Текст книги "Мастер темных Арканов 3"

– Хорошо. Я выясню насчет него, – сообщил он принцессе, которая сразу встрепенулась.

– Папа… если ты…

– Знаю, знаю, – улыбнулся родитель. – Всё сделаю аккуратно. Тебе, кстати, пора. Я уже достаточно выразил свое негодование. И будь добра, как выйдешь, прими покаянный вид, как ты умеешь.

– Да, папа, – поднимаясь с кресла, улыбнулась в ответ девушка.

– И Софья. Я серьезно. Заканчивай с этими авантюрами. Это все плохо кончится. Прошу тебя.

– Хорошо, – заверила княжна отца и, глубоко поклонившись, покинула его кабинет.

– Ох уж эти дети! – проворчал император и нажал кнопку вызова на небольшом артефакте связи на его столе: – Христофор Семенович, зайди на минуту. Разговор есть, – произнес Шуйский и, откинувшись в кресле, задумался.

Черногряжский заинтересовал дочь и, как бы та ни изображала, что он ей безразличен, император прекрасно знал Софью. Что ж… Надо будет присмотреться к нему поближе…

Глава восьмая
Нам бы понедельники взять и отменить

Викентий тяжело вздохнул и продолжил изучать белый потолок над собой, погрузившись в невеселые мысли. До занятий, гори они адовым пламенем, оставался ещё час, а на завтрак он идти не хотел. Обойдется его пятерка без своего командира. Он уже разослал народу предупреждение, чтобы те особо не переживали на этот счет.

Итак, с момента его возвращения прошли уже три недели учёбы, в самом же Рочестене он жил больше месяца. Сейчас маг уже стал понимать, что не всё так просто. Изначальный их план вроде был проще некуда: если жертва соскочила, надо попасть в Рочестен и уже там с ней разобраться. Вот только когда он оказался в своём долгожданном мире, откуда его когда-то вынудили бежать, вдруг выяснилось, что дела обстоят гораздо сложнее…

Нет, его девочки вполне удачно устроились. Одна подобралась практически к самому Павлу – осталось только в постель к нему запрыгнуть, – но здесь Викентий знал, что Кира своего добьется. Да и Вера, скорее всего, тоже. А вот у их хозяина появились проблемы, и их решения он пока не видел.

Тело, доставшееся архимагу, оказалось слишком слабым. Мало того, сначала он планировал прокачать его как следует, но вышло так, что оболочка реципиента сопротивлялась темной магии, которую Викентий пытался развивать. Что же касается пробуждения таланта Художника, то о нём и речи пока не шло. Вот же странно… Вроде наследник знатного рода с высоким потенциалом (и сам Черногряжский прекрасно это видел), но всё тормозилось. Почему отец бездельника, в которого он вселился, не занимался своим сыном, позволяя ему вести разгульный образ жизни?! И это при том, что наследник был единственным. Надеялся завести ещё одного? В принципе возможно: из трех жен отца две были достаточно молодые, да и на мужскую силу глава рода не жаловался. Впрочем, здесь архимаг уже взял дело в свои руки. Поставил незаметные магические «жучки», сканирующие состояние своих «матерей», чтобы вовремя избавиться от конкурентов… А пока те не появились, из папочки можно было вить верёвки. Впрочем, Викентий отлично осознавал: как только родится брат, многое изменится. Но и это было не самой большой проблемой.

Магический потенциал Павла Черногряжского и его аура оказались слишком сильными. То, что было доступно архимагу в прежнем теле, сейчас превратилось в несбыточную мечту. Это и было главным препятствием. Ритуал, который бы позволил Викентию занять тело Павла, требовал невероятного количества энергии. Только как ее сгенерировать тёмный маг абсолютно не понимал. Нет, подобные артефактный аккумуляторы вроде бы имелись у инквизиторов, но по понятным причинам были ему недоступны.

