Текст книги "Весна"

1

– Ты убит, – сказал Кир и воткнул копьё в снег.

Медведь замер. Позёмка скользила между лап. Ветер трепал белую шерсть, но медведь стоял как изваяние. Сильный порыв швырнул на могучий торс облако снега. Бер заворчал и, переставляя лапы, развернулся на месте. Ворчанье перешло в глухой рык. Бер поднялся на задние лапы, чёрные глаза злобно сверкнули.

– Не рычи, – примирительно сказал Кир. – Мне просто повезло.

Молодой человек достал из поясной сумки кусок сахара. Медведь опустился на передние лапы и подошёл к Киру. Красный язык слизнул кусочки с ладони.

Мощные зубы хрустели сахаром, а Кир гладил белоснежную шерсть. Медведи редко позволяют так поступать, но перед кусочком сахара устоять не могут. Проглотив угощение, бер толкнул Кира носом, давая понять, что извинения приняты.

– Пора возвращаться, – сказал Кир.

Последнее испытание осталось позади. Требовалось выследить белого медведя и подобраться на бросок копья. Кир потратил два дня, чтобы выполнить задание. Всё это время он обходился без пищи.

Как волхвы объясняли медведям, что надо делать, никто не знал. Но если охотник становился жертвой, участи его не завидовали. Медведь играл с ним как кошка с мышкой. Физические страдания горе-охотника пустяки. Ведь молодой человек ещё на целый год оставался учеником.

Киру это уже не грозило. Улыбнувшись, он вспомнил, как медитировал в ледяной пещере, чтобы обострить восприятие. Как удивился, когда осматривал ментальным взглядом заснеженную равнину, а вместо медведя увидел парящие кучки дерьма. Кир хохотнул. Медведь повернул голову и зарычал. Кир нарисовал в ментальном поле руну воина. Медведь фыркнул и продолжил путь.

Солнце коснулось белоснежной поверхности ледника. Поднялся ветер, захолодало. Последние лучи окрасили облака в малиновый цвет. Пояс богов превратился из призрачной полосы в материальный объект и засиял жемчужным светом. Светящаяся дуга обнимала небосвод от горизонта до горизонта. Задумавшись, Кир чуть не налетел на медведя. Здесь начинался спуск с ледника, и медведь не хотел идти дальше.

– Прощай, друг, – сказал Кир. – Я выследил тебя с трудом.

Выдохнув облако пара, медведь рыкнул в ответ. Он встряхнул мощной головой и двинулся в обратный путь.

До хутора Кир добрался под утро следующего дня. Солнце ещё не встало, но пояс богов почти растаял. В предрассветной мгле частокол походил на опушку далёкого леса. А за ним, изломанными линиями, темнел силуэт терема. Кир толкнул створку. Дверь не подалась. «Молодец. Запирает», – похвалил Кир младшего брата.

Кир подкинул мешок с тёплой одеждой и снегоступами. За воротами раздался приглушённый звук. Одним рывком Кир перемахнул над частоколом. Ноги бесшумно коснулись земли. Но сила инерции заставила согнуться, и ладони упёрлись в мешок. В лицо ударило горячее дыхание.

– Агас, фу! – прошептал Кир.

Пёс чуть слышно заскулил. В шею ткнулся влажный нос. Кир погладил косматую голову, пёс часто задышал и закинул лапы на плечи.

– Я тоже рад тебя видеть, – чуть слышно сказал Кир.

Кир поднялся по ступеням и толкнул дверь. Створка бесшумно подалась внутрь. Кромешная тьма пахнула травяным ароматом. Мать всегда полоскала бельё с настоем чабреца. В родном тереме Кир мог ходить и в полной темноте. Здесь он знал каждую доску. Пятая ступенька знакомо скрипнула, когда Кир поднимался на второй этаж. Дверь в его комнату была открыта. Кир вошёл внутрь и, скинув одежду, повалился на кровать.

Кир резко открыл глаза. Комнату заливал яркий свет. Младшие братья и сёстры скакали по кровати и визжали, как поросята. Кир понял, что поспать ему не дадут.

– Хватит! – Кир пытался перекричать орущих детей.

Старшего брата не слушали. Кир сел, но получив тяжёлой подушкой в лицо, упал на кровать. Кир повернулся на бок и спустил ноги на пол. Младшая сестрёнка запуталась в длинной рубахе и упала. Кир подхватил девочку на руки, чтобы она не скатилась с кровати.

