кухни. И если внимательно приглядеться, то можно было заметить, как он каждый раз вздрагивал, улавливая своим чутким ухом, как молочные капли бьются по дну раковины.

Однако же и ему ничего не обломилось. Не подозревающий о его намерениях мальчик забрал кота из кухни и отправился с ним спать в свою комнату.

А утром пасха уже была в пасочнице – деревянной разборной резной форме, состоящей из четырех дощечек, на внутренней стороне которых рукой Павла заботливо были вырезаны буквы «ХВ», а также крест и копье как символы страдания и воскресения Христа.

Неонилла Евлампьевна с утра ушла в храм.

Павлуша еще спал.

В этот момент в гостиной, где на круглом столе и стояла пасочница, страдальцы держали совет.

– Это может быть сделано, например, так… – пытался прогнозировать кот. – Предположим, Бобик в погоне за преступником прыгает через стол и нечаянно задевает эту самую деревяшку…

В гостиную входит сладко зевающий мальчик и слышит его последние слова.

– Какой преступник? – переспрашивает Павел.

– Гипотетический… – отвечает ему Власий. – Я бы даже сказал, виртуальный…

– И что ему от нас нужно? – спросил у кота мальчик.

– Он пытается лишить нас праздника и… похитить мамину пасху, – как можно выразительнее проговорил кот, и мальчику даже показалось, что он сейчас заплачет от того, что кто-то хочет лишить их праздника.

– Тогда надо срочно закрыть все двери, – решительно молвил щенок, наивно принимая рассказ Власия за действительность.

Кота аж передернуло.

– Поздно! – скорбно парировал он в ответ. – Преступник уже здесь… Он среди нас…

Черепашка, услышав об опасности, мгновенно спрятала голову под панцирь.

– Очень хорошо! – подумал про себя кот. – Претендентов на поедание пасхи стало меньше.

– Но если преступник виртуальный, то это значит, что и есть пасху он будет… – начал было Павел, но кот, не дав ему выразить свою мысль вслух, резко оборвал: – Ничего это не значит. Спасти праздник и пасху можно только… и тут он, выдержав паузу, оглядел всех присутствующих.

– Как? – с нетерпением просил друга подросток.

– Ее надо срочно съесть! – решительно выпалил Власий. – Пока это не сделал кто-то другой…

Пес почесал за ухом. Предложение кота было заманчивым, но профессиональная гордость взяла верх – он все ж таки должен был отыскать спрятавшегося среди них преступника. И щенок побежал обнюхивать всю квартиру.

В свою очередь и черепашка, понимая, что после Власия от творожной пасхи вряд ли что останется, тихо поползла в свой угол.

Перед столом с пасхой оставались лишь кот и мальчик. И если принять во внимание, что Павел с утра еще не завтракал, то можно было предположить, что он мысленно уже согласился с предложением кота.

– Посмотри, – заботливо говорит ему кот, – нет ли маминой записки с просьбой оставить и ей кусочек нашей пасхи?

– Нет, – ответил ему Павел. – Записки на столе нет…

– Посмотри тогда еще и на кухне, – снова сочувственно просит мальчика кот, – а я пока справлюсь с этими деревяшками.

И кот мгновенно вскочил на стол.

Павел вернулся из кухни немного расстроенным.

– И там нет никакой записки, – грустно промолвил он.

– Не унывай, – говорит ему мгновенно повеселевший кот Власий. – Это свидетельствует лишь о ее большой любви к тебе…

И открыл было пасть, чтобы отхватить кусок побольше, но в этот самый момент в гостиной раздался чей-то громкий и властный голос.

– Брысь со стола, нехристь!

Павлуша удивился, увидев, как кот Власий стремглав шмыгнул под стол.

– Прости нас, Боженька! – тут же тихо вымолвил мальчик.

А в ответ услышал:

– Только за терпение Бог дает спасение!

Павлуша опустился на колени и заглянул под стол.

Кот был еще там.

– С кем это ты разговаривал? – спросил мальчика испуганный Власий.

– Наверное, с Богом! – ответил он. – Мы ведь с тобой чуть было не согрешили, когда, не дождавшись праздника Светлого Христова Воскресения и мамы, чуть не съели пасху…

В гостиную уже вползала черепаха, а затем вбежал и щенок.

И тогда Власий попросил мальчика, чтобы тот никому не рассказывал, как они чуть не прогневили Бога.