Мало того, за Павлом теперь следила инквизиция. Это Викентий понял сразу, опыт есть опыт, а уж с этой ублюдочной организацией он поборолся порядочно. Просканировать господина старшего инквизитора Метрова полностью он не смог, поскольку это было опасно, тем не менее считать некоторые мысли, когда тот расслабился, у архимага получилось. Пусть и пришлось придумывать какую-то «левую» тему разговора и практически записываться в «вертухаи» инквизиции, но всё это мелочи.

Кстати, Метров очень обрадовался и даже не посчитал подозрительным, что наследник знатного рода сам предлагает сотрудничество. И это при том, что отношение к Инквизиции за то долгое время, что архимаг отсутствовал в Рочестене, нисколько не изменилось. Что ж… на дурака не нужен нож.

То, что смог узнать архимаг, его крайне удивило. Оказывается, Инквизиция считала, что в теле Павла Черногряжского находится Викентий собственной персоной. И это еще больше усложняло задачу. Нет, вряд ли у инквизиторов что-то получится, разве что сам Павел сбегает на Лубянку и признается, что явился из другого мира. Но у ищеек такие порядки – как можно дольше следить за своими клиентами. Следовательно, пока это не закончится, ни о каких переселениях души и заикаться нельзя.

Сейчас Викентия посещали уже другие мысли. Надо было присматривать запасной вариант. А это значит подыскивать на всякий случай новое тело. И копить энергию. Одну дуэль он в Академии уже провел и убедился, что талантом его соперник, кстати, имеющий весьма высокие оценки, не блещет, так что на своих «однокурсников» архимаг смотрел свысока. Как и на свою пятерку, в которой ему достались одни аутсайдеры. Три девки и парень… Толком ничего не умеющие, но заглядывающие командиру в рот, особенно после дуэли, когда он просто размазал своего противника. Вот только от этого обожания ни холодно ни жарко. Хотя… если хорошо провести «зомбирование»… Нет, баловаться зомбированием пока опасно – всё вновь упирается в неразвитый источник и слабые способности. Правда, надежды на развитие способностей нынешнего тела маг не оставлял.

В любом случае Кире и Вере нужно дать наводку, чтобы те тоже присматривали своему хозяину нового реципиента… Вот, например, он уже несколько раз слышал о Потемкине… Чем не вариант? Тело этого студента слишком запущено, но магия творит чудеса. Эх, а так все хорошо начиналось! И да, Викентий вдруг нахмурился, на выходных пятерка Павла выходила в город, но Кира пока так и не отчиталась.

Архимаг достал моб и стал набирать сообщение…

* * *

Проснувшись утром, посмотрел на созданную мной карту ясным взглядом. Ну вот, теперь к Змею Горынычу и Бабе Яге из русских народных сказок добавился третий персонаж. Уж не знаю, чего меня так торкнуло, но изобразил я на созданной вчера в ночи карте Кощея Бессмертного. Собственно, так своего бойца и назвал, ибо то был натуральный сказочный злодей. Тут, кстати, сработало моё детское представление. Так что мой четвёртый аркан, а в том, что это аркан, я не сомневался, получился весьма запоминающимся. Примерно таким, каким Кощея изображают в мультиках и детских сказках.

Худосочный, высокий мужчина, закутанный в черный плащ, с бесцветными глазами, крючковатым носом и морщинистым лицом. Костлявые его руки опирались на какой-то сучковатый посох, отливающий металлом. На голове почему-то сидела золотая корона. Хм… Интересно, что же он может. Посох, на который опирался Кощей, венчал набалдашник в виде черепа. Выражение лица было из разряда «Чего вы ко мне пристали? Идите отсюда и тревожьте меня». Надо бы посмотреть на его способности. Вот это незнание меня слегка бесило. При случае обязательно расспрошу Распутина, почему я не могу сразу определить способности созданной мной карты, пока ее не вызову. Или так происходит всегда?

Посмотрел на часы. Ага, ещё минут сорок у меня есть… С другой стороны, почему бы мне не вызвать его прямо здесь? По-моему, идея неплохая. Я закрыл дверь и, вернувшись назад, активировал звезду и вызвал Кощея.

М-да… В реальности он выглядел еще худее и уродливее, чем на картинке. И смотрел очень недобро. Так, разговаривать он вроде умеет.