– Эй, мелюзга, вы его затопчите, – в комнату протиснулся отец. Под льняной рубахой бугрились мускулы. На серой ткани красно-синий орнамент горел огнём. Рубаху опоясывал широкий ремень. При движении золотая пряжка отбрасывал блики. Чёрные свободные штаны заправлялись в алые сапоги. Отец шагнул на средину комнаты, и подмётки почти музыкально скрипнули.

Дети стали прыгать на отца, и он превратился в копошащийся клубок. Отец ставил детей на ноги и, поддав по мягкому месту, выпроваживал из комнаты.

– Вы тоже идите, – сказал отец брату и сестре постарше. Они стояли у двери и не принимали участия в побудке.

Отец закрыл дверь, детские голоса стихли. Стул жалобно скрипнул под тяжестью богатыря. Отец посмотрел в окно и, огладив бороду, сказал:

– Ну что ж, поздравляю с последним испытанием. Ты вернулся первым и смог поспать. Другие после испытания сразу отправились на Священную поляну.

Кир одним рывком вскочил на ноги. Судорожно двигаясь, он пытался натянуть штаны.

– Не суетись, – сказал отец, нахмурившись. – Ты теперь воин, и вести себя должен подобающе.

Кир успокоился и не спеша оделся. Отец осмотрел Кира и покачал головой. Кир подошёл к зеркалу. Тёмно-русые волосы топорщились, как прутики из метлы. Кир макнул деревянный гребень в плошку с водой, и борьба началась. Кир драл гребнем непослушные заросли. Капли воды летели на зеркало. Вскоре отражение в зеркале озорно сверкнуло серыми глазами. Отец вздохнул и сказал:

– Пусть хоть так. Завтракай да пойдём.

Кир спустился в горницу. Семья уже позавтракала, и с длинного стола убрали скатерть. Для Кира оставили глиняный кувшин с молоком и кусок пирога. Кир собирался одним махом покончить с едой, но вспомнил наставление отца.

Кир встал из-за стола и только теперь увидел мать. Она вошла в комнату и остановилась в дверях, наблюдая за сыном.

– Мам, ты чего? – Кир заметил, как мать украдкой смахнула слезу.

– Я от радости, ты совсем взрослый стал. Вот, одень, – мать протянула рубаху.

Воротник и рукава льняной рубахи украшал орнамент. Красные и синие нити прятали в угловатых завитках молитвы-обереги. У каждого рода орнамент имел свои особенности. Над рисунками бежали едва заметные строчки стежков. Когда Кир решит создать семью, жена добавит молитвы-обереги своего рода. Узор станет таким же широким как на праздничной рубахе отца.

– Одень, – сказала мать.

Кир натянул рубаху через голову и, одёрнув полы, расправил складки.

– Большая, – сказал Кир.

– Ничего. Ты как отец. Он обучение таким же тощим закончил. Это позже он стал мышцами обрастать.

– Я не тощий, я поджарый, – сказал Кир.

Кир подошёл к матери и обнял. Заметив седую прядку, Кир подумал, что её почти не видно.

– Иди, отец ждёт, – мать легонько оттолкнула сына.

– Не плачь, ладно, – попросил Кир.

– Ладно, – ответила мать и улыбнулась.

Отец ждал у ворот. Шагнув в сторону, чтобы лучи солнца падали на Кира, оглядел его. Широкий кожаный ремень стягивал праздничную рубаху так, что она не выглядела большой. Серебряная пряжка бросала яркие солнечные зайчики, отец прикрыл глаза ладонью. Темные свободные брюки и ярко-красные сапоги выглядели безупречно. Отец довольно хмыкнул и шагнул за ворота.

– А как же… – сказал Кир, указав на конюшню.

– Пойдём пешком, – сказал отец.

Солнце оторвалось от горизонта, но воздух оставался холодным. Последние пряди тумана нехотя таяли над зелёным лугом вокруг хутора. Кир и отец поднялись по тропинке на пригорок и, не сговариваясь, обернулись. У ворот стояла мать и семеро братьев и сестёр. Кир помахал рукой. Те замахали в ответ. Отец положил Киру на плечо тяжёлую руку, и они пошли по тропинке.