А потом друзья вместе пошли на крестный ход.

Черепаху Творилу Павел нес под курткой. И лишь ее голова высовывалась из-под панциря, внимательно вглядываясь в радостные лица людей.

Кот и щенок вместе сидели на церковной скамье, пропуская мимо себя торжественную процессию, что с пением, хоругвями и иконами чинно проходила мимо, и им даже казалось, что крестному ходу сегодня не будет конца, что весь небольшой городок вышел вместе с ними славить Светлое Христово Воскресение.

Когда под самое утро они уселись за праздничным столом, то своды уже знакомой нам гостиной вновь огласились величественным голосом.

– Христос Воскресе! – громко, четко и необычайно величаво для птицы произнес попугай Цезарь.

– Чудо! – тут же закричал кот Власий. – Великий немой заговорил…

И тут же получил от мальчика легкий подзатыльник, а потому на всякий случай сиганул со стула на пол.

– Воистину Воскресе! – с радостью ответил мальчик попугаю.

После чего Павлуша со своей матушкой похристосовались.

Видя такое дело, и кот Власий со словами «Отвяжись, худая жизнь, привяжись хорошая» притянул к себе, обнял и даже один раз лизнул вислоухого Бобика.

Уже светало, когда Евлампьевна заглянула в комнату сына, куда он сам перенес клетку с попугаем.

И услышала то, что говорил мальчику Цезарь:

– Турецкий посол подарил меня вашему Императору, а он, в свою очередь, своему сыну юному цесаревичу Алексею, а уже вместе с ним мы совершили удивительное путешествие в Палестину. Но о том, что случилось там, я расскажу тебе в другой раз…

А потому и мы прервем здесь наш рассказ, и, может быть, у нас еще будет возможность рассказать и вам, о чем же еще поведал попугай Цезарь мальчику по имени Павел.

Глава вторая
СОКРОВИЩА ПИРАТА КОРНЕЛИУСА

B тот памятный летний день Павел, пробегав весь день под дождем и набрав полные ботинки воды, естественно же, простудился. И понимая, что по такому случаю он может начать вить из любящей его мамы веревки, сначала принялся привередничать в еде.

Правда, малиновое варенье, что принесла ему Неонилла Евлампьевна, он мгновенно слизнул, не оставив ни капли и даже не поделившись при этом с сидящими в тоскливом ожидании вокруг его кровати рыжим котом Власием, лопоухим щенком Бобиком и черепашкой по имени Творила, если вы, паче чаяния, уже успели позабыть их имена.

А уж когда мама надела ему на ноги шерстяные носки с подогретым песком, то и вовсе заегозил. И стоило лишь Евлампьевне выйти за порог его комнаты, как он не на шутку разыгрался, да так, что вскоре весь песок оказался на его же простыне да на спинах любящих его домашних зверушек.

Пресек сие беспардонное поведение мальчика грозный окрик попугая Цезаря:

– Давно знал, что ты трусишка, но ты, оказывается, еще и глупец…

Павел так и застыл с открытым ртом.

А кот Власий не преминул не без иронии вставить словечко:

– Так вот почему он целых две недели молчал. Это он, Павлуша, за тобой, оказывается, в научных целях наблюдал…

– Прекрати, Власий, – начал мальчик, чрезвычайно обрадованный тем, что попугай снова заговорил. – Ты же знаешь, что он прав…

– В чем? – решил уточнить кот. – В том, что ты трусишка, или в том…

– Это все наша вина, – вдруг промолвила черепашка Творила. – Это мы не помогаем Павлу в овладении знаниями, не помогаем ему в его развитии. Помню, как однажды, еще сто лет тому назад, в наш дом пришел молодой и приятный учитель географии, чтобы позаниматься с девочкой, которой я была преподнесена в качестве подарка на ее день рождения. Сколько же удивительных историй про моря и континенты услышала я тогда от него…

– Начинается… – взвыл было Власий, но был остановлен решительным голосом мальчика.

– Ничего не начинается, Творила права. На ее глазах, можно сказать, прошел целый век истории нашей страны. Что уж тогда говорить о Цезаре?..

Друзья невольно улыбнулись.

– Ну, а если всерьез, – продолжал Павел, – давайте по вечерам вместо пустого времяпровождения перед «ящиком» (т. е. телевизором) обмениваться своими знаниями и интересными историями…

И снова комнату огласил поставленный голос попугая Цезаря:

– Наконец-то слышу голос не мальчика, но мужа… А потому, так уж и быть, расскажу вам историю, которая приключилась с моим хозяином и пиратом – молодым графом Корнелиусом…

Бобик от радости даже присвистнул.