Не успел я сам задать вопрос, как Кощей огляделся и недоуменно поинтересовался у меня скрипучим голосом:

– А где враги?

Похоже, эта фраза у моих разговорчивых арканов самая популярная.

– Сегодня у меня дуэль, – сообщил я ему, – вот хотел узнать, что ты можешь?

– Что я могу? – глаза «Бессмертного» округлились. – А ты что, не знаешь? Ты же сам меня создал.

На подобный вопрос я только развел руками.

– Ладно, – ворчливо заметил костлявый. – Молнией черной могу врезать, пламя тлена создать, от него всякая вещь рассыпается, ну посохом настучать по черепушке тоже умею. Да чего там рассказывать, в бою сам увидишь!

– А… – только и смог выдать я. Хрена се Кощей изъясняется. А че? Прикольно!

– Все узнал? – нахмурился Бессмертный, хотя куда еще больше, итак мрачный донельзя! – Если вопросов больше нет, то отзывай! Чего мне тут попусту прохлаждаться?

– А у тебя что, дел много? – вырвалось у меня.

– А ты думал, нет их у меня? – хрипло прокаркал тот. Видимо, это карканье означало смех.

– Да нет, в общем-то… – растерялся я. Сварливый Кощей вышел, однако. Это вам не Эльза…

От греха подальше я выполнил его просьбу и, развеяв звезду, убрал карту в колоду. М-да. Своеобразный аркан получился. Вот на дуэли и посмотрим, какой он бессмертный.

Привел себя в порядок и спустился на наше традиционное место встречи перед общагой… Как выяснилось, меня уже терпеливо ждали. Народ, к счастью, никаких вопросов не задавал и наш городской променад не обсуждал. Ну и славно… Хотя нет. Девушки по пути о чем-то шептались.

На завтраке к нам вновь подошел секундант Потемкина. Князь Нарышкин был вежлив до омерзения, но в разговор со мной не вступал, демонстративно обращаясь только к Игорю. Волконский подтвердил время дуэли: сегодня в восемь вечера. Холодно откланявшись, аристократ наконец удалился.

– И все же не слишком ли ты уверен в своих силах? – поинтересовалась у меня Мария, когда мы уже шли на занятия.

– Не переживай, – успокоил я ее, – я не привык недооценивать своих противников.

– Надеюсь, – слабо улыбнулась собеседница. – Потёмкин самый сильный из твоих последних визави. Ты, наверное, и сам это понимаешь.

– Ты что-то хочешь мне посоветовать? – вопросительно посмотрел я на нее.

– Да, – коротко кивнула Фонвизина. – Я тут кое с кем насчет этого Владимира Потемкина поговорила. С тем, кто, скажем так, знает его не понаслышке.

– Интересно. И с кем же?

– Извини, сказать не могу, – виновато призналась девушка, – но не дай ему напасть первым. И захватить инициативу! – посоветовала она. – Атакуй сам! И самое главное не растягивай бой… Потемкин сильно раскачал свою выносливость, и его резерв самый высокий на первом курсе!

– Почему именно такая тактика? – опешил я, вспомнив совет Остермана, которым пользовался постоянно.

– Я не знаю, Павел, – Маша как-то странно на меня посмотрела. – Просто передаю, что мне сказали. Информация от человека, которому можно доверять.

– А откуда тебе известно, что у него самый высокий резерв?

– От этого же человека…

Вновь сплошные загадки. Но мне почему-то хотелось ей верить. Да и вообще, Мария мне нравилась. Разумеется, неправильно доверять человеку только потому, что он тебе симпатичен, но поводов усомниться в себе она пока не давала. Да и чего там говорить, я чувствовал, что и обе наших мажорки начинают посматривать на меня весьма двусмысленно. Или же я выдаю желаемое за действительное? А насчет атакуй первым… Ладно, последуем совету.

Занятия в этот понедельник тянулись бесконечно долго. Порадовал только князь Барятинский. В своей традиционно экспрессивной манере Сергей Семёнович рассказывал о татаро-монгольском нашествии. В Рочестене, к слову, оно не было столь масштабным и беспощадным, как в моем старом мире.