Перемахнув по каменному мостику через ледяной ручей, тропинка забежала в лес. Под кронами вековых деревьев царил полумрак. Древний лес служил пристанищем множеству птиц и зверьков. Крики и щебетанье буквально оглушали. Но Кир не радовался, ни ручью, где водилась огромная форель, ни птичьим голосам. Путь до портала он прошёл как во сне.

Тропинка кончилась под огромным валуном, что лежал на двух таких же, но поставленных вертикально. Граница, где кончалась тропинка и начиналась зелёная трава, просматривалась чётко. Отец перешагнул эту границу. Между валунами сверкнула голубоватая вспышка, и отец исчез. «Священная поляна», – мысленно произнёс Кир и шагнул под валун. Яркая вспышка на миг ослепила.

2

Священная поляна находилась в чаще векового леса. По её периметру монолитной стеной росли зелёные исполины. По краю поляны, у самых деревьев, стояли порталы. От портала Священный дуб виделся таким же, как и другие деревья. Но Кир знал, что это обман зрения. Дуб излучал мощь и какое-то торжественное спокойствие. То, что это место особенное понимали даже птицы. На границе Священной поляны прекращались все склоки и свары. Каждая живая тварь издавала только самые необходимые звуки, да и то на грани слышимости.

По мере приближения к центру поляны, дуб вытягивался вверх. Почти идеальный шар кроны навис словно туча. В ветвях прятались жёлуди размером с крупное яблоко. Кир любовался Священным дубом и не заметил, как отец остановился рядом с группой воинов. К отцу повернулся старейшина волхвов.

– Фалконы. Ждём только вас, – сказал старейшина.

Кир посмотрел на волхва и как всегда поёжился. Высокая фигура в чёрной хламиде внушала страх. Взгляд старейшины не мог вынести даже самый суровый воин. Кир видел, как отец собирает в кулак силу воли, чтобы не отвести взгляда, приветствуя волхва. Впрочем, волхвы никогда не использовали силу во вред.

– Сегодня в дружину войдёт пополнение, – волхв говорил вполголоса, но его хорошо слышали. – Как только молодые воины пройдут посвящение, то сразу же пойдут в поход. Такова воля богов. – Волхв окинул взглядом собравшихся. – Вы знаете порядок. Теперь мы должны уйти. Вопросы потом.

Волхв повернулся и зашагал к порталу. Отцы, шепнув детям последние слова, ушли вслед за волхвом.

Воины потянулись к гигантскому дубу. Остановившись на одинаковом расстоянии от ствола, они образовали круг. Кир знал, что на поляне собралось около пяти сотен парней. Поэтому он удивился, когда понял, что до соседей метров десять. Кир надеялся, что они станут ближе.

Кир всё ещё оглядывался, когда вокруг что-то изменилось. Такое состояние знакомо каждому воину, когда кажется, что время остановилось. Кир попытался собраться. Но всё чему его учили, не сработало. Это походило на сон, который вот-вот должен превратиться в кошмар.

Листья Священного дуба затрепетали. Не так как они колышутся от ветра, а так будто они задрожали от страха. От ствола шагнула размытая фигура. Ещё шаг и она приняла ясные очертания. Мужчина средних лет в кольчуге и шлеме. На плечах кроваво-красный плащ. бог войны огляделся вокруг и пошёл к Киру.

Арес остановился в двух шагах. Смуглая кожа и острые черты лица делали его похожим на хищную птицу. В густых волосах, что выбивались из-под шлема, не было седых волос. Арес сложил руки на груди и посмотрел на Кира. Пронзительные чёрные глаза излучали мощь. Теперь Кир не боялся. Его охватило торжественное спокойствие.

– Кир Фалкон, – сказал Арес. – Твои предки служили достойно. Не посрами их. Тебе выпала странная судьба. В трудную минуту вспоминай нашу встречу. Вот мой дар.

Арес протянул Киру ножны с торчащей рукоятью. Кир принял дар двумя руками. Он потянул рукоять, из ножен выскользнуло лезвие. Длиннее обычных боевых ножей и чуть тоньше, клинок выглядел изящно. Металл богов сверкал чистым блеском. Кир заметил, что у рукояти блеск не такой яркий. Приглядевшись, он увидел гравировку. Птица с раскинутыми крыльями. Парящий сокол – тотем рода.