– Так может быть, не станем дожидаться вечера? – робко спросил попугая Павел.

– Можно и не дожидаться, но прибраться в комнате и на кровати тебе все одно придется… – сообщил свой вердикт попугай и снова на какое-то время умолк.

И тут пришло время удивляться Неонилле Евлампьевне.

Творила по углам нашла разбросанные Павлом фантики от шоколадных конфет.

Щенок Бобик по запаху определял, доставал и относил в ванную комнату оставленные в углах носки и измазюканные в варенье майки.

Власий взял на себя влажную уборку комнаты и теперь гонялся со шваброй, словно с хоккейной клюшкой, при этом будто бы нечаянно поддавая черепашке, да так, что та начинала кружиться волчком, теряя уже собранные ею фантики…

Друзья навели порядок в комнате мальчика за рекордно короткий срок. И даже заставили самого Павла подмести, а затем и протереть влажной тряпкой пол еще и под своею же кроватью.

Затем все вымыли руки. И выпили чай, который приготовила мама.

А уже после того, как возблагодарили Бога за этот удивительный подаренный им день, расселись вокруг кровати мальчика, чтобы выслушать историю, которую им обещал рассказать попугай Цезарь.

– Еще задолго, как меня подарили вашему цесаревичу, моим хозяином был молодой человек по имени Корнелиус. Он родился в Италии, в семье влиятельного графского рода. Когда ему было три года, с родителями его случилась беда… Карета, в которой они ехали, по нерадивости кучера упала в пропасть. Таким образом, он с малых лет лишился самых дорогих для него людей – мамы и папы.

Тогда его дядя кардинал Бертолуччи отдал его на воспитание в монастырь, настоятелем которого был когда-то сам, где мальчик и прожил несколько лет в полном уединении и молитве. Единственным его собеседником был я. Все свое свободное время он проводил в монастырской библиотеке. Любовь к чтению открыла ему новый, неведомый и таинственный мир. Он всерьез увлекся географией, мореплаванием, и мысленно мы совершали с ним кругосветные путешествия на быстроходном паруснике.

Однако в возрасте восемнадцати лет неожиданно для нас он был тайно похищен неизвестными людьми и отвезен на остров Сицилия. Слава Богу, что в тот момент он изловчился и прижал к своей груди клетку, в которой находился я. Вскоре дядюшка отошел в мир иной, и для нас открылся новый, ранее невиданный нам мир разбойничьего сообщества, полный соблазнов и искушений. Ко всему прочему, вскоре хозяин мой Корнелиус оказался главой клана, которым, как оказалось, раньше руководил его любимый дядюшка – тот самый, что заменил ему родителей… Оказывается, бывает и такое. Он-то перед смертью и наказал возложить обязанности главы семьи на молодого Корнелиуса…

В подвалах родового замка мы обнаружил несметные богатства, накопленные предками моего хозяина за сотни лет. И, принимая во внимание его монашеское воспитание, решили, что следует не чахнуть над златом и губить свою душу, а попытаться с его помощью помочь тем, кто в этом нуждается, а заодно и отвести доверивших ему свои жизни людей от необходимости участия в каком-либо разбое…

И объявили всем о врожденном у Корнелиуса даре в поисках кладов. Его молодость, обширные знания и открывшаяся в нем любовь к морю помогли в осуществлении этих планов. Тайно загрузив на свой корабль сундуки с золотом, мы отправлялись в путь. Находили в океане необитаемый остров и заранее прятали на нем привезенный с собой сундук с драгоценными камнями.

Далее следовала основательная подготовка к нашей экспедиции и последующий выход в море на корабле уже со всей командой. Мы сознательно затягивали поиск необходимого нам острова, но когда же он наконец-то появлялся на горизонте, команда ликовала. Еще с неделю мы дотошно перекапывали остров и в тот самый момент, когда люди готовы были начать роптать, Корнелиус подбрасывал им новую, неожиданную для всех версию направления поиска, которая, как правило, завершалась ошеломительным успехом. Найденное сокровище делилось поровну между всеми участниками экспедиции. Мой хозяин получал такую же его часть, как и малолетний юнга, чем сумел завоевать к себе еще большую любовь и уважение.