Во первых, оно началось на пару сотен лет раньше, примерно восемь-десять веков назад. Тут тоже буйствовал Чингисхан, но Батыя не было. Во-вторых, великий узкоглазый полководец и «сотрясатель Вселенной» получил по сусалам ещё в битве при Калке, и здесь уже не татары сидели на пленных русских князьях, а русские князья «оседлали» татар. Именно поэтому, отвалив от нашей границы несолоно хлебавши, Чингисхан поскакал наводить порядки в Китае и Средней Азии.

И когда через десять лет он вернулся для второй попытки, его встретила приличная армия, собранная русскими князьями. Да, тогда еще не было ни императоров, ни царей, но как-то договориться они всё-таки сумели. С первого раза монголо-татарин поражения не потерпел: ему удалось пару раз одолеть наших, продвинуться в глубь русской территории и почти добраться до Владимира, но, как ни странно, именно под ним объединенное русское войско и разгромило грозное иго. Потом последовали еще два сокрушительных поражения, после чего Чингисхан наконец убрался восвояси. В результате Русь от монголов пострадала меньше всего. Основной удар их пришелся на Азию. Ну и, опять же, через Азию, в обход Руси, они добрались до Европы, где тоже от души покуражились.

Все это было давно. Очень давно. В любом случае от лекции Барятинского я получил истинное удовольствие. Жаль только, что в нашей аудитории я был единственным, кто заинтересовался историей. Оно и понятно, кто-то изучал всё это в гимназиях…

На фехтовании ничего нового не произошло. Испанец по-прежнему заставлял нас до одури повторять наборы фехтовальных приемов. Поединков пока не устраивал, заявляя, что все будет только тогда, когда мы окажемся готовы.

После занятий я как правильный студент занялся уроками. Да и Мария вновь напросилась на репетиторство. Сама! Что же, я не против… И, кажется, меня опять хотели соблазнить. То коленкой прижмутся, то прислонятся ненавязчиво – короче говоря, вербальные и невербальные сигналы присутствовали в полной мере. Однако, голова моя была занята другим – общей магией, от которой эти самые сигналы слегка отвлекали, и предстоящей дуэлью.

Наслушавшись от своих друзей, что Потемкин – серьезный противник, я даже стал немного переживать. Поэтому, когда официальная часть репетиторства закончилась, вспомнил, что Мария передала мне от своего тайного информатора, и попытался более настойчиво расспросить девушку. И в конце концов та раскололась. Источником информации оказалась та самая Евгения Палесская – рыжая симпатяжка из пятерки заплывшего жиром князя.

– А с чего это она вдруг так разоткровенничалась? – подозрительно поинтересовался я.

– Честно? – лукаво посмотрела Маша.

– Нет, что ты, лучше соври, – ехидно фыркнул я.

– Если честно, то ты просто ей понравился. Павел, ты же видел этого Потёмкина. Он же форменный урод.

– Ну… – задумчиво протянул я. – Зато знатный и мог специально подослать эту твою Палесскую!

– Нет! – стояла на своём Фонвизина. – Не мог. Точнее, попытаться, конечно, мог, – поправилась она, – но поверь мне, Павел, я хорошо разбираюсь в людях. Когда я чувствую, что человек говорит правду, то обычно не ошибаюсь.

– Вот как? – теперь уже напрягся я. – Серьезно?

– Это работает только на женщинах, – смущенно добавила моя репетитор. – С мужчинами, увы, пока не прокатывает.

Я мысленно выдохнул. Опасная, как ни крути, способность.

– Ну хорошо, будем иметь ввиду. Кстати, а не пора ли нам на ужин? – я бросил взгляд на часы.

– Точно! – встрепенулась девушка. – Пошли! Нас, кажется, уже заждались.

Уже в столовой Игорь поведал, что к нему снова подходил Нарышкин.

– Он почему-то публичную дуэль требует, но я сказал, что без тебя такие решения принимать не могу.

– Публичную? – непонимающе уставился я на своего секунданта.

– Ну да. Со зрителями.