В мир вернулись звуки. Священную поляну заполнили радостные возгласы. Воины разглядывали оружие. Каждый считал, что его нож самый лучший.

3

– Задача такая, – сотник ходил вдоль сидящих на траве воинов, заложив руки за спину. – Высаживаемся. Сопровождаем волхвов. Возвращаемся. В каждом десятке по одному молодому.

– Кто наш враг? – послышался голос.

– Кто наш враг я не знаю. Куда высадка, тоже не знаю. Ещё вопросы?

– Почему в поход берут молодых? – спросил воин с густой бородой.

– Воля богов, – сотник развёл руками. – Для меня это тоже загадка. Со времени последнего похода минуло пять лет. Бывалые воины ждали нового похода, а теперь приходится уступать дорогу молодым.

Сотник хотел сказать что-то ещё, но к нему подошёл старейшина волхвов и коротко кивнул.

– Всё готово! – крикнул сотник. – Проверяем оружие и амуницию. Разбираем молодых и в гуляй-город!

Воины принялись осматривать друг друга. Одни подтягивали ремни на доспехах, другие поправляли кольчуги, третьи в который раз осматривали оружие. Кир намотал портянки и надел сапоги. Он уже собирался надеть шлем, как сзади раздался голос:

– Шлем наденешь в последнюю очередь, – Кир обернулся. Перед ним стоял коренастый воин, что задавал вопросы сотнику. – Помнишь меня?

– Дядя Филипп.

– Теперь я тебе не дядя, а десятник. Держись рядом, так, чтобы я всегда тебя видел. Понял?

– Понял, – ответил Кир.

Кир пошёл за Филиппом. По дороге к ним присоединились другие воины. Все как один крупного телосложения. Огромные секиры и овальные щиты выглядели игрушечными в их руках. Кир скосил глаза. На щите нарисованная чёрной краской скалилась голова вепря. «Штурмовики», – подумал Кир.

Филипп остановился у бревенчатого сооружения четырёхугольной формы. По углам гуляй-города находились башенки, где маячили фигуры стрелков. В середине квадратного сруба возвышалась башня без окон.

Кир хотел спросить, почему они остановились, ведь к срубу подошли первыми, но не решился. По деревянному трапу поднимались десятки воинов. Когда внутри скрылся девятый десяток, Филипп повёл свой отряд. Штурмовики вошли внутрь и, разделившись, стали крутить массивные барабаны. Верёвки потянули трап, который поднявшись вертикально, закрыл вход.

– По местам! – скомандовал Филипп, вытирая раскрасневшееся лицо.

Десятник сел на одну из лавок, что стояли по периметру сруба. Кир сел рядом и огляделся. Места хватило всем. Стрелки в башенках исчезли. Кир знал, что они тоже сидят на узких скамейках.

Из двери в основании центральной башни вышел волхв. Он оглядел гуляй-город пронзительным взглядом. Воины задвигались, чтобы волхв мог сесть. На освобождённом месте смог бы разместиться десяток человек. Прикасаться к волхву – дурная примета.

– Наш гуляй-город синий один. Запомни, – сказал Филипп, кивнув на флажок на крыше центральной башни.

Кир посмотрел на синий флажок. В правом верхнем углу цифра один. Сверкнула голубая вспышка. Мир за стенами сруба исчез. Сразу за брёвнами появилась голубовато-серая дымка. По ней снизу-вверх побежали горизонтальные молнии. Разряды встречались чуть выше синего флажка и тут же исчезали.

Сверкание молний и тяжёлый низкий гул действовали угнетающе. Но воины знали, как с этим бороться. Кир вспомнил занятия. Тренировки позволили настроиться на нужный лад. Гул отступил на границу слышимости, а молнии перестали слепить глаза.

– Подъём! – сказал Филипп. – Станешь в середину! Твоя задача двигаться вместе со всеми и не мешать!

Кир сделал пару шагов. Кто-то дёрнул его за руку. Кто-то толкнул. Кир налетел на спину Филиппа и осмотрелся. Девять штурмовиков стояли треугольником, Кир внутри построения. Воины держали щиты на уровне глаз, прикрывая друг друга. Построение замерло напротив откидного моста. Кир вспомнил приказ десятника и оставил щит за спиной. Он поправил ножны с мечом и замер.