– Надеюсь, вы плавали не под пиратским флагом? – с тревогой спросил попугая мальчик.

– Естественно. Ему удалось уговорить членов своей команды пожертвовать флагом ради высшей цели: поиска островов и самих сокровищ, так как любое столкновение в пути с военным или торговым судном могло привести к гибели людей с обеих сторон…

– Значит, на вашей совести нет безвинных жертв? – задал уже не без умысла свой вопрос Власий.

– Должен вам признаться, что Корнелиусу случалось применять жесткие меры к тем из своих людей, что сеяли семена раздора на его корабле. И если эти люди не внимали голосу разума, то он, грешный, брал на себя непосильную ношу – ту, что является лишь прерогативой Бога: судил их своим судом и оставлял в одиночестве на том же острове. Но, чтобы как-то замолить сей грех, пока мы были в пути, он исподволь рассказывал своим людям случаи из жизни настоящих подвижников христианской веры…

Так прошло чуть более десяти лет. Естественно, что запасы родовых сокровищ за эти годы иссякли. Но Корнелиус стал все более и более уповать на Господа, о котором помнил еще с детства.

И вот однажды с ним произошел один знаменательный случай. Пытаясь в ветреную погоду помочь юнге справиться с парусом, он сам полез вверх по веревочной лестнице и, запутавшись в веревках, сорвался и упал на палубу. Высота падения была небольшой, но лечащий врач прописал ему полный покой и последующий длительный отдых, на что мы с радостью согласились и отправились в кругосветное путешествие на итальянском гражданском паруснике. Вот там-то я и стал свидетелем одного удивительного поступка, заставившего моего хозяина пересмотреть всю свою жизнь…

…Черная туча, жирной точкой обозначившая себя на горизонте, в мгновение ока неожиданно нависла и над нашим кораблем. Расходились, разбушевались синие волны. Рев, стон и клокотание бури наполняли воздух какими-то дикими, адскими звуками. Ни зги не было видно вокруг, а белогривые волны стали бросать наш корабль, как жалкую щепку. Надежды на какое-либо спасение почти не оставалось: на корабле неожиданно открылась течь. Охваченные ужасом пассажиры бросились к лодкам. Сопровождающие нас люди вместе с членами команды еле сдерживали их, помогая в первую очередь, рассаживать в лодках женщин с детьми. Корнелиусу удалось тогда посадить на спасательные шлюпки почти всех пассажиров, включая и членов команды. Правда, за исключением нескольких тяжелобольных, которые где-то в пути подхватили некую тяжелую и заразную болезнь, а потому сами уже не могли подняться с постели и, к нашему общему сожалению, продолжали оставаться в своих каютах. И вдруг мы увидели священника, который, вероятно, утешал остававшихся в каютах пассажиров и теперь поднялся на палубу, чтобы отплыть вместе с нами.

– Святой отец! – крикнул ему мой хозяин. – Быстрее садитесь в нашу лодку. Корабль сейчас пойдет ко дну…

Священник спокойно благословил нас и говорит:

– Счастливого вам пути, друзья мои! Ваши обязанности кончились, а мои еще только начинаются…

Сказал… и стал спускаться вниз к больным и умирающим, чтобы подкрепить собственным примером их ослабевшее мужество. И вместе с ними пошел ко дну…

Цезарь умолк.

Растроганная услышанным Неонилла Евлампьевна, пожелав сыну спокойной ночи, тихо ушла в свою комнату.

Бобик и черепашка Творила остались в ту ночь спать под столом.

Павел, уже представивший себе весь рассказ попугая и сам невольно проникшийся уважением к жертвенному подвигу неизвестного священника, что по воле Божьей оказался на том корабле, снова обратился к попугаю:

– А что же стало с твоим хозяином Корнелиусом? – спросил он Цезаря.

– Как только корабль погрузился в морскую пучину, – ответил попугай – ветер стих и наступил полный штиль, а еще через два часа на горизонте показался английский военный фрегат, который и принял всех нас на свой борт. Тогда-то Корнелиус и вспомнил о данном его родителями обете посвящения его Господу. И, вернувшись домой, распродал всю свою оставшуюся собственность и, раздав все людям, ушел в поисках монастыря, чтобы, приняв там священный сан, занять место того самого священника…

Такая вот история. Но, правда, всего этого уже не слышал кот Власий, который уже давно спал, бесцеремонно развалившись на Павлушиной подушке.