– И зачем ему это? – я окинул взглядом сидящих за столом товарищей. Все дружно переглянулись, но ответила только Фонвизина. Кто бы сомневался!

– А чего непонятного-то? – хмуро буркнула она. – Хочет тебя на глазах у свидетелей победить… Унизить как-нибудь, потешить своё эго.

– То есть того, что я его унижу и свое «эго» потешу, он не боится? – вопрос мой, похоже, был риторическим.

– Нет. Он слишком уверен в своей победе, – заметила Варвара.

– Это точно, – презрительно добавила Настя. – Этот толстяк ещё в гимназии всех достал. Чуть что – мой папа всем задаст! Тем не менее надо отдать должное – он сильный боец. Да и в последних классах это часто показывал.

– Ещё бы! Сколько денег в учителей вбухано, – поддержала подругу Ирина.

– Князь? – наш разговор прервало очередное появление Нарышкина. – Добрый вечер. Я так понимаю, князь Волконский передал вам содержание нашего с ним разговора?

– Да, передал.

– И вы согласны?

– Согласен, – кивнул я, и по лицу секунданта Потемкина проскользнуло удивление. Но лишь на миг.

– Хорошо, тогда мы не ограничиваем присутствие зрителей. Разрешите откланяться. До восьми вечера.

– Ты уверен? – взволнованно уточнила у меня Варвара.

– Уверен… – ответил ей я, кое-где слукавив.

Глава девятая
Князь Потемкин

После ужина я заглянул в общагу, чтобы переодеться. Когда мы подошли к рингу, где должна была происходить дуэль, я уже пожалел о том, что согласился на присутствие посторонних. Зевак собралось десятков пять, не меньше. К тому же был еще один нюанс: так как бой шел со зрителями, по здешним правилам его контролировал специально выделенный служитель академии. Нам достался какой-то странного вида бородатый мужик, чем-то напомнивший мне чеченца или дагестанца. Короче, нерусский. Он деловито отодвинул студентов за барьеры, которыми оградили ринг и которые располагались метрах в тридцати от него. Тем не менее поле боя было прекрасно видно и оттуда.

Тем временем мы раскланялись с Нарышкиным и группой поддержки Потемкина, среди которой были та самая Палесская и ее подруга Добронравова. Правда, обе они на этот раз смотрели на меня искоса. Судя по недовольному взгляду своего командира, явно с его подачи. Впрочем, своего интереса всё равно не скрывали… Помимо пятерки Потемкина, с его стороны присутствовали три целительницы. Две молоденькие симпатяжки под руководством пожилой матроны, зыркавшей на всё происходящее крайне неодобрительно. Мол, делать вам, первокурсники, нечего…

Кстати, Игорь заранее меня предупредил: Потемкин специально сделал акцент на том, что дуэль проводится без каких бы то ни было артефактов. Судя по всему, Володя считал, что приезжий из Владимира побеждал исключительно с их помощью. Именно поэтому перед выходом на поле распорядитель сканировал нас гораздо тщательнее, чем перед схваткой с тем же Некрасовым. Эх, приятно будет разочаровать толстяка, который до сих пор взирал на меня, как на пустое место.

Когда мы вышли на ринг, последним, что я услышал, прежде чем купол закрыл нас от посторонних звуков, был натуральный рев толпы. Народу собралось примерно под сотню. Мне вдруг показалось, что я выступаю в каком-то амфитеатре. Почувствуй себя гладиатором, короче.

Возле нас загорелись звезды, закружились карты, и я всё же решил последовать совету, который дала та самая рыжулька. Миг – и на противника понесся мой зубастый «танк» по имени Вепрь. Мне даже показалось, что кабанчик слегка увеличился в размерах. Настолько резвого начала Потёмкин не ожидал, но тем не менее перед Вепрем вырос Черный рыцарь, чем-то похожий на того, что имелся в моей собственной колоде, только слегка пониже, что-ли.