Молнии, ярко вспыхнув, исчезли. Пелена распалась на хлопья. Подъёмный мост упал наружу. Кира толкнули в спину. Он поймал общий ритм и побежал наравне со всеми. Через пятьдесят метров штурмовики остановились. Кир почувствовал головокружение и тошноту.

– Повышенное содержание кислорода, – донеслось из-за плеча.

Кир благодарно кивнул и проделал серию дыхательных упражнений. Самочувствие улучшилось. Кир огляделся. Вокруг расстилался сумеречный мир. Уже через сто метров наступала полная темнота. Каменистая равнина ограничивала сумерки снизу. Сверху бугрились тучи. «Как низко», – подумал Кир.

В сумерках послышались шаги и хриплое дыхание. К штурмовикам бежал волхв. Жидкая бородка указывала на его молодость. Но волхв есть волхв. Не важно, какого он возраста. В походе воин подчинятся ему.

– Я Вереск, – сказал запыхавшийся волхв. – Нам туда. – Волхв указал рукой.

– Становись в серёдку, – сказал десятник.

Воины двинулись в указанном направлении. Волхв не мог успокоить дыхание. Это мешало воинам, но приходилось мириться. Клин продвигался вперёд. Вот уже гуляй-город исчез из вида. Вереск, наконец, успокоил дыхание. «Кожа да кости. Мышц почти нет», – подумал Кир, косясь на волхва.

Вокруг тянулась безжизненная равнина. Только шорох камней нарушал гнетущую тишину. Вереск спотыкался на каждом шагу. Воины поддерживали волхва и молча досадовали на его неуклюжесть.

– Что за шум? – мысленно спросил Филипп.

– Волхв, – ответил один из воинов. – Он не может приспособиться к пониженной силе тяжести.

Филипп тяжело вздохнул на этот раз не в ментальном поле, а на самом деле.

– Сбавить темп, – голосом скомандовал десятник.

Отряд пошёл медленней. Вереск продолжал спотыкаться, но уже не так часто.

Филипп резко остановился. В пяти метрах от него задвигались камни. На ноги встал разведчик. Бесформенная накидка в точности повторяла цвет камней.

– Они впереди, – раздался мысленный голос разведчика. – Крупные, быстрые. В ментале неактивны.

Разведчик сделал шаг в сторону и почти растворился, ещё через мгновенье он исчез. Кир подумал, что разведчик ему привиделся. Десятник слегка повернул голову.

– Нам нужно вперёд, – сказал Вереск.

– Секиры за спину! Мечи наизготовку! – скомандовал Филипп.

Кир заметил движение в облаках. Он хотел рассмотреть, что там такое, но движение не повторилось. Звякнул металл. Кир только и заметил, как двигаются плечи десятника.

– В круг! – крикнул Филипп голосом.

Воины действовали как шестерёнки в отлаженном механизме. Клин превратился в круг. Вереск и Кир попали внутрь этого круга. Перед строем мелькнуло размытое пятно. Воины ответили быстрыми движениями. Зазвенела сталь. Кир почувствовал на лице влагу. Он вытер лицо и посмотрел на ладонь. На руке блестела зелёная слизь. Вновь мелькнула тень, и снова звон стали. Кир прочитал молитву. В теле забурлила энергия.

– Думал, не сообразишь, – ментальные слова Филиппа сопровождались усмешкой. – Замени Хвата, он ранен.

Кир хлопнул по плечу впереди стоявшего воина, тот с готовностью подался назад. Кир занял его место.

– Берегите ноги, – прозвучала беззвучная команда десятника. Вместе со словами пришло понимание, какое движение нужно сделать щитом, чтобы отразить удар снизу.

Быстрые тени унеслись к вершине холма. Там задвигались громоздкие округлые фигуры. Повернувшись вокруг своей оси, фигуры присели и задрожали.

– Они стреляют! – крикнул Филипп. – Прикройтесь щитами!

Воины упали на одно колено и подняли щиты. По щитам застучало. Кир посмотрел вниз. К ногам выкатился чёрный шип в локоть длиной. «Острый, но сталь богов ему не взять», – подумал Кир.

– В круг! – крикнул десятник.

Кир вскочил на ноги. Сейчас он смог разглядеть нападавших. Больше всего они походили на порождение кошмарного сна. Но воинов учили подавлять страх. Кир произнёс молитву и ещё раз посмотрел на врага. «На осу похож. Только ростом с телёнка», – подумал Кир.

Насекомое замедлилось. Кир прикрылся щитом. Зазубренная лапа чиркнула по стали и соскользнула. Кир хотел уколоть осу, но лапа продолжила движение. Кир не успевал перехватить удар. В последний миг между ногой и лапой возник меч.

– Спасибо, – проблеял Кир.

Насекомые отступили. Они опустились на грунт и замерли. Если бы не капли зелёной слизи, что сочились из ран, они походили бы на изваяния. Но вот усики дрогнули. Прозрачные крылья загудели. Насекомые взлетели и бросились на воинов. Раны давали о себе знать. Насекомые двигались гораздо медленней. Кир успел рассмотреть жёлтые полоски на продолговатых телах.

Насекомые построились в клин и ускорились. Кир согнул ноги в коленях. Оса ударила головой в щит. Металл богов загудел, как колокол. Кир упал на спину. Фасеточные глаза заслонили небо. Перед носом клацнули огромные жвала. Кир подтянул щит. Жвала заскрежетали по металлу. Кир не глядя, кольнул мечом. Что-то хрустнуло, и давление на щит исчезло.

Кир вскочил на ноги. На трёх воинов приходилось по осе. Бой в тройке отрабатывался на занятиях. Кир подбежал к Хвату и оттеснил в сторону. Хват, зажимая рану в боку, упал на колено.

Оса висела на высоте в пару метров. Зазубренными передними лапами она вела бой с двумя воинами. Кир зашёл сзади и замахнулся мечом. Оса, не поворачиваясь, ударила хвостом. Острое жало не уступало в длине мечу. Металл лязгнул о хитин. Кир бросил меч в ножны и, сорвав со спины секиру, ударил изо всех сил. Оса хотела отбить удар жалом, но сталь богов оказалась прочней. Чёрный клин, разбрызгивая яд, покатился по камням. Оса взмыла вверх и, завалившись на бок, улетела. Следом за ней отступили и другие осы.

Насекомые опустились на грунт метрах в сорока. Третья оса кружила над землёй. Но вот она плюхнулась в пыль и покатилась. У осы не осталось конечностей для опоры. Два других насекомых подхватили раненого и потащили. Медленно переставляя членистые ноги, они двигались спиной вперёд. Насекомые не отводили фасеточных глаз от людей, в любую секунду ожидая контратаки. Раненый боец замедлял движение, но его не бросали. Вскоре они скрылись в сумерках. Филипп отшвырнул ногой дёргающуюся когтистую лапу и спросил:

– Хват, ты как?

– Идти могу, – ответил воин.

Перед Киром задвигались камни. Размытое пятно приняло очертания человека.

– Три паука. Большие, медленные. Идут к вам, – сказал разведчик.

Фигура разведчика ещё не успела раствориться, как в зоне видимости появились три холмика. Существа действительно напоминали пауков, но лишь отдалённо. Колени высоко поднимались над шарообразными телами, что делало существа неуклюжими. На расстоянии они не выглядели опасными.

– Врассыпную! – гаркнул десятник.

В воздухе заструились нити. Описав дуги, они упали на то место, где держали оборону воины. Кир посмотрел вниз. Нити оказались верёвками толщиной с указательный палец. Они влажно поблёскивали, а сквозь полупрозрачную толщу виднелись камни. Раненый Хват замешкался, и верёвка упала на плечо. Хват дёрнулся. Верёвка растянулась, но тут же налилась упругостью. Хват споткнулся и упал. Он выставил руку, чтобы смягчить падение, но угодил пятернёй в липкую верёвку. Хват потянул руку. Ладонь приклеилась.

– Воздух! – крикнул десятник.

Ещё не видя опасности, воины прикрыли головы щитами. Кир тоже поднял щит. Сверху обрушился сильный удар. По металлу заскрежетало. Кир упал и покатился. Гигантская оса, злобно жужжа радужными крыльями, развернулась. Резко приблизилась и ударила лапой. Кир прикрылся щитом и тут же ударил снизу-вверх. Меч коротко прогудел, и отсёк кончик уса. Оса боднула головой. Кир принял удар на щит и пустил по касательной. Он увидел тонкую шею и махнул мечом. Но оса ушла от удара и, развернувшись, кольнула жалом. Кир подставил щит. Удар, и он покатился по каменистой почве.