Он принял удар кабана на щит, одновременно нанося рубящий удар мечом. Но, как по мне, переоценил свои силы. Законы физики никто не отменял: пусть Рочестен и был магическим миром, рыцаря всё равно отбросило на звезду моего противника, по которой он и сполз, войдя в полноценный нокдаун. Да и Вепрь – в бедняге застрял меч нападавшего – вскорости последовал за ним же. На этом я не остановился, и в рыцаря, отправляя его обратно в колоду, врезалась чёрная молния.

Продолжая свою атакующую тактику, я послал Цербера. Трехголовый пес ринулся в в бой На помощь я вызвал еще и Ворона. А вот Потемкин удивил. Перед его звездой вдруг выросло… дерево! Такой вот, блин, рочестенский «энт» трехметровой высоты. Толстенный, в три обхвата, «дубище» с ветвями, напоминающими скорее лианы, чем обычные сучья. И хлестал он ими весьма эффективно. Но если Ворон ловко уворачивался от мельтешащих в воздухе рук-сучьев, то несчастная трехголовая псина уже через пару минут получила веткой по морде – так создание из древнегреческой мифологии отправилось в свободный полет, закончившийся весьма жестким приземлением… Однако, пес умудрился встать на четыре лапы и, гневно зарычав, вновь бросился на врага. В это же время в кроне дерева замелькали разряды молний. Ничего себе тварюга… Молнии, говорите, но древесина же… И я вызвал Змея Горыныча.

Трехголовый дракон медлить не стал, мгновенно накрыв вражеское дерево тройным огнеметный залпом. Огненные струи вонзились в крону энта. Вот только ожидаемого мной костра, увы, не получилось. Серые листья, которыми была усыпана крона дерева, просто тлели. Порадовало, правда, что молнии, зарождавшиеся в них, исчезли. Впрочем, я решил все же попробовать разжечь костерок побольше. И надо было поторапливаться, ибо мой противник вызвал чем-то похожую на моего ворона сволочь, только с оперением какого-то грязно-коричневого цвета. Размер у птицы был побольше, да и ключ куда мощнее.

Система сразу именовала ее Железной птицей. Ну да… Птица реально оказалась закована в железные доспехи. Свободными от брони оставались лишь крылья. Причем, судя по тому, как она двигалась, доспехи ей явно не мешали. Крылатая схлестнулась с моим вороном, и в воздухе завязался бой… Только перья летели да хриплое карканье раздавалось. Может, конечно, у моего бойца клюв поменьше и когти покороче, но вот в ловкости он мог дать фору своему бронированному собрату. Так что схватка, можно сказать, выходила равной.

Горыныч же переключился на энта, тем более что после очередного полета и приземления Цербер отправился обратно в колоду, а этот самый энт, к моему изумлению, двинулся вперед ко мне. И делал это весьма шустро, перебирая корнями, словно щупальцами. Тем не менее, прежде чем вызывать кого-то ещё, я запустил несколько огненных шаров в помощь Змею, поливающему врага огненными струями. И – о чудо! – мне удалось-таки поджечь крону ходячего дуба. Миг – и она вспыхнула, и пламя, пусть и не слишком бодро, но методично стало пожирать весело затрещавшие ветки.

Дубище замедлил ползучий ход и призывно затрубил, видимо, сообщая всем, что сейчас сдохнет. В это время Горыныч влепил по нему ещё залп, и вся антимагическая или, проще сказать, противопожарная защита его упала. Энт наконец превратился в огромный костер. Через мгновение рядом с ним появился какой-то уродливый, явно перекаченный карлик, коего здешняя система обозвала стрелком-гоблином. К слову, мой Эугых по сравнению с ним выглядел просто писаным красавцем. Зато у этого самого стрелка имелось что-то вроде баллисты, с которой сразу же сорвалось толстое копье, врезавшееся точно в грудь моему трехглавому дракону. И он растаял.

Но не прошло и полминуты, как к стрелку, весело клацая зубами, уже нёсся призванный мной тираннозавр. Гоблин судорожно попытался развернуть баллисту, но не успел, закончив свою сегодняшнюю жизнь на острых клыках.