– Кир! Хватит валяться! В круг! – мысленная речь Филиппа сопровождалась мысленным же подзатыльником. Это помогло Киру собраться. Яд под кожу не попал, но от удара о щит распылился в воздухе. При вдохе Кир наглотался кислой отравы.

Кир занял своё место. Десятник построил воинов вокруг Хвата. Вереск помог избавиться от кольчуги. Белая субстанция ни за что не отпускала металл. Хват смотрел на прилипшую руку и медленно вытягивал из ножен клинок – дар Ареса.

– Не дури, – сказал Филипп голосом. – Ещё не всё потеряно.

Заметив, что воины собрались вместе, пауки повторили атаку. На этот раз паутина перехлёстывалась в воздухе и на землю ложилась петлями. Спасаясь от липкой паутины, воинам пришлось побегать. Одному штурмовику не повезло. Он споткнулся о паутину, выдернул ногу из сапога и уже босой наступил на липкий шнур. Как только упала последняя петля, воинов атаковали осы.

Раненых товарищей следовало защищать. А тут ещё неповоротливый Вереск. К тому же приходилось следить за паутиной на земле. Осы прибывали тройками. Насекомых собралось столько, что они не могли атаковать все вместе. Пока одни нападали, другие кружили поодаль.

Поток воздуха от крыльев сбивал дыхание. Монотонный гул притуплял внимание. «Конец близко», – подумал Кир. В этот момент у осы, с которой он бился, вырос ещё один ус. Он возник точно между глаз и задрожал. Оса рухнула на камни. Кир понял: лишний ус – это стрела. За первой стрелой прилетели другие. Со всех сторон слышался треск разрушаемого хитина. Насекомые отступили.

Подоспевшие воины окружили штурмовиков. Раненых перевязали. А тех, кто попал в ловушку, освободили. Волхвы брызгали какой-то жидкостью, и паутина с шипением растворялась.

Раненых отправили в гуляй-город. Воины двинулись вперёд. Пройдя чуть больше километра, объединённый отряд остановился у пологого холма. В склонах холма зияли чёрные овалы. Норы освещались призрачным светом, что падал сверху. Сквозь просветы в облаках сверкали колючие звёзды. Но воины не смотрели наверх. Они не отводили взглядов от нор в каменистом грунте.

– Нам туда, – сказал Вереск. Почему-то никто этому не удивился.

4

Коснувшись паутины, конечности немеют. Поэтому Хвата и воина, который наступил на паутину, вместе с ранеными отправили в тыл. Штурмовиков дополнили воинами, и они двинулись к норам.

Чёрный зев внушал ужас. Кир начал повторять молитву от страха. Штурмовики плотнее сомкнули строй. Молитва подействовала, и воины шагнули в темноту. В стенах и своде туннеля попадались крупные камни. Их мертвенный свет рассеивал монолитную тьму.

Повернув за угол, воины увидели разведчика. Он стоял посередине туннеля. Услышав шаги, повернулся. Посмотрел на десятника и, пожав плечами, пошёл к выходу.

– Разбиться на пары, – сказал Филипп.

Кир двигался в паре с Филиппом. Остальные шли чуть сзади. Со всех сторон доносились шорохи и тихое стрекотание. В стенах попадались норы размером с кулак. Кир заметил движение и мысленно тронул Филиппа за плечо. В тот же миг из нор повалили насекомые. Судорожно перебирая лапками, они бросились на штурмовиков. Кир прижался спиной к Филиппу, чтобы его не окружили. Мечом с таким противником не справиться, Кир махал кулаками и ногами. Кольчуга трещала под жвалами, но защищала тело. К насекомым поступало подкрепление. Их становилось всё больше и больше. Воины могли уничтожать только тех, что висели на них самих. Люди превратились в бесформенные копошащиеся кучи.

– Во имя богов!!! – крик волхва мало походил на человеческий.

Он выхватил из торбы стеклянный шар и разбил о стену. Брызнули осколки. Яркая вспышка ослепила воинов. Кир запаниковал, что потерял врага из вида. Кто-то схватил его за ворот и встряхнул.

– В круг! – рявкнул Филипп.

– Берите этих тварей и натирайтесь слизью. Враг примет нас за своих, – прохрипел Вереск.

После вспышки, насекомые впали в заторможенное состояние. Они лишь вяло двигали усиками.

– Спешите. Они скоро очнутся, – сказал Вереск.

Воины, помогая друг другу, намазались зелёной слизью. От кислой вони щипало глаза и мелкие порезы на коже. Но воины продолжали натираться. Кольчуги и шлемы влажно блестели, придавая людям сходство с их врагами.

– Вперёд, – сказал Филипп.

Туннель повернул. Филипп дал сигнал остановиться. Почти достигая потолка, чёрной массой, копошились насекомые. Масса хлынула на людей. Но постучав усиками по слизи на доспехах, насекомые откатились назад.

– Вперёд. На мурашей не наступать, – раздался мысленный голос Филиппа.

Туннель сузился. Строй пришлось разомкнуть. Выстроившись в цепочку, воины, шли, касаясь плечами стен. Насекомые подходили и барабанили усиками по доспехам и принимали людей за своих.

Филипп закричал. В ментал выплеснулся его страх. Размахивая руками, он вместе с частью туннеля рухнул вниз. Штурмовики бросились на помощь.

– Не напирай!!! – крикнул воин бежавший первым.

Воина толкнули, и он упал. Вслед за ним попадали и остальные. Кир схватил Вереска за хламиду. Волхв судорожно дёргался, отчего ткань выскальзывала из рук. Но Кир всё-таки затянул волхва в туннель.

– Где волхв?!! – долетел приглушённый голос десятника.

– Здесь я, – прохрипел Вереск.

Кир подполз к обрыву и заглянул вниз. Мерцающие призрачным светом камни освещали только пару метров вокруг себя. Но судя по дробному эху, пещера имела большой объём. Воины ругались, вспоминая Велесову бабушку, и приводили себя в порядок.

– Он здесь! – Кир замахал рукой.

Сверху посыпались камни. Воины прикрылись щитами. Камни застучали о сталь богов.

– Кир, не шуми, – мысленно сказал десятник. – Помоги волхву спуститься.

Кир придерживал Вереска, но тот упал и съехал по склону на пятой точке. Филипп подхватил волхва и поставил на ноги. Вереск отряхнули хламиду и сказал:

– Идём дальше.

– Куда дальше? – спросил Филипп.

– Этот туннель куда-то вёл.

Воины попарно разбрелись в темноте. С Вереском остались Кир и Филипп.

– Факел можно запалить? – прошептал Филипп.

– Нет, – сказал Вереск. – Мы и так слишком заметны. После падения слизь мурашей стёрлась о камни.

– Есть тропка, – сказал появившийся из темноты воин.

Воины построились вокруг Вереска и медленно двинулись по чуть заметной тропинке. Мерцающие камни располагались неравномерно. В одних местах они стояли группами и светили так, что можно читать. Но большая часть пещеры находилась в темноте. Воины полагались на чутьё. Их учили обходиться без зрения.

– Стойте!!! – мысленный голос Вереска звенел от напряжения.

Воины замерли. До мерцающих зеленоватым светом камней оставалось метров сто. Кир слышал, как товарищи шепчут молитвы для обострения ментального восприятия.

– Что? – мысленно спросил десятник.

– Нас нашли.

– Где они? – Филипп медленно вытащил из ножен меч.

– Они… Везде, – сказал волхв.

– Вперёд. Осторожно, – прошептал десятник.

Воины двигались бесшумно. Но Вереск шумел за десятерых. Он будто специально наступал на камни. В абсолютной тишине камни громыхали как цепи.

– Ганс, возьми его на руки, – сказал Филипп самому сильному воину. – Надо добраться до тех камней. Там мы сможем видеть хоть что-то.

– Сверху!!! – закричал Вереск.

Воины подняли щиты. О металл застучали камни.

– Бегом! К свету! – скомандовал десятник.

Воины бежали изо всех сил. С камнями сыпалось ещё что-то. Оно стрекотало, извивалось и царапало щиты. Отряд вбежал в круг света. Рядом с самым большим камнем провалилась земля. В зеленоватом свете мелькнула быстрая тень. Филипп махнул мечом. Тварь застрекотала, о камень ударилась отрубленная клешня.

– В круг!!! – крикнул Филипп.