Практически одновременно подошла к концу и воздушная схватка. Увы, мой ворон её проиграл. Однако же, я успел вызвать перед пикирующим на меня вражеским летуном, что, несмотря на свой изрядно побитый и израненный вид, буквально излучал ярость, Ягу.

Черноволосая смуглая девица, сидевшая в ступе, мгновенно сориентировалась в ситуации. В ее руках появилась мерцающая багровым метла и в следующий миг, на полном ходу налетев на противника, она ему этой самой метлой и врезала.

Не знаю, насколько крепкими были доспехи Железной птицы, но метла Яги очень неплохо с ними поработала, практически зажарив крылатую бестию. Совсем скоро раздался жалобный клекот, и мой визави лишился ещё одного своего бойца. Яга тем временем полетела к Потёмкину. Снизу ее поддерживал тираннозавр – кажется, легкий перекус гоблином его не насытил, так что звезду Потемкина начали терзать с двух сторон. И тут он продемонстрировал, за что его считали отличным дуэлянтом.

Во-первых, в Ягу ударили две ослепительно голубые ветвистые молнии, от которых та не смогла увернуться и с жалобным криком растаяла. Во-вторых, перед тираннозавром появился высоченный, могучий зеленый орк с огромной сучковатой дубиной наперевес. Вот эта дура и обрушилась на ископаемого. Удар сбил моё создание с ног, а затем зеленый гигант добил несчастного зубастика всего двумя взмахами. И широким шагом устремился ко мне.

М-да… Что-то такой поворот мне не нравится. Мало того, вдобавок к орку появился уже знакомый мне ангел с мечом. Правда, на этот раз он выглядел куда внушительнее. Точнее, она… Эффектная блондинка с длинными развевающимися в воздухе волосами. Валькирия, блин… Она, кстати, так и называлась. Доспехи у летающей красавицы были надеты явно на голое тело и играли, как мне показалось, исключительно роль обычной одежды, что, учитывая весьма примечательные достоинства бойца Потемкина, скорее обнажала женские прелести, нежели закрывала их. Я даже невольно засмотрелся… Наверное, это тоже такое тайное оружие – отвлекать подобными созданиями противника.

Быстро опомнившись, я вызвал новых бойцов. Сразу двоих. Сейчас я уже чувствовал себя куда увереннее, чем в предыдущих дуэлях, и, кстати, энергия в амулете теперь не расходовалась в «ноль». Больше того, её количество постоянно росло. Остерман оказался прав: дуэли, да еще и с задержкой, не прошли даром.

Валькирия и орк практически сумели добраться до моей звезды, но я не стал долго раздумывать и вызвал сразу двух – гнома по имени Гнорм и своего нового Аркана – Кощея.

Гнорм сразу напал на орка, с внушающей уважение скоростью заработав своим молотом (особенно учитывая размеры его оружия). Дубина зеленокожего стала подозрительно трещать под мощными ударами. Честно говоря, я совсем не понимал, как железо может не сломать дерево. Видимо, опять какая-то магия.

Кощей же сначала пробормотал себе под нос что-то про крылатых шлюх, потерявших все приличия в своей гребаной Вальхалле (после такого перла я аж рот открыл от удивления), а затем также ворчливо добавил, что пора уже заканчивать этот разврат, и вскинул свой посох, откуда в ангела ударили странные зеленоватые молнии. Вокруг крылатой полуголой красотки вспыхнуло что-то вроде защитного купола, что сразу же растаял. Ну а дальше мои глаза округлились от удивления. Худое тело главного злодея русских народных сказок взметнулось вверх метров на пять, а посох реально обрушился на голову ангелу. О-хре-неть!

От невероятной прыти, крылатый, кажется, испытал схожие чувства. Еще больше его ошарашила такая наглая, а самое главное – неожиданная атака. Тем не менее первый удар красотка сумела отразить мечом. Кощей молниеносно нанес и второй удар, отправив ее в нокдаун. Как выяснилось, с последующим нокаутом, так как рухнувшая вниз Валькирия, едва коснувшись земли, растаяла. В это же время гном разобрался с орком, и они вдвоем с Кощеем (который на удивление мягко, даже как-то по-кошачьи, приземлился, завершив свою впечатляющую атаку) устремились к вражеской звезде. Вот теперь я чётко увидел, что Потемкин реально растерян.

Праздновать победу было рано. В моих бойцов, громко шипя, ударили белые зигзагообразные разряды. И если Кощей даже не почесался – ударивший в его черный плащ заряд магического электричества просто рассыпался по земле искрами, то орк просто растворился. Ничего себе сила у Потемкина… Как бы там ни было, на любую хитрую задницу найдется… Короче, запущенный моим противником огненный шар также растворился в «волшебном» плаще Кощея. Честно признаюсь, я снова охренел. Что же это за имбовый Аркан у меня получился.

Бессмертный принялся остервенело долбить посохом защитную звезду князя. Но я все же решил подстраховаться. Воспользоваться, так сказать, моментом, ибо уже чувствовал какую-то начинающую охватывать меня слабость. Странно… Распутин вроде что-то говорил о том, что Арканы тянут из вызывателя больше энергии, чем обычные карты. Наверное, сейчас происходило именно это. Я же их всех практически и вызвал. Хотя нет, не всех… В атаку тут же помчались Эльза, Эугых и Призрак смерти. И все…

На этот раз я почувствовал, что вряд смогу сделать что-то ещё. На ногах пока держался, но вот буквально чувствовал: силы мои на исходе. Пришлось сыграть в ва-банк. С другой стороны, затягивать бой было опасно. Особенно учитывая слова Марии об самом большом резерве моего Визави. Теперь мне оставалось только наблюдать за боем. А там было на что посмотреть. Потемкин запустил еще пару энергетических заклинаний в Кощея, но, быстро сообразив, что это бесполезно, вызвал какого-то странного громадного паука, чем-то напомнившего мне арахнида из одного из моих любимых фильмов, между прочим, достаточно старого, но не потерявшего своей актуальности даже сейчас – «Звездный десант». Этакая пятнистая членистоногая паучара высотой примерно с мой рост. Тут и выяснилось слабое место Кощея. И почему этот кретин мне сразу об этом не сказал…

Неуязвимый для магии боец оказался слаб против физических атак. Он, конечно, попробовал пульнуть в арахнида молнией, а потом врезать по нему посохом, но фокус, прокативший с Валькирией, не сработал. Молнии нанесли с десяток ожогов, на которые тот не обратил никакого внимания – посох был попросту перекушен пополам, а следом за этим перекусили и самого Кощея. Как выяснилось, то была «лебединая песня» господина Потемкина. Он вызвал здоровенного вепря, что выглядел солиднее моего… Впрочем, не помогло.

Моя троица из ведьмы, гоблина и призрака сработала на удивление слаженно. Молнии Эльзы превратили вепря в ледяную статую. Арахнид выстоял, но тоже покрылся коркой льда и потерял в скорости. Пара бомб, запущенных Эугыхом, – и восьмилапый растаял. Туда же последовал и вепрь – его Призрак смерти быстро настругал на ледяные стейки. Ну а дальше…

А дальше вся тройка моих бойцов насела на защитный барьер звезды, который совсем скоро лопнул. Потемкин успел вызвать еще одно создание – непонятного вида двухголовую змею, но она не прожила и минуты, повторив судьбу вепря – быть замороженной и разделанной на кусочки.

По идее, князь был обречен, но в следующий момент он вновь показал характер. Точнее, его ненависть ко мне преодолела страх. Он вскинул обе руки, и между ними вспыхнуло солнце. Тут в меня ударил ослепительно белый луч, испарив мой щит. Я успел дернуться в сторону, уходя из-под него подальше, но плечо все же задело. Если бы чуть помедлил… Даже страшно представить, чтобы было бы, попади он по шее. Плечо сильно почернело, а сразу за ним – и вся рука. Через пару секунд пришла боль.

Я заскрипел зубами, с трудом сдерживаясь от крика, настолько она была сильной. Рука бессильно обвисла. Глаза застилали слезы, плечо крутило, словно в тисках, но тем не менее я устоял на ногах и стал свидетелем финала схватки.